Остров.

...и снится долине прекрасный сон, где ветер разносит песнь журчащих ручьев. Равнина, усеянная подтаявшими сугробами слыла тишиной, покоем – средь ней попаданцы и расположились, найдя в траве сухой уголок, где плоская скала выступала из-под почвы. 

Громкий храп исходит от них. Усталые и довольные: они спят, покуда патрульный терзаемый бессонницей ходит кругами, дивясь безветренной погоде и ясной луне. Вздыхая полной грудью он находит покой не во сне, но мгновением мирного бытия. 

Ночь – пора спонтанных мыслей и переживаний. И хоть быт был складен и гладок, Эдвард всё подумывал о том, не маловато ли они запасли мяса? Хватит ли трав, будет ли прок от лишнего дня охоты? В полчище плутающих мыслей он цеплялся за каждую, волею случая упуская важнейшую из них. 

Лёгкий ветерок обдал со спины, и вдруг стало так темно – наверное, тень облака упала на долину.

– Эду-вар, сах'ки из людей.

Четырех слов было достаточно, чтобы душа со страху провалилась под землю – еле найдя в себе силы мечник обернулся, да тут же отпрыгнул. Взору его предстал Варгриф, чья тень укрывала не только Эда, но и весь его отряд. 

– Давай отойдём в сторонку, молю, – выдал Эдвард, предвкушая грядущую битву. 

Удивляло то, с каким послушанием Варгриф отнёсся к просьбе: вмиг ветра подхватили двоих, и через считанные секунды они были в добром километре от прежнего места. 

– Азлатри, Эду-вар. Твоя забота о дза-нбуту, иглидае? 

– Иглидае? – не понимая сути вопроса, Эдвард напряг все свои усталые извилины, прежде чем выдать что-то, возможно, столь же глупое, сколь отчаянное. 

– Им гар ут, не понимаешь. Мои извинения, Эду-вар. Но ничего, неважно. Я пришёл по другой причине, – стоило только пойти разговору о "другой причине", как ночная долина залилась первозданным светом, на миг озарившим само тёмное небо.

– Неужели сах'ки до сих пор ищут отмщения, Варгриф? – настороженный, Эдвард сжимал рукоять меча до дрожи в пальцах.

– Хадпра, – опроверг Сах'кишатгун, – Ты ошибаешься в причинах, Эду-вар. Оружие нам не к чему.

Такого рода заявление исходившее от титулованного воеводы казалось поразительно разумным. Меч, конечно, полностью Эдвард не убрал, но для демонстрации мирных намерений вонзил его в землю на всю длину. 

– Полагаю, дело касается Акеллана, Лорда Мудрости? 

– Именно. Владыка Мудрости окончательно мёртв, пал первый из шести. Ушёл и сах'ки Мавурун, ке запах развеялся на ветру. Я благодарен за возможность увидеть забытый край песков и смерти, – выражая собственное уважение он приложил лапу к груди, слегка кланясь. В знак ответного уважения Эдвард повторил сей жест. 

Лунный свет отражался в янтарном блеске глаз Варгрифа. Глядя на одинокое ночное светило он поминал Солнечную зарь, корону вечно падающих листьев. 

– Со смертью Лунной Мудрости Акеллана восходит Лорд Солнца Аваргарин. Начало новой эры сулит этим землям, и сах'ки вскоре столкнутся с войной за давние обиды. В свете новой эпохи Сах'киШатгун Вара обязан провозгласить нового героя человечества, что возглавит древнейшую битву. Эду-вар, достойнейший сах'ки, прими грешный титул с достоинством, – титулированный герой человечества не ощущал церемониального духа – песнь пустых степей казалась меланхоличным реквиемом, нежели торжественным оркестром. 

Принимая в знак признания вырванное наспех маховое перо Эд не только дивился его габаритами, но и подумывал о сказанном ранее.

– Варгриф, а давняя обида как-то связана с титулом "беглеца из Леса Душ"? 

Настороженность столпа давала знать о масштабе затронутого. Оплот размеренности и статности пошатнулся, напрягшись от простого упоминания.

– Значит ты общался, Эду-вар. Я благодарен за сказанное, ведь оно говорит о том, что война не завершена. Нагрянут полчища за полчищем, и скованные страхом души будут жить в надежде вернуть нас туда, в долины без чувств и свободы. Однако я не обеспокоен войной – мои устои останутся прежними, и так мир не потеряет нас никогда, – впервые столь очевидный восторг исходил из уст Столпа. Взбудораженный, но уверенный, он принимает сказанную реальность как основу собственного благополучия. 

– А в чём ваша проблема с Лесом Душ? Почему Акеллан бежал оттуда? – безудержный интерес в данном противостоянии подпитывался всплывающими воспоминаниями о лесе, в котором Эд побывал – горящая душа с особым теплом вспоминает тот загадочный пейзаж из однородных деревьев, которые и вроде остались на памяти, но без единой явной черты. Их образ будто сдуло из головы, оставив одни ключевые слова: лес, огонь и белая змея, повисшая на дереве. 

– Лес Душ, иглидае, одна из шести теней Перепутья. Сбежав оттуда Акеллан искал спасение от эрозии сознания, избежать которого никто не в силах. И каждый из нас таков: в поисках себя и своих мечт мы покинули родной край, разорвав правила властных. Забрав частичку Изначального мы породили свой рай, закрытый от всех и существующий нигде. Его вы и называете Островом. 

Понадобилось некоторое время прежде чем Эдварду удалось правильно понять сказанное. Обрывки воспоминаний и чужих слов состыковывались, формируя расплывчатую, и тем не менее единую картину мироздания.

– Кто в этом всём я? Почему нас отправляют на Остров, если легче добраться самостоятельно? 

– Запрет через Волю Изначального, который мы наложили для высших душ – не будь его, мы бы и минуты не прожили. Вы, несчастные и падкие к чувствам души, стали их руками и ногами. Сах'ки, которых забыли спросить о том, желают ли они ступить на тропу войны – мне вас жаль, однако поделать с этим я ничего не могу.

В голове то и дело всплывают вопросы, ответы на которые предстоит разузнать. Но вместо них в душе нашлось место обиде – едва ли прознав о своём назначении он стал ощущать, как земля уходит из-под ног, и мир выворачивается наизнанку. 

Страдальцы, коим обещали вторую жизнь и исполнение мечт оказались втянуты в войну, где им не приходится выбирать стороны; всё заранее рассчитано, на сцене событий каждому отведена роль в жертвенном спектакле крови и слёз. 

Пустота поселилась в глазах мечника – сердце отказывалось воспринимать сказанное всерьез.

– Варгриф, это точно так? 

– Именно, – без заминки сказал Владыка.

– Значит, и Нора, и Мегеран, – каждый слог он еле выдавливал из уст. С последующим осознанием приходил внутренний ужас, нашедший подтверждение в молчаливом одобрении Столпа. 

– Эдвард, послушай, – голос Оарфиш подобно мысли пронёсся в голове, следом глуша, аки мигрень. 

Головная боль бьёт по ушам и мешает думать, доходя вплоть до невозможности стоять на ногах. Свернувшись в калачик герой держится за голову, ожидая мгновения спокойствия. Нет, Оарфиш вовсе не наслала на него хворь: боль стала восприятием произошедшего, зеркальным отражением кипящей ненависти от несправедливости.

– Оарфиш, почему именно мы? Почему именно я, Нора, – приглушенно завывал Эдвард, лежащий на земле. 

– Такова жизнь. Это ваше предназначение, установленное контрактом, – ответил дух змеи, – Вы сами их подписывали, и полученные от того же контракта силы вас ни разу не смущали. Обижаться на собственны...

– Лживая сука! – грозно стукнув кулаком по земле, Эд всхлипнул. И думал было зарыдать, распластавшись по земле. 

Однако в планы Варгрифа такое не входило. Лёгкий ветерок приподнял дряхлое тельце, а после его за шкирку подхватили парой когтей. Подвешенный он предстал лицом к лицу с Лордом Небес, вынужденный смотреть ему в глаза. 

– Сады Ихтимиды укроют снега, и процветавшие луга однажды покроются пеплом. Азлатри, каждый сах'ки, ведомый собственным желанием достигнет своего, пусть даже обреченный сгореть во рту дракона. Эду-вар, прими свою правду достойно. 

Потускневшие, мокрые глазки смотрели на воплощение силы, и душа стоящая за ними сжималась от ужаса. 

– Т-ты просишь меня, д-да и всех моих людей воевать против тебя? Да это же самоубийство...

Малодушие и страх вселились в ранее уверенного воина. Средь степей, где поселилась тишина под ночным небом стояли двое – маленький человек и очень большой грифон.

– Я не прошу тебя отдать свою жизнь. Я лишь прошу принять конечность всего, что тебе дано. Иглидае, дза нбуту способен победить духа и расторгнуть узы, прям как Каэль. Но даже без этого Эду-вар, как и другие сах'ки продолжит искать мести Лордам.

Война – идеал слабых, путь доказательства собственной правоты простой силой. Лорд Небес, именуемый слабейшим из Владык верит в собственную вечную войну – для Варгрифа нескончаемое поле битвы будет там, где падает тень крыльев его. 

Такова истина идеала войны, который Эдварду остаётся принять, встав в ряд со всеми героями, однажды получившими покровительство Варгрифа. Смотря на восходящее красное светило Эд лишь на мгновение задумывается, прежде чем тряхнуть головой, да двинуться к своим товарищам. 

Сонные глазки хлопают, оглядываются. "Воины" проснулись, продолжая жить очередной день в неведении – ещё одна тайна прибавилась на счёт Эдварда.

Не стоит лишний раз их тревожить: пока у них есть желание посетить Иттгард им не к чему знать о войне, идеалах – оно не станет откровением, и просто ляжет грузом поверх всех прочих поводов о беспокойстве.