Кровь и Клятвы

Монастырь возвышался среди выжженной земли, как тень прошлого, забытая даже самой смертью. Каменные стены были покрыты трещинами и поросшими мхом символами, некогда призванными отгонять зло. Теперь же они дрожали - будто зная, что тьма внутри стала сильнее их.

Давина стояла на краю обрыва, откуда открывался вид на монастырские руины. Тёмные облака сгущались над ней, и ветер бился в её плащ, словно пытался остановить.

Каэль подошёл сзади:

- Шаманы сказали, что он окружил себя барьером. Внутри работают защитные круги. Мы не сможем пройти, пока ты их не разрушишь.

- Я не собираюсь "проходить", - холодно ответила она. - Я войду.

Он хмуро сжал челюсть, но отступил.

Давина шагнула вперёд. Её кожа побледнела, глаза налились алым свечением. Слова на древнем языке сорвались с губ - и воздух содрогнулся. Магия сплелась в узор перед ней, образуя алое копьё света. С каждым шагом она расчищала путь - магические круги трескались, защитные знаки рассыпались в пыль.

Когда она вошла во внутренний двор, мир будто застыл. Листья замерли в воздухе. Ни звука. Ни дыхания.

В центре стоял он - мальчик. Его тело было детским, но глаза... пустые, древние. Из его спины тянулись тонкие чёрные нити, вплетённые в землю. Вокруг него витал страх. Не эмоция - а реальность.

- Ты пришла, - прошептал он. - Давина.

- Я пришла забрать Сердце, - ответила она, и её голос раскатился, как гроза. - Отдай его - или я вырву его из твоей плоти.

Он засмеялся. Голос стал искажённым, как будто говорили сотни глоток:

- Попробуй.

Взрыв магии сотряс землю. Из земли вырвались тени - изломанные фигуры, полупрозрачные, но наполненные яростью. Монастырь содрогнулся. Каэль, следовавший за ней, вытащил меч, покрытый рунами. В его глазах запылала решимость.

- Вставай! - крикнула Давина, и её голос сотряс воздух. - Приготовься!

Первая тень рванулась к ней. Давина развернулась, и с её руки сорвался поток огня - не обычного, а синего, холодного, как смерть. Сущность взвыла, рассыпаясь в крик. Ещё одна попыталась обойти сзади - Каэль метнул зачарованный кинжал, вонзив его точно в череп твари. Раздался хруст, и она исчезла.

- Это не всё, - прошипела Давина. - Он играет.

Мальчик поднялся в воздух, ноги оторвались от земли. Магия вокруг него сгущалась, формируя когтистые отростки. Один из них с грохотом ударил по камням рядом с Давиной. Она отпрыгнула, и часть руин рухнула за ней. Пыль поднялась стеной.

- Уходи, если хочешь жить, - крикнула она Каэлю. - Он слишком силён!

- Если ты останешься - я тоже, - коротко ответил он, сжимая меч.

И тогда началось настоящее.

Из земли поднялся круг - пентаграмма, начертанная кровью. Давина встала в его центр, закрыла глаза. Над ней разверзлось небо. С громом и грохотом оно раскрыло себя - будто тьма внизу взывала к своей сестре наверху.

Она начала читать заклинание. Ветер взвился вокруг неё, её волосы поднялись в воздухе, кровь начала сочиться из её носа. Это была магия высшей силы - первородная, запретная. Вокруг неё сформировалась сфера, через которую не могла пройти ни одна тварь.

Мальчик закричал, и весь монастырь задрожал. Он метнул в неё волну тьмы - клубящийся шар энергии, но он ударился о сферу, рассыпаясь, как стекло. Давина вытянула руки - и на её ладонях запульсировала энергия, столь старая, что земля под ногами треснула.

- ВОЗВРАЩАЙСЯ В ТЬМУ, ИЗ КОТОРОЙ ПРИШЁЛ! - крикнула она.

И ударила.

Столб света, пурпурный и золотой, пронзил небо. Он ударил в мальчика - и от него оторвались нити, извиваясь, как змеи. Он закричал, на этот раз не голосами тьмы, а как ребёнок - испуганно, больно.

Каэль вбежал к ней, подхватывая её, когда её силы начали угасать. Она оседала на колени, руки дрожали, но она держалась. Мальчик упал. Без сознания.

- Мы не убили его, - прошептал Каэль.

- Нет. Мы освободили.

- Но Сердце всё ещё в нём?

Она посмотрела на него:

- Да. Но теперь оно... уязвимо.

Деревья снова зашевелились. Ветер стих. Но небо не очистилось. И где-то, глубоко под землёй, в сердце монастыря, каменный алтарь затрещал. В его трещинах блеснуло красное.

- Это только начало, - тихо сказала Давина.

Каэль кивнул:

- Тогда нам придётся закончить.

Лес завывал, словно сам воздух чувствовал приближение чего-то древнего и неизбежного. Вой оборотней сливался с гулом барабанов, звучащих в груди вампиров. Это было не просто сражение. Это было напоминание. Отголосок давних времён, когда тьма была свободна, и кровь была единственным языком власти.

На передовой стояла Давина. Её лицо было спокойным, как у статуи. В глазах - холод, пронизывающий до костей. Она смотрела вперёд, туда, где среди мрака двигались силуэты врагов. Волки. Стаи. Их дыхание паром поднималось в небо. Их тела блестели в свете луны, отражающейся в застывших лужах крови.

Каэль подошёл ближе, на долю секунды задержав взгляд на ней.

- Ты готова? - спросил он тихо.

- Я была готова с того момента, как ушла. - Давина провела пальцем по клинку, пропитывая его собственной кровью. Сталь засияла алым, будто отразив её решимость.

Вампиры выстроились за ней - бесшумные, сосредоточенные, готовые к прыжку. Воздух гудел от напряжения.

И вот - крик. Один из волков, огромный, с серебряной шерстью, вылетел из тени, устремляясь вперёд.

- Сейчас, - прошептала Давина. - Уничтожить их всех.

И началось.

Битва вспыхнула, как огонь в сухой траве.

Вампиры двигались с нечеловеческой скоростью, размытые силуэты метались среди деревьев, оставляя за собой шлейф крови. Оборотни рвали когтями, крушили всё на пути, их сила была яростной и безудержной.

Каэль взмыл вверх, словно тень, вынырнул за спину огромного волка и вонзил в него кинжал, вырезанный из костей мертворождённого мага. Волк завыл и рухнул, дымясь изнутри.

- Держитесь плотнее! - крикнула Давина. - Не распадаться!

Но это было почти невозможно. Лес стал лабиринтом ужаса. Ветки рвались под весом тел, земля хлюпала от крови, а крики - человеческие и звериные - сливались в один кошмарный хор.

В центре поляны Давина схватилась с вожаком. Высокий, мускулистый, он был почти двухметровым в человеческом облике, с клыками, выступающими из-под губ, и глазами цвета ртути.

- Ведьма-вампир, - прошипел он. - Ты не спасёшь своих.

- Я здесь не ради спасения, - ответила Давина и метнулась вперёд.

Они сошлись в бешеном танце: когти против магии, скорость против ярости. Она ударяла магическими импульсами, он уворачивался, наносил ответные удары, сбивал с ног. Давина захлебнулась в боли, когда когти впились в её бок. Но она не вскрикнула. Лишь зашипела, вырвалась и с силой отбросила врага взрывом крови, что вышел из её собственной ладони.

Каэль сражался в стороне, один против троих. Его движения были точны, как у хищника. Он не сражался - он вымерял, выжидал, и бил в самое сердце. В его глазах плескалась буря: тьма и боль, не дающая покоя. Каждый удар - это была память. Каждая смерть - расплата.

- Каэль! - крикнула Давина, увидев, как на него сверху прыгнул оборотень, втрое больше обычного.

Он не успел обернуться, но тень метнулась со стороны: один из вампиров, юный и безымянный, закрыл его собой. Крик. Хруст костей. Парень упал, а волк улетел в сторону, сгорая от проклятия, впитанного в амулет вампира.

- Чёрт... - выдохнул Каэль и обернулся. - Он спас меня...

- Мы теряем бойцов! - прозвучал голос с фланга.

- Нет! - рыкнула Давина. - Сжечь лес! Принесите огонь!

Вампиры, обожжённые и израненные, вытаскивали магические сферы. Давина подняла руки, и воздух сгустился. Пламя взвилось вверх, как крик ярости самой ночи, и с грохотом обрушилось на поля clearing. Волки, загнанные в огненный круг, завыли. Им было некуда бежать.

Огонь поглощал всё. Земля кипела. Листва плавилась. Давина шла вперёд сквозь пламя, как воплощение мести. Её глаза светились алым, а голос был спокойным, как у палача.

- Это вам за кровь. За ложь. За предательство.

Последний удар был нанесён её руками. Магический вихрь разорвал вожака на части. Кровь заливала землю, впитывалась в корни деревьев.

Тишина.

Лес был мёртв. Или умирал.

Каэль подошёл, окровавленный, с обугленными краями плаща.

- Ты сделала это.

- Нет, - сказала она, глядя в пламя. - Это только начало.

Он молчал. Пламя отражалось в её глазах, и он вдруг понял: страх, который испытывали её враги, был обоснован. Потому что Давина не была просто вампиром. Она была карой. И даже сама тьма боялась её возвращения.