Глава одиннадцатая. Настоящие трудности
Что есть магия? Это сила духа, это сила природы, это субстанция, растворенная в воздухе? На этот вопрос многие искали и до сих пор ищут ответ. Известно, что магия дается не каждому и не каждого можно обучить ее основам. Известно, что магию можно постичь без книжек и даже без фиала, если позволит природный дар и сила воли. Известно, что магия не исчезает ни в толще земли, ни высоко в небе, ни под водой. Известно, что магия дает чувство власти, которое нужно все время держать под контролем, иначе оно пожрет своего владельца.
Так что есть магия?
Почему пираты отвергают ее, а в Ивейлсдейле она доступна только женщинам? Почему в Лакримаре рождается один ребенок в год или два, способный к магии – и не все из них попадают в гильдию, когда заканчивается х отрочество? Почему эльфы могут творить чудеса, но никто не смеет называть это магией?
Больше вопросов, нежели ответов. Будущие ученые – ваш предки дарят вам эти загадки, как хорошие, никогда не надоедающие игрушки. Играйте, но только будьте осторожны.
«Поэма о создателях Купели», автор неизвестен.
Местонахождение неизвестно.
Последний экземпляр числится
в библиотеке «Монастыря Духа»,
однако его давно не видел даже сам хранитель.
Глава одиннадцатая.
Настоящие трудности
Выйти на рассвете, как запланировал наивный Гвендаль, конечно же, не получилось. Сначала помешало сердечное прощание, устроенное Амелвином и его родителями. Трое друзей утонули в потоке подбадривающих слов, и Алиса в который раз подивилась умению эльфов напускать на себя строгость и неприступность. Когда они, наконец, сумели разомкнуть дружеские объятия и вышли за порог, доверху нагруженные всякой снедью и флягами с летним игристым вином, то перемещение к городским стенам шло очень медленно.
Солнце неумолимо приближалось к зениту, а они только добрались до ворот в виде золотой раковины, у которых их ожидали неизменно сдержанный Миль и грустно улыбающаяся Кьёна.
- Ну вот, все чудесные сны когда-нибудь заканчиваются, - эльфийская принцесса повернулась к стражнику, державшему в руках большой сверток. – Позвольте преподнести вам скромные памятные подарки - пусть Золотое Побережье всегда будет с вами, куда бы ни привела вас дорога.
Она развернула самый большой предмет, который оказался великолепным мечом настоящей эльфийской работы, и протянула его Соне.
- Мы рады, что ты любишь наши творения. Пусть одно из них будет отныне с тобой. Его зовут Риалин, что означает «стремительный удар».
- Я... – вампирша никогда не чувствовала себя такой растерянной и счастливой. – У меня нет слов, Кьёна.
Но та уже повернулась к Гвендалю и протянула ему несколько перевязанных тонкой серебряной бечевой свитков.
- По распоряжению моего отца наши писцы скопировали для тебя карты подземных ходов до самого подземелья Лакримара. Мы верим, что ты сумеешь мудро распорядиться этим даром, следопыт.
Оборотень в свою очередь потерял дар речи и смог лишь отвесить низкий поклон, а Кьёна, полушутя разведя руками, обратилась к Алисе.
- У нас не нашлось награды достойной тебя, прости нас. Но ты можешь назвать все, что угодно, и если это во власти моего отца – он добудет желаемое.
- У меня совсем маленькая просьба, – Алиса подошла к девушке вплотную и прошептала ей на ухо несколько слов.
- Воистину ты удивительнейшее создание на свете, Алиса! – изумленно вскинула брови Кьёна. – Но я с радостью исполню твою просьбу, подожди пару минут.
Миль проводил путников до самой границы, сказав, что теперь тягучие пески уже никогда не затянут их. И даже стоя на этом памятном рубеже, они могли разглядеть в лучах солнца стоящую на башне тонкую фигурку с развевающимися волосами и поднятой в прощальном жесте рукой. Кьена не стала выходить за ворота, но крепко обняла всех троих на прощание, а Алису поцеловала и сморгнула что-то прозрачное с глаз.
Теперь перед тремя путешественниками лежала дорога длиною в месяц, в конце которой маячила грозной тенью Пустошь. Пустошью называли громадный район к востоку от Лакримара, и слухов о нем ходило в сотни раз больше, чем точных сведений. Поговаривали, будто даже воздух там смертелен, но в такое верили немногие наиболее впечатлительные. Правда, растительностью Пустошь и впрямь похвастаться не могла, а где мало растений – мало воды, так что немногие смельчаки отваживались пересечь границы царства песка. Больше чем отсутствие воды Алису волновали рассказы о якобы населявших Пустошь чудищах: скорпионах, гремучих змеях и гигантских крабоножах. Впрочем, это было почти все, что она знала о Пустоши и потому не говорила друзьям о своих страхах, сомневаясь в достоверности рассказываемых в Кройби историй.
Она боялась лишний раз напоминать им, что ведет их в Пустошь не смелая, удачливая ученица магов, а простая сирота, у которой все валится из рук и которая провалила второе испытание, с таким трудом отыскав. Сознание, насколько она недостойна подобной помощи, нагоняло тоску – девочка большей частью молчала, погрузившись в невеселые мысли.
Пока же они шли пусть и по безлюдной, но вполне уютной местности, где между долинами, покрытыми цветочными коврами, изредка попадались небольшие холмы, заросшие густой травой и текла речушка, один из многочисленных притоков Лурлина, своим журчанием отвлекавшая путников от мрачных мыслей. На второй день они миновали развилку, от которой шла дорога к Нарбонне – крупнейшему из торговых городов. Но до Нарбонны были идти никак не меньше, чем до Пустоши, а среди ее жителей, как поговаривали, добрая половина промышляла пиратством. Кроме Нарбонны и Лакримара девочка слышала только о призрачном Ивейлсдейле где-то далеко на западе за Девственным лесом, и слухи эти были очень смутны.
Занятая мыслями о собственной неудаче, только к концу недели Алиса начала замечать, что с Соней творится что-то неладное. Если приглядеться, то и Гвендаль выглядел уже далеко не таким бодрым , как после выхода из эльфийского королевства.
- Соня, как ты себя чувствуешь? – подобные вопросы выводили девушку из равновесия.
- Ты о чем? – хмуро буркнула та, убирая припасы в мешок.
- Соня?
- Послушай, Алиска! – вампирша внезапно решила выложить все. – Я выдержу столько, сколько смогу. Но ты же не ду... не боишься, что я...
- Я тебя не боюсь, если ты об этом, – грустно сказала девочка. – Но ты рисковала из-за меня жизнью, почему я не...
- Нет, – отрезала Соня так, что любые дальнейшие разговоры показались всем бессмысленными.
Гвендаль в течение всей беседы молчал, одолеваемый собственными невеселыми мыслями. Проснулись все трое на следующее утро еще более угрюмыми, и уже никакое солнце, никакие зеленые холмы и реки не могли вернуть их в прежнее беззаботное состояние. Шли молча, опасаясь, что любая фраза может повернуть разговор в русло терзающих друзей проблем.
Алиса с отчаянием пыталась найти какой-нибудь выход. Ведь нашла же решение Соня, когда речь шла о Гвендале? Значит, должна найти его и Алиса! Девочка нехотя отбросила вариант с подставлением собственной шеи – подруга скорее удавится, чем причинит ей вред. Но даже если им встретится одинокий караван, разве это поможет? Разве станет Соня пить кровь ни в чем не виновного путника только потому, что он встретился на ее дороге? Конечно, нет, она же внучка Сильберна Справедливого.
С каждым днем терзавший вампиршу голод становился все сильнее. Им пришлось серьезно сбавить темп, потому что девушку трясло, как в лихорадке, во время еды руки отказывались ей повиноваться, щеки ввалились, а запавшие глаза были все время подернуты мутной поволокой. Ночью она не могла уснуть, беспрестанно ворочалась с боку на бок или лежала на спине, глядя на все увеличивающуюся луну и тихонько стонала. В начале второй недели их похода она попыталась уйти.
Алису разбудил сильный шорох и, открыв глаза, она увидела бьющуюся в руках Гвендаля вампиршу. Юноша держал ее одной рукой за талию, а другой гладил по голове, уговаривая, словно непослушного ребенка.
- Ну куда ты пойдешь совсем одна, подумай? Ты очень слаба, тебе нельзя ходить одной. Мы тебя не бросим, Соня.
- Пусти меня! – девушка со стоном сделала еще один рывок, после чего обессилено обмякла в его руках и заплакала. – Я не хочу, чтобы вы видели... чтобы вы видели мою смерть...
Алиса вскочила, бросилась к ней и крепко обняла.
- Соня, милая, дорогая, как ты могла подумать, что мы дадим тебе умереть!! Мы найдем способ, обещаю! Сонечка... – она прижалась к плечу подруги и так в обнимку все втроем встретили рассвет, уже в который раз не принесший облегчения.
В это утро Гвендаль сходил к небольшой рощице в стороне от дороги и принес оттуда выструганный им посох. Когда он протянул его Соне, губы девушки скривились, но вместо язвительной насмешки или резкой отповеди она взяла палку и прошептала:
- Теперь ты можешь сполна насладиться моим унижением, лохматый.
- Ничего не выйдет, – с грустной улыбкой, обезоружившей ее, юноша взвалил на плечо мешки с едой. – И не надо злиться на меня за заботу, скоро придет и мой час. А посох я выбрал потому, что ты не согласишься, чтобы я нес тебя на руках.
Они продолжали медленно брести, но Алису вид подруги, опиравшейся на палку и с трудом передвигавшей ноги, повергал в ужас. Необходимо срочно найти решение, чего бы это ни стоило.
На следующее утро идти вампирша уже не смогла. Она завернулась в плащ и не соглашалась повернуться, несмотря на все уговоры друзей. Алиса и Гвендаль, совершенно убитые горем, сидели в нескольких шагах от нее и пытались отыскать решение.
- Я никогда не слышал о вампирах, которые предпочли бы умереть, но не укусить друга, – оборотень запустил в волосы тонкие пальцы и словно обращался к самому себе. – Она такая сильная... ну за что? Алиса, помоги мне, я сейчас начну сходить с ума! Я не могу смотреть, как она лежит там и умирает!!
- Ты не смотри – ты думай! Ищи! – девочке совсем не улыбалось получить в дополнение к умирающей вампирше сошедшего с ума оборотня. – Решение существует – просто мы его не видим.
- Это несправедливо! – Гвендаль, казалось, не расслышал ее слов. – Мы же столько всего смогли сделать вместе! Мы сумели раскрыть книгу Лазариса… должно существовать такое колдовство, которое подойдет!
- Молчи, – вдруг тихо сказала Алиса и оборотень немедленно подчинился. – Это может сработать, наверное. У нас есть пустая бутыль?
- Кувшин, – так же тихо, не отрывая от нее взгляда ответил Гвендаль.
- Хорошо, достань его.
Простота найденного решения пугала. Если она может создавать огонь, может быть, стоит попробовать и с водой… Ведь кровь – это тоже жидкость? Только потом она застывает, но как быстро? Ей просто необходимо успеть до этого момента. Но если тогда, в гроте она потеряла свой последний шанс подчинить воду, то ничего не получится. Алиса села поудобнее, поставив кувшин между скрещенными ногами и достала из-за пояса стилет. Вынув клинок из ножен, девочка поняла, что не может нанести себе удар.
- Гвендаль, – прошептала она, протягивая юноше стилет и левую ладонь. – Пожалуйста...
Юноша взял кинжал и погладил ее руку.
- Отвернись, – попросил он, бросил быстрый взгляд на неподвижно лежащую Соню и полоснул лезвием поперек узкой руки девочки.
В подставленный кувшин полилась кровь. Вампирша пошевелилась и застонала, а Алиса неповрежденной рукой быстро начертила знак воды – откуда этот знак возник в ее сознании? - и запела заклинание. Это не было заклинание из книги Лазариса. Ничего лечебного – только вода. Но ведь раковина закрылась! Она не смогла, она проиграла!
Ради Сони Алиса отбросила эти мысли. Она пожалеет себя когда-нибудь потом.
На глазах Гвендаля красная жидкость начала неумолимо прибывать и, как только песня кончилась, заплескалась у краев сосуда.
- Быстрее! – толкнула растерявшегося юношу Алиса.
Гвендаль схватил кувшин, упал на колени рядом с Соней и поднес край к ее губам.
- Нет... нет... – забормотала та, но он обхватил ладонью ее затылок и почти насильно заставил сделать первый глоток.
Алиса тем временем осмотрела свою рану – та оказалась неглубокой. Она промыла ладонь и тщательно вытерла, потом подошел Гвендаль и сделал перевязку. В этот момент раздался звон разбитого кувшина.
- Что это значит?! – отчаянно выкрикнула Соня, все еще не решаясь повернуться к ним лицом. – Откуда... где вы взяли эту... столько крови?!
- Как быстро она, однако, пришла в себя, – подмигнула девочка оборотню. – Сонечка, повернись к нам, родная. Мы так рады, что с тобой все в порядке.
- Живая!! – радостно вскричала девушка и, развернувшись, бросилась Алисе на шею. – А я-то думала... что же ты наделала... как у тебя получилось?!
Алиса с гордостью продемонстрировала подруге перевязанную руку.
- Взяла несколько капель и применила заклинание, увеличивающее количество жидкости. Только я не была уверена, что все получится.
- Ты никогда не уверена – но это неважно! Какие же вы молодцы, – казалось, Соня только сейчас заметила Гвендаля. – Ладно, лохматый, похоже, пришло время начать тебе доверять.
Юноша расхохотался и шутливо поклонился.
- Я и не мечтал заслужить эту честь, леди. Бродяга, сбежавший з подземелья, к вашим услугам, воин, сбежавший из Лакримара.
- Заткнись!
- Ни за что.
- Ах ты...
- Пора в путь, – с трудом сдерживающая смех Алиса подняла с земли свою сумку. – Мы еще даже не дошли до границ Пустоши.
В этот день им казалось, что солнце сияет ярче обычного, и весь мир радуется вместе с ними. Несколько раз Алиса подмечала удивленный взгляд Сони, словно вампирша с трудом верила в свое возвращение в мир живых. А вот встречаться взглядом с оборотнем она отчего-то избегала - может быть, в девушке все-таки проснулась совесть.
Их радостное путешествие продолжалось недолго – с каждым днем Гвендаль мрачнел все сильнее, а в начале третьей недели показал на почти полную луну.
- Осталось две ночи. На третью...
- Не дрейфь, лохматый! – преувеличенно бодрым голосом отозвалась вампирша. – Чего ради я, по-твоему, таскаю с собой эту цепь?!
- Лучше бы мы взяли из Лакримара сильнодействующее снотворное, – грустно пробормотала Алиса. – Здесь не растет ничего полезного, не из чего готовить снадобье.
- Его действие очень сложно предсказать, – спокойно ответил юноша. – Нет ни одного лекарства, которое точно меня усыпит. Цепь все равно бы понадобилась.
- Это... это будет ужасно. Я чувствую, – насупилась девочка.
- Не хуже, чем всегда, – неловко попытался приободрить ее Гвендаль. – Нет, даже лучше.
- Это чем же? – удивленно посмотрела на него Соня.
- Когда рядом друзья – всегда лучше, – серьезно ответил юноша.
Однако следующие две ночи оказались не самыми приятными – оборотень так и не сомкнул глаз, мучаясь неведомой силы тоской, и утром выглядел осунувшимся. Заметив синяки у него под глазами, Алиса настояла на том, чтобы дневной привал длился на пару часов дольше, и уговорила юношу провести их лежа.
Они расположились на ночлег в большой, поросшей мягким сухим мхом лощине, не спеша перекусили, но разговора не получалось. Алиса даже не пыталась отвечать на якобы беззаботные реплики Гвендаля и Сони, все глубже уходя в невеселые предчувствия по поводу опускающейся ночи. Наконец, оборотень поднялся.
- Пора, – он кивнул Соне, которая вытащила приготовленную цепь.
Гвендаль сам защелкнул ошейник на своем поясе и серьезно посмотрел на вампиршу, которая прикрепляла цепь к стволу крепкого дерева.
- Помоги Алисе... справиться с этим. Боюсь, она выбрала плохих попутчиков, но теперь уже поздно.
- Мы – не плохие попутчики, – постаралась подбодрить его девушка. – Просто мы – попутчики с проблемами. И кто еще кого выбрал.
Алиса сидела, поджав колени, и игнорировала все уговоры Сони лечь. Она не отрывала взгляда от того места, где под деревом лежал Гвендаль и совершенно спокойно разглядывал небо. Ветер донес до нее его тихий голос.
- Знаете, я ведь ее и не помню совсем - луну. Я всегда укрывался в Подземелье и никогда не видел, как она появляется.
- Он еще и разглагольствует, лохматый идиот! – пробурчала Соня, и девочка вдруг поняла, что вампирша отчаянно бодрится и тоже отгоняет от себя дурные мысли.
Все произошло практически одновременно: на ясном небе зажглись первые звезды, меж которых засиял круглый серебряный диск, а Гвендаль испустил сдавленный крик.
Девушки неосознанно вцепились друг в друга, не в силах оторвать взгляда от ужасного зрелища. Все тело юноши выгнулось дугой, послышался треск разрываемой одежды. Руки и ноги оборотня словно свело судорогой и сквозь разрывы в одежде они увидели проступающую сквозь кожу шерсть. Лицо Гвендаля вытянулось, волосы стали дыбом, а чудовищный оскал сверкал в неверном лунном свете. Волк дернулся, стараясь сорваться с цепи, и протяжно завыл.
Казалось, он не знал усталости. Полночи уже прошло, но зверь продолжал рваться, заставляя Алису и Соню вздрагивать, подозревая в малейшем шорохе скрип готового повалиться дерева. Выбившись из сил, оборотень сменил тактику – распластавшись на земле, он пополз в сторону девушек пока хватало длины цепи, жалобно скуля и сверкая горящими глазами. Это оказалось еще более непереносимо: Алиса, вцепившись в Сонино предплечье, с трудом сдерживала слезы.
- Он уже пришел в себя, видишь? Ему, наверное, так больно! Пойдем, надо ему помочь. Сонечка, пойдем!
Вампирша молчала, крепко прижимая дрожащую девочку к себе.
Они не увидели обратного превращения, потому что перед самым рассветом милосердный сон наконец овладел ими, и измученные девушки так и заснули в объятиях друг друга.
Первой проснулась Алиса и немедленно толкнула Соню, после чего бросилась к лежавшему без движения Гвендалю. Вдвоем они освободили его от цепи и уложили на плащ, заботливо укрыв. Кусок не лез девушкам в горло до тех пор, пока юноша не пошевелился и, слабо охнув, открыл глаза.
- С вами все в порядке? – был его первый вопрос.
- Спроси свой желудок, – улыбнулась Соня. – Если он просит есть – значит, мы живы.
- Гвендаль, как хорошо, что эта ночь закончилась, – Алиса взяла его руку в свои. – Мы так волновались.
- Я тоже волновался. За вас.
- Ладно, отставить нежности, – с притворной суровостью оборвала их Соня. – Время набить животы чем-нибудь съедобным.
Перекусив, все трое снова улеглись и проспали до полудня, после чего с новыми силами двинулись в путь. Лощина внезапно оборвалась, но за ней они не увидели продолжения прежнего ландшафта. Речка окончательно свернула с их пути, куда ни кинь взгляд, не было ни одного холма, а единственные деревья остались у них за спиной.
Зато повсюду лежал песок. Не мягкий и золотистый, как на Побережье, а жесткий, крупный, смешанный с гравием. Дорога, по которой они шли, закончилась, и до самого горизонта перед ними простиралась та, к которой они с таким трудом наконец-то добрались – страна Проклятых Ветров или иначе - Пустошь.
* * *
У каждого мага свои укромные места в городе; обреченные жить в Звездной башне, они с удовольствием – в разной степени – выбираются на свежий воздух, совершая прогулки, завязывая интересные знакомства и просто предаваясь тишине. Морган знал, как найти любого – и теперь, стоя рядом с мрачным, обшарпанным особняком двухсотлетней давности, еще раз спрашивал себя – не ошибся ли он
Не, ошибки нет. Он должен узнать, какую игру ведет Шуин – во имея чего и ради кого. Дверь легко поддалась, и Морган удивился, не чувствуя ни следа заклятий. Неужели магистр предсказаний настолько уверен в себе? Или это он, Морган, превращается в параноика, который запирает дверь в сортир семью магическими печатями, прежде чем справить нужду?
Заметно похолодало- приходилось кутаться в плащ, несмотря на раннюю осень. Ночной город только притворялся спящим – на самом деле его улицы окутывали тысячи едва различимых звуков и запахов – сена, браги, страха и много чего еще. Безлюдные улицы притаились, ожидая, когда на мостовую ступит нога человека – и хотя господин Никто передвигался бесшумно, он чувствовал их присутствие. В этом городе магия присутствует везде – но только для тех, кто способен ее заметить.
Чтобы пройтись по двум этажам бывшего Зеркального дворца – все зеркала давно вынесли отсюда – хватило и получаса. Никого. Морган точно знал, что в Башне Шуина нет – для этого пришлось караулить слуг, но по словам горничной, магистр уже неделю как не появлялся в своих покоях. У Шуина бывали периоды тяжелого забытья – тогда он ночевал в этом особняке, чтобы не попадаться на глаза главе и ученикам. Если магистр уже неделю не появлялся в Башне, где его носят Безликие?
Вернувшись в свою каморку, Морган решил воспользоваться старым проверенным способом и снова зажег магическое пламя в свече. Потом набросал короткое послание:
«Магистр, напророчив наследницу, счел себя свободным от обязательств?
Или я один хватился Шуина?
Советую начать поиски.
Морган».
На следующий день начали приходить ответы. Лорги пробормотал что-то сумбурное, на заднем плане слышался дикий визг кроколлигатора и связь оборвалась. Джал пробасил пару слов про личное дело каждого, что-то про возраст и тоже пропал. Как всегда, наиболее разговорчивым оказался Снилл – но и его возможности оказались не всесильны.
- Значит, пропал. Что ж, если бы он не вернулся всего две недели как с Заоблачного берега, я бы предположил, что он снова там.
- Только вернулся? И сразу напророчил?
- Ну да. Буквально сразу.
- Снилл, в ту ночь не было никаких знамений. Никаких.
- Да мало ли, что ему там приснилось. Ты думаешь, - ехидство магистра чар достигло апогея, – это каждый раз изучение звезд, долгие медитации и тщательная подготовка? Впрочем, он казался действительно взволнованным.
- С ним что-то случилось, Снилл. И мне кажется, что-то очень плохое.
- Маги плохо умирают, герой-любовник. Не поминай лихом раньше времени.
Итак, никто из магов не мог найти магистра предсказаний, хотя Морган не сомневался - поиски начнутся и это будут серьезные поиски. В душе крепла уверенность, что магистр мертв. И виновата в этом… и так ясно, кто виновата.
Почему это лицо показалось таким знакомым?
По прошествии недели господин Никто все еще видел перед собой те черты… и страх пронизывал его, заставляя покрываться холодным потом. Что за проклятая встреча случилась тогда в обители ночных бабочек?
Исчезновение Шуина завело расследование в тупик – мало-помалу, Морган снова превращался в господина Никто, не выходя на улицу и проводя дни и ночи в своем убежище. Если кто-то полагал, что девчонки и кинжала достаточно, чтобы развеять десятилетний морок – этот кто-то ошибался.
Набору не хватало ингредиентов.
За окном в тот было громче обычного – Морган привык к тревожной тишине переулка Сверкающих кинжалов и потому морщился при очередном громком звуке. Иногда с пальцев сами собой срывались магические искры – но он держал себя в руках. Не было никакого желания выходить наружу, узнавать, что случилось – да что может случиться в это городе, где даже боги погружены в спячку, не говоря уже про жителей? Очередной дерзкий грабеж, разве что…
В дверь постучали под самый вечер. Бесшумно раздвинув засов, господин Никто дернул ручку на себя.
Закутанная с ног до головы фигура, не говоря ни слова, прошла внутрь. Дождавшись, пока дверь закроется, визитер снял капюшон.
- Нил, какого лешего…
Лощеный облик помощника Магдалены никак не вязался с местом. Не предлагая гостю сесть, Морган уселся сам, ожидая объяснений.
- Ты, очевидно, ослеп и оглох, если смотришь на меня так, - Нил казался взволнованным.
Нил никогда не казался взволнованным за долгие годы, что Морган видел его рядом с Главой!
- Так просвети меня.
- Магдалене нужна твоя помощь. Одевай плащ, идем.
- Это не называется «просвети», Нил. Я признаю, что немного в долгу перед ней – но не настолько. Что происходит?
- Теперь я верю, что ты и правда Никто, - пожал плечами тот. – Тем лучше. Одевайся.
- Да что происходит? – гневный вопль не помешал пальцам застегивать плащ.
- Гэрис убит. Убит ночной бабочкой.