Глава 2 Маджонг
Перед монитором сидел смуглый мужчина с ярко-зелеными, слегка нахальными глазами. На его лице блуждала вкрадчивая улыбка. Он был одет в обычный школьный костюм, который выдавал в нем преподавателя. Яркий виртуальный образ. Не учитель, а мечта всех учеников. Он медленно раскачивался в кресле и фальшиво насвистывал какую-то мелодию. Пикнула входная дверь. Молодой человек оборвал песню и повернулся к входу.
На пороге появилась юная девушка, почти девчонка. Она робко прислонилась к дверному косяку, сдвинула худые коленки.
– Мистер Бласт? – прошелестела она, наклонив голову. – Чем могу быть полезна?
Молодой человек с равнодушным презрением рассматривал свой товар.
«Кожа да кости, – недовольно подумал он. – Какое счастье, что современные технологии могут из любой замарашки сделать красавицу. Нищенки не способны заботиться о своем физическом носителе из-за нехватки денег. В юности все они выглядят, как типичные голодные подростки. Если бы не дополненная реальность, бизнес бы давно протух. На такой скелет мало кто клюнет – дешевле развлекаться с виртуалкой. К счастью, такие, как она, долго не живут. Пока иллюзии Сети прекрасны, это молодое тело вполне можно использовать».
– Чем могу быть полезна? – нервно повторила девушка и сжала кулаки.
– Сегодня вечером ты будешь темпераментной блондинкой. Отправишься вот по этому адресу. – Бласт переслал ей гиперссылку. – Там будет мальчик из департамента. Будешь с ним мила и приветлива, но при желании можешь и покапризничать. Если будет спрашивать о чем-то, говори, что на встречу пришла из любопытства. Начнет предлагать деньги – бери, но сама не проси. Веди себя, как обычная авантюристка из клуба. Поняла?
Девушка испуганно посмотрела на него:
– Тут написано, что он из службы идентификационных номеров. Разве не там недавно убили человека?
– А вот про это тебе знать совсем не обязательно, – рассердился Бласт. – Твое дело выяснить, с какой целью он сделал запрос к нам на сайт. Больше тебя ничего не должно волновать.
Девушка вздрогнула, словно от удара, прижалась к двери.
– Ну, не дрожи ты так. – Он поднялся, медленно подошел к ней, погладил по щеке. – Не к извращенцу же посылаю. Обычный парень без особых пристрастий. Может, просто приключений захотелось. – Она кивнула. – В любом случае, даже если он тебе не заплатит, я буду твоим спонсором. Тебе не стоит беспокоиться. Ты же знаешь, я своих воспитанниц в обиду не даю. Теперь иди.
Девушка осторожно нащупала рукой дверную панель и выскользнула за порог. Улыбка сползла с лица Бласта.
«Сомнительно, конечно, что запрос сына Кипариса – это обычное совпадение. Надо быть осторожнее».
Он подошел к стене и провел в воздухе рукой. Перед ним возникла доска с расписанием школьных занятий. Цветные квадраты создавали пестрый узор: гуманитарные науки были окрашены в желтый цвет, естественные – в зеленый, технические дисциплины – в синий. Раскачиваясь на носочках, Бласт двигал рукой в воздухе, ловко перемещая квадратики. Иногда он касался некоторых фигур пальцем, и они схлопывались, из-за чего плоскость периодически покрывалась дырами-оспинами. Мужчина довольно быстро приводил возникавший хаос в порядок, передвигая названия предметов сообразно некой внутренней логике. Впрочем, если бы кто-то попытался угадать эту логику, его ждало бы удивительное открытие: преподаватель просто играл, выстраивая расписание согласно нотам прерванной песни.
«И зачем, скажите мне, этим детям воспитанье? – напевал Бласт. – Нанобиология? Биоинформатика? Эти ноты не подходят для моих больных октав...»
Он передвинул пару фигур и почти погасил очередной квадрат, когда раздался сигнал об отказе в операции. Бласт замолчал и замер около доски. Красивая цветная мозаика из желто-зеленой полоски с небольшими синими вкраплениями оказалась незавершенной.
– Внимание! Уровень представления технических дисциплин опустился ниже границы, рекомендованной СКОСМИ. – Сообщение назойливо вращалось перед глазами.
– Запрос в СКОСМИ. Прошу рассмотреть возможность сокращения количества технических дисциплин в данном семестре для общеобразовательного учреждения под номером сорок один до семи процентов. Основание... – Он замялся и через секунду злорадно произнес выдуманную причину: – Основание – ограниченные умственные способности воспитанников неблагоприятного района.
– Ваш запрос рассмотрен. Вам дано разрешение на сокращение количества технических дисциплин до семи процентов при условии снятия еще одной звезды в общем рейтинге образовательных учреждений. Вы подтверждаете ваше решение?
Бласт чертыхнулся и зло бросил:
– Нет, я решил рассмотреть данный вопрос позднее. Отзываю свой запрос.
– Ваш запрос закрыт. Спасибо за понимание и помощь в воспитании подрастающего поколения.
Он угрюмо хлопнул ладонью по виртуальной доске, и та погасла.
«Взяли и испортили красивый рисунок расписания. Можно подумать, я преподаю в элитной школе. Да этим детям еще повезет, если они научатся читать и эффективно использовать сетевую навигацию! Даже это будет чудом! Социальные аутисты с алогичным мышлением. Зачем им логика, если их воспитали интермедиа? Они делают рациональные выводы на базе магических представлений, почерпнув последние из придуманных миров. В их голову законы робототехники можно впихнуть, только показав остросюжетный фильм. Впрочем, нет никаких сомнений, что эти законы задержатся в их глупых головах только до следующего сериала. Никто из них не способен понять, какой артефакт в Сети описывает реальное историческое событие, а какой является обычной шуткой сетевого юмориста. Откуда в СКОСМИ берут эти нелепые нормативы? Игральные кубики бросают, что ли?»
Стриж кружил по спальне, готовясь к встрече. Он несколько раз сменил заставку для стен, чтобы придать комнате приятный вид. Сначала ему показалось, что для свидания больше всего подходит полумрак и звездное небо (похожие заставки часто устанавливались в игротеках, где молодежь надевала виртуальные костюмы и предавалась любовным играм). Но его слегка смутил недвусмысленный подтекст такого оформления, и он сменил его. Блуждая среди диких растений на золотистом берегу, Стриж счел и эту иллюзию неудачной и отключил изображение. В результате он остановился на урбанистическом пейзаже: небоскребы на фоне догорающего заката. В этой заставке не было ничего романтического или оригинального. Процесс подготовки утомил его.
«Можно, подумать, у меня романтическое свидание с девушкой, которая мне симпатична! Я даже не знаю, кто придет! Я вообще не знаю, какие они там, на Дне... Она наверняка подключена к Сети, и все эти глупости с заставкой бессмысленны. Мог бы назначить встречу в игротеке. Впрочем, мой план все-таки предполагает наличие квартиры».
Он остановился около виджена и запустил программу трехмерного моделирования. Пришлось повозиться, зато результат превзошел все его ожидания. На столе появился голографический портрет. Немного покрутив изображение, Стриж успокоился и опустился на подушки. Что ж, можно расслабиться. Он вышел в Сеть и начал серфить. Определенно, цифровой мир обладал способностью вводить в транс – время летело незаметно. Когда внешний глазок передал изображение девушки, стоявшей на пороге, он вздрогнул от неожиданности. Изображение было без звука, и ему вдруг стало жутко: он вспомнил тишину, которая была на видео. Девушку звали Майя, и она была похожа на незнакомку, которую он искал. В этом не было ничего странного: сделав заявку на сайте, он максимально приблизил образ желаемого аватара к визуальному образу убийцы. Тряхнув головой, он дал команду разблокировать входную дверь.
Наваждение было разрушено, когда она вошла в комнату. Несмотря на внешнее сходство, Майя двигалась неловко и даже, казалось, робко. Ее движения совсем не походили на грациозные и стремительные перемещения убийцы.
– Проходите, пожалуйста. Хотите выпить? – Стриж приподнялся, попытавшись улыбнуться.
– Пожалуй. – Девушка настороженно сделала шаг, а потом, будто прочитав мысленно успокоительную мантру-заклинание, расслабилась, расстегнула несколько пуговиц и сбросила плащ, свободно перешагнула через него.
Стриж с удивлением обнаружил, что она в одном белье.
«Что с ней такое? – Сердце бешено заколотилось. – Что она делает? Мы же не в игровом центре. Неужели она не видит, что поблизости нет никаких костюмов? Не собирается же она дотрагиваться до меня вживую? Вот ТАКИЕ они на Дне?!»
Девушка кокетливо встряхнула копной белокурых волос:
– Почему вы замерли? Что-то не так?
– Простите. Просто несколько неожиданно.
Стриж поднялся и быстрым шагом направился к бару:
– Что будете пить?
– На ваше усмотрение.
Он налил два бокала и обернулся. Майя возлежала на подушках. Судя по всему, она успокоилась, к ней вернулась самоуверенность человека, который явно бывал в подобной ситуации гораздо чаще, чем он. Девушка загадочно улыбалась.
Он подошел к ней, присел рядом и протянул коктейль. Она поставила бокал рядом, взяла соломинку и начала разгонять серебристые шарики, которые пенились над бокалом.
– У тебя мило. – Она потянулась, изогнувшись всем телом.
– Да, наверное. – Он отвернулся и уставился в стену.
До чего глупая ситуация. Я столько раз занимался этим в игротеке, и вот передо мной лежит девушка, надо заметить, даже не раздетая, а я не знаю, как себя вести. А ведь ощущения в виртуальном костюме вряд ли сильно отличаются от живых прикосновений. Почему же я в таком ступоре? А ее, похоже, эта ситуация забавляет!
Теплые руки легли ему на грудь, девичья макушка уткнулась в лопатки. Стриж вздрогнул. Небольшой удар током – и наэлектризованная кожа покрылась мурашками. В голове раздался легкий щелчок. Он увидел ладони, прикасающиеся к его телу, такие маленькие и хрупкие, что казалось, будто они могут исчезнуть от одного прикосновения, – полупрозрачная кожа и тонкие пальцы, даже голубые дорожки вен (никогда не видел подобных деталей в костюме!). Он осторожно взял ее за запястье, отодвинул от себя и обернулся.
На самом деле она была совсем другой: маленькой, худой, с короткой мальчишеской стрижкой, курносый нос, каштановые волосы и темные глаза, в которых читалась обида.
– Прости, я не могу этого сделать. Есть одна девушка, которая мне очень нравится. Я думал, что забуду наши встречи, если приглашу другую. Похоже, я ошибся.
Майя передернула плечами:
– Мне уйти?
– Не торопись, посиди со мной немного. Мне что-то грустно в последнее время.
Она отодвинулась от него, начала теребить подушку. Стриж поднялся, подошел к тумбочке и начал вращать голографический портрет убийцы:
– Не волнуйся. В качестве компенсации за это недоразумение я сделаю тебе небольшой подарок. Я не уверен насчет суммы, но, надеюсь, ста кредиток будет достаточно.
Она тоже поднялась и подошла к нему:
– Это вовсе не обязательно. Сейчас действительно не так просто найти друга, открытого для разных экспериментов.
– Ее звали Селена. – Он продолжал смотреть на вращающуюся фигурку. – Я ищу ее несколько недель. Однажды я сказал ей, что женщина не должна рассчитывать на финансовую поддержку покровителя. Она исчезла, и я стал плохо засыпать.
– Ты же из СИН. Ты можешь быстро найти ее. – Майя внимательно рассматривала голографическое изображение.
– Наверное, так и должно быть. Но у меня не получается. – Он жалко улыбнулся. – Может, ты что-то о ней знаешь? Ее идентификатор 85608345.
– Извини, я никогда о ней не слышала.
– Возможно, кто-то из твоих знакомых знает?
– Я сильно в этом сомневаюсь. – Майя отвела взгляд от изображения.
– Ты все же попробуй узнать. – Он взял ее ладонь. – Такая информация может дорого стоить. Сможешь устроить себе маленькие каникулы за городом.
– Хорошо, я попробую. Но я бы не стала особо рассчитывать на что-то.
– Я не должен пренебрегать даже такой возможностью. Как насчет того, чтобы посмотреть вместе фильм?
– Извини, но я, наверное, поеду домой. Не обижайся, просто не каждый день меня отвергают. – Она нервно рассмеялась.
Он покаянно склонил голову:
– Извини, что испортил тебе вечер.
– Вот уж чего не отнять у парней из высших кругов, так это умения быть вежливыми в любой ситуации.
Она подняла с пола плащ и небрежно накинула на плечи:
– Давай в следующий раз встретимся в кафе. Я сама позвоню.
– Майя...
– Да?
– Шатенки мне всегда нравились больше блондинок.
Зрачки девушки расширились. Она запахнула плащ и торопливо выскочила из комнаты. Он направился следом, чтобы проводить, хотя в этом не было никакой необходимости. Входная дверь захлопнулась. Она даже не обернулась. Он прислонился спиной к двери и замер, приложив ладонь к груди. Внутри пылал пожар.
Какой странный вечер... Я весь горю. Но ведь нельзя подхватить инфекцию от обычного прикосновения? Или можно, если это человек Дна? Надо спросить об этом Сеть.
Бласт откинулся в кресле и закрыл глаза. Перед его внутренним взором возникла мрачная комната, в углу которой стоял стол с яркой настольной лампой в форме летящей птицы. За столом сидел юноша с растрепанными волосами. Он задумчиво рассматривал страницу книги и, кажется, совсем не замечал посетителя. Книги были повсюду – на полу, столе, полках, стульях; ими были забиты все книжные полки этой странной библиотеки, такой нелепой и чудной для современного мира.
– Законы бесполезны как для хороших людей, так и для дурных. Первые не нуждаются в законах, вторые не становятся от них лучше. – Молодой человек оторвал взгляд от книги и посмотрел на Бласта. – Надо бы и право исключить из общего курса. Если подумать, тоже абсолютно бессмысленный предмет.
Бласт присел на краешек стола.
– Где нет закона, там нет и преступления. Пора избавляться от этого хлама. Сейчас никто не сидит и не читает в подобной келье.
Он обвел взглядом комнату и пнул ногой книгу, лежавшую рядом.
– Подумать только, – усмехнулся его собеседник, – сколько времени прошло с тех пор, как ты сидел тут и зачитывался этими же книгами? Вернее было бы сказать, когда Я сидел тут и глотал запоем то, что ты сейчас называешь хламом. Бросил меня здесь, забегаешь от случая к случаю, да еще пытаешься диктовать свои условия.
– Да брось ты. – Бласт выдернул книгу из его рук. – Я старше тебя и стал меньше времени уделять этой ерунде. Эта обстановка начинает меня раздражать. Не хочется вспоминать, что я был когда-то таким наивным и глупым. Когда взрослеешь, становишься прагматичным.
– Так в чем же дело? – Парень насмешливо посмотрел на него. – Я всего лишь твоя устаревшая копия, копия без имени и прав. Ты можешь спокойно стереть меня.
Бласт поднялся и отвернулся.
За его спиной раздался смешок:
– Я весь такой архаичный. Придумываю глупые иллюзии несуществующих библиотек, которые давно превратились в странные музеи для стариков, обожающих древний хлам. А ты такой современный, динамичный, актуальный. Почему бы просто не перезаписать меня? Постой! Дай угадаю? Хочешь избавиться от биологического тела и забыть, как продавал детей? Но вот ведь незадача: я-то буду помнить!
– Ты прав, хочу сохранить тебя как отдельную копию. Можешь и дальше развлекаться. Ты можешь себе это позволить, пока я вынужден работать, чтобы обеспечить жизнь этому глупому телу. Но не слишком радуйся своим развлечениям. Я довольно много накопил и скоро подам заявку на хранение еще одной копии. Ты станешь обычным замороженным воспоминанием о юности.
– Мне все равно. Лучше позаботься о деле Селены. Вечно приходишь сюда, когда тебя все достает, и жалуешься. Если бы ты синхронизировал нашу общую память чаще, то я бы придумал себе иные, более современные развлечения. Из-за тебя я так ограничен в своем развитии!
Бласт внимательно смотрел на своего виртуала. Тот уткнулся в очередную книжку и углубился в чтение. Губы его при этом слегка вздрагивали, будто он произносил слова про себя. Он вспомнил эту свою старую привычку, от которой давно избавился, и поморщился. Его копия повторяла даже рефлекторные движения мускулов, несмотря на то что виртуал не обладал телом. Это было нелепо, и он еще раз удивился решению модельеров создавать виртуальные копии человеческих индивидуумов, передавая компьютерной модели абсолютно все привычки прототипа, будь то стереотипы поведения или вот такие абсолютно бессмысленные для бестелесного создания реакции. Впрочем, считалось, что таким образом копия получит возможность сохранить воспоминания обо всем, что создало личность. Так было раньше и так осталось сейчас, хотя в современном мире это уже и не имело смысла: многие виртуалы имели достаточно ресурсов для самостоятельного и независимого развития, естественно, если это позволял носитель биологического разума, ведь именно он оплачивал жизнь виртуала. Многие из них со временем делались настолько независимыми, что невидимая связь, всегда существовавшая между близнецами, становилась хрупкой и разрывалась. Когда такое произошло впервые, врачи констатировали расщепление личности пациента и принудительно стерли цифровую копию, так не похожую на владельца. Но это было очень-очень давно, на стадии становления дополненной реальности. В современном обществе таких инцидентов не случалось. Все с детства привыкли к тому, что альтернативная личность может со временем превратиться в незнакомца. Толерантные личности спокойно жили в симбиозе противоречивых существ, а менее терпимые либо изначально не давали виртуалам возможности развиваться самостоятельно, либо дарили свободу излишне независимой личности, попросту говоря, превращая их в неидентифицируемых бродяжек Сети.
– Тебе, как я заметил, и так не скучно. Но, если подумать, действительно некогда заниматься болтовней.
Бласт хлопнул ладонями по столу и открыл глаза. Комната растворилась. Он находился в своем кабинете.
Через мгновенье на мониторе виджена появилось изображение девушки.
– Знаешь, Селена, дело Кипариса с каждым днем пахнет все хуже и хуже. Не хочешь уехать куда-нибудь?
– Бласт, оно с самого начала пахло дурно. – Девушка нахмурилась. – Ситуация под контролем, поверь мне.
– Смотри сама. Я волновался, вдруг тебе надоели молодые поклонники, и ты захочешь спрятаться.
– О чем ты?
– Один молодой человек, сын небезызвестного Кипариса, только что интересовался твоей персоной. Даже твой портрет моей девчонке показал.
– Ты ничего не путаешь? Откуда у него мой портрет? Мы с ним даже не знакомы.
– Понятия не имею, но ведь у тебя же все под контролем, - зло усмехнулся Бласт. - Я, конечно, пущу его по ложному следу, но если кто-то свяжет тебя с Кипарисом, то мне будет выгодней, чтобы ты отправилась навестить своего мертвого патрона. Без обид, детка.
– Не дави на меня. Ты не в том положении. Это просто какое-то недоразумение, я разберусь.
Изображение погасло. Бласт тяжело вздохнул.
Вечно от девчонок одни неприятности.
Стриж расположился за столиком кафе. Он разглядывал пробегающих мимо людей, изредка считывая идентификаторы и статусы. Делал он это автоматически: его совсем не интересовали окружающие.
Девица. Выглядит, как гибрид, полученный путем скрещивания чего-то милого и мультипликационного с хищным детенышем дикой природы. Обычный служащий, виртуал. Его тело сейчас валяется дома, а эта копия тащится к офису. Мимо прошел подросток. Трижды пытался покончить с собой. Сначала порезал вены, но сделал это абсолютно бестолково. Потом достал какие-то древние лекарства и выпил их в надежде, что они смертельны. Последний раз наложил на себя заклятие и теперь уверен, что умрет в течение месяца. Все свои забавы он демонстрировал в Сети. Интересно, зачем некоторые люди существуют? Обычные цифры в Сети. Создания без настоящей индивидуальности, без собственных желаний и идей, чьи программы давно просчитаны и установлены департаментом. Даже аватары они выбирают по одному шаблону. На уроках истории рассказывали, что когда-то люди верили в независимость своей личности. Говорят, они даже боролись за право быть невидимыми в Сети. Сейчас только дикари пытаются избежать оцифровки. Смешные глупцы. Скоро придет Майя. Интересно, как она будет выглядеть сегодня? Впрочем, какая разница? Она может прийти, вырядившись в головастика со щупальцами. Брр...
Возле столика появился молоденький смазливый юноша – золотистые волосы, блестящие глаза. Одет, как представитель элиты из древних фильмов: кружево окутывает изящные запястья рук, мягко обвивает шею и талию. В воздухе появился запах горьких трав и муската.
Стриж лениво считал идент. Это была Майя.
– Похоже, ты сегодня Майки? – Стриж взял очередную порцию сервешков и захрустел ими.
– Почему бы и нет? Я люблю использовать разные аватары. Мне кажется, люди, которые долго не меняют образ, очень скучны. Они не способны жить с чужими масками. Это аномалия – неспособность видеть мир с разных ракурсов. – Девушка уселась поблизости.
– Если трусливая девушка будет использовать аватар агрессивного мужчины, она все равно останется трусливой девушкой. Просто для окружающих она будет выглядеть, как мужчина, прячущий свои комплексы за агрессией. Поверь моему опыту сотрудника СИН, аватар не способен скрыть истинную суть человека.
Майя с досадой закусила губу:
– Лучше бы угостил девушку. Я же старалась, добиралась сюда через весь город.
– Майки, я не обязан платить за твои вымышленные страдания. Только информация стоит денег.
Рядом возникло меню, дразня различными напитками и закусками. Девушка заказала выпивку и покосилась на Стрижа. Он усмехнулся и оплатил заказ. Она обхватила бокал ладонями, практически утопив его в белоснежном кружеве, радостно заурчала.
Интересно, а на ощупь кружева как настоящие или нет? Небось, дотронешься, а там пустота. Только элита может позволить себе дорогие и непрактичные вещи, остальным приходится рисовать в воздухе обманчивые образы роскоши. Если бы не аватар, то какую одежду я бы увидел?
Очертания кафе изменились. Они оказались на лесной поляне, залитой солнечным светом. Под ногами был клевер, в голубом небе парили бабочки. Стол превратился в покрывало с корзинкой для пикника. Сеть изменила окружающую обстановку, подстроившись под настроение Стрижа. Напротив него сидел Майки. Светлые волосы сверкали на солнце, а на щеках играли маленькие ямочки. Он о чем-то весело болтал. Прямо студенческие друзья, а не случайные знакомые, принадлежащие разным мирам. Такой человек, как Майки, человек Дна, на самом деле никогда не смог бы беззаботно наслаждаться вкусной выпечкой на прогулке с таким человеком, как Стриж. Но эти нелепые кружева, атласные панталоны, обувь из замши прекрасно вписываются в столь идеалистический пейзаж. Со своими знакомыми из колледжа Стриж часто встречался в подобной неформальной обстановке. Иногда они создавали общий мир и наслаждались обществом друг друга в своем тайном местечке, а иногда, как сейчас, каждый видел свою иллюзию. Майки определенно был сейчас в другом месте – в обычном кафе. Когда парень передернул плечами, Стриж вспомнил, что перед ним сидит простая трусливая девчонка, продающая свое тело, в том числе и для того, чтобы иметь возможность создать вот такой образ. Беззаботный денди. Он представил ее в одном белье, как при первой встрече. Сеть приветливо начала трансформировать пространство. Стриж вздрогнул. Иллюзия рассеялась.
– Ты узнала что-нибудь? – поспешно перебил он девушку.
Майя потянулась и слегка нахмурилась:
– К сожалению, я не могу тебя помочь. Твою знакомую действительно видели пару раз, но никто не знает, где она сейчас.
– Ты ехала сюда через весь город, чтобы сообщить мне об этом? Кстати, почему ты просто не передала информацию по Сети, вместо того чтобы устраивать эти детские игры?
– Возможно, я соскучилась. – Девушка покосилась на него.
– Я не интересуюсь парнями.
– Трудно сказать. В прошлый раз ты не интересовался девушками. Твои статусные предпочтения явно устарели или намеренно искажены. Впрочем, чего еще ожидать от сотрудника СИН? – Майя дотронулась до его руки. Стриж отдернул ее. Девушка ехидно улыбнулась. – Уверена, что ты никогда не занимался любовью по-настоящему ни с девушкой, ни с парнем. Твои реакции явно свидетельствуют об этом. Мужчина, который никогда не был близок с живым человеком, не сможет скрыть это за аватаром развязного любовника.
– Так это теперь называется любовью? – скривился Стриж.
Они оба замолчали, со злостью отвернувшись друг от друга. Майя уткнулась в свой бокал и принялась качать ногой. Ее маленький башмачок с нелепым прозрачным бантиком то появлялся, то исчезал, прячась под столом. Стриж начал терять терпение.
– Я слегка разочарован. Разочарован и раздосадован. – Он поднялся с места. – Надеюсь, табачинни пришелся тебе по вкусу.
Она игриво взбила золотистые локоны, отодвинула бокал, скрестила изящные кисти рук:
– Если будешь более щедрым, то я могу вспомнить бар, где ее чаще всего видели.
– Это вовсе не гарантирует, что она там снова появится.
– Конечно, нет. Да ведь и тебе это будет стоить совсем недорого – всего пару сотен кредиток.
Он задумался. Понятно, что вероятность найти убийцу, шатаясь по барам, ничтожна, но все-таки это лучше, чем ничего. К тому же других зацепок нет.
– Хорошо, двести кредиток и этот коктейль. Где это?
– Сначала деньги.
– Неужели ты думаешь, что я обману тебя из-за такой суммы?
– Я не собираюсь ничего думать. Моя амнезия лечится вполне определенным способом. – Она откинулась на стуле, закинув руки за голову.
В воздухе появился прозрачный экран, по нему быстро побежали цифры, и через мгновенье оговоренная сумма оказалась на счету девушки.
Она повеселела.
– Бар «Мотылек». Лови координаты.
Стриж вскочил.
– Спасибо, с тобой было приятно поболтать.
– Куда несешься? Мог бы и посидеть чуть-чуть. Где твоя вежливость?
– Прости, Майки. Уверен, что такой миловидный юноша быстро найдет мне замену.
Он ринулся к выходу.
«Какой стремительный и бестолковый мальчишка! – подумала девушка, – Его действительно не жалко раскрутить на небольшую сумму. За глупость тоже надо платить».
Бар «Мотылек» находился почти на окраине города. Подойдя к заведению, Стриж замер около входа. Дверь никак не реагировала, и он послал запрос. На мониторе появился электронный слуга, который монотонно произнес: «Ваш идентификатор отсутствует в нашей картотеке. Никто из членов клуба не подавал заявку на ваш прием. К сожалению, мы не можем впустить вас».
Слуга исчез. Стриж оторопел. Второсортный бар не впускает представителя элиты? Не слишком ли это? Конечно, не существовало правил, по которым высокородных должны были пропускать в любое заведение, но с подобной ситуацией он сталкивался впервые. В этом деле вообще все противоречило логике – засекреченные иденты, закрытые питейные заведения.
Он пнул дверь. За спиной кашлянули. Стриж обернулся. Перед ним стоял молодой человек.
– У вас какие-то проблемы?
– Даже не знаю. – Стриж улыбнулся. – Вот хотел пропустить пару коктейлей, а войти не могу.
– Конечно, не можете. Бар только для членов клуба.
– Неужели нет никакой возможности попасть? Очень не хочется искать другое место.
– Почему же нет? Вы можете попросить кого-нибудь из своих друзей провести вас или подать заявку.
– И сколько времени будут рассматривать заявку?
– Не знаю. Может, пару минут, а может, и пару недель. Впрочем, это абсолютно ничего не значит: ее могут отклонить.
– Неужели нет других вариантов?
– Почему нет? Я могу провести вас.
– Сколько? – вздохнул Стриж.
– Пятьсот кредиток. И это будет одноразовый пропуск.
«Кажется, сегодня день спонсирования отбросов общества. Что ж, без вариантов. Это все-таки лучше, чем слушать бесконечную болтовню автоответчика».
Его личный счет стал легче еще на несколько сотен.
– Похоже, у вас нереальная жажда. – Незнакомец улыбнулся и вошел в бар.
Стриж оказался в темном помещении подвального типа. Он огляделся. В заведении не было ничего интересного: стойка бара с мониторами, рядом крутятся голографические рисунки спиртных напитков, парочка закрытых комнат, где можно уединиться, вращающийся пол, на котором несколько человек раскачиваются под музыку, слышную только им. В общем, обычный бар. Более того, судя по выбору напитков, его можно было отнести к категории ниже средней.
Перед ним возникло электронное меню. Цены летали рядом с вращающимися изображениями коктейлей, заманчиво намекая на скидки после очередного заказа.
«Внимание! Только сейчас!! Закажите два коктейля морикко – и вы получите третий в подарок!»
Стриж поморщился и отвернулся.
Электронное меню снова возникло перед ним.
«ЕСЛИ ВЫ НЕ МОЖЕТЕ ВЫБРАТЬ КОКТЕЙЛЬ, ТО У ВАС ЕСТЬ УНИКАЛЬНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ! ТЕПЕРЬ В НАШЕМ КЛУБЕ ЕСТЬ РИКОТТО! ЭТОТ НАПИТОК МЕНЯЕТ ВКУС В ЗАВИСИМОСТИ ОТ ВАШИХ ТЕКУЩИХ ЖЕЛАНИЙ! НЕ ПРОПУСТИТЕ! НОВИНКА!!!»
«Болваны, – мысленно выругался он. – Этой «новинке» уже полгода. Как же достала реклама! И что самое жуткое, ЭТУ нельзя отключить, не нарушив закон о защите прав владельцев баров».
Незнакомец еще раз окинул Стрижа взглядом.
– Разочарованы? А что, собственно говоря, вы надеялись тут увидеть?
– Да я и не ждал ничего. Просто хотел посидеть, расслабиться.
– Ну что ж, можете пойти выпить. Хотя, судя по вашему лицу, вы привыкли утолять жажду несколько иным питьем. Если отобьетесь от меню, то можете попытать счастья вон у того парня. – Он указал пальцем на верзилу, лениво развалившегося в углу. – У него есть неплохие нейронаркотики, говорят, с особым световым эффектом.
– Не боитесь говорить подобное сотруднику департамента? Я ведь могу и донести на вас.
– Попытайтесь, – ухмыльнулся собеседник. – Это несколько сложнее, чем вы полагаете.
Стриж удивленно посмотрел на него:
– Спасибо, не увлекаюсь.
– Ну, раз так, то, может, присоединитесь к игре в маджонг?
– Честно говоря, я не знаю, как в нее играть.
– Ну, это совсем легко. – Парень схватил его за руку и потащил за собой.
Он пытался сопротивляться – слишком уж непривычным и даже неприличным было то, что к нему прикасался незнакомец, – но напор был настолько сильным, что ему не удалось устоять перед столь неожиданной атакой. Они пробежали мимо бара и нырнули в дверной проем. Он оказался в комнате, вся стена которой была покрыта мозаикой виртуальных костей. Под потолком кружились игральные кубики. На полу сидели двое с аватарами китайцев. Они были одеты в ханьфу. Стриж считал их идентификаторы и насторожился. Вне всякого сомнения, эти люди привлекались за мошенничество. Обычный житель города никогда не узнал бы этого (за то, что подобная информация скрыта, департамент получал неплохие деньги), но он не был обычным горожанином. Как сотрудник службы идентификаторов он мог читать об окружающих гораздо больше, чем большинство могло предположить.
Идентификаторы относились к гражданским служащим. Тем не менее они имели доступ практически к любой информации. Среднестатистический сотрудник СИН, обладая минимальными данными, уже через десять минут общения мог предсказать, что закажет на обед человек, сидящий напротив него. Сеть собирала статистику обо всех запросах и создавала электронные образы личности в виде виртуалов. Обладая колоссальным объемом данных о вкусах и интересах, анализируя любые действия, начиная от мелкого правонарушения в виде просмотра запрещенных сайтов и заканчивая выбором игрушек, Сеть могла с высокой долей вероятности предсказать почти любой следующий запрос или выбор человека. Конечно, данные представителя элиты были более защищены от просмотра даже сотрудником департамента. Впрочем, за это тоже необходимо было платить, причем немаленькие деньги.
«А ведь они не в курсе, что я уже все про них знаю, – подумал он. – И, похоже, не сильно обеспокоены тем, что я сотрудник СИН. С другой стороны, чего им беспокоиться? Они же выглядят, как обычные горожане, и вести себя будут точно так же, а тот факт, что идентификаторы спокойно считывают закрытую информацию, не известен общественности».
Один из китайцев поднялся. Стриж увидел на его одеянии иероглиф. Рядом всплыла подсказка переводчика. Северный ветер.
– Добрый вечер, Восточный ветер. – Старец пожал руку спутнику Стрижа, стоявшего рядом. – Ты привел к нам новичка?
Восточный ветер мгновенно сменил аватар и превратился в азиата с похожим изображением на одеянии.
– Этот молодой человек скучал, и я решил, что нашей компании не хватает свежего бриза. – Он засмеялся, сочтя свою шутку оригинальной.
– Ты, как всегда, прав, – раздался голос из угла. – Нас всего трое, а сторон света четыре. Наша игра рассчитана на наличие гармонии. Без гармонии нет интереса, а без интереса нет игры. Молодой человек, вы ведь присоединитесь к нам?
Стриж вздохнул. Можно было не сомневаться, что его обчистят на весьма кругленькую сумму. Оставалось только надеяться, что не напрасно. Возможно, удастся завязать знакомство с кем-то из клуба и воспользоваться этим. Он мысленно надел на себя образ просветленного старца с хитрым прищуром и превратился в Западный ветер.
Восточный ветер, кряхтя, сел с правой стороны, Северный пристроился у противоположной стены. Стриж расположился неподалеку и положил руки на игровую панель. Южный ветер чуть подвинулся к центру.
– Удачи, – произнес парень, сидевший рядом, и нажал на кнопку.
Стены заискрились, кубики начали вращаться в воздухе.
Игра началась.
Это оказалось не так уж сложно. Больше всего пришлось повозиться с виртуальным слугой. Она не ожидала, что его защита окажется настолько серьезной. Если бы он не спал, блуждая в цифровом шторме, то у нее возникли бы проблемы.
Она вошла в квартиру и, быстро сориентировавшись, направилась в спальню. Конечно, виджен был на месте. Она села на подушки и принялась изучать его содержимое. Многие записи были зашифрованы, но это не имело значения. Ее навыки взломщика были довольно хороши. Прошло полчаса. Все запросы, которые Стриж делал за последний месяц, были просмотрены. Ничего интересного.
«Что бы это ни было, он не стал бы рисковать и хранить эту информацию на внешних серверах. – Она закусила губу. – Остается только выпотрошить эту домашнюю игрушку. Впрочем, не может быть, что у него действительно что-то есть».
Она покосилась на вращающуюся фигурку, которая маячила на столе. Изображение девушки полностью соответствовало одному из ее аватаров. Это напрягало. Вряд ли это обычное совпадение. Ее аватар был нарисован на заказ: в Сети такой образ было не так просто обнаружить. Если бы не этот факт, она бы давно бросила столь бесперспективное занятие.
На лбу выступил пот. Она вытерла его дрожащей рукой.
Запустить бы сейчас одну из тех модных штучек, что делают модельеры... Анализатор изображений мог бы очень помочь в подобном деле. Ручной перебор отупляет, реакция слабеет. Но для этого придется подключиться к Сети. Виртуал может проснуться и обнаружить меня. Неоправданный риск.
Почему просто нельзя запретить хранить информацию вне Сети? Сколько данных человек может хранить на домашнем виджене? Ну, пять тысяч, ну, максимум десять тысяч записей. Необходимо просто сосредоточиться и не потерять концентрацию.
Пошатываясь, она поднялась и направилась на кухню. Невыносимо больно. Голова вот-вот взорвется. Слишком много изображений за столь короткий промежуток времени. Она подошла к нише и протянула ладони. Ледяная струя ударила по запястьям. Девушка закрыла глаза и наклонила голову, подставила ее под струю. Холодный молоточек забарабанил по лбу, кожа онемела.
Вот и прекрасно. Природная заморозка. Даже не надо использовать медицинскую помощь.
Она откинула со лба прядь, провела рукой по волосам. Ладонь наткнулась на небольшой бугорок. Девушка замерла.
Интересно. Карты памяти никогда не создают неудобств, а обычный просмотр видео так быстро перегревает мозг. Человеческий организм действительно слишком несовершенен. Столько усовершенствований, от специализированных ноотроп до имплантов, и все бесполезно.
Ей жутко хотелось пить. Она открыла панель встроенного шкафа. Помимо обычных белых стаканчиков, покрытых черно-белыми кодами, тут стояли две яркие чашки с рисунками. Одна темно–зеленная с незатейливым геометрическим орнаментом, вторая ярко-желтая в каких-то непонятных цветах. Она дотронулась до одной. На ощупь материал был не знаком. Похоже, рисунок наносился непосредственно на емкость. Он был статичен. Так никто уже не делал целую вечность: рисунки на посуде всегда менялись. Она взяла одну чашку в руки – ни единой царапины или потертости. Сразу видно, не какой-то древний хлам. А ведь такая вещь стоит больше, чем может показаться неискушенному гостю. Уж она-то точно знает.
И откуда у тебя такие дорогие игрушки? Неужели Кипарис постарался?
Ей стало любопытно, и она открыла еще несколько панелей. На первый взгляд на полках не было ничего примечательного – обычные брикеты для печати еды, витаминные пластины. Хотя наряду с привычными вещами попадались и такие, которые обычный человек никогда бы не приобрел.
Она направилась в спальню, открыла купе-гардероб. Вещи были самые стандартные. Верхняя полка заставлена цветными контейнерами. Селена достала один. Внутри лежал простой белый свитер. Рядом высветилась метка: «Натуральная шерсть викуньи – восемьдесят процентов, синтетическое волокно – двадцать процентов. Стоимость изделия – три миллиона кредиток. Идентификатор владельца – семья Ценцирионов». Надпись вращалась несколько секунд. Она зачарованно рассматривала ее, потом медленно коснулась свитера сквозь пластиковую упаковку. Интересно, какова на ощупь настоящая шерсть? Она никогда не сможет приобрести такую вещь, даже если использует все доступные финансовые средства, включая наследственный счет. И Кипарис никогда не смог бы достать такую вещь. Самое забавное, что красть подобную вещь бессмысленно: на ней метка одной из самых влиятельных семей. Она сглотнула и, осторожно вернув контейнер на место, открыла следующий. Вещь, которая лежала в нем, тоже была дорогой. И, судя по всему, ее тоже никогда не вынимали. Некоторые контейнеры вообще выглядели так, будто их и не открывали. Создавалось впечатление, что у Стрижа есть богатейший поклонник, чьи подарки он не может принять, но не может и отправить обратно.
– Ну и как все это понимать? – пробормотала она. – Нужно ознакомиться с его личным делом. Не нравится мне все это.
У нее оставалось не так уж много времени для решения загадок, и она снова направилась к виджену, присела около него. Перед глазами замелькали лица, дома и незнакомые вещи. Чужие, бессмысленные воспоминания. Фотографии казались какими-то кислотными и чересчур яркими, нелепыми. Звук видео пришлось отключить, чтобы хоть как-то притупить восприятие. Последняя вспышка с изображением какой-то детской мордашки пронеслась перед глазами и погасла. Она даже успела понять, что это фото Стрижа в детстве.
Все не так плохо... Я не просто воспринимаю образы, я еще способна анализировать информацию. Бестолковый виртуал! Если бы не он, можно было бы просто скопировать все данные и спокойно пролистать дома.
Она выбрала последнюю запись и запустила ее. Это было обычное домашнее видео, ничего примечательного.
Естественно, у него ничего не могло быть. Возможно, это просто глупое совпадение.
Мозг взорвался дикой болью. Она застонала.
– Маджонг! – Южный ветер засмеялся.
Игроки начали подсчет. Стриж не торопился: он был уверен, что и на этот раз фортуна отвернулась от него. Как и ожидалось, у него оказалось самое маленькое количество очков.
– Давайте последнюю партию? – предложил Восточный ветер.
– Я пас. – Стриж поднялся.
Он уже испытывал досаду из-за того, что поддался на такую нелепую уловку. Пора было прекращать тратить время и сосредоточиться на чем-то более перспективном. Например, попытаться купить информацию у человека, продающего наркотики.
– Но, Западный ветер, для этой игры нужны четверо. Если ты уйдешь, то испортишь нам все веселье, – произнес один из игроков.
– И тем не менее я вынужден отказаться. – Стриж покосился на дверь. По его спине пробежал неприятный холодок.
– Мне кажется, парень хочет нас кинуть, – осклабился Южный ветер. – Как нехорошо! Совсем плохо! Это ты, Северный ветер, виноват – притащил сюда непонятно кого.
Стриж сделал пару шагов к выходу:
– Честно говоря, столь азартная игра снова разбудила мою жажду. Я хотел бы дойти до бара.
– В этом нет никакой необходимости. Мы можем заказать напитки сюда, – произнес Восточный ветер.
Стриж твердым шагом направился к двери:
– Предпочту посидеть в менее ярком помещении. Простите, ребята, но я и так играл слишком долго для обычного парня, проходящего мимо.
Южный ветер вскочил и засеменил в его сторону. Он раскинул руки, преграждая дорогу, и зло сверкнул глазами:
– Надеюсь, ты не собираешься сбежать, не расплатившись?
– Вы что-то путаете, – поморщился Стриж. – Я расплачивался с вами после каждой игры.
– Это ты что-то путаешь. Ты серьезно полагаешь, что какой-то мальчик из департамента может диктовать условия игры? Выход из игры тоже стоит денег.
Рядом с мошенником возникли маленькие огненные дракончики, они порхали рядом с ним и извергали пламя. Звука не было, но состояние собеседника и так было очевидным. Маленькие дракончики грозили в скором времени превратиться во вполне взрослых опасных демонов.
Северный ветер произнес:
– Ер, отпусти его. Парень больше не хочет играть. Ты же любишь гармонию. Не имеет смысла играть с тем, у кого нет интереса.
– Нет интереса? – Южный ветер перешел на фальцет. – Зачем он вообще притащился сюда? Мы только начали играть, а он решил соскочить. Ненавижу таких скользких типов!
Стриж внимательно огляделся и увидел все таким, каким оно было на самом деле. Обшарпанная комната с панелями (на них уже нет веселых костей), оборванные и тощие парни. Северный ветер сидел совершенно неподвижно и, казалось, не обращал на перепалку никакого внимания. Он уткнулся в стену и слегка раскачивался в такт музыке, слышной только ему. Парень, что привел Стрижа, выглядел самым вменяемым из всей этой дикой компании: взгляд осмысленный, колючий и слегка раздраженный. Прячет руку в кармане, нервно щелкает пальцами.
Стриж перевел взгляд на Ера. Лицо у того было бледным и даже каким-то болезненно-серым. Он был уверен, что увидит ярость в его глазах, но взгляд собеседника был пустым, застывшим, словно перед ним стояла марионетка или робот, запрограммированный на столь нелепое представление. Лицо было почти неподвижным, только губы дергались и нервно дрожали.
Он почувствовал страх.
Они под действием каких-то препаратов. Надо уносить ноги.
Стриж осторожно сделал шаг в сторону.
– Стой, где стоишь! – крикнул парень. – Я еще не закончил!
Сделав обманное движение, Стриж нырнул под его руку и бросился к выходу. Резкий удар сбил его с ног. Он упал, ударившись подбородком об пол. Во рту все стало соленым.
– Так ты будешь платить или нет? – услышал он голос сзади.
– Ер, прекрати, отпусти этого придурка.
– Даже не подумаю! – Удар ногой по спине. – Он покинет комнату только после того, как внесет кругленькую сумму на мой счет.
Стриж вскинул руки:
– Я согласен. Заплачу и уйду.
Наступила тишина. Он осторожно поднялся, дотронулся до подбородка. На пальцах остались кровавые пятна.
– Ну же, гони три тысячи кредиток.
Ну, конечно. Обязательно. Интересно, что ты будешь кричать, когда я вызову сюда группу захвата?
Он медленно развернулся и, улыбнувшись, произнес:
– Какая жалость. Мой финансовый лимит исчерпан. Я больше не кредитоспособен. Может, просто остановимся на этом?
Вот и все. Сегодня вам придется пожалеть о том, что вы выбрали не того игрока.
Раздался щелчок, и он неожиданно почувствовал боль. Тысячи иголок впились в его грудь. Он вскрикнул и снова упал. Это было чистое сознание. Сознание неизбежности падения. Вечность, которая существовала всегда и сейчас, электрическим током пробила позвоночник, потекла по венам, загорелась под мускулами, огнем побежала по нервам, пробивая свой путь к мозгу в страстном желании спалить его. Яростное пламя бытия, пожирающее тело изнутри, старалось охватить внутреннюю вселенную, уничтожить ее. Драконы действительно когда-то существовали, и их смертоносное пламя сейчас уничтожало его. Стриж больше не мог идентифицировать себя, полностью потерял представление о времени и пространстве. Разум угасал, расплавленные капли света поражали сетчатку, разъедали нервные окончания.
БОЛЬНО, БОЛЬНО, БОЛЬНО...
Собрав последние силы, он в отчаянной попытке послал сигнал экстренной помощи. Неожиданно боль прошла, и по телу прокатилась волна тепла, наполнившая его радостью и счастьем. Наркотики. Перед ним появилась зеленная поляна, залитая солнечным светом. Вокруг распускались пышные бутоны самых немыслимых оттенков. Они набухали и взрывались ярко-огненными вспышками. Безумный фейерверк красок сопровождался музыкальными трелями. При каждом взрыве в воздухе возникал новый запах. Никакой парфюмер никогда бы не смог смешать столько горьких, сладких и кислых ароматов одновременно. Это было поистине фантастическое буйство цвета, запаха и звука! Пурпурный мак, не слишком выделявшийся на фоне других цветов, внезапно начал расти, закрыл полнеба, превратился в чудовищного гиганта, собирающегося сожрать всю поляну. Мак трясся на фоне неба и хохотал, словно Мефистофель. Стриж попытался обнять бархатные лепестки, но рука прошла сквозь пустоту. Еще одна цветочная бомба взорвалась, наполнив окружающее пространство свистом и горьким запахом миндаля. Мир поблек, превратился в черно-белую иллюзию.
Тьма окружила и поглотила его.
Было тихо, очень тихо. Стриж попробовал пошевелить пальцами. Попытка оказалась успешной. Это вселяло надежду. По крайней мере, яд не успел проникнуть настолько глубоко, чтобы полностью парализовать его. Он почувствовал запах, который у него почему-то ассоциировался с больницей. Отвратительный запах.
Значит, меня все-таки спасли.
Он приподнялся, попытался открыть глаза и чуть не закричал от боли, настолько ярким оказался свет.
– Ты что, совсем глупый? – услышал он женский голос. – Разве тебе не говорили, что после нейрошока повышается светочувствительность? Не стоит открывать глаза.
– Бог мой, Кицунэ, неужели врачи не могли сделать свет чуть более приглушенным?! Это же больница. Или я ошибаюсь? – Он упал на подушку. Все тело ломило так, будто иголки вытащили, а кровоточащие раны забыли заклеить. Похоже, обезболивающее не могло полностью нейтрализовать последствия.
– Не ошибаешься. Больница. Я сижу в полумраке. Боюсь, что даже при выключенном свете ты испытал бы определенные неудобства.
– Что ты здесь делаешь? Ты же в отпуске. – Он понял, что девушка права. Световые пятна пульсировали даже при закрытых веках, доставляя массу неприятных ощущений. Судя по всему, единственным спасением от этой пытки было сонное небытие.
– Мой отпуск закончился вчера. Ты был без сознания почти двое суток. Хорошо, что у тебя такая хорошая реакция, и ты успел вызвать помощь до того, как потерял способность подключиться к Сети. Если бы не это... Ты хоть представляешь, сколько кровяных клеток пришлось синтезировать, чтобы вывести яд из твоей крови? О чем ты вообще думал, когда шел в подобное место?
– Что это было?
– Иглоукалыватель.
Наступила тишина, нарушаемая только легким писком системы жизнеобеспечения. Стриж понял, что девушка злится.
– Я не ожидал такого поворота событий. Согласись, на сотрудника департамента просто так не нападают. Я ведь могу быстро опознать их, даже если бы они убили мое физическое тело. Кстати, я записал их идентификаторы.
– Мог бы, если бы они использовали реальные иденты.
– Фальшивые идентификаторы? – удивился Стриж. – Владельца заведения уже допросили? Думаю, ему совсем невыгодно ссориться с департаментом.
– Молчи, самоуверенный идиот! – Кицунэ перестала скрывать свое раздражение. – Этот бар никому не принадлежит. Он зарегистрирован как помещение, где встречаются продавцы и покупатели. Продавцы выставляют свой товар – спиртное, музыку, место для игр, а покупатели приобретают его. Там шатается всякий сброд, падкий на подобные вещи.
– Ерунда какая-то. Это же закрытый клуб. Меня даже не сразу пустили. Кому-то же перечисляются деньги за вход!
– Деньги перечисляются городу за аренду. И, конечно, тебя не хотели пускать. В такие клубы обычно попадают по рекомендациям в виде передаваемого кода. Это делает их чуть более безопасными – случайные люди туда не суются. Ты так и не ответил, что там делал.
– Просто проходил мимо, захотел немного расслабиться.
– Вот уж не думала, что ты будешь врать мне, – вздохнула девушка.
Он услышал, как Кицунэ поднялась и начала перемещаться по палате. Глухие шаги. Нервничает. Она остановилась около кровати.
– Кицу?
– Да?
– Допустим, просто предположим, что у меня была бы запись с изображением убийцы. Как бы ты стала действовать, чтобы найти человека с засекреченным идентификатором?
– Придурок! – Она вцепилась ему в плечо. Стриж вскрикнул от неожиданности. – Ты мог погибнуть! Что ты творишь?! Если у тебя есть информация об убийце, немедленно передай ее нам!
Она ослабила хватку и отошла от него. Стриж фыркнул и стал растирать плечо.
– Как ты себе это представляешь? Уже нет никаких шансов притвориться, что я забыл про запись в состоянии аффекта. Василиск просто уничтожит меня за сокрытие улик!
– И правильно, кстати, сделает, – буркнула девушка. – А после допроса (а ты расколешься на первом же допросе!) тебя отстранят от должности. Если, конечно, не обнаружат в твоих действиях злого умысла. В твоих интересах передать ее добровольно как можно скорее.
Стриж понял, что его загнали в угол.
– У тебя действительно есть запись? – услышал он голос. – Отдай ее мне. Я постараюсь сделать так, чтобы к тебе сейчас не цеплялись. Если на ней окажется изображение убийцы, то дело Кипариса закрутится быстрее, и всем станет не до тебя. Все равно шансов найти убийцу у тебя нет.
Перед его глазами мелькали какие-то тени. Конечно, она права. Если он и дальше будет лезть в подобные авантюры, то запросто потеряет информацию, а, возможно, и собственную жизнь. Он не знает Дна, не знает их законов и порядков. А ведь это вовсе не игрушки. К тому же Кицунэ единственная, кто может передать улику разведчикам, не задев при этом его. Разве он сам не думал об этом в последнее время?
Он уже открыл рот, чтобы озвучить свое решение, когда девушка произнесла:
– Я только что общалась с коллегой, и он сообщил мне неожиданную новость. В ситуацию вмешался Феникс. Это дело еще более тухлое и опасное, чем кажется со стороны. Чем быстрее ты отдашь мне запись, тем будет лучше для всех.
– Тот самый Феникс? – удивился Стриж.
– А у нас в департаменте есть другой Феникс? – Он чувствовал ее неприязнь даже с закрытыми глазами. – В любом случае, если он вмешался, то жди больших проблем.
Стриж вяло улыбнулся:
– Я слышу раздражение. Может, мне стоит попросить о встрече? Тогда я смогу узнать причину, по которой он заинтересовался этим убийством.
– Ну, попробуй. – Ядовитая ехидность так и сочилась в ее голосе. – Не думаю, что он даже удосужится потратить свое время на сообщение с отказом.
– Ну, стоит попытаться. Сделаю это прямо сейчас!
Стриж напряг свою память и с облегчением понял, что все еще помнит пароли доступа. Через секунду он вошел во внутреннюю сеть департамента и послал запрос. Он хотел продолжить разговор, но Кицунэ вылетела из палаты. Она даже не попрощалась. Видимо, обиделась на него за подобную реакцию.