Глава семнадцатая. Четвертое испытание
Каждый маг учится повелевать стихиями; он узнает свойства растений, нравы животных. Затем он приступает к сплетению заклятий, ступая осторожно, по самому краю магического мира – зыбкого и тонкого, невидимого для непосвященного. Высшая ступень – чары, пророчества и высшие знания – доступны немногим, прошедшим стадию ученичества. Тому, кто пренебрегая всеми трудностями, сможет одолеть ее – дается звание магистра магии. Магистров мало – едва ли больше десяти, и они – самые сильные маги. Не слушайте тех, кто рассказывает о магии чаровниц Ивейлсдейла или другие сказки – все это ложь. Истинная магия жива лишь в стенах Звездной башни Лакримара, стены которой надежно хранят свои тайны от чужих глаз.
Наставления ученикам гильдии магов первого года обучения,
раздел «Вступление»,
глава 1, параграф 12.
Глава семнадцатая.
Четвертое испытание
Это очень странное ощущение, когда ты спишь и понимаешь, что спишь. Алиса отчетливо сознавала, что видит сон, но в то же время она находилась на плывущей по небу глыбе льда и напротив нее стояла высокая стройная женщина, с длинными, почти до пят волосами, черными как смоль и пронзительными огненными глазами.
- Беатриса? – одними губами произнесла Алиса.
- Да, меня звали так очень давно, – кивнула женщина. – Что ты еще знаешь обо мне?
- Вы были Главой гильдии магов. И... – девочка замялась, – любили Сильберна Справедливого.
- Да, – в глазах волшебницы появилось мечтательное выражение. – Силь был удивительным мужчиной, очень сильным и очень ответственным. Да, я любила его, а он любил меня. Очень давно. Мы сумели остаться самими собой, хотя это было непросто. Ты знаешь, почему ты здесь?
- Во сне я должна узнать, в чем будет заключаться мое четвертое испытание.
- Нет, – мягко качнула головой Беатриса или ее призрак. – Этот сон и есть твое испытание, Алиса. Просто досмотри его до конца, это будет интересно. Помни, все, что ты видишь – иллюзия, рожденная в твоей голове, поэтому образы будут знакомы. Но это только тени... миражи... сумей остаться верной себе... Сумей.
Произнеся последнюю фразу, она растаяла в воздухе, а Алиса обнаружила себя стоящей на площади, залитой солнцем и украшенной клумбами с пионами. Почти все кусты уже потеряли свои лепестки и земля вокруг, казалось, была усыпана малиновыми лоскутами.
Посреди площади прямо на траве сидела Кьёна, и Алиса радостно поспешила к ней, но, не добежав и пары шагов, замерла, осознав, что белые пряди в волосах эльфийки – это не краска. Это седые волосы! Кьёна даже не подняла головы, но обратилась к девочке с прежней улыбкой, хотя и грустной.
- Я так рада тебя видеть, Алиса.
- Что случилось, Кьёна? Ты такая печальная.
- Отец совсем одряхлел. Никого не узнает, только ругается. Скоро он уже не сможет сидеть на троне прямо. Вот почему я так тебе рада.
- Чем я могу помочь? – Алису потрясло извести о плохом самочувствии короля.
- Это я виновата, – мрачно сказала Кьёна. – Я всегда действовала ему на нервы, измывалась над ним. И теперь он уходит. Я не могу... Алиса, я не могу сесть на трон. Это... я этого не достойна.
- Но ты же принцесса? – растерянно произнесла девочка.
- Ну и что? Я не настоящая принцесса. Я всю жизнь плевала на этикет, мне на самом деле ничего кроме Мелва и не надо. Помоги мне!!
- Как?
- Стань королевой! Ты – единственная, достойная трона. Ты – такая добрая, честная, великодушная, и у тебя есть крылья. Ты станешь символом возрождения для моего... нашего народа. Прошу тебя, Алиса!
- Кьёна, я не могу.
- Можешь, это вечная неуверенность в себе мешает тебе признать очевидное. Глубоко вдохни и все получится.
- Прости, Кьёна, милая, я не могу принять твое предложение. Дело тут вовсе не в неуверенности, поверь. Но я еще только пятнадцатилетняя девочка, мечтающая стать магом. Я могу быть символом, но никак не правителем. Мне еще надо столькому научиться! Твой народ знает и любит тебя, они помогут тебе. Амелвин поможет. У тебя получится, Кьёна, я верю. А я еще столько должна узнать в этой жизни! Прости, родная, если можешь.
- Хорошо, ученица! – внезапно воскликнула Кьёна голосом Беатрисы и растворилась в воздухе.
Алиса и глазом не успела моргнуть, как оказалась в самом центре Пустоши у засыпанного песком фонтана, на бортике которого сидела Ровенна. Ее вид поразил девочку – песчаница сильно похудела, хламида болталась мешком на костлявом теле, но даже сквозь покрывало Алиса чувствовала, что ее глаза полыхают пламенем.
- Ты пришла вовремя. Час близок!! – голос женщины напоминал карканье ворона – громкий и хриплый, он разносился по всему двору.
- Час? Какой час?
- Час нашей свободы! Пришла пора освободиться! Мы не хотим больше влачить жалкое существование песчаных червей!
- Очень рада.
- Идем со мной, – взяв ее за руку, Ровенна пошла... нет, почти побежала, таща Алису за собой к лестнице, скрытой за зеркалом.
В мгновение ока они оказались в знакомом месте – том самом коридоре, в который Алиса с Соней попали из фонтана. Теперь тишину нарушал шум множества торопливых шагов, но никого не было видно. Почти бегом они преодолели коридор и оказались в зале с колоннами – зале Раздумий. В ближайшем кресле сидела неподвижная Шил’кхаш. Сделав шаг вперед, Алиса поняла причину ее неподвижности – женщина была крепко привязана к спинке, кроме того руки и ноги Жрицы тоже обвивала бечева.
- Она – единственное, что не дает нам сделать последний шаг наверх! – выкрикнула Ровенна и девочку испугала ярость в ее голосе. – Она – корень всех наших бед. Помоги нам избавиться от нее!
- Избавиться?
- Да. Она никому не должна рассказать о нас. Сделай ее немой! Выжги ей глаза! Так надо!! Она предаст нас.
- Но что ты такое говоришь, Ровенна? – в Алисе всколыхнулось возмущение. – Жизнь – это самое дорогое, что у нас есть. Она была вашей сестрой столько лет, делила с вами пищу и кров, беды и радости. Если она не хочет идти с вами – дайте ей шанс найти свой путь. Каждый заслуживает того, чтобы ему дали шанс!
- Хорошо, ученица! - Шил’кхаш, с легкостью разорвав стягивающие ее путы, поднялась с кресла и начала медленно исчезать.
Внезапно Алиса оказалась в Сониной комнате и увидела, что в кресле-качалке тихонько раскачивается незнакомый мужчина. Девочка присела на кровать и пристально всмотрелась в его лицо. В этот момент мужчина открыл глаза, и она тут же узнала его – эти огненно-рыжие волосы, эти глаза, даже легкая улыбка, появившаяся на его губах. Все это было таким знакомым, таким родным.
- Узнала? – голос у него был совсем молодой.
- Сильберн? Вы – Сильберн Справедливый?
- Да. А ты – Алиса, верно? Почему ты такая маленькая? Сколько тебе лет? – его улыбка внезапно превратилась в ухмылку.
- Пятнадцать.
- Всего? Теперь понятно, почему моя внучка вынуждена с тобой нянчиться. Если бы не дурацкий приказ…
- Соня со мной не нянчится! – запротестовала девочка. – Она – моя подруга!
- Ха, тебя вполне устраивает такая дружба. Кто подобрал тебя, когда ты подыхала с голоду в каталажке? Кто накормил тебя, успокоил и показал Подземелье? Кто позаботился о еде, картах и привязи для этого вашего блохастого спутника? Кто?
- Прекратите! - крикнула Алиса, глотая слезы. – Как вы можете судить вот так однобоко?
- Однобоко? Но ведь все, что я сказал – правда, – вкрадчиво ответил вампир. – Разве нет?
- Да, – девочка смутилась и опустила голову.
Конечно, Сильберн все перечислил верно. Но неужели она для Сони только обуза? Тогда почему девушка вообще пошла с ней в это путешествие? Почему не выставила за порог с утра пораньше?
Нет, ее дед неправ. Нельзя судить вот так. Да, Алиса готова была признать, что она гораздо слабее Сони физически, не умеет обращаться с оружием, и ростом тоже не вышла. Но это же не все.
- Моя внучка из кожи вон лезет, заботясь о тебе, а что ты можешь дать ей взамен? – вбил последний гвоздь Сильберн.
- Мою любовь, – девочка подняла глаза и встретилась с ним взглядом. – Соня – моя подруга и я никогда не сумею отблагодарить ее за все то добро, что она для меня сделала. Но я всегда буду ее любить. Я буду рядом, если ей понадобится моя помощь. Это и называется дружбой, чтобы вы знали!
- Хорошо, ученица! – призрак начал таять вместе со своим креслом.
Комната тоже стала неуловимо меняться, и Алиса обнаружила, что сидит на скамейке за широким деревянным столом в хижине старухи Нол. Ярко пылал очаг, над которым кипела уха – любимое блюдо старожилов Кройби и, прежде всего, самой Нол. Оглядевшись, девочка нашла женщину в дальнем углу – та рылась в сундуке. Когда она выпрямилась и взглянула на Алису, взгляд ее был полон немого укора.
- С кем ты связалась, золотко?! И кто бы мог подумать?! С кровопийцами, что крали наших детей и высасывали всю жизнь из их жил. Как тебе в голову взбрело такое?!
- Это лишь сказки, бабушка Нол. Вампиры совсем не такие – они не крадут детей.
- Ничего-то ты не знаешь, несмышленыш, – покачала головой Нол, усаживаясь на лавку. – Мне скоро стукнет девятый десяток, я одряхлела, потеряла все зубы и глуховата, но еще не выжила из памяти. Память у меня всегда была хорошая... я ясно вижу перед собой лицо прадеда. Он говорил мне: «Проклятый кровопийца Сильберн сумел запорошить глаза вертихвостке Беатрисе, но это не изменило сути. Ты будешь расти, Нолли, и власть вампиров будет увеличиваться с каждым днем. В черный день Совет гильдий разрешил им жить среди людей. Но запомни, Нолли: они ненасытны и жестоки, им нет дела до человеческой жизни. У меня была невеста, красивая, как первые весенние цветы и нежная как дуновение ветра. Мы собирались пожениться, но однажды утром она не вышла, как всегда, из дома мне навстречу. Спальня была пуста. Многие недели мы искали ее, а потом... потом она вернулась, но глаза ее горели незнакомым мне красным огнем, платье было порвано, а меж ярко-алых губ блестели два клыка. Она хохотала как безумная, и говорила, что только теперь стала счастливой».
Старуха помолчала, давая рассказу впитаться в пораженную Алису, и продолжила:
- Мой прадед собственноручно всадил кол в ее сердце и отрубил ей голову. Он пытался найти того, кто сотворил с его невестой такое, но не сумел. Девочка моя, беги пока не поздно, спасайся!
- Нет, теперь я тем более не уйду от Сони, – твердо сказала Алиса, вспоминая, как девушка собиралась умереть вместо того, чтобы укусить ее, и украдкой вытирая рукавом выступившие слезы. – Изгнание делает всех жестокими и отчаянными. Вампиров боялись, на них охотились, вынуждая скрываться в лесах. Может ли в таких условиях появиться дружба и сострадание? Нет. Ты говоришь, что они остались прежними. Тогда мы должны быть рядом, чтобы они смогли увидеть разницу между злостью и радушием. Если мы от них отвернемся, то получим удар в спину. Поэтому нужно протянуть им руку. Чтобы показать, что есть доброта.
- Очень хорошо, ученица! – прошамкала Нол, и пламя из очага взметнулось ввысь, поглотя ее дух.
Запах свежей травы и луговых цветов ударил в нос так резко, что у девочки на секунду закружилась голова. Она провела рукой по глазам и увидела, что сидит на берегу Лурлина рядом с Пини.
Алиса оглядела подругу тем заботливым взглядом, которым оглядывала ее в прошлые годы сама Пини. Светлые волосы подруги, связанные в хвост, уже не сияли прежним золотом, потускнели и секлись на концах, одежда болталась, точно была не по размеру, а руки покрывали синяки и мозоли. Но карие глаза горели прежним горячим огнем ее души, доброта лилась сквозь них на замершую от радостной встречи девочку. Только сейчас Алиса поняла, как скучала по своей подруге.
- Я очень рада тебя снова видеть! – воскликнула Алиса и раскрыла объятия, но Пини, грустно улыбнувшись, отстранилась от них.
- И я тебя рада видеть, эльфочка. Только не надо...
- Но почему? – огорченно посмотрела на нее девочка. – Раньше ты... я... тебе неприятно?
- Ну что ты такое говоришь! – с искренним возмущением откликнулась ученица Погонщиков. – Как ты можешь быть мне неприятна? Ты же моя подруга.
- Но тогда почему? – недоумевала Алиса.
- Потому что мы уже не те, кто мы были. Мы уже не воспитанницы одного монастыря. Ты – ученица магов, твой фиал наполовину полон. А я... я – ученица Погонщиков и мои руки в мозолях, а одежда покрыта слоем пыли.
- Но это же не повод?
- Ты так думаешь? Разве ты не испытываешь при виде меня жалости? Разве ты не чувствуешь себя неизмеримо выше?
- Нет!! – выкрикнула Алиса и, не обращая внимания на слова, бросилась Пини на шею. – Когда-то я считала, что недостойна стать даже чистолюбом. Мы обе – ученицы и нам предстоит познать еще много всего. Но, даже став магом, я буду продолжать обнимать тебя при встрече! И знаешь почему? Потому что я горжусь тем, что ты моя подруга!
- Хорошо, ученица! – звонко крикнула Пини и коснулась ее щеки губами, после чего стала медленно исчезать.
Однако Лурлин все продолжал бурлить, и не думая сменяться чем-то другим. Заслышав шаги за спиной, Алиса вскочила и оказалась лицом к лицу с Малисом.
В монастыре она нередко сталкивалась с ним вот так в коридорах и каждый раз при встрече ею овладевала странная робость – за все годы она ни разу не сумела достойно парировать его насмешки. И вовсе не потому, что язык проглатывала – просто мозг реагировал как-то замедленно, и пока Малис смотрел на нее своими бездонными темными глазами – она молчала... просто потому, что не было слов.
Вот и теперь ничего не изменилось – они рассматривали друг друга молча, и Алиса отметила про себя, что Малис во многом изменился за эти несколько месяцев. Его глаза светились какой-то новой, грустной мудростью, волосы начали немного виться и обрамляли бледное лицо, делая его почти миловидным. Своим внутренним чутьем девочка чувствовала, что и внутри бывшего соученика произошли сильные перемены, но не могла догадаться какие.
Когда он заговорил, она чуть рот не раскрыла от неожиданных слов.
- Почему ты молчишь? Я тебе противен?
- Нет... что ты...
- Ты меня боишься? – продолжал спрашивать Малис.
- Не знаю, – способность мыслить медленно возвращалась. – А должна?
- Нет, – он покачал головой. – Ты скоро станешь магом. Маги – очень одиноки, ты знаешь об этом?
- Одиноки?
- Да. Многие из них никогда не заводят семью, чтобы не отвлекаться от занятий магией. А если ты станешь Главой Гильдии…
- Ну... – девочка смутилась – она с трудом помнила, чтобы Малис обсуждал с ней хоть что-либо за все эти годы.
- Будешь сидеть, как паучиха Клер – одна, прекрасная и холодная в высокой башне? – он неожиданно оказался у нее за спиной и положил свои руки ей на плечи.
Алису прошиб удар молнии. А вкрадчивый голос, напоминающий мурлыканье, лился в левое ухо со странной силой, от которой у нее начали подгибаться колени.
- Разве это жизнь? Не слишком ли велика цена за обладание магией? Ведь твое сердце никогда не познает любви.
От его последних слов Алису бросило в жар. Она почти с сожалением выскользнула из его рук и снова встретилась с юношей взглядом. Ее поразило, с какой болью и страхом он ждал ее ответа.
- Я скоро вернусь, – просто ответила она. – И буду готова ответить на твой вопрос. Дождись меня, хорошо?
- Хорошо, ученица, – он насмешливо улыбнулся и мгновенно пропал.
Девочка моргнула, а когда открыла глаза, обнаружила, что находится в «Заброшенном приюте», в той самой мансарде, где Олвен ночью показала ей свои крылья. Только на этот раз у окна стояла не Олвен.
Элис помедлила еще мгновение и только потом повернулась к Алисе лицом.
- Моя мать многого не рассказала тебе, Алиса.
- Почему?
- По многим причинам. Чтобы не расстраивать. Чтобы не пугать. И... – девушка сделала паузу, – чтобы не лишать тебя надежды.
- Какой надежды?
- Надежды летать.
- Но разве Города Птиц не существует? – с трудом вымолвила девочка.
- О нет, она не обманула тебя, – Элис покачала головой. – Карта верна, но верно и то, что тебя там не ждут и вряд ли будут рады видеть.
- Почему? – Алиса с трудом впускала в себя ее слова.
- Ты – полукровка. В нашем городе запрещено заводить детей с кем-либо чужой расы. Моим отцом был самый обычный мужчина – и вот мы с матерью оказались здесь.
- Неужели ваши законы так жестоки?
- Они закономерны и логичны, – возразила Элис. – Но всегда найдется что-то выше страха перед законами. Например, чувства. Не ходи в Город Птиц, Алиса.
Это все иллюзия, вдруг вспомнила девочка слова Беатрисы. Это все неправда. Но это мое Испытание и я пройду его до конца.
- Спасибо за заботу, Элис.
- Так ты не пойдешь туда? – настаивала девушка.
- Я должна попытаться, – как ни странно, Алиса очень сильно хотела улыбнуться и сделала это. – Это мой единственный шанс. Я хочу летать.
- Никто не станет учить тебя! – выкрикнула Элис.
- Но я буду знать, что хотя бы попыталась. Я не верю, что ваши законы учат ненавидеть полукровок. Я надеюсь на доброту крылатых людей.
- Очень хорошо, ученица! – Элис взмахнула рукой, и Алису накрыла темнота.
Поняв, что темнота не собирается рассеиваться, девочка попыталась разглядеть, где оказалась. Впервые за все время испытания она затрепетала от страха, поняв, что находится в доме господина Никто.
Хозяин обнаружился сидящим на скамье за тем же столом, за которым сидела в прошлый свой визит Алиса. Его капюшон был откинут назад, поэтому девочка хорошо видела контуры сурового и усталого лица.
- Понравилось? – тихо спросил он. – Я не буду тебя испытывать, Алиса. Мне лишь выпала честь сказать тебе несколько прощальных слов. За эту ночь ты рассказала очень много интересных вещей о самой себе. Ты раскрыла все свои убеждения, свои принципы. Важно, чтобы и наяву ты не отказывалась от своих идеалов во имя, казалось бы, благородных целей. Все это на самом деле самообман. Цель никогда не оправдывает средства, запомни.
- Кто вы такой? – тихо спросила Алиса.
- Скоро узнаешь, – грустно ответил мужчина. – Ты слишком доверчива, поэтому нам придется познакомиться поближе. Но это не твоя вина, это твое достоинство – умение доверять людям. Запомнила? Твоя доброта – вот твоя сила, Алиса. И я говорю тебе – ты прошла это испытание и получила взамен то, что нельзя измерить или потрогать руками. Ты получила саму себя, теперь этот сон сможет защитить тебя, когда искушение окажется слишком близко. Прощай!
С этими словами он резко выкинул руку вперед, девочка дернулась в сторону, чтобы уклониться и проснулась.