Глава 10
В комнате, куда привёл меня мистер Бертон, было довольно темно и холодно, даже толстовка не сильно спасала от мрачной обстановки.
Но от этого я не терял своей готовности к экспериментам. Не знаю, что на меня нашло, что со мной случилось и что во мне переклинилось, но мне вдруг страстно захотелось что-то сделать с этим миром, нечто такое, благодаря которому его можно спасти. И главное почти что в главной роли был я! Все дти годы я жил, даже не подозревая о том, что в будущем меня ждало великое открытие и слава. Такой хлюпик и трус, как я, на удивление всем, сможет стать важной личностью. Удивительно, не так ли?
— Ты можешь отомстить не только своему отцу, но и другим, — заметил мистер Бертон, садясь за стол с несколькими компьютерами и что-то в них изучая.
— В каком это смысле? — удивился я, стоя не так далеко от него.
— Сейчас увидишь.
После его слов в комнату вошёл, к моему удивлению, один из моих одноклассников в сопровождении охранника. Дейв — так звали моего одноклассника — был тоже удивлён, увидев меня, но ничего не мог сказать, потому что его рот был почему-то заклеен, молча подошёл к стулу вслед за охранником и сел на него. Его сопровождающий тут же крепко привязал Дейва к стулу, отчего тот ещё больше удивился, не мог проронить ни слова.
— Откуда он здесь? — в сильном недоумении спросил я, глядя на Квентина.
— Твой класс успели вовремя вывести из пожара, чтобы спасти всех этих детей, — властно ответил тот.
— Или же привести их к смерти, — возразил я, поражаясь своей смелости.
Мистер Бертон коротко рассмеялся.
— Ты забываешь для чего всё это. Разве ты сам мне пару минут назад не говорил, что готов?
— Да, — мне было это неприятно признавать, — но я не знал, что это будет касаться моих одноклассников.
— Поэтому я и сказал, что ты можешь отомстить им, — мужчина встал из-за стола и, подойдя ко мне, теперь возвышался надо мной, как статуя могучего Зевса.
— В каком смысле?
Я понимал, к чему он клонил, но мне не хотелось показывать ему, что в глубине души желал исполнить его слова. Желал исполнить свои клятвы, обещания, мечты.
— Я ведь не случайно выбрал тебя, Джейк, — мистер Бертон слабо улыбнулся. — Я изучил твою биографию, состояние в семье, твоё отношение к людям и их отношение к тебе. И я заметил, что в этих пунктах у тебя не всё так хорошо, как могло быть. Тебя унижали в школе, избивали дома, уделяли слишком мало внимания, отчего ты чувствовал себя одиноким, хотя у тебя и был лучший друг. Всё это давило на тебя со всех сторон и не давало раскрыться твоему потенциалу, всё это скрывало твою настоящую сущность. Но ты можешь показать им всем, что ты стоишь чего-то большего, чем просто насмешек в школе и побоев отца. Ты можешь отомстить всем обидчикам и доказать, что ты куда сильнее, чем они считали. Разве тебе не хочется этого?
Несколько секунд я удивлённо глядел на мужчину, поражаясь тому, как он чётко определил моё состояние как внешнее, так и внутреннее. Он был прав в том, что мои одноклассники меня не любили и даже ненавидели, что они издевались надо мной как хотели и порой даже слишком жестоко. Я не понимал, чем им так не понравился, потому что ничем не отличался от них, разве что слабым характером и лишним весом. Но разве это был повод для таких издевательств?
Однако именно до этого и доводило людей жестокость. Пороки превращали их в самых настоящих монстров, в чём был виноват только сам человек.
Я вдруг остро понял всю глубину слов Квентина, который оказался как никогда прав: обладая такой силой я мог и вправду показать людям, что я не какой-то там жалкий трус, что я мог быть и опасен. В груди воспламенилось чувство мести, гордости и даже какой-то злости. Но это меня не отпугнуло, как я ожидал. Нет. Я наоборот потянулся невидимыми руками к этому очагу чувств, который радостно охватил меня и принял в свои объятия. Я ощутил его жжение на коже, его силу и могущество, разрастающее по всей грудной клетке, и представил себя королём ада, восседающем на троне над горящей преисподней, полной истошных воплей своих обидчиков.
Удивительно, какие тёмные стороны я в себе открыл.
— Да, я хочу это сделать, — жутко улыбнувшись, я посмотрел на мистера Бертона.
— Тогда приступай, — он кивнул мне в ответ, не скрывая своей довольной ухмылки.
Мужчина сел обратно за стол, на который я положил свои перчатки, сняв их с чёрных пальцев. Их вид в этот момент меня не пугал — наоборот, я чувствовал себя ещё могущественнее, ощущал каждой клеточкой тела свою силу и величие. Медленно, словно стал хищником, я подошёл к Дейву, испуганными и в то же время изумлёнными глазами смотря на меня, будто видел впервые. Наверное, он чувствовал себя также и испытывал своё превосходство, как и я сейчас, когда он издевался надо мной со своими дружками в школе. Вот только теперь мы поменялись ролями — сильный мальчик хотел плакать от страха, тогда как трус стал опасным и безжалостным по отношению к своим обидчикам.
К своим жертвам.
Секунда — и мои чёрные пальцы коснулись оголённой кожи Дейва. Тот побледнел, словно ему стало нехорошо, затем весь затрясся, глаза закатились, вены вздулись, словно их кто-то накачал насосом, кожа стала противной на цвет. Казалось, стут в любую секунду мог опрокинуться из-за того, как сильно дёргался Дейв, но он был крепко прикреплён к полу.
Я с удовольствием смотрел на это зрелище. К собственному удивлению, я не испытывал никакого ужаса или отвращения, а лишь радость за то, что наконец-то смог отомстить. Никогда в жизни мне такого не удавалось, а теперь я смог это сделать всего лишь одним прикосновением! Меня поражали собственные возможности, окрыляло чувство всемогущества и господства. Никогда я не испытывал ничего подобного. Это оказалось настолько новым, что я не сразу пришёл в себя, но успел увидеть, как стул вдруг спустился куда-то в темноту, а через несколько секунд вернулся на своё место уже без Дейва.
— Что с ним будет? — немного растерявшись, я повернулся лицом к мистеру Бертону.
— Его обследуют, посмотрят, что именно с ним стало, почему и как, и во что именно он превратился, — ответил тот, что-то высматривая на мониторе компьютера.
Я уловил себя на мысли, что мне самому было интересно узнать, что именно происходило с человеком, когда я касался его, но не думаю, что мне сразу побегут рассказывать это, когда выяснят правду и причину внезапного приступа безумия.
— А почему вы попросили Ханну ввести в меня химикат, а не сами это сделали? — вдруг решил узнать я. — И почему сделали это в той лаборатории, которая уже сгорела после взрывов?
Квентин некоторое время с непониманием уставился на меня, после чего привычно улыбнулся, как всегда делал, когда пускался в объяснения.
— Мне нужно было сэкономить время. Я бы и сделал это сам, но во-первых, уезжал, поэтому не смог, а во-вторых, Ханна очень добрая и нежная. Она знает подход к людям, чтобы расположить их к себе. В отчёте она сказала, что успокаивала тебя и, как ей показалось, ей это удалось.
— Да, это верно, — кивнул я, соглашаясь и вспоминая, как что-то разбил в лаборатории, после чего с ужасом ждал наказания за это.
И вот оно — чёрный химикат, сделавший из меня оружие. Или же важный элемент в том, что в спасти человечество.
В этот момент я дала подумал, как глупо было бояться, что я зря нервничал. Хоть я и пережил после этого дикие мучения и даже смерть Уилла, которая до сих пор глубоким отпечатком оставалась на сердце, всё сложилось даже лучше, чем я думал: моя мечта сбылась, а именно стать нужным обществу.
От мыслей меня отвлекла открывшаяся дверь, когда в комнату вошли всё тот же охранник и уже другой мой одноклассник — один из дружков Дейва, тоже любивший надо мной потешаться. Я с трудом сдержал порыв злости, тогда как был готов прыгнуть на своего одноклассника, которого сейчас усаживали за стул и привязывали его к спинке. Дальше всё прошло как и с Дейвом — прикосновение к коже, а затем превращание в неистового психа, кровожадными глазами смотрящего на меня. Когда стул вернулся наверх уле пустой, в комнату вошёл очередной мой одноклассник. Тот же процесс — а дальше следующая жертва. Один за другим превращался в монстра, а я всё никак не мог поверить в то, что смог отомстить стольким людям, травящие меня столько лет.
Всё никак не мог насытить свой внезапный порыв ненависти и жестокости.
Но когда я коснулся Лирты Харрис всё изменилось. Она только удивлённо глазела на меня, не понимая, что должно было произойти от моего прикосновения, ведь она не превратилась в монстра. В этот момент, казалось, мой здравый разум наконец-то вернулся на место, а внутри неожиданным порывом ветра снесло все мои чувства и любопытство. Не менее удивлённым взглядом, чем у Лирты, я просмотрел на мистера Бертона. Тот просиял и встал из-за стола, чтобы подойти к нам.
— А вот это уже интересно, — он с любопытством осматривал девушку, обходя вокург неё.
На самом деле, я даже был рад, что не превратил её в очередного психа. Лирта хоть и имела ядовитый характер, но могла быть доброй. Я даже вспомнил, как она пару раз спасала меня из передряг, когда встречалась с Уиллом, пока они не расстались. У неё были сильно кудрявые каштановые волосы с оттенком рыжего, которые торчали во все стороны, азиатская внешность, множество веснушек на худом лице и низкий рост, который не мешал ей выглядеть круче остальных. Воспоминания о былых временах вдруг больно напомнили о себе, но я сдержал порыв ностальгии.
— Она дестер? — вопросительно выгнул я бровь, засовывая руки в карман толстовки.
— Возможно. Приведи Ванессу и Тони, пожалуйста, — обратился Квентин к рядом стоящему охраннику, который тут же скрылся за дверью.
Не прошло и минуты, когда в комнате появились мои друзья. Тони с равнодушным видом посмотрел на меня, а затем на Лирту, и зевнул, словно всё это было настолько ему привычно, что уже до смерти надоело. Ванесса же нахмурилась, недовольно глядя мне в глаза, отчего я покраснел и опустил взгляд.
— Она новый дестер? — строго спросила девушка, кивая подбородком в сторону Лирты.
— Вот сейчас и проверим, — многозначительно улыбнулся мистер Бертон.
Я не мог не заметить, как Ванесса напряглась, когда снимала перчатки и направлялась к Лирте, чтобы коснуться её, но ничего не произошло. Тони сделал то же самое, но результат был такой же.
— Отлично, — хлопнул в ладоши Квентин и обратился к охраннику. — Развяжи её, но смотри, чтобы она не убежала, сними скотч с лица и отведи к Ханне, чтобы она всё объяснила ей.
— Она присоединится к остальным дестерам? — спросил я, смотря, как охранник уводил из комнаты Лирту.
— Конечно, — просиял мистер Бертон. — Теперь её жизнь изменится и потечёт в нужном направлении...
— Для спасения человечества? — грубо прервала его Ванесса, пребывая явно не в настроении.
— А разве это не так? — я неуверенно покосился на неё, на что она ещё больше нахмурилась.
— Не знаю, что успел за это время рассказать тебе мистер Бертон, но явно не всю правду. Имей в виду, что всё это, — она указала рукой на комнату и на компьютеры, — он делает только ради денег. Ради денег и славы. Идея спасения человечества нужна ему всего лишь для прикрытия и ни для чего больше.
— Это правда? — в растерянности я перевёл взгляд на Квентина.
Я не знал, чего ожидал. Конечно, у меня были подозрения, что этот человек не самый добрый не планете, что он явно имел за своим делом корыстные цели, но почему-то я верил ему. Хотя я даже ловил себя на том, что он манипулировал мной, давил на больные точки. И чем это кончилось? Я превратил несколько своих одноклассников в неуправляемых тварей, которых теперь ждали новые эксперименты. Квентин открыл во мне то, чего я даже не подозревал. Может, это химикат подействовал и на мою психику, отчего я стал более жестоким, или же во мне и вправду всегда скрывалось желание мести.
Я не знал. Я даже не знал самого себя.
Но в то же время я не мог не верить Ванессе. Она спасла мне жизнь три раза и всего за пару дней, так что я явно мог ей полностью доверять. Но её слова совсем не шли с тем, что говорил мне мистер Бертон. Может, эта история про то, что он видел смерть и голод, всего лишь придумана для того, чтобы надавить на жалость и вызвать готовность слепо идти на эксперименты? Как понять, где правда, а где нет? Как не ошибиться в выборе?
— Ванесса никогда не верила в мои планы, поэтому она говорит такие слова, — лицо директора стало суровым, в голосе звучала сталь. — Не знаю, насколько вы близки, но хочешь — верь, хочешь — не верь. Это дело твоё. Я полностью тебе доверяю сделать выбор. И надеюсь, правильный.
— Я вам не пешка, чтобы бросать меня из стороны в сторону, — я одарил всех присутствующих недовольным взглядом.
— Зато ты уже довольно взрослый человек, чтобы решать самостоятельно, — возразила Ванесса, важно скрестив руки на груди.
— Соглашусь, — лениво подал голос Тони.
— Вот спасибо, а я не знал, — раздражённо фыркнул в ответ.
— Если знаешь, почему тогда задаёшь такие глупые вопросы? — вдруг разозлилась Ванесса, недовольно сверкнув взглядом, направленным ровно на моё лицо. — Ты видел, что С.Р.О.К. делает с нами. Ты видел, как мучались дестеры, видел ужасы этой лаборатории. Ты видел всё это. Как трус, ты должен был плакать от всего этого и бежать из этого места как можно дальше.
— Я не трус! — ярость неожиданно проснулась во мне. — Как видишь, я не рыдаю, значит не трус. И я не хочу убегать отсюда.
Ванесса, казалось, не сразу поверила в мои слова. Она с удивлением подняла брови, в её глазах промелькнула боль, от которой мне самому стало больно. Я вдруг понял, что сказал нечто лишнее, то, что собирался хранить в себе и никому не рассказывать. Но было уже поздно.
— Да? — Тони холодно усмехнулся, так как Ванесса так и ничего и не сказала. — И почему же?
— Вы не понимание, как долго я жил в одиночестве, как долго меня гнобили и не давали счастливо жить. Конечно, я пытался пойти против всего этого, стать сильнее, но это принесло мне только ещё больше боли. Боли, которую я испытываю каждый день. Но теперь мне выпал шанс — я могу исполнить свои мечты. Зачем же мне бросать этот шанс на ветер?
В комнате воцарилась тишина. Мистер Бертон напряжённо о чём-то размышлял, Тони с равнодушным видом рассматривал ногти, тогда как Ванесса металась между разными чувствами: они отражались на её лице разными проявлями, словно кто-то быстро сменял картинки.
— Ты не знаешь, во что ввязался, и не понимаешь всего происходящего, — печально покачала головой девушка с таким отчаянием в голосе, что сердце болезненно сжалось. — Не верь ему! — она вдруг вцепилась в ворот моей рубашки, который торчал из-под толстовки. — Он всего лишь использует тебя и пудрит тебе мозги. Всё это — сплошная игра, Джейк. И она очень и очень опасна.
— Уведите её! — крикнул мистер Бертон, и девушку вдруг схватил за талию внезапно появившийся капитан Сэнг, который оттащил её от меня.
— Не верь ему! Только не верь ему!
Её крик вырвался как раз в последний момент, перед тем как закрылась дверь. В растерянности и смятении я глядел ей вслед, в ужасе думая, а не совершил ли я сейчас самую настоящую ошибку.
Не совершил ли я предательство?