Бессердечный

       С вечера новоселья прошла уже целая неделя, и все это время Кавалли отдавали ответные визиты всем своим гостям, как того требовали приличия. До того насыщенная выдалась неделя, ведь в один день Агата с дочерью посещали два или три дома. Все их встречали радушно, как старых добрых друзей. Когда все ответные визиты были отданы, настала очередь Глена Леви. Агата уже не могла дождаться, когда же она своим глазами увидит его роскошный особняк, в то время как Анна совсем не разделяла ее энтузиазма. Каких отговорок она только не придумала за это время, но Агата все пресекала на корню: «Так положено, он посетил нас, а в ответ мы должны отдать ему визит. Не вредничай. Что он о нас подумает?». Анна не была уверена, что Леви вообще о них думал, но переубедить старшую Кавалли у нее не получилось. Агата отправила Глену письмо с просьбой написать время и день, когда ему удобно будет принять ее с дочерью у себя. В тот же день ей пришел вежливый ответ: он будет рад принять их завтра в 12 часов дня. Агата бегом помчалась выбирать наряд, в то время как ее дочь, узнав «хорошие» новости, не знала, куда себя день от безнадеги. Ладно терпеть этого грубияна на своей территории, но находится в его логове, где ты собственно не имеешь никакой власти, довольно неуютно. Черт бы побрал эти общественные порядки! Анна сокрушалась весь день, всю ночь и все утро, но ничего не поделаешь. Единственное, что успокаивало девушку, так это то, после этого она Глена Леви больше не увидит. Им просто негде будет пересечься, так как они из разных кругов. Все, это лишь случайность, не более. Утешала она себя так, даже уже сидя в карете. На ней было светло-зеленое муслиновое платье, с кружевными рукавами и подолом. Волосы уложены в высокую прическу со спадающими локонами. Ее мать была одета в темно-зеленое платье из тафты, а ее черные волосы прикрывала маленькая шляпка. Вместе чета Кавалли смотрелись очень гармонично. Вскоре их экипаж остановился у подъездной дорожки восьмого особняка. Их встретил кучер Леви, показал, где оставить карету, и провел Агату и Анну до дверей. Девушка оглядела особняк, она его уже видела и помнила впечатление, которое он произвел в первый раз. Несмотря на роскошь и архитектурный размах, он выглядел угрюмо и пустынно. Он больше походил на декорацию, нежели на жилой дом. Дом, в который не хочется возвращаться. Дом, который не ощущается домом. От него не исходит ни тепла, ни уюта, ничего. Анну передернуло. «Как будто дом самого черта».

Едва она под руку с матерью переступила порог, их уже встречали Руфина и Фонита. Анна переводила взгляд с одной на другую, немного растерявшись. Потом она поняла, что это всего лишь сестры-близнецы, а не какая-то дьявольская шутка. Из гостиной на встречу им выходил Леви. Одетый безупречно, как и в прошлые встречи. Без единой складки брюки, хоть он до этого и сидел на диване, белоснежная рубашка с распахнутым воротником, Глен никогда не застегивал две верхние пуговицы, темная жилетка поверх рубашки, галстук с брошью, украшенной красными камнями, рубинами, надо полагать, ну и, конечно же, уложенные темные волосы с немного выбивающимися прядями. Анна нехотя на него загляделась. Прямая спина, легкие движения, свойственные мужчинам аристократам, приятная дружелюбная улыбка.

– Вы прибыли как раз вовремя! Здравствуйте, Агата, Анна, – поприветствовал гостей Глен, кивнув по очереди каждой. Девушка, будто бы очнувшись, поздоровалась в ответ, надеясь, что она смотрела на Леви с закрытым ртом.

– Здравствуйте, Глен! Спасибо, что нашли для нас время и приняли нас сегодня.

– Ну что вы, Агата! Я рад принимать вас у себя, кроме того гости у меня бывают редко. Пройдемте в столовую, вы, наверное, еще не обедали, – Глен указал им рукой, призывая следовать за ним.

– Да нам с дочерью не хочется вас утруждать. Мы же пришли просто отдать визит, а не на званый обед, – начала отмахиваться руками Агата. Хотя в ее глазах сверкало желание узнать, чем же владельцы таких хоромов кормят своих гостей. Глен прочитал в ее взгляде это желание.

– Но уже все готово, неужели вы хотите пренебречь стараниями моих служанок, которые так трудились над сегодняшним обедом. Я уверен, их это очень расстроит.

Стоящей неподалеку Руфине едва удалось подавить приступ смеха. Фонита дернула ее за рукав, но и ей показались поведение и слова хозяина странными. Сколько раз ему приходили письма с просьбой ответного визита, почему же он дал свое согласие именно на визит этих Кавалли? Вот уж действительно странно.

– Ох, ну раз вы настаиваете, – Агата прошла за Гленом. Анна чуть отставала, оглядывая внутреннее убранство особняка. Высокие колонны, золотые резные украшения на их верхушках и потолке, белый потолок с гравюрами неизвестного ей сюжета, красные ковры на лестнице. Снова изобилие, роскошь, великолепие и пустота. Как будто в музее. Все здесь выглядело искусственно. «Как вообще можно здесь жить?» – думала Анна, проходя под аркой. Через гостиную они попали в небольшой коридор, а из него, свернув на право, оказались в просторной столовой. В центре стоял большой стол персон так на двенадцать. Пропустив дам вперед, Глен Леви каждой отодвинул стул, помогая сесть. Агата на такой жест широко улыбнулась, выражая безмерную признательность и благодарность, а Анна лишь едва растянула губы в скромной улыбке. Пока Агата и Глен перебрасывались светскими любезностями, девушка оглядела стол. Фарфоровая дорогая посуда, серебряные приборы, хрустальные бокалы. Рядом с каждым стояло три тарелки. На первое суп из индейки, на второе какая-то рыба, Анна не разобрала, или гуляш с говядиной, на выбор. А также рядом стояла тарелка с тушеными овощами. А в центре стола стояли графины с красным и белым вином.

– Ваши служанки постарались на славу! – заметила Агата.

– Это входит в их обычные обязанности, но я рад, что вы оценили, – ответил Глен и взял в руки вилку. Гости последовали его примеру и тоже приступили к еде. После некоторого молчания Леви поинтересовался:

– Вы уже всех своих гостей посетили за эту неделю?

– Да, уже всех.

– Значит, Агата, я последний в вашем списке? Неужели вам так не хотелось меня посещать, что так долго откладывали ко мне визит?

–Конечно нет, мы с мамой просто любим все самое лучшее оставлять на последок, так намного приятней, – подала голос Анна, мило улыбаясь. Агата тут же подхватила дочь, соглашаясь, а Глен, улыбаясь, оценил ее вранье.

– В таком случае, я весьма польщен, – ответил он, после чего между ними снова повисло молчание. Были слышны лишь постукивания ложками о тарелки.

– Скажите, Глен, вам не одиноко жить в таком большом доме совсем одному? – спросила Агата. Глен едва удержался, чтобы не закатить глаза. Этот вопрос ему задают уже второй раз за последнее время.

– Ну, конечно, иногда бывает, но в целом, я уже привык, – ответил Леви, снова улыбаясь.

– На правах женщины в летах я дам вам совет: к такому очень вредно привыкать. Вам уже давно пора обеспокоится поиском невесты, Глен, – как бы между прочим заметила Агата. Анна недовольно на нее посмотрела и под столом дернула за подол платья. В ее взгляде так и читалось: «Только попробуй ему намекнуть на мою кандидатуру!». Агата удивленно уставилась на дочь, мол, конечно, я так делать не буду. От внимания Леви не ускользнул такой спектакль, но он как воспитанный человек сделал вил, что, попивая вино, ничего не замечает.

– Агата, я с вами согласен, но девушки, которая была бы достойна стать моей невестой, я еще не нашел. Поэтому я предпочитаю влачить одинокое существование, нежели крутить романы направо и налево.

– Понимаю вас, Глен.

– А что ваша дочь, Анна, есть ли у нее претенденты в женихи? С ее красотой она должна иметь на примете, если не с десяток, так уж хотя бы три кандидата.

Анна не знала, куда себя деть. Она поняла, что он в отместку задал этот вопрос. Их взгляды пересеклись. Глен спрятал хитрую улыбку рукой, адресованную Анне, и сделал вид, что слушает Агату со всем своим вниманием.

– Моя дочь и вправду красива, как вы и сказали, и я говорю это не потому что ее мать. Но, как и в вашем случае, достойного юношу нам еще не довелось найти. Да и кроме того, мы недавно переехали, так быстро знакомствами не обзаводятся.

– Я вас прекрасно понимаю.

Скоро все перешли ко второму блюду. Анна между рыбой и гуляшом выбрала второе. Рыбу она с детства не любила. Агата же, наоборот, от рыбы никогда не откажется. Глен тоже выбрал гуляш. Когда основная трапеза подошла к концу, хозяин распорядился подать к столу чай. Фонита и Руфина внесли на подносах чайный сервиз, и всякие сладости. Пирожные с заварным кремом, воздушное безе с джемовой прослойокй, яблочный штрудель и вишневые слойки. Пока сестры разливали чай, Анна за ними наблюдала. Это были те же служанки, что и на входе. Ее поразило, что у такого богатого человека, как Глен Леви, так мало прислуги. Как они справляются с таким объемом работы? Уборка в доме, готовка, а еще и сад нужно держать в порядке. Дом Кавалли не большой, так что им вполне хватает двух служанок, ну и иногда наемных рабочих, как в случае с переездом. А как сестры со всем этим справляются, Анна не понимала. Выглядят они бодрыми и совсем не уставшими. Щеки не впалые, мешков под глазами нет, не худые как тростинки.

– Вам, что-то нужно? – спросила Фонита, заметя с каким вниманием на нее смотрит гостья.

– Нет, спасибо, – Анна мотнула головой и уставилась в свою чашку.

Пока пили чай Агата и Глен были увлечены разговором, который Анна не слушала. Когда чаепитие подошло к завершению, Агата засобиралась домой, но после некоторого промедления, чтобы не показать хозяину дома, будто они убегают, как только закончились все угощения.

– Может быть, останетесь еще ненадолго? – спросил Глен, помогая гостьям выйти из-за стола.

– Ну что вы, Глен, мы и так слишком долго пренебрегаем вашим гостеприимством, пора и честь знать, – Агата была непреклонна. Да и дома у нее полно всяких дел, как бы тяжко не было к ним возвращаться после такого приятного визита.

– Мне было очень приятно принимать у себя таких гостей, Агата. Но, что вы скажете, если ваша дочь ненадолго у меня задержится, вы же не будете против?

Агата и Глен шли вровень, а Анна отставала. Услышав такое бесстыдное предложение, она встала как вкопанная. Мама же не позволит такому случиться? Остаться наедине с таким человеком! Что он о себе возомнил? Считает, раз он настолько богат, так и правила для него не писаны?

– Глен, вы же знаете, что общественные нормы не позволяют незамужней девушке оставаться в доме чужого мужчины с ним наедине. Как я могу оставить с вами свою дочь? Что подумают люди? – Агата говорила это вежливо и с улыбкой, но в любой момент она была готова позабыть всю учтивость и накинутся на Леви с возмущением и негодованием.

– Если вы думаете, что я как-то наврежу Анне, то вы ошибаетесь. Как я могу? Я всего лишь хотел показать ей свою библиотеку, если она будет ей интересна, или научить игре на рояле. Все в рамках приличий, разумеется.

– Анна, как ты на это смотришь? – Агата не хотела отвечать категоричным отказом, не спросив об этом дочь. А Анна надеялась, что мать у нее не спросит, а сразу откажет.

– Мне бы хотелось...

– Вот и отлично! Я рад, что вы согласились провести со мной время, – Глен перебил девушку и не дал ей договорить. Анна вперила в него недовольный взгляд, но Леви его проигнорировал, уже провожая старшую Кавалли.

– Ну, если тебе так хочется, Анна, то оставайся. Буду ждать тебя дома, – напоследок сказала Агата, с сомнением взглянув на дочь, и покинула особняк. Глен вышел вместе с ней, проводив ее до кареты, а когда вернулся, нашел Анну, стоявшую на том же месте.

– Вы невыносимый человек, Глен Леви! – он же на эти слова лишь усмехнулся, закрывая дверь.

– Да бросьте, Ани. Я всего лишь хочу, чтобы наше общение стало чуть более дружелюбным.

– Ани? Что вы себе позволяете? – она сложила руки на груди. Ей хотелось уйти из этого дома как можно быстрее, но перед этим она намерена дождаться от него извинений и за принуждение остаться наедине, и за такое вольное сокращение ее имени.

– Что ж, с этим я поторопился, прошу меня извинить. В качестве извинения, позвольте показать лучшее место моего особняка – мою библиотеку? Или вы хотите сначала приступить к музицированию?

– Я польщена вашим приглашением, но никуда я идти не хочу. Мало того, что вы принудили меня остаться здесь, проводив мою мать, так еще и позволяете себе всякие вольности.

– Я же уже извинился! Что вам еще нужно? – Глен начинал закипать. Его терпение сегодня изрядно подвергалось проверке, а сейчас готово просто закончиться. Все идет совершено не по плану! «Сколько же с ней возни! Кем она себя возомнила?»

– От вас ничего, – спокойно изрекла Анна. Она повернулась к нему спиной, намереваясь покинуть особняк.

– Подождите, мой экипаж отвезет вас, – сказал Глен ей в спину, чтобы хоть как-то задержать.

–Дойду пешком, благодарю.

Дверь за ней закрылась. Она даже не удостоила его последним взглядом.

– Черт! Какая же... А, надоело! – воскликнул Глен, прошел в гостиную и плюхнулся на диван, расставив руки в разные стороны. – Фонита!

На зов быстро прибежала служанка, встав напротив явно недовольного чем-то хозяина.

– Вы меня звали, господин?

– Да. Скажи, с обеда еще осталось вино? – девушка утвердительно кивнула. – Неси сюда.

Фонита скрылась за дверьми, а через некоторое время вернулась с графином красного вина и бокалом на подносе. Она поставила все на письменный стол, налила напиток и преподнесла Глену. Он немного пригубил, а потом по старой привычке начал болтать жидкость по бокалу.

– Приход гостей так вас утомил? – спросила Фонита, как всегда не спешившая уходить.

– Да не то что бы, просто эта Анна никак не хочет со мной сближаться.

– Вам она так понравилась?

– Не в этом дело, ты знаешь.

– Ааа, – протянула девушка, обо всем догадавшись. Она немного поморщилась. Давать советы по поводу того, как заполучить сердце очередной девушки себе в коллекцию, ей явно не хотелось. Она с опущенной головой долила в бокал Леви еще вина. Глен наблюдал за ней исподлобья.

– Фонита, скажи, как мне расположить к себе Анну? – он знал, что ей будет неприятно отвечать на этот вопрос, но, тем не менее, он его задал. А может быть, как раз именно по этой причине.

– В предыдущие разы вы справлялись просто прекрасно, почему же сейчас просите совета у простой служанки? Неужели растеряли все обаяние?

Брови Глена поползли вверх. Фонита осмелилась на такую дерзость только лишь потому, что знала – Леви простит ей это. Кроме того, под действием вина он становился малость снисходительнее.

– Мое обаяние всегда при мне, Фонита. Хочешь, я его продемонстрирую? – он порывисто поднялся с дивана и встал вплотную к девушке. Склонившись над ней, он тыльной стороной ладони провел по очертаниям ее лица, едва касаясь шеи. Фонита зарделась и втянула шею, но с места не сдвинулась. Глен приподнял ее голову за подбородок, вынуждая посмотреть в глаза. В ее взгляде читался испуг. Распознав его, Леви улыбнулся.

– Пожалуйста...

– Вот как ты заговорила? Куда же делась смелость и острый язык? Мне кажется, я стал многое спускать тебе с рук, и ты забываешься. Разрешил оставить кошку, терплю дерзости. Ты что решила, что мы с тобой друзья? – Глен замолчал, ожидая ответа.

– Нет, господин, – тихо произнесла Фонита.

– Вот и отлично, – Леви ее опустил и отошел на пару шагов, перед этим всучив ей в руки пустой бокал. – Отнеси на кухню и приберись с сестрой в столовой, если еще этого не сделали.

–Да, господин, – служанка взяла со стола графин и поспешно скрылась за дверью.

– Надо потом извиниться,– изрек пустой комнате Глен и направился в чулан.