Порождения мести. Ветер перемен.

Рано утром, перед самым восходом солнца, в замок Уайткрау на всех парах влетел всадник. Запыхавшийся пожилой охотник второпях спрыгнул с большого, рыжего коня и, спотыкаясь, подбежал к страже, требуя срочной аудиенции с королем.
— Ваше Величество! – поклонился охотник, когда через полчаса его вызвали в тронный зал. – Извините за столь ранний визит, ваше величество, но у меня тревожные новости с северных границ.
— Говори, Алан, я слушаю, — спокойно сказал Джеймс, хмуря густые, черные, как и его коротко остриженные волосы, брови.
— Вчера мы с сыном охотились в северных лесах рядом с границей с Иствудом. Охота была удачной, но затянулась до самой ночи. Когда мы повернули домой, была уже поздняя ночь и луна уже стояла высоко над головой, освещая все вокруг. Там было тело... На шее и плече следы от огромных зубов... Я никогда раньше не встречал ничего подобного. Я с самого раннего детства охочусь в этих лесах и точно могу сказать, что никогда даже не слышал о звере, который может оставить такие следы. И что больше всего настораживает, судя по всему, это была охота. Кто бы этого не сделал, оно охотилось на человека.
— Почему же он тогда оставил добычу нетронутой? – спросил король, внимательно слушая гостя и пытаясь понять, что именно так напугала старого охотника.
— Судя по всему, он получил все, что ему было нужно, – уверенно поделился с королем старик и выждав недолгую паузу, добавил. — Тело было полностью обескровлено.
— Вы думаете, зверь питается кровью? – спросил Маркус, который все это время стоял рядом с троном и внимательно слушал.
— Других объяснений найденному у меня нет, Ваше Высочество.
— Что насчет следов вокруг тела?
— Их не было. Мы обыскали все вокруг, но не смогли найти ни единого следа борьбы или следов зверя, ведущего от места убийства или к нему.
— Как такое возможно? — не скрывая своего недоверия, спросил принц.
— Я не знаю, сир. Именно поэтому я счел срочным предупредить Вас.
— Вы знали жертву? – после недолгой паузы, спросил король.
— Да, это был Грэг, старый охотник с соседней деревни. Он всегда охотился один и мог пропадать в лесах по нескольку недель к ряду. Он был отличным охотником. Обычный зверь не смог бы его вот так просто достать.
— Кто-нибудь еще пропал из вашего села? — соглашаясь с тем, что случай очень странный, и дело нельзя оставлять без внимания, спросил король.
Оказалось, что за последние три дня пропал пастух с их села и девушка, ушедшая в лес за грибами, так и не вернулась. Джеймс в первую очередь отправил голубя к королю Теодору с новостью о непонятном звере и предложил встретиться и решить проблему сообща, раз зверь угрожал обоим королевствам. Ведь чтобы выследить животное, которое обитает в обоих королевствах, нужно было как минимум разрешение на пересечение границы. Ответ пришел незамедлительно. Оказалось, что в Иствуде уже пятый день не могли найти двух охотников, которые тоже ушли охотиться на границе и так и не вернулись, и утром рядом с границей нашли тело неизвестной молодой девушки. В ответном письме, король Теодор обещал быть у них к утру.
Маркус был очень встревожен этой новостью. Когда он услышал, где именно все происходило, он сразу подумал об Элейне. Ведь девушка жила именно на той территории, где охотилось животное. Если оно не побоялось охотиться на территории села, где было столько людей, то что ему помешает напасть на молодую девушку, одиноко гуляющую в глуби леса? Все то время, которое они провели в тонном зале, обсуждая план дальнейших действий, оказалось настоящей пыткой для Маркуса. Он никак не мог сосредоточиться на том, что говорят советники и король. Его мысли были только о том, как бы быстрее закончить эти бесполезные разговоры и отправиться за Элейной. Ему нужно было забрать ее как можно скорее. О девушке больше некому было позаботиться, некому защитить. Майкл должен приехать к ним на встречу с отцом, возможно, они уже выехали, значит он точно не успеет позаботиться о ней. Маркус должен был срочно забрать ее из леса сам. Как только король распустил совет, Маркус рванул к конюшне. Он запрыгнул на коня и поскакал в лес. Аарон успел поймать его при выходе из конюшни, но Маркус не стал ничего объяснять. Он на скаку крикнул, что скоро вернется и рванул по дороге, ведущей на север.

~ ~ ~

— Что за...? – нервно прошептал Маркус, практически на скаку спрыгивая с лошади у слишком хорошо знакомого ему дуба. Лошадь проскакала еще пару метров и остановилась, с непониманием оглядываясь на хозяина и ожидая какой-либо команды, но Маркусу было не до нее. Он нервно осмотрелся вокруг, пытаясь держать эмоции под контролем и не позволять холодным, парализующим щупальцам страха дотянуться до его мыслей. Ему сейчас как никогда была нужна холодная голова и здравое мышление. Трава под дубом была примята. Везде были следы от огромных лап. Маркус опустился на корточки и бегло проверил один из следов. Они напоминали волчьи, но были слишком большими и глубокими, для того, чтобы принадлежать обычному волку, а еще они были свежими. Маркус бесшумно поднялся и осторожно пошел по следу, пытаясь определить, куда он ведет. Следы были везде вокруг дуба, но он не мог найти следов, ведущих к дереву или от него. Следы просто возникали из ниоткуда, наворачивали пару неровных кругов вокруг дерева и резко прерывались. Вывод напрашивался сам по себе. Судя по всему, это существо должно было уметь... Маркус не успел додумать идею. Со стороны хижины раздалось оглушительное рычание. Его лошадь вздрогнула всем телом, испуганно заржала и рванула прочь от источника рыка, прижимая уши к голове. А Маркус, наоборот, со всех ног рванул на рык. Сердце бешено забилось в холодных, вмиг со всех сторон окутавших его, щупальцах страха и единственной мыслью в голове осталась мольба: «Черт! Нет! Только не она! Не может быть! Только не она! Боже, я должен успеть! Прошу!». Маркус бросился через колючие кусты, пытаясь срезать путь, перепрыгнул ручей и спустя две минуты выбежал на просторную поляну перед хижиной и замер как вкопанный. В паре метров от него стоял источник рыка. Это оказался мохнатый, смолисто-черный, слишком большой и зубастый для обычного волка зверь, который, угрожающе скалясь, нависал над темноволосым парнем под ним. Зверь был устрашающе огромным, и Маркус никогда в жизни не встречал ничего подобного, но первое, что он испытал при виде этой картины, было невероятное облегчение. Страх отступил и он сделал глубокий вздох облегчения, когда вместо окровавленного тела белокурой девушки увидел темноволосую макушку незнакомого парня. Не Элейна! Это все, что имело значение. Не Элейна. Но в следующую секунду Маркус метнул глаза на меч рядом с парнем и все эмоции нахлынули обратно с еще большей силой.
— Майки, — дрогнувшим голосом, вырвалось у него раньше, чем смог себя остановить. Принц его не услышал, а вот зверь тут же метнул на него полные ярости, кроваво-черные глаза и угрожающе зарычал, скаля громадные клыки. – Черт! – сразу дернувшись назад от увиденного в безумных глазах, выругался Маркус и выхватил меч из ножен. Он перехватил рукоять обеими руками и направил меч на почти двухметрового монстра с клыками ничуть не меньше его кинжала. «Если этот монстр решит сейчас на меня наброситься, даже самый лучший меч королевства не поможет мне отбиться,» — промелькнула мысль у него в голове, но это его не остановило: — Майки! – снова позвал он, не желая даже думать, что Блеквуд мог быть уже мертв, и он этим лишь спровоцирует зверя сожрать и его самого, но Майкл никак не отреагировал, оставаясь таким же абсолютно неподвижным. А вот зверь его наглость без внимания не оставил. Он тут же еще более угрожающе и громко зарычал, требуя убираться пока не поздно, опустил зубастую пасть еще ближе к лицу принца под ним, не сводя злых глаз с Маркуса, и еще сильнее вдавил огромную, когтистую лапу в грудь неподвижно лежавшей добычи. Маркусу показалось, что Блеквуд слегка дернулся, напрягаясь еще сильнее от усилившегося давления, и снова позвал: – Майк! – ответом ему и в этот раз  послужило лишь злое рычание. Маркус заставил себя не думать о худшем и собраться. Он крепче перехватил рукоять меча и сделал осторожный шаг влево, под предупреждающее рычание зверя. Потом еще одно и еще одно, пока не оказался практически сбоку от монстра. Рычание с каждым его шагом становилось все злее и злее и зверю становилось все неудобнее и неудобнее за ним следить, но двигаться со своей жертвы, он все равно не желал. Маркус сделал еще один широкий шаг вбок, зверь зарычал, до невозможного неудобно скосив в его сторону глаза. После еще одного такого шага ему, наконец, пришлось повернуть голову, чтоб не терять нарушителя из виду, чем тут же воспользовался, как оказалось, вполне живой и здоровый, Блеквуд. Майкл сразу выхватил кинжал из ножен на ремне и замахнулся, целясь зверю прямо в шею. Удар был сильным и быстрым, и он стал бы еще и смертельным, попади кинжал в цель, но реакция у зверя оказалась молниеносной. Он отпрыгнул в сторону раньше, чем нож достиг своей цели. Лезвие кинжала успело задеть всего пару самых длинных волосков на шее, которые тут же взмыли вверх и плавно полетели к земле. Зверь приземлился в нескольких метрах от них и удивленно уставился на оседающие на зеленую траву легкие волосинки, будто не веря, что такое вообще могло произойти.
Как только с груди исчезла тяжесть огромной лапы, Майкл сразу перекатился в сторону, схватил свой меч, который лежал рядом в примятой траве, и вскочил на ноги. Маркус, увидев, что Блеквуд в порядке, облегченно выдохнул и дернулся в его сторону, но холодный, злой голос заставил его остановиться и вспомнить с кем он сейчас имеет дело.
— Нет! – твердо и жестко приказал Майкл. – Найди Элейну! Уведи ее отсюда! – сказал он, не сводя глаз со зверя, и начал, наоборот, отходить подальше от Маркуса в сторону, противоположную избушке, обходя зверя по кругу. – Эй, смотри сюда! – крикнул он зверю и, когда тот проигнорировал его, продолжая неподвижно стоять на том же месте и гипнотизировать, почему-то начавшие медленно светлеть волосинки, ударил мечом по небольшому камню в траве. Гигантский волк коротко оскалился, на режущий слух, звон металла и, не особо торопясь, перевел глаза с волосинок, уже ставших полностью рыжими, на Майкла. Ярость, пылающая всепоглощающим пожаром в его теперь уже кроваво-красных глазах, стала еще свирепее. Волк оскалился устрашающе, всем своим видом показывая, что Майклу не следовало отвлекать его, низко и угрожающе зарычал и пригнулся ближе к земле, напряженный и готовый наброситься в любую секунду. Майкла это не остановило. Он сделал еще шаг в сторону и нетерпеливо ударил уже по более крупному валуну, горным хребтом возвышавшемуся над сочно-зеленым ковром просторной поляны. – Ну, давай, иди сюда, — снова крикнул он и слегка шагнул назад, становясь в более устойчивую стойку, так как судя по всему, зверь должен был вот-вот атаковать. Но зверь оказался умнее, чем Майкл предполагал. Он был в ярости, но следовать своим порывам не собирался. Вместо этого, он снова зарычал и недовольно шагнул назад, чтобы не упускать из виду ни Майкла, ни Маркуса.
— Ты не справишься с ним один! — неприятно удивленный такой сообразительностью зверя, возразил Маркус, но Блеквуда это не переубедило.
– Иди! — раздраженно крикнул он и снова шагнул в сторону.
— Найдем ее потом! — не особо уверенно, сказал Маркус и тоже начал обходить зверя, двигаясь так, чтобы тот оказался между ними. Он пришел сюда спасти Элейну и, если бы ему пришлось выбирать между ней и Майклом, он не раздумывая выбрал бы девушку, но сейчас ее жизни ничего не угрожало. Ее можно найти и потом, когда они разберутся с этим монстром, а если он уйдет сейчас, Майкл точно покойник. Что бы он там не кричал, с этим противником один он никогда не справился бы. Перед ними стоял огромный смолисто-черный волк, чуть ниже самого Маркуса. Зубы огромные, клыки непропорционально длинные и глаза необычно умные, расчетливые и свирепые. Он зло скалил на них острые как бритва клыки и внимательно следил за ними слишком умными для обычного животного, кроваво-красными глазами.
— Я не могу ее потерять, Марк, — это прозвучало слишком искренне и с нескрываемой болью. Маркус моргнул и в непонимании взглянул на него, удивленный как его искренностью, так и тем, что он назвал его по имени, без яда и презрения. – Иди! – раздраженно и нетерпеливо приказал Блеквуд и, на этот раз, уже не стал дожидаться действий зверя и сам бросился на него. Волк, не ожидавший такой наглой атаки, слегка растерялся и отпрыгнул в сторону, практически теряя Маркуса из виду, но потом тут же спохватился и попытался обойти соперника так, чтобы было видно обоих, но Майкл предугадал его намерение и не позволил ему этого сделать. На волка посыпались выпады и удары, от которых ему пришлось уворачиваться, двигаясь именно туда, куда хотел соперник. Маркус доли секунды неуверенно следил за ними, не решаясь оставлять Блеквуда один на один с таким врагом, но когда увидел, что Майкл пока справляется, все же рванул к избе.
      Главной целью Майкла сейчас было отвлечь зверя, пока Маркус не проверит избу. Так что, как только Фрост добежал до домика, он начал постепенно переходить от наглых, рискованных нападений к более продуманной и безопасной обороне, чтобы зря не нарываться, провоцируя зверя на лишнюю агрессивность. Он начал осторожно кружить вокруг волка, особо не рискуя, но и не давая ему расслабиться и отвлечься. Майкл делал продуманные выпады и все еще пытался нанести ему хоть какой-нибудь удар, но все равно ничего не получалось. Мало того, что зверь был устрашающе огромным, так еще и оказался пугающе умным. Он предугадывал каждые его движения и успевал отпрыгнуть, искусно уворачиваясь от каждого удара, прежде чем меч хотя-бы приблизится к нему. Майкл следил за уверенными, четкими движениями монстра перед ним и видел, что захоти этот зверь убить его, и у него не будет ни малейшего шанса выжить: волк был быстрым, ловким, умным, выносливым и сейчас он скорее играл со своей добычей, давая ей ложную надежду на спасение, нежели действительно боялся ее меча и не мог достать ее. Игра это или нет, то что происходило практически полностью отвлекло зверя от Маркуса, давая ему возможность обыскать дом, так что Майкл собирался продолжать в том же духе столько, сколько потребуется Фросту, чтоб найти Элейну и увести ее отсюда. Однако весь его незаурядный план рухнул, как только в следующую секунду раздался крик Маркуса:
— Элейна! – волк резко обернулся на хижину и навострил огромные черные уши, полностью сосредоточившись на том, что там происходит. Майклу нужно было вернуть его внимание на себя, пока зверь не рванул в сторону хижины и, хотя он и понимал, что злить его это полное самоубийство, ничего лучше он придумать не смог. Он взмахнул мечом, прекрасно понимая, что нанести смертельную или хотя-бы более, или менее опасную рану зверю он не сможет, и, прежде чем тот увернулся, успел оставить ему довольно глубокий порез на морде, под левым глазом. Майкл тут же отпрыгнул назад, перехватил меч обеими руками и приготовился к смертоносной атаке разгневанного монстра, но зверь, вопреки всем расчетам и логике, лишь грозно повернул обратно к нему морду и впился в него яростными глазищами. Он издал тихое, низкое рычание, от которого кровь стыла в жилах и мурашки табунами пронеслись по спине, прячась в густых темных волосах упрямо не сдвинувшегося с места парня. Волк зло сощурил полные мстительной ярости глаза, коротко мотнул головой, стряхивая алые капли крови с морды и, будто грозная каменная статуя, застыл посередине поляны, следя за противником слишком умным, полным свирепого злорадства взглядом. Майкл сделал осторожный шаг назад, внимательно следя за волком и пытаясь понять, какого черта он не нападает и, когда тот никак не стал реагировать на его действия, сделал еще пару шагов прочь от монстра. Зверь, даже будучи абсолютно неподвижным, испускал такую опасную ауру, что Майкл, не смотря на всю силу и умение контролировать себя и свои эмоции, не смог побороть в себе животный страх, который резко окутал его и до хруста сжал все его нутро. Он до боли в мышцах сжал рукоятку меча и заставил себя оторвать глаза от гипнотизирующего взгляда зверя и попытаться оценить противника. Зверь был огромным и мощным и сейчас, когда каждая мышца в его теле была напряжена настолько, что даже сквозь длинную густую шерсть Майкл четко видел каждую из них, он казался еще больше и страшнее. Волк был абсолютно неподвижен и уже даже не издавал никаких звуков, но от него сейчас исходили такая ярость и угроза, что Майкл громко сглотнул и сделал еще один шаг назад, а потом он, снова метнул глаза на морду зверя и шокировано замер. Под левым глазом не осталось и следа от только что оставленного им шрама. Застывшего на месте принца охватили полное непонимание и страх абсолютно другого уровня. Волк будто ждал именно этого момента и этой реакции. Майклу показалось, что зверь злорадно ухмыльнулся и, в следующую секунду, до того, как он успел что-либо увидеть, почувствовал мощный удар по мечу. Сил удержать его не хватило, и единственная защита от монстра вмиг улетела далеко в кусты. Майкл больше инстинктивно, чем обдуманно, тут же отпрыгнул назад и вытащил из-за пояса кинжал, но зверь уже не дал ему возможности им воспользоваться. Следующим точным ударом огромной лапы Блеквуд был сбит с ног, и волк снова навис над ним скаля свои смертоносные, грязно-желтые клыки и грозно рыча. Майкл в отчаянии попытался ударить его кинжалом, но рука на полпути к шее монстра врезалась в вовремя подставленную лапу. Волк выбил кинжал, откинул его руку назад, наступил на нее, словно железные оковы, пригвождая к земле и, второй лапой наступив прямо на грудь, оглушительно зарычал и громко клацнул огромной пастью в сантиметре от его лица. Майкл вцепился в лапу на груди, и попытался ее сдвинуть, со стиснутыми до боли зубами упрямо смотря зверю в глаза, но сил не хватило даже на то, чтобы приподнять ее хоть на миллиметр. Волк на это снова зло зарычал и еще сильнее придавил его к земле. Под мощной лапой что-то хрустнуло и Майкл, сквозь зубы зарычав от боли, наконец, замер. Он задержал дыхание, не веря своим же глазам, следя за откровенным, самодовольным злорадством, горящим в глазах над ним, и боковым зрением заметил, как крупная капля крови, с уже несуществующей раны под левым глазом, проползает по густой шерсти на морде и капает ему прямо на лицо. Майкл вздрогнул от ее легкого удара, но даже моргать не посмел, смотря с упрямым вызовом прямо в кроваво-красные глаза своей смерти.
— Тронь ее, и я тебя даже с того света достану! – прошипел он, больше всего на свете боясь сейчас ни своей смерти, а того, что недостаточно долго отвлекал монстра и Маркус может не успеть спасти девушку. Волк глухо и угрожающе зарычал, зло сверля его устрашающим взглядом в ответ и, когда не смог заставить противника испугаться и отвести глаза, раздраженно громко зарычал и еще раз звонко клацнул огромной пастью прямо перед носом принца. Блеквуд вздрогнул, еще сильнее вжался в землю и медленно отвернулся, закрывая глаза и пытаясь представить какого это будет, когда эти клыки сомкнутся на его шее, как вдруг нечто неожиданно врезалось зверю в бок и сбило с него.
Времени думать не было, так что, как только он почувствовал свободу, Блеквуд тут же вскочил на ноги и бросился к первому попавшемуся на глаза оружию. Это оказался меч Маркуса, который зверь, по-видимому, каким-то образом успел выбить из его рук, когда тот напал. В это время волк, недолго думая, вырвался из захвата Маркуса и подмял его под себя. Маркус в последнюю секунду успел выставить руки и остановить зубастую пасть, прицелившуюся ему прямо в шею, в сантиметре от своего лица. Зубы громко и шумно клацнули перед носом. Волк зло зарычал, резко дернул голову влево и назад, вырываясь из рук принца и, снова, нацелил свои смертоносные клыки ему в шею, но достичь своей цели они не успели. На этот раз Блеквуд оказался быстрее него: он схватил меч, размахнулся и вонзил его волку куда-то в бок.
Жуткий вой, одно резкое движение и Майкл почувствовал сильный удар, за которым последовала безумно острая боль в правом боку. Сквозь собственный крик он успел услышать, как Маркус выкрикнул его имя, потом сознание на доли секунды ускользнуло от него, а когда он снова пришел в себя, уже в полной мере почувствовал, как зверь разжимает пасть и клыки мучительно медленно выходят из его плоти. Волк бросил его на землю, грозной скалой нависая над ним, и поднял окровавленную моду с жуткими красными глазами, предупреждающе рыча и скаля клыки на подбежавшего к ним Маркуса. Кровь, вперемешку со слюной, с огромных клыков начала капала ему обратно на грудь и лицо. Майкл зажал рану и больше инстинктивно, чем осознанно, попытался отползти как можно дальше от зверя, но волк тут же пригвоздил его к земле, снова по-хозяйски опустив неподъемную когтистую лапу ему на грудь. Майкл закричал от боли и дернулся, пытаясь скинуть ее. Волк тихо зарычал, еще сильнее вдавил его в землю, выпустил длинные когти и начал предупреждающе медленно запускать их Блеквуду в грудь. Тот снова закричал.
— Майки, не двигайся! – в панике взмолился Маркус. Волк метнул на него злые глаза и язвительно и самодовольно сощурился, будто понимал, что сейчас держал под полным контролем не только Блеквуда, но и его. Маркус медленно выставил руки вперед, показывая зверю, что безоружен, и застыл в паре шагов от них, боясь лишний раз пошевелиться и спровоцировать монстра. Зверь был слишком быстрым, а Майкл абсолютно беззащитным. Любое лишнее движение и он труп. Волк, непонятно из-за чего медлящий сейчас, в любую секунду мог добить свою жертву и Маркус, несмотря на то, что между ними было всего на всего пару метров, не успел бы ему никак помешать.
Волк будто знал, о чем Маркус сейчас думает. Он неподвижно стоял и выжидающе смотрел ему в глаза, как будто давая ему право на следующий шаг и спрашивая: "И что же ты теперь будешь делать?". И Маркус действительно понятия не имел, что делать. Он стоял перед зверем, хаотично перебирал варианты дальнейших действий и понимал, что ни один из них не заканчивается спасением Блеквуда. Волк либо разрывал ему глотку, либо вырывал когтями сердце, либо откусывал голову, либо... но потом, за доли секунды, все моментально изменилось. Зверь неожиданно вздрогнул и резко посмотрел, медленно меняющимися со злых на испуганно-растерянные, глазами на принца под ним. Он, в панике, метнул взгляд на рану и лужу крови под ними, еще больше запаниковал, испуганно прижал огромные уши к голове и, дернув окровавленную морду наверх, впился полным безысходности взглядом в Маркуса. Маркус растерянно моргнул и начал неосознанно опускать выставленные вверх руки, когда глаза волка, прямо у него на глазах, начали менять цвет из кроваво-красного на угольно черный. Вся его ярость куда-то резко испарилась. Он пару раз быстро моргнул, потом в отчаянии коротко и яростно мотнул головой, как будто пытался прогнать навязчивое видение. Еще раз посмотрел на Майкла, отчаянно не желая верить собственным глазам, и когда картина истекающего кровью Блеквуда никуда не исчезла, сдавшись, издал полный боли, сожаления и отчаяния скулеж, с огромной осторожностью вынимая из его груди когти. Убрав лапу, волк еще раз издал жалобный скулеж и попятился назад. Майкл сдавленно застонал, почувствовав свободу, глубоко и рвано вдохнул и тут же завыл от боли, пронзившей все тело. Волк на это еще более жалобно заскулил, весь сжался, еще сильнее прижал огромные, лохматые уши к голове и в отчаянии попятился назад, не в состоянии отвести глаза от корчившегося от боли принца. Такой резкой, необъяснимой перемене подверглось не только поведение зверя, но и его внешность. Глаза почернели, а смолисто-черная шерсть начала светлеть и приобретать рыжеватый оттенок прямо на глазах. Это было невероятно, необъяснимо и шокирующе. Однако поражаться увиденному и искать происходящему объяснение у Маркуса, сейчас, времени не было никакого. Волк попятился назад и он сразу же начал осторожно приближаться к Майклу.
— Нет...Элейна...найди Элейну! – заметив это, тут же запротестовал Блеквуд, зажимая рану и шипя сквозь зубы от боли. Маркус остановился, нервно следя за абсолютно непредсказуемым зверем. — Я в порядке!
— Заткнись, — ровно и тихо попросил Маркус, пытаясь не привлекать внимание зверя, которое было сейчас полностью поглощено Майклом, на себя. — Просто лежи тихо! — уже более требовательно добавил он, на секунду оторвавшись от противника и встретив взгляд Блеквуда.
— Нет, — прошипел он, упрямо смотря на него. – Найди Элейну.
— Майк, заткнись! А то он сейчас... —  довысказать свою мысль Маркус не успел. За ним, прерывая их чуть было не зародившуюся очередную перепалку, раздался пронзительный, звонкий крик девушки:
— Улерик, нет! – Маркус резко обернулся и увидел выбежавшую на поляну Элейну. Он вмиг оценил ситуацию и, не долго думая, рванул к ней, но не успел он и нескольких шагов сделать, как волк прыгнул на него сзади, сбивая с ног, и пронесся мимо, прямо к девушке.
— Беги,— закричал Маркус одновременно с Майклом, но девушка не успела даже понять, что происходит. Волк резко расправил, непонятно откуда взявшиеся, огромные, черные, перепончатые, как у летучей мыши крылья, схватил девушку когтистыми лапами и взмыл в небо, унося ее в сторону Великих Северных Гор. — Нееет!!! — закричал Маркус и побежал за ними, прекрасно осознавая, что это бессмысленно. Пытаться догнать их пешком было тщетно. — Элейна! — в отчаянии закричал он вслед удаляющемуся черному пятну в небе, падая на колени и ударяя кулаком в землю. – Элейна! Нет!!!
     — Нееет, Элейна!!! Нееет, — в яростном отчаянии кричал позади него Майкл, упрямо пытаясь подняться и не находя для этого сил. – Элейна!!!
Маркус оглянулся на его полные боли и отчаяния вопли, лихорадочно бегая глазами и пытаясь придумать, что ему дальше делать, потом метнул глаза в сторону леса, откуда он, ни так давно, прибежал, решительно поднес пальцы к губам и громко свистнул, пытаясь высчитать насколько далеко был сейчас его конь и мог ли он его услышать. За одним пронзительным свистом, перекрывая полное отчаяния рычание Майкла, последовал второй еще громче, за вторым третий, за третьим четвертый. Он в отчаянии проследил за черной точкой в небе, которая быстро скрылась в темных дождевых облаках, унося девушку, по его расчетам, прямо к Хребту Дьявола. Это был один из самых труднодоступных, самых неизученных южных хребтов Северных гор. Идеальное убежище для такого умного и хитрого зверя. Раз монстр питается свежей кровью, раз не стал сразу убивать ни его, ни Майкла, когда у него была такая возможность, и раз он унес Элейну в логово, то возможно он сейчас не голоден. Значит, зверь не станет сразу убивать девушку. Значит, у них есть еще время спасти ее! Маркус резко прервал в бешенном ритме носящиеся в голове мысли на единственном его устроившем, и упрямо заставив себя в это поверить, поднес пальцы к губам и еще раз пронзительно свистнул. Гром верный и умный конь, чтобы его не напугало, он обязательно его услышит и вернется за ним. Маркус точно это знал, и он уже представлял, как скачет через дремучие леса за Элейной, как сквозь гул в ушах и собственные хаотичные мысли, впервые, по настоящему расслышал полный боли крик Блеквуда, который все еще в отчаянии звал девушку. Тут же перед глазам встала четкая картина зубастой пасти и огромных клыков, исчезающих в боку Майкла. Осознание молнией пронеслось в голове и убийственно холодной стрелой вонзилось в сердце, на доли секунды полностью обездвиживая Фроста. Если он сейчас пойдёт за Элейной, Майкл точно не выживет, а если он останется с ним, то идти за Элейной потом, уже может быть поздно. Маркус оглянулся на Блеквуда, потом всмотрелся в тучи, за которыми уже не было видно даже точки, стиснул зубы, коротко, но яростно мотнул головой, вытряхивая все мысли и страхи из нее, чертыхнулся и рванул обратно к Майклу, который все еще безуспешно пытался подняться.
— Майк, подожди. Нет, — упав рядом с ним на колени, попросил он, хватая его за плечи и укладывая обратно на траву.
— Что значит НЕТ?! – яростно закричал Блеквуд, пытаясь оттолкнуть его руки и подняться. – Какого черта ты делаешь?! Отпусти меня! – Маркус руки убрал, но это ничего не изменило. Самостоятельно подняться Майкл все равно уже не мог. Он слегка приподнялся и тут же упал обратно на спину, шипя от боли, и пытаясь зажать рану рукой. – Элейна... – с еле сдерживаемыми слезами в голосе, простонал он, с силой жмуря глаза. – Только не она! За что?? – Маркус с пару долгих мгновений растерянно следил за ним, не понимая, как вести себя с таким Блеквудом, потом стряхнул оцепенение и заставил себя собрался.
— Мы вернем ее, — твердо сказал Маркус, осторожно кладя руку ему на плечо, в знак поддержки и чтобы предупредить очередную попытку подняться. — Мы обязательно ее вернем! Но сначала нам надо помочь тебе, – рвано выдохнув, тихо сказал он и попытался убрать руку Майкла с раны, но тот резко распахнул полные слез и злости глаза, яростно оттолкнул его руку и зарычал:
—  Какого черта ты делаешь??! Нужно спасать ее!! Иди за ней! – потом тут же стиснул зубы, шипя от боли, и снова схватился за рану.
— Мы спасем ее! Но если ничего не делать, ты истечешь кровью и умрешь намного раньше. Сначала нужно помочь тебе, — обратно, так же истерично, наорал Маркус, прекрасно понимая, что Майкл сейчас чувствует и сам уже не в состоянии сдерживать собственные эмоции. Окажись он сейчас на его месте, он требовал бы с Майкла того же самого.
— Нет, помоги ей! Я справлюсь сам, — упрямо прорычал Майкл. – Мне не нужна твоя помощь!
— Не глупи! Один ты тут и часа не протянешь, — отчаянно пытаясь сам не терять голову, попробовал вразумить его Маркус. Он хоть и был воином, ни разу не бывал в настоящих сражениях и не видел смертей. Альянс уже много десятилетий не видывал воин, живя в мире и согласии со своими соседями. О сражениях и раненых войнах Маркус только слышал в теории и понятия не имел на деле, как себя вести с ними.
— Я сказал, мне не нужна твоя помощь! – зарычал на него Майкл, с еще большей силой скидывая его руку со своего плеча, и тут же пожалел об этом. Он взвыл от пронзившей все тело боли, снова хватаясь за бок, зажмурился изо всех сил, до скрежета стиснул зубы и замер, безмолвно моля всех, кого только можно, чтобы это закончилось как можно быстрее. А когда острый приступ отпустил, он тихо, чуть ли не шепотом попросил, не рискуя двигаться и даже открывать глаза: — Прошу тебя, Марк, умоляю, спаси ее. Она все, что у меня осталось.
Тиски, мертвой хваткой державшие сердце в своих холодных щупальцах, сжались еще сильнее, заставляя Маркуса потерять контроль над собой и своим телом. Ему безумно захотелось тут же вскочить и побежать за девушкой, лишь бы не слышать больше никогда того отчаяния и боли, которыми сочились слова Блеквуда. Маркус тихо зашипел сквозь стиснутые зубы, хаотично шаря по груди Блеквуда одной рукой, а другой, сам того не осознавая, успокаивающе водя по влажным, темным волосам. Он осматривал каждую доступную ему рану и люто ненавидел всех своих учителей и наставников, которые всю его жизнь твердили ему, что будущему королю нет надобности изучать врачевание. «Если вдруг кому-то понадобится помощь, — хрипло отвечал на все его вопросы о медицине, старый лекарь, — у Вашего Величества всегда есть возможность позвать лекаря. Лучше уделите это время тому, что Вам действительно пригодится в жизни, принц — политике.» Раны от когтей, оставленные на груди, были довольно глубокими и сильно кровоточили, но они не казались такими опасными, а вот рана от укуса, которую отчаянно зажимал дрожащими пальцами Майкл, даже без внимательного осмотра, уже жутко пугала. Ему надо было срочно что-то делать с ней, если он собирался спасать Блеквуда.
– Майки, мы обязательно вернем ее, — более-менее совладав с голосом, успокаивающе обещал Маркус, отчаянно пытаясь не обращать внимания на то, как тиски опять больно сдавили сердце, от тут же всплывшей мысли, что они могут не успеть. – Все будет в порядке. Мы обязательно ее вернем, – еще раз, уже более твердо повторил он, осторожно, но при этом, настойчиво обхватывая пальцы на ране и сдвигая их, чтобы проверить ее, — но сначала, нам нужно помочь тебя.
Майкл издал полный отчаяния и боли хриплый смех, который, не успев закончиться, перешел в короткий и сдавленный всхлип, стиснул зубы, безумно желая поверить ему, и уступил от безысходности. Он вырвал у Маркуса свою руку и опустил ее на глаза, пряча слезы в тыльной части рукава. Единственный светлый человек в его жизни, защищать которого он клялся даже ценой своей жизни, и ее тоже у него забрали. Маркус притворился, что он ничего не заметил и начал торопливо проверять рану. С первого же взгляда мысль, что с такой раной не живут, холодной молнией пронеслась в голове, но Маркус откинул ее быстрее, чем она успела зародиться. Он упрямо нахмурился и осторожно, но быстро поднял рубашку Майкла, чтобы получше оценить серьезность повреждений. Так рана выглядела еще хуже. На коже большим полукругом лежал след от зубов. Из неглубоких ран сочилась кровь. Но самыми страшными были две глубокие рваные, оставленные клыками. Кровь из них беспрерывно струилась вниз на землю и уже успела окрасить в огромное красное пятно всю траву под принцем. Маркус торопливо стянул свой темно-серый жилет, быстрыми хаотичными движениями сложил его в несколько слоев и осторожно зажал им рану, внутренне холодея от сдавленного скулежа Майкла. Он спокойно заглянул в глаза Блеквуду, который передвинув руку на лоб, затуманенным от боли взглядом следил за ним, и уверенно обещал:
— Остановим кровь и все будет в порядке.
Майкл хмыкнул сквозь слезы, прекрасно понимая, что именно Маркус прячет за своей маской уверенности, и обессилено опустил руку обратно на глаза. Над лесом, освещая всю его макушку и далекие грозные скалы над ним, блеснула огромная молния, и через секунду раздался оглушительный грохот грома. Майкл почувствовал, как земля под ним задрожала от такой мощи и дрогнула рука, зажимавшая его рану.
— Иди за ней, – тихим и полным мольбы голосом попросил он, за окровавленные пальцы аккуратно убирая руку Маркуса и сам зажимая себе рану. – Она не должна умереть, – но Маркус на это лишь упрямо сделал вид, что он ничего не слышит и рывком поднялся на ноги.
— Держись, — сказал он, аккуратно, но при этом без лишних церемоний хватая Майкла, и потянул его наверх. Тот издал короткий вскрик боли, не успев вовремя остановить себя, до скрежета сжал зубы, безуспешно пытаясь заглушить крик, дрожащими пальцами вцепился в плечо Маркуса и кое-как встал на ноги. Маркус осторожно закинул его руку себе на плечо, убедился, что он в состоянии хотя-бы передвигать ногами и, не теряя столь драгоценного времени, повел его к хижине.
— Если с ней что-нибудь случится, я тебе этого никогда не прощу! – сквозь намертво сцепленные зубы, прорычал Блеквуд, сдавленно шипя и как можно сильнее прижимая жилет к ране, которая начала кровоточить еще сильнее.                            
— Ничего с ней не будет. Мы успеем, – уверенно ответил Маркус, поудобнее перехватывая его и мысленно моля всех, кого только можно, чтобы он оказался прав. Через пару мгновений он тише, уже больше для самого себя, повторил еще раз: – Мы обязательно успеем.
— Ты должен был ее забрать. Я отвлекал его! – прошипел Майкл, больше для того, чтобы отвлечься от всепоглощающей агонии, пожирающей все тело и каждую здравую мысль, а не чтобы искать в случившемся виновного, коим он Фроста, по правде говоря, совершенно не считал.
— Вижу я как ты отвлекал. Ничего не скажешь, — скосив на бледного принца полный беспокойства ызгляд, ворчливо буркнул Маркус себе под нос, испытывая от услышанного, хоть и небольшое, но все же облегчение – голос, хоть и был полон боли, звучал вполне живым и привычно агрессивным. – Давай, еще чуть-чуть, — уже громче пропыхтел Маркус, затаскивая его на ступеньки, толкнул дверь плечом, и они завалились в избу.
Внутри приятно пахло свежим хлебом, травами и деревом. За старой деревянной дверью оказалась очень даже уютная, чисто прибранная небольшая комната. Она была, на удивление, хорошо обставлена для избушки, расположенной в таком глухом лесу. По углам, справа и слева, стояли две аккуратно застеленные кровати, перед каждой из которых лежали старые, но опять же чистые и ухоженные, большие, рыжие шкуры. У стены между кроватями стоял большой, старый, деревянный шкаф снизу доверху забитый разнообразными книгами и стопками пожелтевшей бумаги. Второй шкаф стоял у противоположной стены, справа от входа, и был заставлен банками разнообразных форм и размеров с травами, порошками и растворами подозрительных цветов. Перед шкафом, у окна стояли небольшой столик и три стула, с красивыми, украшенными замысловатыми узорами ножками. Через большие окна, расположенные так же справа и слева от входной двери, в комнату проникал тусклый свет, который создавал легкий сумрак, придавая атмосфере еще больше спокойствия и умиротворения, но у Маркуса не было времени наслаждаться этим уютом. Он быстро окинул открывшуюся ему картину хаотичным взглядом и торопливо направил их к кровати в левом углу.
— Элейна убьет нас за это, — прохрипел Майкл, подняв мутный взгляд на кровать девушки и поняв, что он собирается сделать. – Оставь меня здесь и иди за ней, — не дожидаясь комментариев, снова попросил Майкл, почти не чувствуя своих ног и больше не в состоянии ими передвигать. – Скоро все равно вернется Изильда, она мне поможет.
Маркус упрямо проигнорировал его слова, не считая нужным даже отвечать на них. Он молча подтащил его к кровати, осторожно уложил прямо поверх аккуратно застеленного старого шерстяного одеяла и, быстро, но крайне аккуратно убрав уже полностью пропитавшуюся кровью жесткую ткань с раны, сменил ее на серое полотенце, найденное на спинке кровати. Майкл дернулся от боли и застонал сквозь зубы, закрывая глаза и вжимая голову в подушку.
— Майк? Майк посмотри на меня! — позвал Маркус, пытаясь как можно крепче зажать рану. – Майки? — Майкл заставил себя открыть затуманенные, полные боли, ярко-зеленые глаза и послушно попытался сфокусировать их на Маркусе. Получилось не лучшим образом. Голова кружилась, глаза слезились от боли и зрение вместе с сознание настырно пытались уплыть куда подальше. — Держись, хорошо? Только не теряй сознание, – уже даже не пытаясь скрыть тревогу в голосе, попросил Маркус и, дождавшись от него слабого, короткого кивка, приказал: — Прижми, — Маркус положил руку Майкла поверх, тут же пропитавшегося кровью, полотенца на ране и сильно прижал ее, негласно умоляя не сдаваться. Острая боль снова пронзила бок и всю спину, и Майкл снова ощутимо вздрогнул, но отнимать руку не стал. Даже с мутнеющим и тянущим, с каждой секундой все сильнее и сильнее, в сон сознанием, он все еще понимал, что чем лучше он зажмет рану и приостановит кровь, тем больше у него шансов выжить. – Держи, я сейчас, — поспешно кинул Маркус, убедившись, что Майкл действительно хорошо зажал рану, и подскочил с места.
Он рванул к полкам и начал перебирать там все баночки, пытаясь найти хоть что-то полезное. Травы и порошки Маркус сразу исключил, так как абсолютно в них не разбирался и понятия не имел, как ими пользоваться. Он схватил первую попавшуюся банку с желтоватой жидкостью и попытался прочесть надпись на старой, выцветшей наклейке сбоку, но замысловатые закорючки красовавшиеся на ней вместо букв, оказались абсолютно ему незнакомыми. Недолго думая, Маркус одним резким движением открутил крышку и поднес банку к носу. От жидкости поднялась легкая, такая же, как и сама жидкость, желтоватая дымка и в нос ударил резкий, сладко-кислый, не похожий ни на что из ранее знакомых, запах. Маркус сморщился, тряхнул головой, закрыл банку и поставил ее на место, не обращая больше никакого внимания на ее содержимое, которое тут же начало пузыриться и темнеть. Он схватил другую банку и повторил то же самое. Через пару минут, успев перебрать и перенюхать почти все баночки на полках, он прибежал обратно к Блеквуду с какой-то полупрозрачной, замотанной в старую тряпку небольшой банкой. Маркус убрал уже открученную крышку и в нос Майклу сразу ударил резкий запах спиртного.
— Держись. Сейчас будет щипать, — быстро предупредил он и, убрав руку Майкла с практически полностью пропитавшимся кровью полотенцем, не церемонясь, вылил половину содержимого банки прямо на рану.
— Аааа, — тут же закричал Майкл во весь голос и рванул вперед, неосознанно пытаясь вскочить и убежать от источника боли. Маркус был готов к этому. Он схватил его за плечи и навалился всем своим весом, пытаясь удержать его на месте и не дать навредить ране еще больше. – Аааа. Я убью тебя! – сквозь, до боли стиснутые зубы, прорычал Блеквуд ему в лицо, мертвой хваткой цепляясь за рубашку на спине Маркуса, будто от этого зависела его жизнь. Ткань не выдержала и жалобно треснула, но Маркус этого даже не почувствовал.
— Все Майк! Все. Ее надо было промыть, — тихо извиняясь, прошептал Маркус, пытаясь смотреть куда угодно, только не в полные агонии глаза. – Все, все Майки, тихо, — шептал он, чуть ли не умоляя, и как бы сильно он не старался этого избежать, соприкасаясь при этом с раной и слишком остро ощущая, как теплая кровь моментально насквозь пропитывает легкую ткань его светлой рубашки.
Майкл очень быстро обессилел и, скоро, действительно перестал вырываться. Он упал обратно на спину и, тяжело и быстро дыша сквозь стиснутые зубы, впился невидящими глазами в старый, деревянный потолок. Его глаза были широко распахнуты и лихорадочно бегали по всему потолку, как будто пытаясь найти хоть что-нибудь, за что можно было зацепиться и вытащить себя из этой пожирающей все тело и мысли агонии. Как только Майкл ослабил хватку и выпустил его рубашку, Маркус отстранился и, снова, торопливо осмотрел рану, пытаясь закончить эти мучения как можно быстрее. Она все еще сильно кровоточила. Он быстро вылил остатки содержимого банки на второе полотенце, найденное на соседней кровати, и одним коротким, резким движением прижал его к ране. Майкл сдавленно застонал и снова дернулся в сторону, но так сильно вырываться уже не стал. По-видимому, сил на это у него уже не оставалось.
— Тихо, тихо. Все хорошо. Все хорошо, Майки, – тихо, сам не особо осознавая, что именно говорит, повторял Маркус раз за разом. Он держал одну руку у него на плече, удерживая на месте, второй изо всех сил зажимал кровоточащую рану, и в это же время пытался поймать взгляд Блеквуда, в надежде прочесть в нем что-то, что могло бы его хоть немного обнадежить. Но Блеквуд продолжал лихорадочно бегать глазами по потолку, не в состоянии найти за что цепляться и, казалось, абсолютно не видел и не слышал Маркуса. Смотреть на эти мучения и быть единственным, кто может хоть что-то сделать, чтобы облегчить их, оказалось для Фроста в тысячи раз тяжелее, чем можно было себе представить. Маркус понятия не имел ни что дальше делать, ни что говорить. – Майки... Ты меня слышишь? – спустя безумно долгую минуту мучительной тишины, неуверенно позвал он его хриплым голосом, понятия не имея, зачем и что делать, если тот отзовется. – Майк, посмотри на меня, — в безумной надежде, что все не так плохо, попросил он и, когда никакой реакции на свои слова не получил, жестоко задушил всю свою панику на корню, и твердо и требовательно позвал: — Майкл! — это помогло. Блеквуд вздрогнул и резко перевел на него полные жизни, но при этом одновременно полные пугающей агонии глаза, радуя Маркуса и в то же самое время застолья его безмерно пожалеть об этом. Глаза молили о помощи, которую он никак оказать не мог.
За окном блеснула очередная ослепительно яркая молния, за которой, заставляя дребезжать стекла окон и даже посуду на полках, раздался долгий, оглушительный грохот грома. Маркус поднял голову и выглянул в окно, впервые с того момента, как он открыл дверь избушки, обращая внимание на погоду снаружи. Там уже вовсю бесновала гроза и лил дождь. Тяжелые, черные тучи полностью закрыли небо и закатное солнце, погружая все в полнейший мрак, а оставшиеся капельки света проглотила темная стена воды с небес, лишая все очертания и тени последнего шанса на существование в этом мире, но в избушке почему-то все еще было вполне светло. Маркус подозрительно осмотрелся вокруг. Оказалось, что баночки с разноцветными порошками, которые были расставлены по всей избе, излучали мягкий, еле заметный свет. И их было так много в комнате, что света от них оказалось вполне достаточно, чтобы не давать мраку полностью отвоевать избушку старой знахарки у света. Это вызывало бы чувство защищенности и еще большего уюта у Маркуса, если бы не умирающий наследник престола у него на руках. Он осторожно приподнял край полотенца и проверил рану. В голове пронеслась мысль, что в избушке недостаточно светло и нужно зажечь свечу, но он не смог заставить себя отпустить рану. Чем крепче он зажимал ее, тем медленнее она кровоточила и тем больше у Майкла было шансов дождаться знахарки.
Майкл в этот момент попытался сделать хоть более или менее не поверхностный вдох, дернулся от резкой боли, хватаясь за руку Маркуса на ране, и задрожал всем телом. Маркус вздрогнул, ощутив крепкий захват горячей, липкой от крови руки и на секунду понадеялся, что раз Майкл все еще настолько силен, что может аж до боли сжимать его запястье, то возможно ему не так уж и плохо. Но эта мысль грела душу всего доли секунды. Маркус перевел глаза от руки Майкла на его бок, потом от бока на бледное лицо и надежда погасла, еще не успев зародиться. Он поймал мучимый болью, напуганный, затуманенный взгляд и с шумом и дрожью вдохнул теплый воздух, желая сказать что-нибудь успокаивающее —  что он прощает его или что просит прощения сам, что ему жаль, что они всю жизнь воюют друг с другом, что он не ненавидит его и что ни за что не позволит ему умереть — но не успел произнести ничего из этого. Раздался очередной оглушительный треск молнии и вместе с яркой вспышкой, с громким стуком распахнулась дверь. Маркус резко обернулся на звук и увидел темную фигуру, возникшую в дверном проеме.
К его великому облегчению, это оказалась Изильда. Знахарка быстро осмотрелась, сбросила большую охапку трав прямо у входа, скинула старый, черный, кожаный дождевик и подбежала к постели. Маркус сразу подвинулся, уступая место вовремя подоспевшей подмоге. Знахарка уверенно отняла полотенце от раны и внимательно осмотрела ее. Потом быстро пошла к столу и вернулась с зажженной свечей. Она еще раз посмотрела на рану, взглянула на Маркуса и немного резче, чем он ожидал, спросила:
— Кто это был?
— Это..., — Маркус не знал, как отвечать на этот вопрос. Тому, что он видел на поляне, сложно было дать хоть какое-то название. Так что он решил не вдаваться в подробности. Каждая секунда была на счету.  — Это был волк, — быстро ответил он. Коротко и не вызовет лишних вопросов.
— Большой черный волк, — то ли спрашивая, то ли утверждая сказала знахарка. Маркус нахмурился и настороженно кивнул. – Примерно твоего роста, – тем же тоном продолжила она.
— Какая разница, что это было? Ему нужна помощь, —  не выдержал Маркус и прикрикнул на нее, но старушка не обратила на его слова никакого внимания.
— С кроваво-красными глазами, — это прозвучало уже с нотками обреченности и заставило Маркуса напрячься еще больше.
— Откуда вы знаете? Вы видели его??
— Ему не моя помощь нужна, — сказала старушка, проигнорировав очередной вопрос Маркуса, потом резко поднялась с кровати, и направилась к полкам с баночками.
— Что? Но он..., – хотел было возразить Маркус, но она не дала ему договорить.
— С ним все будет в порядке, — резко перебила его старая знахарка. – Сейчас бесполезно что-либо объяснять, завтра поговорим, — отмахнулась она от вопросов, не особо торопливо ища что то на полках. – Это ты копался в моих зельях? – возмущенно спросила она, откручивая крышку банки с бывшей бледно-желтой жидкостью, которая сейчас вовсю бурлила и грозила сорвать крышку. – Ох уж эта молодежь. Не успели родиться, а уже не терпится на тот свет отправиться, — проворчала она себе под нос, доставая пару зеленых лепестков из своего грязно-серого передника и кидая их в банку. Лепестки вспыхнули черным пламенем и моментально бесследно сгорели, а грозная жижа тут же успокоилась и прямо на глазах приобрела свой прежний бледно-желтый цвет. Знахарка, довольно промычала что-то себе под нос, закрутила обратно крышку и поставила банку на место. – Никогда не трогай незнакомые зелья в незнакомом доме, молодой принц, — поучительным тоном сказала она, даже не оборачиваясь на шокированного ее безразличием Маркуса, и достала какую-то банку с самой верхней полки. Она открутила крышку, достала оттуда горсть каких-то трав и высыпала ее на маленькую деревянную тарелку.
— Перевяжите рану, попробуйте остановить кровь...я не знаю...сделайте хоть что-нибудь! – с возрастающей паникой следя за ни капли не переживающей за Майкла старушкой и медленно теряющим сознание парнем, дрожащим голосом потребовал Маркус.
— Зачем? – скептически спросила его старушка, аккуратно перемешивая траву с каким-то бледно-розовым порошком. – Это только вызовет лишние мучения.
Пока Маркус, не веря собственным глазам, следил за ней и пытался понять, что все это значит, она спокойно подожгла от свечи содержимое тарелки, задула свечу и направилась обратно к выходу.
— Вы не можете вот так просто взять и уйти! — крикнул Фрост ей вслед, еще крепче зажимая рану дрожащими руками. — Он не справится без вас! —  но Изильда так же спокойно пропустила и эти его слова мимо ушей. Дверь тихо закрылась за ней и в избушке снова воцарилась тишина, которую нарушали лишь хриплое дыхание Майкла и бушующая за окном гроза. – Изильда! – не веря своим глазам, крикнул он ей еще раз вслед, — Изильда!!! Вернитесь!
Огромная молния длиной во весь горизонт с треском пронеслась по небу, вырывая весь лес из оков мрака на пару тягуче долгих секунд и освещая темную, сгорбившуюся фигуру, уходящую в лес. В следующий миг все обратно спряталось в ночи и оглушительный грохот грома сотряс всю округу. Оконные стекла и баночки на полках задребезжали от его мощи и даже избушка испуганно вздрогнула, осыпая принцев пылинками со старого, пыльного потолка.
— Изильда! – сам не зная зачем, еще раз изо всех сил крикнул Маркус, в отчаянии всматриваясь в темное окно и видя там лишь слабые черты своего собственного отражения. Старуха была единственной надеждой Блеквуда, а она просто развернулась и ушла! Что ему теперь делать? Как он мог помочь?
Пока Маркус лихорадочно пытался придумать, что ему дальше делать, непонятная смесь в тарелке слабо тлела на столе, тихо шипя и издавая легкие потрескивания, потом резко вспыхнула ярко-красным пламенем, на пару секунд осветив всю избу, и полностью погасла. Маркус, застигнутый врасплох резкой вспышкой, напряженно проследил за клубом светло-розового дыма, который облаком поднялся к потолку и начал медленно расползаться под ним, заполняя комнату приятным запахом трав. Сознание принца начало быстро мутнеть. Ему все происходящее вдруг показалось каким-то страшным, переполненным отчаянием и болью сном. На столе в тарелке тлели травы, заполняя хижину еле ощутимым приятным запахом, и с каждой секундой происходящее казался ему все нереальнее и нереальнее. Даже сдавленное шипение за спиной не смогло вывести его из этого состояния. Он не спеша обернулся. Майкл, тяжело и загнанно дыша, попытался убрать руку Маркуса с раны. Маркус убрал его руку и еще крепче прижал уже полностью красное и мокрое полотенце к ране. Майкл снова зашипел, обессилено роняя голову обратно на подушку. Фрост бездумно проследил за его движениями и попытался собрать, расплывающиеся в густом тумане мысли, обратно в кучу. Через безумно тягучие две секунды он наконец вспомнил, что Майкл умирал, а он понятия не имел, что ему дальше делать. Он надеялся на то, что знахарка вернется и поможет Блеквуду, как тот и сказал. Он думал, главное не дать ему умереть до ее прихода. А теперь он понятия не имел, что делать дальше, но почему-то это уже не особо сильно его волновало. Именно поэтому, когда Майкл слабо прошептал пересохшими губами: «Я ей доверяю», — Маркус отказался с ним спорить. Ему вдруг очень сильно захотелось поверить в его слова и отпустить все переживания.
— Хорошо, — краем сознания безразлично осознавая, что ничего хорошего в этом нет и быть таким спокойным сейчас никак нельзя, прошептал он. — Но рану все равно нужно перевязать, — тихо добавил, чувствуя, как напряжение стремительно покидает его тело. Майкл протестовать не стал. Он устало прикрыл глаза, промычал что-то неразборчивое и, больше не находя в себе сил на борьбу, сдался манившей его все это время пустоте.
— Майки! – негромко позвал его Маркус, слабо осознавая насколько все плохо и абсолютно не понимая, как он может быть таким спокойным в подобной ситуации. – Майки, не засыпай, — еле шевеля заплетающимся, тяжелым языком выговорил он, помня, что ему нельзя сейчас засыпать, но не в силах выловить из мутнеющего моря собственной памяти, почему. Когда Майкл, несмотря на его слабые попытки помешать, все же уснул, Маркус осторожно ослабил давление на рану и внимательно пригляделся к изменениям в Блеквуде, который никак не отреагировал на его действие. Потом он полностью отнял от раны полотенце, чувствуя, как напряжение все быстрее и быстрее покидает его собственное тело, и нахмурился, сосредоточенно приглядываясь к следам на теле. Рана была все такой же пугающе ужасной и все так же кровоточила, но Маркус смотрел на нее и никак не мог собрать свои уплывающие все дальше и дальше мысли и вспомнить, почему именно ему это должно было не нравиться. Веки начали тяжелеть и он, не видя никакой причины бороться, прикрыл глаза, чтобы дать им хоть немного отдохнуть...