Демонический волк

Девушка лежала на кровати, одна рука покоилась на лбу, другая нервно теребила край одеяла. Ее мысли были далеки, а дыхание — прерывистым. Она не могла остановить этот бесконечный поток размышлений, который крутился в голове. Что же занимало ее сознание? 

Внезапно она резко села, словно очнувшись от глубокого сна. Взгляд ее был решительным, а движения — быстрыми и уверенными. Она встала с кровати и, не оглядываясь, направилась к двери. 

Постучав, девушка вошла в кабинет отца, не дожидаясь ответа. Мэр, сидевший за столом с документами, поднял голову. Его усталые глаза встретились с ее, и на мгновение в них мелькнуло удивление. Но затем на его лице появилась теплая, чуть усталая улыбка. 

— Привет, пап, — произнесла она тихо, присаживаясь на край дивана. 

— Не помешаю? — спросила она, хотя ответ был очевиден. 

Мистер Локвуд лишь покачал головой, продолжая улыбаться.

 — Ты же знаешь, что всегда можешь зайти, — ответил он мягко. 

Девушка кивнула, но ее взгляд был напряженным. 

— Папа, — начала она, собираясь с мыслями. — Я бы хотела узнать... о своей настоящей матери. 

Мистер Локвуд замер. Его улыбка дрогнула, но он быстро взял себя в руки.

 — Ты уверена, что готова? — спросил он, внимательно глядя на дочь. 

Она кивнула, хотя в глубине души сомневалась. Но что-то внутри подталкивало ее вперед. 

— Да, — ответила она твердо. — Я хочу знать. 

Мистер Локвуд вздохнул, но его взгляд стал теплее.

 — Хорошо, — сказал он, откладывая документы в сторону. — Я расскажу тебе все, что знаю.

1989 год

В одном баре, утопающем в приглушённом свете, сидела брюнетка с изумрудно-зелёными глазами. Её взгляд, казалось, был устремлён внутрь, словно она была оторвана от мира, но в то же время удивительно сосредоточена на своих мыслях. Её пальцы нервно постукивали по стакану дорогого виски, который она медленно потягивала, погружённая в своё одиночество.

Внезапно дверь бара открылась, и в помещение вошёл молодой мужчина. Его появление не осталось незамеченным, но он направился прямиком к барной стойке, где бармен уже готовил ему кофе.

Ричард Локвуд, так звали этого мужчину, окинул взглядом бар, словно пытаясь найти что-то или кого-то. Его взгляд задержался на брюнетке, и он почувствовал, как внутри него что-то дрогнуло. Она была прекрасна, но в её глазах читалась глубокая печаль, которая мгновенно привлекла его внимание.

Не раздумывая, он подошёл к ней и остановился рядом.

— Привет, — произнёс он мягко, стараясь не нарушить её уединения. — Скучаете?

Девушка подняла на него взгляд, и в её глазах мелькнуло что-то, что он не смог сразу распознать. Она не ответила сразу, но её молчание было не враждебным, а скорее задумчивым.

— Нет, — наконец ответила она, но её голос был тихим и слегка хриплым, словно она недавно плакала.

— Не против, если я составлю вам компанию? — спросил он, надеясь, что его слова не прозвучат навязчиво.

Она снова посмотрела на него, и в её взгляде мелькнуло что-то, что он не мог понять. Но вместо ответа она просто кивнула, будто это было единственное, на что она была способна в тот момент.

Ричард сел на соседний стул и взял в руки чашку с кофе. Он сделал глоток, чувствуя, как тепло напитка разливается по его телу, но его мысли всё ещё были сосредоточены на ней.

— Тяжёлый день? — спросил он, пытаясь нарушить затянувшееся молчание.

Она посмотрела на него, её взгляд был полон усталости и, возможно, боли. 

— Да, — ответила она, но затем добавила: — Иногда кажется, что легче просто исчезнуть, чем пытаться что-то изменить. 

Ричард почувствовал, как его сердце сжалось от её слов. Он не знал, что сказать, но что-то внутри него подсказывало, что ей нужно выговориться. 

— Я Ричард Локвуд, — представился он, протягивая ей руку. — А ты?

 Она посмотрела на его руку, затем на него, и на её губах появилась лёгкая улыбка, которая, однако, не достигла её глаз. 

— Риса. Риса Лабонэир, — ответила она, её голос был чуть более мягким, но всё ещё далёким. 

Настоящее время

— Так мы познакомились. В тот момент она показалась мне загадочной, — тихо сказал мэр Локвуд, не отрывая взгляда от своей дочери. Его голос звучал задумчиво, словно он заново переживал те события.

 Девушка почувствовала, как внутри что-то дрогнуло. Значит, её мать звали Риса Лабонэир. Теперь всё встало на свои места. Она поняла, почему Лекси называла её так.

 — Я уверен, её имя настоящее, но насчёт фамилии не могу быть так же уверен, — добавил мужчина, его голос звучал с ноткой сомнения. 

Эти слова стали последней каплей. Надежда, которая теплилась в её сердце, словно растворилась в воздухе. Она почувствовала, как её мир снова рушится. 

— Наша вторая встреча была случайной, — продолжал он, но теперь его голос звучал отстранённо, словно он говорил о чём-то, что не имело для него значения. 

1989 год

Мужчина ехал за рулем, когда на дорогу внезапно выскочил силуэт. Он не успел отреагировать и сбил её. Выскочив из машины, он подбежал к пострадавшей.

— Вы как? Простите, что сбил вас. Но вы просто неожиданно выскочили, — произнес он, чувствуя вину.

Девушка подняла голову и пристально посмотрела на него. Её глаза, полные удивления, встретились с его.

— Риса? — выдохнул он, узнав её. Это была та самая девушка из бара, с которой он познакомился неделю назад. — Давай помогу тебе подняться.

Она отмахнулась от его помощи и встала сама, будто ничего не произошло. Брюнетка огляделась вокруг, словно проверяя, нет ли за ней слежки.

— Может, подвезти? — предложил Ричард Локвуд, чувствуя себя неловко.

Девушка молча кивнула и села в его машину. Она ждала, пока он сядет за руль, и они продолжили путь в тишине. Локвуд чувствовал напряжение от этого молчания.

— Куда тебя везти? — наконец спросил он, нарушая тишину.

Она посмотрела на него хмуро, будто решая, стоит ли отвечать.

— В бар, — коротко сказала она, и в её голосе прозвучала уверенность.

Локвуд кивнул, стараясь скрыть удивление. Он завел машину и продолжил путь, чувствуя, как его сердце бьется быстрее.

Настоящее время

Мэр расхаживал по комнате, погружаясь в воспоминания о прошлом. Его глаза светились теплом, когда он делился историями с дочерью. 

— Знаешь, с ней было непросто, — начал он, задумчиво глядя на рыжеволосую девушку, сидящую на диване. — Мы часто спорили, и я думал, что никогда не сможем найти общий язык. Но время шло, и однажды она просто стала частью моей жизни. 

Девушка, с интересом слушавшая отца, не могла скрыть улыбку.

 — Она была такой же прямолинейной, как ты, — продолжил он, усмехнувшись. — Никогда не умела скрывать свои чувства. 

Девушка кивнула, чувствуя гордость за себя и свою мать.

 — А еще... — мэр на мгновение остановился, словно собираясь с мыслями. — Я бы соврал, если бы сказал, что никогда не испытывал к ней чего-то большего, чем просто дружбу.

 Его голос дрогнул, но он продолжил: 

— Иногда я думаю, что, возможно, мы могли бы быть счастливы вместе, если бы обстоятельства сложились иначе. Но, как говорится, судьба распорядилась иначе.

1990 год

Мужчина с букетом цветов направился к парку, где на скамейке, укутавшись в легкий шарф, сидела брюнетка. Ее взгляд был устремлен на книгу, которую она держала в руках, но он почувствовал, что она заметила его приближение. Он остановился, не решаясь подойти ближе, но она подняла глаза и улыбнулась, словно приглашая его.

Локвуд медленно подошел, его сердце билось быстрее, чем обычно. Он протянул ей букет, и ее брови слегка приподнялись, будто она не ожидала такого жеста.

— Это тебе, — сказал он, стараясь скрыть волнение.

— Спасибо, — ответила она, принимая цветы. — Но что за повод?

Он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями.

— Риса, я хочу признаться тебе кое в чем, — начал он, но слова застряли в горле.

— Только не говори, что это любовь с первого взгляда, — перебила она, улыбаясь, но в ее глазах промелькнула тень грусти.

Локвуд почувствовал, как внутри него что-то оборвалось. Он знал, что у нее были свои причины для такой осторожности, но все равно не мог сдержать разочарования.

— Нет, не любовь, — ответил он, стараясь не выдать своих эмоций. — Но я чувствую, что между нами что-то большее, чем просто дружба.

Она посмотрела на него долгим, изучающим взглядом.

— Ты прав, Ридч, — сказала она, наконец. — Между нами действительно что-то есть. Но это не то, что ты думаешь.

Она замолчала, будто подбирая слова.

— Я не могу заводить отношения, — продолжила она, и в ее голосе прозвучала уверенность. — Не потому, что я не хочу или боюсь. Просто... я уже обжигалась, и это оставило след. Я не хочу снова рисковать.

Локвуд чувствовал, как его сердце сжимается от боли. Он понимал, что она права. Она уже многое пережила, и он не мог винить ее за осторожность.

— Я понимаю, — сказал он тихо. — Но... я не могу просто так отпустить тебя.

Она подняла голову и посмотрела на него. В ее глазах мелькнуло что-то, что он не смог понять.

— Ты хороший человек, Ридч, — сказала она. — Но это не изменит того, что я не могу быть с тобой.

Он кивнул, чувствуя, как внутри него разгорается огонь. Он знал, что должен отпустить ее, но не мог. Он любил ее слишком сильно, чтобы просто так сдаться.

Настоящее время

— Твоя мама была как будто не из этого мира, — тихо произнёс Локвуд, глядя в окно, за которым сгущались тучи.

Мэр, с тяжёлым вздохом, присел рядом с дочерью и взял её за руки. Его голос дрожал, словно он боялся, что слова могут ранить её.

— В 1991 она исчезла. Я не знал, что с ней случилось. Целых четыре года я искал её, не зная, жива ли она. А потом, в 1995, она вернулась. С тобой. Ты была крошечной, испуганной, но она держала тебя на руках, словно самое ценное сокровище.

Девушка смотрела на отца, не веря своим ушам. Она никогда не слышала этой истории. 

— Она попросила меня удочерить тебя. Я был в шоке. Я не мог поверить, что она жива. Но когда я увидел её глаза, я понял, что она готова на всё ради тебя.

Мэр крепче сжал руки дочери, словно пытаясь передать ей свою силу.

— Ты появилась на свет в результате случайной связи. Она не планировала этого. Но когда узнала, что беременна, она решила оставить тебя. Она любила тебя, даже если мир вокруг был против.

Девушка почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза. Она обняла отца, чувствуя, как его сердце бьётся рядом с её.

— Спасибо, папа, что рассказал мне, — прошептала она, её голос дрожал.

Мэр кивнул, не отпуская её. Он знал, что эта история станет частью её жизни, её истории. И он был готов поддерживать её, несмотря ни на что.

В столовую вошла Кэрол Локвуд, огляделась и увидела дочь, сидящую за столом и сосредоточенно поглощающую обед.

— Дорогая, собирайся, мы идем в «Мистик Гриль», — сказала женщина, пытаясь привлечь внимание девушки.

Та подняла голову, вынула кусочек лазаньи изо рта и кивнула, но продолжила есть.

— Может, без меня? Мне неинтересны эти ваши холостяки, — пробормотала она с набитым ртом, отправив в рот еще один кусочек.

Кэрол тяжело вздохнула, поняв, что дочь не переубедить, и направилась к выходу.

Девушка проводила мать взглядом, пока та не скрылась за дверью, а затем вернулась к своей трапезе. В этот момент в помещение зашел парень и сел за стол напротив нее.

Он перехватил кусочек лазаньи, который девушка уже поднесла ко рту, и с ухмылкой спросил:

— Как дела?

Она замерла, уставившись на него с возмущением.

— Ты готовила? — поинтересовался парень.

Девушка закатила глаза и, продолжая держать вилку в руке, ответила с сарказмом:

— Нет, доставка. Конечно, я.

Парень усмехнулся, а затем, не дожидаясь ответа, спокойно произнес:

— Тогда да.

Он сел за стол, глядя на нее с легкой улыбкой. Девушка вздохнула, но встала и направилась на кухню, чтобы взять порцию лазаньи для своего брата.

Сидя за столом над учебниками, Никс Локвуд погрузилась в домашние задания. Никто не беспокоил ее, и это было хорошо. Но вдруг сзади подул холодный ветер, заставив ее обернуться. 

Перед ней возникла фигура. Женщина с шоколадной кожей и темными волосами, которые обрамляли ее лицо, словно тень. Это была Шейла Беннет — ведьма-призрак, которая умерла от потери сил. 

— Я же тебе дала обещание защищать Беннет, — сказала Никс, её голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась скрытая угроза. 

— Как ты собираешься защищать ее, когда вампиры здесь? — произнесла женщина, ее голос был тихим, но пронизанным холодом. 

— Хм. Удивительно, что это говорит умершая ведьма. Вампиры здесь... Похоже, твои усилия были напрасны, — ответила Никс, усмехаясь. 

Шейла посмотрела на нее с презрением. 

— Я рада, что Бонни не общается с тобой. Надеюсь, и не будет. С тобой нельзя связываться, ведь твоя судьба связана с опасным монстром, — сказала она, словно выплевывая каждое слово. 

Никс посмотрела на нее, будто пытаясь проникнуть в глубину ее слов.

 — О чем ты? О каком монстре ты говоришь?

— Нельзя говорить, ведь ты и сама монстр. Мир будет в опасности, если вы встретитесь, — ответила Шейла, ее голос дрожал от едва сдерживаемой злобы.

Никс усмехнулась, её рыжие волосы взметнулись от ветра. 

— Удивительно. Вы, ведьмы, всегда предсказуемы. Как что-то не по вам, так сразу же монстр. Небось, даже боги для вас монстры, — сказала Никс с сарказмом.

 — Каков отец, такова и дочь, — бросила Шейла, ее глаза вспыхнули холодным огнем.

Ветер усилился, и женщина исчезла, оставив после себя лишь легкое дуновение холода. Никс осталась одна, но в ее глазах горел странный огонек. Она узнала много интересного, и теперь ей предстояло решить, что с этим делать. Но одно было ясно: её судьба была тесно связана с чем-то опасным и могущественным.

На следующий день в школьных коридорах Елена Гилберт заметила свою рыжую подругу Никс, которая шла с загадочным выражением лица. Её шаги были решительными, словно она знала, куда направляется, и не собиралась останавливаться.

— Никс, — окликнула её Елена, стараясь не привлекать лишнего внимания. — Нам нужно поговорить.

Локвуд обернулась, её глаза блеснули холодным светом, словно она уже знала, о чем пойдёт речь. Она молча кивнула, и они отошли в пустой кабинет, подальше от любопытных глаз.

Елена, собравшись с мыслями, начала:

— Там, в склепе... Ты знаешь, о них, да? — Её голос дрожал, но она старалась говорить уверенно.

Никс кивнула, её лицо оставалось непроницаемым.

— Ты знаешь, кто они, — повторила Елена, чувствуя, как внутри нарастает напряжение. — Но я хочу знать, откуда ты это знаешь.

Никс тяжело вздохнула, её взгляд стал отстранённым.

— Я знаю больше, чем ты можешь себе представить, — тихо сказала она. — Но я не могу рассказать тебе всё. Не сейчас.

Елена почувствовала, как её сердце сжалось. Она знала, что Никс что-то скрывает, но не могла понять, почему.

— Почему? — прошептала она, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. — Почему ты не можешь просто рассказать мне?

Никс медленно подошла ближе, её голос стал мягче.

— Потому что это не только твоя тайна, Елена. И я не могу подвергать тебя опасности. Но знай, что я всегда буду рядом, — добавила она, коснувшись руки подруги.

Елена вздрогнула, чувствуя тепло её прикосновения. Она понимала, что Никс не просто так скрывает что-то. Но сейчас она не могла настаивать.

— Хорошо, — тихо сказала она, пытаясь сдержать слёзы. — Я понимаю.

Никс улыбнулась, но её глаза остались холодными.

Гилберт обняла Никс. Рыжая сначала замерла, но потом осторожно обняла её в ответ. Елена отстранилась и достала из сумочки браслет, украшенный подвеской с вербеной.

— Это тебе. В нём вербена. Я хотела кулон, но у тебя на шее уже есть красивый кулон, — с улыбкой сказала она.

Никс взяла браслет, внимательно разглядывая его.

— Спасибо, — тихо сказала она. — Удивительно, что Сальваторе не рассказали тебе.

Елена нахмурилась.

— О чем ты?

— Ни о чем, — быстро ответила Никс, отводя взгляд. — Просто... забудь.

Она направилась к выходу, но на пороге обернулась.

— И передай Деймону Сальваторе, что если он еще раз попытается применить на мне внушение — кол в сердце.

С этими словами она вышла из кабинета, оставив Елену в недоумении. Но в её сердце впервые за долгое время появилось странное, но теплое чувство — она знала, что всегда может положиться на Никс, несмотря ни на что.

Кэролайн оживленно обсуждала с Еленой и Стефаном предложение о двойном свидании. Ее глаза светились от волнения, а голос дрожал от предвкушения.

 — Думаешь, это хорошая идея? — поинтересовалась шатенка.

 — Конечно, — уверенно произнесла блондинка. — Раньше мы не ходили на свидания, и я не хочу, чтобы нам было неловко. Когда состав пар поменялся, между тобой, Мэттом и мной возникла большая неловкость. Я думаю, нам пора переступить через это.

 — Но я не уверена, — нерешительно ответила Елена. 

— А я считаю, это отличная идея, — вмешался парень.

 — Думаешь? — с надеждой спросила его Гилберт. 

— Да, — кивнул он. — Вечер с друзьями — это всегда весело. Звучит здорово! 

— Ну, если ты так говоришь, — задумчиво протянула Елена, но в её голосе уже слышались нотки заинтересованности.

 Форбс ликовала, чувствуя поддержку Сальваторе. Ее глаза сияли, а сердце билось быстрее. 

— Значит, двойное свидание, — с легкой улыбкой сказала шатенка, глядя на подругу. 

— Хорошо, тогда увидимся вечером, — с теплотой в голосе произнесла блондинка, медленно отходя от пары.

 — Хорошо, — коротко кивнула Елена, стараясь не выдавать волнения. 

— Хорошо, — обрадовалась Кэролайн, её глаза блестели от предвкушения. Она повернулась и направилась к выходу, оставляя за собой легкий шлейф аромата духов.

 Пара осталась наедине. Елена, с нежной улыбкой на губах, медленно перевела взгляд на парня. Её глаза светились теплом и искренностью, словно она хотела сказать что-то важное, но не решалась. 

— Хорошо, — наконец произнесла она, её голос звучал мягко и уверенно, будто она приняла какое-то важное решение. 

Они шли по коридору школы, и Гилберт вдруг остановилась, словно вспомнив что-то важное. 

— Стефан, я хотела тебе рассказать, — начала она, её голос дрожал. — Никс знает о вампирах.

 Парень резко обернулся, его глаза вспыхнули удивлением.

 — Откуда? — спросил он, голос прозвучал жёстче, чем он ожидал. 

Гилберт отвела взгляд, её щёки порозовели. 

— Она не сказала. Просто сказала, что это тайна не только её. 

Стефан нахмурился, его брови сошлись на переносице. 

— Значит, она что-то скрывает. 

Елена повернула к нему голову, её глаза были полны решимости.

 — Я верю ей. Она расскажет, когда придёт время. 

Стефан усмехнулся, но в его улыбке не было тепла. 

— Конечно, она расскажет. Когда будет удобно. 

Елена сделала шаг вперёд, её голос стал твёрже. 

— А ещё Никс сказала передать Деймону: если он применит внушение, то получит кол в сердце. 

Стефан тихо рассмеялся, его глаза блеснули холодным огнём. 

— Не удивлён. Это же Деймон. 

Они замолчали, но тишина была напряжённой. Гилберт прижалась к Стефану, и он инстинктивно обнял её. Его руки были крепкими, словно он пытался защитить её от всего мира.

 — Думаешь, он послушает? — спросила она, заглядывая ему в глаза.

 Стефан покачал головой, его губы сжались в тонкую линию.

 — Нет. Но, может быть, это заставит его задуматься. 

Елена вздохнула, её плечи слегка опустились. 

— Иногда я думаю, что мы все ходим по краю пропасти. 

Стефан крепче сжал её руку, его голос стал тише, почти шёпотом. 

— Мы не одни. Ты и я — вместе, и это самое главное. 

Они стояли в тишине, их сердца бились в унисон, как будто пытаясь найти опору в этом хаосе.

День был изматывающим, и Никс отчаянно нуждалась в отдыхе. Она надела простую, но удобную одежду, собрала волосы в небрежный пучок и направилась к машине. Вечерний город уже погрузился в полумрак, солнце скрылось за горизонтом, оставив после себя лишь мягкие отблески света на крышах домов.

Сидя в машине, она почувствовала странное напряжение, словно кто-то наблюдает за ней. Вдруг она уловила энергию вампира, незнакомую, но ощутимую. Никс подняла голову и увидела через лобовое стекло мужчину. Высокий, крепкий, с темными волосами и густой бородой, он выглядел угрожающе, но в то же время притягательно. Его взгляд был направлен на двери бара «Мистик Гриль», откуда выходила Дженна Соммерс.

Никс напряглась. Она не знала, что происходит, но почувствовала неладное. Дженна Соммерс, запнувшись на пороге, сломала каблук и, выругавшись, остановилась. Мужчина тут же оказался рядом, предлагая помощь.

— Вам помочь? — спросил он с улыбкой, которая, однако, не коснулась его глаз.

Дженна, пытаясь сохранить равновесие, раздраженно ответила:

— Вот черт! Эти дурацкие туфли!

— Надо сломать второй каблук, — произнес он, наклоняясь к ее ноге. — Держите.

Он протянул ей сломанный каблук, и Дженна, взяв его, пробормотала:

— Спасибо, наверное.

— Ты была с Деймоном Сальваторе? — внезапно спросил он, и в его голосе прозвучала угроза.

Никс, сидевшая в машине, почувствовала, как внутри нее поднимается волна ярости. Она не могла позволить этому вампиру манипулировать Дженной. Выйдя из машины, она подошла к ним.

— Дженна, — окликнула она, привлекая внимание девушки. — Никс! Ты какими судьбами здесь?

Дженна, увидев подругу, улыбнулась и, казалось, немного расслабилась.

— Да вот решила сходить развеяться, — ответила она, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

Никс перевела взгляд на мужчину. Он стоял неподвижно, но в его глазах читалась настороженность.

— А это кто? — спросила она, не скрывая враждебности.

— Не знаю, а вы? — ответила Дженна, пытаясь казаться беспечной.

— Дженна, ты иди уже, такси здесь, — сказала Никс, чувствуя, как внутри нее нарастает напряжение.

Когда Дженна, пошатываясь, направилась к машине, Никс повернулась к мужчине.

— Зачем ты ищешь Сальваторе? — спросила она, сверля его взглядом.

Он усмехнулся, но в его глазах мелькнуло что-то хищное.

— Ты его знаешь? — спросил он, делая шаг вперед.

Никс ощутила, как внутри неё забурлила магия. Она была ведьмой, и сейчас её сила настойчиво требовала выхода. Её глаза сверкнули, и она направила на него мощный поток энергии, который заставил его упасть на колени и корчиться от боли в голове, плавя его мозги.

— Никогда не пытайся соблазнять ведьму, — прошипела она, наклоняясь к нему. — Так зачем тебе Деймон?

— Он... Я... Должен... Отмстить... Ему, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. 

Никс задумалась на мгновение, а затем произнесла:

— Мстить надо не им. А Кэтрин.

С этими словами она отпустила его, и он рухнул на землю, тяжело дыша. Никс почувствовала, как ее гнев утихает, но тревога не исчезла. Она знала, что этот вампир не отступится так просто.

Поняв, что здесь ей не удастся расслабиться, Никс решила уехать. Сев в машину, она завела двигатель и направилась прочь от бара, чувствуя, как адреналин все еще бурлит в ее крови. Этот вечер обещал быть не таким простым, как она думала. 

***

Парень засмотрелся на неё, не в силах отвести взгляд. Её рыжие волосы, разметавшиеся по подушке, словно жидкое пламя, и длинные чёрные ресницы, похожие на тени, создавали вокруг неё ауру таинственности. Он видел её лицо так близко, что мог бы пересчитать каждую ресничку. Её губы, приоткрытые во сне, казались такими мягкими и манящими, что он едва сдерживался, чтобы не прикоснуться к ним.

Он улыбнулся, но его улыбка была горькой. Он чувствовал к ней то, что не мог объяснить. Это было больше, чем просто симпатия или дружба. Их отношения были особенными, но неправильными. Она была его сестрой, и он обязан был любить её как сестру, а не как девушку. Но каждый раз, когда он смотрел в её серые глаза, похожие на туман, его сердце начинало биться быстрее. В его голове рождались мысли, которые он ненавидел за их запретность.

Он знал, что это неправильно, неправильно до боли. Но он не мог ничего с собой поделать. Это чувство было сильнее его. Оно проникало в его кровь, пульсировало в висках, как навязчивый ритм. Он пытался подавить его, но оно возвращалось, как надоедливый призрак, преследуя его даже во сне.

Девушка зашевелилась, и он тут же отвёл взгляд, чувствуя, как его лицо заливает краска стыда. Она медленно открыла глаза, и их взгляды встретились. Её серые глаза, холодные и проницательные, словно читали его мысли. Он отвернулся, чувствуя, как щёки горят.

Она ничего не сказала, но он знал, что она всё поняла. Она всегда всё понимала. И от этого становилось только хуже.

— Доброе утро, — хрипло произнесла она, её голос был ещё сонным, но в нём звучала теплота.

 — Не так давно, — ответил он, стараясь скрыть свои эмоции за лёгкой улыбкой.

Она села на кровати, её движения были плавными и грациозными, как у кошки. Её взгляд скользнул по его лицу, и он почувствовал, как внутри что-то дрогнуло.

— Что ж, я рада, что мы иногда можем так проводить время, — сказала она, её голос звучал мягко, но в нём чувствовалась скрытая сила. — Вечер киносеансов — это что-то особенное.

Он улыбнулся, но в этой улыбке было больше грусти, чем радости. Он знал, что это всего лишь иллюзия.

— Не то слово, — ответил он, его голос прозвучал глухо.

Она прищурилась, словно пытаясь проникнуть в его мысли.

— А ну брысь в свою комнату, — сказала она, её голос стал строгим, но в нём всё ещё звучала нежность.

Он рассмеялся, хотя смех его был немного натянутым.

— Слушаюсь и повинуюсь, моя королева, — произнёс он, шутливо поклонившись.

Она бросила в него подушку, и он рассмеялся, вскочил с кровати и направился к двери, уворачиваясь от летящей снаряда.

— Ты как всегда, — сказал он, оборачиваясь с улыбкой.

— Конечно, — ответила она, улыбаясь в ответ. — Ведь ты мой младший брат.

— Только попробуй не уйти, — добавила она, но в её голосе уже не было угрозы.

Парень вышел из комнаты, но улыбка на его лице была немного грустной.

***

Идя по ночному городу, Никс Локвуд наслаждалась холодным ветром и ливнем, которые словно смывали её тревоги. Она чувствовала, как капли дождя стекают по лицу, и это приносило странное умиротворение. Её мысли были ясны, а душа требовала чего-то большего. Она решила уйти подальше от огней города и направилась в лес.

Ураган набирал силу, но Никс это не пугало. Она любила бурю — её мощь и непредсказуемость. В такие моменты она чувствовала себя живой, как будто природа сама говорила ей: «Ты можешь справиться с чем угодно». Дождь продолжал лить, и её волосы прилипли к лицу, но она не замечала этого. Её мысли были сосредоточены на чём-то другом.

Внезапно она почувствовала чужое присутствие. Это было не просто ощущение — это была энергия, которая давила на неё, словно невидимая рука. Никс остановилась, её шаги замедлились. Она знала, что кто-то наблюдает за ней.

— Хватит прятаться, — произнесла она холодным, уверенным голосом, не оборачиваясь. Её спина была прямой, а плечи расправлены. Она чувствовала, что враг не один.

За её спиной появился силуэт. Это был мужчина — высокий, стройный, с короткими светлыми волосами и тёмными ореховыми глазами, которые блестели в свете молний. Он вышел из тени, и Никс увидела его лицо.

— Удивительно, — произнёс он низким, бархатистым голосом. — Она ведь не вампир, но у неё есть дочь.

Никс резко обернулась, её глаза сверкнули.

— С чего ты взял, что я её дочь? И о ком речь? — спросила она спокойно, но в её голосе звучала сталь.

Он усмехнулся, его глаза изучали её лицо.

— Твой кулон, — сказал он, указывая на серебряный амулет, который висел у неё на шее. — От него исходит её энергия.

Никс сжала кулон в руке, чувствуя, как её сердце забилось быстрее. Она знала, о ком идёт речь.

— Ты про Рису? — уточнила она, её голос дрогнул, но она быстро взяла себя в руки.

Мужчина медленно приблизился к ней, его движения были плавными и уверенными. Он остановился в нескольких шагах, его глаза не отрывались от её лица.

— А ты сообразительная, — сказал он. — Кажется, ты уже знаешь, кто я. Но ты не знаешь о ней.

Никс усмехнулась, но её улыбка была холодной.

— Да, я не знаю родословную матери, и что с этого?

— А то, что ты слаба, — резко ответил он, его голос стал холодным. — Ты человек, и ты не готова к тому, что тебя ждёт.

Он сделал шаг вперёд, обнажая свои клыки. Никс почувствовала, как её сердце сжалось от страха, но она не показала этого. Она вытащила из рукава деревянный кинжал, который всегда носила с собой.

— Может, я слаба, но я натренирована, — сказала она, её голос был твёрдым. — И я не человек.

Она метнула кинжал, целясь ему в сердце. Мужчина успел увернуться, и лезвие прорезало воздух в нескольких сантиметрах от его груди. Он усмехнулся, его глаза блестели.

— О, ты думаешь, что сможешь победить меня? — спросил он, его голос был полон насмешки.

Никс вытащила ещё один кинжал и бросилась на него. Она знала, что у неё всего несколько секунд, прежде чем он успеет нанести удар. Она уклонилась от его атаки, её движения были быстрыми и точными. Она почувствовала, как его когти царапают её плечо, но это только разозлило её.

Она вонзила кинжал ему в грудь, но он успел блокировать удар. Они стояли лицом к лицу, их тела были напряжены. Никс чувствовала, как её сердце бьётся в груди, как кровь пульсирует в венах. Она знала, что должна действовать быстро.

— Incendia, — прошептала она, и её губы дрогнули.

Тело вампира охватило пламя. Он закричал, его кожа начала трескаться и обугливаться. Никс стояла, наблюдая за этим зрелищем. Её губы дрожали, но на лице была улыбка. Это была не просто улыбка — это была улыбка сумасшедшего. Она знала, что победила, и это знание наполняло её силой.

Когда огонь погас, от вампира остался лишь пепел. Никс стояла посреди леса, её волосы и одежда были мокрыми от дождя, а лицо — бледным. Она чувствовала, как её руки дрожат, но это была дрожь не страха, а усталости. Она знала, что это был только первый шаг. Впереди её ждало ещё много испытаний.

В ванной комнате, где влажный пар витал в воздухе, девушка застыла над раковиной. Ее отражение в зеркале выглядело как она сама — с мокрыми рыжими волосами, которые мягко струились по плечам, и серыми глазами, полными глубины. Но в этом отражении было что-то не так. Улыбка на губах казалась странной, словно она была не ее, а чужая.

Девушка тяжело вздохнула, чувствуя, как внутри поднимается волна тревоги. Она смотрела на свое отражение, и ей казалось, что перед ней стоит другой человек. Психопат. Кто ты? Почему ты улыбаешься так, словно знаешь что-то, чего не знаю я?

Она отвернулась, но взгляд ее все равно возвращался к зеркалу. В ее голове роились мысли, словно рой беспокойных пчел. Может быть, это та часть ее, которую она всегда скрывала от всех? Та, которую она не хотела показывать, потому что боялась, что родные отвернутся от нее?

Но что, если это не так? Что, если эта темная сторона — это не зло, а просто часть ее самой? Мир вокруг них был безумным, полным хаоса и несправедливости. Может быть, пришло время принять эту свою темную сторону и перестать прятаться? Может быть, именно в ней кроется сила, которая поможет ей выжить в этом мире?

Девушка снова посмотрела на свое отражение. На этот раз улыбка на ее губах была другой — спокойной и уверенной. Она улыбнулась в ответ, словно приветствуя свою новую, неизвестную ей часть. Возможно, это был первый шаг к тому, чтобы стать настоящей собой.

Выйдя из ванной, она услышала настойчивый звон своего мобильного телефона, который лежал на кровати. Быстро схватив трубку, девушка ответила на вызов.

— Никс, — раздался в трубке голос Тайлера, полный горечи и печали. 

— Что случилось? — спросила она, чувствуя, как внутри все сжимается от тревоги.

 — Вики мертва. Кэролайн нашла её тело, — голос Тайлера дрожал.

 — Где ты? — спросила она, стараясь сохранить спокойствие. 

— У Донована. 

— Как Мэтт?

 — Плохо, — выдохнул Тайлер. 

— Я сейчас приеду, — ответила она и, не дожидаясь ответа, бросила трубку.

Никс ненавидела Вики, но её друг и брат любили её. Быстро высушив волосы с помощью магии, она надела чистую сухую одежду и, не теряя ни секунды, направилась к машине.

Когда она приехала к дому Донована, входная дверь уже была открыта. Войдя внутрь, она увидела миссис Донован, которая выглядела опустошённой.

— Соболезную, — сказала Никс, стараясь, чтобы её голос звучал ровно.

— Спасибо, милая, — ответила женщина, её глаза были полны слёз.

Никс нежно улыбнулась ей и направилась к комнате, где находился Мэтт. У входа она увидела его с Еленой Гилберт в обнимку. Внутри комнаты стояла Кэролайн, её лицо было наполнено грустью.

Мэтт заметил рыжеволосую подругу и, отпустив Елену, направился к ней. Он крепко обнял её, и Никс почувствовала, как его тело дрожит.

— Всё будет хорошо, — прошептала она, поглаживая его по спине.

Её слова были пустой оболочкой, но в тот момент это было всё, что она могла предложить.

***

В школьном коридоре Мэтт Донован, с сосредоточенным видом, разбирал содержимое своего рюкзака. Его пальцы ловко скользили по застёжкам, вытаскивая учебники, тетради и аккуратно укладывая их обратно. Он был погружён в свои мысли, но вдруг заметил, что рядом с ним, прислонившись к шкафчикам и слегка склонив голову, стоит Елена Гилберт. Её лёгкая улыбка, полная тепла и любопытства, словно освещала весь коридор, привлекая внимание окружающих.

— Он сказал, что не знает, на сколько приехал, — произнесла шатенка, скрестив руки на груди, её голос звучал напряжённо, выдавая внутреннее беспокойство.

— Дядя Джон... Он мне никогда не нравился, —откровенно признался парень.

— А кому он нравится? — произнесла она с лёгкой иронией.

— Если нужна поддержка, я рядом, — сказал он, и его голос звучал уверенно и тепло.

— Спасибо, но это наказание я понесу одна, — решительно сказала девушка, глядя прямо в глаза. 

К ним уверенно подошла девушка с рыжими волосами и проницательными серыми глазами — Никс Локвуд. Её появление сразу привлекло внимание, а её решительный взгляд и плавные движения говорили о внутренней силе и уверенности.

— Привет! Какое наказание тебя постигло? — спросила подошедшая девушка.

— Всего лишь одно слово: Джон, — ответил ей парень.

— Ах, Джоана... — произнесла Локвуд, её голос был пропитан смесью ненависти и восхищения.

— Точно, — с искренним смехом ответила Гилберт, её глаза сверкали весельем.

— Хочешь, я над ним поиздеваюсь? Мне нравится это делать с Джоаной, — предложила рыжеволосая, с хитрой улыбкой глядя на подругу.

— Спасибо, но я уверена, что у тебя будет множество шансов, — ответила шатенка с легкой улыбкой, подчеркивая свою убежденность в его успехе.

— Мэтти, как ты? — голос звучал искренне, в нем читалась забота.

— Спасибо вам за всё. Без вас я бы не справился, — сказал парень.

— Конечно, Мэтт, — ответила Елена, её голос был твёрдым и решительным.

— Эй, вы случайно не знаете, где Тайли? — с легким беспокойством в голосе спросила рыжеволосая, оглядываясь по сторонам.

Друзья дружно и решительно покачали головами, показывая, что не имеют ни малейшего представления о том, где сейчас находится Локвуд.

— Хотя нет, я точно знаю, где его искать. Ладно, я пошла. До встречи! — уверенно сказала она, слегка улыбнувшись.

Девушка развернулась и быстрым шагом направилась к выходу, её сердце бешено колотилось. Она спешила на улицу, к школьной парковке, чтобы как можно скорее найти брата.

Девушка, как и предполагала, нашла своего брата около школьной парковки. Тайлер Локвуд сидел на лавке, держа в руке косяк, рядом с ним в позе лотоса расположился Джереми Гилберт. Рыжеволосая резко напряглась, не понимая, с какого перепугу ее брат курит траву. Она подошла к нему.

— Тайлер, какого черта ты делаешь? — сказала она, вырвав косяк из его рук и потушив его о землю.

Тайлер вздрогнул и посмотрел на сестру с удивлением.

— Эм... Эй, сестренка, не начинай, — попытался он отшутиться, но в его голосе звучала неуверенность.

Джереми, сидящий рядом, громко рассмеялся, привлекая внимание окружающих.

— Привет, Джереми, — сухо сказала девушка, не глядя на него. — Так с чего ты решил стать участником клуба самоубийц? — обратилась она к Тайлеру, скрестив руки на груди.

Тайлер понял, что у него нет оправданий. Его сестра всегда была проницательной и знала, когда он лжет. В гневе она могла быть беспощадной, и он любил ее за это.

— Это просто... ну, просто, — пробормотал он, пытаясь придумать объяснение.

— Просто что? — спросила она, приподняв бровь. — Просто решил попробовать? Просто захотел почувствовать, каково это — быть на грани?

Тайлер опустил глаза, понимая, что его план "просто расслабиться" провалился.

— Ладно, ладно, — сказал он, поднимая руки в знак капитуляции. — Это последний раз. Обещаю.

Девушка посмотрела на него долгим взглядом, будто пытаясь понять, говорит ли он правду. Затем она вздохнула и кивнула.

— Хорошо. Но если я еще раз увижу тебя с этим дерьмом, я лично выбью из тебя весь дух. Ты меня понял?

Тайлер кивнул, чувствуя, как внутри него разливается облегчение.

— Спасибо, — сказал он.

Девушка развернулась и направилась к выходу с парковки, оставив брата и его друга наедине. Джереми, все еще сидящий в позе лотоса, посмотрел на Тайлера с усмешкой.

— Твоя сестра реально крутая, — сказал он, почесывая подбородок. — Я бы не хотел оказаться на твоем месте, когда она в гневе.

Тайлер улыбнулся, но в его глазах читалась тревога. Он знал, что его сестра всегда будет на страже его благополучия, даже если он сам этого не хочет.

— Да уж, — сказал он, подняв глаза к небу. — Иногда мне кажется, что она видит меня насквозь.

***

Рядом с мэром Локвудом стояли его дети — Тайлер и Никс. Тайлер был одет в строгий костюм, подчеркивающий его серьезность, а Никс выбрала элегантное черное шелковое платье с изысканным цветочным принтом. Ее волосы были уложены в аккуратный низкий пучок, а на ногах красовались черные туфли на высоком каблуке, добавляющие ей уверенности и шарма.

Мужчина поприветствовал семью Донован, его голос звучал искренне и тепло.

— Я рад, что вы смогли присоединиться к нам сегодня, — произнес он.

— Это так мило с вашей стороны, — ответила Келли, стараясь звучать вежливо, хотя в ее голосе проскользнула едва уловимая нотка сарказма.

Мэр продолжил, его голос был полон искренности и убежденности:

— Этот город — большая семья, и, когда мы теряем ее членов, мы должны держаться вместе, поддерживая друг друга в трудные времена.

Никс стояла рядом, стараясь скрыть свое раздражение. Она часто чувствовала себя заложницей этих мероприятий, где ей приходилось играть роль идеальной дочери. В ее доме праздники проходили слишком часто, и это не было тем, что она любила. Но ради отца, ради его улыбки и гордости, она была готова на всё. Да, он не был идеальным, но он был ее отцом, и это делало его особенным.

«Меня бесит, что Келли здесь, — думала она, глядя на мать Мэтта. — Я не против Мэтта, он мне почти как брат, но его мать — настоящая заноза в заднице».

Ричард повернулся к Мэтту, протягивая ему руку для рукопожатия.

— Мэтт, Келли, — произнес он с теплой улыбкой. Затем, взглянув на детей. 

С этими словами он направился к другой группе гостей, и дети последовали за ним, стараясь не отставать. Никс бросила быстрый взгляд на Мэтта, который ответил ей легкой улыбкой, словно понимая ее чувства. В этот момент она почувствовала легкое облегчение, зная, что, несмотря на все сложности, у нее есть поддержка. 

Келли провожала их взглядом, пока они не скрылись за углом, а затем повернулась к своему сыну. В её глазах читались холод и скука.

— Видимо, погибший ребёнок заслуживает приёма у мэра, — произнесла она с лёгкой иронией в голосе.

— Мам, — сказал Мэтт, обращаясь к ней. 

Келли посмотрела на него с недоумением, её глаза буквально кричали: «Что я сделала не так? Почему ты так на меня смотришь?»

— Мне нужно выпить, — прошептала она, стараясь не встречаться с сыном взглядом, и тихо вышла из комнаты, оставив за собой шлейф горькой тишины.

Парень долго смотрел вслед уходящей матери, пока к нему не подошёл его лучший друг.

— Эй, смотри сюда! — воскликнул Тайлер, указывая на бутылку алкоголя.

Из-за его спины внезапно появилась рыжеволосая макушка. В руках у неё были две бутылки спиртного, и её появление вызвало лёгкий, но ощутимый трепет.

— Я тоже кое-что прихватила, — с загадочной улыбкой сказала она, показывая трофей.

— Сестричка, как же я тебя обожаю, — произнёс Тайлер.

— А то, — ответила она загадочно, словно пряча за улыбкой какую-то тайну.

Они утащили своего друга Мэтта в дальний угол комнаты, подальше от родителей и гостей. Им было важно сохранить репутацию отца, и они не хотели, чтобы что-то пошло не так.

— Родители вас убьют, если застукают, — произнёс Мэтт Донован, глядя на них с хитрой улыбкой.

— Пусть попробуют, — спокойно сказал брюнет, открывая бутылку. В его голосе чувствовалась уверенность, словно он уже знал, что ждёт тех, кто осмелится бросить ему вызов.

— Тайли, может быть, но меня нет, — сказала рыжеволосая девушка.

— Да пофиг, — ответил их друг, схватил бутылку и сделал жадный глоток прямо из горлышка, словно пытаясь стереть все мысли и сомнения.

Когда девушка уже была в хорошем настроении, алкоголь немного расслабил её. Вдруг к ней начал подкатывать молодой человек лет двадцати.

— Эй, красотка, — с ухмылкой произнёс он, его голос был пропитан самодовольством.

Рыжеволосая с презрением посмотрела на него, её взгляд был холодным и острым, как лезвие ножа. Её настроение мгновенно испортилось. Она сама решала, с кем заигрывать, и не собиралась терпеть подобное отношение. Этот человек, похоже, потерял страх, раз осмелился подойти к дочери мэра.

— Отвали, — сказала она ледяным тоном, но он не собирался сдаваться.

— Давай познакомимся поближе, — он сделал шаг вперёд, приобняв её за талию.

Локвуд почувствовала, как внутри неё поднимается волна ярости. Она оттолкнула его руку и схватила за воротник, резко приблизив лицо к своему.

— Я говорю, отвали! — её голос был резким и властным, как удар хлыста.

Парень замер, его глаза на мгновение стали пустыми, а затем он повторил её слова:

— Отвалить.

Он сделал шаг назад и, словно под действием невидимой силы, прошёл мимо неё, не оглядываясь.

Локвуд стояла, тяжело дыша, её сердце бешено колотилось. Она не понимала, что только что произошло. Это было похоже на внушение, но она не знала, как это возможно. Её разум пытался найти объяснение, но все мысли путались. Она почувствовала странное волнение, смешанное с любопытством.

Она огляделась по сторонам, её взгляд остановился на девушке, которая сидела неподалёку. Никс подошла к ней, схватила за плечи и посмотрела в глаза.

— Вылей бокал на свою голову, — её голос был тихим, но властным.

Девушка не сопротивлялась. Она медленно подняла бокал, сделала глоток, а затем, словно под действием гипноза, вылила содержимое на свою голову.

Локвуд наблюдала за этим с мрачным удовлетворением. Её способность внушать людям свою волю была пугающей и в то же время завораживающей. Но это был только первый шаг. Она знала, что теперь может делать больше.

Очнувшись, девушка испуганно вскрикнула и бросилась прочь, оставив Локвуд одну. Она стояла, глядя ей вслед, и её губы тронула едва заметная улыбка.

— Интересно, — прошептала она, её голос был полон холодного расчёта. — А что будет, если я попробую это на вампирах?

Она перевела взгляд на гостей, которые продолжали веселиться, не подозревая о том, кто находится среди них. В её глазах мелькнул зловещий огонёк. 

Вдруг она услышала на дворе дома какой-то шум и вышла туда. Перед ней предстала ужасающая картина: Келли Донован лежала на полу с раной на голове, а ее брат избивал Мэтта. Девушка была в шоке, но затем она поняла, что произошло. В этом сто процентов виновата Келли. Локвуд направилась к женщине, которая сидела на земле с раной, чтобы выяснить, по какой причине началась эта драка.

Драка прекратилась только тогда, когда учитель истории смог успокоить Тайлера. Она присела и посмотрела в глаза женщине, решив воспользоваться способностью, которая открылась всего пять минут назад.

— Почему они дерутся? — говорила она, внушая ей. 

— Я целовалась с Тайлером, — сказала она с ледяными глазами. 

Никс Локвуд была в гневе. Её глаза сверкали холодным огнём, а голос дрожал от напряжения. Она схватила Келли за плечо с такой силой, что та зашипела от боли, словно её обожгло. В воздухе повисло напряжение.

— Не смей больше приближаться к моей семье, — прошипела Локвуд сквозь стиснутые зубы, её голос был ледяным, пронизанным угрозой. — Тебе здесь не рады. Убирайся.

Женщина в ужасе отпрянула, увидев перед собой рыжеволосую девушку. Раньше Никс всегда была воплощением радости и энергии, но сейчас она выглядела как совершенно другой человек — холодный, отстранённый и пугающий. Её глаза горели странным огнём, а лицо выражало мрачную решимость.

Не произнеся больше ни слова, Никс стремительно развернулась и направилась к выходу. Её шаги эхом разносились по пустому коридору, а в голове пульсировала одна мысль: «Мне нужно выпить». Она знала, что только алкоголь поможет заглушить нарастающее чувство тревоги и агрессии, которые, казалось, вот-вот поглотят её. Словно что-то рвалось наружу, стремилось вырваться из неё, но она не могла понять, что это было. В тот момент ей хотелось только одного — найти убежище в бокале вина, забыть обо всём и дать себе время разобраться в своих чувствах.