Глава Первая. Кровь. Арена.
Через секунду Агент снова оказалась в темной подсобке.
– А теперь, жители Свободного космоса, встретим же наших бойцов! – громко и радостно объявил в микрофон диктор – маленький синий лягушонок, стоящий посреди Арены в свете прожекторов. Герда отряхнулась от пыли, успевшую осесть на ее чешую. Виверна с грохотом поставила ноги на землю, не отрывая взор от ворот, что должны были открыться перед ней. – Виверна!
В глаза резко ударил яркий свет, двери открылись перед драконом, и она величественно–медленно вышла к толпе, расправив зеленые, лоснящиеся чешуей крылья. По венам, будто вместо крови, кипел нарастающий с каждой секундой адреналин, – злобный хищный рык разнесся по стенам Арены и толпа заликовала, раззадоривая монстра своим шумом еще больше. Мысли путались. Разум, словно тлеющий костер, затухал и вновь искрился, будто бы животное брало верх над догом. Она резко повернула голову в сторону двери, что открывалась напротив.
– Арахна! – закричал в микрофон лягушонок, поднимая руки вверх и на Арену ступила одна из восьми лап огромной паучихи. Железная клетка с диктором поднялась до самого потолка. Бой начался. Толпа замолчала – правда, всего на секунду.
Теперь они остались наедине, и Герда, вышагивая вокруг соперницы, не понимала, нужно ей нападать сейчас или позже. Выглядело это существо крайне мерзко – красные круглые глаза смотрели как в сторону зрителей, так и на саму виверну; хелицера, что была у этой твари вместо рта, источала густой, зеленоватый яд, смешанный со слизью, которая оставалась за ней скользкой дорогой на песке. На мохнатой спине, казалось, блистали гнойные наросты, и только присмотревшись, можно было понять, что там сидят маленькие зародыши, бьющиеся о белые стенки внешней матки.
Герда зарычала, резко впечатав Арахну в бетонную стену ударом длинного хвоста. Она поспешила раздавить паучиху лапой, хотела закончить этот бой как можно быстрее, за что получила удар в грудь острым когтем, больше напоминающим клинок. Пролилась первая кровь. Боль, словно током, прошлась вдоль всего тела и хищный, оглушающий визг ящера пронесся вдоль Арены. Дракон взмахнула крыльями, отскочив мощными лапами от земли и резко нанесла удар по брюшине твари, от чего глаза паука лопнули, а из заднего отверстия вылилось все содержимое кишечника. Лужа липкой слизи образовалась под ними, припечатав ящера к паучихе, прижимающей его в себе всеми лапами. Восемь клинков впились в тело Герды, заставляя ее кричать от боли, грозно щелкая пастью – все было бесполезно, зубами дотянуться до нее не получалось, глаза сами закрывались от болевого шока. Арахна разрывала педипальпами кровоточащую на груди дракона дыру.
Зрители замолкли. Плоть и кости Виверны расступались, открывая доступ к красной сочащийся плоти, пока Арахна вгрызалась все глубже в нее. Из последних сил, что дракон смогла найти в себе, она оттолкнулась крыльями от стены и упала на середину Арены, одним ударом припечатав голову паучихи к песку. Из раны твари струей полилась желтая кровь – она тут же легла замертво, раскинув лапы в стороны. Наросты на спине раздулись и лопнули, выпуская тысячи маленьких личинок.
Белые паучки волной охватили все тело Виверны, прогрызая дыру на груди глубже. Она отчаянно билась о прозрачный купол, пытаясь убить их, но меньше личинок не становилось – толпами они закупоривали каждую ее пластину, от чего дышать становилось все сложнее. Дракон чувствовала, как они ворошатся маленькими лапками внутри тела, не подыхая от яда, что сочился из ее рта, глаз и ноздрей, находившихся вдоль спины под пластинами. Каждый глоток воздуха давался с огромным усилием, пока она не начала задыхаться. Как и тогда, в открытом космосе, легкие горели от недостатка воздуха, пока она не потеряла сознание.
Издав громкий рык, Виверна последний раз взмахнула крыльями и, окутанная полчищем личинок, упала вниз. Песок разлетелся в стороны, накрывая собой кричащих от восторга зрителей.
Дог забилась в конвульсиях, падая с кресла на пол и, громко скуля от невыносимой боли по всему телу, начала задыхаться. Белая пена лилась из ее рта и провод VR–шлема заискрился, от чего она взвыла, лихорадочно цепляясь когтями за одежду.
– Герда! – Батончик закричала, дрожащими руками снимая с добермана шлем. – Блять, блять, блять! – она взяла ее тяжелую голову в руки и попыталась поднять веки Агента, увидев, как сильно глаза дога налились кровью от высокого давления. – Это успех. – восхищенно прошептала Мамба, стоящая рядом. Она не отрывала взгляда от поля боя, широко улыбаясь. Толпа ликовала – два огромных монстра замертво лежали посреди Арены, пока диктор взмахивал руками под сотни камер.
Катц прижала к себе Агента, крепко держа ее за спину. Большое, тяжелое тело изредка подрагивало в ее руках. Скуля, дог жалобно прижалась головой к ее груди.
– Извини, извини. – шептала Батончик, от паники потеряв над собой всякий контроль. Она гладила дога по спине, будто бы это могло помочь. Мерзкое, липкое чувство вины, жалости окутало ее разум, и она повторяла лишь то, что кричало сейчас в ее голове. – Извини.