Глава 36
Рин устало потерла переносицу. Встретившись взглядом с таким же измученным Реем, она понимающе улыбнулась.
Их продержали в главном офисе Охотников несколько часов. Несколько часов почти что непрерывных допросов, оформления документов и требований вспомнить каждую незначительную деталь, которая могла бы указать на убийцу. Рин хотелось надеяться, что Охотники работают с таким рвением всегда, но что-то ей подсказывало, что их дотошность и энтузиазм прямо пропорционально зависят от стыда за некомплектность собственных сотрудников, отмахнувшихся от дела. Существовала также вероятность, что грозное присутствие Робин, которой явно побаивалась половина отдела, также сыграло на руку.
Когда их с Реем наконец отпустили, был уже вечер, и Рин едва держалась на ногах. В душе теплилась надежда на то, что кошмары обойдут ее стороной хотя бы этой ночью.
– Робин пообещала держать нас в курсе всего, – раздался тихий голос Рея, неимоверным образом не тонувший в шуме центра Дифервиля. Рин кивнула.
– Как вы познакомились? – через пару минут спросила она.
– Наши матери вместе перебрались в Дифервиль из Блицерстоуна, – казалось, Рей и сам был рад отвлечься от мыслей, постоянно крутящихся вокруг смерти Хьюго. – Это на севере. Мама довольно быстро познакомилась с папой. Ты, наверное, не знаешь, но оборотни, если хотят закрепиться в Дифервиле, должны хотя бы раз встретиться с главой своего вида, если такой есть. Если нет – с моим отцом. Как рассказывали родители, – теплая улыбка осветила лицо Рея, – они сразу же поняли, что предназначены друг другу. Папа начал за ней ухаживать. Через пару месяцев они поженились.
– Пара месяцев, – задумчиво нахмурилась Рин. – Довольно быстро.
Рей пожал плечами.
– Не было смысла тянуть. Они сразу же обратили друг на друга внимание и после пары месяцев поняли, что любят друг друга. Волки выбирают себе пару на всю жизнь.
– Знаю, но как... как вы понимаете, что это ваша пара? Я имею в виду, раз это на всю жизнь, то надо подходить очень ответственно. Второго шанса ведь не будет.
– Это не похоже на вспышку или, как любят описывать, искру, которая мгновенно пробежала между двумя волками. Нет. Мы влюбляемся так же, как и все, постепенно. Но почти с самого начала мы чувствуем, что именно испытываем. Ощущаем разницу между физическим желанием, влюбленностью и любовью.
Рин опустила взгляд себе под ноги. Если бы и у нее все было так просто. Уже после первой встречи понимать, отчего твое сердце поет, а в животе порхают бабочки. Знать, ждет ли вас что-то серьезное или это лишь сиюминутное влечение, которое исчезнет спустя несколько дней.
– И что для вас любовь?
– Любовь... Это когда счастье другого человека для тебя на первом месте. Ты готов сделать все, что угодно, пожертвовать всем, чтобы только увидеть его улыбку. Если он не отвечает взаимностью, то все равно живет в сердце. И ты понимаешь, что, даже если он причинит тебе боль, ты все равно его не бросишь. Раз полюбив его, со всеми недостатками и достоинствами, не сможешь больше жить от него вдали. Поэтому те волки, чья любовь осталась безответной, так несчастны.
– Одна пара на всю жизнь, – Рин облизнула пересохшие губы. – С одной стороны, это благо, но с другой – настоящее проклятье.
– Зато если тебя полюбили в ответ, ты становишься самым счастливым, – мечтательно улыбнулся Рей, но в его глазах тенью промелькнула грусть.
– Да. Вы можете чувствовать, мимолетно ли ваше влечение или это настоящая любовь. И когда вы создаете пары, то знаете, что все правильно. Что на этого человека вы можете положиться.
Рей странно посмотрел на нее, и перед тем, как вновь перевел взгляд на дорогу.
– Венди, мать Робин, какое-то время жила в стае, – вернулся он к рассказу. – Она уже тогда была беременна, так что Робин родилась и стала неофициальным щенком для некоторых из нас.
– Но ведь она не волк, разве нет?
– Нет, – Рей хитро улыбнулся. – И я не скажу тебе, кто она. Попробуй сама догадаться.
Рин закатила глаза и буркнула:
– Делать мне больше нечего.
Рей рассмеялся. Его чуть увеличенные клыки сверкнули на солнце, когда он запрокинул голову. Рин недовольно фыркнула, но уголок рта предательски пополз наверх. Смех Рея был слишком прекрасен.
– Так что было дальше?
– Да ничего, – все еще улыбаясь, ответил Рей. – Через год Венди поселилась на нейтральной территории, но часто приезжала к маме. Когда Робин было семь, родился я, и мы много времени проводили вместе. Так и подружились.
– А почему ты не жил у нее? Из-за того, что лес далеко?
Рин свернула на улицу Ветра и зашагала по направлению к дому Кристофера. Рей задумчиво пнул лежащий на дороге камешек.
– Это одна из причин. Вторая... Скажем так, Робин не очень любит компанию. А мне не хотелось, чтобы из-за меня она чувствовала себя некомфортно. И... – Рея замялся, с трудом подбирая слова. На его щеках появился стыдливый румянец, и легкий оттенок вины окрасил голос. – Я ушел из стаи, потому что хотел понять, кто я такой на самом деле. Чего по-настоящему хочу. А для этого мне надо было зажить другой жизнью, хотя бы на время. Отдалиться ото всех, кто был частью предыдущей.
Взгляд Рин скользнул по профилю Рея, но потом она отвернулась, не желая, чтобы он прочел ее мысли в глазах. Судя по желвакам, ходящим на его скулах, его семья была совсем не рада желанию наследника найти себя. И то, что Рей все еще не вернулся назад в стаю за те три года, что провел вместе с Хьюго, наталкивало на мысль о том, что на самом деле он изначально понимал, чего хотел. А точнее, не хотел.
Солнце уже клонилось к горизонту, и Рин, сощурившись, уставилась на его огненный диск. Светило было символом Файреры, и много столетий назад люди поклонялись ему и носили на себе обереги в виде солнца. Лунары же надевали талисманы с изображением луны.
Рин украдкой посмотрела на Рея. Его волосы и глаза отдаленно напоминали ей лунный свет, как будто луна выбрала его из всех оборотней и поцеловала, даря свое серебристое сияние.
– Ты чего? – Рей выгнул бровь, сверху вниз глядя на нее.
Уголки его губ начала приподнимать вопросительная улыбка. Но Рин не успела ответить. Рей неожиданно принюхался и в отвращении сморщил нос. Через пару секунд мимо них прошла женщина, вылившая на себя, должно быть, целый литр духов.
– Ты останешься? – спросила Рин, когда у нее снова появилась способность дышать и желание прокашляться сошло на нет.
Слова вылетели прежде, чем она успела подумать. Рин мысленно застонала. Вот всегда с ней так. Выпалит что-нибудь, а потом краснеет из-за необдуманных слов.
– Да. Пока не подыщу временную квартиру. Я пока не могу... не хочу жить у Хьюго.
Рин кивнула и поднялась по ступенькам крыльца. Она не понимала, почему ее так ужалила мысль о том, что Рей переедет. Ведь это не будет означать, что они перестанут общаться. Рин сжала губы, невольно задаваясь вопросом: так ли это. Она знала много примеров, когда люди переезжали или просто начинали редко видеться, и их общение сходило на нет. Полноводная река дружбы превращалась в тонкий ручеек случайных встреч и уже ставших неловкими объятий.
– А ты? Останешься у Кристофера?
Рей стянул кроссовки и посмотрел на уже снявшую обувь Рин. Она хмыкнула.
– А у меня есть выбор?
– Конечно. Выбор есть всегда, – философски возвел глаза к потолку Рей, за что получил скептический взгляд.
– Ты прав, но ни один из вариантов меня, если честно, не устраивает. Дом Кристофера или Обитель Эрмени. Меня не прельщает мысль снова жить в этом оплоте маленьких детей, плачущих о своей семье, и детей постарше, убивших в себе даже намек на любовь и привязанность, потому что так проще. А тут, – Рин подошла к раме со змеями и ухмыльнулась собственному отражению. – Тут я как самая настоящая аристократка, окруженная дорогущими вещами.
Рей появился в зеркале, высокой фигурой застыв за ее спиной. Он казался еще мощнее из-за почти эльфийского изящества Рин. Тени от его ресниц стали гуще в тусклом свете солнца, льющегося через оконце в двери, которое было видно только изнутри дома. В уголках рта Рея Рин заметила сожаление, и ей захотелось стереть его. Их взгляды скрестились, и на миг Рин показалось, что она видит в глазах Рея желание обнять ее, притянуть к груди. От его низкого голоса по спине побежали мурашки.
– Там было так плохо?
– В Обители? Нет, я бы не сказала. Одиноко временами, да и расслабиться, найти свой укромный уголок было, мягко говоря, трудновато. А то, что меня возвращали, – Рин поперхнулась словами и отвела взгляд. Не надо ей было этого вспоминать. Совладав с собой, она прочистила горло. – Жизнь там меня закалила. Я сама о себе забочусь, умею защищаться и отстаивать свои границы, свое место в жизни. Мне не нужно полагаться на кого-либо, я могу все сделать сама. Пожалуй, жизнь в Обители сделала меня сильней.
– Ты можешь рассчитывать на меня.
Рин медленно обернулась, оказываясь лицом к лицу с Реем. Разделяющее их расстояние было ничтожно, и она чувствовала, как кожу опаляет его теплое дыхание. Рин посмотрела в глаза Рея и поняла, что может часами разглядывать темные стальные крапинки вокруг зрачка, напоминающие рифы посреди океана ртути. Рин улыбнулась.
– Знаю. Ты один из немногих, кому я доверяю.
Ресницы Рея вздрогнули, и на его лице отразилось что-то, название чему Рин не знала, но что заставило ее еще больше податься вперед. Это выражение шло как будто изнутри Рея, словно его душа вдруг переполнилась чувством, и оно вырвалось на свободу, освещая его лицо. Щемящая нежность в потемневших глазах выбила весь воздух из легких Рин.
Рей плавно, будто спрашивая разрешения, протянул руку, и его чуть шершавые пальцы коснулись виска Рин, заправляя прядь волос за ухо. Ей стоило большого труда не прильнуть к нему всем телом. Рин вдруг охватило страстное желание сцеловать нежность Рея с его губ, разжечь огонь в сильных руках, увидеть в потемневших глазах то выражение, что выбило почву у нее из-под ног.
Весь мир перестал существовать. Рин видела только Рея, словно все вокруг потонуло во тьме и только он был источником света. Она коснулась его футболки, положив руку туда, где гулко стучало сердце. Сквозь тонкую ткань Рин чувствовала тепло его кожи и напрягшиеся мышцы.
Остатки разума окончательно капитулировали, когда Рей приподнял ее за подбородок. Они потянулись друг к другу одновременно. Горячее дыхание Рея опалило губы Рин, и она прикрыла глаза.
Но, когда до его губ оставались считанные миллиметры, раздался звонкий голос, разбивший мирок Рин вдребезги.
– Рин, Рей, это вы?
Рей резко отшатнулся, рваными вдохами хватая воздух. Рин дернулась от скользнувшего в его глазах страха и отступила на шаг. Голос Хикари окатил ее ледяной водой, напомнив об остальном мире. Но холод воды можно было пережить, в отличие от удара обухом, который свалился на нее от взгляда Рея.
«Мы друзья», – грубо напомнила себе Рин и резким движением освободила прядь волос, нежно заправленную Реем за ухо.
Она заставила себя перестать думать о его губах и руках, как и о том, как резко он отпрянул. Захлопнула мысленную дверь, не давая этим мыслям зайти внутрь. Потому что иначе выгнать их было бы невозможно.
«Это было краткое желание. Порыв страсти, только чтобы отвлечься от воспоминаний о теле Хьюго и об Охотниках. Забудь об этом. Это ничего не значит».
– Да, – Рей прочистил горло, стараясь избавиться от появившейся хрипотцы. На Рин он не смотрел. – Да, это мы.
Хикари вышла в коридор, потягиваясь на ходу. В ее руках была зажата небольшая книжка, в которой спустя секунду Рин узнала записную книгу Хьюго.
– Что делаешь? – спросила она, только бы перестать думать о порывистом движении Рея. О том, как он отскочил от нее, будто от прокаженной.
– Да вот решила посмотреть записи Хьюго. Пока многого не понимаю, но он над чем-то работал. Точнее, что-то создавал. Тут какие-то формулы, аксиомы. Я думала, придется идти в главную библиотеку, чтобы разобраться, но у Кристофера, оказывается, гора книг.
Рин вымученно улыбнулась. Ей было наплевать на книжную коллекцию Кристофера. Все, что волновало ее в данный момент – несвоевременное притяжение, возникшее между ней и Реем. Рин не знала, чувствовал ли он его тоже. Его желание узнать ее, взгляды, смех и легкий флирт мгновенно стерлись из ее памяти после вспышки испуга во взгляде Рея.
«Тот страх в его глазах... Он словно едва не совершил роковую ошибку. Рей ведь сам сказал, что волки чувствуют свою пару, отличают любовь от влюбленности. Мы знакомы уже довольно давно. Он должен был понять и, если ничего не сказал, даже не попытался предложить быть вместе... Максимум, на что я могу рассчитывать – влюбленность. Но быть с тем, кто в любую секунду может найти свою пару...»
Рин устало выдохнула. Она запуталась и не знала, что чувствует к Рею. Что он чувствует к ней. Вопросы и сомнения теснили грудь, мешая дышать. Одно Рин понимала точно: Рей задел в ее душе что-то. Она боялась его силы, но одновременно призывала на поверхность, желая в полной мере ощутить.
Рин знала, что, если это чувство завладеет ей, если она не будет сдерживать его внутри, то мир изменится. А ей надоел старый мир, полный одиночества и постоянного напряжения. Она хотела изменений.
– А у вас есть какие-нибудь новости? Что сказали Охотники? Они начнут расследование? – по-своему восприняла ее нервно барабанящие по ноге пальцы и закушенную губу Хикари.
Вина плотным кольцом обвилась вокруг шеи Рин. Хьюго. Вот о ком она должна была думать. В первую очередь ее должны были интересовать поиски его убийцы, а не чувства к Рею и их так и не состоявшийся поцелуй.
Рин встряхнулась, решив поставить поиски Стива – или пока неизвестного им отравителя – на первое место. И все же, когда она двинулась в гостиную, слушая внешне спокойный рассказ Рея о походе в морг и видя мигом побледневшее лицо Хикари, ощущение от того, что она предала Хьюго, стало лишь сильнее.