Дар Кроуги

В классе было шумно, большинство учеников уже сидели на своих местах и весело переговаривались. Внимания на меня никто не обратил. Полукруглое помещение с рядами столов с двух сторон и большим учительским посредине. Стены украшали выцветшие от времени картины героических сражений. В классе было уютно, как от тепла живого огня, впрочем, последний, и правда был. Неестественное синее пламя, лениво танцевавшее в старом камине, украшенном головами горгулий, отбрасывало отблески на стены. В носу защекотало то ли от странного запаха, напоминавшего аромат корицы, то ли от пыли старых книг. Я уселась в уголочек на свободное место. Беспокойство внутри странным образом отступило, мне даже подумалось, что это действие магического огня. Незаметно принялась разглядывать остальных, похоже, действительно, я была тут самая старшая. Большая часть учеников — подростки, были даже дети — единственные, кто косились на меня с интересом.

Скрипнула дверь, и в кабинет зашел белобородый старичок маленького роста. С удивлением узнала его: тот самый лекарь, дворф, лечивший меня после магии князя.

Он с легкостью юнца вскочил на трехступенчатую лесенку около своего стола и раскрыл огромный талмуд. По классу прокатилось шуршание страниц, ученики поспешили повторить за учителем и открыли свои книги. Передо мной лежали два учебника. Первый, зеленый, гласил «История Магии». Второй красный — «Магические войны». Потянув к себе зеленый, попыталась его открыть, но книга не поддавалась.

— Сегодняшняя тема урока — легенда появления магии в нашем мире, — раздался спокойный голос преподавателя.

Окинув взглядом окружающих, поняла, что единственная не смогла открыть учебник. Приложив больше силы, навалившись всем телом, снова попыталась раскрыть книгу — безрезультатно, она как будто приклеенная.

Рядом послышался веселый тихий смешок, и девчушка с огромной копной каштановых волос подвинулась ко мне, прошептав:

— Это магическая книга, ее надо сначала попросить.

— Что?

— Ну про себя попроси ее поделиться с тобой знаниями.

Недоверчивым взглядом я уставилась на собеседницу, подозревая, что меня разыгрывают. Она, кажется, уловила мою подозрительность и добавила:

— Это специальные чары, чтобы ученики не портили книги. Накалякаешь что-то на странице или, не приведи Великая, вырвешь пару листов, и все!

— Что все? — не поняла я.

— Ну все. Книги во всей Фебране затаят на тебя зло, и потом сколько ни умоляй, больше не откроются. Придется идти в библиотеку с чистосердечным признанием, и даже после этого каждый раз, когда возьмешь книги, они будут раскрываться на странице с обзывательством о тебе.

Улыбнувшись, я, представляя эту картину и послушав-таки девчушку, произнесла про себя: «Откройся, пожалуйста, поделись со мной знаниями. Обещаю быть аккуратной и не рисовать на твоих страницах».

Книга тут же сама открылась на странице с заголовком «Легенды магии».

— Спасибо, — прошептала я сразу и книге, и соседке.

Девчушка улыбнулась и уселась на свое место.

— Итак, если все открыли учебники, продолжим, — спокойно обратился дворф к классу. Я, как воробушек, вжала голову в плечи, понимая, что речь обо мне.

— Легенда гласит, что существовал кристалл высшей магии, который прародитель расколол на пять равных частей, как мы их называем, первокристаллы. Один нашли орки, второй — эльфы, третий — люди, четвертый — гномы. Пятый же считался утерянным долгое время, пока из него не появились оборотни и драгоны. Считается, что последние рождены самой магией. Они в чистом виде ею не обладают, однако все без исключения имеют врожденную защиту от большинства подвидов магии. Что это означает?

На первой парте мальчишка зим восьми тут же вскинул руку. Остальные даже не стали стараться, видя, что малыш был первый.

— Прошу, Август.

— Это означает, что как оборотни, так и драгоны не имеют магического потенциала. И еще, их можно сдержать магическими заклинаниями, но почти невозможно ими убить.

— Ты, как всегда, прав. — Дворф спустился с лесенки и стал расхаживать около камина туда-сюда, рассказывая дальше.

— Как первокристалл использовали орки, доселе неизвестно, но судя по тому, что среди орков часто встречаются шаманы, целители, реже боевые маги, использовали они его, как и все остальные, для зарождения магического потенциала у своих потомков. Гномы захотели овладеть магией природы, что, как мы знаем, у них получилось.

В классе тут же поднялось множество рук. Преподаватель проигнорировал их.

— Знаю, знаю, вы хотите спросить, как так получилось, что появились дворфы и владели ли ранее гномы всей природной магией. Что ж, отвечу. Да, изначально гномы владели всеми подвидами природной магии. Кто перечислит все подвиды природной магии?

Не успел дворф закончить свой вопрос, рука малыша Августа уже была поднята.

— Просвети остальных, Август.

— Пиромантия — управление огнем, гидромантия — управление водой, аэромантия — управление ветром, воздухом и другими газами, геомантия — управление землей, деревом, камнями и металлами, криомантия — управление льдом, холодом, — как скороговорку выпалил мальчик.

Преподаватель кивнул.

— Однако среди гномов чаще всего рождались одаренные геомантией и криомантией. Как известно, сейчас традиционно гномы владеют только этими подвидами природной магии. Дворфы, потомки гномов, сильны и в других видах магии помимо природной.

Август поднял руку, не дождавшись вопроса.

— Давай, Август, расскажи, какие еще виды магии доступны дворфам.

— Дворфы имеют потенциал в магии жизни и арканной магии.

— Все верно. Различия в потенциале породил раскол на гномов и дворфов, продолжающийся по сей день. Но это тема другого урока.

Снова взлетели руки учеников.

— Спрашивайте, — сбитый с мысли, сказал учитель, видимо, догадавшись, о чем будут вопросы.

— А какой магией обладаете вы? — спросила маленькая девочка, сидевшая рядом с Августом, который руку не тянул, видимо, зная ответ.

— Спрашивать о таком не принято, желающий поделиться сам расскажет, если сочтет нужным.

Девочка покраснела. Дворф, заметив это, решил ее успокоить.

— Но раз вы спросили, юная леди, отвечу. Я специализируюсь на магии жизни. Знаете ли вы, что делает данный вид магии?

Август, как обычно, поднял руку, но дворф смотрел на девочку.

— Да, маги жизни — это целители, — робко ответила она.

— Чуть увереннее. Вы совершенно правы, только дополню. Помимо целителей, из этой диаспоры магии выходят друиды, прекрасные садоводы, повелевающие растениями и другими природными явлениями. Ладно, продолжим. Следующими свой первокристалл получили эльфы и овладели всеми видами магии. Но светлые эльфы не способны к магии смерти, темные эльфы, в свою очередь, как раз наоборот, используют только ее. Кто назовет подвиды магии смерти? Август, давай дадим возможность еще кому-то ответить.

Мальчик обиженно опустил руку. Девчушка рядом, которая мне помогла, смело подняла руку.

— Пожалуйста, Ифи, расскажи нам, — заметил ее преподаватель.

— Магия смерти — это чернокнижники и шаманы.

— Как прекрасно, что вы все знаете. Да, Ифи, верно, спасибо. Значит, получается, что мы имеем светлых и темных эльфов, которые хоть и произошли от одних праотцов, являются разными народами на сегодняшний день. Последними получили свой первокристалл люди. Пожалуй, я подробнее расскажу о легенде Людеи, предположу, что многие из вас ее не слышали. Кристалл был отдан пяти братьям, которые разделили его поровну, и от них пошли человеческие магические ветви. Они создали пять княжеств, разделив поровну свои владения. Прародитель был так поражен их честностью по отношению друг к другу, что, по легенде, преподнес им еще один дар: отныне человек будет одарен всеми видами магии. Так и повелось. Человек — единственное живое существо, имеющее способности к любому виду магии. К сожалению, со временем два княжества, Монахана и Потава, почти полностью утратили свою магическую силу. В этих княжествах крайне редко рождаются дети с потенциалом.

Дворф кинул на меня быстрый взгляд.

— Но, конечно, они рождаются, вот как наш всеми любимый Август. Он родом из Монаханы. К тому же часто эти дети рождаются с очень сильным магическим потенциалом. Лучшие умы верят, что так магическая ветвь этих княжеств пытается возродиться.

Я поморщилась, не веря, что о магической ветви можно говорить, как о чем-то живом. И с интересом посмотрела на Августа, который сидел гордый. Значит, я не единственный представитель увядших ветвей Людеи.

— Последний интересный факт, который стоит упомянуть. Несмотря на то, что люди — единственная раса, которая обладает расположенностью к любому виду магии, все же большая их часть, как и орков, рождаются без магии. Считается, что, чем больше популяция, тем реже рождается потомство с магией. — Преподаватель снова взобрался на стул и пальцем провел по своему талмуду. — Заметьте, единственная раса, о которой мы с вами не упоминаем, это демоны. Это будет вашим домашним заданием: самостоятельно прочитайте и ответьте мне на следующем занятии, почему о них в легенде про первокристаллы ничего не говорится.

Август тут же поднял руку. Учитель улыбнулся.

— Август, это домашнее задание, позволим остальным самостоятельно узнать ответ на этот вопрос.

Мальчик надул губы и опустил руку.

— Ну что ж, далее откроем учебники на следующей главе и прочитаем о вековых подвигах святого Фебрана, в честь которого названа наша магическая школа.

Когда урок был закончен, в кабинете поднялся гул голосов, обсуждавших только что услышанное на уроке, и ученики потянулись к выходу.

Кто-то встал за моей спиной, я обернулась.

— Привет, я Ифи, какой у тебя следующий предмет?

— Привет, я Ами, э-э-э сейчас, — я достала листик пергамента, — теория заклинаний, первый уровень.

— Отлично, у меня тоже, пойдем вместе.

Мы вышли из кабинета, и я пошла за ней. На вид Ифи было не более пятнадцати зим, невысокая, с густыми длинными волосами и глазами глубокого зеленого цвета, как листва вечнозеленого леса Трундас. В ее странном, немного хищном взгляде и узеньком подбородке улавливалась какая-то необъяснимая красивая дикость.

— Раньше тебя не видела, ты новенькая?

— Да.

— А я второгодка. Я оборотень.

Не зная, как реагировать на ее откровение, ответила:

— Я человек.

— Да, догадалась уже, — рассмеялась она. — Ты, наверное, думаешь, что тут делает оборотень, ведь мы рождаемся без магического потенциала.

— Э-э-э, нет, об этом я не думала.

Она посмотрела на меня с облегчением.

— Нас тут много, мы, конечно, не маги, но небесполезны. Ты знала, что оборотни лучшие следопыты?

— Если честно, мало знаю об оборотнях.

Это была чистая правда, если в деревушку рядом с поместьем, в котором я росла, захаживал оборотень, вся деревня выходила на него посмотреть. Помню, ребенком улизнула от няни, сгорая от нетерпения увидеть оборотня вживую. Мне он представлялся волком, ходящим на двух лапах. Каково же было мое разочарование, когда я увидела простого человека, ничем не отличавшегося от деревенского мужичка. Разве что крупнее и с еле заметным, почти невесомым флером магического фона, который ощущала только я. Точно такой исходил сейчас и от моей собеседницы.

— Ну тогда, прежде всего, тебе следует знать, что я не кусаюсь, мы с рождения учимся контролировать превращения.

Однозначно детская открытость Ифи подкупала. Все, что мне было известно об оборотнях, это что большинство из них перекидываются в волков, но бывают исключения. Означает ли ее шутка про «не кусаюсь», что после трансформации она волк? Мне стало любопытно, но спросить я не решилась, вдруг это ее обидит.

— А ты откуда?

— Я из Потавы.

Девушка резко остановилась, так что поднимавшаяся следом малышня врезалась ей в спину.

— Ого! Никого из Потавы не знаю, магов же там не бывает.

— Ну да.

— Так ты как Август...

Договорить она не успела, так как Август, который поднимался за нами, услышал свое имя и остановился.

— Что? — подозрительно спросил он.

— Она как ты, ну не совсем, она из Потавы.

Мальчик улыбнулся и протянул мне руку.

— Привет, я Август, самый младший ученик Фебраны.

— Привет, я Ами, возможно, самый старший ученик Фебраны, — пожимая ему руку, приветливо улыбнулась.

— Еще он самый большой хвастунишка Фебраны.

Ифи дружески обняла его и взлохматила и без того растрепанные волосы.

— Пусти, Ифи! — запротестовал он, вырываясь из объятий.

Как только она его отпустила, Август припустился убегать от нас.

— Он у нас уникум, хотя, наверное, ты уже заметила. Говорят, будет великим целителем, директор Велад с ним дополнительно занимается. Так ты тоже, наверное, сильно одаренная?

— Не думаю, — честно ответила я.

Мы подошли к следующей аудитории, дверь в которую уже была открыта. Ученики занимали свои места, Ифи пригласила меня сесть рядом. В отличие от класса Велада этот был совсем неуютный угрюмый и пах сыростью. На стене красовалась большая извилистая надпись: «Руны — алфавит магии». Под надписью в столбик расположились незнакомые мне значки с подписями, но с моего места их было не разглядеть.

Многие ученики мне были уже знакомы с занятия по истории магии, но появились и новые, прежде всего, выделялись в светлых мантиях трое эльфов — девушка и два парня. Они свободно общались с другими, что давало понять, что к ним относятся как к чему-то привычному.

Ифи заскулила, показывая на стопки пергамента и перья на каждом столе.

— Опять без конца будем руны рисовать, — ответила на мой немой вопрос девчушка.

— Почему тебе это не нравится?

— Ну хотя бы потому, что рисовать их заставляют всех, даже оборотней, а мы не можем их зажечь в отличие от магов. Поэтому просто выводим бесполезные каракули. Миссис Перва считает, что, хоть мы и не можем их использовать, должны знать, как они выглядят, чтобы распознавать и уметь защищаться.

Со стуком на учительский стол упала книга.

— Скорее рассаживаемся, время — ценный ресурс, не следует тратить его в пустую.

Перед классом стояла высокая немолодая дама, обладательница носа с выразительной горбинкой. Весь ее и без того строгий образ дополняла остроконечная шляпа, что не оставляло возможности не думать о ней как о колдунье.

— Знаю, что эта тема уже была, но у нас тут новенькие, поэтому быстро повторим. Как говорится, повторение — мать учения.

— Мучения, — шепнула мне Ифи, передразнивая преподавательницу.

Август поднял руку и, не дожидаясь, когда миссис Перва позволит ему говорить, с нетерпением выдал:

— Это Ами, она из Потавы.

Вот теперь все ученики заметили меня и с интересом принялись разглядывать. Я уставилась в одну точку, надеясь, что этот интерес временный.

— Август, тут не урок Велада, будешь говорить, только когда я разрешу! — строго осадила мальца преподавательница. — Урок сегодня о видах и подвидах магии. Всего нам известно пять видов магии. Пять столпов, на которых зыблются наши умения.

Август опять поднял руку, но миссис Перва демонстративно его проигнорировала.

— Магия жизни, магия смерти, природная магия, арканная магия и магия разума или ментальная, как еще мы ее называем.

Тараторила учительница довольно быстро, я пыталась записывать, но поняла, что дело это гиблое, поэтому принялась просто слушать.

— У каждого вида магии существуют подвиды. Август опусти руку, я не задаю вопросов!

Миссис Перва вскинула правую ладонь, и в воздухе белым светом загорелся знак, похожий на колесо телеги, это был совершенный круг, разделенный четырьмя линиями на восемь одинаковых частей.

— Магия жизни требует сильного духа от своего адепта и делится на два подвида — целителей и друидов.

Женщина вскинула левую ладонь, и в противовес белому загорелся черный знак пентаграммы.

— Магия смерти. Также делится на два подвида — некромагов и шаманов.

Колдунья подняла указательный палец, делая акцент.

— Некромагов многие предпочитают называть чернокнижниками, что в корне не верно. Магия некромагов не ограничивается лишь умением поднимать безвольные души умерших, их магические способности более обширны. А говоря о шаманах, разумеется, следует упомянуть об орках. Из магии смерти эта раса практикует только шаманизм и весьма в нем преуспела. Самые сильные шаманы — именно они. Среди этого народа очень распространены духовные культы, достигнуть такого уровня шаманизма им позволила сильная связь с душами предков.

Первые два знака погасли, появился новый, зеленый, в виде двух соприкасающихся углами равносторонних треугольников, один смотрел вверх, другой вниз.

— Про самую распространенную природную магию мы все знаем, у нее пять подвидов — огонь, вода, земля, воздух и лед. Всевозможные изделия, которые мы с вами используем в быту, их рук дело. Оружие создают гномы — первоклассные геоманты. Невыцветающие чернила, что перед вами в чернильницах, сотворили маги, одаренные гидромантией. Все осветительные и обогревательные приспособления, как, например, лампы в ваших спальнях, работа пиромантов. Идея, надеюсь, понятна.

Рядом вспыхнул яркий синий знак, круг с выходящей из него извивающейся стрелой, похожей на веревку.

— Арканная магия, магия направления силы. Подвиды арканной магии делятся на боевых магов и рассеивателей. Последние встречаются теперь крайне редко, за всю жизнь мне довелось быть знакомой с одним рассеивателем и, замечу, крайне слабым. Отличие боевого мага от рассеивателя заключается в том, что первый использует магию как средство сражения, второй же поглощает, накапливает и иногда даже способен передавать ее другим. Ну и последний вид — магия разума.

Рядом с зеленым и синим знаками появился третий, фиолетовый, — вытянутый горизонтальный ромб с овалом посередине, напоминавшим око.

— Из нее выходят чтецы, телепаты и иллюзионисты. Чтецы, умеющие читать чужие сновидения и управлять ими, так же крайне редко встречаются, как и рассеиватели. Телепаты управляют разумом, читают мысли и особенно сильные способны подчинять чужое сознание. Иллюзионисты меняют форму, запахи, размер, могут внушать на непродолжительное время другим какие-либо чувства. Самыми сильными в магии разума заслуженно считаются демоны. Они имеют врожденный дар к телепатии, умеют профессионально ставить блокировку сознания — щит, не позволяющий ментально воздействовать на них, а также читать мысли. Ну и самые талантливые иллюзионисты также демоны, поэтому всегда будьте начеку, общаясь с ними.

На этом миссис Перва замолчала, знаки исчезли. Затем она повернулась к нам спиной, а лицом к надписи на стене про руны.

— Отлично, теперь перейдем к основной части нашего урока. Напоминаю для тех, кто в очередной раз решит, что рисовать руны бесполезно: руны — алфавит магии, — прочитала она нам вслух. — Все заклинания состоят из набора рун в прямом или перевернутом положении. Сегодня рисуем одну из двадцати пяти — руну Альгиз в перевернутом положении. Эта руна, если уметь ею пользоваться, поможет избежать недоброжелателей, решивших влезть в ваши мысли. Руна Альгиз в перевернутом положении блокирует ментализм. Хотя стоит помнить, что от сильного телепата это временная мера предосторожности, но не стоит ее недооценивать, иногда и этого будет достаточно.

Закончив говорить, она пальцем в воздухе начертила знак, похожий на перевернутые вилы. Знак тут же зажегся фиолетовым цветом и завис в воздухе.

В нем я узнала тот, что начерчен на медальоне, который дал мне утром князь. Рука непроизвольно сжала кристалл на шее.

— Напоминаю, ваша цель не отточить мастерство каллиграфии, а вложить свою силу в руну, чтобы зажечь ее. Черпайте силу внутри себя, найдите ее и пустите в руну. Кому удастся — может быть свободен. Пергамент и чародейские чернила оставляем на столе. У меня все подсчитано, — чванливо произнесла женщина.

Ученики принялись вырисовывать руну на пергаменте, по сотне раз повторяя ее, пока не удастся добиться нужного результата. Первыми с заданием справились эльфы, затем Август. Вскоре полкласса опустело. Как только над чьим-то столом вспыхивала руна, миссис Перва записывала имя и время, за которое справился ученик, после чего он отпускался с урока.

Как вложить силу в руну, я не понимала, ладони от магии не кололо. Я вообще не ощущала в себе магию, поэтому просто вырисовывала знак. Вот испугай меня кто-нибудь, наверняка получилось бы. Сейчас же, пребывая в полном спокойствии, черпать силу было неоткуда.

После получаса учительница покинула класс, сказав, что остальные продолжают рисовать до конца урока, пока она не вернется и не отпустит всех.

Ифи отбросила перо, как только миссис Перва скрылась за дверью.

— Зачем она записывает, кто и когда справился? — спросила я.

— Так определяется, когда ученик готов перейти на второй уровень теории заклинаний. Вот оборотни обречены вечно сидеть на первом уровне, мы не можем зажечь руны.

Пара ребят, сидевших недалеко, обернулись и покивали. Тоже оборотни, поняла я.

— Если сможешь быстро зажечь руны из каждой касты, то перейдешь на второй уровень. Там обучают настоящим заклинаниям. Мне только руны касты разума не даются, — сказал парень, который сидел за соседним столом и не отрывался от пергамента. Видимо, сильно хотел перейти на следующий уровень.

— Что за касты? — поинтересовалась я у Ифи шепотом, она также тихо принялась мне отвечать.

— Все руны делятся на пять каст, каждая посвящена своему направлению магии. Вот сегодня мы рисовали руну Альгиз, это каста магии разума.

— И что, все удачно нарисовавшие сегодня руну перейдут на следующий уровень?

— Нет, только те, кто научился быстро зажигать руны всех каст и кто определился со своим направлением магии.

По моему озадаченному виду Ифи поняла, что об этом я тоже ничего не знаю, и принялась рассказывать дальше.

— Вырисовывание рун помогает выявить предрасположенность ученика к виду магии. Пока маг учится их рисовать, легче всего у него выходят руны конкретной касты. Это указывает на вид магии, к которой у него больше всего способностей, а затем он определяется с подвидом своей магии. Понимаешь?

Я отрицательно помотала головой, Ифи вздохнула, но не сдалась.

— Быстрее всех зажгли сегодняшнюю руну эльфы, двое из них всегда первые, когда мы рисуем руны касты разума. Значит, они одарены магией разума, теперь им осталось только понять, в каком подвиде, то есть направлении магии они наиболее сильны — телепатия, чтецы снов или иллюзии.

— Можно выбрать только один подвид?

— У каждой расы свои особенности, но, если мы говорим о человеке, не обязательно. Человеческий маг, как правило, силен в одном виде магии, но подвидов изучения может быть много. Зависит от его потенциала. Слушай, в твоей Потаве вообще о магии ничего не знают?

— Магия там не приветствуется.

— Тс-с-с, вы мешаете сосредоточиться! — перебил нас тот же парень, не отрываясь от своего рисунка.

Мы с Ифи послушно замолчали и вернулись к своим рунам. До конца урока у меня так ничего и не получилось. Ифи сказала, чтобы я не расстраивалась: у большинства на это уходит много времени.

Когда нас наконец отпустили с урока, рука болела от бесконечного повторения одного и того же рисунка. Зато я на всю жизнь запомню, как выглядит руна Альгиз.

— У меня на сегодня все, — сказала я девушке-оборотню.

— Повезло, а мне сейчас тащиться на сдвоенный урок защиты.

Нахмурилась, пытаясь понять, о какой защите речь.

— Я же оборотень.

Это не дало мне никакой подсказки. Ифи, смеясь, закатила глаза.

— Первый раз встречаю того, кто вообще ничего про магию не знает. Оборотни и драгоны не используют магию напрямую, но зато мы учимся защищаться от магов, выслеживать их и даже драться, если нужно.

Тут девушка резко замолчала и замерла. Я проследила за ее взглядом, на пороге стоял Келдрик и смотрел на нас.

— Я пойду, до завтра.

Помахав Ифи, которая продолжала с любопытством смотреть на телепата, я поспешила выйти из класса.

— Как прошли первые занятия?

— Отлично.

Телепат довольно улыбнулся, застав меня в хорошем настроении, и не спрашивая забрал из моих рук тяжелые книги.

Пока мы шли к выходу из Фебраны, нам встретилось несколько преподавателей. Каждый здоровался, передавал почтение князю Кроуги, иногда они даже перебрасывались парой шуток с советником. Видимо, привыкший к этому Келдрик вел себя весьма непринужденно.

— Я могу спросить о твоей магии?

Келдрик вопросительно поднял брови.

— Нам сказали, что спрашивать об этом напрямую неуместно, и ты можешь не отвечать, если я перехожу границы.

— Спрашивай. Моя должность предполагает открыто говорить о моих способностях, о них многие знают.

— Как ты понял, каким видом магии одарен, и как выбрал один конкретный подвид, как стал телепатом?

Мы вышли во двор и остановились. Келдрик опять помахал кому-то вдалеке и перевел взгляд на меня.

— Я с детства был особо хорош в этом. — Он начал чертить знаки вызова портала. — Создавать порталы могут далеко не все, особенно на большие расстояния, чаще всего на это способны маги разума и арканы с большим потенциалом. В юном возрасте я уже умел передвигаться с помощью порталов на большие расстояния, поэтому мой выбор был между арканной и ментальной магией.

Портал вырос до человеческого размера. Телепат, как и в прошлый раз, положил руку мне на талию, не прерывая своего рассказа, и мы прошли сквозь портал.

— Человеческий маг не обязан выбирать один конкретный подвид. Но важно понимать: ты можешь распыляться и быть средним магом во всех подвидах или, углубленно изучив один, стать сильным практиком своей магии.

— И ты выбрал телепатию?

— Скорее, она сама меня выбрала. Телепатия всегда давалась мне лучше всего, и я не стал противиться. Предположу, что этот вопрос возник у тебя, потому что ты задумалась о своем направлении магии? — спросил Келдрик.

— Да.

— К твоему возрасту, как правило, маг уже знает, какой магией одарен. Твоя защита при побеге явно демонстрировала арканную магию, в этом можешь не сомневаться. А насчет подвида, не переживай, магия найдет способ сообщить о себе.

Как только мы вышли из портала в имении князя, вдалеке увидели направлявшуюся к нам Тиральду. Я поспешила задать следующий вопрос, который меня интересовал.

— А князь Кроуги? Каким видом магии владеет он?

Телепат задумался, похоже решая, отвечать мне или нет.

— Как ты правильно заметила, обсуждать вопрос одаренности магии неуместно, особенно за спиной мага. Этот вопрос можешь задать ему лично.

— Ваше Высочество, швея ожидает вас для примерки.

Приятно резануло слух обращение экономки ко мне — видимо, эффект от новости о скорой свадьбе с князем.

— До завтра, — учтиво попрощался телепат и протянул мне книги.

Вызвав портал, он исчез. Я посмотрела ему вслед с сожалением, у меня появилось много вопросов, на самом деле пара тысяч, которые хотелось кому-то задать. Вздохнула, понимая, что не в этот раз, и двинулась за экономкой.

Тиральда проводила меня в мои покои, за что я была ей благодарна. Не уверена, что сама нашла бы их, все еще путалась в коридорах. «Необходимо сходить на разведку», — сделала мысленную засечку я.

— Прикажу принести обед, после приглашу швею, — оставляя меня одну, сказала экономка.

В ее поведении все еще явно ощущалась отчужденность, но отношение однозначно стало учтивее.