Особняк. Год 1915

Всеволод не сомкнул глаз даже когда полноватая домоправительница Трофимовых  сменяла его. Ветер за окном пронзительно скулил о чем-то известном только ему, а огоньки в камине весело плясали поглощая сухую лиственницу полено за поленом. Волков со страхом смотрел на Лидию. Все окончательно вышло из под контроля. 

Встреть князь где-то в шумном кабаке себя же парой месяцев ранее, то прошлому Волкову было бы впору начать ненавидеть себя настоящего лютой неутихающей ненавистью. Начавшееся шутливым вызовом, пари давно перестало быть состязанием. Тешить самолюбие вышеупомянутым мнимым контролем, мол он лишь добивается всем известной цели Всеволод мог до сегодняшнего вечера. Черным по белому и говорить ничего не нужно иначе не сидел бы он тут как преданный пес у ложа хозяйки. Был бы оборотнем, то руку на отсечение - скулил бы, да подвывал.

Бледные глаза за густыми ресницами, сжатые губы и тонкие вены 

сотканные из морского шторма на худых запястьях стали нежданно и в общем-то вовсе не к спеху преследовать княжеские сны. Вскоре они нагло перешли в обыденную жизнь, желаниями повесы откровенно пренебрегая. Столовое серебро лежит себе на скатерти, а Волков думает о длинных пальцах графини. Приходит в конюшню и снова мечтает как было бы славно прокатиться с Лидией верхом вдоль кромки пруда, когда настанет лето и устроить пикник рядом с живописной порослью камыша и луговых цветов.

Однажды вечером Всеволод отвечая на письмо кому-то из лондонских товарищей по университету подписываясь в низу листа вдруг подумал как хорошо звучит - Лидия Волкова. Мысль пришедшая из ниоткуда поразила и напугала. Однако он невольно улыбнулся представив рубиновое кольцо на длинном безымянном пальце. 

Волков пытался иронизировать над ситуацией, даже искал в графине нечто худое. Изъяны -присущая часть жизни. Хотя бы один - неровные зубы, легкая асимметрия, тусклые волосы, плохая кожа, слишком громкий или тихий голос, внутренние комплексы 

портящие общую картину, плохой вкус или отсутствие такта. Князь искал сухую простынь утопая в океане. Хоть что-то. Даже придраться к идеальной красоте не вышло - небольшая горбинка на носу Лидии, и та так мила сердцу. 

Чем больше он украдкой наблюдал со- стороны, тем больше снежная королева притягивала к себе. Их взгляды на приемах часто сталкивались и князь мог поклясться, что графиня так же искала его среди других. Однако стоило Всеволоду сделать хоть пол шага навстречу как Лидия тут же отступала на два. 

Чувства доселе не известные росли в неприступных сердцах перекачивая голубую кровь стремительнее при звуке имен, в тайне друг от друга объединившись против воли и здравого рассудка. Что князь, что графиня одинаково упрямо противились себе. 

Горький опыт Катри останавливал Лидию, но на самом деле она лишь хотела распоряжаться хоть чем-то сама, опрометчиво выбрав самую необузданную часть души.

Повеса и дамский угодник не может любить одну. Дозволено брать женские сердца штурмом но никак не отдавать свое. Ни в коем случае. 

Он своими глазами видел страдания отца после материной кончины. Неутолимая боль и горечь на измученном постаревшем лице. Маленький Сева стоял у свежей могилы. Хозяйка кладбища сверлила барчонка насмешливым взглядом через полы каменного капюшона. Она знала больше остальных, но не он и по сему пообещал никогда никого не любить. Лично повесил на сердце огромный замок без ключа чтобы защититься от ужасной боли. 

Долгие годы сердце князя билось ровно. Пока судьба не свела на роковом вечере у Орловых. Скучающий Всеволод оживленный прибытием новых дам сиюминутно поспорил с Павлом увидев графиню - новая игрушка, скорее всего на сезон, если окажется хороша в постели. Ударили по рукам. Пафосно чокнулись и выпили под аккомпанемент Чайковского вальса.

Что же имя моей телогрейки? - самоуверенно шепнул Волков другу исследуя изгибы тонкого стана новой пассии. 

Сидящая подле молодая особа в муслиновом платье имеющая виды, впрочем как и многие до неё считающая свою персону для князя исключительной ревностно сверкнула глазами уловив интерес почти жениха к другой. Ожидаемой реакции на испепеляющий взгляд он не дал продолжая недвусмысленно любоваться ягодицами Трофимовой. 

Оскорбленная девушка вскочила с места высоко задрав нос. Подбирая подол платья она случайно задела бокал с шампанским. Разлетевшийся хрусталь у ног Всеволода жалобно оповестил мир о своей кончине напоследок окатив штаны мелкой шрапнелью брызг. Похотливо-вальяжное выражение лица, сменилось злобой и раздражением. Графиня скоро обернулась на звук прижав ладони к груди. Муслиновое платье точно театральная штора сместилось в сторону. Тяжелый взгляд хищника столкнулся с испуганными очами жертвы. 

Мгновение они смотрели друг на друга. Глубоким утром, когда все ставни были наглухо опущены Волков засыпал воскрешая в памяти дивные светло-зеленые глаза. Сквозь расширенный зрачок неприкрытый масками он увидел всю её душу. Невинную. Чистую, что капля росы. Покорную. 

Волков хотел улыбнуться, но игрушка поспешно отвернулась к подруге.

Лидия Трофимова. - продолжил Павел невозмутимо позвякивая кубиками льда в стакане. - Графиня. Именье с шикарным особняком, земли, крестьяне, денег куры не клюют. Правда папаша с мамашей постарались на славу уродив пятерню наследничков и наша, вернее ваша Лидия Евграфовна не самая старшая. 

Трофимовы? - сощурился князь. 

Ага. - медленно кивнул Павел понимая к чему было озвучено уточнение. - Овчинка стоит выделки.

А рядом кто? Та что загораживает мне вид.

Подруга дней суровых. После Алой ночи тут красавиц сам видишь днем с огнем, а Уля Евстигнеева осталась. В кои-то веки освободила вашу затворницу из цепких лапок бабки. Ведьма с внученьки пылинки сдувает.

    Всеволод наклонился в сторону, чтобы продолжить обозрение своих будущих владений, но хихикающая Ульяна словно назло подхватила графиню под руку и потащила прочь. Князь осушив стакан повернулся к другу.

Будет у меня к тебе просьба, Паша.

Лидия оказалась не так доступна, как хотелось. Всё очарование князя проходило сквозь графиню словно горная речная вода сквозь пальцы - много не возьмешь, да и выморозит до костей. Она чаще бежала оставляя рассеивающийся шлейф лавандовых духов, лишь изредка балуя растерянного и взбешенного Всеволода недолгими разговорами.

 Однако у тех же Орловых наименее скучным вечером они вели беседу несколько часов. Всеволод было решил, что крепость готова поднять белый флаг, но Лидия после нарочно избегала его общества на протяжении тягугих, как ярославская резина недель. Дошло до того, что повеса начал сомневаться в себе, как в обольстителе. Редкая и как оказалось не банальная компания снежной королевы стала так дорога Волкову, что князь попросту боялся сделать лишний жест в присутствии графини, не то что говорить о своих чувствах. 

Он боролся. Специально позволил Павлу увезти себя на прием сомнительных хозяев где Лидии точно было не место. Всеволод позволил свести себя с очаровательной княгиней Раевской, которой явно было слишком скучно в постели с престарелым мужем. Молодая особа явно дала это понять когда отведя князя в укромное место впилась в его губы со всей страстью изголодавшейся по мужской ласке женщины. Каково же было удивление ловеласа, когда он не только не ответил на поцелуй, а отстранив от себя разгоряченную княгиню любезно откланялся. 

Стремительно покинув вечер Волков прыгнул в машину и помчался сквозь 

непроходимую метель в самых расстроенных чувствах. С горечью Всеволод сожалел о содеянном, хотя раньше подобных мыслей не было и в зачатке. Голову занимал лишь предстоящий зимний бал. Желанная и недосягаемая Лидия. Холодный взгляд грел княжеское сердце сильнее объятий самой страстной куртизанки. 

В поместье он опрометью бросился к письменному столу. С удручающей душу князя неприступностью графиня так и не ответила ни на одно из писем. Тогда Всеволод, близкий к агонии, решил что если Лидии не будет на зимнем балу он собственой персоной приедет с визитом.

 Лишь показное равнодушие Лидии на зимнем балу вернуло Волкову землю под ногами, но та была князю уже вовсе не нужна. 

Когда Всеволод силой удерживал пальцы Лидии в зимнем саду, почти потеряв контроль над необузданными желаниями, будучи готовым на опрометчивый шаг вдруг увидел в широко распахнутых глазах то, о чём мечтал на протяжении месяцев. Чувствовал в сплетении рук. Снежная королева отлично управляла эмоциями, но тело слепо следовало за желаниями. Лидия хоть и тянула ладонь на себя, но через окровавленный платок вопреки боли крепко сжимала пальцы Всеволода в ответ. Холодный ушат воды остудил жажду, так быстро как никогда до этого.

Всеволод бежал за ней вверх по лестнице не отступая ни на шаг. Когда Лидия ураганом ворвалась в темную биллиардную, то остановилась как вкопанная перед телом отца. Торжество даже не успело затуманить разум сменяемое испугом. Не успел князь и единожды проклясть судьбу за испорченное откровение как Лидия упала без чувств. Волков осторожно опустился на пол и крепко держал её пока голос дворецкого не выдернул из оцепенения. 

 Эрик, проследи чтобы никто не покинул имения. – распорядился Всеволод. Старик заменжевался поглядывая на покойного участливым взглядом. Плотно сжав губы слуга со свистом втянул воздух.

Эрик! - повысил голос барин строго. - Не суй носа куда не следует!

Дворецкий почувствовав взгляд хозяина откланялся и стремительно удалился исполнять приказ. Волков подумал, что оставаться здесь, с Лидией на руках явно не стоит. Он хотел отнести её в свою спальню, в самое сердце дома, где ни гомон гостей ни даже собственная семья не сможет досаждать. 

 Князь. - прервала ход мыслей бабка Лидии хриплым тоном, далеким от того каким мог бы быть голос матери потерявшей чадо. - Я вижу вашу увлеченность моей внучкой. Позвольте использовать это в её же пользу.

 Всеволод кивнул подавляя желание послать старую ведьму с её планами к черту на кулички. Едва уловимый запах лаванды, но уже совершенно в другом исполнении, с древесными нотками старости защекотал ноздри. Меж тем графиня продолжала свое веление:

Отлично. Тогда оставим любезности и перейдем к делу.  Я прошу не с проста. Лидия полностью переняла характер покойной матери. Вера была очень. – она пожевала губами подбирая синоним к слову безумица. - эмоциональна, что как мне кажется сыграло свою роль. Я переживаю за душевное здоровье внучки, посему прошу вас отвезти в родной дом. Можете остаться в особняке. Так же я попрошу вас Всеволод оповестить прислугу и передать мой приказ хранить в тайне от маленькой графини Аллы кончину её отца. 

Щедро одаренное морщинами лицо ведьмы было белым, словно мел. Волков невольно восхитился её самообладанием. Боль выдавали лишь прищуренные беспокойные глаза. Лишь сейчас, в достаточной близости Всеволод заметил их разноцветие. Правый - ядовито синий борец, левый зеленый малахит. Окруженные красными нитями они яростно метались от Александра к Катри и Елене и наконец Лидии покоившейся на его руках. 

 Я сделаю всё что вы сказали, сударыня. - Волков поднялся не отпуская дражайшей внучки графини Ансы.

Благодарю вас, князь. Пока слуги государевы не добрались сюда постарайтесь нас покинуть. – ведьма задержала взгляд на Волкове и её плечи содрогнулись.

Всеволод встал подхватив Лидию на руки. Графиня Анса сопровождала их до черного входа. Не смотря на то что они старались держаться как можно дальше от перил зоркие глазки Фёклы всё же заметили удаляющиеся силуэты и край кипенно-белого подола. Сплетнице не надо было даже гадать, ведь Лидия была единственной явившейся на зимний бал в таком туалете. Кто-то нес на руках новую хорсовскую безумицу. Фёкла не стала медлить.

Я же говорила вам, что ради неё вызвали врачей из Москвы? –сплетница вытянула шею вбок к ближайшим свободным ушам. 

Кому? – кудрявая голова с любопытством повернулась к Фёкле. 

Лидии Евграфовне. Дочке убитого. – с сочувствующим видом сухая ладонь прижалась к щеке. Ещё несколько пар ушей навострились внимая лживым словам. Фёкла с блестящими от возбуждения глазами продолжила заговорщическим тоном – Они собрали тайный консилиум где выяснилось что наша красавица в разы безумнее чем мать. Храни Господь её душу. 

Кудрявая голова охнула отвернувшись к ближайшему внемлющему лицу в толпе. Ложь брошенным камнем пустила по трепещущим гостям волны новых подробностей.   

Закрывая дверь бабушка Анса бросила князю сквозь воющий хиус. 

В свое время я замолвлю за вас словечко. 

 Волков приостановился. 

Разве меня пропустят слуги? Я не любитель рыть грязное белье, но ходят слухи.

Как ходят так и проходят. - оборвала ведьма прищурившись. -У вас на руках моя внучка, главный козырь если так будет яснее. Езжайте же пока не поздно! Мой дом примет каждого, кто идет туда с миром!

     Разговор приобретал опасный поворот и Волков поспешно извинившись покинул именье оставшись без приглашения. Всеволод без труда нашёл дорогу, хоть и ехал в графство Трофимовых в первый раз. 

Заспанная домоправительница выскочила на крыльцо увидев мужчину без тулупа. Черные длинные пряди ветер откинул назад оголив приятную наружность незнакомца. Чужак нес на руках тело, завернутое в одеяло. Тонкая кисть виднелась из 

под одного края. Прицелившись Марья Николавна приготовилась стрелять. 

Кто бы ты ни был! – крикнула она когда между ними оставалась пара 

тройка метров. - Стоять, коль жизнь дорога!

Снег облепил руки и лицо, ветер нестерпимо жег кожу, но домоправительница 

лишь сильнее вдавила приклад в плечо. 

Я князь Волков! – перекрикивая метель незнакомец остановился перед порогом кивнув на одеяло. – Это графиня Лидия. Нужна помощь. Евграфа Платоновича не стало, убили.  Ваша хозяйка велела мне увезти графиню с бала потому как… 

Марья Николавна не слушала, приглядевшись без труда узнала тонкие пальцы Лидии и кольцо с черным камнем на указательном пальце. 

Проходите в дом, не морозьте барыню. – она опустила ружье удаляясь в тепло. 

Внося бесчувственную девушку в особняк Всеволод поклялся что в следующий раз когда он вот так возьмет Лидию на руки на ней непременно будет свадебное платье. Волков передал приказ бабушки  Ансы, неся Лидию в её спальню на третий этаж. 

Такие же заспанные служанки, как и домоправительница переодели графиню в ночную рубашку нагло выставив князя за дверь прежде чем тот успел самостоятельно покинуть покои. 

Потянулись долгие часы.

     Около четырех у Лидии началась горячка с бредом. То шепча то крича она безостановочно звала родителей. Намокшие серебряные пряди разметались по подушке и облепили бескровное лицо искаженное ужасом и несчастьем. 

Всеволод осторожно убирал пряди не отводя взора от графини. Вена на шее то раздувалась от напряжения, то скрывалась под вспотевшей кожей. Князь с замиранием считал неровные удары сердца крепко вцепившись в горячую ладошку. Он ни разу не задумался как поступить если станет хуже. Меж тем не подозревающая о намерениях барина Марья часто меняла холодные компрессы бормоча под нос бестолковые молитвы. Боги, коих жаловала  трофимовская слуга оставались наглухо немы. 

В один миг Лидия, словно громом пораженная села на кровати. Совершенно отсутствующим взором посмотрела в глаза Всеволода и безумно расхохоталась не слыша его зова. Домоправительница сидящая позади с утроенной силой начала читать «Отче Наш», а графиня лишь ещё неимоверней отдалась агонии сотрясающей тело. Хриплый смех скоро перешел в лай. Когда воздух в лёгких закончился Лидия бессильно рухнула обратно на мокрые подушки. 

Вам меня не спасти. – шептала она, мечась из стороны в сторону. 

Лидия! Лидия! - Волков прижал тонкие плечи к перине нависая над графиней. - Вы меня слышите? Я вас не оставлю. Я спасу вас, Лидия. 

Спаси и сохрани! – перекрестилась Марья Николаевна подкрадываясь к барыне  на цыпочках с новой полоской влажной ткани.

 Точно мать была. Ей богу будто покойницу Веру увидала. - остановившись у кровати домоправительница медлила боясь прикоснуться к графине. 

 Давайте -ка я сам. – князь забрал компресс из холодных от воды рук слуги. Марья Николаевна с охотой отошла подальше жалея, что не носит при себе молитвенника.

Через час агония окончательно отступила. Жар спал с расцветом и теперь Лидия спокойно спала изредка бормоча бессвязные предложения. К обеду метель утихла заливая комнату декабрьским, безжалостно слепящим солнцем. Волков отказался от завтрака ни на шаг не отходя от ложа спящей. Вскоре Марья Николаевна покинула их увидев как похабно убирают снег без её присмотра, но вскоре вернулась. По-матерински безоговорочно сказала что ему подадут завтрак, во что бы то ни стало и барин должен поесть, иначе откуда брать силы. 

Всеволод нехотя согласился.Он пересел со стула на край мягкой кровати. Поправил одеяло и медленно прошелся пальцами вдоль скулы Лидии. Кожа была бархатной и теплой. Светлые ресницы затрепетали, но глаза по прежнему оставались закрытыми.

Спустя несколько минут служанка принесла еду. Волков проходя мимо окна заметил стоящую у ворот пыхтящую машину. На крыльце смазливый щегол с проседью в темно-русых волосах во всю ругался с домоправительницей выпуская большие 

клубы пара из легких. Марья Николавна лишь твердо качала головой в разные стороны с вымученной извиняющейсе-издевательской улыбкой. 

Вероятно, когда все до последнего аргументы разбились об непробиваемое  марьино “барыня не велела” щегол  побрел обратно к воротам проваливаясь в снег. Обернувшись напоследок незнакомец столкнулся взглядом с князем. Волков не удержался от язвительного оскала. Кем бы ни был тот тип пусть знает что это не те окна на которые стоит пялиться. 

Гордо отвернувшись Всеволод сел за большой письменный стол куда поставили поднос с завтраком. Рядом лежала стопка акварелей. Князь бросил на графиню хитрый взгляд, но решил что не стоит смотреть их без разрешения хозяйки. 

     Отпив сладкий чай Волков задумавшись поставил кружку слишком далеко от подноса, но подозрительно близко к рисункам. Соблазн был слишком велик, да и акварели были не такой уж тайной, чтобы скрывать за семью печатями. Всеволод медленно побарабанив пальцами о дерево подхватил шершавые листы. Откинувшись кресле он внимательно рассматривал черты тех, с кем уже успел познакомиться из семейства. Портреты отлично передавали настроение моделей. Так смотря на графиню Елену хотелось отвести взгляд, а Катри вызывала улыбку. Маленькая девочка с серьезными глазами бабки-ведьмы в синем платье должно быть младшая Алла. 

Натюрморты и пейзажи давались Лидии не так хорошо. Князь бегло просмотрел их и хотел положить недосмотренную стопку обратно, но крайний лист выпал на колени. Карандашный набросок пусть и перечеркнутый сильным нажатием все же отдался приятной волной в груди. 

“ Раз вы меня рисуете, так ли я вам безразличен?” - Всеволод довольно улыбнулся старясь положить бумаги так как они лежали изначально. 

После Волков не без удовольствия принялся за бутерброды с маслом и икрой 

поглядывая на Лидию, как кот на сметану. 

Покои графини нравились Всеволоду. Просторные и полные света выдержанные в красно-белых тонах. Большой начищенный камин, туалетный столик из красного дерева со шкатулками и тысячей маленьких баночек, состав которых могла знать только сама хозяйка. Мягкая софа обитая красным бархатом, белоснежный платьевой шкаф, ростовое зеркало в серебряной оправе. Все было обставлено со вкусом и без излишеств. Без розовых цветастых панелей на стенах и тонн пыльных кружев свойственные многим будуарам которые князь имел несчастье лицезреть.

Его покои были совершенно другими. Темная комната с вечно зашторенными окнами и беспорядком которой отчаялись убирать служанки. Творческий хаос победил даже их ветхую, суровую домоправительницу. Та отправляла к князю прислугу скорее в наказание последней нежели для наведения порядка в комнате “несносного 

барина”. Волков улыбнулся вспомнив нотации о чистоте. 

Лидия слабо застонала и Всеволод перепрыгнув стол с завтраком и акварелями через мгновенье склонился над ней. Сквозь бледность на щеках проступил едва заметный румянец. Миниатюрное тело на огромной, застеленной красным покрывалом кровати показалось князю тонущим в крови. Волков опустился на стул подле ложа продолжив дозор. Сбитая мыском чернильница лежала на полу залив рисунки. Черная лужица пропитывая бумагу плавно приближалась к перечеркнутому княжескому профилю.

Так прошло больше часа. Волков неподвижно сидел рассматривая длинные пальцы возлюбленной. В какой-то момент их кончики едва дрогнули. Он подался вперед с надеждой всматриваясь в безмятежное лицо. 

Лидия открыла глаза. 

Всеволод.- с трудом разлепляя ссохшиеся губы покрытые белесой корочкой пролепетала графиня. - Что же это? Как вы тут…Мне приснился сон. - она бродила замутненным взором по комнате будто не узнавая своих же покоев

Наконец-то.- выдохнул он с полуулыбкой. - Как вы себя чувствуете? - Всеволод говорил тихо и неторопливо сдерживаясь от желания обнять Лидию. 

Графиня же казалось смотрит сквозь всё ещё находясь во власти сна. Медленно сев она задумчиво оглядела Волкова, осторожно провела рукой по лацкану рубахи. 

На вас тот же костюм что и в мое сне.- отрешенно говорила она вспоминая вчерашние события. Взор Лидии прояснился. Отдернув руку графиня замерла часто моргая.

Лидия, послушайте меня. – начал князь пытаясь поймать её взгляд, ежесекундно наполняющийся ужасом. Лидия стала неторопливо качать головой в разные стороны отрицая внутренний диалог с памятью. 

О нет! Мой отец! Мой отец! Папа! - шепот перешел в крик. Не заботясь о приличиях Всеволод сгреб Лидию в охапку и прижал к груди. 

Усилившиеся оглушительные  рыдания резали сердце без ножа. Видеть боль любимой оказалось намного ужасней всяких ожиданий. Волков невольно вслушивался во всхлипывания пытаясь отследить дикие нотки ночного припадка. Плач был полон горя, но к счастью лишен безумия, верою в склонность к коему успела заразить его ведьма. 

 Став невольным участником Всеволод говорил, то что говорили когда-то ему самому после кончины матери. Зная как бесполезны все речи князь всё же продолжал слово за словом исторгать утешения из спертого горла не ослабляя объятий до тех пор пока первая волна не покинула истерзанный ум и душу несчастной.

     Некоторое время Лидия глубоко дышала уставившись в одну точку. Волков вытер слезы с пунцово-красных щек.

Желаете я позову кого-нибудь из слуг?- спросил Всеволод уже зная ответ.

Графиня кивнула не отрываясь от вымышленного островка надежды.

У окна князь сразу увидел домоправительницу кидающую снег и начал махать руками, боясь застудить разгоряченную истерикой Лидию. Его тут же заметила 

молодая служанка подле Марьи Николавны. 

Вскоре слуга, красная от мороза стояла напротив графской кровати. Уперев руки в бока домоправительница уговаривала барыню позавтракать. Всеволод вновь стоял у окна скрестив руки на груди. Волков был глубоко задумчив, почти не слыша разговора. 

Марья Николаевна , я право не голодна. – твердила Лидия, но та казалось совершенно не замечает присутствия кого-то кроме них в комнате продолжая настаивать на своем.

Домоправительница проследила за выразительным взглядом барыни в сторону князя. Понимающе кивнула, поняв наконец в чем дело. 

Раз потчевать не желаете, так я сейчас Глашку отправила на топи, барыня вам и Катерине Евграфовне отвар пошлет. 

Сердце сжалось при звуке родных имен. Совесть будто недовольная и без того растерзанной душой уколола в самое больное место вопросом как она могла тут горестно плакать на руках Всеволода не подумав о собственной семье. Как они? Всё что она помнила -темный коридор, тело отца на полу и плачущего Александра сквозь пелену собственных слез.

Хорошо. – чтобы вновь не разрыдаться Лидия с силой сжала кулаки. Боль от впивающихся в кожу ногтей помогла отсрочить слёзы. – Бабушка Анса в порядке? Катри? Александр? Алла? - голос дрогнул и Волков повернулся к Лидии.  

С божьей помощью все живы. - кивнула домоправительница. - Елена Платоновна себе вина попросила и закрылась в комнате. Оттуда только храп графа да всплески и слышны. Катерина Евграфова спит в опочивальне покойного вашего отца. Пожаловали поздно,дознаватель и до вас хотел добраться, но я не пустила.

Так что Катри? Помню её крик ещё с лестницы. 

Что в барском дому было не знаю, она вам верно сама расскажет. - Марья Николавна оглядев письменный стол подошла взяв полную кружку князя и понесла барыне. -Она туда, в покои графа, сразу побежала. Граф Александр велел седлать лошадь и умчался только метель спала.- домоправительница разгладила белый накрахмаленный передник свободной рукой избегая графского взгляда и протянула кружку.  

Алла? - Лидия сдалась берясь за белую ручку, понимая что разговора не будет пока она не выпьет едва теплый ромашковый отвар с мёдом. 

Вот и славно, хоть чаю попейте там и аппетит пожалует. - довольно кивнула Марья Николавна и продолжила ответствовать. - Бабушка ваша не велела говорить маленькой барыне ничего. Сказала и вам наказать чтобы молчали. Мол сама скажет. 

Графиня  кивнула сжав губы в тонкую линию, вдруг вспомнив мать и то как лично лгала сестре о её смерти, по указке бабушки Ансы. Волна ярости поднялась из ниоткуда пролившись новыми горячими слезами. 

Всеволод сел рядом осторожно беря руку Лидии в свою. Она подалась вперед уткнувшись во влажную рубаху на груди князя. 

- Это пройдет. – шептал Волков обнимая вздрагивающие плечи. 
-Позови меня как Катри проснется.- спустя время тихо сказала Лидия домоправительнице топчушейся на месте стараясь скрыть дрожь в голосе за шепотом. - Пока оставь меня. 
-Будет исполнено. Чего ещё желаете? –  спросила Марья Николавна недоверчиво поглядывая на Волкова. 

Заплаканные глаза остановились на испорченных акварелях.

- Подготовь мне черное платье.