Глава 13 Друг и враг
Хацки заметил Кицунэ только в тот момент, когда она возникла в дверном проеме. Он выругался и с раздражением выскочил из машины. Нужно остановить девчонку раньше, чем она переступит порог. Естественно, система безопасности уже зафиксировала их обоих, но Феникс мог и не увидеть этого. В конце концов, внешняя система безопасности всего лишь фиксировала и записывала то, что находится снаружи. Тревога включалась в момент проникновения на территорию дома. Еще есть шанс.
Он уже почти добежал до девушки (она некоторое время стояла около двери, вероятно, размышляя о способах проникновения), когда понял, что опоздал. Она оказалась внутри.
– Хацки, что происходит?! – услышал он возмущенный вопрос. – Почему твоя подопечная пошла туда? Вы хоть понимаете, что срываете операцию?! Зачем вы туда полезли?!
Хацки сжал зубы. Он понимал, что никакие оправдания не спасут его. Он завалил одну из важнейших операций и поставил под угрозу жизнь девушки. Он не слышал, что кричит руководитель группы, в панике влетел в дом и начал осматриваться.
Она уже успела уйти. Он включил поисковик и с удивлением обнаружил, что позывной девушки молчит.
«Центр, я не могу обнаружить объект», – бросил он запрос в Сеть. Ответом была тишина. Хацки сделал еще несколько запросов, прежде чем понял, что связь с внешним миром отсутствует.
«Что за странное место? – с недоумением подумал он. – Неужели что-то глушит доступ во внешнюю Сеть? Что за бред? Кому придет в голову устанавливать такое в собственном доме? Возможно, на входе мертвая зона? Но ведь и Стрижа мы потеряли после того, кок он вошел».
Он неуверенно сделал несколько шагов вперед. Вокруг стояла полная тишина. Молодой человек зажмурился, потер виски и открыл глаза. Ничего не изменилось. Конечно, владелец дома мог и не установить виртуальные указатели для гостей, но это было, скажем прямо, крайне невежливо. Хотя б?льшая часть домов имела стандартную планировку, все же было принято оснащать их гиперссылками, которые указывали расположение комнат, а также сообщали информацию о местонахождении владельца. Но тут поиск явно не работал.
«Спокойно, Хацки, спокойно. – Его бросило в пот. – Уверен, что смогу справиться с этим. Но все же как некстати потеряна связь с группой! Гулять по дому Феникса, судя по всему, крайне опасно».
Он немного потоптался на месте, а затем направился к лестнице, вздрагивая от каждого шороха. Он был действительно напуган. Надо было найти девчонку до того, как она натворит глупостей.
Он начал осторожно изучать комнаты и скоро полностью потерял ориентацию.
«Вряд ли я смогу найти дорогу назад».
Приоткрыв очередную дверь, он замер. Здесь горел свет, и слышалось какое-то тихое жужжание. Его сердце учащенно забилось. В комнате было тихо. Тем не менее он был уверен, что там кто-то есть. Жужжание приближалось. Он направил оружие на дверной проем. Дверь распахнулась, и наружу выполз уборщик, который, самодовольно блестя корпусом, направился дальше по коридору.
«Что все это значит? Что за пугало? Роботы ведь бесшумные, так какого черта?!»
Он с бешенством посмотрел вслед машине. Дверь опять открылась, и Хацки чуть не вскрикнул от неожиданности. Его пистолет дрогнул и уткнулся в опасный объект. Перед ним стояла Кицунэ. Она испуганно замерла.
– Что ты тут делаешь? – шепотом процедила она, оттолкнув оружие.
– Это я тебя должен спросить! – зло выкрикнул он.
Глаза девушки стали круглыми.
– Тише, психопат, – прошипела она. – Хочешь, чтобы нас тут из-за тебя пристрелили?
Хацки замолчал, угрюмо уставился на нее:
– Немедленно уходим отсюда. Это приказ.
– Я не собираюсь слушать приказы истеричного придурка. – Она попыталась обойти его. – И не мешай мне.
Он схватил ее за руку:
– Да ты же все равно не знаешь, куда идти! Твое присутствие в этом месте противозаконно.
– Вот и проваливай туда, откуда пришел. – Она выдернула руку и пошла за роботом. – Я тебя не звала.
Он ринулся за ней.
Может, просто ударить ее по голове и вытащить отсюда?
Он знал, что содержимое капсулы влияет на восприятие. Когда его ранили в первый раз, боль была сильной, но тогда она почти сразу сменилась наркотической эйфорией. Теперь все было по-другому. Он хотел закричать, но связки отказали. Яда оказалось слишком много – были парализованы даже мышцы горла. А потом он узнал, что боль бывает разной – острой и резкой, медленной и тянущей, пульсирующей, как нерожденная звезда. Такая разная боль. Его голова пульсировала, готовая взорваться в любую секунду, перед глазами мельтешили яркие пятна. Руки и ноги слегка дрожали, и было ощущение, будто кто-то тыкает в них ядовитыми иголочками. Такая жестокая пытка! С желудком творилось нечто невообразимое – какое-то чудовище просто грызло и пережевывало его, выплевывая сгустки крови, поедая его внутренности. А потом по телу побежала огненная волна, словно кто-то разбавил кровь горящей жидкостью и поджег ее. Он уже почти ничего не чувствовал, только пламя, которое жадно пожирало каждую клеточку его существа, причиняя страдания при малейшем движении.
Феникс присел рядом с ним:
– Смешно. Сейчас в тебе горят страх и боль. Я могу сделать так, что ты перестанешь мучиться, просто убив тебя, и мне это сойдет с рук. Всего лишь мертвый нелегал. В твоем теле сейчас двойная доза, а это значит, что ты перестанешь существовать через пять минут. И знаешь что, Стриж? – Он наклонился ближе. – Твой виртуал не перехватит эстафету жизни. Этого заряда достаточно, чтобы уничтожить все записи в твоей памяти, кроме, конечно, тех, что хранятся на сменном носителе в этой бестолковой голове. Но даже и это не такая уж проблема, как ты полагаешь? Как там? В том мире, где в одно мгновении умирает целая вечность?
Стриж сжал зубы и попытался пошевелить рукой. Это было бессмысленно. Собрав остатки сил, он попробовал сфокусировать взгляд. Зрение прояснилось – он увидел Феникса. Его глаза были холодны и печальны. Что было в этом бесстрастном взгляде такого, что он многое понял? Сожаление, смешанное с твердой уверенностью в своей правоте? Грусть человека, который так часто видел смерть, что уже давно утратил все чувства?
– Поразительно, – прошептал тот, – ты способен бороться даже сейчас. – Он дотронулся до его лба. – Разве может обычный человек, который так страстно любит жизнь, так отчаянно стремиться к смерти? Что это, Кай, если не настоящее безумие? Или мне лучше называть тебя именем, данным при рождении? Хотя ты, наверное, его забыл?
Стриж силился ответить, но не мог: было ощущение, будто кто-то нагрел большую железную пластину и прижал ее к груди. Он давно бы закричал, если бы каждый вздох не причинял такую невыносимую боль.
«Нет никаких шансов, – с отчаяньем подумал он. – Даже если оперативники ворвутся в эту комнату, мне уже не выжить. Я так и не узнал правду. Не исключено, что глупый старик сам пришел к нему с записью, ведь они были друзьями».
– Почему? – прошептал Стриж.
Глаза Феникса расширились от удивления, кривая усмешка исказила лицо. Он поднялся и отошел к столу, вернулся с каким-то кубиком.
– Мне так жаль, что мы встретились при подобных обстоятельствах. В другое время мы, возможно, стали бы друзьями. Ты намного сильнее, чем я ожидал. – Он нажал на куб, тот раскрылся, превратившись в маленький механический цветок лотоса. – У тебя осталось мало времени, но сознание ты потеряешь в тот момент, когда этот цветок окончательно проснется. Думаю, прежде чем мы расстанемся, я расскажу тебе сказку. Раньше взрослые часто рассказывали детям сказки.
Цветок вспыхнул бледно-розовым, засветился призрачным светом.
– Как гласит предание, первые люди были бессмертны, но в силу своей тяги к познанию потеряли вечную жизнь. Тысячелетия искало человечество источник вечной жизни. Алхимики колдовали над своими эликсирами, проповедники кричали о загробном существовании, безумцы метались в поисках цветка вечной жизни, а даосцы продолжали искать формулу бессмертия в своих монастырях. Шли века, медицина сообщала о новых находках: мутации стволовых клеток, генная инженерия, трансплантология искусственных органов, клонирование. Люди продолжали жить вечно только в легендах. А потом появился он – человек, который смог перенести память человека на цифровой носитель. Наука совершила прорыв, и мы научились использовать виртуалов в качестве носителей. Механический голем с человеческой памятью, без чувств, без сомнений, бессмертный среди смертных. Это сказка о тех, кто запутался и принял мертвую игрушку за истинную жизнь.
Цветок лотоса почти распустился. Он горел молочным светом, на потолке появилось изображение звездного неба. Комната плавала в розовом тумане, и лицо Феникса, охваченное этой призрачной дымкой, тоже светилось. Над головой, сворачиваясь в спирали, бежали галактики.
– Мир задыхался от перенаселения, а мы праздновали кражу райского секрета. Экология была в ужасном состоянии, каждый день вымирал очередной биологический вид. Настоящее бессмертие было слишком дорогим и опасным даром. Гораздо проще было подсунуть человечеству иллюзию бесконечной жизни. Это оказалось очень просто: виртуальные миры так прекрасны и так похожи на реальность, что большинство с радостью предпочло жить в пространстве грез, где время прекратило свой бег. И не беда, что остались люди, которые не хотели принимать выдуманную реальность, ведь существует бессмертная элита, способная осчастливить этих глупцов с помощью насилия. Вечная жизнь доступна только богам, а на божественном пьедестале так мало места. Кто бы мог подумать, что равнодушие к смерти станет нормой для этого мира? Жаль только, что никто не предугадал излишнюю активность виртуалов. Надо полагать, наличие биологических псевдобожков никак не входило в их планы. Вот такая неправильная сказка.
Стрижа прошиб холодный пот. Он пытался сосредоточиться, но разум угасал, и ему стало тяжело следить за словами. Казалось, он проваливается в бесконечность космоса, и только острые иголки, кусающие его кожу, продолжали удерживать его на границе реальности и небытия.
– У этой сказки интересное продолжение. Однажды в семье бессмертных богов родился мальчик... – Феникс внимательно посмотрел на цветок, тот пульсировал ярко-огненным цветом – Впрочем, у нас совсем не осталось времени. Ты ведь терпишь адскую боль, чтобы узнать, кто именно отдал приказ уничтожить Кипариса. Все очень просто. Твой отец оказался не в том месте и не в то время. Если бы он не был отпрыском элиты, если бы не стремился к живым уродствам Дна, если бы грызуны не искали опасного врага департамента... обычное стечение обстоятельств и не более того. Головоломка все еще не сходится, Кай? Наверное, не хватает кусочков из стертых воспоминаний. Никогда не задумывался о том, что смерть на самом деле абсолютно естественна и гуманна?
Детство... Цветы... Голос...
Перед глазами появился какой-то туманный образ.
Стриж почувствовал влагу на щеках. Это было странно: он был уверен, что все его чувства сосредоточены на внутренней агонии.
Звезды потускнели, лотос стал блекнуть, свет исчез. Огонь взорвался внутри тела Стрижа, уничтожая окружающее пространство, плоть, мысли, чувства. Он закричал, но звук так и не смог вырваться наружу. А потом боль прошла, все ощущения исчезли, подобно звездам, которые только что проглотил лотос.
Действительно, глупее не придумаешь. Поздравляю вас с самой бестолковой операцией во всей истории департамента, чрезвычайно наивный и, вне всякого сомнения, самый глупый агент!
Лицо Феникса проступило совсем близко. Казалось, он тоже испытывает боль.
«Кай, разве мать не учила тебя, что маски не плачут?»
Разведчик что-то прошептал, словно попрощался или извинился.
Сознание померкло.
Феникс вышел в прихожую. Вокруг было очень темно. Если бы не лунный свет, пробивавшийся сквозь окна, то даже он с трудом ориентировался бы в пространстве, что уж говорить о тех, кто ни разу не был в его доме.
Он подошел к виджену, который висел в прихожей, и сделал вызов. На экране появилось невозмутимое лицо Януса.
– Это что-то срочное, если ты звонишь мне в такое время? – сжав губы, спросил он. Его лицо было напряжено, словно он пытался оценить ситуацию.
Как же тебе, должно быть, сейчас неуютно... Ведь ты не знаешь, что происходит в доме.
– Как ты думаешь, Янус, как я должен поступить завтра из-за выходки, которую устроил твой отдел?
– Не совсем в курсе.
– Твои люди сейчас стоят около моего дома, по которому гуляет вооруженный нелегал. Вы допустили, чтобы неидентифицируемый человек напал с оружием на сотрудника службы внешней разведки.
– Вот только не надо говорить мне такие глупости, – жестко парировал Янус. Его лицо расслабилось. – Любой агент твоего уровня вмиг раскусит нелегала и обезоружит его. С чего ты взял, что мы кого-то к тебе отправили?
– А если я приложу к своему рапорту запись, где будет зафиксирован разговор с ним, и докажу, что это была провокация службы внутренней разведки?
– Осторожно, Феникс. Ты ходишь по краю. Нам обоим известно, что Кипариса убила не Селена. Это такой же неоспоримый факт, как и запись о том, что кто-то воровал иденты из внутренней сети СВР. Ты считаешь, что у меня будет недостаточно оснований, чтобы допросить тебя и твоего нелегала (к которому мы не имеем никакого отношения!) на перекрестном допросе?
– Для этого тебе надо будет как минимум арестовать его.
– Ты этого не сделал? – Янус был удивлен. – Думал, что арест нелегала – самый правильный поступок для сотрудника службы внешней разведки.
– Не в случае, если это провокатор грызунов.
– Неважно. Он все равно будет арестован. Из твоего дома поступил запрос о взломе. Департамент выслал службу задержания.
– Зачем? Ведь я лично подтвердил отмену тревоги.
– Мы решили не рисковать, даже отправили своих людей на всякий случай. К тому же я действительно не понимаю, на что ты жалуешься. Раз сам отключил тревогу, значит, был уверен в своей безопасности.
– Знаешь, что я думаю? Что сюда выехали также агенты СВР. И когда мои люди арестуют нелегала, вас ждет один сюрприз. На допросе этот человек признается, что пришел убить меня. В моем кабинете валяется пульсар, а это, как ты понимаешь, совсем не иглоукалыватель. – Феникс со злорадством заметил, как вытянулось лицо собеседника. Судя по всему, тот не ожидал такого поворота событий. – И он, конечно, расскажет о том, кто именно выдал ему информацию о моем местонахождении.
Желваки играли на лице Януса. Он прикладывал титанические усилия, чтобы сохранить спокойствие, прекрасно отдавая отчет в том, что агент по другую сторону виджена отлично умеет читать эмоции на лице собеседника.
– Тот, кто слишком грубо нарушает правила, рано или поздно попадет в ловушку, – процедил он сквозь зубы.
– Забавно. Мне кажется, это высказывание подходит тебе сейчас в гораздо большей степени, чем мне. Это даже не атари, друг мой. Твой жертвенный камень не позволит тебе выиграть эту игру. Как видишь, игры разведчиков посерьезнее, чем забава с черно-белыми камнями.
– Ты стал по-настоящему опасным игроком.
Феникс выключил виджен. За спиной раздался едва различимый шорох. По всем правилам он должен был подключиться к внутренней сети и выяснить, не находится ли в доме незнакомец. Но на это требовалось несколько секунд, ведь он не мог моментально выходить в виртуальное пространство, даже несмотря на то, что гарнитура от системы безопасности всегда была при нем. Для агента даже мгновения имеют значение. Он не был везунчиком от рождения. Единственная причина, по которой ему удавалось выжить даже в самых тяжелых условиях, заключалась в том, что его инстинкты срабатывали гораздо быстрее, чем разум.
– Чужак! – выкрикнул он пароль.
Вокруг вспыхнули лучи. Тысячи разноцветных нитей проткнули пространство, оставив нетронутым участок, откуда была подана команда. Он услышал крик и обернулся. Два тела рухнули на пол. Световые лучи прыгали по воздуху еще некоторое время, прежде чем погасли в тишине.
Он медленно направился к телам. Агенты, даже мертвые, представляли опасность. Нет никакой гарантии, что они не оживут в самую неподходящую минуту. У кого-то из них могла быть хорошая реакция. Его шаги гулко раздавались в темноте. Он отдал очередной приказ – комната наполнилась светом.
Феникс присел на корточки около тел. На полу лежали двое – девушка и молодой человек, который прикрыл ее собой. Агенты всегда спасали своих подопечных и напарников. Это была автоматическая реакция любого, кто проходил соответствующую подготовку. Он осторожно коснулся молодого человека, перевернул его. И увидел лицо мальчишки, искаженное гримасой боли. Не было сомнений, что он мертв. Феникс коснулся девушки. Она была жива. Он перевернул ее. Глаза девушки были закрыты, веки нервно дрожали. Похоже, она получила достаточный заряд, чтобы отключиться, но не настолько сильный, чтобы умереть. Он бережно провел рукой по ее лбу, поправил челку. Веки Кицунэ дрогнули, она застонала. Феникс поднял ее и уложил на диван, стоявший в коридоре, присел рядом с неподвижным телом. Некоторое время он сидел в абсолютной тишине, рассматривая девушку. Лицо его было грустным и озадаченным.
«Какая же ты глупая, – беззвучно прошептал он. – Неужели ты так сильно любишь его? Разве я не предлагал тебе более выигрышный вариант?»
Машина медленно ползла вдоль изгороди. Невидимая для оперативников, она беспрепятственно пересекла контур и, набрав скорость, полетела в сторону города.
Стриж, скрючившись, лежал на заднем сидении. Его пальцы медленно шевелились. Легкая дрожь сотрясала все тело. Было такое чувство, что его заморозили крионики, а потом вдруг решили разморозить без применения какой-либо анестезии. Он осторожно повернул голову.
Вокруг была абсолютная темнота, только кнопки бортового компьютера периодически мигали зелено-красными огоньками. Салон был пустым. Некоторое время он пытался осмыслить происходящее, но потом оставил свои бесплодные попытки. Единственное, что имело сейчас значение, так это то, что он все еще был жив.
Со всех сторон сыпались сообщения: машина была настроена на канал группы захвата и невозмутимо транслировала неподвижному пассажиру текущую ситуацию.
– Немедленно отозвать машину из укрытия.
– На руководителя службы внешней разведки совершенно нападение, у преступника имеется оружие самоуничтожения.
– Группе захвата немедленно переместить своих агентов за территорию дома, оцепить ее.
– Поступило сообщение от службы внешней разведки: официально начата операция по захвату нелегала.
– При обнаружении стрелять на поражение.
Он застонал.
Они арестуют меня как вооруженного нелегала, совершившего попытку покушения на руководителя службы внешней разведки. Я не доживу до настоящих допросов.
Он попробовал сесть, чтобы посмотреть маршрут, но бессильно упал на сидение, закусив губу.
Сообщения прекратились, теперь бортовой компьютер только тихо попискивал, подмигивая ему своими разноцветными глазами.
– Пункт назначения, – еле слышно произнес Стриж.
Компьютер не реагировал. Похоже, команда была слишком тихой.
Интересно, как быстро грызуны обнаружат меня? Или это будут лисицы? Мне стоит избегать встречи с любым сотрудником департамента.
Отец появился на переднем сидении, словно до сих пор был жив, повернулся к нему и грустно улыбнулся: «Сын, не стоит тратить на это свое время. Я так и не научил тебя просто наслаждаться жизнью, любить каждое мгновение. Ты всегда был таким импульсивным и непослушным. Пора прекратить эти детские игры. Разве я тебе не говорил, что это не для тебя?»
Кипарис был так близко, так похож на настоящего человека, что Стриж испугался. Некоторые мертвецы не нуждались в теле для того, чтобы продолжать мучить тех, кто остался жить.
Это неправильно. Все это чудовищная ошибка. Смерть не может быть естественной. Убивать – противоестественно, умирать – противоестественно, и любовь Кипариса тоже противоестественна. Я никогда не соглашусь со всем этим.
Он согнул ноги в коленях и с трудом перевернулся на спину. На потолке сверкали звезды, настоящие звезды... Небесный свод был прекрасен. Дрожание, мерцание, яркие вспышки и медленное затухание. Безмолвная музыка небес уносила в бесконечный мир, где не существовало ничего – ни криков виджена, ни какофонии баров, ни безумных игр разведчиков. Эта тишина растворяла. Холодные брызги вечности завораживали. В пугающем безмолвии уже не было места для сомнений. Звезды танцевали свой магический танец вечной жизни.
Это было настоящим безумием. Кошмары преследовали его даже здесь. Он вздрогнул всем телом, вытянул руку и ударил по дверной ручке. Дверь не открылась. Он отчаянно продолжал бить, абсолютно автоматически, не отдавая себе отчет в том, что попытка выпрыгнуть из салона на такой скорости неминуемо приведет к гибели. Рука беспомощно царапала пластиковую панель.
Бесконечность космоса.
Лотос – цветок вечной жизни.
Бессмертное тело и бессмертная душа.
Вечность уничтожает абсолютно все.
Маски никогда не плачут, Кай, запомни это.
У этой сказки странный конец. Разве бессмертие не было для некоторых героев персональным адом?
Почему он отпустил меня?
Куда я лечу?
Неужели Кицу знала, что меня могут убить?
Его мысли путались, он плохо соображал и почти перестал ориентироваться в пространстве.
Я должен выбраться из этой западни. Иначе просто сойду с ума.
Неожиданно перед глазами возник образ Феникса.
Он ведь что-то сказал, прежде чем я потерял сознание? Что это было? Это было что-то очень важное, что-то настолько важное, что я почувствовал, как сердце пронзил осколок льда. Мне тогда стало настолько больно от его слов, словно я все это время искал не то и не там. Почему же сердце до сих пор болит?
Машина неслась по городским улицам, поворачивала на перекрестках, бесшумно скользила по дороге. Постепенно движения Стрижа стали слабыми и вялыми. Небесные огоньки поблекли, поплыли, даже попискивание стало тихим и монотонным. Наркотик продолжал свое действие – он погружался в мир странных и непонятных сновидений. Его веки опустились, дыхание стало поверхностным, рука безвольно упала на сидение.
В городе был объявлен особый режим перехвата. Десятки групп тормозили и проверяли подозрительные машины, но его транспорт обладал волшебным иммунитетом: никому и в голову не приходило остановить личную машину Феникса. Словно призрак, невидимый для окружающих, она беспрепятственно достигла свалки. Бортовой компьютер удовлетворенно пискнул и разблокировал дверь. Спустя полчаса мусорщики вытащили неподвижное тело, приняв очередной дар города, щедрого на самые странные и замысловатые подарки.