Глава 6 Обреченная
После пробуждения Анны прошло четыре дня. Маркус спонтанно прислал к Антону птицу с запиской, и Каратель вынужден был подчиниться. Подпоил девочку сонным порошком, и ушел, уверенный, что скоро вернется.
Он отъехал к границе леса, ставив позади более десяти километров. Верховный уже ждал его, сидел на коврике, по-турецки поджав ноги, — так и не бросил затеи достичь нирваны.
— Зачем позвал? Всё идет по плану, — без приветствия заговорил Антон.
Маркус молча показал, чтоб он сел рядом, как раз напротив него, и спиной к машине, в которой Вампира ждал Павел.
— Тебе нужно ускориться, у Марона тоже есть огонь, — Маркус нарочно тянул слова
— Я бы не стал проверять её раньше времени, она еще слишком слаба. Если бы не твои игрушки...
— Она удивительно живучая, правда? Кто бы мог подумать, — мальчишка-Верховный плотоядно улыбнулся и зажмурился.
— Ни секунды не сомневался, что ты специально. Зачем ты мне-то лжешь? Я же знаю, как она тебе нужна. Маркус, скоро увидят все и тогда...
Верховный резко вскинул ладонь, приказывая молчать. Его тон резко стал ледяным.
— Не говори ничего. Они глупцы, помешанные на удовольствиях, — Вампир помолчал, открыл глаза и коснулся руки Карателя. — Ты мне почти что брат. Ты же понимаешь... — губы его дрогнули, глаза стали совсем живыми. "Игрок! Всегда актер," — сейчас Антон ему не верил. — С Павлом я договорился, жертву он найдёт. Тебе привез примерный план. Проследи, как она поступит в одиночестве, как отреагирует на желание, с которым невозможно совладать.
— Жертву?! — Антон резко выдернул руку, вскочил на ноги. Да он рехнулся! — Ты хочешь в первое же полнолуние сунуть ей человека?! Она же с ума сойдет от вины! Зачем тогда это всё? Я трачу время, чтоб ты подписал мне бумагу, а ты делаешь все, чтобы мне помешать. Ты сам обещал, помнишь?
— Если это действительно она, то выживет, — Маркус резко выпрямился, схватил вампира за плечо. — И не смей на меня орать. Пока еще я решаю, что делать дальше. Или ты забыл? Исполню я твое желание, как только все с ней закончится.
Неожиданно сильные пальцы, никак не вязавшие со щуплым видом Маркуса, вцепились Антону в плечо, проникли, кажется, до самой кости, пустили жёсткие щупальца по телу.
— Или сам, или я заставлю, как и остальных, — пригрозил Вампир.
Антону показалось, что особенно огромная и уродливая змеиная голова плотоядно улыбнулась. Черт бы его побрал с его полозами!
— Я сам, — Каратель покорно склонил голову, затаил раздражение. Лучше так, чем если через него с Аней начнет действовать Маркус. Так она точно погибнет, а с ним, может, и выживет.
— А если... заиграюсь? — осторожно уточнил Антон, погладил на плече болезненные следы от хватки Маркуса
— Вкусная? — Вампир оживился, хитро приподнял бровь и стал выглядеть совсем взросло. Антон осторожно кивнул, в замешательстве отмечая его перемены. Что же он задумал?
Маркус слегка кивнул и щедро сказал:
— Разрешаю.
Сегодня он почему-то был в наилучшем расположении духа. Только глаза... Его странный взгляд, переполненный жестокостью и торжеством. Он даже не попытался его скрыть. Почему?! Антон нервно почесал подбородок, гадая, что же он проморгал.
— Поехали, расслабишься. Уж слишком ты напряжен, — Маркус тронул Карателя за плечо. — И девчонки со щедрым столом совсем рядом.
— Не боишься, что Анна там одна? — зло сплюнул вампир.
— Да что с ней станется? Настращал же. Теперь она и наружу побоится выйти, — Маркусу хватило всего пару минут, чтобы правильно оценить состояние душ Антона. Неужели, она им уже управляет? Лучшим из его воинов. — Она уже душит тебя желанием? — Вампир стал к Карателю совсем близко, зашел за спину и по повадкам стал напоминать собственных гадов. — Так не жди. Вскрывай! Выпусти ее пламя.
— Отстань! Только того и ждешь. Что, через Андрея не вышло, так через меня хочешь? — Антон посмотрел Верховному в глаза. — Не выйдет, Маркус, я тебя не пущу.
— И не нужно, — мягко, без тени насмешки, улыбнулся Маркус и Антон со злостью понял, что он уже все рассчитал. — Этот огонь пока еще только твой. Мне только и нужно, добавить всего лишь пару штрихов, а вы всё с нею сделаете сами. Стоит мне только захотеть...
— Не будет пары штрихов, силенок не хватит. Не видишь, как она на меня действует?! Тебе и сейчас тяжело приручить ее кровь, следы которой еще остались в моих венах.
Антон едва сдерживался, чтоб не рассмеяться. Только знал, что нельзя. Маркус многое ему простит, но не насмешки. А тот посерел лицом, но сразу же взял себя в руки.
— Все уже просчитано, штрихи уже в работе. И Анна к ним сейчас очень близко, — насмешливо протянул Верховный.
Антон глянул на него исподлобья, сделал шаг назад, и провалился в туманную гущу, насланную мороком Вампира.
Поздно! Не догадался! Антон глубоко вдохнул, понимая, что сопротивление ничего не даст, — он навсегда во власти демона.
Маркус тронул Карателя за предплечье, и темный жирный змий переполз ему на руку.
— Маркус, — обреченно простонал Антон, чувствуя, как цепенеют зрачки. Когда теперь он его отпустит? Что сделает с Анной? Ее кровь еще не способна остановить темное зло Верховного.
— Я просто хочу, чтобы ты немного отвлекся. Только и всего, — шепот Маркуса обволакивал его, кружил голову. — Потом вернешься к ней, и все станет по-прежнему.
***
Анна проснулась засветло, поискала Антона, которого нигде не было. Соскучившись в одиночестве, прибралась в избе, привела в порядок поленницу (вчера вампир снова рубил дрова), покормила почтовых голубей в клетке под боковым навесом. Ближе к обеду стала волноваться, не случилось ли с ним чего. Где он мог задержаться? А вдруг вампир ушел, оставив ее. И как теперь быть? Звать боязно, далеко ходить — тоже, можно и заблудиться с непривычки. Самое время было бежать, но тоже страшно, — вдруг он ловушки расставил.
Ребра теперь ныли слабее, хоть и не удалось их вылечить. В тот день Анна сама захотела попробовать силы, но то ли их не хватило, то ли она помнила все неверно. В общем, закончилось всё прозаично, — ничего не произошло и они с вампиром продолжали испытывать общую боль. С ее занятиями тоже пока не получалось. Даже легкие нагрузки давались непросто: после нескольких минут у Анны темнело в глазах, а порой слабость становилась такой, что невозможно было дышать.
Анна повторила легкую разминку и до обеда не слишком-то и волновалась, что Антона нет. Кто знает, может, его охота была неудачной, и пришлось идти дальше, чем он планировал, а может... Нет, бросить он ее не мог, да и зачем ему. Крови тоже не оставил. Сначала Аня обрадовалась, а потом вдруг догадалась, что если бы Антон надумал уйти надолго, то обязательно оставил бы ей "пить".
А потом до вечера она храбрилась, часто выглядывала в окно, отчего-то опасаясь выходить.
Но чем ближе становились сумерки, тем безотчётней был девичий страх. Не осталось места храбрости и с каждым часом таяли её надежды на скорое возвращение Антона. Она постоянно проверяла крепость замков, отыскала несколько увесистых поленьев, которыми, наверное, можно было защититься. Оружия не было, а как отпугивать возможных зверей или того хуже, — людей, — Анна придумать не могла. Если бы был нож, или ружье...
Взгляд её упал на сундук в углу. Антон держал там вещи, но каждый раз обязательно запирал. Понятно, если там оружие, он мог опасаться, что она попытается напасть на него, но сейчас... Его-то нет, а она так боится. Без особой надежды девушка тронула навесной замок и тот вдруг упал. Антон забыл его закрыть? Возможно ли это?! Может, он хочет проверить, можно ли ей доверять, заглянет ли она внутрь?
До темноты она сомневалась. Ничего же нет страшного, если заглянет? А когда Антон разозлится, она все объяснит, он поймет. Наверное.
Потом сумрачные тени растянулись по полу, — тугие, похожие на плоских змей. Они покачивались от мнимого ветра, и воображение Ани дорисовывало им блестящие глаза и тонкие языки. Она жалела, что не зажгла огонь, что не заглянула в сундук. Что теперь будет? А если охотник набредёт на дом, что тогда? Ведь она же здесь — чудовище! И хоть Антон не захотел показывать, во что она превратилась, посчитав, что ещё рано и жажда крови может ее напугать, но незнание оказалось куда сильнее.
Ожидание рассвета было подобно безумию. Холодило пальцы, сводило мышцы и даже привычный, казавшийся таким укромным, уголок на кровати, больше не дарил покоя. Без мужчины рядом всё стало жутким, живым, шорохи — чудовищными, тело — деревянным.
Наконец, сумрак стал светлеть, нехотя отползать в закутки, освобождая место свету. Анна дергалась, как на иголках, нетерпеливо вглядываясь в оконце и ожидая, что выскочит на двор, а там Он, и все как прежде!
Но его не было, и новый день она снова провела одна. Погрызла хлебный сухарик, найденный в кастрюльке, доела остатки вареной картошки с мясом, и в пять вечера подошла к сундуку. Нельзя больше ждать, очередная ночь в страхе, без средств защиты сведёт её с ума.
Тяжелая крышка скрипнула и откинулась. Анна быстро добралась до дна, бережно и ловко вынимая вещи, складывая их рядом и стараясь не забыть, как всё лежало, — вдруг Антону не понравится, что она сложила вещи в произвольном порядке. На дне действительно нашлось охотничье ружье, патроны, порох, несколько ножей, больше похожих на топоры, и кинжал с тонким лезвием и витой рукоятью, украшенной белыми камнями.
Анна попеременно достала оружие, примериваясь, но потом решила остановиться на одном из ножей, отложила его, стала возвращать вещи на место. Верхние рубахи, оказавшись снизу, были уже не так аккуратны и она решила переложить их заново. Встряхнула. Свернутый листок выпал на пол. Анна подняла его. Запахло скошенным сеном с прелостью.
Развернуть?!
Ей показалось, что за спиной раздался щелчок, но она не обернулась. Внутри что-то замерло.
Развернуть?!
***
Щёлк. Щёлк. Щёлк.
Маркус полулежал на заднем сидении авто. Его глаза, не мигая, смотрели в тугой потолок. Щёлк. Пальцы легко выдавали звук. Вампир был настолько занят, что не сразу обратил внимание на Павла. Тот сидел за рулем вполоборота, и было видно, что обращается он не впервой.
Верховный медленно посмотрел на карателя.
— Я тебя не слушал, — сказал он.
— Уже четыре. Антона будить? — повторно спросил Павел.
Антон был на переднем сидении. Подчинив его себе, Верховный позволил другу-Карателю отгулять с Мариной — вампиршей, давно любившей Антона и не добившейся ничего, кроме регулярного секса. Потом несколько раз подпаивал его сонным порошком.
Ему нужно было отправить змей к Ней, — посмотреть, почувствовать, попробовать на вкус. Змеи видели, как перья феникса от страха распрямлялись на крыльях, но еще не отражали золото.
— Уже больше, чем четыре, — Верховный резко выпрямился. Время ускользало. Он всем сознанием был не здесь и не мог точно угадать минуты.
— Две минуты пятого, Маркус.
— Две минуты решают очень много, Паша! — Вампир больно вцепился Антону в плечо. Тот застонал. — Буди его и быстро! — приказал он, внутри застонал: "Опоздает!"
***
©Договор
Заключен между Верховным Вампиром, Маркусом фон Адельгейм, и Его Правой Карательной Рукой, Диего Дельгадо, в данном Союзном Государстве - Антоном Валерьевичем Камынским.
Согласно данному Договору, Диего обязуется:
1. Приложить все усилия, способствующие выживанию девушки.
2. Правдами и неправдами узнать ее сильные и слабые стороны.
3. Обеспечить ей заботу и охрану до явления за ней Верховного Вампира.
4. Максимально развивать ее физически и психологически.
5. Узнать ее предпочтения, мечты, желания, – то, чем зараженная жила, будучи человеком, вызвать ее расположение и доверие.
6. Выяснить, какими необычными качествами она обладает, способна ли выжить и не повторить ошибки прошлых «странных».
Нежелательны тесные телесные и душевные близости, способные разочаровать надежды Маркуса на столь осведомленного помощника (возможны изменения)
При успешном соблюдении всех вышеперечисленных пунктов, Маркус соглашается лишить Диего земной жизни, даровав ему вечный покой, коего он с таким вожделением желает. Души, ранее принадлежавшие ему, пойдут на обеспечение иных, более значимых, форм жизни.
Запрещается под каким-либо предлогом самовольно нарушать Договор без предварительного согласования.
В случае несоблюдения, Диего наказывается периодом жизни в пятьсот лет без права когда-либо попросить о снисхождении, а Анна – жизнью безумной, но очень забавной игрушки рядом с Верховным, без права на смерть.
Примечание:
1. допускается легкий умышленный флирт и знаки внимания, способствующие скорейшему доверию к "спасителю" новоявленной вампирши и позволяющие завладеть ее помыслами;
2. допускается убийство Анны, ввиду ее возможного сумасшествия после первого полнолуния. А также случайное убийство, вызванное наглостью, строптивостью и хамством подопытной, приведшее Антона к ярости;
3. рекомендуется ускоренное обучение азам убийства, в связи с чем, рекомендуется в качестве первой жертвы использовать более крупную "дичь". Контроль над первым убийством обязателен.©
Антон же продал её! Господи... Не имея на это права, он её просто продал. И ради чего? Чтобы умереть? А сам увещевал, что вечная жизнь прекрасна. За что?
Анна выронила листок, разрыдалась. Больно горело в груди, выжигая слезами отчаяние. Не становилось легче. Неправда! Яд лился по венам, желание мести изъедало плоть, а безысходность душила. Что делать, если ничего нельзя изменить? Она "странная", что это значит, как узнать?
Истерика становилась безумной. Анна больше не заботилась, что кто-то может прийти. Пусть приходит, пусть! Она разозлит его, заставит поверить в сумасшествие и... Зачем же ждать, если можно все решить сейчас?! Он сказал, нельзя умереть, но не запрещал пробовать.
Тело её дрожало, ослабленное чужим приговором. Действовать! Немедленно! Нужно найти, чем все сделать. Только действовать так, чтобы Антон не узнал причин. Пусть потом гадает, отчего она решилась умереть.
Анна быстро вернула вещи на место, сунула листок в складки какой-то рубахи и захлопнула крышку. Перерыть каждый уголок избы не составило труда. Не найдя ничего подходящего, она принялась обыскивать инвентарь на улице и вскоре нашла моток веревки. Антон спрятал его под крышей, видимо не предположив, что Анна станет искать что-то подобное.
Она завязала скользящий узел, выбрала подходящее полено и вздохнула. Пальцы уже сейчас начинали дрожать, а мышцы сводило судорогой. Если она потеряет сознание, если потеряет несколько минут, если... Действовать! Ни минуты не сомневаясь, действовать! Долой страх, прочь сомнения, никто не посмеет ею распоряжаться.
Легко было подобрать нужную ветвь. Легко забросить веревку и привязать ее покрепче. Легко даже накинуть петлю на шею. Но оттолкнуться... Сколько сил нужно потратить, чтобы решиться и сделать последний толчок?! Мозг запрещал двигать ногами, в страхе сводя мускулы и отчаянно сжимая в легких воздух, из последних сил сопротивляясь телу, настроенному на безрассудство.
Ничего, последнее легкое движение и всё. Чего ж ты, проклятое, не падаешь? Ну же! Ну...
***
Антону показалось, что из легких высосали воздух. Насильно. И невозможно стало управлять ни единой частью тела. Измученный и ослабший, он повалился на шею коню, судорожно ухватился за гриву, чтоб не упасть.
Маркус приказал ему спешить. Он сказал, что это важно, что ему было видение об Анне и опасности. Какое? Он промолчал.
И Каратель спешил. Как мог и как умел. Конь не подводил, но лес не способствовал быстрой езде. Сколько осталось? Минут десять или больше? Внутри вампира выносимо жгло. Казалось, наживо жарятся желудок и печень, невидимый дым добирается до легких и сердца. Еще мгновение и задохнется вампир, упадет наземь от боли и... страха.
Пахло Анной. Горчила подпорченная чем-то сирень.
Антон заставил себя выпрямиться. Уже показалась дверца избушки, приоткрытая настежь, и остановился скользкий, замерший в ожидании, ветер. Вампир спешился, напряженно сжимая зубы, пошел вперед.
***
Лес пустовал. Будто нарочно, все замерло в предчувствии: и пенье птиц стало тише, и журчание ручья – приглушеннее. Анна почувствовала, что лоб покрылся мелким пОтом, и стало знобить. Но петля уже на шее, и даже если Аня теперь потеряет сознание, она только туже затянется на обмякшем теле.
Секунда. Вторая. Сердцебиение Ани участилось до набата, зазвенело в ушах. Она задышала чаще, вздохнула глубоко, как только смогла. Не успокоилась, не помогло. Сжала пальцами петлю, но стало еще страшнее, — в сознании уже пульсировала паника. Больше нельзя медлить! Где же пресловутый механизм самосохранения?! Отчего он ещё спит? Почему не останавливает?
"Странная"...
Анна судорожно, со злостью, толкнулась ногами. И ясно ощутила, как по ним промчалась дрожь. Вспыхнуло запоздалое сомнение, полоснуло мозг страхом. Сердце больно трепыхнулось под горлом и затихло, перекрывая кислород. Голова запрокинулась, веки дернулись и на мгновение открылись глаза, отразив темнеющее небо. Пара конвульсивных движений и девичье тело замерло, отпуская жизнь...
***
Антон не сразу понял, что не так. Туман в голове от дурманного питья, будто изожрал мозг, и тот с трудом распознавал детали. Несколько брошенных веток, пыль на траве, отпечаток ладони на стекле. Где она?
— Анна, — позвал негромко, знал, что она его услышит. Не отозвалась.
Может, отдыхает или боится выглянуть. Его же не было двое суток. Но дверь не заперта и по всему видно, что ее в избе нет. Сбежала? Тогда ее запах бы слабел.
Вампир обошел дом и вдруг увидел её. Тонкая фигурка покачивалась на веревке, слегка подрагивала расслабленная ступня. Дурочка, что ж ты натворила? Зачем?!
Антон бросился к ней, приподнял вверх, чтоб дышала. А она уже без чувств. Хотел отпустить, ведь есть ещё несколько мгновений, чтоб отпустить, а самому быстро срезать веревку, но вдруг остановился.
Ему-то и нужно, что ничего не делать, сказать Маркусу, что Анна ушла сама, — такие, как она, могут, — а он просто не успел. Из-за игр Маркуса и не успел! И все. Не будет больше страха, сомнений и отчаяния. И ей не мучиться вампиризмом.
Но что же потом? Простит ли он себя? Забудет ли?
Вампир отпустил её. Всего пару минут бездействия. Пару минут. Всего...
Досчитал до сорока. Не выдержал, представив, как будет касаться её остывающего тела, как повезет её в город или будет сидеть рядом, пока Маркус не приедет проверить, действительно ли она умерла сама.
Не помня как, Антон приладил полено, дотянулся до оттянутой веревки. И не подвел острый кинжал, — в одно движение разрезал бечевку. Антон едва успел подхватить ее безвольное тело, смягчая собой падение. Он досадливо скривился от боли, когда Анна задела его ребра.
— Ничего, все пройдет, — как заведенный, повторял Каратель, растирая Анины вискИ. От её прохладной кожи руки его дрожали и не слушались.
И сначала вампиру показалось, что он правда опоздал. Антон принялся за реанимацию, но легкие не отвечали, и молчало сердце. Непрямой массаж не дал результатов. Кровь вампира, которую он безостановочно цедил из разорванного зубами запястья, стекала из девичьего рта и золотистая душа не появлялась.
— Да сделайте же что-нибудь! — Антон в ярости схватил горсть мусора, резко швырнул за спину, и грязь пролетела сквозь пелену его духов. — Чего столпились? Что смотрите?
На его скулах судорожно играли желваки, бездействие вызывало ярость пополам с ненавистью. Это Марк виноват, Антон ему верил!
Комок в горле, глотнуть невозможно, — пересохло всё, повлажнели уголки глаз, дергались губы.
— Анна, вернись, — прошептал Антон. — Всё сделаю, чтобы ты выжила. Души свои отдам... что только попросишь. Только...
Анна легонько выдохнула на его щёку. Будучи человеком и не почувствовал бы. Замерло все внутри, остановилось. "Никогда больше не уходить! Никогда, никогда, никогда..." — пульсировало сердце.
Духи молчаливо отступили на шаг, растворяясь в подступающей ночи.
***
Анна открыла глаза. Темнота вокруг, теплый дух от печи словно бы лижет по щекам. Получилось?! От вдоха свело гортань, глотать больно. Не вышло...
Ее тело ныло и отказывалось служить. Анна со стоном повернулась на бок и встретилась глазами с Антоном. Он сидел на полу и глядел на неё остановившимися глазами. Она испугалась.
— Ты как? — его голос был непривычно чужой, злой или...
Анна не разобрала, что сулит ей напряженный тон. Что он сделает с ней за проступок? Может, соврать?
— Не знаю, — прохрипела она с трудом и инстинктивно сжалась.
Вампиру хотелось оторвать себе дурную голову. Лишь бы его девочка не мучилась, перестала хворать.
— Помнишь что-то?
У Антона в глазах Анне почудилась ярость. Его челюсти сжаты так, что сместилась линия скул. Девушка похолодела.
"Только бы она не помнила. Только бы подействовало снадобье," — умолял судьбу Антон.
— Помню кошмар отрывками, — Аня робко посмотрела ему в глаза. — Что со мной? Горло... — сказать еще что-то казалось невозможным.
От тяжелого вампирского взгляда она снова съёжилась, хотела зажмуриться, но не посмела. Продал её и убьет так же, — не моргнув.
— Ты опять возле ручья сознание потеряла, — легко соврал Антон. Он хотел отвести взгляд и не мог, — Анна сразу почувствует ложь. — Ты наглоталась воды, но опасность уже миновала.
— Тебя не было... Мне, наверное, стало дурно, — прошептала она. Ее взгляд казался Антону странным.
В чем он перед нею виноват? Что пошло не так? Сундук открыла, но кроме оружия там ничего не было. Или было... Как играл Маркус?
— Больше не уйду, обещаю, — он поцеловал ее в лоб, прошел к печи, принёс теплого питья.
Анна глотала и думала, как же всё неудачно складывается. Вот, если бы Антон снова ушел, можно было бы попробовать еще раз...