ПРОКЛЯТЬЕ ЛАМИИ [LAMIA'S CURSE]

В который раз изнеможденный вампир терялся во временном пространстве. Его разум страдал от выдуманных миражей, которые должны были спасать того от забвения.

Но они лишь приводили демона в молчаливую ярость.

Его оставили на съедение собственным мыслям и голоду. Один на один против естества, и человек в монстре проигрывал.
Сначала это было неистовое сопротивление, следом пошел торг, и в конце концов прострация, в которой вампир мечтал вонзить жаждущие клыки в нежную плоть. И мужчина не мог противиться голоду. Вербеновые канаты на его теле только ухудшали положение.

На последок заложнику оставили особенный подарок: кинжалы. Селена Реймонд постаралась, чтобы узник запомнил ее гостеприимство и вошла лезвиями сквозь кисти рук демона.

Истекаемый кровью, грезивший о ней же и с чувством потери собственного достоинства он умудрялся оставаться верным одной единственной. Даже в безпамянстве переживал и боролся из последних сил,  зная, что она пострадает.

«А меня рядом нет»

И каждый вздох, каждая попытка к освобождению, каждый мираж был о ней. О Хлое.

«Черт возьми, опять...» — устало думал Адриан, прикрывая веки.

Адриан представляет, как Хлоя вбегает сюда, на ее лице волнение, в глазах стоят слезы и она подбегает к нему. Иногда исход менялся, и желаемое спасение переростало в жадный поцелуй. И голубоглазый демон находил в этом глоток свежего воздуха среди реальности.

— Адриан! Где ты?! — прорывалось сквозь пелену.

Сперва вампир не обратил внимания, посчитав очередной игрой его разума, но вот голос Хлои оказывался все ближе и громче.
Это вынудило вампира открыть глаза.

— Адриан! — Брюнетка вбегает в комнату, ее глаза раскрыты и перепуганы, они начинают искать.

«Она ищет меня?» — задаётся вопросом Адриан, удивляясь новому видению.
Демону захотелось на самую малость поверить в то, что видит. Ему хочется что-то сказать, но губы не слушаются.

— Боже, Адриан... — снова ее голос, такой родной. — Адриан, я здесь, я здесь.

Хлоя совсем рядом с ним, Адриан чувствует, как теплые ладони прикасаются к его лицу. Он чувствует ее сбитое дыхание, полное тревоги.

— Снова ты мне снишься. — тихо-тихо произносит вампир.

— Что ты бормочешь? Адриан, что мне делать?

— Жаль, что это сон...

Холл говорит последние слова и захлопывает глаза, голова по инерции опускается вперёд. Хлоя поняла, что положение ухудшается.

— Черт, черт...черт! — психует девушка, отстраняясь.

Хлоя сидит на коленях перед мужчиной, и бегло рассматривает обстановку. Мозг яро разыскивает способ помочь голубоглазому демону, и пока что тщетно. Кислород останавливается где-то в горле и не проходит дальше, вынуждая хозяйку рывками заглатывать воздух.

Она хватает себя за голову, руки медленно переходят на глаза. Хлоя беспомощна, в тупике. Прям как в ту ночь с ее отцом...

«Нет! Нет! Это не может повториться!» — Риверс чуть не воет от безысходности.

Темнота в глазах превращается в прошлогодние события, где она, маленькая девочка, не смогла помочь папе. И, взрослея, она не перестает себя винить во всем.
И Адриан... Он спас ее не один раз и теперь сам нуждается в этом.

— Пап, если ты слышишь меня, помоги! Помоги, пожалуйста... — шепчет Хлоя. — Я не хочу его потерять. Он не может умереть, он же...

Хлоя запинается с молниеносной резкостью, передвигая руки на рот. Она не моргает, в мокрых зеркалах стоит прозрение. Из груди выходит вздох облегчения — Риверс поняла.

— Он же вампир! Дура... — корила себя за глупость девушка, заворачивая рукав кофты на правой руке.

Брюнетка снова придвигается ближе к Адриану, стараясь придумать, чем пустить себе кровь. Осматривается, вокруг ничего острого, и вдруг ее взгляд останавливается на одном из кинжалов. Проблема заключалась только в том, чтобы высунуть его.

«Нужно действовать!» — подстегивала себя Хлоя, хватаясь за рукоятку и тяжело дыша.

Не считая, она храбро тянет вверх и холодное оружие поддается напору. Все происходит будто в замедленном действии: Хлоя могла ощутить, как кинжал протискивается между костями и мышцами вампира, показываясь наружу. Он окрашен кровью.

Проходит ещё пару секунд, прежде чем девушка проводит кинжалом по внутренней части ладони. Она старалась понять, что чувствует при этом, но внутри оказывалось до скрежета тихо. Было ощутимо лишь быстрое биение ее сердца и боль от глубокого пореза.

Рана отозвалась жаром по телу, вызывая дрожь. Хлоя сдержала боль в области горла, но сведеные брови и зажатые зубы выдавали ту с потрохами.
Ярко-красная жидкость постепенно вытекала из пореза, набирая обороты.

Хлоя на лишнее мгновение засмотрелась, и конечности беспощадно задрожали.

«Нет времени...» — напоминает себе, придвигая кровавую ладонь к губам вампира.

Кинжал давно уже валяется на полу, вокруг алые брызги и девушка, которая пытается спасти того, кто ворвался в ее жизнь, словно вихрь, и разрушил все устои.

— Давай, ну же... — шепчет Хлоя, ведя струи крови прямо в рот демона. — Не смей умирать. Ты мне нужен, Адриан...

Хлоя всё ещё не даёт вольность слезам, она держит их за поводья и пытается сохранять сухой разум. Но от глубоких чувств так просто не отделаешься, сердце не любит играть с кем-то в паре, предпочитая одиночную партию. Вот и сейчас оно не даёт девушке ощутить и каплю спокойствия, убивая своим волнением.

Нервы на пределе, разум в огне, в груди разрываются стихийные бедствия. И Риверс остаётся только надеяться. И ждать.

— Адриан, пожалуйста. Пожалуйста, открой глаза. Кто будет меня защищать? — истерика подкрадывалась со спины, Хлое постепенно хотелось кричать. — Ты же не нарушишь клятву, ты обещал моему отцу... Адриан!

Вместе с Хлоей переживал и другой вампир. Он отстал от прыткой девушки, разбираясь с силовым барьером, который поставила ведьма Селены.

Эдвард зашёл в гостиную как раз в тот момент, когда Риверс наносила себе увечье. Вампир не мог и слова сказать, пораженный отвагой и самоотдачей человека. В его голове никак не укладывалось, что после всей лжи и недосказанности, она так отчаянно борется за Адриана.

И Эдвард Мур, как маленький мальчик, стоял в проходе и глядел, как напуганная и одновременно бесстрашная девочка спасает монстра.

И впервые за столько времени после ссоры с Адрианом, парень задумался. А вдруг все не так, как он думал? А вдруг все не так, как ему рассказывали? А вдруг Адриан...не такой уж ужасный?..

За всеми размышлениями и взрывами из прошлого сверхъестественный слух Эдварда неожиданно переключается на внезапный бум. Он произошел совсем близко, и вампир в миг понял, что Хлое удалось.

— Ты очнулся! — выдыхает девушка, расслабляя мышцы лица. Натянутые струны смягчаются и карие глаза наполняются морской водой.

Она так искренне улыбается, что Эдвард и сам невольно приподнял уголок губ. Где-то в глубине души парень сам был готов задрожать от ощущения, что все получилось.

— Хлоя, ты снова здесь. — тихо, с хрипотцой говорит мужчина, устало улыбаясь. — Я рад.

— Что значит снова? — разволновалась та.

Карие омуты беспощадно впитывали новую порцию тревоги, когда синие льдышки по-странному мечтательно смотрели на нее.

— Ты же мне снишься. Я тебя вижу и не так всё невыносимо. — будто в дурмане, продолжает демон. Он все ещё слаб.

— Адриан, это не сон. Я здесь, я пришла тебя спасти. Это правда!

Адриан не слушал ее, он не верил в реальность происходящего. И насильно закрывал глаза в страхе упустить очередное видение. Вампиру не хотелось снова понимать, что Хлои здесь нет.

— Только этого мне не хватало... Нам надо убираться отсюда, слышишь меня? — Девушка попыталась дозваться до него, и тщетно. — Черт.

Хлоя уже не раздумывала, а просто действовала в меру своих сил. Первым делом она вытащила второй кинжал из кисти. Сжимая рукоятку, ей приходилось терпеть боль от раны.
Рука пульсировала так сильно, что бойкий молоток отдавался волнами по всему телу. Кровь не останавливалась.

Хлоя как можно сильнее зажала ладонь, решив перебинтовать чем-то. И тут же взрогнула: Эдвард удержал брюнетку от каких-либо действий.

— Ты здесь... — с выдохом произносит она, почти шепотом.

Мур ничего не ответил, смотря ей прямо в глаза. Алый орган за ребрами бессовестно крутился волчком.

— Ему надо помочь. — снова говорит Хлоя, уже чуть громче. Разум отвергает искренность мотивов вампира, но все же надеется на что-то.

— Он все ещё голоден и вряд ли дотянет до машины. Ты готова снова поделиться кровью?

Хлоя кивает. Эдвард сразу обходит ее, разрывая веревки с рычанием. Вербеновые оковы приносили не самые приятные ощущения.
Такие манипуляции Мур проделывает несколько раз и уже успел обругать себя. Это же он сам связывал его!

— Держи его. — предупреждает вампир, когда последний канат был порван.

Девушка отзывается мгновенно, ловя полуживого Адриана, и терпит неудачу. Однако, мужчина оказался тяжелее, чем она думала.

Теперь Хлоя и Адриан валяются на полу. Последний гулко выдыхает воздух, сталкиваясь с землёй. Его веки подрагивают, состояние демона ухудшается.
И Хлоя плюет на все неудобства, придвигаясь в лежачем положении к Холлу. Она придерживает одной рукой его голову, а другую — приставляет к его губам.

— Давай, Адриан! Ты же такой живучий засранец! — вырывается из брюнетки, что было неожиданностью даже для нее самой. Грубость и сила показывались давно, и вдруг снова оживились.

«Из-за него, не стану орицать» — смело заявляла для себя Хлоя.

Все мысли прерываются, как только тусклые голубые глаза раскрываются, меняются на истинный облик. Небеса накрыл кровяной дождь, вытекая венами вниз. Острые клыки, казалось, разрывали на части маленькую ладошку, и ее кровь стремительно попадала в чужой организм.

Хлоя не сразу удержала выкрик, сей опыт был для нее впервой. Инстинктивно она попыталась забрать правую руку, но Адриан не позволил лишить себя животворящей жидкости. Он тихо рычал, был похож на дикого изголодавшегося зверя.

Все лицо и тело Хлои были напряжены, будто струны скрипки, которая играла грозную тревожную мелодию. Градинки пота покрыли девичий лоб, по спине пробежало несколько капель.

— Постарайся расслабиться. — словно током, голос Эдварда прозвучал возле ее уха. Хлоя встрепенулась. — Звучит тупо, но чем сильнее напрягаешься, тем хуже для тебя же.

— Я...стараюсь.

Риверс чаще задышала, голова стала кружиться.

— Если ты не можешь, то лучше остановиться. Я могу...

— Нет! — воскликнула та, грозно смотря на Эда. — Я ему доверяю. Все хорошо, спасибо.

Девушку ни капли не пугало то, что она видела перед собой. Даже болезненные мысли о том, что могло пойти не так в данную секунду, не тревожили ее, как состояние Адриана.

Ей хотелось помочь. Хотелось отплатить за столько страданий. Хотелось...стать ближе. Да, ей трудно и больно, но это того стоит, она считает.

В какой-то миг Хлоя не осознает, как перед глазами восстала пелена из недавнего прошлого. Брюнетка вспоминала их первую встречу, где они столкнулись возле кабинета Саммерс. Как она злилась и дерзила, а Адриан, в своей манере, принимал ее игру и оставался самым обаятельным в мире мужчиной.

Затем их второе знакомство, как это решила назвать сама Хлоя. Тогда в аудитории Адриан, казалось, — единственный, кто пытался что-то рассмотреть в ней и окунуться в ее омут. А она так боялась и переживала из-за своих кошмаров, что не сразу обратила на это внимание.

Воспоминания сменяются одним за другим: вечеринка у Картера, пощёчина, его смех, странная игра, раскрытие секрета незнакомцу. На тот момент Хлоя ещё верила, что Адриан Холл — лишь учитель и отрицала любую догадку разума, любой порыв своего сердца.
А потом она узнала правду. Самую страшную правду, которую жаждала столько времени после смерти отца. Вампиры, охотники, запреты, предательства, смерти, и вот Хлоя уже путается, где правда, а где ложь.

А он все рядом, и никуда не уходит. Даже после ее истерик, криков, он остаётся.

Хлое хочется надеяться, что наглый беспринципный и грубый вампир поступает так не только из-за просьбы Дилана. Риверс уверена, что Адриан сгорает от непонятных теплых чувств к ней. Также как и она.

Их поцелуй, их взгляды после, в которых было больше, чем желание. Их ссора, где Хлоя почти призналась демону в сердечных тональностях. И Адриан нарочно не попал в них, искажая мелодию.

И после все катится кубарем: Хлоя стала притворяться скалой, Адриан — вспоминал, как быть той самой скалой.

И теперь она спасает его после всех выкинутых слов и действий.

Внезапно становится легче, отчего Хлоя вырывается из собственного кинотеатра. Ее глаза распахиваются, и даже с размытым взглядом замечает растерянные голубые стекляшки в полуметре от себя. Адриан в растерянности!

— Скажи мне, что это не сон. — хрипло произносит мужчина, внимая каждый миллиметр Хлои.

И Риверс удается только замотать головой, тут же побоялась, что неправильно поймет: — Не сон!

— Прекрасно. — он широко и соблазнительно улыбается.

Адриан заканчивает всякие разговоры и притягивает Хлою за затылок к себе. Поцелуй оказался вспышкой, понесшую за собой замыкание, а затем и пожар. 
Языки пламени не жалели, они забирались внутрь и поджигали сердца. И те начинали свой разбег.

Адриан целовал неистово, хищно, и Хлоя еле успевала за ним. Она сдалась его рукам, ныряя в бездну.
Демон забирал весь кислород, а Риверс и не сопротивлялась, предпочитая задохнуться. На языке почувствовала собственную кровь, и мысль, что теперь они связаны приводила в больший экстаз.

Это было похоже на вдохновение художника, потому что такие личности бросаются за мимолётным порывом с животной страстью. И выжимают все, что могут, наслаждаясь до последней капли.

Горячие цвета вьедались, заполняя пустые пространства. Их густота и яркость затмевали все остальное.

Когда уже на самом деле лёгкие Риверс сжимались от недостатка воздуха, их губы размыкаются.
Адриан и Хлоя смотрят друг на друга, возвращая разум в действие. У обоих сразу мелькает мысль об ошибке. Им стало боязно, оттого, что могла понести за собой эта выходка.

Но вот сердце совсем не согласно, обретая мощь. Оно вынуждает душу отражаться в глазах так четко, как только может. И там все видно. Недавний огонь усилился.

Его большие ладони до сих пор придерживали лицо брюнетки с двух сторон, и Хлоя без остановки таяла в них.

— Ты жив... — с тяжёлой отдышкой начинает Хлоя, края губ срываются на улыбку.

— Жив. — подтверждает тихо Адриан, копируя ее улыбку.

И только Эдварду, стоящему в стороне, не нравилось то, что он видит. В какой-то момент вампир ощутил себя жутко одиноким. За этот вечер он  увидел достаточно, чтобы обрести вышеуказанное чувство.

— Кхм... Не хочу прерывать вашу идиллию, но нам нужно убираться отсюда.

Мур говорит с особой резкостью, пропитанной в сарказме. Защитная реакция от самого себя.

Адриан и Хлоя выходят из транса розовых грез, они оба обращают внимание на вампира, неловко теряясь. Им кажется, будто их застали за чем-то непристойным.

— Эдвард, — выдыхает имя Холл, — ты тоже здесь?..

— Я тоже не в восторге. Но кто-то должен был помочь твоей подружке. — фыркает тот.

«Твоей подружке» — повторяется в голове голубоглазого, что даже пропустил мимо ушей дерзость в свою сторону.

Эдвард прошел к выходу из гостиной, затем остановился и лениво обернулся в сторону Хлои и Адриана.

— Вы идете? Надо убедиться, что остальные все ещё живы.  

Холл тут же свёл густые брови в немом вопросе, посмотрев на Хлою.

— Что это значит?

— Значит, что мы схватили Селену и теперь она — наша заложница.

***

Группа людей вломились — самое точное слово — в поместье Холлов.
Первым был Томас, несущий на руках Селену без сознания, за ним Кейт, которая вела за руку отрешенного Энзо, и Анна.

Мужчина воровато прошёлся по первому этажу взглядом — он искал Джину. Его жена не должна быть замешана в этом дерьме, считал Томас.

— Парня ведите наверх, вторые двери по левую сторону. — командует тот.

— А ты куда? — вспохватилась Анна, обгоняя всех.

Охотница встала напротив Холла, преграждая путь.

— Селена скоро очнётся. Она — сильный вампир, который к тому же обладает безумной тягой к мести. — объяснял строгим тоном тот. — Я не хочу, чтобы из-за этой твари кто-то пострадал, потому отнесу ее в подвал.

— Хорошо, я с тобой...

— Нет. — резко возразил Томас, вызывая ступор у давней знакомой. Ее суженные глаза и насупленные брови не нуждались в словах. — Помоги Кейт. Ты ей нужна больше, а я справлюсь сам.

— Томас, от меня будет больше пользы с этой, — тонкий указательный палец целился на Реймонд, — чем с подростками.

Кейт, все ещё стоявшая в коридоре, слушала препирания двоих, пока в груди бушевало торнадо.
После случившегося во дворе мэра, блондинка понимала, что уже не будет прежней. Смерть Рассела так просто не покинет ее. Что уж тогда говорить про остальных, особенно про непосвящённых.

«Энзо, — его имя мелькнуло с опаской, — он все видел»

Все это время, пока компания добиралась до дома Томаса, парень молчал. Кейт безумно хотелось узнать, что происходит в его голове, что думает о ней, когда смотрит.

И сейчас Христова предпочла бы остаться наедине с тем, кто совсем недавно признался в чувствах.

— Я могу и сама. — перебила Кейт, получая внимание двоих сразу. — Вы сказали вторая дверь по левую сторону, так?

— Да.

— Тогда мы пойдем.

Что-то во взгляде Томаса поменялось. Если раньше мужчина испытывал жуткое раздражение и открыто ненавидел, то в данный момент Томас Холл с сочувствием смотрел на блондинку.
Анна отличалась всегда своей стойкостью, чего требовала и от других. Охотница не считала жалость и сочувствие необходимым. Для нее всегда было одно правило: либо ты двигаешься вперёд, либо ты не жилец в этом мире.

И, видя, как дочь Дианы Христовой держит себя в руках, Анна вдвойне убедилась, что та справится.

—Убедился? Дочь Христовой не настолько слаба, как кажется. — прокомментировала Анна с ноткой укора за сомнения.

— Иди к черту. Она ещё подросток, к твоему сведению.

Томас стремительно направился в сторону подвала, не дожидаясь охотницу. Из них двоих Томас прикидывался чёрствым, играя придуманную роль, когда Анна — даже не старалась. Ее так воспитали, а жизненные трудности только укоренили подводные камни.

Они ушли дальше по длинному коридору с множеством шкафчиков, оказываясь возле определенной комнаты.

Уже открывая массивную алюминиевую дверь, Риверс продолжила диалог:

— Томас, выслушай меня.

Накаленная обстановка ощущалась под кожей, это нервировало. Раньше бы женщина и не задумалась о том, что делает что-то неправильно. Но теперь, когда многолетняя вражда стала увядать, совесть строптивой сдавливала органы.

— Холл! — все пыталась та, и мужчина не обращал внимания на ее зов.
И только после того, как Анна снова перегородила ему дорогу прямо в проходе, охотник поднял взгляд.

— Послушай...

— Мне неинтересно, что ты там будешь говорить. Ты уже все сказала и показала. — он был неумолим.

— Не могу понять, ты сейчас о том, что я сорвалась на Селену или из-за Кейт?

— Дай пройти. — Томас попытался оттолкнуть женщину, но не получилось. Анна собиралась стоять до последнего, пока не услышит желаемое.

— Почему, Томас?

— Да за все! За то, что ты проявила слабость перед Селеной, за то, что из-за тебя мы чуть не сдохли! — бесился Холл, вновь делая попытку зайти в мини-темницу.

На этот раз опешевшая Анна спокойно пропустила и последовала за ним.
Селену без особой щепетильности уложили на твердый камень, похожий с кроватью. Последними штрихами было закрытие прочных замков и проверка на эффективность двери. Все это заняло не больше минуты, и вот Холл продолжает:

— И, откровенно говоря, — он смотрит прямо в глаза напротив, — если бы не твоя дочь, я не знаю, как бы мы остановили Селену. Она... — Томас дёрнул головой, вспоминая образ Хлои, и табун мурашек покрыли тело.

— Хлоя? Почему Хлоя? — недоумевала Анна.

— Ты разве не помнишь?

— Эта гадина, — показывает а сторону закрытой клетки, — вырубила меня. Так что я уже очнулась в самом конце. Мне казалось, что Кейт справилась...

Анна не договаривает, ее пронзает необыкновенное чувство: то ли страх, то ли восторженность. Ей поскорее хочется узнать, что тогда случилось.
А вот сам охотник не разделял восторга, помрачнев в лице.

— Томас, расскажи мне. — с ещё большей заинтересованностью просила Анна.

— Хлоя обратилась. И, Анна, клянусь, я никогда такого не видел. — тихо начал тот, его зрачки предательски дрожали в бликах. — Твоя дочь хоть и победила Селену, но она и не собиралась останавливаться на ней.

Риверс скептически повела бровями и саркастически подняла уголки губ. Восторг сменился злостью.

— Что ты имеешь в виду?

— Хлоя не контролировала себя, ни капли. Самый настоящий монстр, а я повидал многое. — он говорит ещё тише, накаляя обстановку. — Посмею предположить, что она могла бы составить конкуренцию Казимиру.

— Не смей. — шипит Анна. — Не смей даже думать о таком, Томас.

Охотница испугалась ее на шутку. Она даже отошла от Холла, чтобы отдышаться, облокотившись о ближайшую стену.
И Томас выдержал положенные пару минут ей на размышления, а большего той и не требовалось. Анна уже развернулась к нему с новым вопросом:

— Если она вышла из-под контроля, тогда как у нее получилось вернуться?

Женщина задавала вопрос с замиранием сердца, и в миг захотелось кому-то высказаться. Ее сердце, пусть и железное, не могло долго оставаться функциональным.

— Это все Кейт. Удивительно, но эта девочка так усердно продолжала взывать к ней, — Томас облизывает засохшие губы. — И Хлоя...Хлоя стала прежней.

«Не я, а Кейт...» — пронеслось в голове стальной охотницы, и грусть покрыла тонким льдом ребра.
Анна не смогла контролировать себя на сто процентов, из груди вырывались вздохи.

— Хей, Анна, — вспохватился Холл, подходя ближе, — Анна, посмотри на меня.

Мужчина приобнял одной рукой ее талию, а другую приложил к щеке. Таким образом Томас вынуждал ее не опускать голову и не отводить взгляд.

— Слышишь меня? Смотри четко на меня. — повторял размеренно тот. — Что с тобой?

Риверс потребовалось несколько секунд, чтобы вернуться в строй и понять, что она находится в объятиях.
Карие глаза сосредоточенно и с любопытством глядели в родные коньяки напротив.
Томас в свою очередь перестал осматривать Анну, последовав примеру давней знакомой.

Сами по себе женские руки обняли в ответ. Взгляды не расходились, притягиваясь все сильнее и сильнее.
В какой-то момент между ними вокруг все растворилось и остались лишь они. Они и то прошлое, что их связывало.

Лица двоих стали приближаться, взгляды касались губ, затем возвращались к глазам.

— Томас, ты здесь? — кто-то крикнул на другом конце коридора.

Охотники будто лишились слуха, оставаясь в неизменном положении.

— Томас, милый... — неспешный стук каблуков и теплота в голосе все приближались.

Смотря в карие глаза, действующие как дурман, в голове Анны отбивались те самые каблуки. И следом приходило осознание: Джина вот-вот увидит эту странную картину.

— Джина, — полушептом говорит женщина, сглатывая нервный ком.

За пару секунд Томас успевает оттолкнуть от себя Риверс, оставаясь в полном замешательстве. Как раз вовремя, когда его супруга появилась перед ними во всей красе и с сияющей улыбкой.

— Джина! — спохватился мужчина, ступая вперёд. Тем самым он будто показал, что на Анну не стоит обращать внимание. — Я же просил, не спускаться сюда.

Холл тянется к Джине, чтобы приобнять и поцеловать в щеку.

Его тон был удивительно мягок. Сперва Риверс уловила ту попытку убрать цель интереса от нее, но восприняла как «не смотри на нее, она никто». А затем это ласковое обращение...

— Я тебя обыскалась, решила, что ты здесь. И не ошиблась. — светловолосая женщина не сводила с него взгляда, все также улыбаясь. — Захотелось вина? Или...провести экскурсию?

Последнее предложение Джина с любопытством посмотрела на гостью. Она не могла скрыть неловкость.

«Если мой муж не пускает меня сюда, ни под каким предлогом, тогда, кем является эта женщина для него?» — промелькнуло в ее мыслях.

— Ах, да, Джина, дорогая, — смотреть на потерянного Томаса оказалось отдельным удовольствием для охотницы. Она с усмешкой следила за спектаклем. — Познакомься, это Анна.

Упомянутая брюнетка делает уверенный шаг вперёд, протягивая руку для приветствия. Джина вежливо отвечает взаимностью.

— Анна Риверс, если быть точнее.

— Джина. Рада знакомству!

— Это взаимно! — «Все интереснее и интереснее» — думает Анна, странно посматривая на Томаса.

Будто и не было того электричества между Анной и Томасом буквально пару минут назад.

***

В это время Энзо и Кейт поднялись на второй этаж, где последняя закрыла за ними огромную дверь.

Молчание продолжалось. Оно было невыносимым для Христовой. А вот для самого Энзо необходимым: голова пустовала, сердце не откликалось и приходилось заполнять чем-то пространство.
Представьте, что вы заходите в абсолютно заурядную комнату, и неумелого дизайнера заставили набить ее мебелью и декорациями. В итоге там образовывается хаос из совсем ненужных вещей, которые никак друг с другом не связаны.

Вот именно тем неумелым дизайнером являлся Энзо Лерой. Он, как маленький мальчик, стоит посреди раскиданных предметов и не знает, за что хвататься. Потому берется за первое, что попадется, и следом принимается за другое.

Словно это может заполнить ту самую пустоту.

Пока Энзо делал вид, что разглядывает интерьер, Кейт оказывалась храбрее парня и глядела прямо на него. Если бы могла, протёрла бы дыру.

Первые минуты она терпеливо ждала на его готовность к разговору. Но чем больше девушка ожидала, тем мощнее возгорался вулкан внутри.

Она стояла с ровной спиной, натянутой струной, и ее руки приобнимали собственные плечи. Таким образом можно было ощутить себя хоть на секунду в безопасности. Только это была ложь, точнее защитная реакция.

Кейт пыталась размышлять. Сначала о том, что делать дальше — начала из далека. На ум ничего путного не приходило, зато что-то изнутри подсовывало другое.

Момент, когда Кейт убила Рассела. Его ужасный вид и молящие о пощаде глаза.

Она. Убила. Рассела.
Мальчика, который был ни в чем не виноват. Он стал случайной жертвой Селены.

«Это все Селена! Ненавижу ее! Ненавижу!» — кричала про себя та. И щеки в миг загорались от эмоций.

Кейт меняет позу, одновременно потирая предплечья, будто ее окутало морозом.

Мысли об убийстве человека сменяются с завидной скоростью. Блондинка не успевает подумать, что кто-то может узнать об ее поступке и всем рассказать. А полиция? А мама?

Она внезапно вспоминает Ричарда. Тревога растет в ее груди, ведь Селена и о нем позаботилась, внушив парню отвлечь Дастина с остальными гостями.
Когда древняя и новообращенная повернули за угол, Кейт услышала крики о помощи — кричал Ричард. Ее храбрый защитник изо всех сил старался пойти против внушения, и все равно не получилось. У Селены вышло сделать из него отвлекающий маневр.

«И он пострадал из-за меня... Он хотел помочь мне! Мне!» — дыхание прерывается, эмоции бурлят.

Кейт уже идёт дальше: Селена подчинила ее себе, забрала ее волю и даже с учётом того, что вампиршу смогли связать, не убирает факт внушения!

Это невыносимо! Тем более для такой, как Кейт.

«Черт, она чуть не убила меня...черт. Ещё бы немного и...все» — девушка осознает этот миг с холодным потом. Это окончательно выводит ее из равновесия.

— Ну все, Энзо, — начинает Кейт, оглушая своим резким тоном, — я устала играть в молчанку. Пора уже поговорить о том, что произошло.

Лерой не подал голоса, и лишь застыл на месте. Его взгляд покрылся пленкой, одни блики дрожали в карих зрачках.

Кейт снова попыталась обратить на себя внимание, и тщетно. Энзо оставался тем самым маленьким мальчиком, который рылся в собственном бардаке. И как только понял что его застали, притаился и замкнулся, будто молчание способно отгородить от проблем.

И когда уже блондинка сама подошла к нему и стремительно к себе развернула, внутри Энзо потрескалась первая хрустальная защита.
Парень задержал дыхание, когда встретился взглядом с Кейт.

Сама девушка поняла, что погорячилась, и без лишних слов, по глазам, она ощутила состояние друга.
Опускает и поднимает веки, неловко убирает руку с его плеча, тяжело дышит — Кейт на грани и пытается внушать самой себе, что все под контролем.

— Как ты? — снова решается заговорить та. В горле собирается ком из невысказанных страхов.

Энзо ухмыляется, и довольно долго думает, прежде чем ответить.

— Сойдёт. Ты?

— Тоже.

Кейт до сих пор прячет взгляд и нервно сминает руки. Ей так хочется спросить, что он думает о ней, винит ли, обижается ли и...осталось ли его предложение быть вместе в силе?

«Почему мы понимаем, чего хотим, когда уже все пошло крахом?» — истязала себя девушка размышлениями.

— Ты не знаешь, как там ребята?.. — продолжает Энзо их незаурядный диалог. — Майкл? Люси?

«И Руби. Она всегда попадает в неприятности. Надеюсь, с ней все хорошо» — тайно всплыло в темноволосой голове.

«Почему он не спрашивает про Руби?» — в тот же миг подумала Христова, а перед глазами появляется полуживая Руби Сандерс с лужей крови вокруг.
Кейт со стремительной скоростью начинает свою казнь: она даже не попыталась помочь однокласснице, не собирается рассказывать о ней Энзо и, не смотря на желание быть самой понимающей и человечной, Кейт в глубине души рада, что Селена так поступила.

Только в своей радости блондинка вряд-ли кому-нибудь признается. Ей искренне не нравится то, что она ощущает.

— Нет, не знаю. — пожимает плечами девушка без всякого интереса.

— Твоя мама знает, где ты? Не будет тебя искать?

— При чем здесь вообще моя мать? Энзо, ты издеваешься? — взрывается в конец та. — Тебя только это интересует?

Кейт размахивает руками, ее тело напряжено до предела, барабан отбивает жёсткий ритм, пульсируя в ней.

— Нет, не это.

Энзо отпрянул, испугавшись. Так близко он не смотрел на девушку после...после случившегося. И вдруг ее глаза, такие злые, ее движения, такие яростные, взбудоражили видение с мертвым Расселом.

Христова никогда не была глупой, потому сразу распознала страх. Будучи вампиром, это чувство особенно ощущается через обаяние.

Она остепенилась, попыталась убрать гнев, и перестаралась — теперь девушке хотелось разрыдаться.

— Ты боишься меня.

— Стой, нет, нет, стой... — попытался реабилитироваться брюнет. Он успел схватить не за руку и развернуть к себе. — Я...

Снова возникает молчание. Кейт смотрит в пол, Энзо — на нее. Их руки всё ещё держат друг друга, и с каждой секундой сильнее.

— Посмотри на меня. — прошептал тот.

Блондинка зажимает губы, чтобы остановить непрошеных слезы, которые и без того катились по щекам.
Энзо повторился, и ничего не последовало, тогда он приставил свободную руку к ее подбородку и заставил открыть лицо.

Заплаканная, с горящими щеками, Христова хлопает мокрыми ресницами и сводит брови от боли в душе. Мокрых дорожек становится больше.

— Я убила его. Я убила Рассела. Я монстр, да? — еле сдерживая всхлипы, говорила Кейт.

— Что? Кейт, нет, — парень отпускает руку, чтобы двумя ладонями притронуться к ее лицу.

— Но это так! Ты боишься меня, может даже ненавидишь...

— Нет, ты что! Не говори так! — яро отрицает брюнет, приобретая вновь потерянные эмоции. — Я просто... Я знаю, что тебя заставили. Я видел...

Кейт сжимает веки со всей силы, чтобы признать главную вещь:

— Но убила я.

Произнеся это, девушка не удержалась и горько заплакала. Энзо тут же притянул ее к себе, прижал к груди и крепко обнял.

Такое простое движение, несложный жест, но раскрыл внутри двоих настолько глубокие чувства.
Энзо до сих пор не понимает, что делать и правильно ли поступает сейчас. Но также осознает особенный момент с девушкой, ради которой порвал с Руби.

И почему-то брюнет вдруг засомневался: а не поступил ли он поспешно, предложив Кейт быть вместе?

Он поглаживает девушку по спине, чувствуя, как та успокаивается. Ему было приятно быть для Кейт "тихой гаванью".
Пользуясь своим высоким ростом, Лерой целует в макушку блондинку.

Кейт реагирует на заботливые знаки с его стороны. Спустя столько боли за этот вечер, в зеркалах Кейт все ещё сверкают звёзды.
И, замечая это, Энзо загорается вместе с ней, как и его чувства.

Все сомнения вдруг отпадают, картинка приобретает другие цвета.

— Я хочу... — еле слышно произносит Кейт, так по-детски, с малым стыдом, глядя на парня.

— Что ты хочешь?

— Я хочу быть с тобой. Если, конечно, твое предложение ещё в силе?.. — напомнила она с замиранием сердца.

Энзо театрально хмурится, будто колеблется с выбором.

— Иди ко мне. — басит Лерой, вызывая улыбку Кейт.

Долгожданный поцелуй, которого оба ждали слишком долго. Обиды ушли на задний план и казалось, что вдвоем они справятся.

Но вопрос в том, справятся ли?