Завязка

– Доброе утро, Анастасия...

Я медленно подняла глаза от своей тарелки на своего знакомого, с желанием воткнуть вилку ему в руку, опущенную сейчас на мое плечо, однако конечно сдержалась, и собралась с силами, чтобы быть максимально вежливой, как и следует вести себя, в частности с такими скользкими личностями, как Павел.

– Доброе. Что-то хотел, или просто решил с утра подпортить мне настроение? – я сказала это достаточно холодно и резко, не отводя взгляда от его глаз, чтобы до него дошло мое невербальное пожелание освободить плечо.

– Решил просто поздороваться. Сегодня в час встретимся в номере «54», снял его специально для сессий.

– Я думала ты пришлешь сообщение, а не будешь лично меня обо всем уведомлять. Мы вроде еще по телефону до моего приезда договаривались свести на сколько это возможно наше общение к минимуму, вне сессий. Там будет кто-то, помимо, нас двоих? – все тот же холодный тон, который он терпеть не мог из моих уст.

– Да, конечно. Сегодня хочу провести коллективную сессию. Ты придешь в час, остальные подойдут минут через 20 после тебя. Ты же не проти...

– Я против. И это не обсуждается. Буду сегодня ровно в 14:20, – я перебила его. Встала из-за стола, словно торпеда, и сделав последний глоток утреннего кофе удалилась, не взглянув ни разу на него.

Я шла уверенным шагом к выходу из банкетного зала, где сейчас завтракали жители одного из лучших отелей страны, люди в большинстве своем грешные до предела, но кто не грешен. Человек, по сути, на мой взгляд, чаще попадается от Дьявола, чем от Бога. По коридору к выходу все было в солнечных лучах, заметила, что солнце стало ярче и агрессивнее чем пару часов назад на пробежке. До встречи на сессии оставалось достаточно времени, чтобы подготовить себя морально и прочесть пару страниц какой-нибудь книги ни о чем.

Сочи с детства мне нравился. Нравилось обжигающее солнце, которое сейчас я терпеть не могу, камни на которых можно отогреть все свое холодное нутро, и море, которое всегда действует на меня, как валерьянка на кота. А может где-то в подсознании таится желание укрыться в нем, чтобы все обо мне позабыли, чтобы не чувствовать тяжесть на сердце. Осознание приходит сразу, что тяжесть будет всегда, даже погружаясь на дно ты под силой тяжести, прыгая с балкона тоже, и даже вешаясь, все это сила тяжести. Тело всегда будет так же обременено, как и душа. Не спрятаться, не укрыться до конца дней и, наверное, даже после. Но больше всего мне нравились люди, с которыми я была здесь раньше. Это была моя семья. В детстве целый праздник лететь на самолете и плавать в море, есть фрукты и то и дело делать фото с каждым цветочным кустом. Сейчас же солнце уже не радует, его тепло не с кем поделить.

Теперь этот город наводит тревожное спокойствие, которое хотелось разрешить. Иногда накрывают такие чувства, которые кажутся ясными как капли дождя, но ты никак не можешь дойти до сути, никак не можешь все же уловить название этого ощущения и мечешься от мысли что сошел с ума к мысли что это пройдет. Когда-то все пройдет. Правда ли это?

– Подождите меня, пожалуйста! – крикнула я девушке, заходящей в лифт. И кто бы мог подумать, что она окажется той незнакомкой, которая вчера на меня напала. Сегодня она выглядела прекрасно, словно прошлый вечер провела в компании пары книг, а не литров алкоголя. Я зашла в лифт вслед за ней. Она взглянула на меня с долькой обиды, как мне показалось. Спустя, минуту, я захотела прекратить неловкое молчание.

– Меня зовут Анастасия, -начала я, чтобы разбавить напряжение, – и я не имею никаких планов на счет Романова, можешь не беспокоиться по этому поводу. Он, скажем так, друг детства, на данный момент у него есть дело, в котором я оказываю помощь. Не более.

Она взглянула на меня снова уже более спокойно, но все еще с некоторым подозрением.

– Как тебя зовут? – я старалась говорить как можно мягче. Пока она решалась ответить мне, я взглянула на нее еще раз, она явно выглядела младше меня. Вероятно, лет четырнадцать.

– Софи.

этот момент двери лифта открылись и мне нужно было выйти. Она осталась стоять там одна, как фикус в конце безлюдного коридора.

Войдя в номер, я снова и снова перебирала в голове все воспоминания за этот короткий срок пребывания здесь. Тысячу раз я прокляла себя за этот необдуманный поступок– пройти эти сессии. Эта вечная тяга к самоанализу, самокопанию, общество так настойчиво рекомендует быть осознанным, бороться с внутренними проблемами, но в целом и общем хоть кому-нибудь это помогло в дальнейшей жизни? Время близилось к полудню, но я подумала, что могу позволить себе вздремнуть.

Сегодня в 13:50 я решила надеть свободный серый костюм и простые черные кроссовки. Я понятия не имею, что будет на сегодняшней сессии, и кто там будет тоже. Боже, чувствую себя идиоткой. Зачем я в это ввязалась? Стоя перед зеркалом, я пыталась понять мне кажется или мои и так кудрявые волосы стали еще сильнее виться. Словила себя на мысли что в детстве волосы были светлее, сейчас они стали совсем темно-каштановые. Воспоминания. На часах 14:20, конечно же я снова опаздываю, ничего нового. На самом деле недавно я поняла, что не непунктуальная, я просто отношусь к такому типу людей, которые запросто могут забыться в мыслях и опоздать не по своей вине, а по вине нахлынувших воспоминаний. Я рванула к лифту, волей удачи, он был не занят и довольно быстро я оказалась у нужного номера «54». Я постучалась в дверь, чтобы мне открыли. Было волнительно до тошноты. Хотелось развернуться и уйти. Дверь раскрылась быстро, меня встретил Павел, в своем спортивном костюме серого цвета.

– Признайся честно, ты за мной следишь? – сказала я, сделав акцент на нашей одежде.

– Заходи.

Я так редко шучу, а он даже ухмылки не проронил. Максимально серьезный, настолько что стало не по себе. В номере был приглушен свет, пахло чем-то ненавязчивым, вроде зеленого чая с мятой. Номер был убран по-другому, не как обычный жилой номер. Он был небольшой, лишь ванная комната и основная, в которой по–обыкновению должна находиться кровать, но ее не было. Лишь четыре возможности сесть, одну из которых занимал Павел. Черный кожаный, довольно громоздкий стул, на котором можно устроиться достаточно комфортно, стоял почти у самого входа в комнату, возле стены. Просто деревянный стул с высокой спинкой, покрытый лаком, стоял в самом центре комнаты, повернутый на стул Павла. Еще одна возможность сесть выглядела, как большой пуфик, в котором можно было утонуть и запросто уснуть, он напоминал объятия большой теплой женщины, стоял рядом с деревянным стулом, но был намного ниже остальных. Еще одним местом был лежак, повернутый к Павлу, но стоящий поодаль ото всех, тем самым делая возможным наблюдать за всеми остальными во время сессии. Последним была белая подушка на высоком широком подоконнике, с открытым окном. Опасно, однако.

-Можешь занять место, пока остальных еще нет.

Я почти, не задумываясь направилась в самый дальний угол, где стоял лежак и плюхнулась на него, в ожидании остальных ребят. Кто они? Они тоже опаздывали.

Спустя несколько минут раздался стук в дверь, мне было видно ее так же хорошо, как остальные места рассадки. Павел встал со своего места, чтобы открыть дверь, все это время мы сидели молча друг напротив друга. Он был погружен в свои бумаги, и даже будто волновался. Я была готова уже начать эту сессию. Дверь открылась, и в нос ударил резкий запах знакомых приторных духов, после показалась светлая макушка, и сомнений не осталось это была Софи.

Она увидела меня еще у входа, реакции никакой не последовало, она была слишком увлечена тем, чтобы заполнить эту мирную тишину своим голосом и рассказами Павлу о том, как ей только что нахамил персонал отеля.

– Я сказала им, что не желаю посещать их салон, и что мне не нужен каталог услуг. На что они почти затолкали его в мою сумочку нарочно. Это возмутительно.

На самом деле ее голос звучал достаточно мелодично и спокойно, и вообще она не производила впечатление неуравновешенной истерички, как при нашей первой встречи. Может быть, если бы мы познакомились с ней по–иному, я бы с ней даже дружила. Но как же она пыталась увлечь его своим разговором, словно боялась на долю секунды не уловить его взгляд на себе.

– Проходи, садись, – это все, что ответил ей Романов.

Она прошла так грациозно, что можно было даже не пытаться усомниться в ее женственности.

Софи выбрала свое место быстро, но странно. Было видно, что пуфик симпатизировал ей больше, но она сделала полуоборот в сторону стула Павла, и будто поняла, что ей лучше сесть на деревянный стул в центре комнаты. Опустилась на стул она не менее грациозно, чем прошла от входа до места. Чуть поерзала, пытаясь удобнее усесться и начала осматриваться вокруг. Сразу за ней последовал еще один стук в дверь, более громкий, но менее настойчивый, если сравнивать со стуком Софи.

– Андреас, ты последний, заходи садись, – волнение Романова нарастало, судя по запинающейся манере речи, что ему совсем не свойственно.

Андреасу предоставлялся выбор между огромным пуфиком, почти в ногах у Софи и белой подушкой на подоконнике с открытым окном. Парень, пожалуй, думал дольше меня и Софи вместе взятых. Он зациклил свое внимание на подушке, то и дело, переводя взгляд на пуфик. В итоге пару раз свел лоб в попытках, все же принять решение. Провел пальцами по своим курчавым волосам, и в конце, опустив взгляд рванул к пуфику. Романов усмехнулся сзади него, я это заметила. Андреас развалился на своем месте. Софи же обратила на него внимания, но не придала этому решению большого значения. Лишь один ее, почти не скрытый, жест я уловила, она сидела полу-боком на крае стула, с ровной, как струна спиной, сейчас же она медленно, но верно пересела на другой край, тонко и воздушно, передвинувшись на стуле, чтобы оказаться спиной к Андреасу. Романов сел на свое место. И начал говорить, включив диктофон, лежащий на кофейном столике, рядом с его стулом.

– Меня зовут Романов Павел Алексеевич, с этого момента я ваш психолог. Вы подписали документы о добровольном согласии на терапию. Каждый из вас. Сегодня 1 июля 2021 года. Время 14:50. Начнем. Я хочу, чтобы каждый из Вас представился. Назовите свое полное имя, возраст и то, что вы хотели бы чтобы о вас знали, сидящие здесь. У нас будет 9 групповых сессий.

Вдруг раздался голос Софи, такой уверенный. Ей хотелось снова выделится, чтобы он ее заметил.

– Я Софья Максимовна Абросимова, мне уже 18 лет, дата рождения 21.03.2003 года. Предпочитаю, когда меня зовут именно Софи, поэтому, если кто-то из вас, этого не усвоит, получит проблемы.

Получается, что ей восемнадцать. Она выглядит намного младше своего возраста. Я слегка смутилась, тому, что мое предположение оказалось неверным.

– Я Андреас Мюллер, мне 21 год. Вообще я наполовину русский по матери, наполовину немец по отцу, но судя по тому, что я цветной, вы, наверное, в недоумении, - парень слегка замешкался, и судя по всему, передал слово мне.

– Анастасия, день рождения 25.06.2003 года. Зовите меня полным именем, пожалуйста, – сегодня я была очень скупа на слова, но на самом деле мне нужно было время понять, что они из себя представляют, чтобы рассказать им о себе более значимые вещи.

– Хорошо, начали не плохо. Вы собраны здесь, чтобы помочь мне с проектом «Влияние наркотиков на детей». Собраны не просто так, вас объединяют, схожие проблемы, которые вы согласились со мной проработать. Как вы знаете, это было прописано в соглашении, мы будем беседовать коллективно, периодически я буду встречаться с вами индивидуально, – во время разговора он, то и дело смотрел на каждого, от круговых движений его головы начало приятно подташнивать или может от благовония. В целом, обстановка разряжалась, напряжение сходило на нет. Всем, было друг на друга плевать. Пока.

– Я задам вам несколько вопросов, отвечайте, как только вздумаете, – он смягчил свой тон.

– Сколько будет это длиться? – раздался голос Софи.

– Пока его не прикроют со всем этим экспериментом, – почти смеясь произнес Андреас.

Романов кинул на него затыкающий взгляд, и тот замолчал. Я понимаю, что Мюллер говорит правду, то, что здесь делает Павел это – скорее эксперимент, на который у него нет прав, он психолог с образованием, но вся эта ситуация со строгим договором о неразглашении, чуть напрягала, хотя у его отца есть деньги, а значит и права.

– В среднем мы будем тратить около полутора часа в день кроме, выходных, конечно. – Ответил Романов, – Итак, прощу расскажите мне почему вы согласились принять участие в этих сессиях? Расскажите ваши воспоминания, которые подтолкнули вас на это решение.

– Ну я, например, зависимый до мозга костей, различными плюшками. У меня никогда не было передоза веществами, но я видел его, видел летальный исход такой жизни. Я не могу представить себе утра, когда я не разверну пакетик с чем-нибудь. Не могу представить, что веселюсь с друзьями без алкоголя и прочего бреда. Я это легко рассказываю, не потому что горжусь этим, а потому что до сих пор не могу осознать до конца своего положения. Мы с Пашей дружим с самого детства, из всех уродов, которые издевались надо мной, по причине, что я не такой как они, он был меньшим из зол. Я рос в обычном городе на берегу реки суровой России. Терпеть не могу родной город. Паша позвонил мне где-то вначале мая, ума не приложу как он раздобыл мой номер. Я постоянно теряю телефоны в каких-нибудь притонах. Он позвонил мне, представился, я сначала не понял кто говорит, сбросил трубу. А потом дня через два, уже у себя дома, выглянул в окно, на двор, и вспомнил как мы с ним здесь гуляли, ну и перезвонил. Сказать честно, я думал ты не возьмешь. Сидя с вами сейчас в одной комнате, делаем вывод что он мне ответил. Рассказал все, что планирует, я сначала возмутился, что до него не доходит, я не смогу оплатить этот отдых, но выяснилось, что он щедр, и оплатит все сам. Я не поверил, но решил рискнуть. Мой девиз. Как–то так и получилось. Круто быть содержанкой, ешь, пьешь, за тебя платят, – Андреас рассмеялся, слишком эмоционально.

– Да, раздобыть твой номер телефона стоило мне усилий, но я рад что ты здесь. Кто из вас хочет быть следующей? – обратился Романов к нам.

– Я, только подожди мне нужно закурить. Здесь же можно? А в прочем меня не волнует, мы же теперь на твоем содержании, как я понимаю оплатишь любые наши развлечения. – Со стебом в голосе произнесла я. Встав с лежака, вытащила из кармана пачку дорогостоящих сигарет, подошла к тумбе в коридорчике номера, где стояло благовоние и взяла лежащие рядом спички, подожгла одну и прикурила. Момент дешевого наслаждения. Схватила, стоящий рядом обычный стакан для воды, и решила, что он неплохо сойдет за пепельницу. Я не вернулась на свое место, а подошла к подоконнику с уже открытым окном. – Я решилась на это, не думая. Мне всегда есть что разобрать со специалистом, в голове помойка из редких вещей, имеющих, когда-то стоимость, а сейчас разлагающихся внутри меня, не давая покоя нутру. Я росла, как только, что выяснилось в одном городе ни только с Павлом, но и с Андреасом. Моя жизнь череда ям, разной глубины, и изредка, прямая. Хотя, думаю, вы здесь тоже не от сладкой жизни. А откуда, Софи, ты знакома с Романовым?

Бросив подозрительный взгляд на последнего, я закончила курить, и закончила свою речь.

– Мы, – начал он –познакомились на работе у ее отца четыре года назад, мой дядя и ее отец, Максим Евгеньевич, имеют общие дела по бизнесу, – сказал он это как можно мягче.

– Паша был очень мил во время нашего знакомства, мне тогда было четырнадцать, совсем малышка, –вступила Софи в разговор, – на самом деле назвать этот выбор добровольным я не могу, мой отец дал вместо меня согласие на эту терапию, он считает меня ненормальной. Он сам не лучше меня. Тиран...

Она так быстро переменилась в настроении, начала воодушевленно, а теперь будто бы ее переключило на другую волну.

– Отцы они такие, они либо есть, но лучше бы их не было, либо их вовсе рядом нет, – поддержала я ее тему. Она впервые за все время обернулась на меня. Ее глаза были на мокром месте. Романов все время наблюдал со стороны, но сейчас его будто и вовсе не было в комнате. Я не ожидала, что на первой же сессии, мы хоть немного откроемся друг другу.

– Я из полной семьи так-то, мне ни в чем не отказывали никогда, кроме как во внимании, я была поздним, но очень желанным ребенком, как мне рассказывали, но со временем все поменялось. У мамы были в голове любовники, у папы деньги. Я не была в мыслях ни у кого. А потом появился Павел Алексеевич, и стало чуть легче. Мы близки, я не могла отказаться, ни только по причине, решения своего отца, но и потому, что Паша мой близкий человек, –она совсем не наивно улыбнулась уголками губ, посмотрев на сидевшего впереди Романова. Увидев это, я бросила резкий взгляд в его сторону, мне кажется в моем взгляде было столько агрессии и ненависти, как я только не задохнулась.

– Я вынуждена покинуть вас, мне сегодня хватит, мне что-то не хорошо, – с этими словами я быстро покинула номер, несясь по пустому коридору к лифту, молясь, что не придется ждать. Молясь, что Павел не выбежит вслед за мной. Я нажала кнопку вызова, лифт пришлось ждать, видно он был на верхних этажах, занят. Стоя лицом к лифту, все думала, обдумывала, услышанное. Пыталась отогнать мысли, что он с ней. Через минуту я услышала голос, позади себя.

– Настя, мы не закончили еще, вернись, пожалуйста, тебя ждут, – он говорил спокойно, без лишних эмоций.

– Нет, я сегодня устала, мне не хорошо, я хочу вернуться к себе.

– Я знаю, о чем ты думаешь, ты всегда была сообразительной.

– Мне плевать, поверь, – сказала я холодно. Двери лифта раскрылись, я вбежала в него, и нажала кнопку своего этажа.

Он смотрел на меня, такой нахальный, такой бессовестный. Я смотрела на него, пытаясь выразить все возможное отвращение к нему во взгляде. Двери закрылись. Я пыталась успокоиться, избавиться от назойливых мыслей, о мерзких догадках по отношению к нему. Хотелось кого-то сильно избить. Наверное, себя.

Выходя, из лифта, я была опустошенная, хотелось скрыться. Я поняла, все что мне нужно было. Но отказаться от терапии я теперь не могу, я подписалась. Я снова поверила человеку. Я снова нарвалась на обман. Войдя в свой номер, первым делом, я снесла светильник, который попался мне под руку. Я была в ярости. На себя. Постоянно пытаюсь быть благороднее, чем могу по отношению к тем, кто этого, и вовсе, не заслуживает. Слепая моя душа. Я заказала в номер одну бутылку водки и лимонад. Закурила сигарету, в ванной, смотря на себя в зеркало. Хотелось разбить его к чертям, хотелось содрать с себя кожу. Эмоции, которые поглощают не только душу, но и ум, становятся смертельно опасными. В дверь постучали.

– Здравствуйте, ваш заказ, – сказал молодой официант.

– Спасибо, занесите в номер и откройте пожалуйста бутылки, сейчас вернусь.

Я вернулась на момент в ванную, чтобы выбросить, потухшую сигарету.

– Да, хорошо, что она охлажденная. Ваши, чаевые, –протянула ему деньги. Он был рад, поблагодарил меня и удалился. Я включила музыку, взяла бутылку и начала глушить себя. Прямо из горла поглощать напиток, выкуривая периодически еще сигареты. Через час бутылка закончилась, а я была еще вполне себе в своем уме, как мне тогда казалось. Я вышла из номера, и пошла в неизвестном мне направлении, в другую сторону коридора. Время было уже вечернее. Голова была легкой, состояние души все так же никчемным, только чуть веселее. Пройдя уже весь коридор, я нашла дверь на лестницу запасного выхода. Спускаясь по ней, резко поняла, что голова моя окончательно теряет власть над телом. Все закружилось. Снизу по лестнице, шел звук, гудящий, громко разливающийся в моем сознании ударными волнами. Ступени, как мне казалось, прыгали, некоторые пропадали, спускаться было мучением. Я дошла до источника. Компания молодых людей. Их было около шести, а в прочем меня не особо волновало. Они были не далеки от состояния подобного моему, если не хуже. Судя, по их поведению, на одном алкоголе они не остановились. Прохождение между ними, к выходу, освещенному белым, напомнило мне тоннель с белым светом на конце. Забавно. Вроде среди этих парней вдоль стенки лежал Андреас или мне показалось. Что со мной? Всего ничего здесь, а я уже в таком ужасном моральном состоянии. Столько сил я потратила год назад, чтобы восстановиться, чтобы в последний раз, пережить все воспоминания заново, с надеждой что таким образом отпустит. Психолог на полгода. Год, ничто по сравнению с целой жизнью. Я уже вышла из отеля и брела вдоль побережья, уплывая все дальше в свои мысли. Все, что было в моем детстве, будет преследовать меня отныне до конца дней моих. Каждый раз новой волной будут накатывать воспоминания. Каждый раз приходится возвращаться в прошлое, но как же хочется научиться им не жить. Я бродила, не боясь заблудится.

Вдруг телефон в моем кармане завибрировал. Пришло сообщение от Романова: «Завтра сбор в том же номере в 16:00». Хоть просплюсь, подумала я. Развернулась и направилась обратно в отель, захотелось есть от того, что опьянение, почти сошло на нет. Я зашла в главный холл, где стояли новые поселенцы с чемоданами. Один из мужчин кричал на девушку администратора, а его жена сзади поддакивала и кивала, как мопс, своей седой головой цвета пыли, а ее бородавка на бороде была больше ее чемодана. Я решила сразу же пойти в банкетный зал, где уже начался ужин. Взяла тарелку побольше и стала накладывать свежих овощей, мяса и конечно же сладкого.