Глава 4
- Вы не видели тут девушку в очках? – Аурис обратился к официантке, которая ловко убирала кубки и тарелки со стола. Девушка с золотым кольцом в носу лишь мотнула головой и скрылась среди толпы. – С чёрными волосами... - поникшим голосом пробормотал юноша.
- Вы не виде... - обратился Аурис к посеребрённой сединой даме за соседним столом, но та лишь раздражённо шикнула на блондина. Отвернувшись, она заворковала с обнажённым по пояс танцовщиком с вымученно-игривыми глазами. Аурис несколько раз позвал Занарию по имени, но за какофонией музыкантов его голос прозвучал не громче мышиного писка. Одно можно сказать точно – в зале её не было.
Аурис заприметил другой выход из «Ночи», не парадный, а ведущий в оббитые деревом коридоры хозяйственных помещений, неприглядную изнанку гламурного зала. Асуит направился туда. Подсобка напоминала запутанный лабиринт, где Аурис то и дело натыкался на запертые двери или залетал в кладовки и тёмные альковы. Из кладовок его гнали возмущённые служанки и поварята, угрожая вызвать вышибал. В полупустых закутках с угнездившейся паутиной тем не менее находилось место для кресел и маленьких столиков. Туда многие нетерпеливые гости удалялись дабы удовлетворить свои страсти. Аурис бормотал под нос смесь ругательств и извинений, прикрывал ладонью глаза и тыкался словно слепой котёнок в следующий проход. Наконец, один из коридоров вывел его к низкому дверному косяку, который частично покрылся плесенью и отвратительным чёрным мхом. Сколоченная из выцветших досок дверь была приоткрыта. За ней всё тонуло во влажной мгле, разреженной слабыми шарами света пол потолком. Ауриса передёрнуло от могильного холода, что пахнул оттуда, и он обнял плечи.
Путешественники с Востока рассказывали Аурису, что подземные твердыни его народа на Дивьянагане представляли из себя правильный, геометрически выверенный конгломерат подземных залов, гротов и пещер, сопровождаемых гениально спроектированными древними чернокожими йеджанскими мастерами канализацией и вентиляцией. Это инженерное чудо позволяло жителям наслаждаться свежим горным воздухом и холодной, чистой водой как будто они не находились на глубине нескольких тысяч шагов. Там всегда было сухо и тепло, даже в помещениях слуг. Говорили, что какие-то умельцы при дворе Владыки подземелий даже смогли создать систему солнечных колодцев и вырастить целый парк и сад, который плодоносил круглогодично. Аурис никогда не был в горном краю, который стал некогда пристанищем его народа и где стоял янтарный трон хозяина всех асуитов, Горидиана III и не мог убедиться в правдивости этих слухов. Но услышал столько историй о Минитрайе, столице Янтарного царства, городе Сорока сотен храмов, что будто бы вырос на его подгорных проспектах.
Катакомбы Таргесте носили более нелицеприятное, но зато и более справедливое прозвище Кишок. Это были не сияющие мрамором покои, но вырытые в болотистой прибрежной почве норы, более подходящие в качестве обиталища каким-то амфибиям, чем людям. Влажная грязь стекала по укреплённым грубыми камнями стенам, вода капала на практически поглощённые илистой землёй плиты. Масляные лампы давно погасли и только заряженные магической энергией кристаллы под потолком бросали вызов тьме. Вызов храбрый, но почти бесполезный.
Собственно, в Кишках никто и не жил, там только умирали. Умирали от холода и голода те из асуитов, кто совсем утратил человеческий облик. Ещё в детстве, когда за стеклом бушевала буря, на подобие той, что посетила город сегодняшним утром, мальчишки и девчонки постарше любили рассказывать малышне о бандах каннибалов где-то в самых глубинах катакомб. И хотя это скорее всего были враки, но сейчас, когда Аурис стоял на пороге катакомб, его живот вновь скрутило, только нельзя было уже закутаться в одеяло и отвернуться к стеночке. А ещё чаще умирали тут от ножа или удавки. Это украдкой вырытое для акенальской части города место превратилось настоящее илистое дно асуитского общества, куда опускалась особенно тяжёлая погань. Никто особо не помнил, когда катакомбы начали появляться, но уже около сотни лет назад, сначала как схроны контрабандистов и залианские храмы, но вскоре вгрызание в почву приняло хаотичный и неуправляемый характер. В карман каждого заступающего на должность после распада Акенальской империи магистрата падала значительная сумма, закрывающая ему глаза. Эти деньги вскормили в подбрюшье Таргесте раковую опухоль, словно изъеденную ходами червей и никто, даже сами асуитские нобили, не знали насколько широко она простиралась.
Аурис осторожно перешагнул через порог. Рядом, привалившись к стене, стояла крупная женщина с плечами толще чем всё тело асуита и казалась дремала, закутавшись в ткань. Он вкрадчиво обратился к ней:
- Слушай, ты не видела тут девушку? В больших очках, чёрном платье, с чёрными волосами?
Вышибала лениво открыла глаз, зачем выплюнула:
- Парень, я слежу за тем, кто входит в «Ночь», мне абсолютно похер, кто выходит из неё. – показывая, что дальнейшего разговора не будет, она отвернулась. Аурис вздохнул и осмотрелся. От проспекта, если так можно было назвать линию тяжелых плит, в стороны отходили десятки пещерок, коридоров или щелей, которые были полностью поглощены тьмой.
- Занария! – крикнул Аурис. Спёртый, застоявшийся воздух поглотил его крик также, как и бой цимбал или завывания свирели из зала «Ночи». Только слабое эхо вдалеке было ему ответом. Аурис понял, что потерял её. Его губы изломились от осознания, и он почувствовал, что смертельно устал. Парень медленно сполз по стене, совершенно не беспокоясь из-за того, что вываляется в мокрой грязи. Нужно было хорошенько обдумать куда могла исчезнуть девушка, но в голове Ауриса была только пустота, столь же чёрная и столь же склизкая как всё вокруг. Он подогнул колени и упёрся лбом в них.
Так прошли секунды, а может и часы, прежде чем хрипловатый голос вырвал Ауриса из мрачных мыслей.
- Белобрысый, ты чего нос повесил? – Аурис поднял глаза, щурясь от тоскливого света прикреплённой к дверному косяку закопчённой лампы. Над ним возвышались двое. Один был громадной фигурой, на две головы выше Ауриса, закутанной в чёрный плащ так плотно, что только кончик носа торчал из-под капюшона. Его тело под тканью казалось бугристым, словно усыпанным наростами и бородавками и раздутым опухолями. Аурис решил, что этот человек был тяжёло обезображен некой болезнью. Его спутник лица не скрывал. Это был поджарый мужчина в кожаной и высоких сапогах, на поясе у него висел скимитар, наподобие тех, что носят пираты из Жемчужной Россыпи. Он напоминал хорька, с маленьким подбородком, покрытым жиденькой бородкой и хищным ртом с острыми зубами. Мужчина курил сигарету в мальзотлийском стиле, набитый в тонкую бумагу табак, выпуская клубы дыма, который белой пеленой надолго повисал под потолком.
- Мы знакомы? – Аурис медленно поднялся, обтирая глаза рукавом. В таком месте от незнакомцев не жди добра. Вряд ли они нападут под носом у вышибалы. Впрочем, будет ли она защищать кого-то вне стен «Ночи»?
- Нет. – мужчина бросил окурок, который зашипел в лужице - Я слышал, что ты ищешь очкастую девку?
- Да! – голос Ауриса прозвучал слишком громко, отозвавшись звонким эхом от стен. Он почувствовал, как щёки теплеют, а затем добавил, стараясь сделать голос безразлично-расслабленным. – Вы её видели?
- Нет. – видя, как плечи Ауриса поникли, мужчина хохотнул – но мой друг – он указал большим пальцем на гиганта позади себя – может найти её. Он ещё тот нюхач, да, братан! – хорёк хохотнул и ударил кулаком по плечу друга. Тот отреагировал не ярче каменной плиты. – Нужно только что-то принадлежащее твоей прекрасной даме.
Аурис порылся в карманах. На языке вертелся горький привкус сомнения. Он никогда не слышал ничего о подобной магии, а радушие незнакомца выглядело слишком подозрительным, особенно то, что он даже не заикнулся об оплате. С другой стороны, альтернатив Аурис не видел – может быть сама Залия подбрасывала одному из своих детей шанс. Тем не менее, он пробормотал даже с некоторым облегчением:
- Нет, ничего нет.
- Правда? – на лице мужчины застыла улыбка, хотя голос прозвучал прохладно – что ж... Есть и иной вариант. Не такой убойный и не гарантирую успеха. Назови её имя. Настоящее, если знаешь его.
Аурис сощурил глаза, смотря в ухмыляющуюся маску. Асуиты полагали, что имя человека неразрывно связано с его духом. Занария, как особо суеверная, боялась порчи, поэтому скрывала своё настоящее имя и брала псевдоним, когда имела дело с незнакомцами, хотя это было и чревато тем, что смысл нового имени заместит прошлый и исказит сам дух. Аурис никогда не сталкивался с магией имени, хотя допускал её существование, учитывая, что вся асуитская магия строилась на словах. Его мышцы напряглись, и он положил ладонь на рукоять своей рапиры.
- Почему ты решил помочь мне? В чём твой резон? Как тебя самого зовут?
- Пф, парень, неужели нужна какой-то умысел, чтобы помочь человеку? – обиженно отозвался собеседник - Не будь столь порченным. Просто я увидел пацана не в духе и вспомнил как сам бывал в заднице, но мне тогда никто руки не протянул. Звать меня Зальватрикс, а моего молчаливого друга – Кет—кет. Он нездешний, потому и не болтает толком. Впрочем, если тебя что—то напрягает, я отваливаю и разбирайся сам.
Спустя два удара сердца Аурис ответил:
- Хорошо, я согласен. Занария. Я ищу девушку по имени Занария. – интуиция и страх толкали его. Но как только слова сорвались с губ, на языке завертелся кислый привкус ошибки.
- Да будет так! – театрально хлопнул в ладоши Зальватрикс. Его спутник дёрнулся, словно очнулся от крепкого сна и медленно повертел головой. Кисть, одетая в чёрную перчатку, поднялась и ткнула в один из проходов.
- Туда... - голос громили прохрустел, словно поток песка в часах.
Занария без особых трудностей пробиралась через нутро Кишок, безошибочно выбирая повороты в практически полной темноте. Бандит со шрамом тащил логофага всё глубже и глубже, туда, где уже не встречались прилипшие к стенам слепленные из грязи коморки нищих, похожие на огромные ласточкины гнёзда. Он двигался быстро, словно почуяв преследование и явно хорошо знал катакомбы. Но и Занария могла похвастаться тем же. С катакомбами её связывали многочисленные ниточки, теряющиеся в тёмном прошлом.
Но найти их было бы не под силу девушке, если бы ей не подыгрывало Слово. Девушка отчётливо слышала переливы его звучания, которое то возрастало до крика, то опускалось до шёпота. Занария могла поклясться, что не просто слышит его, но и чувствует его запах, напоминающий сладость заплесневелого джема и чувствует, как оно шершавой чешуёй всползает по её коже. Слово манило её, просило прикоснуться к нему, произнести, вплести в конгломерат тех слов, что уже гнездились в её некогда чистом духе, сделать ещё одной стигмой на внутренней стороне её черепа. Слово было подобно сну, который на утра силишься вспомнить, поймать за вертлявый хвост, но в итоге только остаёшься с ворохом фрагментов образов без возможности отделить фантазию от реальных воспоминаний. Слово ничего не значило, и в то же время его сущность была покрыта завесой такой тайны, что попытка приподнять её вызывала тошноту и головную боль.
- Я просто не хочу, чтобы ублюдок выпотрошил этого логофага, украв его знания – оправдывалась перед собой Занария, обтирая одежду о стены очередной норы. Но это было лукавством. Слово выбрало её и даже если бы она попыталась сейчас улизнуть, оно бы не позволило. Это было могущественное Слово, обломки фонем которого врезались в память навсегда, оставляя там зудящие нарывы. Но Занария приближалась к нему, подсказывало скребущее томление в груди.
В лицо Занарии повеяло нечистотами, так что девушка на секунду скривилась и закрыла нос и рот ладонью. Вдалеке забрезжил свет, синеватый и слабый, магия в его кристаллическом источнике доживала последние часы. Неровный пол выдолбленного грота сменился мощными плитами. Узкий проход, в котором Занария могла передвигаться только бочком сменялся обширной камерой, где царили шум и урчание воды. Видимо, тут асуитские копатели наткнулись на один из сливов городской канализации, возведённой ещё в акенальские времена. Занария пригнулась и старалась ступать осторожно, надеясь, что грохот заглушит шаги, а тени спрячут её силуэт в своих прихотливых объятиях.
Мужчины стояли у самой края плит, вода лилась мимо них, уносясь потоком куда-то дальше сквозь большие дыры в стенах. Лицо со шрамом проговорило, не отнимая кривого ножа от шеи логофага:
- Вот мы и на месте. Вот табличка – он повертел в руках покрытую воском табличку - Ты чертишь Слово и больше никогда меня не увидишь. Идёт?
На бедного логофага нельзя было взглянуть без слёз. Его трясло от холода и страха, но пот стекал крупными каплями по лбу. Яд всё ещё действовал на него, поэтому с искусанных губ срывалось только мычание. Взор парня бешено метался, пока не рассмотрел силуэт Занарии. Наполненный немой мольбой и ужасом взгляд не отлеплялся теперь от девушки
«Не настолько очевидно, идиот» - прошептала про себя Занария.
- Ну так чё? А? – бандит со шрамом потряс логофага как тряпичную куклу, но увидев, что тот неотрывно смотрит куда-то за его спину, обернулся– Так, так, так. Какую чувырлу из здешних нор мы привлекли. – он не показывал ни удивления, ни страха, только улыбнулся, обнажая обломанные зубы. Бандит отпустил логофага, который как мешок рухнул на пол.
Занария что-то хотела ответить ему, но шум Слова заглушил все мысли в голове. Она видела смутные очертания графемы сквозь лоб логофага, они подрагивали и сочились желанием. Занария открыла рот, но вместо слов вырвалось бульканье. Она поднесла руку к губам и почувствовала, что они все покрыты густой слюной, которая тяжелыми гроздями стекала по подбородку. Занария стёрла их тыльной стороной ладони и только тогда поняла, насколько её тело дрожит от вожделения. Стоящий перед ней бандит явно не собирался позволить ей освободить из плотской тюрьмы запертое Слово, он намеревался украсть его и сам стать тюремщиком. Занарии было нечего противопоставить лезвию ножа в его руке, но это оружие было уделом лишь слабых духом.
- Geziray – прошептала она одними губами и улыбнулась, проводя ногтями по своей шее, рисуя очертания одного из Слов, что роились в её голове, ежедневно требуя выхода, сплетаясь во снах в бесконечный узор букв. Стигма тут же врезалась в кожу и мясо, переправляя магические потоки из её духа к кистям, пальцам и зубам. Жгучая энергия заполнила тело Занарии, она терзала каждую нервную клетку, заставляя руки девушки корчиться, а мышцы сокращаться. Она почувствовала хруст, а затем уколы боли, которые доходили до её мозга как через толстый слой тяжелой воды. Ногти на правой руке заметно выросли, приобретая несвойственную человеку остроту, толщину и форму. Занария поигралась пальцами. Одну её часть, ту что носила очки, вытошнило от такого искажения человеческого тела, а другая, истекающая слюной, лишь облизала покрытые пеной губы. Волны энергии стирали в её разуме всё наносное, всякую рефлексию, рассуждения, память и личность, весь тот пыльный багаж, что Занария приобрела за эти тридцать с чем-то незавидных лет, оставляя только голое животное желание обладать, поглощать и насыщаться. Так ливень смывает песочный замок, возведённый на века несмышлёным ребёнком.
- Чего ты лыбишься? – сейчас бандит со шрамом уже не был столь насмешлив и отступил на шаг. Этого знака слабости было достаточно Занарии, чтобы понять, что его жизнь в её руках. Она бросилась вперёд. Бандит отмахнулся ножом. Асуитка отпрыгнула на стену, направляя потоки в кисти и ступни и прилипая к ней. Новый прыжок. Ногти схлестнулись с лезвием. Кулак бандита отбросил её, взорвавшись болью на лице. Девушка отбросила в сторону ставшие ненужными треснувшие очки. Кровь хлынула из носа, но магические потоки тут же заткнули эту лёгкую рану. Бандит пошёл в атаку, с рычанием и проклятиями, которые больше не могли скрыть его смертельного страха перед Занарией. Он бил наотмашь, как художник, наносящий в приступе вдохновения широкие мазки, и Занария не могла не восхититься тому, как элегантно от этих взмахов расходятся брызги её крови. Потоки в ней быстро вырывали из резервуара её духа заплатки, которыми заделывали эти бреши в смертной тюрьме. Самой же девушке потребовался всего лишь один мазок, который она нанесла с небрежной точностью мастера, но он идеально дополнил картину. Бандит захрипел, на его шее появился текучий красный платок. Занария запрыгнула на него как зверь, придавливая к земле. Весь мир сузился до этого алого родника, окунуться в который требовало её естество. Вода в нём пахла волшебством, что текло в крови всех жителей Кутара. Занария прижалась к нему и высунув язык лакала, пока вселенная не погрузилась в красную дрёму.
Когда это закончилось, Занария не знала. В один момент хватка энергии словно отпустила её. Она всё ещё чувствовала очкастую Занарию запертой где-то глубоко внутри, залитой этой красной жижей и медленно задыхающейся, но уже не испытывала такой тяги к алому источнику, тем более он уже совсем иссяк и превратился в холодную лужу. Девушка медленно поднялась и побрела к логофагу. Тот истерично застонал и попытался встать. Занария обхватила его голову руками, оставляя на коже багровые следы и притянула к себе. Чёрные всклоченные волосы свисали и щекотали лицо, искажённое ужасом, искажённое в захлёбывающемся крике. Тягучая слюна несколько раз капнула на лоб, где под кожей так изящно вырисовывалось Слово. Очертание его букв стало почти явным. Нужно было только вскрыть эту оболочку, как с хрустом ломают орехи. Занария прихотливо провела когтём между глаз логофага и надавила, пуская вишнёвую бусинку...
- Зана? - голос Ауриса прозвучал как оглушающий колокол. Занария отбросила от себя логофага, который в этот раз не стал хлопать глазами, а чуть ли не на четвереньках бросился наутёк. С Аурисом был кто-то ещё, даже двое. Если бы очкастая не была загнана в клетку в самом пыльном уголке психики, то непременно почувствовала бы. Один из незнакомцев был магом Плоти, она видела плавающие буквы под тонкой преграды его кожи. Она была лишь маленькой чашкой, а он – полноводной купелью. Но вода в ней была застоявшейся и пахнущей серой. Дух его спутника был размытым пятном, жирным, липким и зловонным. Их вонь перебивала даже миазмы нечистот.
Чернокнижница прыгнула и вновь прилипла к потолку, затем ударом когтей разбила магический кристалл, висящий под потолком на ржавой цепочке. Раздался разряд и вспышка, высвобождённая энергия развеялась. Он был едва-едва заряжен, будь он наполненным – всё разнесло бы к чертям. Она услышала, как Аурис выругался и бросилась к нему, концентрируясь на столь знакомом духе, пахнущем корицей и свежей выпечкой. Занария постаралась стать лишь клубком инстинктов, загоняя пробуждающийся рассудок и глистов Голода на самые задворки, и в то же время давая время очкастой сломать запирающие замки и занять присущее ей место. Направляя потоки энергии к ногам, она стремительно приблизилась к Аурису, схватила того за руку и потащила за собой в один из тёмных проходов. Юноша едва поспевал перебирать ногами. Так они сменили несколько поворотов.
- Зана, стой! Стой! Я расшибусь! – словно в подтверждение своих слов, Аурис споткнулся и охнул от боли в колене, расшибленном при падении. Занария прислушалась. Они были совсем недалеко от места, но те двое не преследовали их. Занария не видела ни тёмных силуэтов на границе зрения, ни чуяла приближения смрада. Пока Аурис пытался встать и отдышаться, девушка отступила глубже в тень, осматривая свою правую руку. Уродливые, разбухшие, сколотые когти венчали тонкие пальцы.
«Как я смогла орудовать ими? – подумала Занария, оборачиваясь на кряхтящего Ауриса и машинально поправляя очки на переносице, не обращая внимания, что их больше нет– Он не должен меня с ними увидеть».
Сжав челюсти, она со всей силы ударила пальцами по стене. Раздался хруст ломающихся когтей, часть из которых буквально вывернуло. Зубы Занарии до крови вонзились в губы, а из глаз полились обжигающие слёзы. Боль опьяняла, капельки крови гулко бились об пол. Горела вся кисть, а стены плыли.
Занария привалилась боком к стене, баюкая руку, обёрнутую в ткань. Ничего, когда они провернут заказ Фесты, у неё будет достаточно денег, чтобы оправиться. Она уже договаривалась с одним лекарем о посещении его лечебных вод, которые способны напитать дух магической силой и усмирить Голод. Занария даже внесла аванс, но нужно было ещё вчетверо больше. Для неё и для Ауриса. Занария сквозь слёзы смотрела как юноша медленно поднялся, потирая ногу. Его чистые волосы напоминали лучи солнца в этой подземной грязи, не способной его запятнать. Но знать о её состоянии и планах ему было совсем не обязательно. Не перед миссией. Неуверенность в товарищах может стоить им всем жизни.
- Зана? – Аурис осматривался по сторонам.
- Я тут. – Занария выплыла из тьмы, пряча руку за спиной.
- Роллокова тьма! – Аурис бросился к ней, со смешанным чувством злости, радости и тревоги. Его глаза округлились, когда он увидел, что вся одежда девушки залита кровью – Что с тобой случилось? Почему ты пропала? Ты ранена?
- Я в порядке, никаких ран. Нужно было помочь одному человеку – не отрывая взгляда соврала Занария. Спазмы боли прокатывались по её телу, но магесса не шелохнулась, пытаясь направить потоки магической энергии к руке, но они предательски иссякали.
- И убить кого-то ради этого? – Аурис нервно хохотнул.
- Он сам напал. Пришлось защищаться. – от воспоминаний её чуть не вывернуло, во рту повис вкус железа, а когда мысли скользнули по причине её охоты на бандита и логофага, разум будто обожгло желанием. Занария подавила его, сменив тему – А с кем ты был? Кто эти люди? Как ты нашёл меня?
- Их зовут... Зальгатрикс что ли , ох, Король голода, я забыл имя здоровяка! Но он, кажется, не асуит. Так перепугался. Они помогли мне найти тебя.
- Как? – настойчиво повторила Занария.
- Я нашёл твои очки. Один из них вынюхал тебя по ним. Чудная магия, не правда ли? – Аурис пожал плечами
- Правда? – Занарии казалось, что она не теряла очки в пещерах, но сейчас их на носу, конечно, не было. Аурис до боли сжал пальцы на ногах. Если Занария узнает, что он разбазарил её имя... Ох, в ярости она могла быть невыносима. А ему меньше всего хотелось омрачать и без того неприятный день всякими суевериями... И уж точно не здесь. От этих пещер Аурис продрог и его не отпускало ощущение, что чей-то неприветливый взгляд изучает его спину.
- Давай выбираться отсюда, Зана. Пора заканчивать с этим. Найдём Квудо, да и... - он захромал вперёд – надеюсь я не сломал ногу.
****
- Ну дела, да, старина. - Зальватрикс курил, рассматривая тело бандита. – как будто рысь поработала. От лица ничего не осталось.
- Почему ты не убил её? Разве не ради убийства такой нечисти тебя назначили на эту должность? – прошелестел со вздохом голос его собеседника.
- Убить её? За что? - Зальватрикс пожал плечами. – руки у меня очень чесались, да. Её дух такой буйный, такой живой, такой естественный. Хотелось попробовать. Небось, что живого осьминога жевать. Ещё бы одно мгновение, и она бы пожрала душу того неудачника. Даже я ощутил желание вытянуть из него Слово, а уж она то точно была логофагом, натаскана на это. Странно, что её не устранили, когда уже стало понятно, что ей кирдык. Либо сама свалила, либо особо добрый хозяин. Хотя, как добрый – ей всё равно суждено быть поглощённой Голодом, убить раньше было бы милосерднее. Впрочем – он бросил самокрутку в вонючий поток – грех жаловаться, ведь самое сладкое достанется мне. Но мальчишка её удержал. А ты знаешь моё кредо – чем дольше томление, тем ярче удовольствие. Скотовод не забивает овец, пока те не нагуляют достаточно жирка.