Статуи

– Ума не приложу, что мне теперь делать.

Эттори сидел на потрескавшихся каменных ступеньках и курил уже третью сигарету подряд. В другой руке он сжимал мобильник, то и дело бросая на его потухший чёрный экран обеспокоенные взгляды. Сеть как всегда ловила с ужасными перебоями, но, может, это было и к лучшему, учитывая, какими звонками его завалили с утра пораньше.

– Не тебе, а нам, – поправил его Фабио. Он стоял, прислонившись спиной к стене и сложив руки на груди, и думал о чём-то.

– Их родители знают о том, что вы общались?

– Не думаю. Но даже если и так, что, разве сложно прикинуться дурачками?

– Они уже подключили полицию, – сказал Эттори. – Джианни ведь тоже пропал. Их мать всю округу поставила на уши.

– Удивительно, – пробормотал Фабио.

– Куда же он мог деться? – спросила Фьора, не обращаясь ни к кому конкретно – она знала, что никто не сможет ей ответить. Она то и дело дёргала волосы и заправляла их за уши, не замечая этих маленьких жестов за собой. Зато их видел Уго и, зная, что они означают, старался всё время держаться рядом с подругой. Увидев, что все замолчали, он прокашлялся. Ему не нравилось, когда воздух вокруг звенел от напряжения.

– Вариантов можно придумать много, но мне кажется, что Мирелла забрала его с собой.

Эттори выпустил дым и встал.

– Забрала? Это куда же?

– Не знаю. Наверное, они уже давно не в городе.

– Полиция может без проблем узнать, если они купят какие-нибудь билеты на своё имя, – сказала Фьора.

– Да, или они могут взять машину.

– У них нет собственной машины. Только водитель.

– А насколько быстро вампиры бегают?

Фабио не удержался от смешка. В этот момент дверь отворилась и на свет вышла Симонетта. Она ту же накинула на голову капюшон, защищаясь от солнца, и обеспокоенно позвала Эттори.

– Что случилось?

– Там Фаусто. Ему как-то нехорошо.

Старый вампир лежал на длинной скамье в маленькой комнате, служившей когда-то кельей. Она была самой тёмной из всех, не считая подвала, потому что в ней отсутствовали окна. Его голова металась, словно в бреду, по бледному лицу струился несвойственный вампирам обильный пот, а ладонь прижалась ко рту, то и дело яростно его сжимая.

Симонетта распахнула дверь, пропуская Эттори вперёд.

– Вот. Он только сказал, что у него сильно болят зубы.

– Зубы? – Мужчина склонился над вампиром. – Как они могут у него болеть?

Симонетта пожала плечами. Из-за её плеча выглянула рыжая копна волос, и девушка отвернулась, что-то шепча.

Эттори несколько раз несильно шлёпнул Фаусто по щекам, пока тот не открыл глаза. Всегда неестественно чистые, сейчас белки налились розовым, как будто в них лопнули сосуды. Это насторожило Эттори. Он быстро снял куртку и бросил её на пол, вытащив карманный нож, а затем резко провёл лезвием по своей ладони и поднёс её к лицу Фаусто, придерживая его за шею.

Стоило вампиру один раз вдохнуть запах свежей крови, как глаза его раскрылись шире. В них застыл ужас. Оттолкнув Эттори, он сел и закашлял. Его вырвало прямо на пол тёмно-красной, почти что чёрной жидкостью. Эттори выругался и едва успел отпрянуть. Повернувшись, он захлопнул дверь прямо перед носом Симонетты, Джулии и остальных.

Те, притихнув, стояли в окружении старой пыли и солнечных лучей и обеспокоенно переглядывались, прислушиваясь к звукам. Толстые стены их практически не пропускали.

Фаусто упал с лавки на пол и, стоя на коленях, протянул к Эттори бледные тонкие руки. Он задыхался. Эттори наклонился ближе, и Фаусто вцепился в ворот его футболки, как утопающий за последнюю надежду на спасение.

– Я… умираю… – прохрипел он.

– Нет.

– Я чувствую… смерть.

Эттори перехватил его ладонь и крепко сжал её.

– Нет, Фаусто. Посмотрите мне в глаза. Я знаю, что с вами. Вы становитесь человеком.

Фаусто осел, не сводя с Эттори слезившихся глаз.

– Это… невозможно… – хрипел он, надрываясь изо всех сил. – Я всё ещё… проклят.

Эттори покачал головой.

– Это не так. Я давно вас простил.

С этими словами он залез рукой в карман к Фаусто и вытащил на свет маленькую деревянную игрушку в виде корабля. Потемневшее дерево тут же окрасилось кровью, что всё ещё медленно сочилась из пореза на ладони. Достав зажигалку, Эттори решительно поднёс язычок пламени к игрушке.

– Нет! – воспротивился Фаусто. – Что ты делаешь?!

– Смотрите. Он наконец-то горит.

Эттори бросил кораблик на пол, и он вдруг вспыхнул столпом огня. Мужчины молча наблюдали за тем, как пламя медленно оседает, расправившись с деревом. На полу осталась лишь маленькая горстка чёрного пепла. Эттори встал и смахнул её ногой.

– Вот и всё, – сказал он и отвернулся, пряча лицо.

Фаусто сидел, уставившись в место, где только что горел огонь. Он не падал лишь благодаря ножке лавки, подперевшей его обмякшую спину. Вампир больше не метался и не обращал внимания на боль. Перед его глазами были лица, множество разных лиц. Они шептали ему о своём горе, кричали от страха смерти, плакали от душевной тоски – но ярче всех выделялось лишь двое из них. То были лица молодой красивой женщины и мальчика с умным не по возрасту взглядом.

Они единственные улыбались ему. И тогда Фаусто тоже горько заплакал. Он шептал лицам слова любви и покаяния, слова, лежавшие тяжким грузом на сердце, слова, которых он не произносил так долго. Он качал головой, а слёзы струились по его щекам, скользили по шее, затекали в рот.

– Мальчик… – позвал он тихо. – Сын мой…

Рука Эттори коснулась его плеча, но он не видел его, он ничего не видел из-за влаги, застилающей глаза.

– Сын мой, прости меня…

Распахнув дверь, Эттори обнаружил, что все как стояли, так и остались на своих местах. Фабио и Уго тут же подхватили Фаусто, всё ещё с трудом державшегося на ногах, а Фьора, порывшись в сумке, протянула Эттори бутылку с водой. Симонетта прижимала руки к груди и не сводила с мужчин обеспокоенных глаз, а Джулия покосилась на ладонь Эттори. Кровь на ней уже свернулась, но она всё равно чуяла её резкий запах.

– Сейчас мы поедем в больницу, – сказал Эттори, возвращая воду Фьоре и с благодарностью кивая ей.

– В больницу?

– Да. Фаусто нужно осмотреть. Понять, в каком состоянии находится его организм.

Эттори заметил недоумённые взгляды, направленные в его сторону.

– Да не волнуйтесь вы так, – он вдруг улыбнулся, впервые за последние сутки. – У меня есть знакомый врач.

– Врач, осведомлённый в делах вампирских? – спросил Фабио.

– Нет. Просто врач, который не будет задавать лишних вопросов.

– Думаешь, он ничему не удивится? Приём, диспетчер, Фаусто даже выйти отсюда не сможет!

Эттори покачал головой.

– Сможет. Как обычный человек.

Фьора ушла рассказать о произошедшем Амори, а остальные остановились на пороге монастыря, наблюдая за тем, как Уго помогает Фаусто сесть в машину. Он то и дело поглядывал в сторону развалин, и Эттори, заметив это, как будто мимоходом попросил его остаться здесь. Он не терял надежды на то, что Джианни или Мирелла могут ещё объявиться. Фабио тоже не поехал. Он был рад лишней возможности побыть вместе с Джулией. Он обнимал вампиршу, перебирая кончиками пальцев рыжи локоны, и она, обычно гордая, на этот раз позволяла ему это делать. Когда шины зашуршали по земле, она распахнула глаза, провожая машину взглядом, а затем перевела их на горизонт – и вдруг отняла голову от плеча Фабио.

Её нечеловечески острое зрение без труда зацепилось за тёмную фигуру, стоявшую в отдалении и смотревшую в их сторону. Джулия нахмурилась.

– Всё в порядке? – спросил Фабио, заметив это.

Вампирша прищурилась и перевела вопросительный взгляд на Симонетту. Та тоже ничего не понимала.

– Не знаю.

Стоило им выехать на главную дорогу, как телефон тут же подал признаки жизни. Фаусто вздрогнул от внезапной мелодии и что-то проворчал, возвращаясь к созерцанию мира за окном. Стараясь не отвлекаться, Эттори быстро смахнул значок вызова и включил громкую связь.

– Джианни?

– Привет. Со мной всё в порядке. Я снова дома.

Эттори почувствовал, как его напряжённые плечи слегка расслабились.

– Хвала небесам! Где тебя чёрт носит?

Джианни в двух словах рассказал, что произошло ночью.

– Эттори, я тут встретил кое-кого…

– Будь добр, не томи.

– Ты за рулём?

– Да.

– Тогда, пожалуй, я скажу тебе позже. Но он тоже вампир.

От удивления Эттори едва не вдавил в пол педаль тормоза.

– И это не всё, – продолжал Джианни. Голос его был не такой, как всегда, он сильно волновался. – Эттори, противоядие не работает.