Глава Первая. Кровь. Ринг.
Герда надела резиновую боксерскую капу и оскалилась тренеру, что стояла на входе у клетки. Голова гудела от общего шума, она так его ненавидела, что готова была порвать кого угодно, лишь бы это закончилось. Вокруг горели фонари, освещая только поле для схваток – остальное же оставалось во мраке и слышались крики тех, кто пришел посмотреть на очередное мясо. Особенно интересна отшельникам была сама 44–я, госслужащий Империи и бывший агент ТСА, коей ведущий назвал ее сразу, подогрев внимание публики к догу. Они били кулаками в высокие прутья, что окружали небольшое, залитое кровью пространство, в порыве эмоций проклиная ее на всех возможных языках галактики. Среди них тихо стояла Батончик, держа в руках пачку денег – около четырехсот сот наличными – валюта Роев. Ставки здесь и были основным источником дохода, за сам выход в клетку платили от силы три сотни, и то только в случае победы. Для кошки это было копейками. Но волновалась она не меньше Герды.
Ведущий – небольшой синий лягушонок – радостно повернулся к Агенту, раскрыв свои и без того огромные глаза. Он не решился подойти к ней и взять за руку, уж больно злой и раздраженной она выглядела, так что громко объявил ее имя под рокот толпы вокруг и назвал соперника. Аманда. Небольшой бультерьер, которая работала телохранителем владельца крупного наркокартеля до этого дня. После такой жизни у нее остался только один глаз, от чего выглядела она довольно устрашающе.
– Девочки, правило помним? – спросил рефери, держа их обеих за плечи. – Без убийств.
– Постараюсь. – ответила Аманда, оголив клыки и улыбнулась Герде, от чего взбесила ее еще больше.
Они пожали друг другу руки, бультерьер крикнула что–то про ненависть к ТСА и те радостно закричали под удар гонга, что означало начало боя.
Первой ногой под ребра получила Герда, почти сразу после старта, от чего дышать теперь стало сложно, и она хотела было упасть, но крики вокруг, которые становились все громче с каждой секундой, не дали закончить на первом раунде. Она подняла голову, закрыв челюсть плечами и двинулась в сторону бультерьера, одним выверенным ударом попав в её единственно целый глаз, и та зарычала, показывая идеально белые от капы зубы. Получилось это не с первого раза, 44–я долго гоняла ее вдоль клетки и почти каждый удар попадал не в цель – ухо или челюсть, которую собаке было не страшно сломать, уж слишком крепкая она была у этой породы.
На учениях Агента тренировали сохранять силы до финального раунда и более того, соблюдать тактику, так что она, пока было время, не торопилась превратить лицо Аманды в кровавую кашу. Герда внимательно смотрела на каждое ее движение, кулаками направляясь точно к ее голове. Внутри, что удивительно, она чувствовала почти ничего – абсолютная пустота и боль в груди. Наверное, это было ее особенным умением – отключать все эмоции во время боя.
Доберман попыталась увернуться от кулака бультерьера, откинув корпус вперед, но тут же получила костяшками по виску и отошла в сторону от резкой боли. Только тогда она почувствовала, как в венах начинает закипать кровь, а картина перед глазами расплывалась. Первый раунд подошел к концу, и она медленно подошла к железным прутьям, через которые на нее обеспокоенно смотрела Батончик. Кошка протянула ей воду, сказав, чтобы дог не сдавалась.
Второй раунд начался с серии ударов дога по голове Аманды. В эти секунды почти все затихли – они ожидали совсем другого. В Герде толпа видела своего врага, который обязательно должен быть повержен, но она явно не оправдывала их надежд. Соперница, резко встав обратно на ноги, оскалилась и схватила Агента за длинные уши, потянув ее лицо к своему колену. Из носа ручьем хлынула кровь, во рту ощущался металлический привкус, и 44–я попятилась назад, пытаясь восстановить дыхание. Она прислонилась спиной к холодной клетке, упав вниз. Голову на плечах она не чувствовала, голоса вокруг слышались отдаленно, а любое прикосновение кошки, которая после еще одного удара гонга побежала к ней, вызывало только тошноту. И как она только могла пропустить такой удар от жалкого отшельника?
– Блять! Блять! Блять! – судорожно шептала себе под нос катц, пытаясь остановить кровь и, сама того не понимая, боялась скорее смерти дога, чем потери денег. Для нее это было абсурдно, но она просто не могла смотреть на то, как та постепенно теряет сознание.
Батончик ударила по ее щеке рукой, заткнув нос бинтом. – Просыпайся, твою мать!
– Белобрысая тварь. – сказала дог, совсем немного открыв глаза и аккуратно провела пальцами вдоль своего носа, выплюнув кровь изо рта в сторону.