Душа для Вампира

Апрель 1935г. Москва

- Ты что полоумная что ли?! Чего не глядишь по сторонам? Смерти хочешь? - Антон больно сжимал запястье девчонки. Это ж надо было выдумать: бежать через проспект не смотря по сторонам! А если бы он не успел остановить коня и она бы пострадала?!

Нечаянная жертва молчала, источая горький запах аптечной ромашки. Только хлопала ресницами, выпучив глаза, да губы слегка дрожали. Даже не сопротивлялась, дурочка. Может, не стоило так орать?!

Вампир вздохнул. Зевак собралось много, бабы голосили и всхлипывали, щупали девчонку, убеждаясь, что не пострадала. Несколько рабочих замахнулись на него, грозя разбирательствами и виня в оплошности. Пришлось поспешно убеждать их в том, что ничего ужасного не случилось и девочка цела, только испугалась. Вампиру нужно было поскорее уйти, чтобы его приметную физиономию не успели запомнить.

Антон протиснулся к обочине, огрызаясь и отцепляя возмущенных свидетелей. Пострадавшую тянул за собой, чувствуя, что пока ее не стоит отпускать. Вне толпы она вдруг побледнела, и ладошка ее резко похолодела. Девочка, оцепенев, смотрела на вампира.

- Что? Ушиблась? - машинально спросил Каратель, соображая, как от нее избавиться. Эх, не вовремя Маркус его "позвал"!

- Нет, все хорошо, - карие глаза девушки вдруг потемнели. - Сам не ранен?

- С чего это? Куда ты хоть спешила?

- В библиотеку. Книжки по патологии нужно вернуть.

- Лекарь что ли? - Антон с трудом мог представить, что из нее выйдет что-то путное. Глупая, видно же. Только... Что не так?! Сердце вампира билось часто-часто. И ребра, сломанные совсем недавно, вдруг разнылись.

- Ага. Прости...те, что так получилось. Задумалась... - она сделала шаг назад. Боится?!

- По сторонам только смотри, - напутствовал Антон и вдруг поймал себя на том, что не хочет ее отпускать.

Девушка растворилась в толпе на остановке, к которой приближался автобус. Антон не мог понять, что не так? Прищурился. Среди людей она была обычной. И запах ее ничем не отличался от других. Но что-то настораживало. Вампир сомневался. Неужели она?! Нет. Прежние "огненные" так не пахли. В них чувствовался запах цветов или какой-нибудь сладости. А в этой - горечь, ромашка и липкий привкус темного чая.

Люди приблизились к автобусу, пропустили вышедших, стали подыматься по ступеням. Девушка уступала им дорогу, оставаясь позади. И когда совсем никого не осталось, Антон вздрогнул - он не увидел в ней души! Нашлась!

***

- ...Таким образом, нам стоит задержаться здесь на более долгий срок. - Маркус закончил восторженную речь о будущей войне, которую рассмотрел в новом видении, и молчал, ожидая расспросов.

Помимо двух Карателей, присутствовало ещё с десяток вампиров. Щенков на собрания не звали.

По устоявшемуся обычаю в "Метрополе" на вечер сняли залу с высоченными стенами и витражным потолком. Столы убрали, оставив для Маркуса и Карателей один в центре, и несколько возле окон. В центре залы был построен мраморный круглый фонтан, в котором слабо журчала вода. Этот звук успокаивал и расслаблял вампиров, в основном Верховного, а особый травяной чай из женьшеня, вербены и еще каких-то диких добавок, по его личному рецепту, прояснял мысли и повышал внимание.

Зала приглянулась Маркусу ещё в то время, когда гостиница только строилась. Наверное, была в правильном месте. Верховный ощущал здесь "особый прилив сил, глубокую способность дышать и желание выгуливать змей". Сегодня тоже не было исключений. Черные рифленые гады, представлявшие его души, вились по стенам, сворачивались мутными клубками, свешивая с балконов толстые тела, и мотали треугольными безглазыми головами. Маркус иногда поводил пальцами, словно дирижируя, и его души, в такт мысленной мелодии хозяина, раскачивали мускулистыми телами.

Сегодня Вампир был слишком спокоен. Обычно его духи не отличались миролюбием: везде ползали, пялились на вампиров, оплетали кресла Карателей. Иногда, выражая особую благосклонность, забирались на высокие спинки стульев, окутывали сидящих туманом, и миролюбиво устраивали невесомые морды на их плечах.

Антона с Павлом это давно не беспокоило, но Главный Каратель сегодня был особенно благодарен, что ничего подобного не было. Он все вспоминал случайную и такую удачную встречу с нужной девочкой, и ему очень не хотелось, чтобы Марк узнал об этом сейчас. Вампир почти не слушал, что там говорит Верховный, и потому не сразу сообразил, что собрание разбредается.

Не подымая глаз, Антон вскочил с места и быстро пошел к двери. Павел дернул его за рукав, но брат только отмахнулся.

- Антон, все в порядке? - от елейного голоса Маркуса вампир вздрогнул и обернулся. - Ты слишком тих и задумчив сегодня. Что-то случилось? - Вампир смотрел ему в глаза. Догадался о чем-то?!

- Да, Верховный, все в порядке. У меня... дела просто. Хочу кое-что проверить.

- Серьёзное что-то? - в голосе Маркуса Антону чудилась насмешка.

- Пока не знаю. Боюсь поторопиться.

Маркус усмехнулся. Так, будто бы про себя вспомнил что-то удачное и вовсе не слушал, о чём там говорит ему подопечный. Верховный кивнул, разрешая Карателям уйти, а сам отвернулся. Антон поспешил прочь.

- Ничего. По плану все, - пробормотал Вампир, неторопливо дошел до дальнего стола. Там его ждала недоигранная шахматная партия.

Он переставил коня с e5 на g6, улыбнулся. С фигурами выходило так же просто, как с живыми игрушками. Совсем скоро они сами разыграют между собой двойной удар.

***

- Что с тобой сегодня? - Андрей злился на Аню за холодность и молчание. Она пришла из библиотеки, сама на себя не похожа.

- Не знаю. Что-то мне... не по себе, - она помолчала, раздумывая, стоит ли ему говорить. - Я сегодня видела одного человека. Странного. В каком-то тумане.

- Ерунда! Показалось, наверное, - Андрей беспечно махнул рукой, еще наколол вилкой картошки. - Целый день ясно было, откуда туман?

- Показалось... - рассеянно согласилась Аня, встала: - Я сейчас, недолго.

Она вышла в коридор, на душе было тошно. Показалось...

Нет, неправда! Это не казалось! И в детстве тоже не казалось! Она вспомнила сейчас прошлое, о котором давно забыла. Кто был тот человек на остановке? Почему после его прикосновения ожили детские страхи, вспыхнул в душе огонь и снова угас? И теперь она видит за каждым человеком мутное неясное облако. Что если оно станет таким, как она помнит, - мутным, похожим на человеческую тень? Ведь тогда, очень давно, духи заговаривали с ней, тихонько бродили поодаль и шептали что-то свое, чужое.

Аня вздрогнула. Так ясно вспомнилось их прохладное касание, ожили обрывки былого. И страх перед водой, и сон об огне на руках, и ведьма-соседка, которую все сторонились. Ее шепот до сих пор звенел в ушах, а горло вязало от крепкого чая.

Ане стало больно в груди, трудно дышать и горло, будто окаменело.

- Куда ты сбежала? - Андрей коснулся ее, и девушка вдруг испуганно отскочила. Посмотрела на него дико, безумно. Он...

- Ань, ты чего? - голос Андрея стал совсем другой. И за его спиной выросли тени. Много теней.

Она замотала головой. Молчать! Чтобы не случилось, молчать. Не тот он, кого она видит, не человек. Аня похолодела, чувствуя, что сошла с ума. Она опустила глаза, быстро коснулась Андрея, отталкивая его в сторону.

- Мне плохо. Я, наверное, заболела. Дай в себя чуть приду.

- Тебе нужно прилечь, - наставительно сказал Андрей. Аня стала совсем белой, но угадать, что случилось, вампир не мог. В ранге вампиров он был только щенком, но именно таких девочки-ангелы принимали за своих.

Аня закрылась в ванной, плеснула в лицо водой. Щенок долго слушал, как течет вода, и думал, что пора рассказать Маркусу, что она изменилась. Он сильный, знает, что теперь делать.

Андрей через дверь сказал, что уходит, а Аня согласилась и даже не подумала его удержать. Ему давно уже хотелось расстаться с ней, но Верховный не позволял. А Андрей чуял в ней нечто чужое. И то, что это не пугало, а влекло, раздражало щенка еще больше. Только сильнее любого влечения был его страх от того, что он не видит Аниной души.

Порой ему казалось, что она - порождение ада. Ее горячие губы оставляли на его коже горячие печати. Но дальше поцелуев она не шла, и ему не позволяла. А Маркус настаивал на их близости. Но бесполезны были порошки и снадобья, - после них Анна крепко засыпала, а для Маркуса было важно, чтобы она отдалась сама. Пару раз он даже останавливал увлекшегося щенка.

Может, она чувствовала что-то? Или догадывалась? Угадать Андрей не мог, для него глаза Анны казались чужими, - без дна, без жизни, будто и неживые вовсе.

Май 1935г. Ньюпорт

Элис прижималась щекой к шершавой коре старого клена. Чешуйки кололись и мешали слушать, что говорит древесный сок, но она старалась. Марон подмечал, что получалось у нее слабовато, видимо, время еще не пришло. Но он не торопил ее, - игрушка Маркуса вообще еще не проявила себя.

Круглолицая и нежная, с курносым носиком и медовыми глазами. Она смешно поджимала тонкие губы и смотрела так кротко и невинно, что Марон сомневался, выдержит ли соблазн до ее совершеннолетия. Ее светлые волосы слегка завивались и делали ее действительно похожей на ангела. Вампиру бывало интересно представлять, как она будет смотреться в огне.

Они с Элис были на заднем дворе. Дом, который вампир снял на время, стоял на окраине города. Они переехали сюда сразу, как только он оформил опекунство. Теперь за ними не наблюдали вездесущие "дружелюбные" соседи, и никто не мешал осторожно направлять Элис к развитию заложенных сил. А, по преданию, умели девочки-ангелы немало. Только пока еще это всего лишь слова.

- Дерево сказало мне, что ты зло, - прошептала девушка, отойдя от ствола. - Я и раньше знала, что ты не совсем человек. За тобой бродит столько теней, что не могут ходить за обычным человеком.

- Продолжай, - Марон проглотил волнение. Она не заметила.

- Раньше я думала, что ты просто... убийца. Маньяк какой-нибудь. Но потом присмотрелась и поняла, что мне с тобой не страшно. Даже если бы могла, я бы не стала бежать. Только скажи мне, Морган, кто ты такой?

Ее светло-карие глаза смотрели на него без страха. Она действительно ему верила. Дурочка!

- Я не знаю, как себя назвать. Наверное, я больше дух, чем плоть. Но и без нее я жить не могу. Человеком я являюсь только по собственному выбору. Но могу стать и любым животным, только зачем? В людях столько страсти, столько безумных чувств, что ни одному псу не снились. Вы - горячие источники жизни. Полноводные, неиссякаемые. Пока я не выпью вас до дна.

- Мы для тебя еда?

- В какой-то мере. Больше мне нужны ваши души, они дарят мне вечность. Но кровь тоже ничего, - ему хотелось сыграть злодея, ведь страх рождает столько ярких вспышек. И пусть они невидимы, но их можно чувствовать кожей.

Марон обязательно расскажет ей больше. Не здесь и не сегодня.

Элис смотрела отрешенно, словно заранее знала, что будет дальше.

- Зачем тебе я?

Марону казалось, что она знает больше, чем говорит. И он сказал просто, как если бы между ними уже не осталось тайн:

- Я хочу убить своего брата. Только ты можешь заставить его душу остаться рядом и больше никогда не возрождаться.

- Тогда останешься только ты... - она совсем не удивилась тому, что он сказал. Значит ли это, что вампиры ее больше не пугают?!

Марон стал к ней совсем близко, но Элис не шелохнулась. Русые прядки ее волос в тени стали темнее, взгляд казался совсем взрослым. Вампир нуждался в том, чтобы она его полюбила.

- Тогда останемся только мы, - прошептал он и осторожно нашел ее губы.

Май 1935г. Москва

Антон пришел к Маркусу сам. Тот заперся в комнате и долго не позволял войти. Каратель уже начинал нервничать, когда дверь вдруг открылась и из комнаты вышел Андрей. Он был щенком Антона, но межу ними сразу как-то не заладилось. Если бы Маркус не настоял, вампир никогда бы не оставил в живых этого двуличного поганца.

Щенок уважительно поздоровался своим создателем и поспешил уйти. Антону хотелось потребовать от него объяснений, но он вовремя вспомнил, что теперь Андрей считается щенком Верховного.

- Что он здесь делал? - Каратель переступил порог кабинета и вдруг разозлился.

- Это личное, тебе знать ни к чему. Дверь на ключ закрой, - Маркус налил виски, один бокал протянул Карателю и неторопливо погрузился к кресло.

- Я нашёл её, - сразу признался Антон, отставил спиртное и сел напротив. Маркус смаковал напиток. Вампир подметил насмешливый взгляд у Верховного и то, как долго он рассматривает блики в стакане. - Ты знал?!

- Да. Наш щенок уже полгода ее обхаживает.

- Но мы же договаривались! - Антон вспылил, хоть знал, что Маркус никогда не нарушает обещаний. Верховный устало вздохнул, жестом приказал ему вернуться на место. Вампир нехотя подчинился.

- Мы и договорились, - успокоил его Маркус. - Мне нужно было все проверить. Весьма интересные поучились результаты. Только на твою кровь у девочки нет реакции. Её не тошнит, не мутит, у нее нет жара и провалов в памяти. Она вся твоя, - Верховный протянул ему листок бумаги. - Здесь - подробный план действий. Паша пусть стреляет аккуратно, позаботься об этом. Потом - действия на твое усмотрение. Мне нужно будет уехать на время. Одному. К сентябрю я вернусь. А может и раньше. Я знаю, что ты меня не подвеешь.

Июль 1935 г Москва

В квартире Ани был обыск. Незваные гости переворошили белье, перетрусили бумаги и документы, посуду и скудные припасы круп. Об этом ей шепнула соседка-Лизка с нижнего этажа, когда девочка возвращалась из больницы домой. Правда, она не знала, что искали, а о чем расспрашивали - не услышала. Лизка хотела забрать Аню к себе, но та не согласилась. Скрывать ей нечего, что с неё возьмешь?!

Аня переступила через скомканный половик, прикрыла дверь. Высунулась соседка из комнаты, которая была напротив родительской, зыркнула на нее и тут же заперлась на щеколду. Гомон незнакомых голосов шел из кухни, и Аня пошла туда.

За столом напротив родителей сидели двое. Отец был непривычно хмур и сосредоточен, мать вытирала покрасневшие глаза комком платка. Одного комиссара Аня помнила - тот всадник, которому она здорово испугала коня. Другой был незнаком. Одет неброско, волосы вьются и уголки губ слегка приподняты в усмешке. Ей почему-то показалось, что она ему не нравится.

- Колосова Анна Владимировна? - спросил вихрастый, подымаясь. Она кивнула. - На вас наводка поступила. Вы подтверждаете, что подговаривали рабочих не соглашаться с коммунистическими целями и всячески портить общее имущество?

- Нет, не подтверждаю. Это клевета! - губы Ани задрожали, ноги подкашивались, уверенность исчезла. Он смотрел ей в глаза, а по его плечам ползло серое облако со множеством пальцев. От второго такое же подымалось вверх по стене, под потолком становилось сотней безглазых ликов.

- Пройдёмте с нами, - комиссар взял ее под локоть.

Мать бросилась причитать. Заголосила так громко, что ничего нельзя было разобрать. Второй комиссар поднялся, придержал ее рукой, посоветовал отцу унять супругу и пообещал, что если ошибка, то скоро все выяснится и Аню отпустят.

Но все знали, что теперь её никто не отпустит.

***

Допрос шел второй час. Аню спрашивали обо всём подряд, называли имена родных и знакомых, по нескольку раз повторяли одно и тоже. С чем-то она соглашалась, от чего-то - отказывалась. Она пыталась понять, что им нужно, ведь никогда и ничего "такого" прямо не высказывала. Быть может, раздумывала иногда, сомневалась. Но чтоб обсуждать.

Аня подсознательно ждала угроз и пыток. Знала, что правда её никому не нужна. Они уже всё давным-давно решили и, наверно, даже подписали приговор. Иначе, зачем прятать лица, ослепляя ее из яркой лампы, оставлять только голос, по которому она вряд ли кого-то узнает. Только и проку, что теперь не видно духов. Без них спокойнее. Без них обычно.

Антон наблюдал за ней из затемнённой части. Девочка держалась спокойно. В ней не было ничего примечательного, - родилась, училась, работает, активный общественный деятель, комсомолка, тихоня и труженица. Но ему нужно было обвинить ее хоть в чем-то, чтобы оправдаться. Перед самим собой.

Временами он присматривался к допрашивающим. Два комиссара-вампира и один - человек. На его слова не станут опираться, но именно они укажут, на верном ли он пути. Антон, вздохнув, присел рядом с ним, задумчиво пересмотрел бумаги.

- Что вы думаете, Василий Сергеевич? Донос обоснован? - невзначай бросил Антон.

- Боюсь, моё мнение предвзято, - служивый смутился, склонился ниже и пояснил. - Не могу я поверить, что она строит козни. Она ж... добрая. Я в людях редко ошибаюсь. Вы бы проверили, Антон Валерьич.

Каратель усмехнулся и глаза его недобро блеснули. Никогда люди в "таких" не ошибались. Рядом с ангелами-девочками обычным людям тепло и спокойно, они внутренне чувствуют их безмерное благодатное пламя, не позволяющее ошибаться.

- Что бы вы ещё о ней сказали? - спросил вампир.

- Что... На такого человека можно опереться. Она бы не предала Отечество. Думаю, правду говорит, нужно бы отпустить. Кому-то перешла девчонка дорогу и всё.

Верно всё. Только сюда и попала именно потому, что такая светлая.

***

Аню отвели в камеру, где на сырых стенах проступала влага и лущился потолок. Где сверху тускло светила маленькая лампочка, а по углам шуршали мыши. Тело затекло от долгого неподвижного сидения и хотелось вытянуться на жесткой лежанке. Но почти сразу отворилась дверь, и ввели Андрея. Аня вскочила, не понимая, что будет дальше.

- У вас полчаса, - хмуро сообщил служивый. И опять тот самый, - почт знакомый.

- Времени не много, ты же понимаешь, - зашептал Андрей, не давая ей опомниться, когда комиссар ушёл. - Я должен все тебе быстро рассказать. Я не тот, за кого ты меня принимаешь, не человек.

Он замолчал, ожидая её расспросов, страха, чего угодно. Аня молчала.

- Я знаю, - наконец выдавила она

- Знаешь?! Давно?! Почему ты тогда молчала? Тебе ничего не хотелось узнать?

- Расскажи, - Аня согласно кивнула.

- Я болен редкой болезнью, от которой никогда не умру. Потому что мое лекарство всегда под рукой, - он выдержал паузу, но вопросов не было. Андрей продолжил: - Я не знаю, как точнее объяснить. Антон мог бы рассказать лучше, но это все потом. Кстати, это тот кто привел меня сюда. Он почти мой брат, - Андрей нервно провел по волосам. - Черт, он бы подобрал слова получше.

- Что тебе нужно? - Аня осторожно отодвигалась подальше. Духи а спиной Андрея рисовали дикие картины, в которых кто-то кого-то убивал.

- Я тебя люблю и хочу подарить тебе вечную жизнь.

- Не понимаю...

- Я вампир, упырь. Пью кровь. Чего тут понимать! - Андрей сорвался, закричал, резко схватил Аню за руку. Она в ужасе на него смотрела.

Он стал совсем диким: лицо серое, чужое, и призраки за его спиной мерцали бликами. Щенок клял себя за то, что не сдержался, испугал ее. Маркус его накажет.

- Упырь?! Выдумка... Неправда... - Аня пыталась осторожно высвободиться, но вампир сжал тонкие кисти и не отпускал.

- Это все правда, мы с Антоном тебе все покажем. Кровь - это лекарство, чтобы души людей никогда от нас не уходили. За их счет мы живем вечно. Я хочу, чтобы ты стала такой, ушла со мной. Перед нами откроется весь мир. Я без тебя жить не могу, - вдохновенно врал щенок, но чувствовал, что она ему не верит, ускользает. И остановить ее невозможно, потому что она его не любит.

"Да он же болен! Безумен! Совсем ума лишился в заточении. Его же, наверное, и пыткам подвергали", - Аня зачем-то пыталась его оправдать.

- Ты... тише, Андрюш, спокойнее. Я не могу так сразу поверить, - нужно его успокоить, потянуть время. Он же верит в эту ересь, стал буйным, а с ними так нельзя. Тихо нужно, миром.

Аня стала его успокаивать, гладить по голове, а Андрей, будто с цепи сорвался. Стал кричать, доказывать, убеждать и больно заламывать руки.

Аня его почти не слушала, от жалости щемило сердце. А потом пришел страх, что она с ним одна. То и дело девушка поглядывала на дверь, но никто не входил. Сколько же там прошло, десять минут, пятнадцать...

Наконец, лязгнул замок, и тот, кого Андрей назвал Антоном, переступил порог. Анна едва не бросилась ему навстречу. Он только глянул на неё своими темными глазами, и девчонка притихла, отошла в сторону, прижалась к стене. Андрей прошёл вперед, на пороге развернулся и пристально на неё посмотрел:

- Ты, пойдёшь за мной?!

- Вампиром? Нет. Уходи сам, - тихо ответила Аня и дверь заперлась. Еще чего?! За больным по пятам ходить. А если он кусаться начнет или убьет чего доброго?! Вот, если б его полечить...

16 июля 1935г Москва

Аню не отпускало ощущение сюрреализма. Всё было не так. И ее не покидало стойкое чувство, что так на расстрел не ведут, что лиц, наверное, не должно быть видно, и комната не может быть такой слепяще-яркой и... чистой.

Приговоренных поставили к одной стене. Кроме них с Андреем было еще человек шесть, Аня считать не стала. Андрея поставили совсем рядом, только руку протяни. Ей вдруг захотелось коснуться его, пожалеть. Несчастный же совсем. Ему разбили губу, оставили на щеке синяк. Она вдруг живо почувствовала, какие органы ему отбили, как наносили удары и куда. Эх, в детстве она знала больше. Помнить бы, полечить. Аня вздохнула.

Антон ходил напротив и что-то негромко говорил тем, кто целился.

- Целься! - резко крикнул кто-то со стороны. Стрельцы вскинули ружья, лязгнули затворами.

Антон смотрел Ане прямо в глаза, и ей внезапно захотелось, чтобы выстрелили в него.

"Да они же убьют Андрюшу!" - поздно дошло до неё.

Аня и сама не сообразила, что случилось. Она крикнула "Нет!" и метнулась в сторону, закрыла безумного "упыря" грудью.

От стен срикошетил грохот выстрела, жгучая боль оставила горячий след в девичьем теле. Послышалось звонкое мужское "Стоп!", и над оружием поплыл дым...