ТЕФФИОН: Восстание

Ещё пару часов назад я была уверена, что полностью восстановилась и окрепла. Но сейчас, безвольно лежа на батуте, не в силах даже приподняться, я осознала, насколько беспомощным и слабым оказалось моё хрупкое тело.

Разминая плечи, довольный Зейн отошёл от моей потрёпанной тушки, дав возможность перевести дух. Именно он вызвался первым преподать самые простые, как он выразился, упражнения по самозащите.

Не знаю, чем я согрешила в этой жизни, но я ещё никогда так не уставала, а ведь тренировка длилась всего полчаса. Этот изверг с темной шевелюрой кидал меня из угла в гол, словно тряпичную куклу, проверяя на прочность.

– Всё. Я больше не могу, – изнеможено выдохнула я, чувствуя, как последние силы покидают меня.

– Ты неплохо держишься, Эмма, – подбадривающе сказал Альберт, но в его голосе слышалась нотка сомнения.

– Ох, не льсти ей, Альберт, – закатив глаза, вмешалась Хана. – Лучше скажи правду. Эмма – самое слабое звено, которое мне когда-либо доводилось видеть.

– Я никогда не держала оружие в руках, – призналась я, потирая ноющие виски.

– И физкультурой тоже не занималась? – подколол Зейн с усмешкой.

Во мне вспыхнуло дикое желание треснуть его так, чтобы он улетел прямиком на Марс.

– Эмма недавно пережила сильный стресс и была на волоске от смерти. Организму нужно время, чтобы прийти в норму, – вставила Луна, стараясь защитить меня.

– Да, конечно. Утешай себя столь глупыми выводами, – скрестив руки перед рельефным торсом, усмехнулся Зейн.

Ну почему? Почему привлекательные парни всегда оказываются моральными уродами?!

Жизнь определённо несправедлива.

– На этом закончим, – хлопнув в ладоши, заявил Альберт.

Подойдя ко мне, он помог подняться. Погладив меня по плечу, здоровяк вывел из тренировочного зала. Хитро прищуренные зелёные глаза Зейна были последними, что я увидела, прежде чем дверь за нами захлопнулась.

– Не обращай на них внимания, – спокойно произнёс Альберт. – В глубине души они просто завидуют тебе.

– В чём же? – спросила я, не понимая.

– У них не было спокойной и беззаботной юности. Здесь довольно опасно. Мы не знаем, что такое ночные посиделки в кафе или прогулки по парку под луной. Мы живём по строгому расписанию, потому что иначе можем поплатиться жизнью в дикой природе. Всегда нужно быть начеку, независимо от возраста. Ты же..., – он резко осекся, подбирая нужные слова, – ... просто еще не вошла в здешний ритм жизни.

– Слышала бы тебя моя мама, – поборов резкую боль в спине, тяжело выдохнула я. – Она бы точно передумала меня сюда ссылать.

Басистый смех эхом прокатился по длинному, тёмному коридору замка, вызывая приятный холодок вдоль позвоночника.

За огромными окнами, словно в замедленном танце, кружился снег, тихо опускаясь на землю, укрытую белым покрывалом.

– Точно, – с лёгкой улыбкой произнёс Альберт, подводя меня к массивной деревянной двери, украшенной сложной резьбой. – Пойдём, Хан приготовил для тебя травяной отвар по рецепту твоей бабушки, чтобы снять усталость. Он у нас будущий врач и часто берёт рецепты у миссис Ли.

Войдя в просторную комнату с высокими потолками, Альберт аккуратно закрыл дверь за нами, оставив меня наедине с внезапно нахлынувшими мыслями. Пространство было наполнено тёплым светом от камина, в котором тихо потрескивали поленья, а по стенам висели старинные портреты в тяжёлых золочёных рамах.

Отпустив руку Альберта, я, не скрывая удивления, медленно шагнула вперёд, с интересом разглядывая одно из изображений у камина. На картине был изображён красивый юноша с такими же выразительными и пугающе нахальными зелёными глазами, как у Зейна, но с доброй и тёплой улыбкой, напоминающей Альберта. Его смуглая кожа притягивала взгляд, идеально гармонировав с густыми тёмными волосами, которые мягкими волнами спадали на лоб юноше.

– Вау. Кто это? – спросила я, указывая на изображение.

– Где?

– Он, – заворожённо указала я на картину. – Неужели это ты в детстве?

Тяжёлый вздох сорвался с губ Альберта, как будто мой вопрос вызвал у него сильную душевную боль. Закрыв глаза, он на мгновение замер, словно собираясь с мыслями.

– Это Феликс. Наш младший брат, – произнёс Альберт с лёгкой грустью, и его взгляд стал на мгновение отстранённым, как будто он мысленно вернулся в прошлое.

– Ой. Прости, – я тут же почувствовала неловкость, но не знала, что сказать.

– За что? – Альберт повернулся ко мне, явно не понимая, почему я извиняюсь.

– Луна сказала, что год назад он погиб. Мне жаль.

– Ничего. Он расплатился за свою ошибку, – в его голосе промелькнула горечь.

Я почувствовала, как что-то сжалось в груди, я вдруг вспомнила его слова, и осторожно спросила:

– За то, что не вовремя потерял бдительность?

Альберт чуть помедлил, прежде чем ответить. Его челюсти напряглись, и я заметила, как в глубине его глаз мелькнуло что-то болезненное.

– За то, что слишком сильно любил... дикую природу, – басистый голос парня резко оборвался, а последние слова он выдохнул с таким отвращением, что у меня по спине пробежали мурашки.

Повисло тяжёлое молчание, нарушаемое лишь слабым потрескиванием огня в камине. Я не знала, как продолжить разговор, но Альберт вдруг сам нарушил тишину, сменив мрачный тон на что-то более будничное:

– Но знаешь, что? У нас остался сувенир от него. Вот, смотри, – он подошел к тумбе и достал небольшой предмет, сверкающий в слабом свете камина.

– Коготь? – удивлённо спросила я, разглядывая его.

Он был крупный, слегка изогнутый и невероятно острый, и явно принадлежал не совсем обычному животному.

– Этот трофей – всё, что осталось на память о Феликсе, – сказал Альберт, тихо сжав коготь в ладони.

Я увидела, как пальцы парня побелели от напряжения, а на лице снова появилось то же выражение глубокой боли, словно этот предмет был не просто сувениром, а символом чего-то куда более значимого и тяжёлого для него.

– Кому он принадлежит? – спросила я, хотя сразу поняла, что вопрос был неуместным.

Собеседник в раздумьях задержал взгляд на когте, а затем его челюсти снова напряглись. Кажется, Альберт уже жалел, что показал мне этот зловещий сувенир.

– Дикому зверю. Зверю, которого мы так и не поймали... – его голос стал низким и мрачным.

Именно в этот момент я неожиданно вспомнила ту сильную, неестественно холодную хватку когтистой руки, когда потерялась в лесу, пытаясь найти дорогу домой. Это было настолько страшно и ужасающе, что разум всеми силами попытался спрятать это воспоминание как можно глубже в моей памяти.

А ведь это были те самые объятия, которые принадлежали Дэду.

И самое ужасное – он этого не отрицал...

Сильнее кутаясь в тёплую кофту, я в который раз пожалела, что выбежала в лёгкой одежде. Но отступать было нельзя.

Сегодня я должна разгадать ещё одну тайну Дэда.

И если он сам не захочет делиться своими секретами, мне придётся прибегнуть к хитрости.

Мой собеседник всё так же неподвижно сидел на крыше гаража, словно не замечая холода и не собираясь спускаться вниз. Обхватив себя руками, я взглянула на тёмные окна дома: кузина с бабушкой уже давно спали, даже не подозревая, что у меня ночная встреча на заднем дворе.

Опустив голову, я напряжённо отсчитывала минуты до полуночи, когда погаснет свет уличных фонарей, и ночь окончательно окутает всё вокруг тьмой.

Три...

Два...

– Ты сегодня какая-то молчаливая, – неожиданно заметил Дэд, нарушив тишину. – Что-то случилось?

Один...

Всё вокруг погрузилось во тьму. Лишь полная луна освещала землю своим холодным светом, освещая заснеженные участки двора, которые не скрывали ветви елей вокруг.

– Ты мне доверяешь? – резко спросила я, не давая ему времени на раздумья.

– Конечно, – последовал уверенный ответ.

Не дождавшись продолжения, я рванула с места, направляясь в сторону мрачного леса. Снег хрустел под ногами, разрывая тишину ночи.

– Эй, ты куда собралась? – его голос прозвучал резче, когда я вдруг устремилась прочь.

– Вечерняя пробежка, – ответила я, стараясь придать голосу спокойствие, хотя внутри меня всё клокотало от волнения.

Мысли в голове вихрем разлетались, то ли от нарастающего страха, то ли от нервного перевозбуждения. Но одно я знала точно – Дэд следует за мной, и совсем скоро ему придётся раскрыть свои секреты.

– Стой, Эмма! Это опасно! Мы уже далеко от твоего дома, и...

– И что? – перебила я, оборачиваясь через плечо с вызовом в голосе. – Ты же пообещал спасти меня в случае опасности. Или ты передумал?

Тревожное молчание висело в воздухе, как натянутая струна, но этого короткого момента было достаточно, чтобы почувствовать, как пульс участился.

– Нет, конечно, – ответил он, но его голос звучал уже не так уверенно. – Что ты задумала?

– Это проверка на доверие, – с легкой усмешкой ответила я, делая шаг в густую, безмолвную тень леса, словно приглашающая парня войти в неизвестность.

– Что? – его растерянность была ощутимой, словно материальной, но я уже сделала свой ход, исчезая в таинственном мраке ночи.

Перепрыгивая с одного снежного валуна на другой, мне с трудом удалось сохранить равновесием, чтобы не упасть на сломанные ветки ели. Я ничего не видела перед глазами, зато хорошо слышала Дэда за своей спиной, словно тот прекрасно ориентировался в этой тьме.

Сделав несколько шагов вперёд, я резко обернулась к парню, и с твёрдой решимостью в голосе произнесла:

– Покажи мне своё лицо, Дэд.

Он тут же застыл, словно в ступоре, поражённый моим требованием.

– Зачем тебе это? – спросил парень, явно растерянный.

– Чтобы я могла тебе доверять! – твёрдо ответила я.

Опустив голову, в его бархатистом голосе появилась нотка боли:

– Я... не могу, Эмма.

– Но почему? – в отчаянии выкрикнула я.

– На это есть свои причины, – сдержанно ответил Дэд, но в его тоне чувствовалась внутренняя борьба.

Я шагнула ближе, словно пытаясь пробить невидимую стену между нами.

– Ну хотя бы прикоснись ко мне! – умоляюще закричала я, протянув руку. – Дай мне руку!

– Это эгоистично, Эмма, – вздрогнув, с горечью произнёс он.

– Эгоистично – это прятать своё лицо от меня. Неужели я прошу настолько много?! – мои слова прозвучали как вызов.

Дэд долго молчал, видимо, обдумывая мой запрос. В конце концов, тяжело вздохнув, он сдался.

– Протяни руку, – прошептал он, робко вытянув свою ладонь вперёд. Его голос звучал таинственно и тихо, как будто в этом жесте скрывалась огромная тайна.

Я медленно протянула руку и коснулась его ладони. Словно разряд электричества, приятная дрожь мгновенно прошлась по телу. Его кожа была пугающе бледной, словно мрамор, и прохладной на ощупь, а пальцы — длинными и изящными, с легкостью переплетающиеся с моими.

– Довольна? – спросил он, и в его тоне чувствовалась странная смесь облегчения и напряжения.

– У тебя действительно нет когтей..., – с облегчением пробормотала я, внимательно разглядывая его руку. – Мне это показалось.

Значит, мне действительно привиделось...

Все мои опасения оказались напрасными.

А ведь всего на мгновение, но я подумала, что Дэд мог оказаться тем самым зверем, которого так сильно бояться жители Маунт Фоллз. Его странное поведение, скрытность, тот необъяснимый магнетизм, который он оказывал на меня...

Какая же я фантазёрка...

– У любого зверя они есть, – расправив ладонь, неожиданно завил он. – Но они выпускают их только тогда, когда чувствуют опасность.

– Но ты ведь не зверь, правда? – осторожно спросила я, пытаясь уловить ответ в его притягивающем голосе.

Неожиданно в голове вспыхнул пронзительный звон, на мгновение заглушивший все звуки вокруг. Вопреки желанию, я вынуждена была отпустить Дэда и схватиться за голову, пытаясь унять противный шум в ушах. Всё вокруг словно исчезло, оставив меня один на один с оглушающей болью.

Заметив моё замешательство, Дэд мгновенно напрягся. Его взгляд быстро пробежался по окрестностям, как будто он что-то искал. Затем, резко и уверенно, он произнёс:

– Мы здесь не одни... Нам лучше уйти.

Спорить с ним у меня не было ни сил, ни желания.

Мы вернулись домой.