День 3: Рейджи
И снова я, как тот дайвер по телевизору, плавала с акулами. Только сегодня хищники были игривы и любопытны, ничто не напоминало о вчерашней смертельной пляске теней во мраке.
В целом ужин проходил довольно мило. Шу и Рейджи, как оказалось, бывали в Европе, хотя меня и смущали их странные ностальгические недомолвки о том, как «давно» это было. Что не помешало нам сойтись во мнении за что мы не любим Венецию и как фальшива ее сто раз перепроданная обшарпанная романтика.
Субару изредка задавал простенькие вопросы, его благожелательное молчание и еле заметная улыбка действовали на меня ободряюще.
Райто, пользуясь мирным настроением старших братьев, вел себя как большой шаловливый ребенок, постоянно подкалывал меня и делал весьма прозрачные намеки о нашем с Рейджи будущем, от которых у меня загорались щеки. Что приводило его в искренний восторг и подогревало пыл продолжать.
Только с Аято и злой копией маленького лорда Фаунтлероя никак не удавалось наладить контакт. Канато просто молча сверлил меня злющим взглядом, словно мысленно загонял иголки мне под ногти. А Аято смотрел нахмурившись, с каким-то странным внутренним напряжением.
Казалось, что он тоже хочет поучаствовать в беседе, так сосредоточенно он сводил брови и покусывал губы, но, каждый раз, встречались со мной глазами он отводил взгляд, делая вид, что я ему неинтересна. Только когда Юи притягивала его рыжую голову и тихонько шептала что-то на ухо лицо его расслаблялось и озарялось улыбкой. Я сделала мысленную пометку спросить Юи как найти подход к ее надменному парню.
Я же изо всех сил старалась быть непринужденной и дружелюбной, не бояться и не думать о том, что ужинаю с настоящими вампирами, которые могут убить меня просто из прихоти и забыть об этом уже на следующий день. Получалось неплохо.
Братья Сакамаки очаровывали помимо воли и доводов рассудка. Точеные лица, мягкие голоса, яркие глаза таких удивительных оттенков, что в них хотелось смотреть бесконечно, тихий чарующий смех, быстрые легкие жесты, за которыми было сложно уследить как за движениями крыльев бабочки. Они завораживали и восхищали.
В какой-то момент я поймала себя на том, что искренне наслаждаюсь их обществом. Была ли это их личная харизма или одна из тех «особых» вампирских способностей, которые требуют крови, но это работало. К концу ужина я чувствовала себя в безопасности и дома, среди друзей. Уютное, надежное, убаюкивающее ощущение. Они совершенно очаровали меня.
Рейджи поднялся из-за стола и подал мне руку. Это стало знаком, что официальная часть окончена.
Канато тут же вылетел за дверь, как будто его спустили с поводка, остальные естественным образом переместились в большую гостиную.
Юи и Аято забрались в кресло, она у него на коленях, он прячет лицо в ее кудряшках. Шу довольно растянулся на диване во весь свой немаленький рост. Субару избавился от галстука, выдернул полы рубахи из-под ремня и расстегнул пару пуговиц. Удивительно, но в таком «растрепанном» виде он выглядел гораздо более естественно и непринужденно.
Высокие двери на балкон были распахнуты, сквозь них лился ослепительный лунный свет и аромат роз из сада. Свет никто и не подумал включать. В темноте вампиры двигались так же бесшумно и грациозно как при дневном освещении.
Райто подошел к роялю и открыл крышку. Посидел немного в задумчивости, поглаживая клавиши изящными пальцами, а потом заиграл. От восхищения у меня замерло сердце. Его руки рождали поистине волшебную гармонию звуков, от которой хотелось плакать, смеяться и кружиться от восторга. Никогда в жизни я не слышала подобной манеры исполнения — она околдовывала, окрыляла, от нее по телу бежали мурашки.
— Боже, Рейджи, он потрясающий пианист, — прошептала я пораженно. — Ему надо выступать!
— О, все пустое, ангел мой. Вампирам это неинтересно. — он притянул меня к себе, — Эта мелодия называется «Танец вампиров». Очень кстати. Потанцуешь со мной?
Как я могла отказать?
Рейджи формально поклонился и утянул меня в вальс как в бездонный омут. Танцевал он божественно.
Сюрреальность событий последних дней зашкаливала. Меня похитили, продали в собственность семейке вампиров, меня унижали, приковывали к кровати, меня одевали как королеву и усыпали цветами, у меня пили кровь и обещали убить.
А сейчас я кружилась в вальсе под самую красивую музыку в мире с мужчиной, шикарным как сказочный принц и безумным как Ганнибал Лектор.
Темп композиции нарастал и опадал по спирали. Немного зловещая и, как нельзя более подходящая к ситуации мелодия завораживала. Рейджи вел бесподобно, направляя меня едва заметными, невесомыми движениями, хотя в этом не было необходимости, мы танцевали как единое существо, полностью растворившись в музыке. Я не чувствовала пола под ногами, только его руку на талии и головокружительную свободу. Словно мы летели сквозь вихрь из звезд все выше и выше…
Я не сразу вернулась на землю из плена его глаз и рук. Музыка смолкла, и мы замерли в безмолвном замешательстве, не в силах оторваться друг от друга. Я вдруг поняла, что тяжело дышу и не могу отвести взгляда от его потемневших глаз, падаю в них как в бескрайний, наполненный сиянием чужих солнц космос.
Он сейчас меня поцелует!
Прикосновение его губ было как касание крыльев бабочки, прохладное и мимолетное. Я разочарованно выдохнула. Рейджи беззвучно рассмеялся, поцеловал меня в висок и увлек на балкон в лунную светотень. Он играл со мной как кот с птичкой, крепко попавшей ему в лапы.
— Ты знаешь, что значит идиома «British rose», Айрис? — Я кивнула, но он, продолжал погруженный в собственные грезы
— Так называют утонченных девушек благородной крови, трепетных и нежных словно цветы. Вежливых, очаровательных и воспитанных. С глазами цвета неба, теплым румянцем и волосами, наполненными солнцем.
Он склонился надо мной словно прекрасный демон-инкуб, одна рука властно обвивала талию, другая коснулась моей пылающей щеки:
— Ты будешь моей английской розой, Айрис. Самым совершенным из моих цветов. Изысканное, идеальное создание… — его пальцы порхнули по моей скуле, мягко обрисовали линию подбородка, коснулись губ. Он ласкал мои губы кончиками пальцев, повторял их форму невесомыми прикосновениями, мягко надавил на нижнюю губу, вынуждая меня приоткрыть рот. Ловил мое учащенное дыхание, упивался первыми робкими признаками желания.
Опытные, требовательные и в то же время нежные касания Рейджи вызывали предвкушение чего-то неизведанного и запретного. У меня сладко замерло сердце. Возбуждение, подобно тягучей раскаленной лаве, проникало в мои вены с каждым его взглядом и прикосновением. Разум был бессилен против иррациональной потребности в его присутствии, его близости. Это было как фантомная боль, тоска без причины, как неосознаваемая жажда.
Я, с нарастающей паникой, начала понимать, что вступила на незнакомую территорию. На его территорию. Рейджи не был юным мальчиком, он был взрослым — искушенным, страстным, жестоким созданием. Более того, он был безумцем и убийцей. И я самонадеянно вознамерилась им манипулировать. Захотела приручить зверя.
Однако, что я знала о сексе? Как мне противостоять этому соблазнителю с безжалостными губами, умелыми руками и глубоким голосом, от которого подкашиваются ноги, а по телу бегут приятные мурашки. Я попалась в собственную ловушку.
Он играл на мне как на музыкальном инструменте. Осторожно, внимательно, неторопливо. Пальцы ласкали ссадины от ударов стека на спине. Он сладострастно поглаживал эти знаки обладания, словно заново переживая тот момент. Я непроизвольно застонала, так остры были ощущения. Поврежденная в этих местах кожа делала прикосновения невыносимо чувственными, порождая в теле удовольствие из неизвестного мне источника. Окружающий мир перестал существовать, осталось только его всепоглощающее присутствие. Его запах, его дыхание, его стройное гибкое тело, власть его рук. Это было порочно, обжигающе и прекрасно.
Он вдруг резко притянул меня к себе, сминая кожу на спине в жадном объятии, выгибая меня назад, обнажая шею.
— Рейджи мне больно, — на полувыдохе простонала я
— Дааа… — рычащий стон родился в глубине его горла, — Немного боли так приятно. Ты полюбишь…
Я чувствовала его нарастающее желание как приближение грозы. На движение чего-то огромного, подавляющего, неконтролируемого и одновременно вызывающего трепет. Словно смотришь в зловещее сине-стальное небо и вздрагиваешь от ослепляющих вспышек молний. Запах озона наполняет тело легкостью и предвкушением, a раскаты грома и порывы ветра, вздымающего твои волосы заставляют тело вибрировать от чистейшего ликования и восторга. В краткий момент озарения я поняла, еще совсем немного и эта стихия накроет меня, собьет с ног и унесет туда, где я перестану быть собой навсегда.
— Нет… нет, Рейджи прошу, умоляю. — я задыхалась, робко пытаясь освободиться.
— О, маленькая лгунья, — промурлыкал он, прокладывая дорожку из поцелуев по моему горлу, а потом его твердые пальцы внезапно стиснули мой подбородок.
Я смотрела в его почти черные от желания глаза с восторгом и ужасом, чувствуя, как непреодолимая сила тянет нас друг к другу. Он потянулся и поцеловал меня.
Восхитительное возбуждающее покалывание охватило мое тело от прикосновения его прохладных губ. Мгновение мы еще владели собой, а потом нас накрыло и унесло нечто первобытное, что мы оба с ним так долго в себе запирали. Этот поцелуй не был нежным. Исступленный, жгучий, требовательный он напоминал ненасытный лесной пожар, жаркий и беспощадный. Рейджи глухо застонал, тело его сотрясала дрожь, руки непроизвольно сжимали мое тело, словно он хотел слить нас воедино. Он неистово и требовательно целовал меня и я, забыв обо всем на свете, страстно ему отвечала.
Мне было так невыносимо хорошо, что казалось я сейчас потеряю сознание. Волны удовольствия накатывали одна за другой, в теле рождались сладкие судороги, голова кружилась, а сердце рвалось из груди. Никогда в жизни я не чувствовала такого. Я сгорала от желания и чувствовала, что он тоже на грани. Меня охватило лихорадочное нетерпение, я едва не кричала от острой потребности почувствовать его губы и руки на своей обнаженной коже.
Он со стоном оторвался от меня. Отстранился давая мне вздохнуть. Я какое-то время неуверенно покачивалась на ватных ногах, ошеломленная и смущенная произошедшим. Словно издалека я услышала голос Рейджи, из-за грохота бешено бьющегося сердца и тяжелого дыхания я не понимала, что он говорит.
— Идем… Идем, Айрис.
— К-куда? — я не была уверена, что способна сделать хоть шаг.
— Куда-нибудь где мы будем вдвоем. Или, клянусь, я разорву это платье и возьму тебя прямо здесь.
Его яростный шепот вызвал еще одну волну сладостного жаркого восторга, и я невольно рассмеялась, опьяненная желанием и своей властью над этим красивым опасным созданием.
Он потянул меня внутрь, в бархатную темноту коридоров и комнат. Я даже не понимала, куда мы идем, купаясь в послевкусии его поцелуя и нежась в сильных руках.
— Рейжди-сан. Простите что отвлекаю. — серый невыразительный голос дворецкого неприятно резанул слух, развеивая волшебство момента, — вас немедленно требуют к телефону. Это ваш отец.
— Дьявол, — Рейджи раздраженно зарычал, — как всегда не вовремя. Я возьму трубку у себя.
Он повернулся ко мне и нежно погладил по щеке:
— Иди к себе, ангел мой. Я закончу с делами и приду. — он мягко подтолкнул меня, — И избавься от чертова платья! — он оставил меня одну, стремительно удалившись по коридору.
Когда он ушел я более-менее пришла в себя и смогла соображать. Все тело вибрировало и звенело словно струны арфы под умелыми пальцами музыканта. Меня переполняли эйфория и томительное нетерпение. Я коснулась губ и вспыхнула от своих мыслей, от эха безумного поцелуя, взорвавшего мое тело и разум. Еще пара минут и все продолжится.
Кое-как добравшись до своей комнаты, я открыла дверь и помертвела. Все сладкие грезы вылетели из головы перед лицом ужасной реальности.
Моя комната напоминала взорвавшийся магазин женского платья, предметы одежды, растерзанные и разбросанные по всей комнате, создавали разноцветный хаос, а посреди этого бардака сидел Канато с моим «походным набором» в руках. Взгляд его был полон злобного торжества:
— Попалась, лживая дрянь! Тедди тебе не поверил! И смотри, что мы с ним нашли…