Наречённая

Девушку перевели в обычную палату на следующее утро после произошедшего. Лечащий врач был очень удивлен: «Я слышал от некоторых очевидцев, что на пациентку упали обломки потолка, но ее состояние говорит об обратном». И действительно, я помню обломки лежащие недалеко, но ни переломов, ни вывихов, ни синяков и ушибов не было. Не было даже ожогов или следов отравления продуктами горения. Словно Стефания просто упала в обморок.

- Врачи говорят, что состояние стабильное и ей повезло. - Влад поставил стакан с коньяком на стол, пристально его разглядывая. Мы сидели здесь уже пару часов, Михаил был вместе с Роксаной и утешал ее, хоть и сам сильно переживал за Стеф. - Но сегодня утром  мои люди смогли выбить из шерифа запись с камеры одного из погибших.

- И что же там? - сидеть в баре напротив отделения больницы вместе с Владом Цепешем и спокойно разговаривать было для меня на уровне чуда. За эти три дня, что Стеф находится в больнице, бессмертный словно стал больше мне доверять. Не могу точно сказать, что могло послужить причиной. Может то, что я первые часы после перевода девушки не отходил от нее, а может и то что я вынес ее из здания. Как мне потом рассказала сестра, я выглядел так словно нес самое важное и ценное в своей жизни, люди расходились перед нами, давая пройти к бежавшим врачам. Сам же я ничего не помнил, перед лицом стояло метровое лицо отца.

- Камера сильно повреждена и оплавилась, чудо, что она вообще не растаяла. - Влад выглядел уставшим и я мог его понять. Он уже потерял любимую жену, а теперь едва не потерял еще одного члена своей семьи. - На восстановление данных уйдет время, если их вообще можно восстановить.

Желудок снова сжало спазмом, горло пересохло, а нос уловил приятный и сладкий запах. Голова инстинктивно повернулась в сторону запаха, в сторону больницы. Я встал со стула ведомый странным чувством, будто что-то зовет меня к себе. Влад встал следом, он быстро заметил перемену во мне и относительно понимал, что это значит. Мне нужно поесть...

- Мы можем доехать до нашего дома... - Владу было б сложно уладить возможное происшествие. Голодный бессмертный растерзал десять человек - вот что будут говорить в моих кругах.

- В этом нет необходимости, - мой голос звучал приглушенно, чуть похрипивая. - Мне не поможет чужая...

Об этом мало кто знал, вернее практически никто не знал. Только женщина, семейный врач, знала истинную причину того, что едва меня не убило. Я не могу усвоить чужую кровь. Ни одну. В течении 10 лет мой организм выживал на одном жалком глотке и то сил придавал совсем немного. И только кровь Стефании придала мне сил, совсем как...

- Это очень долгая история, явно не подходящая для обсуждения в такой обстановке.

Мы пришли в палату, Стефи лежала на кровати, будто просто спала. Неподвижная, бледная и прекрасная... эта бледность смущала меня поначалу, но сейчас мне кажется это вполне нормальным. Организм пережил большой стресс и кровопотерю...

Я подвинул к кровати девушки стул и сел возле нее, Роксана в шутку прозвала меня цепным псом. Я и не отрицал. Находясь рядом с Стеф, я чувствовал умиротворение и спокойствие. Это походило на медитации. Только вместо расслабляющей музыки было размеренное дыхание девушки. Я прикрыл глаза, Влад был в кабинете врача и разговаривал по поводу состояния своей родственницы.

- Тин... - неуверенное и слабое касание ее руки и тихий голос вывел меня из легкой дремоты. Серо-карие глаза смотрели со странным чувством, что-то между смятением и голодом. Мой желудок сново скрутил спазм. - Я хочу есть...

***

Голод мучил все сильнее и, когда медсестра меняла Стеф капельницу, даже сквозь дверь почувствовал запах. Такой манящий, такой сладкий, такой ароматный... Желудок сново скрутило спазмом, по рукам словно проходилась целая колония муравьем, жаля каждый миллиметр моей кожи.

- Ты плохо выглядишь, братец, - Роксана стояла рядом и испытывающие на меня смотрела. Ее темные глаза подозрительно прищурились, губы были сжаты. Она не поверит, если я стану убеждать в обратном.

- Я... немного голоден. - в это самое время в палату девушки зашел врач. Мы с сестрой слышали приглушенные голоса. Доктор был крайне удивлен таким быстрым выздоровлением и вполне хорошим самочувствием, если не считать боли в челюсти и сильным голодом. - Видимо не я один.

Когда врач и медсестра закончили и вышли из палаты, Влад принялся расспрашивать первого, хоть все и сам слышал. Мы тем временем проскользнули в палату. Стеф сидела на кровати с ровной спиной, будто ей привязали палку, и пустым выражением лица. Девушка даже сначала не заметила, как Михаил подошел к ней и коснулся ее плеча. Никакой реакции. Лишь вздохи давали понять, что Стефи жива.

- Стеф, - мой голос прозвучал тихо и тем не менее девушка повернула голову и посмотрела прямо мне в глаза. Ее взгляд был просящим и пронизывающим, он забирался в самую суть, узнавая как можно надавить, чтобы получить желаемое. На лице Стеф расплылась глупая улыбка, так обычно улыбаются дети когда нашкодили или засмущались. - Как ты?

- Мы очень за тебя переживали, - Роксана присела на край кровати с левой стороны и взяла подругу за руку. - Когда Константин вынес тебя из галереи...

- Можно мне воды, - Стеф продолжала смотреть на меня. Выражение ее лица говорило о расслабленности или отстраненности. Когда я протянул ей стакан воды, кто-то из медсестер любезно оставил в палате графин, то почувствовал сильное напряжение и холод. Легкий холодок нежно окутал кончики моих пальцев, точно прикосновение. В этот момент в плату вошел Влад. Вид у него был задумчивый и слегка встревоженный. Стеф сразу это заметила и нахмурилась. - Что произошло?

- Ты не помнишь? - Михаил выглядел несколько озадаченным, хотя на мой взгляд легкая амнезия вполне естественна, ведь организм Стефании испытал сильный стресс. Девушка же лишь покачала головой.

- Галерея, - мягко сказала Роксана, присаживаясь рядом с подругой. В этот момент сестра выглядела в точности как матушка, когда та затевала какие-нибудь козни. Взгляд темных глаз излучал какую-то неприязнь, что не особо вязалось с дружелюбием Роксаны. - Пожар.

- Картины? - взвизгнув, Стефания подпрыгнула и со смертельным страхом в глазах посмотрела на меня. Я не могу ей сказать ничего радостного, все картины до единой сгорели или безнадежно испорчены обломками. Девушка покачала головой, отрицая очевидное, правая рука с силой сжала стакан, глаза наполнились слезами. - Нет...

- Стефания, мы... - Влад сделал несколько шагов в сторону Стеф, но остановился от устремленного на него взгляда. Взгляда Цепеша. Такой взгляд полный ненависти, жажды мести, жажды крови... Послышался треск стекла, запахло металом и солью, а потом Стеф стремительно вскочила с кровати, грациозно обогнув всех и остановившись напротив Цепеша старшего.

- Как ты посмел такое допустить? - прошипела Стеф, по-прежнему сжимая осколки стакана. На пол капали алые капли, желудок сжало спазмом. На лице Стеф на секунду вспыхнула боль, но она также быстро исчезла, сменившись выражением полным ненависти. - Отвечай же!

- Стеф, успокойся... - Михаил не двигался, лишь пытался успокоить. Хм, схожая черта со всеми Цепешами.

- Успокоится?! Это говоришь мне ты? У кого вся жизнь была в шоколаде? Я всю свою жизнь угробила на эти картины! В них вся моя жизнь, а вы не смогли их сберечь! Вы... вы... - по щекам девушки потекли слезы, дыхание прерывистым, поест задрожали, а потом она обреченно рухнула на колени, с силой сжав свои русые волосы. - Вы же обещали... обещали... я уехала... а они все равно меня достали...

Никто не смел сделать и шага, пока Стеф сидела на полу, пачкая свои светлые русые волосы собственной кровью, от вида которой я едва не согнулся пополам.

***

Стефи выписали на следующий день. Выглядела девушка очень решительной, глаза смотрели прямо и с вызовом, обычно немного ссутуленные плечи теперь были прямыми, что придавало осанке Стефании горделивый вид. Серое пальто только больше подчеркивало прямую осанку, светлые волосы волной струились по спине, развеваемые легким ветерком.

- По твоему виду и не скажешь, что тебя из огня два дня назад, - мы сидели в машине, возле парихмахерской. Девушка решительно отказалась от сопровождения остальными, говоря, что я и они прекрасно справлюсь.

- Я слышала, что говорят медсестры, - ее голос в тишине звучал словно из сна, тихий и нежный он ласкал слух. - На меня и правда упала часть потолка?

- У тебя очень мало повреждений, навряд ли такое произошло... - вспоминая свои ощущения за несколько секунд до звонка дяди, я засомневался в своих словах. То как все тело пронзила острая боль ломающихся ребер и других костей, ничуть не совпадали с нынешним состоянием Стеф. Но с другой стороны, девушка должна была запомнить такую боль.

- И все же, - Стефи нахмурилась и закусила губу. Некоторое время она сидела и молча смотрела куда в даль. - Я помню, что мне было очень больно... А потом появился твой отец и дальше провал... Мне так жаль, что он...

- Не стоит об этом много думать. Его уже не вернуть, но ты здесь и... - я посмотрел на нее, чуть поддался вперед и взял за руку. Ее глаза сначала испуганно расширились, а потом посмотрели на меня с каким-то новым чувством. Щеки девушки покрылись легким румянцем. - И я не допущу, чтобы то что случилось с ним повторилось еще раз. Если для этого мне придется сутками напролет дежурить возле твоей постели, я пойду на это.

- Звучит как признание, - девушка смущено улыбнулась. - Знаешь, мы знакомы всего ничего, но между нами что-то есть. Что-то очень сильное, чему нельзя противится как бы страшно не было. Это сравнимо с гравитацией в черной дыре, которая непременно тебя затянет, как бы ты не сопротивлялся.

- Это точно прозвучало как признание, - мой голос звучал тихо и трепетно. Ощущение счастья и расслабленности растеклось по венам, подобно алкоголю. Стефи поддалась вперед и расстояние между нами сократилось еще больше. Ее дыхание ласкало мои губы, глаза смотрели с разгорающейся страстью.

Когда наши губы слились в поцелуе, по телу словно прошел электрический разряд. Стефи запустила свои руки в мои волосы, прижимая меня еще сильнее, насколько это было возможно. А потом случилось неожиданность. Желудок скрутило спазмом, когда я почувствовал солоноватый привкус во рту... Стеф лишь сильнее прижала меня к себе, впивываясь в мои губы словно пиявка.

- Стеф! - ее испуганные глаза смотрели на меня, я же держал девушку за ее плечи. Кровь окрасила ее губы в красивый красный цвет. Щеки покрыл легкий румянец, а страх в глазах вскоре перерос в желание и голод. Голод как у дикого животного, проснувшегося после зимней спячки. Девушка облизнула губи, ее ноздри дернулись, ловя аромат железа и соли. - С тобой все хорошо?

- Да, - голос спокойный, даже учтивый. Девушка слегка наклонила голову набок и продолжала смотреть на меня, как загипнотизированная. Потом ее взгляд спустился на мои губы, глаза сново испуганно расширились. - О, Боже! У тебя кровь!

- Все в порядке, - я продолжал ее держать, чувствуя как напрягаются ее мышцы, как перед нападением. Я посмотрел чуть позади нее, небольшое кафе обещало вкусный и крепкий кофе с сытными закусками. - Не хочешь перекусить?

- Но твоя губа... - Стеф дернулась, высвобождаясь из моих рук. Правая рука девушки метнулась к губам, меж бровей пролегла морщинка. Раздался шипящий или скулящий звук.

- Челюсть так и не перестала болеть? - в голову прокралось ужасно предположение. Мертвый отец с впалыми щеками и Стеф, красивая и безмятежная среди всего этого хаоса и ужаса. Что же сделал мой отец? Неужели он обратил Стефи ценной своей жизни? - Пойдем выпьем по кофе. Может и перекусим чем-нибудь не твердым, чтобы лишний раз не раздражать челюсть.

Девушка кивнула и вышла из машины, все так же морщась и направляюсь к кафе. Я направился следом, размышляя о том что теперь делать с предположением так неожиданно напавшего на меня и мой разум...