Sanctuary [h.s.] russian translate

Ушел до восхода солнца

Никогда не засыпай во время игры, мы все бросаем кости.

Теперь, если ты бросишь их достаточно сильно, это может изменить твою жизнь.

***

Неделя молчания от Гарри давила мне на грудь тяжестью, каждый день тяжелее предыдущего. Я с головой ушла в работу, во все, что могло отвлечь меня от гложущей неопределенности. Но тревога, несмотря ни на что, проникла в мои мысли, подпитывая мою неуверенность до тех пор, пока я не смогла больше этого выносить. Поэтому, когда он позвонил с телефона бармена и пригласил меня присоединиться к нему в пабе, я не колебалась. Мне нужны были ответы, и я была полна решимости их получить.

Паб был тускло освещен, гул разговоров смешивался со звоном бокалов, но все это не имело значения. Как только мы сели, я наклонилась вперед, и в моем голосе прозвучала серьезность, которая не оставляла места для его обычного подшучивания.

- Почему так получается, что ты не можешь прожить больше недели, не видя меня? - Спросила я, не сводя с него глаз, как будто провоцируя его отвлечься.

Гарри приподнял бровь, его губы слегка скривились, когда он сделал медленный глоток из своего бокала. - Что ты имеешь в виду? - спросил он почти небрежным тоном, но я заметила проблеск чего-то более глубокого в его глазах.

Я не позволила ему сорваться с крючка. - Ты никогда не проводишь больше недели, не видя меня. Ровно семь дней, как по часам. Ты упомянул об этом однажды, когда мы только начали разговаривать. - Я сделала паузу, вес моих слов повис между нами. - Я доверяю тебе, и, возможно, я немного наивна, - я не могла удержаться, чтобы не подколоть его к термину, который он когда-то использовал, чтобы описать меня, - но я не идиотка. В чем настоящая причина?

На мгновение он, казалось, был застигнут врасплох, уверенная маска, которую он всегда носил, сползла ровно настолько, чтобы я увидела уязвимость под ней. Он колебался, его пальцы водили по ободку бокала, словно оттягивая время. Затем, со вздохом, который ощущался как освобождение от чего-то, за что он слишком крепко держался, он заговорил, его голос стал тише, искреннее.

- Я чувствую себя нормальным, только когда я с тобой, - признался он, опустив взгляд на стол. - Когда я один, эти навязчивые идеи... они начинают цепляться за края моего разума, затягивая меня на дно. Только когда я с тобой, шум, наконец, стихает.

Его признание повисло в воздухе, густое и тяжелое, как тишина после бури. Низкий гул разговоров в пабе и звон бокалов казались далекими, как будто мы находились в мире, отдельном от всех остальных, изолированные в этот момент грубой правды. Мое сердце бешено колотилось в груди, смесь эмоций бурлила во мне - облегчение, беспокойство, замешательство.

Я изучала его, то, как его глаза, обычно такие осторожные и расчетливые, теперь казались почти уязвимыми, как будто он позволял мне заглянуть в ту часть себя, которую он скрывал от всех остальных. Его слова прокручивались в моей голове, каждое из них проникало все глубже. Мысль о том, что быть со мной - это его якорь, единственное, что удерживало его на привязи к здравомыслию, - это было одновременно пугающим и странно успокаивающим.

- Гарри ... - начала я, мой голос смягчился, когда я протянула руку, нежно положив ее на его. Его кожа была холодной на ощупь, напоминая о том, кем он был, но прямо сейчас это не имело значения. Что имело значение, так это мужчина передо мной, мужчина, который, несмотря на все свои недостатки и секреты, открывался мне так, как не открывался раньше.

Он опустил взгляд на наши руки, его большой палец рассеянно провел по тыльной стороне моей, как будто он нуждался в этом контакте так же сильно, как и я. - Это не то, чем я горжусь, - признался он, его голос был едва громче шепота. - Я ненавижу это чувство, так отчаянно нуждаться в ком-то, просто чтобы держать себя в руках. Но с тобой ... все по-другому. Ты другая.

Я не знала, что сказать. Сила его слов, глубина его потребности - все это лишило меня дара речи. Часть меня хотела спросить больше, копнуть глубже в то, что он чувствовал, но другая часть меня боялась того, что я могла бы раскрыть. Я всегда знала, что быть с Гарри - значит плутать по лабиринту тайн и теней, но я и не подозревала, насколько темными могут быть некоторые из этих теней.

Прежде чем я смогла подобрать нужные слова, я заметила, что глаза Гарри сузились, уставившись на что-то - или, скорее, на кого-то - в другом конце комнаты. - Дэмиен, - пробормотал он себе под нос, имя слетело с его губ, как проклятие.

Не говоря больше ни слова, он поднялся со своего стула, потянув меня за собой, наши пальцы все еще были переплетены. Его хватка усилилась, не больно, но защищающие, его рука была успокаивающей и твердой, когда он вел меня через переполненный паб. Я чувствовала перемену в нем, воздух вокруг нас становился напряжен с каждым шагом. Он держал наши сцепленные руки за спиной, располагая свое тело между мной и тем, что лежало впереди, защищая меня от того, чего я пока не могла видеть.

Пока мы пробирались сквозь море посетителей, знакомое позвякивание бокалов и негромкий гул разговоров, казалось, стихли, уступив место растущему предвкушению, которое я чувствовала в каждом движении Гарри. Когда мы, наконец, добрались до дальней части зала, там, притаившись в тени, отбрасываемой внутренними кирпичными стенами паба, был Дэмиен. Он приветствовал нас улыбкой, от которой у меня неприятно скрутило живот, улыбкой, которая не совсем коснулась его глаз.

- Гарри. Элеонор, - Дэмиен приветствовал нас медленно, нарочито растягивая слова, его взгляд слишком долго задерживался на мне. Его глаза прошлись по мне, как хищник, оценивающий добычу, и я инстинктивно придвинулась ближе к Гарри, чувствуя, как дискомфорт от присутствия Дэмиена пополз у меня по спине.

Реакция Гарри была немедленной, почти инстинктивной. Он переместился, частично потянув меня за собой, его тело стало защитной стеной между мной и агрессивным взглядом Дэмиена. - Дэмиен, - сказал Гарри спокойным, но резким голосом, в котором слышалось едва уловимое предупреждение. Он пытался отвлечь внимание Дэмиена от меня, но это, казалось, только забавляло его.

Медленная, зловещая улыбка расползлась по лицу Дэмиена, когда его глаза, наконец, вернулись к Гарри. - Не думай, что я забыл о твоей истории, Гарри, - сказал он, его голос сочился снисхождением. Его слова повисли в воздухе как угроза, обдуманная и расчетливая. Он сделал паузу, позволяя напряжению нарастать, прежде чем продолжить. - Убей Виктора Синклера, и я сочту эту плату достаточной, чтобы перевести на новый уровень твои шрамы.

Реакция Гарри была незаметной - вспышка замешательства, быстро замаскированная заинтригованной улыбкой. Его глаза слегка сузились, на лице появилось наполовину скептическое, наполовину довольное выражение. - Более справедливая сделка, чем я ожидал, - сказал он взвешенным, осторожным тоном.

Дэмиен наклонил голову, изображая обиду, хотя веселье не покидало его глаз. - Ты ранишь меня, отродье. Я всегда веду дела честно. Он сделал шаг вперед, его присутствие казалось все ближе, но Гарри непоколебимо стоял на своем. - Убей вампира, - сказал Дэмиен, понизив голос, придавая словам зловещую тяжесть, - и все откроется.

Между нами тремя воцарилось молчание, густое и гнетущее. Взгляд Дэмиена еще раз метнулся между Гарри и мной, его ухмылка стала шире, прежде чем он, наконец, отступил, довольный тем, что привел в движение. - Мы достаточно скоро закроем эту конкретную сделку, - добавил он, пренебрежительно махнув рукой, как будто этот вопрос уже был решен в его голове.

Гарри не ответил, и я тоже. Он просто повернулся, ведя меня обратно через паб со спокойной настойчивостью, встреча оставила горький привкус в воздухе.

Когда мы снова подошли к бару, тепло руки Гарри ускользнуло, оставив мои пальцы странно пустыми. Это был тонкий жест, но отсутствие его прикосновения ощущалось острее, чем должно было быть, как будто нить между нами была перерезана. Он скользнул на табурет рядом со мной, заказав еще один напиток и кивнув бармену, но теперь в нем чувствовалось заметное напряжение, что-то темное и далекое клубилось прямо под поверхностью.

Я села рядом с ним, моя рука неловко покоилась на стойке, призрачное ощущение его пальцев все еще оставалось на моей коже. Он не сразу взглянул на меня, а я не спросила. Что бы ни произошло с Дэмиеном, это давило на него, как тяжесть, которую он еще не полностью сбросил. К этому времени я знала Гарри достаточно хорошо, чтобы понимать, когда он уходил в себя, скрываясь за той холодной, непроницаемой маской, которую он так хорошо носил.

Бармен поставил перед ним бренди, и Гарри немедленно сделал большой глоток, янтарная жидкость быстро исчезла из стакана. Его глаза, обычно игривые или расчетливые, стали жесткими, отстраненными. Я почувствовала перемену между нами, как будто прежняя близость исчезла, сменившись чем-то более сдержанным.

Наконец, я нарушила молчание. - Кто такой Виктор Синклер? - Спросила я.

Гарри выдохнул, как будто этого вопроса ожидали. - Низменный истинный вампир, - объяснил он, его тон был пропитан презрением. - Один из старейших, опасный, но не неприкосновенный. Его пальцы лениво водили по краю бокала, пока он говорил, взгляд был отстраненным, как будто он мог мысленно видеть Виктора.

Я кивнула, но ответ ничуть не ослабил узел тревоги в моей груди. - Ты действительно собираешься доверять ему? Ты думаешь, Дэмиен сдержит свое слово? - Спросила я с явным скептицизмом в голосе. После всего, что я видела и слышала сегодня вечером, доверять Дэмиену было все равно что добровольно идти в ловушку.

Гарри откинулся на спинку стула, пожимая плечами с небрежным видом, который казался неуместным, учитывая серьезность ситуации. - У меня нет другого выбора. - Он помолчал, затем озорная усмешка тронула его губы. - Кроме того, я думаю, мы ему нравимся, - добавил он, подмигнув, юмор в его голосе не смог полностью замаскировать скрытое напряжение.

Я нахмурилась, мои глаза сузились. - Ты тот, кто сказал мне, что вампирам нельзя доверять. А Дэмиен? Он изворотливый, Гарри. Мне не нравится, как он смотрит на тебя ... или на меня.

Гарри наклонил голову, в его алых глазах плясало веселье. - Не волнуйся, любимая. У меня все под контролем, - сказал он ровным и уверенным тоном, хотя я могла почувствовать под ним надлом. - Несмотря на то, что он использует меня, я тоже использую его.

Снова была эта маска - его обаятельное, наплевательское отношение, усмешка, которая могла убедить любого, что он на шаг впереди, всегда играет в игру. Но я был не просто кем-то. Я могла видеть сквозь маску, вспышку неуверенности, промелькнувшую в нем, прежде чем он заговорил.

Мы допили свои напитки в тишине, напряжение от нашей встречи с Дэмиеном висело между нами, как густой туман. Какая бы беззаботность у нас ни была раньше, она давно исчезла, сменившись кислым настроением, от которого ни один из нас не мог избавиться. Когда Гарри предложил отвезти меня домой, я спокойно кивнула, зная, что мы оба были не в том состоянии, чтобы продолжать общение. Воздух снаружи был резким, холод пробирал меня до костей, когда мы ступили в темную ночь, небо над нами нависало тяжелое и бесконечное.

Мы пошли к его машине, уличные фонари отбрасывали длинные тени на тротуар, наши шаги были единственным звуком, нарушавшим тишину. Я поймала себя на том, что смотрю на Гарри, на то, как его плечи были слегка сгорблены, а руки глубоко засунуты в карманы, как будто он нес на них всю тяжесть мира. И, возможно, так оно и было.

Не особо обдумывая это, слова сами слетели с моих губ. - Я пойду с тобой.

Гарри остановился на полушаге, его голова повернулась, чтобы посмотреть на меня со смесью удивления и сомнения. - Ты? - В его голосе звучало сомнение, он поднял бровь. - И как это сработает?

Я выпрямилась, скрестив руки на груди, словно защищаясь. - Ты знаешь, я посещала курсы самообороны. Я хожу на пробежки три раза в неделю. Я не так слаба, как кажусь. - Мой голос был твердым, но я уже чувствовала исходящее от него недоверие.

Губы Гарри скривились в ухмылке, и он сделал шаг ко мне, его высокое тело возвышалось над моим. - Самооборона, да? Ты когда-нибудь действительно била кого-нибудь? Я имею в виду, действительно ударила их?

Я посмотрела на него, вызов клокотал во мне. - Ну, нет. Но ...

- Тогда ты не пойдешь. - Его тон был окончательным, он прервал меня, когда повернулся, чтобы уйти, его обычное быстрое увольнение вызвало вспышку моего разочарования.

Я не могла позволить этому так закончиться. Не раздумывая, я схватила его за руку, останавливая на полпути. - Я не могу отпустить тебя одного.

Он сделал паузу, его взгляд скользнул вниз, к моей руке на его плече, прежде чем встретиться с моим. Было что-то в его взгляде - нечитаемый огонек, от которого у меня екнуло сердце. - Ты думаешь, что справишься с этим? - Его голос был низким, почти опасным. - Убивать кого-то? Наблюдать, как жизнь утекает из их глаз? Слышать их крики, их мольбы о пощаде, и все еще проходить через это? - Его слова были резкими, раня глубже, чем я ожидала.

- Он вампир, - возразила я, мой голос слегка дрогнул. - Это другое. - Мысль о том, чтобы отнять жизнь, была ужасающей, но это было выживание, не так ли? Виктор был не просто кем-то - он был монстром.

- О, так ты меньше ценишь жизни вампиров. Понял. Приятно это знать. - Его тон сочился сарказмом, и он слегка отстранился от меня, выражение его лица было непроницаемым.

- Нет, я не это имела в виду. - Я с трудом подбирала нужные слова, разговор развивался быстрее, чем я могла успевать. - Я просто имею в виду... он убивал людей раньше. Невинных людей. Виктор - он убийца.

Ухмылка Гарри исчезла, сменившись усталым, понимающим взглядом. - А что происходит, когда все не так черно-бело, как сейчас? Когда грань между добром и злом не так четка? - Гарри покачал головой, потирая лоб, как будто от разговора у него разболелась голова. - Я не думаю, что ты готова к этому, Элеонор.

Разочарование нарастало в моей груди, и я не мог смириться с мыслью, что меня оставят в стороне. - Тогда испытай меня! Обучи меня. Позволь мне помочь тебе, Гарри. Пожалуйста. - На этот раз я потянулась к его руке, мои пальцы переплелись с его, отчаянно желая показать ему, что я не так беспомощна, как он думал.

Он долго смотрел на наши руки, выражение его лица слегка смягчилось, как будто он взвешивал свои варианты. Его глаза поднялись, чтобы встретиться с моими, и в них было что-то другое - что-то смиренное, но вдумчивое. После того, что казалось вечностью, он тихо вздохнул. - Хорошо. Приходи ко мне завтра, - сказал он, теперь его голос звучал тише, почти неохотно.

Пока мы шли к его машине, тяжесть нашего разговора тяжело повисла между нами, смешиваясь с ночной прохладой. Я могла чувствовать сдвиг в нашей динамике, хрупкую грань между доверием и трепетом, когда мы готовились вместе встретить все, что ждало нас впереди. Обещание завтрашней тренировки витало в воздухе, молчаливый договор, заключенный в тусклом свете уличных фонарей и густых городских тенях. Когда мы уезжали в ночь, пейзаж проносился мимо как в тумане, я не могла отделаться от ощущения, что путь, по которому мы собирались пройти, изменит нас обоих так, как мы пока не могли понять. С каждой милей неуверенность росла, но вместе с ней росла и непоколебимая решимость. Хорошо это или плохо, но я полностью входила в мир Гарри, и пути назад не было.