Там, где солнце встретилось с тенью.

Для лучшего погружения в атмосферу главы, рекомендую к прослушиванию:

Sleep Token — Take Me Back to Eden.
Novo Amor – Repeat Until Death.
Ry X – Let You Go.
Ruelle – The Other Side.

________________________________________________

«Я ждал тебя так долго, что научился бояться самого ожидания.
Но ты пришла. И всё моё молчание — стало молитвой, обретшей ответ.»
— из писем Люка, не отправленных.

________________________________________________

ЛЮК.

Я знал, что она придёт.

Не потому, что мне сообщили. Не потому, что был уверен в королевском слове, запечатанном старинной печатью. Я знал иначе — на уровне, которому не научишься, не доверишь и не избежишь. Знал — как чувствуют приближение грозы. Как кровь чувствует родную кровь.

Это случилось вчера под утро.

Я проснулся внезапно — не от звука, не от света, не от зова. Просто… проснулся. Лёгкие наполнились чем-то резким, как ледяной воздух. Вены сжались, будто в них вошло нечто иное — не кровь, не голод, а зов. Не её зов — мой.

Я встал, вышел на балкон, босиком. Камень был холоден, но я не чувствовал. Смотрел вниз, на лес — под утренним туманом он казался застывшей бездной. Золотистые листья — медленно падали, один за другим, и оседали на влажной черепице. Было так тихо, что я слышал, как из камина внизу треснул полень.

25 сентября. Два дня после её рождения — и один после того, как король должен был лично привезти её ко мне.

Он не приехал. Он прислал охрану и один из гербов. Сухо. Чётко. Бесстрастно. Как высылают узницу, а не дочь.

Но я знал: она всё равно приедет.

Мой замок был готов. Условно.

Слуги метались по залам с тех пор, как один из наблюдателей с башни заметил караван на трапезной дороге. У меня не было сил их останавливать. Я лишь смотрел — как оживают залы, как зажигаются факелы. И мне казалось, будто всё это не ради неё, а ради меня — чтобы я не распался в темноте, которая, похоже, шла следом за ней.

Они украшали лестницы, клали свежие ткани в её покои. Марта, кухарка и первая служанка в этом доме отдала лучший набор постельного белья, который берегла для праздника. Другая, молодая, новая с кухни принесла коробку с засахаренными лепестками роз — только их она считала достойными «принцессы». Две новых — поругались из-за венков из белых цветов, каждый хотел, чтобы его композицию поставили в главном холле.

Я позволил многое. Но в этот раз — вмешался.

— Не нужно венков, — сказал я. Тихо, но твёрдо.

Они замерли.

— Это не свадьба. И не похороны.

Они кивнули, переглянулись — и унесли цветы прочь.

Мне было всё равно, что подумают. Главное — чтобы не было фальши. Чтобы она вошла и не почувствовала лжи. Пусть боится. Пусть дрожит. Но пусть не думает, что её здесь встречают, как невесту или вещь, которую купили.

Нет. Это был не союз. Это был приговор. Дар. Узы, написанные не пером — инстинктом.

Узы мэйтов. Судьба. Случай. Проклятье.

Я сам не знал, что это значит — по-настоящему. До неё.

Я спустился в главный зал, когда услышал колёса.

Сначала — глухо, будто ветер толкал старую телегу. Потом — чётче: гравий, копыта, храп лошадей. И, как всегда, — чужой запах. Тот, что не терпит ложь: холод и страх. О, этот страх… он был не её. Не полностью. Он шёл от тех, кто сопровождал. От слуг, от солдат. И от одного из рыцарей.

Но потом… пришло другое.

Как ветер, но изнутри. Как аромат свежесрезанной розы в заснеженном лесу.

Она.

Я почувствовал её раньше, чем увидел. И это чувство — сжало меня в тиски.

Раньше я слышал, что когда встречаешь свою пару — свою судьбу — мир будто замолкает. Сердце замирает. Все чувства сливаются в одну точку, и всё остальное теряет форму.

Они лгали.

Мир не замолкает. Он кричит. Всё обостряется — каждый звук, каждый оттенок. Я чувствовал, как дерево старой арки трещит от влажности. Слышал, как капля дождя стучит о край фонаря. Ощущал — как она дышит.

Я даже знал, где она стоит, ещё до того, как она вошла.

И всё же, когда двери открылись — я не был готов.

Она вошла — как ребёнок, которого бросили в чужой дом. В сером дорожном плаще, почти не подходящем ей. Капюшон скрывал волосы, но я знал, что под ним — то самое золото, не от света, а от тепла. Тот оттенок, который мог быть только у «поцелованной солнцем».

Перчатки на ней были слишком велики. Они были чужими. Всё в ней было неуместным в этом холодном зале — и именно потому я не мог отвести взгляда.

Она была не отсюда. Из другого мира. Из моего прошлого. Из будущего, которого я боялся.

Но подбородок — был высоко.

Как у королевы. Как у той, кем она станет.

И я… не смог подойти.

Я боялся.

Не её страха. Не того, что подумают мои подчинённые. А того, что если подойду, если коснусь, если просто позволю себе быть хоть кем-то — она отвернётся.

А я и так был трещиной.

Я, Люк Ле Гри, граф проклятого рода, вампир второго круга, старейший из лордов Адарлании — боялся девочку в сером плаще.

Именно потому, что она была моей.

Я хотел сказать многое. О, как же много.

Хотел рассказать, как смотрел на её портреты. Как шептал её имя в пустых комнатах. Как ловил в голосах чужих девочек интонации, которые когда-то могли быть её. Как чувствовал её боль — как туман, ползущий к моим снам.

Но я сказал только одно:

— Добро пожаловать в твой новый дом.

И она — ничего не ответила.

В ту ночь не было церемонии. Никакой парадности. Только ночь, старая арка из чёрного дерева, и древние слова, которые давно забыли даже жрецы.

Я произнёс их одними губами. Без голоса. Без света. Только луна — холодным взглядом смотрела на нас с чёрного неба.

Капля моей крови — в её вене.

Её душа — привязана к моей.

Она не знала.

Она стояла, как в тумане. В платье, которое выбрали другие. В коридоре, который не знал её шагов.

Я не коснулся её. Ни в ту ночь. Ни в последующие.

Она боялась. И я — тоже.

Я не боялся напугать. Я боялся сломать.

В её глазах я был чудовищем.

А в моих — она была светом. Не только светом. Теплом. Зовом. Воздухом, который возвращал дыхание. Моей последней надеждой на спасение.

Но как рассказать это девочке, которую вырвали из детства и отдали монстру из легенд?

Я не знал.

Она заснула — в постели, на которую я не ступал. В покоях, которых я велел выделить отдельно для нее. И я… стоял за дверью.

Слушал её дыхание.

И молчал.

Снег ещё не выпал, но воздух уже пах льдом. Осень здесь коротка. Как и покой.

Я не знал, сколько она продержится в этом замке. Не знал, выдержит ли. Простит ли.

Но я знал одно.

Она пришла.

И теперь… я уже не тень.