Порождения мести. Ветер перемен.

Маркус чувствовал себя невероятно отдохнувшим и умиротворенным. Повсюду пели птички, он лежал на бескрайнем зеленом лугу и довольно щурил глаза на теплое солнце. Небо над головой было голубое и бескрайнее. Трава вокруг была невероятно зеленой и спокойно покачивалась от легких порывов теплого ветерка, время от времени щекоча Маркусу лицо и голые руки. Ему никуда не надо было идти, и он был готов пролежать так хоть целую вечность. Здесь он чувствовал себя абсолютно счастливым и...
— Ты что творишь?! – неожиданно громко крикнул кто-то под самым ухом, заставляя весь прекрасный мир Маркуса резко пошатнуться, потом сразу последовал ощутимый пинок в бок и мир померк. Маркус распахнул глаза и увидел быстро приближающийся к лицу пол, и раньше, чем он смог среагировать и хоть как-то его остановить, последовал оглушительный грохот. Удар получился не сильный, но от этого не стал менее раздражающим. Он решительно подобрался, вытряхнул из головы последние отголоски сонливости и с глухим рыком грозно поднялся с пола, собираясь было высказать наглому недоделанному принцу все, что он о нем думает, как Майкл зло процедил, потирая ушибленное место: – Ты мне в бок заехал, придурок!
На Маркуса тут же оглушительной волной нахлынули воспоминания о вчерашнем дне, жутком крылатом монстре, бездушной старушке и Блеквуде, который истекал кровью у него на руках. Все раздражение вмиг испарилось, и он метнул на принца уже полный беспокойства и не высказанных переживаний взгляд. Тот все еще лежал на кровати, все вокруг него, как и он сам было в засохшей крови и ее было очень и очень много, но на удивление Фроста, по Майклу невозможно было сказать, что вся эта кровь была его. Он выглядел слишком живым и здоровым для этого. От вчерашней бледности не осталось и следа и, сейчас, он просто лежал и недовольно морщась, пытался отодрать присохшее к боку полотенце, которой они всего несколько часов назад пытались остановить кровь, чтобы не дать Майклу умереть. Перед глазами Маркуса всплыла картина жуткой раны, которая находилась под этой пропитанной кровью, полу засохшей тряпкой и все вчерашние мысли и страхи вмиг нахлынули обратно, заставляя его вздрогнуть всем телом и сжать кулаки, в попытке сдержать их.
— Может не стоит? — неуверенно выдавил он из себя, морщась от, любезно подкинутых его обожаемой памятью, картин и воспоминаний. Майкл кинул на него недовольный взгляд исподлобья, в котором за напускными призрением и холодом таились множество сомнений и страхов, но ничего отвечать не стал. Он сделал еще пару не особо настойчивых попыток содрать присохшую ткань и быстро сдавшись, уронил голову обратно на подушку. — Ты как? – недоверчиво уточнил Фрост, в полном замешательстве рассматривая его.
Майкл кинул на него такой же недовольный взгляд, но в голосе не прозвучало даже раздражения, когда он все же ответил:
— Отлично...и это очень странно.
— Ты потерял очень много крови,— с недоверием напомнил Маркус.
— А то я не знаю, — больше растерянно, чем агрессивно огрызнулся Майкл, указывая на всю кровь вокруг, и, сам же поморщившись от увиденного, попытался встать. Маркус, было дернулся к нему, чтобы остановить или хотя бы помочь подняться, но сам же себя и одернул, когда увидел, что Майкл с легкостью сам поднимается с постели. Блеквуд подозрительно посмотрел на его дерганные движения, но комментировать ничего не стал. Он, под жужжащий вопросами взгляд Фроста, прошел к столу, лениво соскребая засохшую кровь с груди, схватил кувшин полный воды и разом осушил его, еле сдержав стон облегчения. Потом поднес деревянную тарелку с сажей к носу и понюхал то, что осталось от вчерашних трав Изильды. Даже после того, как они полностью сгорели, Майкл смог четко различить запахи нескольких знакомых успокоительных трав и чего-то еще неприятно горького. Он с недоверием ковырнул пальцем сажу, не понимая, как так в точности распознал запахи уже давно сгоревших трав, но не нашел там ничего, кроме пепла. Встревоженно нахмурившись, он поставил тарелку обратно на стол и направился к выходу. Почему он такой спокойный и расслабленный стало понятно, теперь надо было понять, что с ним вчера произошло и почему он до сих пор был жив.
Маркус в полной растерянности наблюдал за Блеквудом и никак не мог собрать из вчерашнего вечера и сегодняшнего утра полноценную мозаику. Все произошедшее вчера казалось каким-то страшным сном и если бы не тот факт, что кровать вся была в крови, Майкл был весь в крови и сам Маркус тоже ничуть не чище, он бы точно решил, что это был какой-то чересчур уж правдоподобный сон. Но тогда как умиравший вчера Блеквуд мог сегодня стоять перед ним, как ни в чем не бывало? Маркус еще раз недоверчиво осмотрел комнату, остановился на пустой баночке у кровати, содержимое которой он вчера вылил на рану Майкла, и пару раз моргнул, гипнотизируя ее. Потом отрицательно качнул головой своим же мыслям, что возможно это та жидкость спасла Майкла, и снова уставился на Блеквуда, который вчера умирал, а сегодня уже лениво бродил по дому, с ног до головы перепачканный в собственной крови, и выглядел даже здоровее самого Маркуса.
Майкл сам был в замешательстве, но показывать это Маркусу точно не собирался. Он хотел понять, что с ним произошло и почему он все еще жив, так что теперь нужно было найти Изильду. Если кто и мог ответить на хоть какие-нибудь его вопросы, то это была она. Так что, убедившись, что в избушке кроме него и Фроста никого больше не было, он неспешно открыл дверь, затылком чувствуя на себе пристальный, изучающий взгляд Маркуса, и шагнул наружу.
Как только он открыл дверь, в глаза ударили яркие лучи полуденного солнца, в которых сейчас утопала вся небольшая полянка перед избушкой. Майкл прищурился, заслоняя рукой глаза и осмотрелся. Солнце уже стояло высоко над головой. От вчерашней грозы не осталось и следа. Весь лес вокруг блаженно дышал свежим воздухом, все еще наполненным легким ароматом сырой земли и листьев. Вокруг царили умиротворение и спокойствие. Когда глаза, наконец, привыкли к солнечному свету, Майкл осмотрел поляну, ища хоть какие-то следы вчерашней борьбы, но оказалось, что дождь постарался на славу. Нигде не осталось и намека на произошедшее. Даже на ступеньках, которые он вчера вроде бы так старательно заливал кровью, не наблюдалось ни пятнышка. Следы начинались лишь за дверью – частые, крупные капли уже давно засохшей крови, которые, слегка петляя, вели от двери к кровати. Все остальное было начисто смыто недавно прошедшей грозой. Все это, вкупе с отсутствием каких-либо болей, слабости или вообще какого-либо дискомфорта в теле, вызывало и у Майкла ощущение, будто произошедшее вчера было просто жутким сном и, в действительности, он был готом отдать что угодно, лишь бы так оно и было. Но Майкл знал, что ему не может так повезти. Так что он на корню вырвал все наивные надежды и решительно направился к Изильде, которая сейчас сидела под деревом напротив дома и что-то сосредоточенно плела, не обращая абсолютно никакого внимания на появившегося на поляне принца.
Когда Майкл спустился с лестницы, Маркус вышел следом. Он тоже внимательно осмотрел полянку, щурясь на слишком яркие лучи солнца и недоверчиво хмурясь на то, что не может найти никаких следов вчерашнего кошмара, потом проследил за Майклом и, не придумав ничего лучше, просто последовал за ним. Блеквуд подошел к старушке и, скрестив ноги, молча сел прямо на траву напротив нее. Маркус остановился чуть позади и в ожидании уставился на старушку, которая никак не отреагировала на их появление. Она сидела и продолжала сплетать тоненькие ярко-красные ниточки в замысловатые узоры, тихо нашептывая что-то на непонятном ни одному из нарушителей ее спокойствия языке.

                                                         ~~~

Маркус в сотый раз переступил с ноги на ногу, в очередной раз скучающе осмотрел все вокруг, продолжая хмуриться то ли из-за яркого солнца, то ли из-за своего недовольства и, снова, не найдя ничего способного зацепить его внимание, вернулся к до сих пор не изменившейся картине перед ним. Он громко и нетерпеливо вздохнул, скрестил руки на груди и снова недовольно уставился в спину Блеквуда. Они с Изильдой сидели неподвижно и безмолвно уже больше десяти минут. Зная вспыльчивый характер Майкла, Маркус уже со второй минуты ожидал, что он очень скоро потеряет терпение и нагрубит старушке и был крайне удивлен тем, как спокойно и терпеливо он ждал, пока она не закончит свое абсолютно ненужное и бессмысленное, по мнению Маркуса, занятие. Сам Маркус уже через несколько секунд не выдержал и начал ходить из стороны в сторону, вздыхая и недовольно косясь на старушку, но тоже почему-то не осмелился перебивать ее.
Еще через пару минут она, наконец, удовлетворенно выдохнула, заплетя последние узелочки и, аккуратно погладив получившуюся коротенькую веревочку, громче проговорила последние слова. Знахарка аккуратной спиралькой сложила браслетик на ладони, осторожно и сосредоточенно прикрыла его другой рукой, закрыла глаза и приподняла голову, подставляя лицо, пробивающимся сквозь зеленую крону дерева, лучикам солнца. Маркус нахмурился еще сильнее, с полным непониманием следя за действиями Изильды. Уверенное и важное выражение на лице старушки, ее ровная осанка и все то, как она держалась и вела себя, на мгновение навеяли ощущение, будто что-то очень важное и великое происходило перед ним. Фантазия разыгралась не на шутку и перед внутренним взором Маркуса начали проноситься яркие картины того, что они могут увидеть, когда старушка раскроет, наконец, свои худые, бледные, сморщенные жизнью и временем ладони и покажет им результат своего труда. Через пару мгновений ее тонкие пальцы дрогнули и Маркус, задержав дыхание, в предвкушении впился в них взглядом, но когда старушка убрала руку, увидел тот же самый браслетик, точно в такой же спиральке лежавший на ладони в том же самом месте и разочарованно выдохнул. Старушка подняла на него взгляд и, встретившись с блеклыми, серыми, уставшими глазами обычной старой женщины, Маркус почувствовал себя полным глупцом. Он смутился, сам не понимая, что за наваждение на него нашло. Маркус никогда не верил в чудо, волшебство, магию или что-то подобное, а сейчас словно пятилетний мальчишка ожидал чего-то такого от этой старой женщины. Да он даже когда был пятилетним мальчишкой, уже считал, что все это сказки, придуманные старыми нянями, чтобы занимать наивных детишек. Ему стало стыдно, и он тут же отвел взгляд, испугавшись, что Изильда может разглядеть в нем его мысли. Старуха еще пару долгих мгновений без особой заинтересованности изучала красивые черты его лица, потом тяжело вздохнула, неспешно спрятала браслетик в переднем кармане своего длинного, старого, серого платья и перевела взгляд на Майкла.
— Это был Улерик, — с грустью, но твердо и уверенно проговорила она, наконец, с болью заглядывая в зеленые глаза напротив.
— Что? – не веря собственным ушам, хрипло переспросил тут же Блеквуд.
— Кто? – всем своим тоном показывая, что понятия не имеет, о чем идет речь, одновременно с ним выдал Фрост.
— Это был мой сын, — терпеливо ответила на оба вопроса разом старуха. – Это был Улерик.
— Но...
— Майкл Блеквуд, еще хоть раз посмеешь перебить меня, и ты больше ни единого слова от меня не услышишь, — железным тоном пригрозила Изильда, хмуря густые, но уже давно выцветшие брови, уверенно нависающие над неожиданно ставшим слишком живым и сильным для ее возраста, взглядом на Майкла. Тот тут же послушно замолчал. А Маркус замер, удивленно наблюдая за странной знахаркой, у которой, непонятно откуда, была такая власть над, в принципе не знакомым со словами «уважение» и «смирение», Блеквудом. На доли секунды, знахарка перед ними даже показалась Маркусу на несколько десятков лет моложе, но потом Изильда опять ушла в свои тяжёлые мысли и снова превратилась в старую, практически немощную старушку. Подождав еще немного и убедившись, что мешать ее рассказу больше не будут, она тяжело вздохнула, болезненно кивнула собственным мыслям и продолжила: — Он отправился в северные земли три года тому назад и, с тех пор, от него не было абсолютно никаких вестей. Мы с Элейной уже начали терять надежду на то, что он когда-нибудь вернется, но несколько дней тому назад он снова появился на пороге этого дома. Улерик выглядел таким же, как и три года тому назад. Те же волосы, та же фигура, то же лицо, на которой не появилось ни одной лишней морщинки за все эти годы, та же манера общения, все как мы и запомнили. Но я все же заметила в нем это. Нечто чужое и темное, нечто опасное и пугающее, нечто, что иногда смотрело на нас жадным и хищным взглядом из глубин глаз моего сына. – Изильда замолчала на долгую минуту, задумчиво смотря перед собой и даже не моргая, словно пытаясь вспомнить, о чем она говорила, но потом она все же собралась и продолжила: — Потом он показал мне это. Как он из человека превращается в ужасающего монстра. Он сказал, что теперь он делит свое сознание со страшным зверем и должен всегда пить человеческую кровь, чтобы контролировать этого монстра и не позволять ему убивать. Если он не будет делать этого, то ослабнет и зверь возьмет верх над ним, а когда это случится, уже никто и ничто не сможет остановить его, пока он не получит желаемого и не утолит свой голод. – Сказав это, она снова замолчала, наблюдая за реакцией на свои слова. Маркус все еще стоял за Майклом, так что он не видел его лица и не мог сказать, что именно знахарка сейчас читала на нем, но он был абсолютно уверен в том, что на его лице она наблюдала целый калейдоскоп эмоций, самыми выраженными из которых были неверие и скептицизм. И по-видимому, Изильда правильно истолковала увиденное. Она понимающе кивнула ему, но несмотря на это, все равно продолжила: – Я запретила ему втягивать во все это Элейну, боясь, что в порыве голода или ярости он может ей навредить. Он разозлился, обратился и напал на меня, но в последний момент опомнился и сбежал. Я не видела его с позавчерашнего утра.
— Он унес ее, — глухо сказал Майкл, выждав короткую паузу и убедившись, что Изильда закончила.
— И ты в это все веришь? – тут же удивленно возмутился Маркус, не веря собственным ушам, но Майкл напрочь проигнорировал его вопрос. Знахарка последовала его примеру.
— Боюсь, это не совсем то, о чем тебе нужно беспокоить сейчас, Майкл, —  смотря на него с болью, виной и нескончаемой жалостью, скорбно сказала она, покачав головой. Потом выждала долгую минуту, словно пытаясь собраться с силами и заставить себя признаться в чем-то важном, и наконец, произнесла тяжелым, полным горечи голосом: — Он стал таким после того, как его укусил такой же зверь.
Повисло долгое молчание. Майкл опустил глаза и хмуро уставился в пустоту за спиной знахарки. Она с болью всматривалась в его лицо, пытаясь разглядеть в нечитаемом взгляде хоть что-нибудь, а Маркус раздраженно уставился на них обоих, сам не до конца понимая, почему до сих пор тратит столь драгоценно время на всю эту чушь. Он не собирался верить услышанному и был до невозможного возмущен тем, что Блеквуд тратит бесценные для Элейны секунды на бред этой ненормальной старухи. То, о чем она сейчас говорила с таким серьезным видом, было обычной сказкой, страшилкой для непослушных детей. Он никогда не верил в подобную сверхъестественную ерунду. Даже в детстве, когда старая няня Нарцисса рассказывала ему про колдунов и ведьм, живущих в далеких лесах, про монстров, обитающих в глубоких пещерах Северных Гор, и про кровожадных людоедов, раньше правивших на их землях, он относился к ним как к обычным сказкам и никогда не допускал возможности, что нечто подобное может или могло когда-то существовать на самом деле. Ему, конечно, всегда было интересно слушать ее интригующие рассказы про бесстрашных героев, боровшихся с невиданными монстрами и завораживающие описания могучих зверей им помогавших, но уже тогда он четко выставлял для себя черту между реальностью и былью. В реальном мире такого быть не могло. И сейчас он смотрел на неподвижно сидевшего перед старой знахаркой Блеквуда и просто не мог понять, как он может быть столь наивен и позволять себе тратить время на подобные глупости. Они так и так потеряли слишком много и, возможно, даже уже было поздно идти на помощь Элейне. Эта мысль напугала его раньше, чем она успела вновь всплыть, заставляя кровь застыть в жилах и вгоняя сердце в холод. Маркус знал эту девушку всего несколько месяцев, но за это время она каким-то образом умудрилась стать одним из самых дорогих для него людей, стать одной из тех, чья улыбка разгоняла все печали, а звонкий, радостный смех порождал любовь и безграничную теплоту в сердце. Она просто не могла... Маркус сжал кулаки и заставил себя выкинуть эту мысль из головы. Элейна жива! Она жива и по-другому просто быть не может. Он даже права не имеет сомневаться в этом! Когда Изильда снова заговорила, вырывая его из плена липкой паутины собственных мыслей, Маркус тут же с жадностью впился в нее глазами, пытаясь хоть как-то сосредоточиться на ее словах и держаться подальше от собственных пугающих мыслей.
— Они очень сильные и раны на них крайне быстро заживают, — сказала знахарка, и Маркус замер на полу вздохе, впервые с начала рассказа старушки позволив сомнению и подозрениям все же закрасться в свои мысли. – Мой сын никогда бы так с тобой не поступил, мальчик мой. Улерик любит тебя как родного брата и безмерно уважает. Но то, во что он превращается, не знает ни любви, ни жалости, ни сострадания. Я боюсь, что укус...
— Ее спасение единственное, что волнует меня сейчас, Изильда, — вдруг твердо и уверенно перебил ее Майкл, впервые с начала рассказа, подавая голос. – Ты знаешь, она все для меня. Кроме нее у меня нет никого, — Изильда понимающе кивнула, стойко встречая его полный мольбы и боли взгляд, но все равно продолжила:
— Улерик никогда и пальцем не тронет Элейну, но я не знаю, что может сделать зверь, когда он снова возьмет верх над ним. – Изильда следила за, вырвавшимися из-под железного контроля, эмоциями принца и чувствовала себя бездушным палачем в пыточной камере, но не могла не предупредить их, с чем им предстоит столкнуться. – Он говорил, Элейна помогает ему держать зверя под контролем, что любовь к ней помогла ему найти дорогу домой, не позволила зверю окончательно взять верх над ним, но я боюсь, этого может оказаться слишком мало. Мы имеем дело с очень сильной магией, Майкл. Им с этим не справиться в одиночку, — тихо сказала она, внимательно смотря ему в глаза. После ее недолгой паузы, Майкл сделал глубокий, рваный вдох, ненадолго замер и медленно кивнул, на сосредоточенном выдохе. Изильда кивнула ему в ответ и протянула светлую рубашку, которая лежала у нее на коленях.
Маркус все это время видел лишь напряженную спину Майкла и не успел разглядеть ни единой его реакции на ее слова. Так что он понятия не имел, как Блеквуд ко всему этому отнесся. Он раздраженно посмотрел на рубашку, потом на Блеквуда, который не спешил ее принять, нетерпеливо скрестил руки на груди и глухо потребовал:
— Хватит тянуть время! – Майкл вздрогнул от его слов, вспомнив, о Фросте, который оказался нежеланным свидетелем всей этой сцены, но оборачиваться на него не стал. Он еще раз глубоко вздохнул, медленно выдохнул и, более или менее совладав с собой, нацепил обратно свою неизменную маску недовольства. Изильда неодобряюще сморщилась и покачала головой, но Маркус этого не увидел, продолжая нетерпеливо прожигать взглядом спину Майкла.
—  Я обязательно верну ее, — наконец, твердо обещал Блеквуд Изильде, взял протянутую ему рубашку и резко поднялся.
— Будь осторожен, сынок, — тихо попросила старушка, с болью, сочувствием и легким неодобрением смотря на то, как тот мастерски скрывает свои эмоции. Майкл кивнул еще раз, прекрасно понимая, что именно она не одобряла, и отвернулся, направляясь к речке. Пора было уже смыть всю эту кровь и грязь с себя.
Маркус хмуро посмотрел вслед Майклу, но не сдвинулся с места. Когда тот, наконец, торопливо скрылся за деревьями, он перевел глаза обратно на Изильду и в ожидании уставился на нее, сам не до конца понимая, чего именно он хочет услышать. Старая знахарка молчала пару долгих минут, задумчиво смотря невидящим взглядом на яркую ромашку у своих ног, потом все же сдалась под требовательным взглядом принца и тихим, уставшим голосом произнесла:
— Я бы хотела быть в состоянии хоть чем-то ему помочь, но к моему глубочайшему сожалению, ему, как и моему сыну, уже никто не сможет помочь. Это проклятие основано на магии, такой же древней как сама жизнь. Нет силы, способной его побороть. – Маркус моргнул, медленно открыл рот и обратно захлопнул его, не зная, что на это сказать. Верить словам старушки он точно не желал, но, черт возьми, он сам дрался с тем монстром при свете дня, и он мог поклясться, чем угодно, никаких крыльев у него и быть не могло. Так как же объяснить тот факт, что он просто взял и улетел? И раны Майкла... — Бедный мальчик, — с горечью произнесла она, будто читая его мысли, — несчастное дитя.
Говоря все это, Изильда ни разу не посмотрела на Маркуса и голос ее, с каждым словом, все убывал и убывал, пока не перешел в неразборчивый шепот. Маркус решил, что она говорила это больше самой себе, чем ему и в итоге, предпочел никак не комментировать услышанное, тем более что он точно не мог сказать ничего в защиту Блеквуда. Он еще пару секунд стоял перед знахаркой, которая продолжала бормотать что-то себе под нос, потом все же не выдержал и пошел вслед за Майклом.
Маркус нашел Блеквуда в неглубоком бассейне речки. Он стоял по пояс в ледяной горной воде в одних штанах и пытался смыть с себя остатки присохшей крови. Вся вода в бассейне уже была красной и, несмотря на то, что она довольно быстро стекает, пока не собиралась очищаться. Рядом, под деревом у речки валялись его изодранная рубашка и мокрое полотенце, которое уже никто и никогда не смог бы отстирать. Маркус вышел из-за деревьев и остановился в паре метров от воды. Майкл стоял к нему спиной, быстрыми, четкими движениями отмывая тело и штаны, и сделал вид, что не заметил его появления.
— Что бы это ни было, оно унесло ее к Хребту Дьявола, — сказал Маркус, когда понял, что его еще долго собираются игнорировать. – Я не брошу ее там! – твердо добавил он, когда никакой реакции на его слова не последовало, но и это не помогло завязать разговор. Маркус замолчал, начиная злиться на то, как по-детски Майкл себя ведет. Они должны были немедленно составить план, рассчитать, как быстрее добраться до хребта, найти лошадей, придумать, как отправить сообщение королям и спешить на спасение Элейны, а этот придурок даже разговаривать с ним не намеревался. Говорит, что на все ради нее готов, а не может сделать даже самого малого! Майкл в последний раз плеснул в лицо воды, так же молча вышел к берегу, оттряхнул штаны и, наконец, соизволил поднять глаза на Маркуса. – Я тоже пойду за ней, — твердо сказал Фрост, скрещивая руки на груди и с вызовом глядя в темно-зеленые глаза.
— Делай что хочешь, — холодно сказал Блеквуд, смерив его полным презрения и нетерпения взглядом, и толкнув его плечом, попытался пройти мимо. Маркус, наконец, не выдержал. Его, выработанное годами общения с Блеквудом, терпение в очередной раз лопнуло. Он глухо рыкнул, резко схватил Блеквуда за локоть и рывком развернул к себе, полным ярости взглядом встречаясь с его холодными.
— Мы пойдем вместе! И ты меня не остановишь! – грозно прорычал он ему в лицо и в следующее мгновение потерял сознание от неожиданно прилетевшего прямо в челюсть железного кулака.

                                                ~ ~ ~
Когда Маркус пришел в себя через несколько часов и вернулся к хижине, старушка, удрученно качая головой на безрассудство и упрямство молодого принца, сообщила ему, что Блеквуд ушел сразу же по тропе, ведущей на север. А когда Маркус сказал, что ему нужно его догнать и быстро попрощался, она остановила его и дала ему браслет, который плела утром.
— Это тебе на удачу, — сказала она, завязывая красную полоску ниток Маркусу на левом запястье. — Я вижу у тебя доброе сердце, Маркус. Что бы не случилось, всегда помни, у Майкла оно тоже доброе, но ему не повезло с семьей так, как тебе. Он не смог достучаться до сердец тех, кто был так дорог. Они заставили его запереть сердце на замок и учиться жить без любви. Отстраненность и холод от тех, кто должен любить, ожесточит кого угодно. Не суди его, пока не узнаешь всей правды. Он заслуживает намного большего, чем ты думаешь, — сказав это, она пожелала ему удачи и ушла в свою избу.
Маркус поблагодарил ее и тут же убежал по указанной тропе, решив, что тратить время на ее непонятные, туманные речи сейчас не стоит. Какие еще отстраненность и холод? У этого придурка была очень хорошая и добрая мама, и его отец просто замечательный человек. Единственный, кто был неспособен к любви в их семье, был сам Майкл. Возможно, он просто наплел старушке всякую чушь про свою семью, чтобы та пожалела его и подпустила к своей семье, но времени на все это сейчас не было. Нужно было успеть догнать этого гада и вернуть ему должок, пока его там не сожрали к чертям собачьим.
Маркус бежал быстро, замедляясь лишь для коротких передышек, и проклиная все и вся за то, что тропы эти были настолько узкими и заросшими, что даже для одинокого путника было сложно пройти по ним, не цепляясь каждый раз за ветки и колючие вьющиеся растения, которые свисали буквально с каждой ветки. Но даже не смотря на такую скорость, догнать Майкла он смог только под утро. Заметив темную, растрепанную макушку Блеквуда впереди, Маркус сразу замедлился, пригнулся и попытался успокоить свое давно уже сбившееся дыхание, но это не помогло ему стать менее шумным. Каждый шаг, делаемый в этом богом забытом дремучем лесу, отдавался треском сучьев и шуршанием сухой травы и листьев под ногами, которые тут же разносились по всему лесу и не оставляли ни единого шанса застать противника врасплох. Наступив на очередную ветку под густым слоем сухих листьев, чей оглушительный треск тут же, словно глашатай на балу, оповестил весь лес о его присутствии, Маркус раздраженно поморщился и чертыхнулся. Он представил себе, как глупо выглядел сейчас со стороны, еще раз тихо выругался, угрюмо выпрямляясь и, уже не прячась, осторожно шагнул вперед. Блеквуд стоял спиной в нескольких метрах от него, опираясь на шершавый ствол небольшого дерева и тяжело дышал. Его шумное, срывающееся на тихий хрип дыхание было не совсем нормальным даже для пробежавшего такое большое расстояние человека, но Фрост заострять на этом свое внимание не захотел. Это наоборот ему было даже на руку, потому что, по-видимому, отвлекло Блеквуда настолько, что даже после такого фиаско с веткой, ему удалось остаться незамеченным. Маркус тихо подкрался сзади, довольный тем, что его присутствие все еще оставалось незамеченным, нагло и бесцеремонно развернул Майкла за плечо и, недолго думая, замахнулся, целясь ему прямо в нос. Блеквуд увернулся в последнее мгновение, неожиданно резко отклонившись в сторону. Он пропустил кулак и, не мешкая ни мгновения, тут же с силой дернулся назад, вырываясь из захвата Фроста, а как только удивленный тем, как быстро он сориентировался, Маркус отшатнулся назад, сам напал в ответ. От нацелившегося прямо в глаз кулака, Маркус успел увернуться лишь чудом. Маркус Фрост был лучшим воином пяти королевств и, по всеобщему мнению, Майкл ему и в подметки не годился в бою. Один из лучших стратегов своего королевства; лучший мечник Альянса, последние шесть лет каждый раз доказывающий на турнирах свое неоспоримое право на это звание; единственный ученик, ни разу в своей жизни не проигравшего никому в рукопашном бою, генерала Дерольда Непобедимого; превосходный лучник; отличный наездник; могучий воин, Маркус Фрост за секунду мог управиться с безответственным, непослушным, ленивым, абсолютно не достойным своего положения Майклом Блеквудом – весь Альянс считал именно так, а Маркус мог поклясться чем угодно, что более ошибочного всеобщего мнения он в жизни не слыхал. Как бы сильно он не ненавидел Блеквуда, Маркус всегда признавал, что Майкл был достойным соперником и ни по силе, ни по мастерству уже очень давно не уступал ему ни на секунду. Так что сейчас между ними, как и всегда, завязался настоящий бой, исход которого предугадать было совершенно невозможно. Оба дрались без оружия, но даже при этом, удары получались настолько сильными и болезненными, что хотелось выть от каждого из них, но показывать подобную слабость не собирался ни один, ни другой. Оба горделивых упрямца до скрежета стискивали зубы, до хруста сжимали кулаки и громко сопели через нос, но при этом не давали ни единому звуку боли или даже полу-стону вырваться наружу. С момента, как Маркус развязал этот смертоносный танец, прошло уже минут сорок, но ни один из них и не думал останавливаться; борьба наоборот становилась все более напряженной и ожесточенной с каждой секундой. Уже казалось, что это затянется очень надолго и закончится только тогда, когда оба окончательно выдохнутся и упадут без сил, как вдруг все вмиг переменилось. Майкл неожиданно издал яростный, не свойственный нормальному человеку, животный рык, и оттолкнул бросившегося на него Маркуса с такой нечеловеческой силой, что тот отлетел на несколько метров назад, спиной врезался в жесткий ствол огромной ели и упал, чуть ли не потеряв, от пронзившей все тело боли, сознание. Он с трудом перекатился на спину и глухо застонал сквозь намертво сжатые зубы, растерянно жмуря глаза и пытаясь хоть что-то разглядеть перед собой: в глазах резко потемнело, голова сильно закружилась, и острая боль в груди не давала нормально вздохнуть. Маркус с силой зажмурился и коротко моргнул головой, пытаясь привести свои чувства в порядок, но Майкл не дал ему на это времени. Он грозно шагнул к нему, бесцеремонно оседлал, и без того не желающую впускать в себя жизненно необходимый воздух, грудь, пресекая этим любую возможность подняться, вцепился обеими руками в воротник уже давно безнадежно испорченной рубашки и глухо зарычал ему прямо в лицо. Маркус дернул головой, делая еще одну безрезультатную попытку прогнать туман с глаз и, щурясь, растерянно уставился на лицо над ним. Сначала, ни разглядеть, ни нормально что-то расслышать не получалось, но через несколько мучительно долгих мгновений, когда туман наконец начал медленно рассеиваться и к нему понемногу начало возвращаться зрение, он, наконец, увидел лицо нависающего над ним Блеквуда и тут же испуганно дернулся назад, вскрикнув от неожиданности:
— Что за ЧЕРТ!?
У Майкла верхние клыки удлинились и выглядели жутко острыми, черты лица исказились в животно-подобном оскале, а в глазах появился такой безумный, кроваво-алый блеск, что он сейчас больше походил на озверевшую пуму, чем на человека. Выражение, с которым он смотрел на него, было абсолютно идентичным тому кровожадному, с которым бешеный голодный зверь следит за загнанной в угол добычей. В ответ на испуганный вопль Маркуса, Блеквуд издал похожий на волчий, полный угроз и предупреждения рык и еще сильнее придавил его к земле, требуя этим, лишний раз не дергаться. Маркус послушно замер и даже задержал и без того затрудненное дыхание, пораженно рассматривая лицо над собой. Он шокировано смотрел то на клыки, то на глаза принца, отчаянно пытаясь понять происходящее, но не находя этому абсолютно никакого объяснения. На доли секунды, в голове пронеслась мысль, что все же, старушка была права, и Маркус собирался было за эту мысль зацепиться, как Майкл издал очередной угрожающий звериный рык, теперь уже злясь непонятно на что, и не особо решительно потянулся вниз к шее, еще сильнее скаля острые, как бритва клыки и избегая смотреть ему в глаза. Тут Маркус уже испугался по-настоящему.
— Ты что творишь!? – возмущенно завопил он, чуть ли не переходя на визг, и дернулся изо всех сил, пытаясь скинуть с себя сошедшего с ума принца, пока он не сделал какую-нибудь глупость, но к его принеприятнейшему удивлению, сдвинуть Блеквуда оказалось сложнее, чем вросшее в землю каменное изваяние. Маркус не поверил в это с первого раза и еще несколько раз изо всех сил дернулся под Блеквудом, одновременно толкая его в грудь, но результат остался таким же – ни скинуть его с себя, ни выползти из-под него, у Маркуса никак не получилось. Тогда он выставил руки вперед, уперся ему в плечи и попытался хотя бы удержать эти до жути пугающие клыки подальше от своей шеи. Все, что это смогло дать – притормозить Блеквуда на секунду и разозлить его еще больше. Майкл сверкнул на него еще больше покрасневшими, полными ярости глазами и зло зарычал прямо в лицо, обдавая его горячим дыханием и сверкая, кажется, ставшими еще длиннее и острее, клыками.
— Майкл, прийти в себя, черт возьми! – так же громко и зло наорал Маркус в ответ на его рычание, но чуда, как и стоило ожидать, не произошло. Блеквуд даже не услышал его. Он уперся голодным взглядом в жилку на шее Маркуса и выглядел так, будто кроме нее ничего на свете для него больше не имеет никакого значения. – Какого черта ты творишь??! – с возрастающей паникой, снова попробовал докричаться до него Маркус, но и эта попытка оказалась тщетной. Майкл больше никого и ничего не слышал. Он выпустил ворот рубашки, перехватил запястья Маркуса и, низко рыча, потянул его руки в стороны, заставляя Фроста отпустить его плечи. Маркус вложил все свои силы в то, чтобы удержать руки на месте, а когда он понял, что их не хватает, зарычал и в отчаянии вцепился в его рубашку, пытаясь хоть так предотвратить неизбежное, но все было тщетно. Майкл, без особых усилий, развел руки в стороны, под оглушительный треск рвущейся ткани, убирая тем самым единственное препятствие между манящей жилкой и собственными клыками, и как только путь стал свободным, без единого колебания, набросился на беззащитную шею, вонзая острые клыки прямо туда, где пролегала артерия.
— Майк! – закричал Маркус, голосом одновременно полным и рычащей угрозы и визгливой паники, но предпринять хоть что-нибудь, чтобы помешать Блеквуду, не смог. В следующее мгновение он почувствовал, как клыки вонзаются в шею, и закричал на этот раз уже от дикой боли, молнией пронзившей все тело. Маркус вцепился в Майкла и изо всех сил попытался оттолкнуть его, до слез жмурясь от практически невыносимой боли и рыча сквозь стиснутые зубы, но у него не хватило сил даже на то, чтобы сдвинуть его хоть на сантиметр. Он вдруг, непонятно каким образом, оказался абсолютно беспомощным против Блеквуда, с которым они всегда были наравне по силе. Маркус распахнул глаза и еще раз дернулся под принцем, и снова закричал, почувствовав, как зубы сжались, вонзая клыки еще глубже в шею.
– Майк!!! – уже в абсолютной панике, полным нестерпимой боли голосом, еще раз позвал Маркус, беспомощно толкая его в грудь. Тело начинало понемногу терять силу от потери крови и боли, голова закружилась и перед глазами начали плясать небольшие черные пятна. Маркус понимал, что так надолго его не хватит и уже начинал терять надежду вырваться из железного захвата самостоятельно, как все закончилось так же неожиданно резко, как и началось.
В какой-то момент, Блеквуд вздрогнул, шумно втянул носом воздух и резко распахнул глаза. Он крайне осторожно разжал зубы, напоминая перепуганную собаку, осознавшую, что в порыве ярости случайно укусил хозяина, и дернулся назад. Он одним резким, неосознанным движением стер капли крови с губ рукавом рубашки, и с диким, растерянным взглядом уставился на Маркуса, который замер под ним, настороженно следя за каждым его движением и пытаясь понять, что ожидать от него в следующую секунду. Майкл шумно сглотнул, не отрывая глаз от эмоций, которые бушевали в шокированных глазах перед ним, почувствовал металлический привкус крови во рту, напряженно замер и медленно, даже не смея дышать, перевел глаза на шею принца, про себя молясь всем, кому только можно, чтобы все не оказалось тем, чем кажется. Аккуратные следы от клыков на шее, из которых вниз струились дорожки алой крови, были именно тем, чего он так панически боялся увидеть. Майкл резко перевел взгляд обратно на Маркуса, в панике ища в его глазах хоть какую-то поддержку, но в испуганно-замершем голубом омуте ничего, кроме попытки предугадать его следующее движение, не нашел. Глаза снова метнулись на рану на шее. Майкл знал, что эти следы оставил он, но сознание категорически отказывалось этого принимать, оно как маленький ребенок яростно мотало головой из стороны в сторону и кричало, что этого просто не может быть, это никак не может оказаться правдой.
Когда Маркус открыл глаза и встретился с полным отчаяния и дикого страха взглядом Блеквуда, первым его желанием было снова зажмуриться и подождать пока все пройдет само по себе. Видеть подобное на лице вечно уверенного в себе принца, оказалось еще страшнее, чем клыки и красные глаза. Маркус знал Майкла сколько себя помнит, и он уже не помнил, когда в последний раз видел хотя-бы тень страха в его глазах. Он очень часто смотрел на всех со злобой и ненавистью или просто презрением, с пренебрежением и безразличием, но страха или хотя-бы неуверенности в себе не было никогда. И прямо сейчас Маркус бы многое отдал за то, чтобы увидеть злобу в его глазах, или ненависть, или презрение — что угодно, лишь бы не этот дикий страх. Майкл не шевелился, он очень быстро и поверхностно дышал и его глаза бешено бегали по лицу Маркуса, иногда перескакивая на его шею, ни секунды ни на чем не задерживаясь. Он видел, что Блеквуд, что есть силы борется с этим состоянием, пытается взять себя в руки, побороть панику, но ничего не мог с собой поделать. Маркусу надо было срочно что-то предпринимать, чем-то помочь.
— Ма..Майк? – неуверенно позвал Маркус его в полголоса, понятия не имея ни о том, что с ним происходит, ни о том, как можно ему помочь.
Блеквуд на это вздрогнул всем телом, посмотрел ему прямо в глаза и испуганно замер. Маркусу показалось, что он даже перестал дышать и, вслед за ним, тоже задержал дыхание. Блеквуда надо было успокоить, поддержать, но Маркус не знал как. Он сам был ошарашен происходящим и нуждался в объяснениях и успокоении не меньше самого Майкла. Спустя непозволительно долгие полминуты, Маркус громко сглотнул, очень тихо выдохнул, крайне неуверенно протянул руку и осторожно опустил ее Майклу на плечо. Он постарался собраться с мыслями, оттеснить безумным роем жужжащие в голове вопросы, и выдать, из всех рвущихся наружу фраз, какую-нибудь из тех, которая могла бы хоть немного помочь в этой невероятно безумной ситуации, но он не успел – Блеквуд вздрогнул от его прикосновения и резко дернулся в сторону. Первым порывом Маркуса было удержать его, так что он, недолго думая, сразу вцепился в его рубашку, но в следующую секунду резко отдернул руку, когда услышал сдавленный рык:
— Пусти!
Майкл соскочил с него, бросился в сторону на четвереньки и его начало рвать кровью. Маркус ошарашено вскочил следом и попытался подойти к нему, хоть чем-то помочь, но Майкл не позволил.
— Держись от меня подальше! — совершенно по-человечески, но не менее устрашающе зарычал он на него, заметив движение Маркуса и предугадав его намерения. – Не смей подходить ко мне! – больше прося, чем требуя, сдавленно процедил он сквозь стиснутые зубы.
Маркус послушался, хотя бы потому, что он понятия не имел, что происходит и не знал, что будет делать если подойдет. Он замер на месте, в паре метрах от Блеквуда, и так и простоял пока его, наконец, не перестало выворачивать на изнанку. Когда его начало отпускать, Майкл медленно сел спиной к Маркусу и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Через несколько минут ему, наконец, более или менее удалось это сделать. Он медленно поднялся, совершенно не возлагая никакого доверия на собственные слабые, дрожащие ноги и, поэтому опираясь на шершавый ствол ближайшего дерева.
— Что это, черт возьми, было? – не выдержав больше столь напряженного молчания, спросил Маркус. Он понимал, что Майкл знает о том, что происходит ничуть не больше, чем он сам, но ему надо было хоть что-то сказать, хоть чем-то привлечь его внимание, чтобы убедиться, что Блеквуд был в порядке. А просто спросить и выказать свое беспокойство не позволяли упрямство и гордость, тем более что Майкл запросто мог не оценить его порыва и ещё больше все усложнить.
— Не надо было тащиться за мной, — вместо ответа на вопрос, глухо произнес Майкл, в миг полностью оправдывая все ожидания Маркуса. Блеквуд ненавидел показывать свои слабости, а когда дело касалось того, что бы показать одну из них Маркусу...ну, если коротко...Фрост был абсолютно и безоговорочно уверен, между разоблачением перед ним и прыжком в пропасть, Майкл с радостью выбрал бы пропасть.
— Я пошел не за тобой, а за Элейной, — невольно фыркая на неизменное упрямство Майкла, беззлобно парировал Маркус.
— Я сам справилюсь! – упрямо выдал Майкл, не спеша оборачиваться. Его голос был дрожащим и хриплым, но Фрост все же различил в нем, хоть и слабые, но все же знакомые нотки самоуверенности и вздохнул с облегчением, скрещивая руки на груди и расслабленно опуская плечи. Кто бы мог подумать, что он когда-нибудь может обрадоваться столь ненавистному тону этого гавнюка.
— То, что ты знаешь ее дольше, не дает тебе права решать, кому из нас ее спасать! – ни с целью доказать свою правоту, а лишь ради продолжения разговора, с легким вызовом предложил Маркус. Привычные перепалки, в любом случае были куда лучше этого жуткого, гнетущего молчания.
— Ты ей никто!
— Это тоже не тебе решать, — еще раз беззлобно фыркнул Маркус.
— И ты ей не нужен.
— Я спасу ее и мне плевать, что ты об этом думаешь, — самодовольно вздергивая подбородок, протянул Фрост.
— Я сам с этим справлюсь. Ты тут никому не нужен, — Майкл понимал, что спорить сейчас об этом бесполезно и глупо, но привычные им обоим словесные перепалки странным образом успокаивали его. Он снова почувствовал почву под ногами, и окружающие его предметы потихоньку начали возвращаться на свои места. Буря на время отступила и он, наконец, снова смог взять себя в руки. Страх и непонимание никуда не делись, но он смог вырваться из их оков и, пока что, взять шаткий контроль над ними.
— Ну да, конечно,— хмыкнув, сказал Маркус, переступая с ноги на ногу и внимательно изучая потихоньку расслабляющуюся спину перед ним, — видел я, как ты можешь с этим справиться сам.
— Как будто у тебя самого лучше получилось! Единственное, что тебе надо было сделать это найти и увести оттуда Элейну и ты даже с этим не справился. Она сейчас там из-за тебя! — зло выплюнул Майкл, все еще не рискуя оборачиваться и, на всякий случай, пока еще опираясь на дерево.
— Сам жалею, что не бросил тебя там! – прекрасно осознавая, что это не так, без особой злости, отрезал Маркус и решил прервать на этом спор, пока он снова не перерос в драку. Спорить не было времени, а вдаваться в расспросы – смысла – было очевидно, что Майкл не собирался ничего ему объяснять. Он еще долгую секунду всматривался во все еще напряженную спину перед ним, не уверенный в своем решении, потом резко развернулся и пошел дальше по заросшей тропе. Блеквуд уже явно был более или менее в порядке, нужно было продолжать путь, а расспросить о случившемся можно было и попозже, когда Майкл придет в себя.
Майкл еще немного постоял, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям и неспешно удаляющимся шагам Фроста, потом все же шумно выдохнул, ища облегчения хотя бы в том, что ему не придется сейчас обсуждать все то безумие, которое он только что творил, осторожно оттолкнулся от дерева и неспешно пошел следом.

~ ~ ~

Фрост и Блеквуд шли молча уже много часов. Вокруг лежал сплошной дремучий лес, а впереди грозно возвышались высокие, темные хребты Великих Северных Гор. С каждым пройденным шагом тропа становилась все уже и уже, деревья все выше, а заросли вокруг все гуще и гуще. Ухудшая и так сложное положение принцев, вскоре начало темнеть. А наравне с наступающей темнотой, потихоньку начинали просыпаться и ночные обитатели леса. То тут, то там раздавались редкие уханья сов, вдалеке уже жалостливо перевизгивались пару особенно нетерпеливых молодых гиен, не желавших дожидаться полной темноты, а со стороны гор, далеким эхом по всему лесу, разносился призывный вой гигантских северных волков, на фоне которого не осмеливались подавать голос не такие большие, но не менее опасные дымчатые волки, скорее всего, уже давно жадно рыскающие в тени могучего, древнего леса в поисках очередной добычи. Где-то недалеко, впереди раздалось короткое, не сильно громкое, но тем не менее, не менее угрожающее рычание пумы и Маркус, настороженно остановился и прислушался, в надежде не услышать в ответ на рык мявканье котят. Уж очень сильно ему сейчас не хотелось разбираться еще и с агрессивной мамой, рвущейся защитить свое потомство. Подождав немного и не услышал в продолжении никаких тревожных звуков, он тихо выдохнул с облегчением и, упрямо поборов желание оглянуться и проверить Майкла, двинулся дальше. Обстановка вокруг была уже настолько мрачной и недоброжелательной, что вселяла чувство одиночества и опасности в сердца любых путников, заставляя их объединять любые имеющиеся силы, чтобы как можно лучше обезопасить себя в надвигающейся темноте. Любых путников, но не этих двоих. Ни Маркус, ни Майкл даже и не думали о том, чтобы хотя бы немного сдвинуть свою неприязнь друг к другу в сторону и действовать сообща. У них была одна цель, они шли одной дорогой, но при этом, напрочь игнорировали друг друга. Их друг от друга отделяло всего несколько метров, но при этом вели они себя так, будто это были километры и километры непреодолимой пропасти. Маркус все так же шел впереди, срубая мешающие ветки и прокладывая себе хоть более или менее проходимую тропу. Майкл шел за ним. Он пытался держаться как можно дальше от Фроста, но при этом не упускал его из виду. Маркус знал, что он все еще был там, только потому, что внимательно прислушивался к шуршанию листьев и треску сучьев под его ногами. Так они прошли почти весь день.
К вечеру они подошли к подножию горы, так ни словом и не обменявшись. Маркус первым вышел на небольшую поляну, где заканчивалась тропа или скорее то, что от нее оставалось до сих пор, и огляделся. Поляна была маленькая и довольно бесформенная. По кругу стояли огромные деревья, над которыми грозным стражником возвышался высокий скалистый хребет. Хребет начинался за полянкой, резко уходил вверх и дальше длинной полосой петлял вглубь Северных Гор. Самая высокая его точка уходила на столько далеко вверх, что ее никогда не было видно за облаками, даже в хорошую погоду. Это был тот самый Хребет Дьявола – точка, в направлении которой улетел монстр; указатель, по которому они до сих пор ориентировались; место, до которого они должны были добраться.  Маркус стоял под ним, смотрел вверх и понимал, что теперь, когда они дошли до основного указателя, он понятия не имеет куда дальше идти и на что ориентироваться. Зверь летел в эту сторону, но как найти его тут он совершенно себе не представлял. Хребет был огромный, усеянный многовековыми деревьями, скалистыми обрывами, утесами и бесчисленными пещерами. Тут были миллионы мест, где монстр мог приземлиться, если он вообще приземлился здесь, а не полетел дальше. Учитывая то, что они даже не знали, что это было за животное, выследить его в его среде обитания, не зная ни его повадков, ни его предпочтений, было просто невозможно. Маркус чертыхнулся и зло пнул трухлявую ветку, валявшуюся под ногами. В этот момент, за его спиной, пугая его своей неожиданностью, раздался громкий, пронзительный хруст ветки. Маркус перехватил меч обеими руками и резко повернулся, угрожающе направляя острие на источник звука, но это оказался всего лишь Майкл. Маркус недовольно цокнул, рывком опустил меч и раздраженно посмотрел на огромную, сухую ветку, на которую Блеквуд, судя по всему, наступил нарочно. Майкл замер и встретил его хмурым, уставшим взглядом, в котором даже сейчас отчетливо читался вызов, но когда Фрост не стал цепляться к нему, настороженно вышел из-за деревьев и нерешительно остановился на самой границе леса и полянки. Маркус окинул его внимательным взглядом, наконец, оценивая его состояние и поморщился, сейчас уже допуская, что Блеквуд возможно действительно не заметил ветку под ногами. Он выглядел безмерно уставшим. Если бы Маркус не знал правды, то решил бы, что он уже несколько дней бродит по этим лесам один, без воды, еды и даже отдыха, но говорить об этом что-либо Маркус не стал. Судя по всему, Майкл и сам прекрасно знал, в каком он сейчас состоянии.
Выйдя на поляну, Майкл неспешно окинул ее усталым взглядом, и нахмурился, пытаясь хоть как-то скрыть от сверлящих его недовольных глаз свое состояние. Деревья, скалы, невысокая трава и Фрост, раздраженно зыркающий на него гневным взглядом, на который ему, как и всегда, было плевать. «Пф, подумаешь на ветку наступил. Зато ты теперь не спиной ко мне стоишь, придурок», — про себя подумал он, не задерживая на нем взгляда ни на секунду дольше, и запрокинул голову вверх, пытаясь оценить высоту скалы и придумать, как на него взобраться. Майкл прекрасно осознавал, в каком он сейчас состоянии и пытался не делать никаких резких движений, но даже этого неспешного движения головой хватило для того, чтобы она тут же закружилась и в глазах все начало темнеть. Он с силой стиснул зубы, прикрыл глаза, осторожно наклонился и оперся на колени, чтобы позорно не рухнуть перед Фростом. Его начало сильно мутить, голова нещадно закружилась и воздуха стало катастрофически не хватать. Майкл чуть ли не до хруста в костях сжал колени и втянул носом воздух, пытаясь сделать глубокий вдох и загнать, зарождающуюся в нем панику куда подальше, а в следующую секунду широко распахнул полные ужаса глаза и резко отпрянул назад. Выражение злости и недовольства, которое он всегда носил в присутствии Маркуса, мгновенно испарилось. Майкл с жутким испугом метнул глаза на Фроста и начал пятиться назад, будто пытаясь спрятаться от него под защитой густого, темного леса. Маркус непонимающе нахмурился, следя за ним встревоженным взглядом и не решаясь двигаться, пока не поймет, что происходит. Майкл пятился, не сводя с него перепуганного взгляда, пока наконец не уперся в огромный, шершавый ствол какого-то дерева. Он вжался в его твердую поверхность, как будто пытаясь стать одним целым с ним, и сделал рваный вдох, уже не в силах больше задерживать дыхание. В ту же секунду он сдавленно застонал, обхватывая себя руками и пытаясь одновременно сжать и грудь, и ребра. Маркус не выдержал и дернулся было в его сторону, но Майкл, как и в прошлый раз, тут же в панике закричал:
— Не подходи! – Он еще сильнее сжался от боли и прорычал сквозь стиснутые зубы: — Держись от меня подальше... не подходи ко мне. — Майкл медленно сполз на зеленую, густую траву, опустил голову на колени и сдавленно застонал, сжимая живот и бока как можно крепче.
— Майкл, что происходит? – даже не пытаясь скрывать беспокойства в голосе, спросил Маркус, послушно застывая на месте. Чего бы не говорил этот упрямый идиот, Маркус не мог просто стоять и смотреть на то, как он мучается. Они были одни в глухом лесу, куда лишний раз не забредали даже самые бывалые охотники, и здесь им не от кого было ожидать помощи. Кроме него Майклу помочь опять было некому. Маркус тихо чертыхнулся и сделал нерешительный шаг в его сторону. – Майк?
— Нет, не подходи, — снова сдавленно выдавил из себя принц, — держись от меня подальше. Уйди, — не поднимая головы, простонал он сквозь стиснутые зубы.
Маркус опять остановился и еще пару секунд нерешительно стоял, не зная, что делать, но потом, когда Майкл еще сильнее сжался и издал полный боли и отчаянья всхлип, не выдержал и сорвался с места. Он подбежал к нему, опустился на корточки и протянул руку, собираясь дотронуться до его плеча, но тот резко вскинул голову и абсолютно по-звериному, угрожающе зарычал на него в нечеловеческой ярости. Фрост резко отдернул руку и отпрянул назад. Снова эти клыки!
— Убирайся! – зло прорычал Майкл, по-волчьи скаля на него отросшие клыки. – Не смей ко мне приближаться!!!
— Что за черт с тобой происходит?! – больше раздраженно, чем испуганно, закричал Маркус, потом резко стушевался, встретившись с хищным, голодным взглядом кроваво-красных глаз и, неосознанно хватаясь за рукоять кинжала на боку, начал медленно пятиться назад. Майкл впился в него голодным взглядом, как завороженный, следя за каждым его движением и коротко скаля клыки на каждый его осторожный шаг назад. Красный блеск в глазах принца с каждой секундой становился все насыщеннее и чем глаза становились краснее, тем меньше в них становилось от Блеквуда. – Майкл? – предупреждающе-настороженно позвал Маркус, но Блеквуд не отреагировал на свое имя.
Майклу было больно. Все внутри горело и разрывало на кусочки одновременно. Он хотел сжаться в маленький клубок и заскулить от всего происходящего. Его лицо искажалось от спазмов боли, глаза очень скоро полностью стали красными, клыки большими и пугающе острыми. Но больше всего его пугали ни все эти изменения во внешности и даже не боль, а неконтролируемое, дикое желание вонзить клыки в человека напротив. Он чуть ли не до хруста в ребрах сжал бока, снова спрятал лицо в коленях и, сам того не осознавая, издал сдавленный скулеж, который перетек в рычание, полное боли и отчаяния. Услышав этот абсолютно не человеческий звук, Маркус снова шагнул назад. Под ногами хрустнула ветка. Он тут же замер, но было уже поздно. Майкл резко поднял на него полные ярости и дикого голода, яркие, кроваво-красные глаза и зарычал. Ни в глазах, ни в рыке не осталось больше абсолютно ничего человеческого. Абсолютно ничего от Майкла Блеквуда. На Маркуса смотрели кроваво-красные глаза голодного, дикого зверя. Такие же, как и у монстра, унесшего Элейну. Маркус застыл на месте не в силах отвести глаз от них – у него было ощущение, что выпусти он его из виду хотя-бы на мгновение и случится нечто ужасное. Блеквуд зашипел и оскалился, он медленно и по-кошачьи грациозно поднялся на ноги и шагнул к Маркусу, абсолютно не моргая и не сводя с него внимательных, кровожадных глаз. Маркус медленно убрал руку от рукояти кинжала, выставил руки вперед, ладонями к принцу, чтобы лишний раз не нервировать Блеквуда, и снова осторожно шагнул назад. Осторожно и бесшумно идти спиной в лесу, естественно, не получилось – через пару шагов под ногами громко хрустнула очередная ветка. Майкл среагировал моментально. Он угрожающе зарычал, требуя больше не двигаться с места, и Маркусу пришлось послушно замереть. Он через силу одернул себя от порыва схватиться за рукоять кинжала и вместо этого, еще выше поднял руки. Фрост был уверен в себе и в своих силах. Сразиться с Блеквудом, даже таким, он не боялся, и в любой другой ситуации не раздумывая напал бы на него, но только не сейчас. Что-то подсказывало ему, что вытащи он сейчас кинжал и ему придется пойти до конца, использовать его по назначению.
— Майкл, — снова позвал он, — Майкл, ты меня слышишь? – Блеквуд не ответил. Он продолжал наступать, и с каждым шагом от человека в нем оставалось все меньше и меньше. Маркус, не веря собственным глазам, следил за тем, как он с каждым шагом становится крупнее и мускулистее, на шее и руках появляется белая шерсть, волосы начинают светлеть и на пальцах медленно отрастают острые, черные когти. Он видел, что Майкл этого не контролировал, какая-то часть его пыталась это все остановить, или хоть как-то замедлить, но ничего не получалось. Маркус сделал еще один осторожный шаг назад и почувствовал за спиной шершавую поверхность широкого ствола дерева – отступать дальше было некуда, за деревом начинались густые заросли леса, а за ними километры и километры скалистых гор и непреодолимых, заснеженных скал.
— Майкл, — уперевшись спиной в дерево, еще раз попробовал Маркус, понимая, что это бесполезно и уже медленно опуская руку за кинжалом, висевшим за спиной на поясе. Майкл увидел это, но не посчитал нужным уделять этому хоть какое-то внимание. Он подошел совсем близко, через силу посмотрел ему в глаза, практически заставив себя оторвать взгляд от шеи, и прищурился, внимательно вглядываясь в глубину напряженных, потемневших зрачков. Маркусу это совсем не понравилось – от этих жутких, голодных, абсолютно нечеловеческих глаз исходили такая мощь, сила и опасность, что ему хотелось опустить глаза и трусливо поджать хвост. Он крепко сжал рукоять кинжала за спиной и тоже прищурился, упрямо не отводя взгляд. На это Майкл прищурился еще больше и издал тихое, полное угроз гортанное рычание. Маркус невольно сравнил его с горными львами, с которыми он иногда встречался на охоте, когда особенно далеко уходил в горы — одни из самых опасных, непредсказуемых зверей на их землях, которых опасались даже самые бывалые охотники Альянса. Подобными вибрирующими, гортанными звуками они предупреждали, что ты попал и живым от него уже не уйдешь. Блеквуд медленно поднял когтистую, покрытую уже довольно густой, белой шерстью руку и пару секунд держал ее прямо над плечом Маркуса, борясь с желанием проложить ею путь к такой желанной крови и одним махом положить конец всей своей боли. Маркус отчетливо видел борьбу в его глазах и мог с уверенностью сказать, что с чем бы Майкл сейчас не боролся, оно было намного сильнее него и могло взять верх над ним в любую секунду. Он еще сильнее сжал рукоять за спиной, прекрасно понимая, что одной угрозой кинжалом его не отпугнуть. В глазах Майкла было что-то, что смотрело на него как смертельно голодный зверь на загнанного в угол одинокого оленя. Никакие угрозы не заставили бы его отступить. Спастись от него можно было лишь убив. Майкл коротко и зло рыкнул и резко ударил дерево позади Маркуса, вонзая острые, как бритва когти в кору в нескольких миллиметрах от его правого уха. Маркус вздрогнул, но даже не попытался отодвинуть голову. Он напряженно смотрел в глаза напротив, лихорадочно ища в них Блеквуда и сам того не осознавая, мысленно умоляя его не заставлять его использовать кинжал. Майкл придвинулся еще ближе и, тихо шипя, оскалил клыки ему прямо в лицо. Маркус боялся отвести глаза, он даже моргать не рисковал. Казалось, зрительный контакт был единственным, что сдерживал этого зверя и стоит ему разорвать его хоть на доли секунды, как он сорвется с цепи.
Маркус не мог точно сказать сколько они так простояли, но в конце концов, борьба в глазах напротив закончилась, последние следы человечности потонули в кровавом омуте, и зверь нарочито медленно и решительно опустил глаза к шее своей жертвы. Маркус настороженно проследил за его взглядом и еще сильнее вжался в дерево, когда Майкл жадно облизнулся. Он до боли в мышцах сжал уже мокрую от пота рукоятку кинжала в руках, но достать его все равно не смог, даже когда зверь схватил его когтистой рукой за ворот, вжал в дерево и низко и угрожающе зарычал, обдавая оголенную шею горячим дыханием.
— Майк, не надо, — прошептал он, с мольбой смотря на него, но слова, как и предыдущие, улетели в никуда. Майкла там уже не было. Его слышал кто-то другой, кому было плевать на то, о чем там жалобно скулит очередная добыча. Блеквуд снова облизнулся, шумно втянул носом воздух у самого уха, опустил голову и довольно выдохнул горячий воздух ему на шею. По всему телу пробежали мурашки. Маркус зажмурился, медленно вытаскивая кинжал из ножен и пытаясь убедить самого себя, что он должен его использовать. Если он сейчас не спасется, это убьет не только его, но и Элейну. Он был обязан выжить. Маркус еще сильнее зажмурился, стиснул зубы и медленно вытащил кинжал, вздрагивая от легкого прикосновения горячих губ к шее. Он должен был сделать это ради Элейны. Один раз он ее уже подвел, он не мог допустить второй такой ошибки. Он должен был. Он был обязан... Неожиданно, темная тень молнией пронеслась над поляной, и Маркус почувствовал, как ладонь, до этого мирно покоившаяся на его груди, резко сжалась в кулак, вонзая когти в ткань рубашки. Послышалось легкое «бух». Что-то большое и тяжелое приземлилось перед ними. Маркус услышал угрожающее рычание Майкла, раздавшееся под самым ухом, и распахнул глаза. Он все еще чувствовал его горячее дыхание на шее и жесткий захват, вдавливающий его в дерево, но каким-то образом понял, что на этот раз, рык был предназначен не ему. Майкл слегка отстранился от его шеи и тихо, гортанно зарычал, смотря прямо перед собой.
— Майки, — твердым и уверенным басом разнесся голос незнакомца по всей поляне. Маркус снова вздрогнул от неожиданности, но Майкл даже не шелохнулся. Он еще сильнее прижал Маркуса к дереву, уже категорически мешая ему дышать, и не оборачиваясь, громко и грозно зарычал на незваного гостя. Высокий рыжеватый мужчина стоял в паре метров от них и грустно смотрел ему в спину. – Майк, отпусти его, — уверенно и спокойно попросил он, ни капли не удивившись услышанному. Маркус почувствовал себя воробьем, которого держит в зубах дикий кот. Человек требовал, чтобы он выпустил пока еще живую птичку, но кота явно не волновало, что думает и говорит человек перед ним. Он собиралась есть и своим рычанием требовал, чтобы ему не мешали наслаждаться заслуженной добычей. Любое неверное движение и он переломит воробью шею, и даже если человек успеет поймать кота и отобрать добычу, птичке уже не жить. – Майки, ты убьешь его, — подтверждая его опасения, предупреждающе произнес незнакомец. Это не послужило бы аргументом даже для нормального Майкла, чего уж говорить об этом его варианте. – Элейна этого не простит, — а вот это, кажется, могло бы сработать. Давление на грудь немного ослабло и Маркусу стало легче дышать. – Элейна ждет тебя. Она послала меня за тобой. Элейна попросила привести тебя как можно быстрее. Ты же к Элейне шел, помнишь? – Казалось, незнакомец специально повторял имя девушки как можно чаще. – Она знала, что ты пойдешь за ней и попросила меня показать тебе дорогу. – Майкл еще больше ослабил хватку и перестал рычать. – Давай, Майки, успокойся. Ты не хочешь этого делать. Я отведу тебя к Элейне. Она волнуется за тебя. За вас обоих волнуется.
В какой-то момент, Маркус заметил, что шерсть на руках Блеквуда волшебным образом начала медленно пропадать, а волосы снова почернели. Маркус заворожено проследил за тем, как его тело постепенно начало возвращаться к своим обычным размерам и формам. Незнакомец за его спиной одобрительно кивнул на это и, когда внешне Блеквуд стал снова похож на самого себя, сделал осторожный шаг в их сторону. Майкл никак не отреагировал. Незнакомец внимательно прислушался и, убедившись, что это не разозлило принца, начал осторожно обходить их с боку так, чтобы он всегда оставался в поле зрения Блеквуда.
— Не шевелись, — предупредил он Маркуса, даже не глядя в его сторону, и осторожно потянулся к руке, мертвой хваткой вцепившейся в рубашку на груди Маркуса. Майкл стоял неподвижно и смотрел перед собой невидящим взглядом. На приближение незнакомца, он никак не отреагировал, но заметив потянувшуюся к ним руку, он угрожающе зарычал и снова коротко оскалил все ещё удлинённые клыки. Маркус ожидал, что незнакомец одернет руку, но тот даже не остановился. Не смотря на предупреждение, его рука медленно и осторожно дотянулась до Майкла и зависла в нескольких сантиметрах от его запястья с раскрытой ладонью вниз. — Майки, — он пытался посмотреть ему в его глаза, но тот продолжал смотреть перед собой и упрямо не поднимал взгляда. Блеквуд начал тяжело и рвано дышать, как будто ему резко стало не хватать воздуха. Незнакомец тут же отреагировал на это изменение и участливо посоветовал мягким тоном: – Майки, не вдыхай через нос. Ты меня слышишь? Не вдыхай пока через нос, – Маркус понял, что Блеквуд не только слышал все, но и прекрасно понимал, года он сразу же последовал совету и сделал глубокий, свистящий вдох через сжатые зубы. – Молодец, продолжай дышать. Все будет хорошо, – ободряюще похвалил высокий, рыжеволосый незнакомец и, подождав пока Майкл сделает еще пару таких вдохов и выдохов, осторожно опустил руку и обхватил его запястье длинными, сильными пальцами. Майкл тут же вздрогнул, приподнял верхнюю губу, скаля клыки, и сморщил нос, но никаких звуков на этот раз Маркус от него не услышал. Казалось, все его внимание было сосредоточено на том, чтобы не дай бог случайно не вдохнуть через нос. Парень, подождал еще немного, убедился в том, что Блеквуд более или менее держит себя в руках, с силой сдавил запястье и оторвал руку Майкла от рубашки. Маркус пошатнулся и, почувствовав, как на грудь перестали давить, наконец, вдохнул полной грудью. Майкл резко поднял глаза, услышав его, и посмотрел на Маркуса так, будто первый раз его видел. Маркус заметил, что глаза, хоть и намного медленнее, но тоже начали приобретать прежний зеленый цвет, а вместе с цветом и прежние эмоции. С зеленью в глаза вернулись страх и паника. Незнакомец тоже это заметил. Он тут же отодвинул Маркуса себе за спину, на всякий случай, загораживая его собой, и попытался поймать полный паники взгляд Блеквуда. — Все в порядке, Майки, все хорошо. Это нормально, ты отлично справляешься. Ты слышишь? Майки, посмотри на меня! – первую минуту, он полностью игнорировал все его слова и попытки достучаться до него, следя за Маркусом так, будто от того, упустит он его из виду или нет, зависела его жизнь. Блеквуд стоял неподвижно, прерывисто дышал через приоткрытые, потрескавшиеся губы, и полным ужаса, диковатым взглядом гипнотизировал Маркуса через плечо незнакомца.
— Я хотел его убить, —  спустя мучительно долгую минуту, сдавленно прошептал он, сам не желая верить в то, что говорит. – Я хотел убить, – Маркус заметил, что Майкл начинал дрожать.
— Нет, это не ты хотел его убить. Ты наоборот сдержал того, кто хотел это сделать. Ты молодец. Ты спас его. Успокойся, – тихо и мягко сказал незнакомец, с болью и переживанием заглядывая ему в лицо. Майкл стиснул зубы и издал сдавленный, неопределенный звук, коротко качая головой. Незнакомец тихо вздохнул, молча поймал его за плечи и потянул на себя. Когда Блеквуд не стал сопротивляться, он сделал полный дрожи выдох и крепко обнял его. На удивление Фроста, Майкл с готовностью спрятал лицо у него на груди и даже вцепился в рубашку на спине мужчины, как будто боялся, что тот исчезнет. – Не дыши пока через нос, ладно? – мягко прошептал ему в растрепанную макушку незнакомец, успокаивающе поглаживая по спине. Майкл слабо кивнул в знак согласия, и еще сильнее сжал ткань в руках. Незнакомец облегченно кивнул каким-то своим мыслям и тоже крепче сжал объятия. Майкл прерывисто вздохнул и попытался расслабиться. Незнакомец постоял так еще немного, успокаивающе поглаживая Майкла по спине и слабо покачивая их из стороны в сторону. Потом, когда плечи Майкла перестали подрагивать и принц позволил стальным мышцам хоть немного расслабиться, негромко усмехнулся и с нескрываемым восхищением и любовью в голосе сказал, слегка отстраняясь и пытаясь заглянуть Блеквуду в глаза: — Ты самый упрямый гавнюк из всех, кого я когда-либо встречал. Никогда не слышал, чтобы новообращенный имел такой контроль над зверем.
— Это все из-за тебя, придурок! – тихо и приглушенно, но беззлобно пробормотал Майкл ему в грудь. Судя по голосу, он немного успокоился, но плечи все еще заметно подрагивали. Незнакомец еще раз усмехнулся, уже намного грустнее.
— Сам виноват, нечего было бросаться на меня.
— Откуда я должен был знать, что это ты?? — возмутился он, отстраняясь и, наконец, встречаясь с ним взглядом. – Я думал, Элейна была в опасности!
— Я ждал ее, — тихо признался незнакомец, внимательно следя за реакцией Блеквуда.
— Так ты знал, что ты делал? – тут же настороженно отодвигаясь от него, спросил Майкл. Мужчина так же спокойно посмотрел на него, удовлетворенно отмечая для себя, что тот уже практически полностью забрал контроль у зверя, и не спешил ничего отвечать. – Ты знал? – уже более требовательно повторил он свой вопрос, не желая в это верить.
— Не совсем... — уклончиво протянул незнакомец. – Мне нужно будет многое тебе объяснить, малыш, но не сейчас, — пытаясь отвлечь Блеквуда, сказал парня, — сейчас нам нужно идти.
— Не смей меня так называть! – моментально среагировал на наживку Майкл и мужчина облегченно улыбнулся. Это всегда работало безотказно.
— Тогда не отставай, мелкий! — довольный собой, снова подразнил он его и, в последний раз внимательно изучая его лицо и решая, что пока все в порядке, по-братски хлопнул широкой ладонью по груди Блеквуда и прошел мимо. — Нам надо дойти до дома как можно быстрее. — Майклу чудом удалось вернуть себе контроль над собственным телом. Он был чертовски слаб, и голодный зверь скребся внутри него все яростнее и яростнее, требую позволить ему утолить свой голод. Он отчетливо видел это в глазах Майкла и как сейчас помнил, какого это. Еще одного такого рывка зверя Майкл не вынесет. Им надо было действовать очень быстро и аккуратно. Объяснить все и попросить прощение можно было и потом. – И не дыши через нос, малыш! — бодро бросил незнакомец через плечо и уверенно шагнул прямиком в заросли.
Майкл недовольно посмотрел ему в спину, но не нашел в себе запала возмущаться как обычно. Он был прав – им действительно нужно было спешить. Он проводил высокую фигуру тоскливым взглядом, пока та не исчезла за зеленой листвой, и потом смущенно оглянулся на Маркуса, который все это время стоял за спиной своего спасителя и молча наблюдал, даже не пытаясь скрывать своего удивления и полного непонимания. По его лицу легко читалось, что у него уйма вопросов и он молчал лишь потому, что не мог решить с чего начать. Майкл прекрасно его понимал. Он чувствовал себя так же. Разница была лишь в том, что Майкл хорошо скрывал свои эмоции и мысли, а Маркус даже не пытался этого сделать. Он еще раз посмотрел в сторону, куда ушел незнакомец, шумно выдохнул через нос, устало роняя голову и массируя переносицу, потом все же повернулся обратно к Маркусу и сказал, неопределенно махнув рукой в сторону деревьев, за которыми только что скрылся мужчина:
— Это Улерик,— он еще секунду смотрел на шокировано молчавшего Маркуса, потом испуганно дернулся от порыва ветра, принесшего щедро пропитанный его запахом воздух ему прямо в лицо, резко отвернулся, пряча клыки и рванул за Улериком. Снова бросаться на Маркуса он сейчас точно не хотел.
Маркус захотел его окликнуть, но вовремя понял, что понятия не имеет, что хочет сказать, и одернул себя. Он тихо чертыхнулся, безуспешно пытаясь уложить в голове все только что случившееся, спрятал злополучный кинжал в ножны и, грубым, дерганым движением провел дрожащей рукой по шее. На коже до сих пор оставалось ощущение горячего дыхание и ледянящих душу клыков, будто их владелец никуда и не уходил. Маркус недовольно скривился, коротко дернул плечом, пытаясь стряхнуть нежеланные воспоминания и угрюмо шагнул вслед за Блеквудом.

~ ~ ~

Улерик торопливо шел через лес, плавно обходя деревья и ловко уворачиваясь от веток. Заросли кустов закончились быстро и когда они пробрались чуть дальше от тропы, лес оказался не таким уж и непроходимым – вокруг были в основном высокие, многовековые деревья, чья густая крона не пропускала достаточно света в лес и не давала возможности мелким кустарникам и деревьям разрастаться. Это намного больше облегчало им путь, но Улерик все равно не мог идти в полную силу, чтобы не напрягать еще больше Майкла. Он внимательно слушал его дыхание и постоянно оглядывался и проверял его, прекрасно понимая, насколько ему сейчас тяжело. Майкл шел за ним, стараясь не отставать и изо всех сил пытаясь игнорировать жуткий голод и волнами накатывающую боль во всем теле. Голова снова кружилась, перед глазами все плыло и обходить деревья, не хватаясь за время от времени двоящиеся перед глазами стволы, никак не получалось. Маркус шел следом, держась на расстоянии не менее десяти метров от него, как тот и требовал. Он внимательно следил за каждым его движением, пытаясь не упустить момент, когда ему понадобится помощь, ну или момент, когда ему надо будет бежать самому. Они некоторое время шли в тишине, были слышны лишь тяжелое дыхание Блеквуда, треск сучьев под ногами и шорох раздвигаемых в стороны веток. Никто ничего не объяснял, никто ни перед кем не извинялся, и никто ничего не говорил. Маркус очень скоро не выдержал этого и, наконец, задал вопрос, мучивший его с того самого момента, как волк улетел с поляны на отросших за доли секунды крыльях:
— Что все это, черт возьми, было? – Майкл дошел до ближайшего дерева, оперся о шершавый, покрытый толстым слоем давно уже растрескавшейся коры, ствол, оглянулся и окинул его недовольным взглядом. — Что? Неужели сам не хочешь узнать? – с вызовом бросил Маркус, тоже предусмотрительно останавливаясь, чтобы не сокращать расстояние между ними. Майкл правильно понял, почему он остановился и невесело усмехнулся. Маркус четко держал дистанцию, которую с него потребовали. – Что? – недовольно спросил Фрост, прекрасно понимая, чему этот гавнюк ухмыляется. Он его не боялся, просто не хотел тратить время на очередные его приступы сумасшествия, поэтому держался подальше. Майкл ничего ему не ответил. Он отвернулся, оттолкнулся от дерева и пошел дальше, но через пару шагов резко остановился, снова обхватил рукой бока и согнулся, шипя от боли. Маркус дернулся было к нему, но тут же застыл на месте, когда Улерик твердо скомандовал:
— Нет! – он сам быстро подошел к нему, присел на корточки и заглянул в глаза. По тому, как тревога на лице рыжеволосого сменилась на облегчение, Маркус понял, что цвет глаз пока не изменился. Улерик положил ладонь ему на спину и успокаивающе погладил. – Майк, все хорошо. Просто не дыши пока через нос. Все в порядке. Мы скоро дойдем. Ты меня слышишь? – Блеквуд медленно кивнул. – Осталось немного. Все будет хорошо.
— Куда мы идем? – сквозь стиснутые зубы спросил он, пока еще не поднимая головы и безуспешно пытаясь восстановить дыхание.
— Тебе там помогут. Ты главное держись.
— Кто поможет? Откуда у тебя вообще знакомые в этих краях? Где тебя носило все это время? – Майкл пытался хоть как-нибудь отвлечься от боли, хоть чем-то занять свои мысли и хотя-бы немного вытиснуть из них голод и боль. К счастью, Улерик правильно его понял.
— Я был в плену, – Майкл резко поднял на него глаза. – Да, на севере не все так спокойной, как нам казалось. Давай, я по дороге расскажу, – он мягко взял его за локоть и направил вперед. У Маркуса было впечатление, что на него не обращают никакого внимания, как будто его там вообще нет. Но когда Улерик продолжил рассказ довольно громким голосом, что бы и Маркус слышал, он все же понял, что никто о нем пока что еще не забыл и продолжил своё преследование. – Меня схватили сразу, как только я вышел за территорию земель Альянса, и лишь недавно у меня получилось сбежать. Мне помог один хороший друг. Я сейчас веду тебя к нему. Он поможет и тебе.
— Как?
— Он знает все, о том, что с тобой происходит. Он знает, что и как нужно делать.
— А что со мной происходит, Рик?
— Майки, я правда этого не хотел. Когда оно вырывается... — полным сожаления голосом начал было Улерик, но Майкл жестко перебил его.
— Что оно? – он верил, что будь у Улерика выбор, он никогда бы не сделал с ним такого. Он не хотел заставлять его извиняться, но ему нужно было понять, во что именно он вляпался на этот раз.
— Они называют их... нас, – немного запнувшись, поправил он себя, — гибридами. Магически усовершенствованная смесь вампира, оборотня и перевертыша. Сильный, быстрый, способный трансформироваться во все живое, что может только себе представить и вечно голодный монстр. Идеальное орудие смерти. По слухам, у них ушло несколько сотен лет на то, чтобы вывести этот вид. И даже сейчас они все еще работают над его усовершенствованием. Я вот, например, точно знаю, что сейчас Малакай пытается улучшить их регенеративные способности и сделать их еще свирепее, чтобы...   
— Кто такой Малакай? – сдавленно спросил Майкл. То, что рассказывал Улерик было интересным, но долго сосредотачиваться на одном и том же у него сейчас никак не получалось.
— Кто такой Малакай?? Ты серьёзно? Он говорит тебе, что монстры, которыми нас пугали в детстве, действительно существуют и что ты теперь один из них, а тебя из всего этого волнует только какой-то Малакай? – Майкл стиснул зубы, глубоко вдохнул через рот, резко выдохнул через нос, пытаясь вытравить из ноздрей все запахи, и дрожащим голосом повторил вопрос, игнорируя Маркуса:
— Кто он такой?
— Я не знаю точно... — сказал Улерик, кидая понимающий взгляд на Маркуса, — никто не знает, если честно. Нам там они мало рассказывали о себе, – невесело усмехнулся Улерик. – Насколько мне известно, он самый главный у них, и он готовит армию, чтобы уничтожить Альянс.
Майкл снова зашипел, обхватив ребра и, не оборачиваясь, зло процедил сквозь зубы:
— Ты можешь, черт возьми, не подходить так близко! – Улерик обеспокоенно подхватил его за локоть и оглянулся на Маркуса, который сам не заметил, как перестал контролировать дистанцию и подошел слишком близко, заслушавшись рассказа. Хотя, что значит слишком близко?? Слишком близко для чего?
— Да что не так? – остановившись, раздраженно потребовал Маркус.
— Гибрид должен хорошо и часто питаться. Чем голоднее зверь, тем яростнее он рвется наружу, пытаясь захватить контроль над человеком и получить желаемое, – объяснил Улерик. – Прошло уже два дня. Он голоден.
— А я-то тут причем? – раздраженно спросил Маркус, не желая принимать складывающуюся в голове логическую цепочку за правду. Глубоко внутри он понимал, почему Майкл так реагирует на него, но признавать этого не хотел. Как бы сильно они не ненавидели друг друга, такого Маркус даже ему не желал. Блеквуд такого не заслуживал.
— При том, что ты у нас тут единственный человек, – спокойно пояснил Улерик, прекрасно видя по его глазам, что Фрост сам это уже понял.
— Просто заткнись и держись подальше от меня, – зло процедил Майкл, абсолютно не желая ему ничего объяснять. – А лучше, вообще проваливай отсюда. Тебе тут все равно делать нечего. – Майкл всю дорогу пытался не думать о том, что именно он чувствовал, что управляло всеми этими неожиданными, неконтролируемыми порывами. Теперь, когда Улерик озвучил это, обманывать и утешать самого себя было уже невозможно. Он был голоден. Нечто темное, свирепое, жестокое и пугающе могущественное, засело внутри него и требовало крови, человеческой крови. Как только он об этом подумал, перед глазами всплыла картина того, как он укусил Маркуса, и его снова начало тошнить. Он вырвал локоть из руки Улерика и отпрянул в сторону, хватаясь за ближайшее дерево, потом всё-таки не удержался и упал на колени. Маркус подавил в себе порыв подойти к нему и вместо этого, предусмотрительно сделал несколько шагов назад. Улерик закрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь сохранять спокойствие. Это он был во всем виноват. Он был готов сделать, что угодно, лишь бы исправить это, но к сожалению, уже невозможно было что-либо исправлять. Все, что он мог сделать, это попытаться облегчить его участь. Сделать так, чтобы Майклу не пришлось проходить через все это в одиночку.
Когда Майкла перестало выворачивать, он вытер губы об ладонь, не весело отмечая, что кроме крови на ней ничего не осталось, вытер ладонь об листья и медленно встал, опираясь на колени. Перед глазами все плыло, в ушах стоял жуткий гул, и он не слышал ничего, кроме звуков собственного бешено бьющегося в груди сердца. Все тело нещадно болело; ему казалось, что его собственные мышцы восстали против него и хотят раздавить его, сломать каждую косточку в его теле, начиная от ребер. Было сложно даже нормально вздохнуть. Ему нужно было срочно успокоиться. Нужно было собраться с мыслями, взять себя в руки. Он сделал глубокий вдох, пытаясь восстановить дыхание. Сзади послышался шорох.  Майкл оглянулся. Маркус медленно отошел назад еще на несколько шагов. Больше всего Майкл сейчас хотел, чтобы он свалил отсюда, что бы он перестал тащиться за ними и вонять на весь лес. Больше всего он хотел вдохнуть через нос и не почувствовал этой вони нигде. Улерик сказал, дыши через рот, и он дышал, но даже так он чувствовал вонь, которая затуманивала рассудок и заставляла каждую клеточку его тела восставать против него самого. Каждую секунду он боролся с самим собой и желанием наброситься на Маркуса. Он ненавидел его за это еще сильнее. Он больше всего на свете сейчас хотел, чтобы Маркус ушел. И в то же самое время еще сильнее хотел крепко обнять его, втянуть носом ароматный и такой сводящий с ума запах, вонзить клыки в шею и никогда не отпускать.
Маркус еще дальше попятился назад под неприятным голодным взглядом Майкла. Блеквуд, сам того не замечая, синхронно сделал шаг вперед.
— Майк, — голос Улерика вырвал его из затуманенных мыслей, в которых он, неосознанно, начал тонуть. Майкл вздрогнул и уставился на руку, крепко сжимавшую его локоть. Потом он поднял глаза на Улерика и удивленно моргнул. Когда он успел подойти так близко? — Все хорошо, нам надо идти, Майк. Потерпи еще чуть-чуть. – Майкл снова перевел глаза на Маркуса и с минуту, не моргая, смотрел на него тяжелым взглядом. Голода в этом взгляде Маркус больше не видел, но в нем было столько других тяжелых и негативных эмоций, что он напряженно потянулся за спину, чтобы удостовериться, что кинжал на месте. Майкл хмуро проследил за движением его руки, неспешно перевел глаза обратно на Маркуса и невесело усмехнулся. – Майк, — настороженно позвал его Улерик, готовый к тому, что он в любое мгновение может потерять контроль, но к счастью, этого не случилось.
— Кто такой Малакай? – еще раз спросил он, прерывая воцарившееся вокруг напряжение и собственный поток сводящих с ума мыслей. Ему срочно нужно было отвлечься от всех этих мыслей и чувств, которые разрывали его изнутри. Срочно нужно было сосредоточиться на чем-нибудь другом.
— Никто точно не знает кто он такой. Некоторые говорят, он пришел с далёкого севера много лет тому назад, чтобы завоевать наши земли, – понимающе подхватив его тактику, сказал Улерик и аккуратно потянул за локоть, осторожно разворачивая и заставляя идти дальше. – Говорят, он нападал несколько раз, но так и не смог пробить защиту Альянса. И тогда он, в ярости, обратился к темной магии. Он продал душу дьяволу взамен на силу и бессмертие. И теперь он собирает армию таких же непобедимых монстров как он, чтобы уничтожить Альянс и завоевать весь мир. – Улерик оглянулся. Маркус стоял все там-же и смотрел на них в нерешительности. – Ты идешь? – спросил он. Майкл оглядываться не стал, но все же замер в ожидании ответа.
— Кажется лучше если я... — Улерик отчетливо почувствовал, как мышцы под его пальцами напряженно застывают, выдавая Майкла и все его тщательно скрываемые чувства со всеми потрохами.
— Ему плохо не из-за тебя, – уверенно перебил его Улерик. – Так что идем, – и пошел дальше, мягко, но настойчиво подтолкнув Майкла вперед.
Маркус с полминуты смотрел им вслед, не зная, как правильнее будет поступить, но потом все же решил, что никак не может бросить Блеквуда в такой момент, и последовал за ними. Услышав твердые шаги позади, Майкл облегченно выдохнул и слегка расслабился. Улерик проследил за ним и устало закатил глаза.
— Плевать из-за кого ему плохо, но он укусил меня и мне нужно убедиться, что я не обрасту шерстью и не начну бросаться на людей, – громко прокомментировал свое решение Маркус, хмуро смотря Майклу в спину и надеясь, что не слишком сильно задевает его этими словами. – Так что я в любом случае иду к этому твоему знатоку по монстрам. – Майкл тихо фыркнул. Улерик еще раз закатил глаза, но комментировать ничего не стал. Отношения между этими двумя упрямыми придурками всегда были проблемными и, похоже, за все то время, что его не было, ничего не изменилось. Улерик решил, что безопаснее всего будет проигнорировать все это и вместо того, чтобы как-то комментировать решение и слова Маркуса, продолжил рассказ:
— Ходят и другие слухи о Малакае. И если честно, я сам до сих пор не решил, в какой из них я больше хочу верить. – Улерик остановился перед высокой скалой и замолчал, смотря вверх и что-то обдумывая.
— И что же там такого во втором, что он может сравниться со слухами о слуге самого дьявола? – благоразумно остановившись подальше, спросил Маркус и тоже поднял глаза, пытаясь рассмотреть скалу. Она была высоченной. Ровная стена из камней, которая поднималась вверх на метров двадцать пять и делала резкий изгиб, образуя огромный каменный навес над ними. – Обойдем?
— Нет.
— Нет? Тогда как...
— Жди здесь, – совершенно не желая тратить драгоценное время на бессмысленные объяснения и уговоры, перебил Маркуса Улерик. Он без каких-либо предупреждений подхватил Майкла сзади, махнул огромными рыжеватыми крыльями, снова вмиг возникшими из неоткуда, и молнией рванул вверх.
— Твою мать!!! – отскакивая назад и закрываясь руками от полетевших в него пыли и листьев, зашипел Маркус. Что за черт?! Этот рыжий гад ему точно не нравился! Но не успела вся пыль еще осесть и позволить Маркусу разглядеть, куда унесли его спутника, как Улерик вернулся. Он с тихим «бух» приземлился прямо перед ним и, плавным, бесшумным движением сложив за спиной крылья, посмотрел на Маркуса так, словно ничего необычного не произошло. Маркус подметил, что у человеческого варианта Улерика были совсем другие крылья, нежели у звериного. Они были похожи на птичьи, с большими, темно рыжими перьями. Одно такое перо, размером практически с большой кинжал, проскользнуло следом за своим хозяином через не особо густую крону над ними и, немного потанцевав в воздухе между гибридом и принцем, плавно опустилось перед Маркусом на траву. Тот, не особо осознанно, на пару мгновений отвлекся на него, с любопытством рассматривая темные крапинки на ярком фоне и ловя себя на мысли, что ему бы хотелось узнать, какое оно на ощупь. И лишь когда Улерик шагнул в его сторону, он опомнился и недовольно одернул сам себя.
— Предупреждать надо! – слегка смущенный собственным неуместным любопытством, возмутился Маркус, намного менее яростно, чем намеревался в начале, и настороженно шагнул назад в ответ на его наступление, инстинктивно выставляя руки между собой и гибридом. Он видел, как этот наглец бесцеремонно утащил Майкла наверх и однозначно не желал для себя повторения его участи.
— Нет времени спорить, — протягивая руку и снова шагая к нему, нетерпеливо сказал Улерик. – Давай.
— Нам еще далеко? — снова отступая назад, попытался увильнуть от неизбежного Маркус.
— Нет, его дом на скале. Мы уже пришли. Давай!
— А, ну отлично. Ты иди... эээ, лети, я к вам скоро поднимусь... сам, – нервно сказал Маркус, неопределенно махая рукой на скалу и снова шагая назад. Не обязательно же летать, чтобы подняться на гору, верно? Улерик шумно выдохнул, недовольно сверля его взглядом, а потом молча махнул крыльями и в миг исчез за кронами деревьев, поднимая в воздух еще больше пыли и листьев, чем в предыдущий раз, но не успел Маркус даже вздохнуть с облегчением, как он неожиданно налетел на него сзади, хватая за шкирку, и метнулся с ним вверх. От резкости происходящего перехватило дыхание, Маркус зажмурился и заорал, но не успел он даже как следует прокричаться, как уже очутился на вершине утеса.
— Ты никогда сам сюда взобраться не сможешь, — отпустив его и бесцеремонно дернув его рубашку вниз, поправляя, с нотками самодовольства сказал Улерик. Потом, убедившись, что принц более или менее твердо стоит на ногах, вмиг потерял к нему интерес и торопливо направился к Блеквуду, которого, судя по всему, только что перестало рвать. Он стоял спиной к ним чуть дальше от обрыва, тяжело опираясь на очередной ствол какого-то небольшого дерева, и безуспешно пытался восстановить дыхание. У Маркуса самого слегка подкашивались ноги, сбилось дыхание, и легкое головокружение с тошнотой волнами накатывали от любого движения, но как только он пробежался взглядом по напряженной спине Блеквуда, часто вздымавшейся от прерывистых вздохов, и руке, до побелевших пальцев и дрожащих от напряжения мышц, цеплявшейся за ствол дерева чуть выше головы отчаянно хватавшегося за последние остатки своего самообладания хозяина, он вмиг забыл о своих ничтожных проблемах. – Мы выбрали этот утес именно из-за его недоступности, — прекрасно видя последствия своего деяния, отразившиеся на обоих принцах, и абсолютно не собираясь извиняться за них, пояснил Улерик.
— Предупреждать надо! – даже не собираясь скрывать своего отношения к его самоуверенности, глухо огрызнулся на его пояснение Маркус. Он заставил себя сделать глубокий вдох, ненадолго задержал дыхание, тем самым пытаясь замедлить набатом бьющееся в ушах сердце, и медленно выдохнул, все это время, не прекращая исподлобья наблюдать за Майклом полным беспокойствия, напряженным взглядом.   
— У меня не было времени на споры с вами, — осторожно убирая закрывающую все лицо Блеквуда влажную челку в сторону и заглядывая в мечущиеся в панике глаза, отмахнулся Улерик. Потом коротко чертыхнулся от увиденного, торопливо перекинул руку принца себе через плечо, и обхватив тут же пошатнувшегося от его действий парня за талию, как можно быстрее повел дальше. – Мы уже пришли, Майки. Давай. – Блеквуд слабо кивнул, потом сильно зажмурившись, легонько тряхнул головой, в попытке согнать алую пелену с глаз, и, когда ничего не получилось, сдался и невидящим взглядом уставился себе под ноги.
Маркус проследил за направлением, по которому они шли, нерешительно переступил с ноги на ногу, наконец, выпрямляясь и, неуверенно пробежавшись взглядом по каменистой поверхности скалы и прикинув примерное расстояние между ним и Блеквудом, сделал пару шагов назад. Улерик коротко оглянулся на это и негромко позвал, не желая потом еще бродить по лесу в поисках Фроста:
— Маркус, идем.
Маркус нахмурился и с явной нерешительностью заглянул в глаза гибрида, собираясь спросить его не лучше ли будет если он останется здесь, но тут раздалось тихое, полное угроз, гортанное рычание Майкла.     
– Майк? – настороженно позвал Улерик, тут же уловив изменения в его настроении и начиная осторожно отстраняться. – Майк, все в порядке. Мы почти пришли. Все...
— Зачем он тебе? – не давая ему договорить, неожиданно требовательным, грозным тоном спросил Майкл.
Улерик предусмотрительно отступил и внимательно осмотрел Майкла с ног до головы. Он выглядел чертовски плохо. Был бледным и еле стоял на ногах. Борьба со зверем уже добивала его. Майкл держался из последних сил, которых оставалось очень и очень мало. Нужно было срочно что-то делать. Улерик заметил первые белые волоски во взлохмаченной, влажной от пота, темной челке и, рвущийся из глубины зеленых глаз, красноватый блеск. Майкл уже практически себя не контролировал. Улерик предусмотрительно решил, что правдивый ответ на его вопрос сейчас совсем не к чему и слукавил.
— Не за чем. Он сам захотел пойти, вот и идет, – ответил он и снова добавил, беря Майкла за локоть: — Пошли, тебе нужно отдохнуть, – Майкл раздраженно вырвал локоть, при этом делая не особо твердый шаг назад, и зло посмотрел ему в глаза. Улерик чертыхнулся про себя. От зеленых глаз принца уже практически ничего не оставалось. Они стали угольно-черными и красный блеск в них начал стремительно превращаться в настоящее кроваво-алое пламя. Это было очень плохо, но Улерик не подал виду и снова попросил: – Давай, пошли Майки. Мы уже дошли.
— Дошли до чего? – зло прошипел он, оттолкнув руку, которую протянул ему Улерик. – Почему я должен тебе доверять? – Маркус настороженно прислушался к рычащим ноткам в его голосе и сделал осторожный шаг назад.
— Майк, это не ты говоришь. В тебе говорит зверь. Не слушай его. Борись. Поверь мне, все будет в порядке, — терпеливо попросил Улерик, прекрасно зная все, через что сейчас приходится проходить Блеквуду и ненавидя самого себя за то, что он был всему этому виной. – Ты меня давно знаешь, Майки. Разве я когда-нибудь подводил тебя? – видя явное недоверие, горящее в глазах Блеквуда и пытаясь отвлечь его от этих мыслей, спросил он и тут же пожалел о своих словах, когда недоверие вмиг сменилось яростью и принц зло оскалился на него с грозным рыком.
— Ты УКУСИЛ меня! – ядовито выплюнул он, с вызовом смотря ему прямо в глаза. – Не смей после такого говорить мне о доверии! – потом он кинул короткий взгляд на Маркуса, зло, и уже совсем по-звериному прорычал своим каким-то мыслям и грозно шагнул назад и в сторону, обходя Улерика и вставая между ним и Маркусом. – Ты не тронешь Его, — глухо прорычал он гибриду напротив, всем своим видом излучая угрозу и решительность.
— Майки, да о чем ты вообще говоришь?? – хмурясь в непонимании, спросил Улерик и попытался подойти к нему ближе, но тот снова оскалил клыки и зарычал.
— Нескончаемая жажда крови говоришь? Чем же ТЫ ее утоляешь, а?
— А, то есть мы сейчас добычу делим? – через несколько мучительно долгих секунд, выпрямившись и угрожающе прищурившись, холодно спросил Улерик, наконец, уловив ход мыслей Блеквуда, который медленно, но верно начинал путать собственные идеи со звериными инстинктами.
Маркусу сразу же не понравились ни его слова, ни его тон. Майкл думал, что Маркуса ведут в гости в качестве ужина, а его рыжеволосый приятель даже не пытался этого отрицать. Кажется, дела были очень и очень плохи. Он встревоженно оглянулся в сторону обрыва, перед которым стоял – увы, но там отхода для него точно никакого не было. Маркус тихо чертыхнулся, недолго думая, осторожно вытащил кинжал из ножен и, ненавязчиво пряча его за спиной, попытался обойти двоих зло сверлящих друг друга взглядами гибридов с боку, чтобы как можно быстрее пробраться к единственной тропе, ведущей с этого проклятого неприступного утеса. Улерик даже не взглянул в его сторону, хоть он и стоял к нему лицом, а вот Майкл, который никак не мог его сейчас видеть, отреагировал сразу же.
— Стой, где стоишь, Маркус. Не двигайся... не смей даже дышать! – не поворачиваясь, угрожающе прорычал он сквозь зубы. Маркус больше по привычке, чем осознанно, раздраженно скрипнул зубами на ненавистную форму своего имени, но все же замер и вопросительно посмотрел на Улерика, уже не зная кому из них можно доверять и можно ли доверять вообще. Тот перевел взгляд с Майкла на него и медленно покачал головой. Маркус недоверчиво нахмурился и начал лихорадочно прикидывать, что ему делать дальше.
— Майк, не глупи. Мне незачем лгать тебе. Это... — еще раз попытался терпеливо достучаться до него Улерик, но вдруг неожиданно резко навострил слух и переменился в лице. В нос ударил знакомый, сводящий с ума запах любимой и Улерик сразу забыл, что он тут делает и на чьей он на самом деле стороне. Все инстинкты разом завопили о чужаке на его территории и угрозе жизни любимой, вмиг будя дремавшего все это время зверя. Он отбросил в сторону все переговоры, оскалил, вмиг отросшие клыки и, сразу же встав в оборонительную стойку, угрожающе зарычал на Блеквуда. Это был чужак, неконтролирующий себя, голодный гибрид, угроза. Инстинкты требовали сейчас же прогнать или убить. Чужаку не место на его территории и уж точно не место рядом с его любимой.
Майкл, недолго думая, скопировал его стойку и зарычал в ответ еще громче и злее. Волосы начали белеть на глазах, на руках отрастать когти, кожа начала покрываться густой, белой шерстью, он начал становиться больше и мускулистее, глаза окончательно стали кроваво-красными. Новорожденный гибрид не был намерен уступать противнику.
Улерик втянул носом воздух и, почувствовав приближение источника так неожиданно выбившего его из колеи запаха, начал пятиться к тропе из леса, ни на мгновение не упуская новорожденного гибрида из виду. Через секунду после того, как он загородил собой тропу, ведущую с поляны, оттуда выбежала перепуганная, светловолосая девушка. Улерик не сводя глаз с Майкла, резко поднял руку, перекрывая девушке путь на поляну.
— Улерик! Что вы делаете?? Майки! – шокировано закричала Элейна, хватая вытянутую руку Улерика и смотря поверх нее на Майкла, но при этом даже не пытаясь ослушаться и пройти мимо.
— Элейна, они не в себе! Не подходи, — тут же закричал Маркус, узнав девушку и бросился к ней, но Майкл его не пропустил. Он, ни на секунду не сводя свирепого взгляда с гибрида напротив, схватил его за шкирку и без особого труда толкнул обратно себе за спину.
— Марк, — испуганно взвизгнула девушка, увидев, как тот не устоял на ногах и больно плюхнулся на спину.
— Какого черта ты делаешь, Майкл?! – в ярости прорычал на это Маркус, вскакивая обратно на ноги и, не дожидаясь ответа, снова попытался пробиться к девушке.
— Назад, — одновременно прорычали оба гибрида – Майкл, снова грубо толкая Маркуса себе обратно за спину, Улерик мягко удерживая на месте дедушку, которая испуганно дернулась в сторону пострадавшего друга.
— Боже, Майки! – не желая верить собственным глазам, шокировано прошептала девушка, послушно оставаясь на месте и с болью смотря на медленно обращающегося принца, но при этом, она почему-то не обращала ни малейшего внимания на подвергающегося не меньшим изменениям Улерика.
— Что ты, черт возьми, творишь?! – снова вскочив на ноги и до хруста сжимая кулаки, в бешенстве зарычал Маркус, когда Блеквуд пресек его очередную попытку пройти к девушке. Майкл не удостоил его слова даже взглядом, а когда Маркус, до побелевших костяшек сжав кулаки и раздраженно зарычав, снова попытался обойти его уже по более широкому полукругу, кинул на него яростный взгляд алых глаз и низко зарычал, предупреждая не играть с его терпением. – Мы пришли сюда за Элейной, придурок. Опомнись! – в противовес своим же словам, настороженно застывая на месте, яростно крикнул Маркус, но его напоминание не дало ровным счетом ничего, как и все предыдущие слова. Майкл не услышал ни слова из того, что тот пытался донести до его охваченного агонией сознания. Он еще раз низко зарычал, сделал пару широких шагов в сторону Маркус и тот, снова, оказался за его спиной.
Майкл был чертовски зол и еще больше голоден. Инстинкты монстра требовали своего, они кричали все одновременно во весь голос и Майкл сам не мог разобрать, чего именно они хотят от него – защитить Фроста любой ценой или всё-таки оторвать эту лохматую голову и упиться кровью. Он был напуган собственными порывами, голоден и измотан до предела и с каждой секундой сражаться с пытающимся взять верх над ним зверем внутри него становилось все сложнее и сложнее. Он чувствовал, что держится из последних сил и уже беспомощно наблюдает, как с каждой секундой зверь захватывает все больше и больше контроля над ним, оттесняя его в самые глубокие дебри собственного сознания.
Улерик отчетливо читал все это в переполненных эмоциями глазах напротив и, под влиянием непреодолимых инстинктов собственного зверя, решил больше не рисковать безопасностью возлюбленной. Майкл был слишком непредсказуем сейчас, что делало его опасным даже для такого опытного гибрида, как он. Так что, рыжеволосый гибрид решил больше не тянуть время. Он угрожающе оскалил отросшие клыки на Блеквуда и начал осторожно отступать назад, настойчиво оттесняя Элейну обратно в лес.
— Майки, — со слезами в голосе еще раз позвала Элейна Блеквуда, когда поняла, что Улерик не собирается пускать ее к нему. На этот раз она не сдержалась и, в отчаянии, попыталась оттолкнуть руку, отгораживавшую их друг от друга, но Улерик не позволил. – Майки, нет! Что вы делаете?? Улерик! Пусти меня! – закричала она, но все было тщетно. Оба гибрида расставили свои приоритеты и приняли решения. Ни одного, ни другого переубедить уже было нельзя. Сейчас они были полностью под властью своих звериных инстинктов и сосредоточены лишь на противнике – глаза в глаза, стойки, скопированные друг у друга и одинаково грозные рычания. Девушка пораженно посмотрела сначала на Майкла, потом на Улерика и, не веря собственным глазам, шокировано подчинилась настойчивой руке и шагнула назад.
— Элейна, уходи! Все в порядке! Просто иди в лес и прячься! – закричал Маркус, увидев сомнение метавшиеся в глазах девушки. Не дай бог, она сейчас каким-нибудь образом обойдет Улерика и доберется до Блеквуда. Гибрид был прав. К Майклу подпускать ее сейчас ни в коем случае нельзя было. Он был слишком непредсказуем и опасен. – Элейна, прошу, уходи! – еще раз крикнул он и, не дождавшись ее реакции, в отчаянии, сделал очередную попытку вырваться к девушке. Эта попытка оказалась такой же провальной – несмотря на то, что Блеквуд стоял к нему спиной и был полностью сосредоточен на противнике, он в точности предугадал каждое его движение. Стоило Маркусу сделать пару шагов в ее сторону, обходя Майкла, как тот снова раздраженно схватил его за шкирку и отшвырнул назад с такой силой, что он чуть не улетел с обрыва.
— Маркус! – испуганно взвизгнула девушка, прикрывая рот руками. – Что вы делаете?! Прошу вас, хватит!! – Улерик тоже обеспокоенно проследил за Маркусом и как только убедился, что с ним все в порядке, угрожающе зарычал на Блеквуда:
— Ты мог его убить! Опомнись, Майкл!
Блеквуд, по-видимому, понял его беспокойство за Маркуса по-своему, так как это разозлило его еще больше и контроль зверя над принцем, прямо на глазах, стал еще сильнее. Майкл издал особенно сильное, полное ярости и угроз рычание, которое эхом прокатилось по всему утесу, и уверенно шагнул в сторону Улерика. Рыжеволосый гибрид нервно проследил за стаями птиц, которые испуганно взмыли в небо над лесом и скалами вокруг них, и сделал еще один широкий шаг назад к деревьям. Элейна нехотя шагнула назад вместе с ним.
— Элейна, умоляю, уходи! – снова взмолился Маркус, поднимаясь на ноги. – Он сейчас не в себе! Даже не думай подходить к нему! Ты ничем не поможешь!
Элейна, со слезами на глазах, оглядела всех троих на утесе, нахмурилась, нехотя принимая тот факт, что она сейчас больше мешает, чем помогает и, взяв себя в руки, уже сама неуверенно шагнула назад. Улерик сразу же уловил изменения в ее настроении. Он облегченно выдохнул и аккуратно подтолкнул ее назад и в сторону, заставляя ее уйти за большое дерево за ними. Он метнул на нее быстрый взгляд, убедился, что это не уловка чтобы пройти к Блеквуду, и слишком неожиданно для всех вокруг, молнией рванул к сопернику, в прыжке превращаясь в огромного, рыжего зверя, сильно напоминающего льва. Майкл среагировал моментально. Он оттолкнул, уже успевшего снова подойти к нему, Маркуса в сторону как раз в тот момент, когда зверь, с грозным рыком, налетел на него и с легкостью сбил с ног.
Это на Блеквуда набросился зверь, и это ему в шею целилась огромная зубастая пасть, но каким-то образом, в следующую секунду, вместо Майкла, рык боли издал сам рыжий зверь. Он зарычал и медленно отшатнулся от лежавшего под ним гибрида. Грудь зверя сразу окрасилась в красный и кровь, с рукояти кинжала в его груди, алыми ручейками заструилась на зеленую траву. Зверь удивленно посмотрел на кинжал, не веря собственным глазам, еще раз глухо рыкнул, завалился на бок и начал медленно превращаться обратно в человека.
— Нееет, — запоздало закричала Элейна, которая не сразу поняла, что произошло и, наплевав на собственную безопасность, тут же бросилась к любимому. – Улерик, нет! 
Маркус, в отличие от девушки, среагировал моментально. Он метнул встревоженный взгляд на не спешившего подниматься Блеквуда, рванул вперед и тут же встал между ним и раненым, не имея понятия как, но все же намереваясь защищать Улерика и Элейну любой ценой. Блеквуд неспешно перевел на него слишком спокойный для такой ситуации взгляд кроваво-красных глаз и, с нечитаемым выражением, пару долгих секунд смотрел ему прямо в глаза. Потом посмотрел на Элейну, вся в слезах бросившуюся на колени рядом с Улериком, и пару раз бездумно моргнув, медленно выдохнул и начал неспешно подниматься. Маркус нервно проследил за его действиями, до жутких мурашек по всему телу обеспокоенный тем, что абсолютно не видит Блеквуда в кроваво-алых глазах напротив, но когда зверь перед ним коротко фыркнул, выдыхая через нос и бездумно переступил с ноги на ногу, не выказывая никаких признаков агрессии, то он расценил это как предложение недолгого перемирия и, решив, что надо действовать пока он не передумал, позволил себе переключить часть своего внимания на Улерика. Он присел перед ним на корточки и быстро, постоянно оглядываясь на Блеквуда, осмотрел рану, одновременно пытаясь успокоить Элейну:
— Все будет хорошо, Элейна. Не волнуйся. Все будет хорошо, — но потом понял, что девушка настолько напугана, что уже ничего не слышит и, в очередной раз оглянувшись на Блеквуда и убедившись, что он пока не собирается ни на кого нападать, строго прикрикнул на нее: — Элейна! – она вздрогнула, отдернула трясущиеся руки от плеча Улерика, в которое она испуганно вцепилась, и с широко распахнутыми глазами, уставилась на него. – Поверь мне, все будет хорошо! Главное успокойся, — твердо и уверенно смотря ей в глаза, требовательно попросил Маркус. – С Улериком все будет хорошо, — Элейна пару долгих мгновений, даже не моргая, смотрела ему в глаза, потом коротко кивнула и тут же резко прикрыла руками губы, пытаясь остановить рвущийся сквозь них всхлип. Маркус решил, что этого пока достаточно и переключил внимание на раненого гибрида: — Что, черт возьми, это было? Зачем ты напал на него? – чуть ли ни на каждом слове кидая быстрый взгляд на Майкла, грозным полушепотом потребовал он. – Я думал, ты хочешь помочь ему! – Улерик кинул на него быстрый, слегка пристыженный взгляд, лишь на мгновение отвлекаясь от Майкла, и сквозь стиснутые от боли и злости зубы, раздраженно процедил:
— Этого я и хочу!
— Больше было похоже на то, что ты хотел его добить! – не совсем уверенный в том, что он вообще хочет хоть чем-то помогать этому мутному типу, обвинил Маркус, но Элейна на это издала очередной жалобный, полный паники, сдавленный всхлип и он сдался. – Чем тебе можно помочь? – рассматривая рану и кривясь от мысли, насколько больно ему сейчас должно быть, спросил он. Будь сейчас перед ним не гибрид, а какой-нибудь обычный человек, Маркус точно бы не стал наивно искать способов спасти его. Даже его слабых познаний в медицине было достаточно, чтобы понимать, что люди с кинжалами в груди долго не живут. К тому же, Маркус почти на процентов девяносто был уверен, что лезвие задело сердце. Но ведь Улерик был гибридом, а они должны были быть, по словам Изильды, практически не убиваемыми, верно?
Сзади раздался тихий шорох. Маркус вздрогнул и, резче чем обычно, оглянулся на Майкла, который тихо шагнул в их сторону. Он дышал медленно и глубоко, шумно втягивая воздух через нос, внимательно принюхиваясь к каждому запаху, витавшему вокруг них, и смотрел на Улерика с Элейной таким изучающим взглядом, будто первый раз их видел. Маркус настороженно пробежался по нему глазами, пытаясь понять, чего ожидать от него дальше. Судя по практически лишенному каких-либо эмоций взгляду и расслабленной позе, казалось, Майкл снова взял себя в руки и успокоился, но вид его почему-то не менялся как в прошлый раз. Глаза все еще были кроваво-красными, он весь был по-прежнему покрыт белой шерстью, волосы были абсолютно белыми, и когти с клыками не собирались никуда исчезать. Маркус тихо выругался и отвернулся обратно к Улерику, решив, что раз он пока не нападает, значит все более-менее в порядке, а вот Улерик соглашаться с его наивным подходом не стал. Он коротко рыкнул и попробовал подняться, но когда тут же прошившая все тело острая боль помешала ему этого сделать, оскалил звериные клыки и угрожающе низко зарычал, требуя с Блеквуда держаться от них подальше. Когда его угрозы не возымели никакого эффекта, он зарычал еще громче и, схватившись за рукоять кинжала, резким коротким рывком сам вытащил его из груди.
— Ты что делаешь?! – на доли секунды раньше предугадав его намерения, воскликнул Маркус и попытался остановить Улерика, но не успел и, вместо этого, бросился уже зажимать рану, из которой тут же хлынула алая кровь.
— Ах, Улерик, нет! – в ужасе воскликнула Элейна и тоже бросилась помогать. Маркус с готовностью сдвинул руки и позволил ей зажать рану, принимая во внимание то, что он должен держать под контролем непредсказуемого Блеквуда. Но когда понял, что у нее не хватает сил, одной рукой крепко придавил ее дрожащие, ставшие абсолютно бледными от страха, маленькие ручки сверху.
— Все в порядке, милая, все хорошо, ничего не бойся, – хрипло выдавил из себя Улерик, видя в каком ужасе любимая и ненавидя себя за то, что заставляет проходить ее через такое. – Я исцелюсь, родная, ты же знаешь, – уже громче добавил он, прокашлявшись и, снова, впиваясь в гибрида перед ними яростным взглядом. Майкл нахмурился и низко, практически неслышно зарычал. Улерик заметил, как последние частички человечности, до последнего отчаянно боровшиеся за контроль над разумом гибрида, неумолимо быстро тонут в кровавом омуте голодных глаз зверя.
— Маркус, сейчас же уведи ее отсюда, – решительно убирая руки девушки со своей груди и перекладывая их в руку Маркусу, грозно потребовал Улерик и, не дав никому опомниться, попытался подняться, но к сожалению, ничего не вышло – он зашипел от боли и упал обратно на, уже довольно расползшуюся по земле, большую лужу крови.
— Нет! – яростно вырывая руки из пальцев не успевшего решить, что делать Маркуса, вскрикнула Элейна и снова зажала рану. Маркус заметил, что она уже не так сильно кровоточила, но сейчас было совсем не до этого. Майкл коротко оскалился и перевел полные голода и открытой агрессии глаза на Элейну и Маркус, поняв, что так встревожило Улерика, вскочил и загородил ее собой.
— Не смей даже думать об этом, Майк! – грозно зарычал за ним Улерик и снова упрямо попытался поднялся. Подняться на этот раз у него получилось, но не устоять. В следующее мгновение он снова зашипел от боли, угрожающе покачнулся и приземлился на одно колено. Элейна, снова, всхлипнула, пытаясь его придержать, но в отчаянии понимая, что у нее не хватает на это сил. Майкл коротко рыкнул в ответ на ее всхлип и попытался пройти к ней.
— Не, не, не, не, не. Нет! Ты не можешь, не посмеешь! Даже не думай об этом! – выставляя руки вперед, будто пытаясь этим удержать Майкла подальше, тут же выпалил Маркус. Блеквуд еще раз коротко рыкнул, медленно перевел взгляд с Элейны на Маркуса и, словно напоказ, снова глубоко и шумно втянул воздух через нос.
— Элейна, беги сейчас же! – отталкивая ее руки и через боль вставая на ноги, взмолился гибрид. – Беги!
— Я не могу, — упрямо пытаясь зажать рану, которая от такого напряжения снова начала сильно кровоточить, заплаканно, но при этом твердо, сказала она. – Я тебя не брошу!
Майкл, в это время, шагнул к Маркусу и попытался отпихнуть его со своего пути, а когда тот упрямо оттолкнул его руку и не сдвинулся с места, раздраженно схватил его за ворот рубашки и низко зарычал, грозно заглядывая в глаза. Маркусу стало жутко от этого абсолютно бесчеловечного взгляда, который уже даже отдаленно не напоминал того человека, который стоял перед ним, но отступать упрямо отказался. Гибрид на это скрипнул зубами и неожиданно громко, со всей силы зарычал ему прямо в лицо. Маркус вздрогнул всем телом от неожиданности, а рука сама выхватила кинжал из ножен и приставила к горлу противника раньше, чем хозяин успел согласиться с этим действием. Маркус чертыхнулся сквозь стиснутые зубы, с легкой паникой смотря на нож, а Майкл медленно и безразлично опустил взгляд на лезвие, потом заглянул обратно в его глаза и, после безумно долгой секунды раздумий, издевательски медленно перевел кроваво-красный омут на шею, где до сих пор виднелись следы от его же клыков. Гибрида кинжал у шеи никак не впечатлил и Маркус понял, что если Майкл решит напасть, единственным способом его остановить будет пустить оружие в ход. Маркус нахмурился, пытаясь скрыть свои настоящие эмоции, и еще крепче сжал рукоять кинжала. Все было очень и очень плохо! Срочно нужно было придумывать, что делать дальше. Сошедший с ума Блеквуд хотел добить раненого гибрида, сожрать беспомощную девушку и его самого в придачу, а он не мог заставить себя использовать против него единственное имеющееся у них оружие.
— Майкл, прекращай уже. Это все абсолютно не... — начал было он, пытаясь достучаться до Блеквуда, но не успел договорить. Чужой громкий вопрос в спину застал его врасплох и сбил со всех мыслей:
— Что у вас тут происходит? – все, кроме Майкла, который самозабвенно продолжал гипнотизировать шею, забыв про все остальное вокруг, оглянулись на высокого старика в старом, сером балахоне, который стоял у тропинки, ведущей в лес, и со скучающе-скептическим лицом смотрел на них. Улерик сразу облегченно выдохнул и устало позволил себе опуститься обратно на колено. – О! Парень, не стоит этого делать, если ты, конечно, не хочешь убивать его, – Маркус метнул глаза обратно на Блеквуда, совершенно не понимая уже что происходит. Тот продолжал сверлить его взглядом, но, к его счастью, пока ничего не предпринимал. – С жаждой можно справиться и без убийств, – на лице принца не отразилось никакой лишней эмоции, но при этом он сжал кулаки, вонзая когти в ладони и шумно вдохнул сквозь стиснутые зубы. Кровь из кулака, в которой он сжимал воротник, тут же побежала вниз, окрашивая и так грязную рубашку Маркуса в алый. Старик вздохнул, слабо покачал головой и не спеша направился к ним. Он остановился напротив Улерика, мельком посмотрел на его рану, успокаивающе погладил Элейну по волосам и сказал: — Не волнуйся, к завтрашнему дню все заживет, – потом неспешно обошел Маркуса, становясь сбоку от них с Блеквудом, и внимательно посмотрел на Майкла, который начал хмуриться и тяжело дышать, все так же не отпуская Маркуса и не сводя голодного, напряженного взгляда с его шеи. Он выглядел так, будто пытался отказаться от чего-то настолько же желанного, как сама жизнь. На его лице отчетливо читались непреодолимое желание наклониться и вонзить клыки в шею и одновременно нестерпимое отвращение к самому тому факту, что он этого хочет. – Интересно, — протянул, Годрик, с искренним любопытством рассматривая Майкла. – Первый раз такое вижу, — задумчиво пробормотал он, скорее самому себе, чем кому-либо из окружающих. Потом он повернулся к Маркусу и неожиданно бодро спросил: – Вы братья?
— Что? – Маркус стоял неподвижно, пытаясь лишний раз даже не дышать, чтобы не провоцировать Майкла. Он все еще держал нож у его шеи и вздумай тот напасть, понятия не имел как поступать.
— Вы братья? – терпеливо переспросил старик, с любопытством ожидая ответа.
— Нет, — с нескрываемым непониманием и возмущением, ответил Маркус, абсолютно не понимая к чему вообще этот вопрос.
— Друзья?
— Как..? Нет! Да он меня вообще ненавидит! – с негодованием прошипел он. – Какая разница?! Сделайте что-нибудь! – логически предполагая, что это, скорее всего, тот друг, к которому их вел Улерик, взмолился Маркус.
— Интересно, — снова переключив все свое внимание на Майкла и полностью проигнорировав Маркуса с его просьбой, задумчиво пробормотал старик, внимательно следя за гибридом. Маркус еще пару секунд в полном непонимании смотрел на старика, чуть было даже не забыв про Майкла от возмущения, потом спохватился и снова метнул взгляд обратно на голодного гибрида. Воцарилось напряженное молчание, нарушать которое никто не спешил. Старик стоял и наблюдать за Майклом. Улерик и Элейна следили сразу за всеми. А Маркус напряженно следил за Майклом, который намертво вцепился в его рубашку и заливал ее кровью из пораненной когтями ладони, с каждым разом все сильнее и сильнее сжимая кулаки. В его глазах отчетливо читалась жестокая борьба за его следующий шаг: кто-то или что-то в нем требовало наброситься на человека перед ним и вонзить клыки в шею, а Блеквуд всеми силами пытался удержать этого нечто. Сказать, что у него это хорошо получалось Маркус не мог, он отчетливо видел, что принц был на гране и в любую секунду мог сорваться и подчиниться этому нечто.
— Сделай хоть что-нибудь! Я не хочу тебя убивать! – вдруг полным боли и злости полушепотом, сдавленно рыкнул на Маркуса сквозь стиснутые зубы Майкл, заставляя его аж вздрогнуть от неожиданности и совершенно нечеловеческих ноток, прогремевших в голосе.
— Я... — неуверенно начал было он, бегая взглядом между полными отчаяния глазами, как его снова перебил старик.
— Как он так делает?  — задумчиво произнес он, привлекая внимание всех на поляне на себя. – Ты же уже давно должен был сорваться.
— Что? – Маркус пораженно уставился на старика, потом вопросительно оглянулся на Улерика. Тот встретил его взгляд, извиняющеся пожал плечами и тут же поморщился от боли. – Вы что, хотите чтобы он меня убил?? – возмущенно спросил он старика, когда понял, что от Улерика он никаких объяснений не получит.
— Нет, конечно, — спокойно отмахнулся старик, — просто интересно. Я очень много лет изучаю их вид и никогда еще такой выдержки у них не встречал, – почти что восхищенно пояснил он, а потом немного задумался и добавил: — Многие новообращённые убивали даже своих жен и детей, ведомые голодом и жаждой крови.
Маркус попытался не представлять того, что старик сейчас выдал, но получилось плохо. Кровавые картины сразу начали проноситься одна за другой перед глазами, заставляя его скривиться от ужаса и отвращения. Дети, с визгами страха убегающие от собственных родителей, и женщины, испускающие последние вздохи в когтистых лапах собственных мужей, одни за другим начали всплывать перед его внутренним взором, заставляя его внутренности больно скрутиться от отвращения, но Майкл неожиданно прервал поток его мыслей. Он сильно вздрогнул, весь сжался, слегка опуская голову, громко скрипнул стиснутыми до боли зубами и еще сильнее сжал кулаки. Гримаса боли снова исказила его лицо и он, не выдержав, обхватил второй рукой ребра. Как только Майкл дернулся вперед, Маркус сразу предусмотрительно убрал кинжал от его шеи, не давая ему пораниться об него, а потом, когда тот уже застонал от боли и согнулся еще сильнее, совсем выбросил, хватая Блеквуда за плечи в попытке поддержать его.
— Может хватит, Годрик? – уже не выдержав, возмущенно спросил Улерик, полным осуждения взглядом следя за стариком. – Он и так уже вторые сутки мучается!
Старик даже вида не подал, что он услышал Улерика. Он просто продолжил внимательно следить за Майклом и его поведением, отмечая для себя любые нехарактерные детали и отклонения. Но потом, когда отвратительно пронзительный хруст ломающихся в процессе обращения костей разнесся по всей поляне и принц уже во весь голос зарычал от боли, он все же сжалился над ним. Годрик не спеша поднял худую, обтянутую тонкой серой кожей и испещренную множеством, слишком явно выпирающих вен, руку и мягко опустил ее на охваченное дрожью плечо гибрида. И всё тут же прекратилось. Все следы обращения разом исчезли. Каждый на поляне пораженно замер, боясь лишним шорохом или неаккуратным движением спугнуть чудо. Майкл медленно поднял голову, все еще обнимая бок, и взглядом абсолютно раздавленного, безумно уставшего человека уставился на Маркуса, который смотрел на него со смесью шока, облегчения и неукротимой тревоги,. Он пару секунд не мигая смотрел ему в глаза, очень быстро и загнанно дыша, потом нахмурился и быстро опустил взгляд на руку, которая все еще сжимала рубашку, уже полностью пропитанную кровью. Потом нехотя перевел глаза на Улерика с его все еще кровоточащей раной и, не осмелившись заглядывать ему в глаза, обратно на свою руку. Через пару долгих секунд упорных попыток снова начать думать, он уже медленно, затравленно поднял глаза обратно на Маркуса и попытался отстраниться от него, наконец, более или менее осознавая происходящее. Он слегка отшатнулся и даже почти вырвался из рук Маркуса, удерживавших его в горизонтальном положении, но далеко уйти не получилось. Голова закружилась, перед глазами потемнело и последним, что он успел различить, перед тем, как полностью потерять сознание, оказался Маркус, который бросился к нему, и вовремя поймал, не дав ему встретиться с каменистой поверхностью проклятого утеса. Все окончательно затянуло кромешным мраком раньше, чем он успел хоть как-то отреагировать на это, и Майкл потерял сознание.