Глава 19.
Каталея кружилась звонко хохоча, раскинув руки, бесшумно ступая босыми ногами по покрытому замысловатой мозаикой полу. Родовой особняк Феликса встретил пару тишиной и таинственным запустением. Люди не решались соваться сюда, за кованные ворота, увитые диким виноградом и плющом. Поговаривали, что сам Дьявол живёт в этом поместье, потому и не ходили. Да и сжечь боялись. Вдруг Дьявол в ответ их домики пожжёт, детей съест, а женщин в наложницы заберёт. Что мужчины тогда делать будут? Если в живых конечно останутся. А Феликс и был рад этим слухам, иногда наведываясь в свой родовой дом, чтобы отдохнуть от интриг двора Вольтури.
Он шёл следом за возлюбленной, зажигая свечи, наполняя пространство тёплым, мягким светом. Вампирша была великолепной и совершенно нереальной в этом освещении. Мужчина не мог отвести от неё глаз, следуя будто привязанный. Пожалуй, если бы она попросила его в это мгновение о целом мире, он бы его завоевал и бросил к её ногам, как бы заезжено и избито это не звучало. Вампир чувствовал себя окрылённым, греясь в лучах улыбки Каталеи. Оставив подсвечник на столе, он стремительно шагнул к кружащейся вампирше, заключая в крепкие объятия. Он прижался губами к виску, глубоко вдыхая аромат спутанных волос. Они пахли ночью и сухими травами. Женщина тихо засмеялась, мурлыча в его руках будто кошка.
— Бесовка, — восхищённо прошептал Феликс, легко приподнимая вампиршу над полом, наслаждаясь её звонким смехом. Он не помнил, чтобы она столько смеялась раньше. Казалось, будто она отпустила все свои страхи и сдержанность. Ему не могло не льстить, что рядом с ним она стала свободной и раскрепощённой. Могу дать руку на отсечение, что рядом с отцом она себе такого не могла позволить, — мысленно усмехался мужчина.
— Что мы будем делать здесь?
— Отдыхать, жить, наслаждаться друг другом, — зашептал ей на ушко вампир. Каталея легко освободилась из объятий спутника и отбежала на пару шагов, обернулась.
— Мне нравится этот план. Я хочу осмотреть каждый уголок замка. Догоняй!
Вампирша сорвалась с места, подхватив юбки. Феликс хищно оскалился, следя за тонкой фигуркой, быстро удаляющейся от него по тёмному коридору, ещё не освещённому свечами. Он наслаждался её видом, жадно следил, запоминая на всю оставшуюся жизнь. За несколько стремительных движений он нагнал её на лестнице, зажимая между своим телом и перилами. Поцеловал её глубоко, голодно, проникая в рот языком. Каталея всхлипнула, выгибаясь, отклоняясь, игриво толкнув кулачками в массивную грудь. Раньше она бы дала ему пощёчину, рассердилась и обиделась, посчитав себя униженной. Но сейчас ей нужен был Феликс. Его поцелуи заглушали мысли, прикосновения будто отрезали от действительности. Этот мужчина позволял ей забыться.
Поднырнув под его рукой, она поспешила дальше, ныряя в тёмное ответвление коридора. Но Феликс вновь нагнал её и прижал к обшарпанной стене. Под короткий смешок он вновь обрушился на её губы. Руки подхватили под ягодицы, сминая платье. Лея подалась вперёд, обнимая за крепкую шею. Пальцы запутались в тёмных кудрях. Она тихонько застонала, погружаясь в сладкий дурман прикосновений. Мужчина потянул с её точёного плечика ткань, обнажая ключицу и бархатную кожу. Грубые подушечки пальцев огладили плечо, а губы коснулись шеи, слегка прихватывая клыками. Каталея задохнулась от этих интимных прикосновений, крепко зажмурилась, запрокинув голову. Она качалась на волнах удовольствиях, поражаясь как могла не знать и не желать таких касаний.
Феликс смял её юбку, желая добраться до чувствительной кожи внутреннего бедра. Томление внизу живота разрасталось, приглушая здравый смысл. В то мгновение Каталея вполне осознала, как люди становятся рабами плоти и даже не удивлялась этому. Сама была готова переступить через свои убеждения и страхи. Вампирша обхватила волевое лицо любовника, жадно припав к его поалевшим губам. Целоваться Феликс умел как никто другой. Даже поцелуи отца не кружили голову настолько сильно. Лея задыхалась, дрожала, подаваясь навстречу умелым рукам мужчины. Она горела для него.
Лишь на мгновение отвлеклась от любовника, пока тот буквально срывал с неё платье, целуя и кусая бледную кожу ключиц, плеч и груди. Каталея вскинула голову, испуганная движением старой, дырявой портьеры. Ей показалось что там кто-то есть, но с запозданием осознала, что ткань истончилась и подрагивала от дуновения сквозняка. Холодок пробежал по позвоночнику, а длинные пальцы впились в мощные плечи любовника. Голодные поцелуи Феликса больше не грели. Страх и тоска сжали в своих тисках Каталею.
Боже, что я делаю? — мысленно спросила себя, запрокинув голову, глядя в тёмный, облупившийся потолок. Его испещряли трещины, приоткрывая вид на черновую отделку и фрески, которые старательно закрасили. Юная Каллен никогда не была предательницей, её не связывали какие-то обещания Карлайлу, но именно такой она себя ощущала, позволяя Феликсу медленно опускаться вниз по её телу. Он дрожал под её прохладными ручками, тихо рычал, осев на колени, будто молящийся перед своей богиней. Вампир чувствовал, как женщина в его объятиях остывает, больше не отзывается на ласки. Он остервенело вновь и вновь пытался вернуть её расположение, тёрся лицом о гладкую кожу живота, глубоко вдыхая пьянящий аромат. В какой-то момент был готов взмолиться, лишь бы Каталея ответила.
Прохладные пальчики легли на его губы, когда Феликс вновь потянулся поцеловать низ живота. Мужчина мучительно нахмурившись запрокинул голову, заглядывая в лицо Каталеи. Она смотрела на него с печалью и отстранённостью. Вампир едва не зарычал, сжимая кулаки. Всего мгновение, а они вернулись к тому, что было раньше. К той Каталее, что пряталась от всех в обществе Маркуса или келье. Она была прекрасна, возвышенна и совершенно чужая.
— Не сегодня, — тихо произнесла вампирша. Она склонилась, нежно поцеловав любовника в лоб. — Прости.
Феликс молчал. Он стоял на коленях, глядя перед собой. Стоял пока Лея стягивала на груди разорванное платье, пока бесшумно убегала от него во мрак коридора, скрываясь за тяжёлой дверью. Глухо зарычав он саданул кулаком по стене, едва не пробив дыру. Вскочил и бросился прочь.
Этой ночью Дьявол ворвался в деревеньку и отнял жизни трёх женщин и двух мужчин. Позже люди решат, что это из-за того, что местные мальчишки пролезли на территорию особняка и своровали яблоки. Не даром окружающим казалось, что они слишком красные и большие. Наверное, и силу в себе какую-то несли раз Дьявол рассердился. Мальчишек конечно позже выпороли другим в назидание. Да только в тот год Дьявол разошёлся не на шутку. И никакие мольбы и дары не могли его задобрить.