Наши границы

Сообщение от Марии с приглашением на ужин с её семьей, стало такой же неожиданностью как и вчерашний град на улице: событие интересное, но может отбить голову. И мои мозги в опасности из-за Диего, но Мария заверила, что он не часто приезжает домой, поэтому, сегодня в девяносто девять процентов Диего можно не ждать. Но этот чёртов один процент заставляет мою задницу гореть. Да, Мария всё ещё ни о чем не догадывается, но что-то мне подсказывает, что нас двоих дурят, и младшая сестрёнка Диего намного прозорливей, чем кажется.

О наших отношениях вообще никто не догадывается, кроме, конечно, Сам, которой я уже что-то поведала, при чём в первые же дни своего угнетения и недержания в жопе воды. Но я доверяю ей, да и камень на моей шее стремительно топил меня, пока я всё держала в себе. Он и сейчас топит, но пока я засыпаю в руках Диего — забываю обо всём, кроме нас двоих. Кроме всего прочего, мы храним обоюдные секреты, поэтому я точно уверена в Сам. Это пакт закреплён прочными обещаниями в виде тёмных тайн. Мария делает частые намёки на наши отношения, но ни я, ни Диего не поддаёмся на её провокации. На самом деле, это мучает меня изо дня в день, и смотреть в глаза Марии становится с каждым днём трудней и трудней. Какая-то часть меня внутри молит Диего приехать на ужин и наконец-то открыть наши отношения хоть для кого-то, потому что мне становится беспокойно.

Сделав как минимум сотый круг вокруг собственной оси напротив зеркала, я хмыкнула или хрюкнула, потому что сегодняшний выбор мне казался странным: красные сапоги на каблуке; чёрное, будто отшитое на мне, платье с открытыми руками и коленями, сумка на плече и лёгкие локоны. Всё это кажется вычурным и высокомерным, но Сам настаивала на данном образе.

— Нет, нет, и ещё раз нет. Это не свидание, — вздохнула я, сделав очередной круговорот.

— Грейс, это же ужин! — завопила подруга, лёжа на животе и подпирая подбородок кулачками.

— Я не в ресторан иду, а на домашний ужин.

— И что? Ты должна блистать в любой непонятной ситуации!

— И эта ситуация: ужин в доме Фуэнтесов!? Сам, они обычные люди, без золотых вилок и ложек. Туда не нужно шагать по красной ковровой дорожке, приподнимая подол платья, чтобы не испортить мрамор кровью.

— Это ничего не меняет, Грейс. Оно идеально выглядит на тебе, и засранец Фуэнтес должен понимать, что он может просрать такой сексуальный вариант на счастье, — подскочив с кровати, продолжила она свою триаду уговоров.

А может и не просрал, судя по тому, что я пренебрегаю кампусом в пользу ночей с Диего.

— Если ты забыла, то он уже давно отхватил свой кусочек, — выгнув бровь, напомнила я.

— И что? Он должен помнить это вечно.

— Его не будет на ужине. Он редко их посещает, Мария уверена, что и сегодня мы не увидим.

— А вдруг будет? — не успокаивалась Сам. И мне в сердцах тоже хотелось того же. Но я лишь закатила глаза, таким образом, дав ответ.

Подхватив куртку и сунув ноги в сапоги, подруга натянула на глаза шапку и показав мне язык, покинула комнату, ведь в кампусе её не застать, как и многих вещей. Некоторая одежда всё ещё хранится в комнате, напоминая о том, что я ещё не одна, хотя формально уже одна.

Повторно осмотрев себя в зеркале, я буквально сорвала платье с тела и облачилась в джинсы и коричневый свитер, свисающий с одного плеча, который неустанно ношу второй год. Лёгкие волны упали на одно плечо, открывая золотистую подвеску, следом на ногах возникли сапоги, а на плечах — куртка. Теперь выбор верный. Я, конечно, желаю понравиться родителям Диего и Марии, но не в образе голубых кровей, а в образе обычной Грейс.

Круживший снегопад ложился на макушку, а легкий ветер играл с локонами, пока я ловила такси и быстро растаял, пока я находилась под тёплым обдувом кондиционера. За небольшой промежуток времени, я успела зацепить непринуждённую болтовню таксиста, который лепетал про белоснежную красоту в городе, но и зрительно размывающуюся дорогу.

Я и сама радовалась каждой снежинке, кружившей над головой. Белые окутанные крыши домов и машин, дарили тепло несмотря на прохладную погоду. Зима для меня всегда ассоциировалась с чудесами: рождество, каникулы, коньки, игры в снежки и другие развлечения, хотя в моей семье в принципе трудно чему-то радоваться. Я ужасно скучаю по сноуборду, на котором рассекала горные покровы, пока за спиной на лыжах меня нагонял Алан. Но в этом году мы пренебрежём традицией, ведь на Рождество он улетит в Лондон, а я не желаю видеть родителей. За все восемнадцать лет, они стали мне настолько тошны, что я буквально ликую от того, что проведу все праздники в одиночестве, либо с Диего. Если он, конечно, пожелает провести со мной выходные дни.

Тихий и спокойный район, вдоль улиц которого горели уличные фонари — был пуст, словно я приехала в Сайлент Хилл. Где-то меня явно ожидает Фредди Крюгер, поэтому ноги ускорились и понеслись к двери довольно быстро. В семь часов вечера на улице можно двинуть кому-нибудь по голове и остаться совершенно незамеченным из-за темноты, на помощь тебе сможет прийти только чудо.

Дверь моментально отварилась, а на шее повисла парочка знакомых рук Марии, когда глаза нашли мустанга на подъездной дорожке.

— Гри, — визжала она мне в правое ухо, — я так рада, что пришла!

— Гри? — шутя, поморщилась я.

— Алану можно, а мне — нет? — обиженно хмыкнула Мария, в глазах которой читалось дружелюбие и детское озорство.

— Можно, но так я чувствую себя собакой.

— Красивой собакой, — закивала она, подгоняя меня в дом.

Красивая собака? Это что-то из лика породистых? Не став ворошить слова подруги, я вручила в протянутые руки куртку и сняла сапоги, поставив их в уголок. В нос моментально ударили различные ароматы, которые заставили слюни бежать по подбородку, а желудок запеть урчащие симфонии.

Взглянув на широкую улыбку Марии, которая чуть ли не подскакивала на месте от радости, я не сдержала улыбку. Она несколько раз звала меня к ним на ужин, но я отказывалась ссылаясь на огромное количество несуществующих работ по учебе. И в один момент, Мария выдала:

— Грейс, Диего редко приходит. В этот раз его появление тоже маловероятно.

И я повелась на это слабо, дабы не показывать страх из-за Диего. Наверно, каждый человек на планете знает, что мы на дух не переносим друг друга, но на самом деле всё намного иначе: я таю в руках этого грубого мужчины практически каждую ночь, словно шоколад. У нас успешно получается держать образ ненависти или же нейтрального отношения. В первом варианте, — я получаю отличный секс, во втором тоже, что даже смешно. Каждая ночь с ним, как пребывание в раю. Но знать об этом семье Диего не обязательно.

— Пошли скорей, — проверещала Мария, ухватив моё запястье и потащив по небольшому коридору, украшенному рамками из фотоплёнки, из-за которых мне хотелось остановиться, но в планах младшей сестры Диего, этого не было.

Как только меня вывели в свет тёплых ламп, освещающих квадрат с деревянным кухонным гарнитуром и большим столом по середине, чего нет в моей семье, ведь кухня и обеденная зона в доме строго разделены на разные части, словно огонь и вода. Родители никогда не позволяли мирно посидеть за кухонным островом с кружкой чая даже ночью, обуславливая это так: «Где твоё воспитание, Грейси?».

— Это моя подруга, Грейс, — представила меня Мария для присутствующих.

Волнительно улыбнувшись, я обвила глазами каждого: женщину с тёмно-карие глазами, в руках которой покоилась деревянная лопатка, а губы растянулись в одной из самых добродушных улыбок, которые мне доводилось видеть за всю жизнь. Волосы, цветом молочного шоколада обрамляли идеальные скулы в сочетании с пухлыми губами, едва достигая лопаток, а под фартуком скрывалась исключительно прекрасная фигура. Рядом с ней с глубоким противнем в руках, застыл мужчина, медового цвета глаза обратились ко мне, пока вокруг отчетливо выделялись морщины, но они были приятны, потому что дарили тепло, словно солнечные лучи. Среди смуглой испанской семьи — именно он казался коренным американцем, но я могла ошибаться. Я сразу отметила, что губы — Диего получил от отца, а глаза от мамы. Оставив в одной руке блюдо, мужчина с улыбкой смахнул с фартука женщины муку и приветливо улыбнулся мне. Следом мой взгляд остановился на девушке со светло—русыми волосами и янтарными глазами, на спинке стула которой повисла рука уже знакомого мне Рома — брата Диего.

— Здравствуйте, — вежливо улыбнулась я, получая ответные улыбки.

— Это и есть твоя подруга? — начала женщина, наполняя кухню приятным голосом.

— Нет, мам, я просто поймала случайную девушку в нашем захолустье, и решила познакомить с вами, — шутя, закивала Мария. Повернувшись ко мне, она по очереди начала тыкать в каждого, — моя мама — Кармелла, папа — Мартин, брат — Ром, и его жена — Лита. Ещё у меня есть второй брат — Диего, но его как всегда нет.

В глазах родителей, я сразу заметила потухший огонёк. Им явно очень хочется видеть сына на семейном ужине, и сейчас я желаю прикончить Диего сразу, как только мне выпадет шанс.

Как можно не приходить в дом, где тебя ждут с горячим ужином и любовью? Я могла бы отдать многое, если даже не всё, чтобы почувствовать душевную семейную атмосферу и заботу. Единственное, что беспокоит моих родителей — исковеркать мою жизнь или поправить платье там, где оно село не равномерно, ибо фотография получится не такой ослепительно роскошной. В материальном богатстве ты понимаешь, насколько ты морально бедный на самом деле. И я бедна.

— Очень приятно познакомиться, Грейс, — ещё шире заулыбалась приятная пара, привлекая меня в свои двойные объятия. И я с радостью их приняла, привыкшая к такой встрече с каждым из друзей.

— Мне тоже очень приятно, — заулыбался Ром, потянув руки сидя за столом, — а мне достанутся обнимашки?

— Уже достались, — прыснула я, удивив семью Фуэнтесов.

— Что? — выпалила Лита, переводя ошарашено выпученные глаза с меня на Рома и обратно.

— В университете познакомились, когда я решил вспомнить внешность брата, — кивнул Ром, возвращая руку на спинку стула жены.

— Вспомнить внешность? — поморщилась Мария, упав на стул и потащив за собой меня.

— Он появляется дома слишком редко, и я начинаю забывать как он выглядит. Приходится пересматривать фотографии или насильно заваливаться к нему куда-нибудь.

— Он снова сказал, что сегодня занят? — грустно обратилась миссис Фуэнтес к сыну.

— Да, — тихо ответила Мария, подтвердив кивком.

От меня не ускользнула ни одна эмоция печали и тоски на лице каждого домочадца. И за это, желание закопать Диего на футбольном поле — выросло как минимум впятеро. Я чертовски зла на него, хотя держу легкую непринуждённую улыбку на лице. Совсем скоро эта улыбка превратится в зловещую, предрекающую расчленение каждой клетки нервной системы в голове Диего. Он не пускал меня в свою жизнь, но сегодня ему придётся это сделать. Я ужасно зла.

Нет. Я не зла. Я, чёрт возьми, в гневе. Или даже в агонии ярости.

— Хорошо, поужинаем без него, — с печальной улыбкой сообщил мистер Фуэнтес, поставив коронное блюдо на стол и заняв стул рядом с Литой, после чего, место за столом заняла его супруга.

Итого: с одной стороны — Мария, с другой — миссис Фуэнтес, напротив мистер Фуэнтес, Лита и Ром. И пустой стул возле последнего. Скорей всего, именно данным предметом с красивым деревянным узором на изголовье, я готова заехать по голове Диего.

— Откуда ты вообще знаешь Грейс!? — начала Мария, обращаясь к Рому, когда тарелки наполнилось ароматной и невероятной домашней едой.

— А тебе какое дело, мелкая? — пробубнил он с набитым ртом, склонившись над столом и посмотрев на сестрёнку с шутливым вызовом.

— Ром, — пихнув в бок мужа, пискнула Лита.

— К твоему сведению, мне уже есть восемнадцать! — воскликнула Мария, пока они оба успешно игнорировали Литу.

— Ты всегда останешься нашей малышкой Мари, — с тёплой улыбкой, посмотрел на неё отец, от чего защемило в груди. Мои родители на меня никогда так не смотрели.

Потому что они чёртовы ублюдки, Грейс, прими это как должное, — заявила о себе гордость, которая постоянно вступала в полемику с совестью и какими-то непонятными семейными чувствами.

— Она всегда останется мелкой какашкой, — засмеялся Ром, вслед чему получил кинутую в лицо лепёшку.

— Прекратите кидаться едой! — возмутилась миссис Фуэнтес, получив два сожалеющих взгляда аля «Кот в сапогах» из Шрека, — у нас же гости! Грейс, ты знакома с Диего?

— Эм... — замаялась я, круча вилку пальцами.

— Мам, Грейс — капитан команды по футболу, конечно она знакома с нашим тупоголовым братом, — захихикала Мария.

— Капитан команды по футболу? — удивлённо воскликнула миссис Фуэнтес, переведя взгляд с дочери на меня, — Грейс, ты увлекаешься спортом?

— Да, — согласно кивнула я, — точней, я увлекаюсь американским футболом.

— Ты такая хрупкая девушка! Это же невероятно!

— Невероятно то, что она может надрать задницу Диего, и у неё даже не дрогнет глаз, — вновь энергично закивала Мария, — она лучшая на поле!

— Диего тоже когда-то увлекался футболом, но после... — резко замолчав, миссис Фуэнтес окинула взглядом семью и нервно улыбнулась, в эту секунду, каждый член семьи тоже изменился в лице, она явно сказала не подумав, — в общем, он тоже увлекался футболом. А чем ты ещё занимаешься, Грейс? И вообще, как вы познакомились с Марией?

— Я рисую, — пожала я плечами, — это моё второе любимое занятие. Я выбрала изобразительное искусство. И я, кажется, уже не помню, как мы познакомились.

— Боже, что ты ещё делаешь? Увлекаешься кулинарией? — весело залепетала миссис Фуэнтес, — рыболовство? Садоводство? Хозяйство?

— Мам, Грейс прилетела из Лондона. Она ведь не похожа на доярку с фермы, — улыбнулась Мария, — и на последней выставке, куда я ходила с Диего, картины Грейс были раскуплены сразу. Это была благотворительная выставка.

— Диего ходил на выставку? — перебил Марию, Ром и мистер Фуэнтес практически одновременно.

— Да, — закивала она, смотря на меня с долей интереса.

— Во весёлый у меня братец. В бар не пойду, а на скучную выставку пойду. Не в обиду, Грейс, — кивнул Ром, на что я только улыбнулась. Кроме просмотра картин, там действительно скучно.

— Грейс, а можешь показать свои картины? — положив ладонь на моё плечо, спросила миссис Фуэнтес.

— Конечно могу, — улыбнулась я, — но мой телефон остался в куртке, только если я за ним схожу.

— Я приех... — ударил порывом молнии знакомый голос с порога столовой, из-за которого я чуть ли не разбила тарелку вилкой, готовой вылететь из рук. А стул и вовсе был готов развалиться подо мной.

Глаза Диего метались между каждым членом семьи за столом, но остановились на мне, пригвоздив задницу назад к столу.

— Здравствуй, сынок, — улыбнулась миссис Фуэнтес, спеша к сыну, на щеке которого оставила поцелуй, пока он даже не моргал, смотря на меня, — мы уже сели ужинать, думали, что ты опять пропустишь.

— Не пропущу, — поцедил Диего, пройдясь к столу и со скрипом отодвинув стул.

— Я забыла тебе сказать, что сегодня у нас в гостях моя подруга, — весело протараторила Мария, подначивая и без того рвущуюся наружу ярость брата.

— Почему только твоя? — воскликнул Ром, — она помогла мне найти Диего, я помог ей припарковать машину. Можно считать, что она и моя подруга.

— Грейс — друг семьи, — улыбнулся мистер Фуэнтес, окинув тёплым взглядом детей.

Да, отличный друг семьи, который без памяти влюблён в вашего среднего сына, но при этом является его студенткой. И да, ещё этот друг спит с тренером или же одним из членов семьи. Туда же может отправиться то, что всё это держится в тайне. Меня всё ещё можно считать другом семьи?

— Крошка Грейс, — добавил Ром, пощекотав кончик носа Литы.

— Друг семьи? — переспросил Диего, всё ещё испепеляя меня взглядом.

— Что-то не так, сынок? — с тревогой обратилась к нему миссис Фуэнтес.

— Всё в полном порядке, — кинув улыбку в сторону матери, Диего поднялся с места и, подхватив мою руку, потащил из-за стола, пока удивлённая компания смотрела нам вслед с беспокойством. Все, кроме Марии. Сейчас я готова убить ещё и её. В живых останется только старший сын.

Утащив меня по узкому коридору назад к входной двери, Диего рывком остановился и резко повернулся ко мне, пронзая жёстким взглядом. Мурашки тут же побежали по коже, но одновременно они были и от страха и от возбуждения. Я и сама не понимала, какая из эмоций и чувств держит преимущество.

Смотря на Диего перед собой, я всегда думаю об одном: о нём сверху меня. Или меня поверх его. Тут без разницы. Мысли уносятся в водоворот страстей и блаженства, хотя в эти минуты я должна биться в ужасе и панике.

— Какого чёрта ты не берёшь трубку и какого чёрта ты забыла с моей семьей? — прорычал он.

— Начнём с того, что меня пригласила на ужин подруга, — яростно прошептала я, хотя от последних слов ещё хотелось зареветь навзрыд, потому что поддаваясь данным словам, я думаю только о том, что Диего и не планировал представлять меня семье, а, следовательно, никакой серьезности наших отношений.

— Грейс, какого чёрта ты делаешь с моей семьей?

— Я могу повторить, — фыркнула я, отвернув лицо в сторону.

— Не играй со мной. О наших отношениях никто не должен знать.

— Если ты будешь продолжать себя так странно вести, то многие будут думать иначе, — выдавила я болезненные слова, — и я не охочусь за тобой, как сумасшедшая.

— Диего? — раздался негромкий, но беспокойный голос миссис Фуэнтес, из-за которого он резко скинул руку с моего локтя, боясь, что его мама наблюдала за нами, и я надеюсь, что она ничего не успела услышать.

Или надеюсь, — захихикало самолюбие.

— Всё в порядке? — продолжала миссис Фуэнтес, сделав ещё один шаг в нашу сторону.

— Да, мы уже идём. Грейс пропустила сегодняшнюю тренировку, а я это терпеть не могу, — кивнул Диего, пронзая меня яростным взглядом.

— Хорошо, это ведь не так страшно. Может, мы поужинаем? — немного улыбнулась она, при этом явно не доверяя сыну.

— Конечно, мам, я для этого и приехал, — после своих слов, Диего направился за стол, оставляя меня на том самом месте, куда привёл.

Смотря вслед мужчине, который сводит меня с ума, одновременно воскрешая и убивая, я хотела завыть, но сдержалась и улыбнулась, потому что тёмно-карие глаза его матери смотрели на меня.

— Ты покажешь картины, Грейс? — напомнила она.

— Конечно, — кивнула я, подскочив к куртке и начав рыться по карманам дрожащими руками.

— Грейс.. — тихо позвала меня миссис Фуэнтес, на что резко обернулась, застыв с рукой чуть ли не по самый локоть в кармане, — ты не сердись на него, он добрый и чуткий, просто... просто для его поведения и агрессивности есть свои мотивы.

— Я уже привыкла, — улыбнулась я, говоря правду, — слава Богу, Вы не присутствуете на поле.

— Я тоже так думаю, — засмеялась она, пока я помахала телефоном и сделала несколько шагов в её сторону.

Вернувшись за стол, я показывала собственные картины, семье Фуэнтесов, чувствуя тяжёлый и проницательный взгляд Диего. Я получила сотню различных вопросов на тему искусства и столько же отзывов, и даже успела немного поспорить с мистером Фуэнтесом, который утверждал, что тоже может так рисовать, и его всегда смешила картина Малевича и цена за сие искусство. Но стоило мне высказать свою точку зрения, и он подумал иначе. Я действительно считаю и знаю, что у каждого мазка, у каждого цвета и каждой картины — есть свои переносимые немые слова: призывы о помощи; душевной боли; ярких запоминающихся событий и тому подобное. Каждый холст имеет свою историю. И по варианту Малевича — их сразу несколько. Но я считаю, что данная картина просто не получилась. Все цвета смешались в один, таким образом, получился чёрный. Я ценю каждую точку зрения, не пытаюсь её оспорить и выгородить, мне было приятно побеседовать с отцом Диего, хотя я сразу заметила, насколько они разные.

Насколько удивительные и абсолютно непохожи друг на друга люди, с которыми я сейчас за одним, это просто поразительно. Но самое приятное то, что несмотря на разницу, они делят один стол и смотрят друг на друга с любовью. Их строгость и смирительные взгляды на деле заботливые и тёплые. Смотря на них, я лишний раз убеждалась насколько сильно бедна моя собственная жизнь. Я богата только одним — Аланом. Наверно, мой лучший друг — моё единственное богатство. Насколько это больно понимать от нуля до ста процентов? Я бы сказала на всю тысячу. Я никогда не знала любви и родительской заботы. Разве что доброту и теплоту отношения родителей Алана. Семья Джонас для меня является семьей больше, чем кровные родители. Этот ком словно получает новые слои, разбухая в горле.

— Грейс, а у тебя есть молодой человек? — скромно улыбнулась миссис Фуэнтес, вырывая меня из поганых мыслей и жжения в глазах.

— Мам, я уже женат, мне поздно, — засмеялся Ром, получив подзатыльник от хохочущей Литы.

— Так всё-таки? — продолжала миссис Фуэнтес, к её любопытству присоединилась Мария.

— Нет, — покрутила я головой.

— Грейс, ты врешь! — запротестовала Мария, от чего паника подступила к горлу, а Диего застыл с вилкой у рта, сверля меня взглядом.

— Я не вру, — улыбнулась я.

— Тогда о каком красавчике трещат девочки в команде?

— О каком? И как ты вообще их услышала?

— Мне Донна рассказала, — показав язык, заулыбалась Мария, — и даже показала. Мама, ты даже не представляешь, какой он идеальный! Грейс ходила с ним на свидание!

— Боже, о ком ты? — хмыкнула я, чувствуя то, как зрительно меня вгоняют в землю глаза Диего. Но я боялась посмотреть в его сторону.

— Тот красавчик блондин, он просто отпадный! Грейс и он — идеально смотрятся вместе!

— Покажи его нам, — тепло улыбнулась миссис Фуэнтес.

— Прекрати, Мария! — рявкнул Диего, из-за чего шесть пар глаз с удивлением посмотрели на него.

— Что? — поморщилась она, посмотрев на брата, — он идеально подходит Грейс, и я хочу, чтобы мама подтвердила мои слова!

Мои глаза и сердце было готово вывалиться на стол от ужаса и бешеного ритма в груди. Я уже не понимала, специально ли Мария пытается вывести брата из себя, или же она действительно так думает. Конечно, сейчас до меня дошло, что речь идёт об Алике, ведь у него светлые волосы и именно о нём продолжают верещать девочки из команды, даже спустя несколько недель.

— Потому что она, нахрен, с ним не встречается! — рыкнул Диего, ещё больше шокируя остальных.

— А я и не говорила, что они встречаются. Я сказала, что они идеально смотрятся вместе.

— Сынок... — начала миссис Фуэнтес, когда Ром положил ладонь на плечо Диего, — у тебя выдался неудачный день?

— Да, чёрт возьми, моя девушка пошла знакомиться с моими родителями без моего ведома! — гаркнул Диего, от чего мне и вовсе хотелось кануть в бездну, потому что сейчас все уставились на меня.

— Господи, ну наконец-то, я уже устала пытать тебя! — засмеялась Мария, из-за чего лица остальных вытянулись, а Диего задышал слишком громко, словно быку махнули красной тряпкой, но тут же её убрали и больше не показывают.

— Что за чёрт!? — воскликнул Ром, переводя взгляд с меня на Диего и обратно, — Грейс? Грейс — твоя девушка? Ты что-то принимаешься?

— Да, вашу мать, и я готов убить её! — заскрипел зубами Диего, после чего, кинув грозный взгляд в сторону брата, он продолжил, — и ничего я не принимаю, что за чушь ты несёшь!?

— Боже, наконец-то, — продолжала верещать Мария, упав на моё плечо исторично хохоча, пока родители смотрели на нас, словно мы заявили о том, что побывали на летающей тарелке.

— Диего... — еле выдавила миссис Фуэнтес, смотря на меня, — это правда?

— Да, мама, это правда. И не начинай.

— Я... Боже мой, я и не хотела, — улыбаясь сквозь слёзы, она обняла меня с такой силой, что я начала задыхаться, — Грейс... так вы вместе?

— Мама, прекрати, — вздохнул Диего.

— Но тебя же могут... кхм, уволить, — начал мистер Фуэнтес, смотря на сына с тревогой.

— Я сам решу.

— Я так и знала! — почти прыгала на стуле Мария, сверкая широкой улыбкой и блестящими глазами.

— Нихрена ты не знала, — заявил Диего с непроницаемой маской на лице, пока я и слова не могла вымолвить, сидя с открытым ртом.

Не больше часа назад он говорил о том, что наши отношения должны остаться в тайне, но только что сам их раскрыл. У меня один вопрос: для чего? Это успешный план Марии вывести его и получить правду, или Диего сам решился на подобное заявление? Но самое удивительное, что его семья приняла отношения студентки и преподавателя вполне положительно, судя по объятиям миссис Фуэнтес и лёгкой улыбке мистера Фуэнтеса. О довольной реакции и говорить не стоит, да и Ром с Литой посматривали на меня с улыбкой, пока старший брат что-то тихо рассказывал Диего, а второй закидывал вилку за вилкой в рот.

Пока парочка женских рук четы Фуэнтесов висели на моих плечах, я продолжала пребывать в шоке. Такое чувство, что я сообщила о желанной беременности, но тут всего лишь раскрытие наших отношений и не более.

— Я очень рада за вас, Грейс, — тихо заговорила миссис Фуэнтес.

— И Вы... даже не против того, что я его студентка? — прошептала я, всматриваясь в тёмные глаза.

— Нет, конечно же нет, Грейс. Люди не виноваты, что возникли чувства. Никто не вправе осуждать вас. Да, это запрещено какой-то мнимой моралью, но я не принадлежу к данной половине, считающей это мнение правильным и единственной истиной. Если люди счастливы рядом друг с другом, если между ними есть любовь, то никто не вправе разделять их. Это человеческий фактор или жизненные обстоятельства. Конечно, вам лучше не показываться на виду, потому что будет скандал, но я всё равно счастлива за вас, — улыбнулась она, переводя взгляд на Диего, — я рада за тебя, сынок. Тебе это нужно.

— Мама, мы не будем обсуждать это, — сухо ответил Диего, но увидев насупленные взгляды семьи, немного смягчился, — я не желаю обсуждать прошлое. Ничего не изменить. Спасибо, что поддержали.

— Мария, поменяйся местами с Грейс, — заулыбалась миссис Фуэнтес.

— Нет, это моя подруга, и это я её пригласила, значит, она сидит рядом со мной! — быстро закрутила головой смешная семейная язва в виде дочери.

— Она и так будет сидеть рядом, просто между тобой и Диего, — с улыбкой, вступила Лита.

— Ну уж нет, сегодня она будет только со мной, — показы язык, Мария переплела наши руки и положила голову на моё плечо, — ну, ещё с мамой. Кто первый встал, того и тапки.

Смеясь, я положила голову поверх макушки Марии и улыбнулась, смотря на Диего, который поджал губы, сдерживая улыбку, которую я так желала увидеть в сегодняшний вечер. Мы же в кругу его семьи, которая приняла меня и наши отношения. Общество вряд ли отреагирует на них положительно, но разве они должны меня интересовать? Нет. Я переживаю только за мнение своих близких людей. И в число таких людей не входят даже собственные родители.

Семейные разговоры и вкусная еда — сделали сегодняшний вечер невероятным. Я никогда не чувствовала себя в собственном доме, как дома. Для меня родительский дом в Лондоне был и будет чем-то лживым, леденящим и абсолютно не семейным. По своей отстранённости он напоминает Плутон: самую далекую от солнца планету. На ней холодно, темно и безжизненно. Я всеми силами пытаюсь удалиться от этой планеты, но знаю, рано или поздно она сама настигнет меня. Это лишь временный эффект.

— Ты не хотела бы провести Рождество с нами? — тихо обратились ко мне Мария, пока семья оживлённо обсуждала предстоящие каникулы.

— Я не могу ничего обещать, — вздохнула я, — я хотела бы. Каждый год у меня и Алана была небольшая традиция: мы уезжали куда-нибудь вдвоём, и катались на лыжах и сноуборде.

— Ты уедешь? — хмуро и грустно пролепетала подруга.

— Нет. Алан улетает в Лондон к родителям, а я не хочу.

— Тогда ты обязана провести каникулы с нами, Грейс!

— Посмотрим, до них ещё далеко.

— До рождества и каникул осталось несколько недель. Решено, ты будешь с нами.

Не став оспаривать решение Марии, я просто улыбнулась и легонько дёрнула её локоны, упавшие на мою грудь.

За эти несколько недель, всё может повернуться с ног на голову, поэтому я ничего не могу обещать. Америка в принципе изменила мою жизнь, поставив с ног на голову. Иногда кажется, что я не являюсь собой, а иногда то, что я наоборот начинаю открываться и становиться настоящей Грейс, а не Грейси — принцессой ледового дворца.

Вилка в руке — выдавала волнение. Диего ясно давал понять, что не желает раскрывать перед кем-то наши отношения, а сейчас ошарашивает семью подобной новостью, и меня в том числе. Пал ли камень с моей души? Да. Он упал в тот самый момент, когда парочка рук женской половины семьи Фуэнтес, чуть ли не задушили меня в объятиях, даря улыбки и положительную реакцию на наши отношения. Так тепло на меня не реагировали собственные родители. Если мама или отец решать обнять меня, то только для того, чтобы задушить раз и навсегда.