Глава 21
Как только на улице наступает ночь, для нас начинается особенное время. Это время, когда монстры и разнообразные чудовища выходят из тени. Днём мы, как обычные люди, ходим по улицам, пьём кофе в Старбаксе и смотрим фильмы в кинотеатре. Но с наступлением ночи всё меняется.
Ночь — это время вседозволенности, когда грань между дозволенным и запретным стирается. Я стоял около входа в здание театра и с интересом рассматривал его готический фасад. Это было классическое здание, построенное в лучших европейских традициях. Я чувствовал энергию этого места, потому что такое скопление вампиров сложно было бы не заметить, особенно для такого, как я.
Рядом со мной стояла Грета. Она внимательно осмотрела здание и, скривив свои тёмно-алые губы, направилась к входу. Я последовал за ней, а сразу за мной быстрым шагом двинулся Джеймс. Было заметно, что волк напряжён и всегда готов к действию. Я понимал, чего он ждёт или опасается, но не мог понять, почему он переживает из-за каких-то мелких вампиров, находясь рядом со мной.
Без особых проблем мы вошли внутрь здания, и я сразу почувствовал десятки разнообразных тёмных энергий своих собратьев. Грета начала довольно осматривать обстановку, широко улыбаясь.
— Неужели, мы среди своих! Я даже успела забыть, каково это — не притворяться обычным, праведным человеком.
— Грета, ты никогда не притворялась обычным человеком. Здесь слишком много вампиров, чтобы найти Стефани. Нам нужно разделиться.
— Согласен. Я пойду с Гретой, а ты, Влад, на этот раз будешь действовать один.
— Волк, ты хочешь, чтобы я прикрыла тебя в случае опасности? — Грета издевательски засмеялась, вызывая у Райта возглас возмущения.
— Поверь мне, при любой опасной ситуации я смогу разорвать половину нынешних вампиров даже без перевоплощения, — прорычал Джеймс, и его глаза зажглись. Я заметил небольшое волнение у окружающих вампиров, поэтому поспешил успокоить волка и его звериный нрав.
— Райт, давай действовать по нашему плану. Вы ищите Стефани в той части зала, а я пройду дальше вглубь помещения.
Мы разошлись по разным частям клуба. Неоновые огни были слишком яркими, но общая атмосфера темноты мне нравилась. После целого дня на солнце я был рад оказаться в полумраке.
Сотни людей двигались в трансе под громкую музыку. Многие из них были в состоянии эйфории, что говорило о том, что они употребляли не совсем легальные вещества. Неудивительно, что вампиры легко находили себе жертву в таких местах. Здесь даже не требовалось внушения, чтобы склонить человека к добровольной отдаче крови.
Я начал тщательно осматривать каждый уголок помещения, стараясь не упустить ни одного вампира. Все они были незначительны и не вызывали у меня интереса. В ушах стоял громкий шум от музыки, который мешал мне сосредоточиться и сохранять спокойствие. Слова и мелодия песни побуждали меня полностью отдаться тьме и выпустить на волю того кровожадного монстра, который уже давно просился наружу.
When you close your eyes, what do you see? (Что ты видишь, закрывая глаза? )
Do you hold the light, or is darkness underneath? (В тебе есть свет или внутри темнота?)
In your hands, there's a touch that can heal (Прикосновение твоих рук может исцелять,)
But in those same hands, is the power to kill (Но в этих же руках — сила убивать.)
Are you a man, or a monster? (Ты человек или монстр?)
When you look at yourself (Когда ты смотришь на себя,)
Are you a man, or a monster? (Ты человек или монстр?)
It's so hard to tell which side you're on (Так трудно понять, на чьей ты стороне.)
One day is Hell, the next day is the dawn (Один день — словно Ад, другой — прозрение.)
The lines are blurred, you keep rubbing your eyes (Границы размыты, ты продолжаешь тереть глаза.)
The tables turn, now it's time to survive (Роли меняются, пришло время выживать.)
You can't take back the damage you've done (Тебе не взять обратно то зло, что ты причинил.)
Oh, you can hide, but you can't run (О, ты можешь спрятаться, но убежать не выйдет.)
No, you can't take back the damage you've done (Нет, тебе не взять обратно то зло, что ты причинил.)
Afraid of what you might become (Боишься того, кем ты можешь стать —)
A man or a monster (Человеком или монстром.)
A man or a monster (Человеком или монстром.)
(Man or a Monster - Sam Tinnesz)
Внезапно мой взгляд упал на рыжеволосую девушку, чьи волосы ярко блестели в лучах клубных прожекторов. Она была очень похожа на Клариссу, описанную помощником режиссёра, которая могла вывести меня на Стефани. Я быстро направился к ней и обнаружил, что она сильно пьяна и танцует на одном из столов.
— Ты Кларисса? — спросил я громким и властным голосом, пытаясь перекричать музыку.
— Смотря кто спрашивает, — ответила девушка едва различимым голосом. Затем она повернулась ко мне и сказала: — Хотя для такого сексуального красавца я могу быть кем угодно. Если ты согласишься переспать со мной, я буду для тебя и Клариссой, и Амандой, и кем угодно ещё.
— Меня не интересуют подобные предложения, — процедил я сквозь зубы. Затем я пристально посмотрел ей в глаза своим гипнотическим взглядом и спросил: — Ответь мне честно, без лишних разговоров. Ты Кларисса? Ты продала режиссёру идею вампирского фильма про Дракулу?
— Да, это я. А в чём проблема? Хочешь купить у меня ещё одну идею?
— Я не режиссёр и не занимаюсь подобной деятельностью. Меня интересует твоя осведомлённость об истории графа и его жены.
— А ты что, фанат Дракулы? — спросила девушка пьяным и плохо различимым смехом, который начал меня раздражать.
— Кларисса, я профессор истории, и мне было бы интересно узнать, как девушка без должного образования и уровня знаний смогла так ярко и красочно описать историю графа.
— Ты знаешь, что вся эта история — фантазия и вымысел? — спросила девушка, пытаясь сфокусировать на мне свой пьяный взгляд. Затем она начала спускаться на пол со своей импровизированной сцены и потеряла равновесие. Я мгновенно подхватил её на руки, чтобы она не упала.
— Вот это реакция. Ты один из них?
— Что, прости? — спросил я, недоуменно глядя в лицо девушки и пытаясь понять, правильно ли я её понял.
— Я хоть и пьяна, но вижу, что твои движения слишком плавные для человека. А твоя реакция ещё больше подтвердила мои догадки, — сказала девушка, довольно усмехнувшись, наслаждаясь своей небольшой победой надо мной. — Ты один из них, и даже не пытайся меня убедить в обратном.
— Я тебя не понимаю. О ком ты говоришь? — спросил я, до последнего пытаясь защитить себя и не выдавать незнакомке своей истинной личности.
— Не строй из себя дурака. Ты вампир, это точно.
— Давайте выйдем и поговорим в стороне.
Я крепко взял девушку за запястье и повёл к выходу. К моему удивлению, она не сопротивлялась и охотно следовала за мной. Когда мы оказались на улице, я отвёл её в тёмный переулок за углом здания. Прижав её к стене, я снова посмотрел ей в глаза, пытаясь подчинить её пьяное сознание своей воле.
— Не пытайся, я слишком пьяна и нахожусь под сильным кайфрм. Мой разум затуманен, как никогда, — сказала девушка со звонким и злобным смехом, что шокировало меня.
— Откуда ты об этом знаешь? Предупреждаю, ты можешь ответить по-хорошему или по-плохому. Выбор за тобой.
— Если бы ты хотел меня убить, ты бы уже это сделал. Вы не церемонитесь со своим ужином, — ответила девушка с издевательской ухмылкой, что ещё больше разозлило меня.
— Но я немного другой, — мои глаза налились кровью, а лицо изменилось, принимая вид настоящего чудовища. — Поэтому я спрошу ещё раз, по-хорошему, откуда тебе всё это известно?
Увидев мой истинный облик, девушка мгновенно протрезвела. Она смотрела на меня полными страха глазами, а затем тихо прошептала:
— Так это правда. Твою же мать!
— О чём ты? Поясни хоть что-то из своего пьяного бреда.
— Ты... Ты... — шептала девушка, вжимаясь в стену. — Ты настоящий Дракула.
— Вот это да, — процедил я со злостью. — Твой интеллект, даже под воздействием алкоголя и наркотиков, намного выше, чем у многих людей на этой земле.
— Зачем я тебе? — спросила она, дрожа от ужаса. — Ты хочешь меня убить из-за этой истории? Так это не я придумала! Это всё Элеонора! Разбирайся с ней!
— Элеонора? Где она? — знакомое имя мгновенно отрезвило меня и помогло вернуть человеческий облик.
— Она должна быть где-то здесь. Точнее, она должна была приехать, поскольку сегодня ночью большая часть местного контингента отдастся ей без труда. Она всегда появляется в такие вечера и выпивает с десятком местных жителей.
— Элеонора вампир? — решил я до конца выяснить у девушки все интересующие меня детали, чтобы не допустить ошибок.
— Да, она вампир. И она сумасшедший вампир. Пару раз она пыталась напасть на меня, но, к счастью, каждый раз оставляла меня в живых и даже поделилась со мной интересной историей. Она сказала, что в человеческой жизни была историком.
— Она была историком? Она сама тебе это сказала?
— А кто ещё? Она родом из Огасты и в человеческой жизни занималась историей. Она недавно умерла и, очнувшись вампиром, не нашла своего создателя. Поэтому она свободна и не совсем обучена всем приёмам и жизни вампиров. Она даже толком всех правил не знает, поэтому ведёт себя так, как ей вздумается.
— Замечательно, — процедил я с отвращением. — Она ещё и историю себе придумала.
— О чём ты?
— Ни о чём. Это тебя не касается.
— Ты хочешь убить Элеонору? Я слышала, что граф — это вымышленный каратель, который якобы приходит за теми вампирами, кто нарушает его правила. Но большинство считают тебя выдумкой и страшилкой, чтобы вампиры не потеряли голову от крови, как Элеонора.
— А Элеонора потеряла голову? — я старался говорить безразличным тоном, чтобы не выдать своих истинных чувств по поводу услышанного.
— Она безумна и кровожадна, но прошу тебя, не убивай её и дай ей шанс, — девушка впервые решилась поднять на меня свои заплаканные глаза. — Ей просто нужен должный контроль и обучение. Знаешь, в ней иногда мелькает что-то хорошее и доброе. Когда она впервые хотела меня убить, найдя меня на улице без цента в кармане, она сжалилась надо мной и дала мне кров и деньги. Затем она оставила меня в живых и подарила мне новую жизнь. Элеонора добра где-то внутри, но её одержимость кровью всё это убивает в ней. Мне иногда кажется, что когда она была живой, то была совершенно другим человеком.
— Ты так считаешь?
— Да! Граф, не убивай Элеонору. Она заслуживает второго шанса.
— Кларисса, открою тебе большой секрет. Я приехал не убить Элеонору, а спасти.
— Спасти? От чего?
— От самой себя.
— Постой. Эта история, что Элеонора рассказала мне о тебе. Она правдива?
— К сожалению, да, — я попытался взять себя в руки и снова стать хладнокровным и собранным.
— А Элеонора — это графиня Веласко! Удивительно! Я пила и жила с самой графиней Веласко, а граф Дракула чуть не убил меня!
— Постой, я не собирался тебя убивать, — реакция девушки сбила меня с толку и вызвала сильное возмущение.
— А мне показалось, что собирался.
— Давай вернёмся к делу. Где я могу найти Стефани сейчас?
— Стефани? Так её зовут Стефания, а не Элеонора?
— Её зовут Стефани, — прохрипел я осипшим голосом. — Но это не меняет сути. Она нужна мне так же, как и я ей.
— В таком случае, граф, я могу пригласить её сюда под каким-нибудь предлогом, — девушка улыбнулась и достала телефон из небольшой сумочки на плече.
— Зови меня Влад, — пробурчал я, отступая от Клариссы. — И я буду тебе очень благодарен за помощь.
— Сам Влад Дракула стоит здесь и благодарит меня, — глаза девушки наконец-то прояснились, и в них загорелся огонь возбуждения. — Кому расскажешь, не поверят!
— Поэтому наш разговор должен остаться в тайне. Я понятно объясняюсь?
— Да, граф, то есть Влад, — девушка виновато улыбнулась. — Мне всё ясно. Я буду держать рот на замке, а нашей встречи никогда не было.
— Именно так, Кларисса.
— Так мне позвать сюда Элеонору? — девушка вопросительно посмотрела на меня. — Или, может быть, назначить ей встречу в определённом месте?
— Здесь будет удобнее всего. Зови её сюда, чтобы не вызвать лишних подозрений.
Кларисса немедленно набрала номер своей подруги и стала ждать ответа. Мне показались бесконечными эти гудки, которые словно давили своей продолжительностью. Наконец, они прекратились, и в динамике телефона я услышал голос, показавшийся мне слишком знакомым.
— Кларисса, что тебе нужно? — спросил голос.
— Элеонора, привет. Я на нашем месте, но не вижу тебя. Ты сегодня приедешь? — спросила Кларисса спокойным и уверенным голосом.
— Я давно здесь, детка, — послышался металлический и жестокий смех, который я впервые услышал у Стефани. — А ты, видимо, сильно выпила, раз не заметила меня.
— Я не только выпила, но и приняла пару весёлых веществ, — ответила Кларисса с весельем в голосе, но при этом внимательно посмотрела на меня. Она искала в моём взгляде одобрение, и я слабо кивнул ей.
— Тогда я совершенно не удивлена твоей реакции. Клар, я здесь планирую выпить ещё одного чудака, который уже минут десять пожирает меня глазами. Так что созвонимся позже.
— Как скажешь, детка, — ответила Кларисса и смутилась. Затем она вновь произнесла уверенным голосом: — Я обязательно тебя найду.
— Я буду у бара. Найди меня, и после мы обязательно повеселимся.
По голосу Стефани я понял, что она хотя и была не совсем трезва, но ещё не опьянела окончательно. Вероятно, она успела выпить достаточно крови с высоким содержанием алкоголя и других веществ. Это ещё больше стимулировало её мозг искать новые ощущения, а вместе с ними и кровь новых людей.
Кларисса попрощалась со Стефани и бросила на меня опасливый взгляд. Я решил стереть у девушки воспоминания обо всём, что здесь произошло, освободив её от этого знания. Поскольку девушка уже более-менее пришла в себя, моё внушение сработало эффективно и без проблем.
Я проводил Клариссу обратно в клуб и вернулся вместе с ней в помещение. «Стефани сказала, что будет у бара. Значит, надо идти туда», — подумал я и направился в нужную сторону. Мой взгляд стал уверенным и холодным, а от меня исходила такая мощная энергия, что все вокруг, и люди, и вампиры, отходили в сторону при виде моей мрачной фигуры.
Когда я подошёл к бару, то увидел картину, которую не смог бы забыть даже в бреду. На стойке бара женщина в откровенном платье и высоких сапогах на шпильках танцевала с бутылкой рома в руках. Рядом с ней был парень, который был не менее пьян, чем она. Эта особа, лишь отдалённо напоминавшая мне Стефани, притянула парня к себе, оголила клыки и впилась ему в горло. Парень застонал и обнял её.
То, что произошло дальше, повергло меня в ужас и вызвало сильнейшую волну гнева. Стефани оторвалась от парня, прижалась к нему и стала жадно целовать. Я не мог поверить своим глазам, но эта ужасающая картина чётко стояла перед моим взором. В этот момент я окончательно потерял контроль над собой и сквозь громкую музыку, пьяные крики толпы и неразборчивые голоса закричал самым властным и сильным голосом, на который был способен:
— ДОВОЛЬНО! Все живо замолчали и прекратили это!
Внезапно музыка смолкла, огни погасли, и толпа замерла в ожидании. Все вампиры одновременно замолчали и с ужасом посмотрели на меня. Некоторые из них задрожали, другие с любопытством рассматривали мою фигуру. Люди же недоумённо косились в мою сторону и недовольно перешёптывались.
Пьяная Стефани оторвалась от своей жертвы, и её затуманенный взгляд наконец упал на меня.
— Вот это да! Сам Влад Дракула почтил нас своим присутствием! Или это праведный профессор Уайт пришёл дать нам уроки истории? — насмешливо произнесла она.
— Стефани, прекрати этот беспредел! — прорычал я, испытывая невероятный гнев. — Я пришёл за тобой.
— Я не сомневалась, профессор, — издевательский смех Стефани слишком громко прорезал тишину, а затем её пьяный голос прокричал: — Вы пришли подчинить меня себе, о владыка, или же вы решили воспользоваться своим преимуществом перед нами в другом действии?
По залу прокатился смешок, а где-то послышались удивлённые возгласы. Теперь все вампиры смотрели на меня с ужасом и паникой во взгляде, а люди горели диким интересом к происходящему. Все присутствующие с нетерпением ожидали, что произойдёт дальше и как будет развиваться эта история.
— Влад, она совсем не в себе! — услышал я запыхавшийся голос Джеймса. — Стефани, ты с ума сошла?
— И почему я не удивлена? Верный волк тут как тут по первому зову, — глаза Стефани зажглись красным огнём, от чего зал одобрительно загудел.
— Дела совсем плохи, как я вижу, — ко мне подошла Грета и с опаской оглядела фигуру Стефани. — Она даже хуже тебя в твои не самые удачные столетия.
— Так вы всей своей компанией приехали. Джеймс, где Мэтью и Кейт? Или ты решил их спрятать подальше от страшной и кровожадной новорождённой? — вновь Стефани разразилась пьяным и жестоким смехом. — Грета, а на твоём месте я была бы рада моему уходу. Наконец-то эта слабая и никчёмная девчонка больше не будет мешать тебе залезть в штаны к моему несостоявшемуся мужу.
В зале послышался громкий смех, который исходил в основном от людей. Вампиры уже поняли, кто стоит перед ними, и боялись лишний раз провоцировать меня на действия.
— Молчать! — крикнул я в гневе. — Стефани, тебе лучше замолчать, пока я окончательно не потерял контроль над собой.
— Да? И что будет дальше? Я знаю, что ты сделаешь со мной. Поэтому хочу насладиться последними мгновениями свободной жизни без тебя и этого вечного проклятья под названием любовь. Без оборотней и их слишком сильного чувства опеки и долга, и без твоей одержимости вернуть свою жену и сделать из меня её подобие. Я не графиня Веласко и никогда ей не буду. Я Стефани Элеонора Пайнс и буду ей всегда!
С этими словами Стефани спрыгнула со стола, потеряв равновесие. Она встала и предстала передо мной во всей красе. Я смотрел на её знакомые черты лица, но не узнавал их. Её взгляд был холодным и жестоким, как у настоящего чудовища, безжалостного и бесчеловечного. Она смотрела на меня безразличным и холодным взглядом, что выводило меня из себя.
Я был графом Дракулой, а она, девушка, которая полгода назад стала вампиром, публично унижала меня. Внутренний голос говорил мне, что пора показать ей свою силу и влияние на таких, как она. Но разум подсказывал, что это окончательно убедит её в правдивости её выводов обо мне. Подчинив её себе, я мог навсегда обратить её во тьму и убить остатки души внутри неё.
Внезапно вперёд вышел Джеймс и холодно произнёс:
— Стефани, твой небольшой спектакль довольно забавный, но ты никогда не отличалась сильной самоуверенностью. Ты же первую неделю работы в банке боялась поднять свои глаза на меня. И ты хочешь сказать, что вся эта неуверенность могла вмиг улетучиться? Сомневаюсь в этом.
— Джеймс, что ты творишь? — взревел я. — Нам надо её отрезвить, а не провоцировать ещё больше.
— Верь мне, Влад, — Джеймс вновь повернулся к Стефани и начал свои нападки на неё с новой силой. — А ещё я помню, как ты извинялась каждый раз, когда у тебя застревала бумага в принтере или когда ты роняла очередную чашку с кофе в моём офисе.
— Замолчи! — глаза Стефани загорелись неимоверной злобой. — Это всё в прошлом и навсегда там осталось! Та Стефани мертва! Её убил родной отец, за что ему огромное спасибо. За эту свободу и освобождение от всех вас.
— Вот как? А мне показалось, что вы сейчас вновь неуверенны в своих словах и действиях, мисс Пайнс, — Джеймс злобно усмехнулся, чем окончательно вывел из себя Стефани.
— Ах ты подонок! — взревела она и кинулась на Джеймса, пытаясь вцепиться ему в горло. — Я убью тебя!
— Попробуй, — прорычал Джеймс, после чего Стефани повалила его на пол.
— Джеймс! — Грета попыталась подойти к ним, но оборотень дал ей знак не приближаться.
— Грета, стой, где стоишь. Давай, Стефани, убей меня и насладись моментом триумфа.
— Стефани, я призываю тебя одуматься, пока не стало поздно. Я не хочу тебя подавлять, но ты не оставляешь мне выбора.
— В таком случае, дорогой граф, вы сами виноваты в этом, — ответила Стефани.
Стефани резко укусила Джеймса, и он вскрикнул от боли. Укус был настолько глубоким и грубым, что из его горла хлынула кровь. Стефани начала жадно пить её, но вскоре её аппетит уменьшился, и она стала пить медленнее.
Я не знал, что делать, но Джеймс слабым жестом запретил мне вмешиваться. Я не понимал, чего он добивается, но решил довериться ему.
Через некоторое время Стефани медленно оторвалась от Джеймса и удивлённо огляделась. Её глаза снова стали мягкими, карамельного цвета, а лицо утратило острые черты и стало более мягким. Она посмотрела на лежащего без сознания Джеймса, а затем провела пальцами по своим губам. Её руки задрожали, а глаза наполнились слезами. Она подняла дрожащие руки перед собой и снова увидела на них следы крови.
Неожиданно для всех Стефани вцепилась в рубашку Джеймса своими окровавленными руками и громко закричала:
— Нет... Нет! Джеймс! Джеймс, очнись!
Только теперь я понял, что произошло. Кровь оборотня и эмоциональная связь Стефани и Джеймса сработали против неё: волк нейтрализовал яд вампира в её организме и отрезвил её разум. Он подавил её жажду крови и временно привёл её в прежнее состояние.
Я понимал, что это временное явление, и вскоре она вновь потеряет голову от жажды крови. Но это давало хоть небольшой шанс спасти её и найти решение проблемы.
Стефани прижалась к Джеймсу и зарыдала. Её эмоции вырвались наружу впервые после её наркотического загула, а прежние чувства проявились. Я слышал, что волк жив, но слаб из-за большой потери крови, поэтому не паниковал по поводу его будущего.
Я подошёл к Стефани и, сев перед ней на корточки, тихо сказал:
— Он жив. И будет в порядке при должном уходе.
— Почему ты позволил мне это сделать? — мокрые глаза Стефани с болью смотрели на меня. — Ты мог остановить меня в любой момент и заставить остановиться.
— Я не мог этого сделать. Потому что тогда ты бы оказалась права в своих выводах. А я не хочу навсегда остаться для тебя монстром, который подавил твою волю и подчинил тебя себе. Твоя свобода и твоя воля — самая большая ценность для меня, которой я никогда не смогу тебя лишить.
— Но из-за этого пострадал Джеймс! — воскликнула Стефани, снова испытывая сильную дрожь во всём теле. — Вдруг он погибнет!
— Он очнётся, — Грета бросила на Стефани холодный и жестокий взгляд. — Он сильный и всегда поступает так, как того велит его долг. Он истинный альфа и самый сильный мужчина в моей жизни.
— Я не могу простить себя, — Стефани снова заплакала, и я прижал её содрогающееся тело к себе.
— Если ты согласна, я действительно могу подавить твою волю, но это временное решение. Кровь Джеймса скоро выйдет, и ты снова обезумеешь и потеряешь разум.
— Влад, прошу тебя, прекрати всё это, — Стефани дрожала так сильно, что я чувствовал подобное у неё впервые. — Я не могу быть такой вечно. Я хочу умереть.
— Нет, Стефани, я не позволю тебе умереть, — проговорил я уверенно, крепко обнимая её.
— Не обрекай меня на такое существование. Это не я, и я не должна быть такой. Я же убила множество людей! — Стефани резко закричала и впала в настоящую истерику. — Они были не сильно виноваты и не заслужили смерти! Влад, я нарушила твой закон, и теперь ты обязан меня убить!
Все вампиры были потрясены и с ужасом смотрели на меня и Стефани. Я не ожидал от неё такого поступка и теперь стоял в растерянности. Я понимал, что никогда не смогу убить Стефани и не допущу её смерти. Но если я прощу её публично и отпущу этот поступок, то покажу свою слабость и мягкость. Это лишит меня авторитета и контроля, а вампиры получат возможность нарушать мои правила без страха наказания и смерти.
Ситуация была ужасной, и чтобы сохранить баланс в мире, мне пришлось бы убить самого дорогого человека в моей жизни и свою любовь. Я крепко обнял Стефани и тихо прошептал ей на ухо:
— Прости меня за это. Надеюсь, когда-нибудь ты поймёшь и простишь меня.
Затем я повернулся к окружающим и громко сказал:
— Признание этой девушки обязывает меня совершить над ней казнь. Я никогда не прощаю убийства невинных, поэтому она понесёт заслуженное наказание.
Грета с ужасом смотрела в мои холодные глаза и со страхом оглядывала меня и Стефани.
— Влад, что ты делаешь? — воскликнула она.
Я обвёл всех присутствующих пристальным и леденящим взглядом, а затем выпустил наружу тьму внутри и громко прорычал не своим голосом:
— Я творю правосудие над всеми, кто берёт своё начало от меня. И если кто-то нарушает мои правила, он лишается права жить и существовать под моим началом.
— Влад, приди в себя! — закричала Грета. — Это же Стефани и твоя душа! Ты не посмеешь этого сделать!
— Закон един для всех! — вскрикнул я. Зал наполнился ужасом и страхом, исходящими от окружающих. — И он будет исполнен беспрекословно.
Стефани прижалась ко мне и прошептала:
— Я готова. Позволь мне в последний раз посмотреть в твои изумрудные глаза, что смотрели на меня со ступеней ресторана в Праге. И позволь мне перед смертью почувствовать вновь вкус твоих губ на моих губах.
Я был ошеломлён словами Стефани. Она действительно поверила в моё намерение её прилюдно убить. Это было странным и пугающим фактом для меня, ведь это означало, что она всё это время не переставала видеть во мне безжалостного и беспощадного монстра. Поэтому она и сбежала, боясь попасть под моё влияние и под мою власть.
Я почувствовал дикую боль от осознания, но мне нужно было собраться с силами и отыграть свою роль до конца. Я вернул себе человеческий вид и снова стоял в своём классическом виде профессора Уайта. Глаза Стефани широко открылись и наполнились слезами. Она потянулась ко мне и нежно провела ладонью по моей щеке. Я оставался непроницаемым снаружи, но внутри меня горел пожар, а чувства и эмоции извергались, словно сотни вулканов по всей планете.
Стефани подошла ко мне совсем близко и тихо прошептала:
— Я люблю тебя, Влад Дракула, и всегда буду любить. Ведь моя душа навечно принадлежит тебе, как и твоя мне. И даже сквозь прожитые жизнии века я найду тебя и подарю тебе вновь свою любовь.
С этими словами она страстно поцеловала меня. Я был опьянен ее губами и напором. Я был готов отдать все и не думать о последствиях, чтобы продолжить этот страстный поцелуй. Но в порыве страсти я вспомнил, что на кону стоит слишком многое.
Я оторвал Стефани от себя и посмотрел ей в глаза. Мой голос был жестоким и громким:
— Стефани Пайнс, отныне ты заснешь навсегда и будешь беспробудно спать. Твой разум будет за пределами понимания, и он не даст тебе возможность жить. Отныне ты лишь пустая оболочка, которая будет навечно оставлена в одном состоянии и никогда не очнётся.
Глаза Стефани стали угасать и медленно закрываться. Она пошатнулась и упала на пол. Её тело теперь лежало бесформенной массой, в нём не было ни единого признака жизни.
Все окружающие испытывали дикий ужас и страх, но также я чувствовал их беспрекословное подчинение мне. Грета стояла, парализованная ужасом. Её глаза были полны страха, а губы дрожали.
— Ты это сделал, — прошептала она дрожащим голосом. — Ты её убил.
— Я не полностью убил её, но жизни я её лишил, — ответил я. — Казнь свершилась, и отныне эта девушка никогда не будет жить под моим началом. Отныне она лишается права пить кровь и быть моим потомком. Да будет так навеки веков.