Крылья бабочки

Insieme — вместе

«Я влюбился в свою бабочку?»

📍Италия, Сицилия, Палермо
РИККАРДО ЛОМБАРДИ, 22

Я буквально засунул свою бабочку в машину, пока она возмущалась на меня, и говорила, какой я придурок.

Сев за руль, я сразу же тронулся с места, не обращая внимания на ее недовольные крики.

— Ну и куда мы едем? — спросила она, скрестив руки на своей груди и смотря на меня просто убийственным взглядом.

— Скоро узнаешь. — твердо заявил я ей, пока мне не пришлось резко затормозить, толпа молодых людей танцевала прямо посередине дороги под какую-то итальянскую музыку. Она были пьяны, веселы и энергичны. — Какого черта? — пробормотал недовольно я, и только хотел им посигналить, как услышал звук открывающей двери, моя бабочка уже выходила на улицу.

— Ты ку... — и она захлопнула дверь.

А потом, я увидел, как она присоединилась к толпе, начав танцевать рядом с ними, полностью погружаясь в ритмы музыки. Ее бедра плавно двигались из стороны в сторону, ее глаза закрылись, а голова откинулась назад, волосы тут же волнами рассыпались по ее спине. Это было завораживающее зрелище, я буквально не мог оторвать от нее глаз, следя за каждым ее движением.

Мои глаза горели огнём, когда я наблюдал за ней, и в этот момент, я понял, что я испытываю к ней не просто вожделение и страсть, но и еще что-то больше, то, что я не могу описать словами. Я никогда ни в ком так не нуждалась, как в ней сейчас. Эти чувства пугали меня, делая меня уязвимым и слабым. Я боялся, что они были настолько велики, что я мог пасть. Глубоко и невозвратно пасть.

Музыка сменилась на более энергичную, и я будто очнулся. Она распахнула свои глаза, начав двигаться быстрее, и кружиться вокруг себя, подхватывая свои волосы руками. А потом, она так игриво и сексуально мне улыбнулся, что я не выдержал и вышел из машины.

Я подошел ближе к ней, положив свои большие руки на ее бедра, которые продолжали покачиваться в такт музыки.

Она откинула свою голову мне на грудь, и я начал подстраиваться под ее движения, хотя я не был хорошим танцором, однако, прямо сейчас, мне хотелось танцевать с ней, мне хотелось забыть обо всем и слиться с ней в этом танце.

Она развернулась в моих объятиях, положив свои руки мне на плечи, затем усмехнулась, когда увидела, что я пытался подрожать ей.

— Ты неплохо танцуешь. — сказала она мне, и я ухмыльнулся.

— Я ужасен. — ответил я тут же ей и она рассмеялась. Таким прекрасным, таким легким и завораживающим смехом. Она была восхитительна и так беззаботна здесь, в ночи, среди незнакомых нам людей. Мы просто были обычными людьми сейчас.

Мы начали двигаться под музыку, улыбаясь друг другу и наслаждаясь моментом.

Не знаю, сколько прошло времени, но вскоре, толпа начала уменьшаться, и моя бабочка потянула меня за руку в машину.

Тяжело дыша, мы сели на передние сиденья, и снова усмехнулись.

— Я давно не чувствовала себя так... — начал я, но она меня перебила, и мы встретились взглядами.

— Так хорошо. — закончила она за нас двоих, и в этот момент что-то сейчас происходило между нами, какая-то искра пролетела между нашими взглядами. Она сглотнула, заметив мой хищный взгляд, поэтому тут же перевела тему. — Ну и куда ты хотел меня отвезти? — и я быстро пришел в себя, завел машину и рванул с места.

— Тебе понравится то, что ты увидишь. — заявил я ей.

— О, ты так в этом уверен?

— Определенно.

Спустя минут двадцать, мы подъехали к одному из самых больших, популярных и дорогих теннисных клубов Италии.

Глаза бабочки округлились, когда он поняла, куда именно мы приехали.

На часах уже было почти четыре часа утра, но мы спокойно смогли въехать на закрытую территорию клуба, где нас уже ждал накрытый столик со свечами с видом на море и теннисные корты.

Знала бы она, что я выкупил этот клуб, когда узнал о том, что ей нравится теннис.

— О, боже, как ты... как ты смог договориться о таком? — начала восторженно тараторить она, когда увидела эту красоту. Столик стоял прямо посередине одного из кортов, окруженый белыми и нежно-розовыми цветами, а также свечками.

Я помог ей выйти из машины, протянув свою руку, которую она тут же приняла. Ее глаза продолжали изучать пространства, я видел, как они сияли сейчас.

— Это невероятно! — с восхищением в голосе произнесла она. — Но как? — снова спросила она, встретившись со мной взглядами, когда мы зашли на корт, и я отодвинул ей стул, чтобы она села за этот белый столик. — Сюда практически нереально попасть, особенно, черт возьми, в четыре утра. Это закрытый, элитный клуб! — о, да, и она была чертовски права, но теперь он был моим, и я мог делать здесь все, что хочу. — Сколько это все стоило?

— Немного. — спокойно ответил я и сел напротив нее.

— Ты что убил владельца клуба? — и я фыркнул.

— Нет, я просто купил его. — как ни в чем не бывало сказал я, но моя бабочка в удивлении уставилась на меня.

— Купил? — переспросила она, будто не веря.

— Да, именно так, ты сказала, что любишь теннис, и я решил купить это клуб для тебя. — и я налил нам вино, разлив его по бокалам.

— Ты что? — и она ахнула. Ее глаза стали еще шире, если такое вообще было возможно.

— Я начинаю сомневаться в твоем слухе, моя маленькая бабочка. — сказал я ей, усмехнувшись и сделав глоток вина.

— Ты не мог этого сделать! — она продолжила не верить мне.

— Но я сделал, и сделал я это ради тебя. — и я посмотрел на блюда, которые были перед нами. Тут, конечно же, была паста, ризотто и куча различных морепродуктов, ну и куда же без тирамису, который я безумно любил.

— Ты не можешь быть серьезным! — и я тяжело вздохнул. Затем аккуратно дотронулся до ее руки, которая лежала на столе, взял ее в свою руку и нежно поцеловал запястье.

— Я серьезен, как никогда раньше. — спокойно начал объяснять я ей. — У меня достаточно денег, и я вполне могу позволить себе порадовать свою прекрасную бабочку. Просто прими это все, как есть, и давай лучше перекусим. — и я слегка ей улыбнулся, мне было забавно наблюдать за ее реакцией. — Но если тебе не нравится, то я могу купить и другой клуб, только скажи какой.

— Я правильно понимаю, что ты купил клуб, который стоит миллионы долларов, девушке, которую знаешь буквально три дня?

— Вообще-то евро.

— Что, прости? — и я усмехнулся, снова взяв бокал и сделав глоток вина.

— Не доллары, а евро.

— Из всего предложения ты услышал только это? — недовольно спросила она, откинувшись на спинку своего стула.

— Говорю в последний раз, меня не интересует, сколько я тебя знаю, при каких обстоятельствах мы встретились, и я даже принимаю то, что ты не хочешь говорить мне свое настоящее имя. — и она напряглась. — Меня интересуешь только ты.

— Почему? — выдохнула она.

— Потому что с тобой я - другой, потому что рядом с тобой я хочу жить, хочу улыбаться, и даже танцевать под ту дурацкую итальянскую музыку посередине Палермо. Ты делаешь меня лучше. Ты заставляешь меня чувствовать то, что я никогда ранее не чувствовал. — и она сглотнула. — Я постоянно думаю о тебе, я не могу спать, потому что твой божественный образ приходит ко мне во сне. Я хочу все время быть рядом с тобой, хочу смотреть на тебя, и в сотый раз изучать все черты твоего лица, даже те необычные, янтарные крапинки в твоих глазах, я хочу прикасаться к тебе, чтобы почувствовать твою мягкую, такую гладкую кожу, я хочу целовать тебя, зная, что твои сладкие губы опухли именно от моих поцелуев. Я хочу гулять с тобой за руку по Палермо в ночи. И я даже, черт возьми, взял несколько занятий по теннису с тренером, чтобы однажды составить тебе конкуренцию. Я могу продолжить, если нужно? — и я сделал паузу, снова пригубив вино.

— Не стоит. — но она продолжала изучать меня, смотря на меня каким-то странным взглядом. — Мы слишком мало знакомы, и мы ничего не знаем друг о друге.

— А разве нужно что-то еще знать? — резко спросил я. — Достаточно того, что я уже готов умереть за тебя, пасть от твоих рук.

— Ты не должен так говорить.

— Но я буду. — и я был слишком тверд в своем намерении. — Я буду, потому что даже за столь короткий период я убедился, что ты мне нужна, нужна, как воздух.

— Все может измениться. — и видел, как она волновалась.

— Для тебя - да, но для меня - нет. — продолжил убеждать я ее. — Знаешь, мой характер может быть довольно отталкивающим. — и она фыркнула, наконец-то расслабившись.

— Ты просто невыносим!

— Я знаю, со мной бывает трудно. — и мы оба усмехнулись. — Но я уверен, что ты любишь трудности, бабочка. — и я ей подмигнул.

— Ты же знаешь, что ты меня не подкупишь этим клубом? — и она обвела пространство рукой.

— Я даже не пытался. — и на ее губах появилась легкая улыбка. — Но он - твой, ты можешь приехать сюда в любое время и назвать лишь одно слово: «Бабочка», и охрана тебя пропустит.

— Я просто не могу поверить в это!

— А тебе и не нужно, давай просто поедим. — и мы наконец-то приступили к еде.

После того, как мы поели, разговаривая о каких-то пустяках, мы решили прогуляться к морю, чтобы встретить рассвет.

— Ты когда-нибудь был в Неаполе? — спросила вдруг она у меня, когда мы остановились у моря, смотря на горизонт.

— Однажды, но это было давно. А что?

— Я бы хотела как-нибудь туда съездить, посмотреть город. — призналась она.

— Твой намек принят. — и она усмехнулась.

— Не сейчас, но когда-нибудь. — и я засмотрелся на нее. — О, боже, не смотри на меня так! — тут же воскликнула она, засмущавшись.

— Ты так красива. — и я развернул ее к себе лицом, нежно дотронувшись своей ладонью до ее щеки. — Нужно отдать твоим родителям должное. — и она тут же напряглась, ее лицо стало каменным, здесь было что-то не так.

— Я... я никогда не знала своей родной матери. — призналась она.

— Мне жаль. — и я стал поглаживать пальцами ее лицо.

— Не стоит. — и она натянуто мне улыбнулась. — Ну а ты в кого такой?

— Такой - это какой? — игриво спросил я у нее, сильнее прижав ее к своему телу.

— Весьма симпатичный. — и я фыркнул.

— Просто симпатичный? — и она кивнула головой в знак согласия, усмехнувшись.

— Я - единственный в своей семье, кто похож на мать. — сказал я ей. — И я рад этому.

— Твоя мама была очень красивой. — и на моих губах появилась широкая улыбка.

— Это так. — и между нами повисла неловкая тишина, я наклонился к ее лицу ближе, чтобы поцеловать, но я она быстро отстранилась от меня и сказала:

— Мне пора домой. — твердо заявила она.

Мое терпение было на пределе, но я уважал ее личные границы.

— Хорошо, опять сама? — и я имел ввиду, что она сама будет добираться до дома.

— Да.

На следующий день, мы снова встречаемся с ней на площади, в этот раз, я привез ее в книжный магазин, чтобы она могла купить себе все кулинарные книги, которые только хотела.

— Только не говори, что ты купил и этот магазин! — воскликнула она, когда зашла внутрь.

— Нет, я не покупал его, пока только одолжил. — и она фыркнула. Ее глаза сияли, когда она ходила между полочек с книгами, и разглядывала их. — Может быть, однажды, я доживу до того самого момента, когда ты будешь готовить мне завтрак, стоя на моей кухне в моей, черт возьми, рубашке.

— В твоих мечтах, придурок. — и она скрылась за полками книг, будто прячась от меня, но я всегда найду ее, где бы она не была.

— Мечты становятся реальностью, моя бабочка. — сказал я ей и она усмехнулась. Я бродил за ней по пятам, слушая о том, какие рецепты она бы хотела воплотить в жизнь. Почти три часа мы были в этом огромном магазине, десятки книг по кулинарии, и не только, были куплены мной для нее. Она долго сопротивлялась, но у нее не было даже шанса передо мной. Порой я бываю очень настойчивым.

Следующей ночью нас ждал кулинарный мастер-класс с одним из лучших шеф-поваров Сицилии.

У моей бабочки приоткрылся рот, когда она поняла, кто перед ней стоял.

— О, боже, только не говори мне, что это сам Паоло Родари! — прошептала она мне, когда мы зашли на кухню, где он нас уже ждал.

— Это он. — тут же ответил я ей своим привычным тоном. — Но если ты продолжишь смотреть на него таким восторженным взглядом, то от него ничего не останется. — и ее глаза в шоке уставились на меня.

— Ему шестьдесят пять, у него жена, двое детей, и четверо внуков. — заявила мне моя красавица.

— Меня не волнует его возраст и семейное положение, когда ты так на него смотришь. — прорычал я ей. И она стукнула меня по груди.

— Не будь таким чертовым собственником! — недовольно воскликнула она, забыв про Паоло, который стоял лишь в нескольких метрах от нас, и наблюдал за нашей милой перепалкой.

— Но я - собственник, бабочка. — и я положил свою руку ей на талию, показывая этому, как его там, Родари, что она - моя женщина. Она снова ударила меня, но уже по плечу. Моя рука опустилась ниже, приблизившись к ее заднице.

— Еще ниже на сантиметр, и я отрежу тебе руку вон тем столовым ножом! — громко воскликнула, указав пальцем на островок, где лежали острые ножи. А потом, она вспомнила про шеф-повара, встретилась с ним взглядам и покраснела.

— Не думал, что какой-то старик заставит тебя так краснеть. — прошептал я ей на ухо, разместив свою руку на ее заднице, обтянутой кожаной, короткой юбкой. Я слегка сжал ее правое полушарие и она ахнула, ее глаза округлились, и она быстро ринулась вперед, подходя к повару, которому уже было чертовски неловко в нашей компании.

— Простите, синьор Родари, он у меня слегка далекий. — сказала она ему своим прекрасным голосом.

— У меня. — и на моем лице появилась широкая улыбка, когда я подошел к ней и встал прямо за ее спиной.

— То есть далекий тебя не смущает? — пробормотала недовольно она, быстро взглянув на меня своим сексуальным, но убийственным взглядом.

— Мне все равно, кто я, когда я - твой. — и она закатила глаза, вновь переключив свое внимание на этого мужчину, который меня уже раздражал. Кажется, это была плохая идея заплатить ему куча денег, чтобы он провел нам кулинарный мастер-класс в час ночи, но что не сделаешь ради любимой...

Любимой? И я нахмурился.

Я был с ней чертовски мало знаком, но улыбался я рядом с ней намного чаще за эти дни, чем за всю свою жизнь. Я впервые думал о чем-то другом, помимо убийства моего отца.

И я готов был вытерпеть этот чертов кулинарный урок, лишь бы моя бабочка была счастлива. Одно но: я просто ужасен в готовке.

Как бы это банально не было, но сегодня мы учились готовить итальянскую пасту. Я раз двести, если не больше, порвал тесто для спагетти, и у меня вообще ничего не получилось, но мою бабочку это лишь забавляло, она смеялась надо мной, но при этом, пыталась помочь, несмотря на все мои недовольства.

Она была очень терпелива со мной, когда буквально сделала все блюдо за меня. Когда она увидела все мое лицо в муке, то она так звонко рассмеялась, что я не мог оторвать от нее своего взгляда. Она была сегодня так энергична, так весела, как никогда раньше. И она была моей.

Когда я наклонился к ней, чтобы вытереть ее носик, она напряглась, но позволила мне это сделать.

В этой ситуации было жалко только повара.
Но он справился, несмотря на мои постоянные рычания и угрозы в его сторону, когда он пытался дотронуться до рук моей бабочки, чтобы показать, как правильно нужно раскатывать тесто.

Следующие четыре дня мы встречались на корте, где моя малышка учила меня играть в теннис, опять же таки, я был плох в теннисе, но не так ужасен, как в готовке.

— Нет, не так! О, боже, ты даже неправильно держишь ракетку! — крикнула она мне и подбежала в своей, черт возьми, короткой, белой, теннисной юбке, чтобы поправить мою стойку. Я сейчас не мог ни о чем больше думать, как о ее длинных, стройных ногах. Она была чертовски сексуальна в этом своем теннисном прикиде.

Знаете, я думаю, что мне уже нравится этот вид спорта.

Но моему терпению пришел конец. Мы играли уже четыре часа, и так было почти каждый день.

— Ну все, моя бабочка. — и я повалил ее на мягкую поверхность корта, она вскрикнула явно не ожидая этого, но я смягчил ее удар своими руками, бережно опустив ее вниз. Она тяжело дышала, также, как и я после изнурительной тренировки. Моя бабочка была довольно строгим тренером.

— Мы не закончили! — сказала она, продолжая тяжело дышать, но я уже навис над ней, смотря на ее идеальное лицо.

И все.

Мои губы моментально оказались на ее губах, прижимаясь к ней в страстном и таком сладком поцелуе. Она застонала, приоткрыв свой рот, и я моментально воспользовался этим приглашением, проникнув в ее рот своим языком. Я нуждался в ней, я хотел ее, я мечтал о ней.

Наши языки буквально вели борьбу за право доминирования, моя бабочка не собиралась сдаваться и так просто подчиняться мне, она сопротивлялась до последнего, но ее сладкие стоны наслаждения выдавали ее. Наши поцелуи становились все горячее и интенсивнее, я буквально поглощал ее своим ртом, беря все то, что она мне давала. Ее руки оказались на моей шее, и ее длинные, черные ноготки впились в мою голую кожу, явно оставляя там свои следы, которым я был только рад.

Мне с трудом удалось прервать наш поцелуй, и приникнуть к ее шее, она вновь застонала, выгнувшись и открыв мне доступ к ее шее еще больше. Мои руки начали исследовать ее тело, моя левая рука проникла под ее поло, двигаясь прямо к кружевному лифчику и упругой, внушительной груди. Моя ладонь моментально накрыло ее грудь через бюстгальтер, и начала исследовать, я пощипывал ее сосок и крутил его между своими пальцами, я сжимал ее грудь, изучая ее наощупь, и черт, мне нравилось это ощущение.

Она была чертовски отзывчивой, позволяя мне играться с ее грудью, мой рот продолжал оставлять дорожку из поцелуев от ее шеи к ключицам и ниже. Мои губы приближались к ее аппетитным сиськам.

Но она буквально схватила меня своими руками за голову и сама впилась поцелуем в мой рот, теперь она изучала меня своим языком. Мои руки продолжали нагло ощупывать ее тело, одна из рук переместилась на ее упругую задницу, сильно сжимая полушарие, и все больше прижимая ее к своему телу. Я застонал ей в рот, не выдержав ее напора.

Казалось, что я готов был кончить лишь от одних поцелуев с ней, настолько сексуальной и желанной она была для меня. Я был, как чертов маленький мальчик прямо сейчас, я никогда не испытывал ничего подобного.

Мой член был уже совсем тверд в штанах, и буквально выпирал из них, прижимаясь к низу ее живота. Мы продолжали целоваться, как сумасшедшие, ее руки проникли под мою футболку, трогая мои мышцы и мои стальные кубики пресса.

А моя рука уже была под ее юбкой, я медленно пробирался своими пальцами по ее бедру, наслаждаясь ее мягкой кожей. Моя ладонь опустилась на ее самое интимное место, я дотронулся до ее киски, погладив ее через трусики, которые было сложно называть ими, лишь жалкий клочок ткани.

Она ахнула, ее глаза распахнулись и она со все силы зарядила мне пощечину. У моей бабочки был хороший удар, но моя голова даже не сдвинулась с места, я лишь смотрел  прямо на нее. Ее щеки раскраснелись, ее губы были опухшими от наших поцелуев, и кажется, я оставил на ее шее несколько своих меток. Она тяжело дышала, впрочем, как и я.

— Мне нравится, как ты выглядишь. — сказал я ей, разозлив ее еще больше.

А потом, она сделала то, что я не ожидал, она буквально застала меня врасплох, когда опрокинула меня на землю и оказалась сверху. Кажется, я впервые был так удивлен. Мои глаза расширились, когда я понял, что она почти с легкостью перевернула меня, огромного здоровяка, весившего больше ста килограмм с ростом в 200 метра.

И тут, я сказал то, что буквально само вырвалось из меня.

— Скажи мне свое имя.

Она наклонилась ближе ко мне, нежно, даже игриво, проведя моими пальчиками по моей вздымающейся груди. Ее губы остановились лишь в паре сантиметров от меня. Она выглядела, как моя самая сексуальная фантазия сейчас со своими взъерошенными волосами и опухшими губами.

— Катись к черту. Вот мое имя. — прошептала она мне в губы.