Mascarade
Прижавшись спиной к двери и облегченно выдохнув, Виктория закрыла глаза. Все обошлось, хотя девушка переживала о том, что Гардиан смог понять, кто она на самом деле, даже если ей самой это было неизвестно. Неужели ему было совсем не интересно? Нет, если бы первородному была безразлична ее сущность, он не спросил бы Вики о ее правом глазе. Но, похоже, ему все же удалось догадаться, что она не являлась человеком. В любом случае главным для всех их было то, что Гардиан пребывал на их стороне и не собирался убивать Викторию или причинять ей какой-либо вред.
Вспомнив о том, что еще толком не знала, какой способностью обладает вампир, девушка рьяно затрясла головой, пытаясь освободиться от всех глупых мыслей, способных выдать ее. Ведь его особым талантом могла оказаться телепатия, как у Леонарда, так что он с легкостью мог бы прочесть ее мысли в любую секунду. Но все, что Вики знала о нем, так это что первородный обладал отменным слухом. Следовательно, говорить вслух с вампирами о ней или о том, кто за ней охотится, было бы просто неразумно.
И почему Гардиану была дорога дружба с Марвином? Что могло произойти между ними такого особенного, чтобы чистокровный первородный вампир и молодой чистокровный вампир настолько уважали друг друга?
Открыв глаза, Виктория осмотрела просторную, тускло освещенную единственным канделябром из пяти свечей комнату с двуспальной кроватью, застеленной бордовым шелковым бельем, похожим на свежие капли человеческой крови. Мягкие красивые подушки с бархатными наволочками, что были набиты лебедиными перьями, бережно лежали на покрывале. Слева находилось окно с легким прозрачным белоснежным тюлем, в которое бил яркий лунный свет, заметный даже при горящем огне свечей. Рядом с кроватью стояла тумба, выделанная из секвойи, где располагались электронный будильник с точным временем, маленькое изумрудное зеркальце для макияжа и роскошная расписная ваза с множеством поставленных в нее пурпурных роз с острыми, словно иглы, шипами.
Остановив свой взгляд на краю кровати, девушка заметила, как там что-то аккуратно лежало. Она решилась подойти ближе и подробнее рассмотреть загадочную вещицу. Как только взору девушки предстал ее приготовленный Гардианом маскарадный костюм, Вики, распахнув глаза, ахнула, немного приоткрыв от удивления рот.
На краю постели лежало пышное и невероятно прекрасное платье. В пол и без бретель, маленького размера, идеально совпадающего с размером фигуры Виктории. Багряного цвета, оно отливало кровавым оттенком в играющем тусклом свете свечей. Рядом лежали бежевый корсет и темный кринолин. Это было не абы какое платье, а уникальное, раритетное, сшитое аж в девятнадцатом веке, которое могли позволить себе лишь особы королевских кровей.
Его удивительно натуральный цвет, струящийся тонами, словно натуральные капли крови по венам, завораживал девушку. Множество фатина на платье придавало ему пышности даже при отсутствии кринолина. Изысканное, аккуратное подобие вышивки украшало верх подола, усиливая его элегантность и невероятность в глазах Вики.
Под кроватью оказались современные изумрудные туфли. И изумрудным оказался вовсе не цвет. Эти туфли целиком и полностью были изготовлены из настоящих драгоценных камней, цвета глаз самого Гардиана, с закрытым носом на платформе и с неимоверно высокими двенадцатисантиметровыми шпильками. Видимо, первородный вампир был горд цветом своих стеклянных зеленых глаз.
Самым удивительным оказалось то, что, и туфли, и само платье идеально подходили девушке по размеру. Было ли это обычным совпадением? Или же Гардиан мог предвидеть будущее? Да нет, бред какой-то. Видение будущего было не под силу, наверное, даже старейшему из всех вампиров. По крайней мере, Виктория желала надеяться на это.
В среднего размера коробочке рядом с платьем находились дорогие длинные серьги в сапфировой оправе с настоящими изумрудами внутри. Как ни странно они идеально гармонировали с парой приготовленных туфель. Легкие под цвет платья перчатки, которые лежали на коробке с серьгами, Вики сразу же отложила в сторону, решив, что ни при каких обстоятельствах не наденет их.
Последним и заключительным дополнением ко всему маскарадному костюму была маска. Под цвет багряного платья, она лежала на постели прямо под ней. С множеством рубиново-алых перьев, что достигали пределов ушей и полностью окутывали лоб и половину щек.
Как только Виктория, взяв маску, увидела ее, то, распахнув глаза от неожиданности, выронила из рук. В оформлении все оказалось прекрасно и даже замечательно, за исключением одного: вырезанной дырки для левого глаза в ткани не было. На этом месте красовался небрежный грубый шов, будто бы глаз кто-то небрежно зашил. Ну еще бы, ведь бал-маскарад посвящался Хэллоуину! Но все же, как Гардиан мог предвидеть это?!
На тумбочке Викторию ждала крохотная, похожая на приглашение, сложенная напополам записка, адресованная девушке и написанная красивым курсивным подчерком:
«Надеюсь, тебе понравился твой маскарадный костюм, Виктория. С минуты на минуту к тебе в комнату заглянет моя личная горничная, чтобы помочь с примеркой платья и макияжем. Можешь не надевать перчатки. Знаю, что они не понравятся тебе, но комплект-то должен был быть собран. Особое внимание прошу уделить маскарадной маске, созданной моим лучшим портным на заказ. Если ты не наденешь ее, я буду очень расстроен, а ты понимаешь, что это не приведет ни к чему хорошему.
С уважением, Гардиан».
Вот же чертов ублюдок! Он все спланировал с самого начала. Знал, что Виктория появится здесь, знал, что ее правый глаз затянут дьявольской печатью. Этот первородный вампир прекрасно смыслил, что девушка не раскроет своей тайны и поэтому пошел на такую подлую, но чертовски хитрую уловку! Что же ей теперь делать? Как надеть маску, если правый глаз видит лишь черноту? Допустим, вампиры могли помочь Вики передвигаться и водить ее вслепую, но как быть с чертовой в прямом смысле этого слова пентаграммой, которую довольно сложно было не заметить? Что, если Гардиан знает, кто она такая, даже несмотря на то что никто другой не знает ответа на этот вопрос? Что же делать? Что же предпринять? Что же? Что?
— «Успокойся», — ворвался в сознание девушки успокаивающий знакомый голос, принадлежащий Леонарду. — «Ты просто возьмешь и наденешь эту маску, а затем спустишься вниз к остальным гостям, в окружении которых будем ждать и мы».
«Интересно, как я это сделаю, если ничегошеньки не вижу правым глазом?» — нахмурившись, подумала Виктория.
Лео тут же поспешил ответить:
— «Ты просто не хочешь видеть! Хотя на самом деле очень даже можешь! Просто, скорее всего, не так, как делала это раньше. Не задумывайся ни о чем. Просто смотри, Виктория. Смотри!» — скомандовал вампир, и голос в ее голове прозвучал так громко, что сотряс разум девушки, заставив ее схватиться за голову.
Тяжело вздохнув, Вики аккуратно развязала узел сзади и осторожно сняла повязку, положив ее на постель рядом с платьем. С трудом открыв глаз, она взглянула им на комнату. По-прежнему темнота. Холодная и одинокая, будто Виктория провалилась в глубокую пропасть, из которой не было выхода. Темнота, заставляющая усомниться в зрении, усомниться в способности разглядеть хоть что-нибудь.
Ничего не произошло. Никаких изменений. С чего этот вампир вообще взял, что она сможет им видеть?
— «Ты просто не стараешься и не хочешь!», — укоризненно проревел Леонард. — «Просто не думай о том, что не видишь. Представь, что темноты нет, а мир снова стоит перед тобой во всей своей красе, Вики. Убери темную пелену печати, просто смотри сквозь нее! Давай же!»
«Легко тебе говорить», — яростно подумала она.
Собравшись с духом, девушка снова напрягла зрение. В зрительной памяти постепенно всплывали расплывчатые образы того, что она могла бы видеть, если бы ее правый глаз не затянула пентаграмма. Сосредотачиваясь и сосредотачиваясь на комнате, Виктория видела то, что желала видеть. Очертания мебели проявлялись сквозь густую пелену темноты дьявольской печати. Немного усилий, еще немного, и Вики смогла. Вид всей комнаты отображался довольно четко, но вот прежние краски мира так и не удалось вернуть. Все вокруг было похоже на однообразный черно-белый мультфильм без каких-либо ярких пестрых цветов.
— «Получилось?» — с надеждой в голосе спросил Леонард, хотя и сам уже прекрасно знал ответ на поставленный вопрос. Просто, решил убедиться.
Получилось ли у нее? Конечно, все получилось! А иначе просто и быть не могло! Только вот почему все такое серое вокруг?
«Так вот как видят дальтоники», — в мыслях усмехнулась девушка, не уставая любоваться комнатой двумя глазами.
— «Я понятия не имею, почему зрение восстановилось не полностью», — искренне признался вампир.
«Допустим, одну проблему мы решили. Но как быть с демонической печатью, которая по-прежнему никуда не исчезла?» — спросила Виктория, взяв с тумбы изумрудное зеркальце и внимательно осмотрев в нем правый глаз.
— «А вот теперь слушай меня очень внимательно, Вики. Сейчас ты наденешь маску, а затем спустишься вниз. Все то время, пока маска будет на тебе, ты будешь видеть окружение в черно-белом цвете. За дьявольскую печать можешь не волноваться. Все будут думать, что это обычная линза для дополнения образа, потому что так ты будешь говорить тому, кто спросит тебя об этом», — объяснил Лео, и на этом их мысленный контакт разорвался.
Как по команде дверь комнаты открылась, и внутрь заглянула маленькая девочка, на вид лет одиннадцати, в форме горничной с чепчиком и копной спутанных русых волос. Чистые выразительные карие глаза и четкие крапинки веснушек около носа.
— Господин приказал мне подготовить Вас к бал-маскараду в честь Хэллоуина, — тихо, почти шепотом произнесла она.
Виктория медленно кивнула, скидывая кожаную куртку. Когда вся ее прежняя одежда лежала на кровати, девочка взяла кринолин и помогла Вики как следует затянуть его на талии. На одном неловком движении воротничок формы съехал, обнажив ее шею. Две маленькие слегка кровоточащие ранки на левой стороне оказались совсем свежими. Виктория сразу перевела свой испуганный, но в то же время радостный взгляд на горничную.
— Так ты человек? — понизив голос, поинтересовалась она.
Девочка, немного изумившись вопросу, подняла глаза на Вики и, ахнув, отпрянула от кринолина, тревожно указав на пентаграмму указательным пальцем.
— Не бойся! — вдруг опомнилась девушка, на автомате прижав ладонь к правому глазу. — Это просто линза! Я тоже человек, как и ты. К сожалению, я не могу ее снять просто потому, что мне лень, — соврала она, засмеявшись, и, кажется, девочка поверила ей.
Бережно взяв платье, которое было больше самой горничной, она натянула его на Викторию, принявшись затягивать корсет.
— Как тебя зовут?
— Мне запрещено говорить с Вами, мисс, — ответила она, потянув шнуровку на себя с такой силой, что девушка невольно шумно выдохнула.
Когда с корсетом было покончено, Виктория вежливо попросила у служанки салфетку. Девочка тут же залезла в передний карман кружевного фартучка и протянула ей ярко-зеленую бумажную салфетку вместе с шариковой синей ручкой. Вики улыбнулась сообразительности горничной, приняла предметы и быстро нацарапала на ткани:
«Как тебя зовут? Я прекрасно понимаю, что Гардиан может слышать все на большом расстоянии, поэтому прошу написать мне здесь».
Она протянула девочке салфетку и ручку. Она с лучезарной улыбкой на лице приняла их и начала оживленно писать ответ:
«Луиза».
«Отметины на твоей шее... Это работа Гардиана?»
«Да. Он не отпускает меня. Требует, чтобы я изо всех сил прислуживала ему. Я в этом доме уже три с половиной года! Вампир не разрешает мне разговаривать с кем-либо из прибывших. Я пыталась предупреждать девушек, что приходили в этот дом к господину, но они не слушали... А он слушал, постоянно! После любого предупреждения меня ждало самое суровое наказание. Он выпивал мою кровь, оставляя ровно столько, чтобы я могла жить, но совсем ослаблял, причиняя невыносимую боль. Я так рада, что здесь появился кто-то, кроме вампиров. Но Вы должны немедленно уходить отсюда, мисс, потому что господин убьет Вас так же, как и всех остальных девушек! Вы не нужны ему, поверьте».
«Нет, этого не будет. Я нахожусь в этом доме в качестве гостя, а не спутницы Гардиана. Мы с моими друзьями поможем тебе выбраться отсюда. Я тебе обещаю».
Виктория жалостливо посмотрела во вспыхнувшие надеждой глаза Луизы. На секунду на лице служанки промелькнуло глубокое удивление, и она рьяно продолжила писать дальше:
«Друзьями? Вы дружите с вампирами, мисс?»
И, правда. Виктория так и написала. С друзьями.
«Нежели они до сих пор держат Вас рядом с собой?»
«Бывают и хорошие вампиры. Скажем так, у них просто нет другого выбора, а сейчас мне нужно спускаться, пока Гардиан ничего не заподозрил. Можешь забыть про макияж. Все равно за маской ничего не будет видно».
Быстро прочитав ответ, Луиза кивнула и, спрятав исписанную салфетку в карман фартука, не спеша удалилась из комнаты. Виктория в последний раз бросила беглый взгляд на одежду, что теперь скомкано валялась на кровати, после чего надела до ужаса неудобные и тяжелые изумрудные туфли и застегнула на ушах серьги. Прихватив с тумбочки зубчик чеснока, который недавно ей вручил Гардиан, Вики открыла медальон и положила его между фотографиями ее родителей.
Заключительным элементом маскарадного костюма была та самая злополучная маска. Девушка нерешительно взяла ее в руки, но затем, тяжело сглотнув, уверенно закрыла ей лицо. Теперь она больше не видела всей палитры цветов окружающего мира, лишь серый, грязный оттенок.
Вики было непривычно идти на таких высоких шпильках, а платье оказалось настолько пышным и огромным, что тянулось за девушкой шлейфом, придавая грациозности. Когда перед ее взором возникла лестница, тянущаяся далеко вниз, Викторию охватила нешуточная паника. С ее неуклюжестью и неопытностью на таких громадных шпильках нога девушки могла с легкостью подвернуться, а сама она — полететь вниз по лестнице, считая зубами ступеньки. Куча ушибов и ужасный позор, больше ничего.
Огромной неожиданностью для Вики стали любопытные, восхищенные и пристальные взгляды гостей, оторвавшихся от своих оживленных бесед и аперитива, который бы не оставил равнодушным ни одного вампира. В огромном изумрудном зале повисла немая тишина. Как только она увидела их полуоткрытые серые кукольные лица, то онемела от страха. Ноги непроизвольно подкосились, и теперь Виктория сожалела о том, что рядом с ней не было ни одного из знакомых ей вампиров, чтобы поддержать ее в случае непредвиденной ситуации. И куда же они все подевались?
— «Не думал, что ты так быстро соскучишься по нам», — будто бы в ответ на мысленные мольбы за ее спиной появился Леонард, как всегда связавшийся с ней при помощи телепатии.
Сияя улыбкой и награждая ею всех присутствующих, вампир нежно взял девушку под руку. Темный фрак идеально облегал его стройное сильное тело, а рубашка, расстегнутая на несколько пуговиц сверху, обнажала впалые ключицы. Светлые волосы гармонировали со смоляным цветом и придавали парню невероятную неотразимость. Лиловые глаза сверкали в свете люстры, а маска в виде клюва ворона делала вампира загадочным, словно бы он состоял в одной из тайных организаций, что любят преувеличивать в конспирации, заставляя ее членов носить подобное прикрытие. Бабочка на шее, как вишенка на торте, дополняла этот костюм, доводя его до истинного совершенства.
Только потом, когда повернулся к девушке лицом, Лео заметил ее взволнованный взгляд, поочередно перебегающий с одного вампира в холле на другого.
— «Что-то не так?» — обеспокоенно и безмолвно спросил он.
— Я...
Леонард мгновенно приложил указательный палец к губам Виктории, давая понять, что говорить вслух в этом особняке строго запрещено.
— «Мы не будем обсуждать такие вещи при всех. Нельзя допустить, чтобы Гардиан услышал то, чего ему знать не стоит», — уже во второй раз мысленно предупредил ее вампир, сделав уверенный шаг на пути вниз по лестнице.
Девушка последовала за ним, как можно сильнее упираясь на руку Лео, чтобы в случае чего он успел придержать ее и уберечь от падения.
В зале по-прежнему стояла гробовая тишина. Виктория могла уловить лишь стук изумрудных туфель по ступенькам лестницы и собственное дыхание, ведь из всех приглашенных гостей способность дышать имела только она.
— «Каждый раз я буду посылать тебе свои мысли, Вики, а ты должна просто продумывать ответ, который я тут же прочитаю в твоей голове. Да, на время мне придется непрерывно поддерживать связь со всеми твоими мыслями, какими бы они ни были. Так что если не хочешь, чтобы я узнал нечто сокровенное, постарайся следить за ними. А сейчас закончи предложение, которое начала говорить, чтобы Гардиан ничего не заподозрил».
— Я... Я чувствую себя неловко в этом платье, — отрывисто произнесла девушка, придумывая реплику на ходу и съедая половину букв в словах.
— Ты выглядишь потрясающе, тебе очень идет это платье. Гардиан постарался на славу, так что не волнуйся, — с притворной беззаботностью восхитился вампир.
— «Так что же ты видишь?» — уже будучи в мыслях спросил он, вводя Викторию в самый центр толпы, до сих пор не сводящей взгляда с, по их мнению, самой обворожительной пары в зале.
«Я вижу числа. Нет, скорее это похоже на года. Да, я вижу года. У всех присутствующих в этом зале, даже у тебя, над головами плывут года. Я не уверена, но это похоже на, как если бы эти числа были выгравированы на надгробии. Неужели...»
Глаз с пентаграммой Виктории расширился. Леонард, положив одну руку на талию девушки, а второй нежно сжав ее ладонь, начал танцевать, не отрывая своего каменного взгляда от закрытого маскарадной маской лица Вики. В свою очередь она заворожено смотрела в лиловые стеклянные глаза парня, позволяя ему закружить себя в медленном вальсе.
— «Ты способна видеть года рождения и смерти людей, вампиров, любых сверхъестественных существ — неважно. Такое зрение дано не каждому. Лишь жнецам и...» — Леонард запнулся, закусив нижнюю губу, и погрузил девушку в телемарк. — «Неважно. Думаю, после всего, что произошло, тебе будет сложно впечатлить меня снова».
Виктория устало закатила глаза.
«Так выходит я — жнец?» — даже в мыслях она смогла усмехнуться.
— «Я не знаю. Возможно, ты могла бы им быть, но лишь на половину, ведь твой левый глаз видит мир так, как это делают глаза обычных людей. Если предположить, что ты наполовину жнец и наполовину человек, тогда откуда взялась эта демоническая печать? Демоны не вправе заключать сделки с властителями душ», — строил умозаключения Леонард, делясь ими с Вики и продолжая кружить ее в вальсе.
Приглашенные Гардианом вампиры, уняв свое любопытство, продолжили общение между собой, подняли бокалы, наполненные кровью, или принялись танцевать, вдохновившись плавными движениями девушки и парня.
«Где остальные?»
— «Присмотрись повнимательнее и увидишь. Себастьян у первого стола с кровью кокетливо флиртует с миленькой чистокровной вампиршей и, похоже, она совершенно не против. Марвин стоит около лестницы и изредка наблюдает за нами. Ну, а Кайл у третьего столика с аперитивом наслаждается густой, еще теплой кровью».
«А где же Гардиан?»
— «Без понятия. Не могу найти его, да и остальным он на глаза не попадался. Все же первородный должен быть где-то поблизости», — ответил Леонард, прижав Викторию еще ближе к груди и при этом игриво улыбнувшись.
Вики наморщилась, абсолютно не понимая, зачем проявлять какие-либо знаки внимания и так улыбаться, если ты все равно ничего не сможешь почувствовать? Зачем вести себя как человек, если твои глаза пусты, а все действия просто бессодержательны?
Девушка решила осмотреться. Увидев остальных трех вампиров, стоящих точно в тех местах, которые указал Леонард, она облегченно выдохнула.
Как бы ни старалась, Вики не могла привыкнуть к теперешнему зрению и к тому, что над головами вампиров по кругу проплывали года их рождения и года смерти. Даже вампиры не вечны, вот это ирония.
Чтобы хоть как-то разрядить обстановку и не танцевать в напряженном молчании, Виктория попыталась поговорить о том, что Гардиану было можно услышать:
— Почему Кайл такой... ненормальный, вернее, несерьезный?
— Он не ненормальный. Мой брат не всегда был таким. Несколько лет назад, по меркам вампиров не так давно, у нас умерла мать. Кайлу довольно тяжело далась эта потеря, поэтому он переживал ее так, как мог. Он изменился. Эта его хитрая улыбочка, тон, будто он маниакально зависимый, игривый взгляд... На самом деле это просто маска. Так он не желает показывать своих слабостей, старается быть сильным и не выдавать нам, что так до сих пор и не смирился с утратой. Кайл тоскует, я знаю, — грустно проговорил Лео, как можно тише, будто бы надеялся, что его брат не сможет услышать всего их разговора. — Иногда мне даже кажется, что он жалеет, что родился вампиром. Эта маска иронии и безразличия тянет его вниз, как булыжник. Я бы действительно хотел, чтобы он смог избавиться от нее.
Виктория перевела опечаленный взгляд на Кайла, который даже ухом не повел. Возможно, он вовсе и не заметил слов старшего брата, но если и расслышал, то не потрудился отреагировать на них. Да, ему это было и не нужно.
— Да, я бы тоже пожалела, если бы родилась бесчувственным существом, которое, не глядя, способно прикончить любого, — совершенно не подумав, выпалила девушка, но осеклась, когда Леонард внезапно прекратил вальсировать на середине классической музыки.
— Так значит твое мнение насчет нас до сих пор осталось прежним, и ты считаешь нас чудовищами, Вики. Даже после того, что я тебе рассказал, — разочарованно произнес он, опустив голову. — Прости, но я вынужден покинуть тебя, — с напускным дружелюбием протараторил вампир, но холод в его голосе был столь явным, что Виктория напряженно сглотнула.
Вампир бережно коснулся губами тыльной стороны ладони спутницы и спешно удалился.
— Прости! Я не хотела. Клянусь, я не это имела в виду! — кричала девушка, но Леонард уже исчез из ее поля зрения, затерявшись в толпе.
Вальсирующие рядом с ней пары остановились и осуждающе уставились на Вики. И было в этих взглядах что-то чрезвычайно гневное. Видимо, они тоже услышали ее обидные для всего их чистокровного вида слова. Сразу же, шурша юбками, она поспешила уйти как можно дальше от пожирающих взоров, не желая, чтобы вся злоба вампиров обрушилась на нее сию же секунду. Казалось, гости готовы были наброситься на девушку по щелчку пальцев.
Сама не заметила, как оказалась у последнего столика в самом конце зала и оперлась на него руками. Лишь когда вампиры снова начали плавно вальсировать, не обращая никакого внимания на Викторию, она расслабленно прижала ладонь ко лбу, на удивление ставшему горячим. Повернувшись лицом к столу, девушка увидела, что он был накрыт обилием разнообразной еды, настоящей еды, а не бокалами с кровью. Видимо, Гардиан решил тщательно позаботиться о своей живой гостье и о том, чтобы она смогла вдоволь наесться.
Протяжное урчание заставило Вики прикусить губу. Зверский голод преследовал ее на каждом шагу, не давая должного покоя. Печеные куриные ножки так и манили Викторию своим завораживающим ароматом и поджаристой хрустящей корочкой. Съев одну, она уже не смогла остановиться, пока тарелка окончательно не опустела. С наслаждением выдохнув и незаметно для остальных облизав испачкавшиеся пальцы, девушка удовлетворенно улыбнулась, прижавшись копчиком к скатерти.
К огромной неожиданности всех присутствующих двери холла распахнулись, впустив внутрь поразительно прекрасного молодого человека. Не успел он пройти и пару метров, как вокруг него столпилось множество вампирш, осыпая комплиментами, восхищенными перешептываниями и нелепым флиртом. Он, не желая отвечать им, самодовольно осматривался по сторонам, делая вид, что не замечает моментально прикованное к себе внимание всех вампирш в изумрудном зале.
Незнакомец медленно провел рукой по светлым, хорошо уложенным специальным лосьоном волосам, нечаянно задев серебряную круглую серьгу в ухе. Этот парень был единственным, чей фрак оказался идеально белоснежного цвета. В левом кармане виднелась желтая, совсем недавно распустившаяся роза. Видимо, он должен был подарить ее кому-то по-настоящему особенному. На нем не было какой-либо маски, которая являлась неотъемлемым атрибутом костюмов на всех присутствующих. Видимо, Гардиан сделал для него исключение, а значит, этот незнакомец был важной персоной.
Виктория, не проявляя особого интереса, отвела взгляд в сторону, снова пытаясь отыскать четверых братьев, которых почему-то больше не видела. Нерешительно сомкнув пальцы в замок, она боязливо облизнула губы, до сих пор имеющие вкус печеных куриных ножек. Спустя несколько секунд, Вики удалось найти Леонарда, который теперь присоединился к Себастьяну и мило общался с одной из симпатичных вампирш в платье цвета морской пены.
После того, как он оставил Викторию в одиночестве, услышав от нее действительно обидные ему слова, Лео ни разу не взглянул на девушку. Видимо, то, что она, не подумав, сказала, и правда задело его за живое, если это вообще было возможно.
Задумавшись, Вики не сразу заметила протянутую к ней ладонь того симпатичного, улыбающегося не только губами, но и глазами незнакомца с серебряной серьгой в ухе и поразительно желтой розой в кармане белоснежного фрака. Виктория перевела свой удивленный взгляд в его серые, до сих пор светящиеся непонятным для нее светом глаза.
— Симпатичная у Вас линза, мисс. Она идеально дополняет ваш неповторимый образ, — льстиво произнес он. — Могу ли я получить один танец?
Очередной вампир? Нет, он не был похож на вампира. Его улыбка, светящиеся жизнью и искорками тепла глаза, сразившие ее добротой, искреннее выражение лица... Виктория ощущала их. Было в нем нечто, что не излучал ни один из вампиров в этом зале.
Девушка решительно протянула руку, но когда передумала и хотела отказаться, парень успел сжать ее тонкие пальцы в крепкой ладони и потянул Вики на себя. Она неуклюже рухнула в объятия незнакомца, растерянно подняв голову. Он тут же обхватил ее талию одной рукой, а второй нежно взял руку Виктории, прижав ее крепче. Лицо парня находилось так близко, что она могла уловить его теплое дыхание на своих щеках. Да, это было настоящее дыхание. Значит, парень был живым так же, как и она сама.
Щеки девушки моментально бросило в краску от смущения, которое, словно током, обожгло все внутри.
Снова зазвучала музыка. Незнакомец сделал первый шаг, и Виктория машинально подалась назад. Так начался их парящий в облаках танец, который длился неопределенное количество времени. Виктория кружилась, вальсировала и плавно, полностью доверившись парню и позволив ему вести ее, переступала с ноги на ногу. Незнакомец не переставал улыбаться и наслаждаться танцем, который, казалось, не закончится никогда. Но все хорошее рано или поздно заканчивается, как и классическая мелодия.
— Прошу меня извинить. Признаться, я пригласил Вас лишь затем, чтобы избавиться от назойливого внимания вампирш. Вы не похожи на них, и я решил к Вам подойти, — тепло произнес он, освободив Викторию из крепких объятий.
— Конечно, я не похожа на них, потому что не являюсь вампиром, — тихо и робко ответила она.
— Тогда я счастлив, что не ошибся, — вновь улыбнувшись, сказал он.
Только сейчас девушка отвела смущенный взгляд в сторону. Он в мгновение остановился на Марвине, который панически часто переводил свой испуганный взгляд на стоящую в середине зала пару. Виктория не могла понять, почему вампир так разнервничался, ведь если бы произошло что-то существенное, то Леонард, который все так же продолжал беседовать с вампиршей, незамедлительно послал бы ей тревожные мысли.
— Назовите мне Ваше имя? — попросил незнакомец, заставив Вики подарить все свое внимание исключительно ему одному.
— Виктория, — почти шепотом ответила она.
— Вы удивительная девушка, Виктория, и я желаю Вам всегда оставаться такой.
Парень снова мило улыбнулся, сверкнув всеми тридцатью двумя зубами и закрыв при этом глаза.
Виктория неловко опустила взгляд вниз.
— Ах, вот ты где, Винсент, — поприветствовал парня Гардиан, дружелюбно похлопав его по плечу. — Не думал, что ты так быстро познакомишься с моей необычной гостьей. Надеюсь, он не посмел обидеть тебя, Виктория? — с притворной заботой спросил первородный, но, так и не дождавшись ответа девушки, продолжил: — Нам нужно идти, Винсент. Попрощайся с новой приятельницей.
Так вот какого было его имя.
Винсент.
Довольно старое для такого юного и красивого джентльмена.
Впервые за время, проведенное в компании четырех вампиров, Виктория почувствовала, что не безразлична кому-то, почувствовала, что кому-то действительно приятно ее присутствие и компания. Эта искренняя улыбка, теплые светлые серые глаза и искреннее неподдельное выражение лица придавали ей сил и уверенности в себе. Винсент наслаждался каждой минутой, проведенной рядом с девушкой, и Виктория чувствовала это. Поэтому и не хотела, чтобы этот танец когда-либо заканчивался. Это все, что было нужно ей в тот момент. Улыбка, веющая эмоциями и светом и глаза, дарящие покой. Виктория желала их снова и снова, ощущала себя живой и нужной, а от пустоголовой марионетки не осталось и следа.
Вики была по-настоящему благодарна Винсенту за то, что он снова показал ей, какого это, когда к ней что-то испытывали. Он стал ее маячком среди непроглядной тьмы. Человеком, в котором она нуждалась больше всего. Девушка не желала отпускать его, только не сейчас, когда обрела нечто, что поможет ей двигаться дальше.
— Я был бы счастлив весь вечер вальсировать с Вами, но меня ждут дела. Мне очень жаль, — произнес он, поклонившись на прощание.
Девушка снова опустила взгляд, но в этот раз причиной тому послужило вовсе не смущение, а глубокое отчаяние. Она не хотела, чтобы Винсент покидал ее вот так вот просто.
Парень осторожно взял Викторию за подбородок и снова устремил ее правый глаз в серые бездонные радужки.
— Не нужно грустить. Я обещаю, мы с Вами еще увидимся, когда придет время. Возможно, это будет очень скоро. — Он многозначительно подмигнул ей. — Всего хорошего. Наслаждайтесь маскарадом, — ласково произнес он, аккуратно вынув желтую розу из кармана и бережно вставив ее меж смоляных прядей волос Виктории.
— Идем! — резко скомандовал Гардиан, схватил Винсента чуть повыше локтя и потащил в направлении нижнего коридора. — Ну откуда это ребячество? Если у тебя выдалась свободная минута, то посвяти ее делу, а не глупому кривлянию!
— Не ворчи! Я сделал свое дело и заслужил небольшой отдых в приятной компании.
Парень проворно обернулся и снова посмотрел на Викторию, что отстраненно осталась стоять в середине изумрудного зала с подаренной им розой в вороных волосах.
— Так вот ты какая, Виктория, — тихо прошептал он сам для себя.
Гардиан и Винсент скрылись за углом коридора, в то время как девушка продолжала смотреть им вслед. Она больше не горела желанием развлекаться, да и развлечением это теперь назвать было нельзя. Второй раз за эту ночь ее бросает парень посреди огромного зала, переполненного старыми чистокровными вампирами. Кому еще может так повезти?
Как же Вики вымоталась за весь этот длинный, утомительный день. После нападения вампиров уровня «Z» и их длительного пешего похода к особняку Гардиана, ей так и не удалось отдохнуть как следует.
Медленными осторожными шажками, стараясь не упасть, Виктория на ватных ногах зашагала к лестнице. Не успела она вступить на первую ступеньку, как Марвин грубо остановил ее, ухватившись за запястье. Девушка испуганно посмотрела на вампира, который по-прежнему стоял к ней спиной.
— Если он объявится снова, больше не говори с ним. Этот Винсент из шайки, что ведет на тебя охоту. Будь осторожна, — еле слышно предупредил Вики он.
— Не говори чушь! В отличие от вас каждое слово, каждое движение губ, каждый полет глаз и все его жесты — были переполнены искренностью! — вспылила Виктория, вырвав запястье из хватки Марвина. — Он обычный человек!
— Да? И как ты определила это? — усмехнулся парень, соизволив наконец повернуться к Виктории лицом, а вернее маской в виде морды черного изуродованного кота. — Разве Уильям не похож на человека? Он способен дышать, излучать тепло и чувства, но в то же время является демоном! Так почему же ты так уверена в том, что Винсент человек?! — гневно вопросил он, вызывающе посмотрев на нее.
Чертов вампир! Почему так легко заставил девушку усомниться в убеждениях? Теперь Вики сковывало смятение. Даже если Марвин был прав, она не хотела признавать этого. Но Винсент не мог быть демоном. Почему? Девушка не знала ответа на этот вопрос. Просто надеялась на то, что права в итоге окажется именно она. А если нет? Что если на нее ведет охоту девушка, как и сама Виктория, заключившая сделку с исчадьем ада и выставившая на продажу собственную душу. Но тогда кем были остальные двое, чьи тени она видела в ночь побега из особняка?
Даже если предположить, что Винсент действительно являлся демоном и одним из тех, кто желал заполучить Вики, тогда почему не прикончил ее прямо здесь? Хотя успешно мог бы сделать это. Или просто чего-то ждал?
Нет. Его радость, его дружелюбие, подаренное девушке хорошее настроение и его неподдельное удовольствие, вызванное компанией Виктории — не могли быть фальшивыми. Он стал ее якорем, вытянувшим на поверхность, и она не желала терять его, только не сейчас...
Мотнув головой, девушка, подхватив юбки платья и совершенно позабыв о высоких каблуках и скользкой лестнице, ринулась вверх. Уже на грани слез Виктория судорожно искала свою временно предоставленную Гардианом комнату, а когда нашла, плотно захлопнула за собой дверь и зарыдала, съехав вниз по двери и упав на колени. Уткнувшись лицом в ладони, девушка заглушала ими всхлипы и срывающиеся с губ крики. И с этими солеными слезами наружу выходило все то, что накопилось внутри Виктории за последние несколько дней.
Она устала. Просто устала, как физически, так и морально. Все вокруг нее были лжецами, все вокруг были мертвыми! И только Винсент оказался другим, только он светился изнутри, излучая доброту. Только он обрел цвета, даже в черно-белых оттенках правого глаза Вики. А теперь этот человек, за короткий промежуток времени сумевший стать для нее особенным, мог оказаться демоном, слугой той девушки, чей силуэт они заметили в лесу.
Единственным доказательством тому, что Винсент мог оказаться исчадьем ада — были годы его жизни. Как жаль, что ослепленная радостью и его искрящейся улыбкой девушка совсем не обратила на них внимания. Возможно, она видела годы мельком, но теперь никак не могла вспомнить, было ли там достаточно для демона.
Как же она устала, как устала от всего, что ее теперь окружало: постоянного страха, погони, окружающих ее бессердечных вампиров. Как прежняя Виктория справлялась с этим? Как могла быть такой сильной и непобедимой? Как брала под контроль этот ужас, сковывающий каждую клетку тела и часто перекрывающий дыхание? И почему сейчас ей было так тяжело сделать это?
Викторию пугало, как сложится ее дальнейшая судьба. Останется ли она рядом с вампирами, вернется ли к той жизни, которой жила до этого, или все же выполнит заключенную с Уильямом сделку, расплатившись с ним душой? Все равно. Главной ее целью на тот момент было возвращение потерянных воспоминаний, а вот уже после она точно поймет смысл, к которому стремилась все последние шестнадцать лет.
Лишь в этом Виктория была полностью уверена.
***
— «Она начинает обо всем догадываться, Марвин», — послал тревожные мысли брату Леонард, находясь в другом конце зала.
«Да, я это уже понял, спасибо», — огрызнулся тот.
Он попытался вышвырнуть Лео из головы, но телепатические способности вампира оказались сильнее, чем он думал.
— «Не пытайся закрыть мне доступ», — ехидно проговорил парень. — «Так почему бы нам не рассказать ей все?»
«Нет, мы не будем ей ничего рассказывать!»
— «Но почему? Ее уже нашел Винсент — один из трех демонов, и даю сто процентов, что он сейчас несется на четвереньках сообщать всю узнанную информацию своей хозяйке. Возможно, нам даже повезло, что ее нашел именно он, а не те двое. Ты же понимаешь, что все зашло слишком далеко, верно? Она может появиться здесь в любую секунду. Рано или поздно, но Виктории придется вернуться, принять вызов и прикончить эту тварь!»
«Или ей прикончить Викторию», — даже в мыслях тон Марвина был тверд и суров.
— «Битвы не избежать. Даже Гробовщик сообщил нам об этом, а он, по части смерти, лучший. Что ты пытаешься доказать? Если Виктория не вернет воспоминания, то не сможет даже защитить себя! Неужели ты собрался сражаться с той девчонкой сам? Или хочешь рискнуть нашими жизнями? А может, ты просто боишься смерти, брат?» — недоверчиво спросил Леонард, переглянувшись с Марвином.
«Не говори глупостей. Я вовсе не боюсь смерти! Я ничего не боюсь, чтобы ты знал. Просто, не хочу, чтобы Виктория вернулась в прошлое. Не хочу, чтобы она пережила смерть родителей заново. У нее не было детства. Она слишком быстро выросла и в этом виноваты мы, Леонард. Ты же помнишь, сколько ненависти и желания отомстить было в этой хрупкой девочке, даже в том юном возрасте?»
— «Я помню, что было больно смотреть, как она страдает. Так что вину за то, что произошло, чувствуешь не ты один. Но я больше, чем уверен, что все вспомнив, Вики простит нам это. Наверное. За все эти дни общения с нами она поймет, что ни ты, ни я, ни кто-либо из нас не хотел так поступать. Без самой себя ей просто не победить», — настаивал на своем вампир, всеми силами убеждений давя на брата.
«Простит? Она по-прежнему считает нас бесчувственными чудовищами! Ты правда думаешь, что смерть самых близких тебе людей так просто простить? А ты простил ту мразь за смерть нашей матери?!» — гневно взревел Марвин, кинув на Лео испепеляющий взгляд.
— «Нет», — честно признался тот, опустив голову.
«Тогда почему решил, что это должна сделать Виктория? Я прекрасно вижу, что ты до сих пор желаешь той девчонке самой страшной смерти, и я тоже этого хочу. И я прекрасно понимаю, что после того, как Виктория все вспомнит и покончит с ней, я умру от ее руки. Но я не хочу делать этого сейчас. Нам выпал такой редкий шанс, брат. Мы единственные вампиры во всем мире, которые могут наслаждаться солнцем и яркими дневными красками без боли, так почему же мы должны умирать? Не соверши мы ту глупую ошибку, могли бы жить еще несколько веков, а может даже умерли бы своей смертью. А что сподвигло нас на такой ужасный поступок? Мы были ослеплены местью, но не знали, что у этой девчонки, которой было плевать на свою семью, есть сестра, маленькая близняшка, которая увидела всю эту жуткую картину. Мы нажили себе врага, что так же, как и мы когда-то, ослеплена местью. Виктория продала единственное в жизни, что делало ее живой, демону. Теперь ты понимаешь, что она не в силах контролировать свой гнев и уж тем более простить нам смерть своих родителей, Леонард. Никогда».
Вампир задумался, после чего, внимательно посмотрев на брата, ответил:
— «Ты прав, Марвин. Ты прав. Я тоже не готов умирать сейчас и не стану обвинять тебя в трусости, но когда-то этот момент встречи настанет. Мы не сможем убегать от истинной Виктории вечно».
«Да. Но лучше поздно, чем никогда, Лео, лучше поздно», — печально подумал вампир, взяв хрустальный бокал с кровью со стола и сделав несколько больших глотков.
Так тяжело, как сейчас, четырем вампирам не было никогда. За все время их существования у них не возникало сложности принять какое-либо решение, а теперь это оказалось на удивление непросто. Отдать собственную жизнь, чтобы отомстить, или скрываться во тьме целую вечность? Бежать или позволить Виктории закончить начатое? Вот, что теперь оказалось для них самым главным.