Глава 14
[Локация: подстанция Эльдорадо]
Рейнджер понимал, что обстановка накаляется. Синдикат пытался настроить бойцов против него, однако допустил несколько неточностей и Владимир этим воспользовался:
— Видимо, тебе неизвестно, что гулей уравняли в правах ещё при президенте Танди. Гули спокойно служат в армии НКР. Во время войны с легионом, в Мохаве была станция рейнджеров, на которой служили исключительно гули, а в лагере Гольф, я видел рейнджеров-ветеранов, которые были гулями, — Владимир нервно посматривал в сторону пистолета, который выложил один из бойцов, — У меня есть паспорт НКР и жетон. Если бы я не был рейнджером, откуда мне взять документы с моим именем и фотографией?
— Пойми, дело даже в не в правах, а в рассудке, который от фонового излучения может поплыть в любой момент! — громко спори Синдикат, — Аргумент про участие гулей в битве некорректен. Сейчас гулям, позволено учить и заниматься бухгалтерией, бумажки всякие перебирать, ха. Тогда же участие гулей обуславливались нехваткой ОБЩЕГО снабжения, не налаженного ДО СИХ ПОР! — выживший потер один из карманом на броне, — И да, у меня тоже есть жетон и погоны, но я их мог сорвать с трупа, так же забрать и паспорт, наклеив туда свое фото, — он развел руки в разные стороны, - Это все не является истинной, этот паспорт может быть и не твоим!
Казалось бы, вот оно дно, но снизу постучали. Дергающаяся ручка гаражной двери прервала жаркий спор, направив все внимания на себя. Тишина озарила комнату, лишь прерываясь на жалобный, от безысходности детский голос неизвестной девушки, привлекший внимания даже дремлющих бойцов. Глухой стук в дверь звучал так осторожно, почти не слышно:
— Пожалуйста, помогите, можно я войду! — у того, что стояла за дверью был хриплый женский голос, если судить по слышимой отдышке, она вероятно бежала. Стук повторился, но уже более настойчиво и громко.
— Прошу вас, за мной гонятся каннибалы! — незнакомка за дверью, видимо попыталась открыть, дёргая за нижнее крепление двери, хорошо, что не забыли запереть, — Пожалуйста! — голос незнакомки дрожал, казалось, что она вот-вот и начнёт рыдать, она не прекращала стучать в отчаянных попытках её открыть.
— Это какая-то шутка?! — Синдикат недоумевая показал большим пальцем позади, обращаясь к бойцам НКР.
Томас напрягся. Этот голос, молодой и жалобный, но отчего-то волосы на затылке пленника "встали дыбом" и по коже поползли мурашки.
— Не открывайте ей, — произнес Томас, но видимо недостаточно громко, так-как гуль начал отдавать приказы, — Эй, вы! — не обращаясь к кому-то конкретно, прокричал он, — Отцепите меня от этой ебаной трубы. Не впускайте её!
Но было уже поздно. Командир быстро скомандовал находящимся в здании бойцам:
— Тревога! За оружие, занимайте позиции, и впустите ее, быстро! — после чего, бросив рутинные обязанности, молодые техники взялись за оружие, и встали кто-куда: за пульт управления, у дверь, на полу лежа, у автомата с газировкой.
Боец из отряда гуля вызвался впустить девушку, и провести ее за автомат Сансет-Саспариллой, успокаивая ее и расспрашивая о случившемся.
Синдикат лишь ворчливо вздохнул, достав оттуда свои припасы, бросив свой баул, встал у двери, с винтовкой Маккалума на перевес, не забыв снять ненужный прицел.
За автоматом, прикрывшись столиком сидели двое, воин и девушка. Боец успокаивал девушку, с которой шла непонятная, спотыкающаяся, невнятная речь. Спустя определенным промежуток, на просьбу бойца:
— Не спеши, вдох-выдох, попытайся мне объяснить, что с тобой случилось. Ты в безопасности, я всего лишь обычный солдат, — понемногу успокоившаяся девушка начал изливать все невзгоды на уши бойцу, описывая проблему всеми возможными способами.
В тот момент, когда в дверь постучали, все споры о принадлежности гуля прекратились. Владимир поднял тревогу и впустил выжившую, но сейчас он задумался о том, стоило ли это делать, ведь каннибалам нужна была лишь она, и они могли просто схватить ее и уйти. Помотав головой он отпустил неправильные, с точки зрения человечности, мысли.
Впустив ее, бойцы заняли позиции, готовясь к бою. Владимир занял позицию справа от двери, с надеждой, что если каннибалы ворвутся в здание, у него будет несколько секунд, прежде чем они его заметят. Уже у стены, он по русски прошептал:
— Да черт возьми! Почему именно сейчас?
Один из бойцов, вспомнив о пленнике, взял один из столов и опрокинул его перед пленником. Это вряд ли полностью спасет его, однако это даст хоть какую то защиту.
— Блять,гениально, — прохрипел Томас, смотря на упавший стол, — Эй, заприте нахуй дверь! И отстегните меня, будьте людьми! Горелый бы вас всех распял! — продолжал орать пленник, пытаясь привлечь к себе хоть какое-то внимание.
Станцию постигло состояние хаоса, вот вот и место для выработки энергии превратится в площадку для полигона. Среди этой суеты выпады пленного о двери не добавляла позитива. И хотя подавляющее большинство преимуществ были как раз на стороне нкр, одна мелочь не давала им покоя - количество наступающих, и их подтверждение, что они — каннибалы, а не банда профессиональных мутантов убийц.
Влад подобрался поближе к Синдикату, и начал что-то лепетать на своем языке, понятным только ему.
Вот только сейчас нужна была максимальная тишина, однако к шуршаниям остальных ещё прибавился шепот, на что в ответ последовали шепот на немецком, затем на привычном английском, обращаясь ко всем:
— ЭЙ, Hält! Hör auf, deine eigene Sprache zu sprechen! Т-с-с-с! — Синди представил палец ко рту, — Тишина!
Владимир не понял языка, на котором к нему обратился Синдикат, но замолчал. И хоть Кано запер дверь, он знаками показал бойцам не расслабляться. Боец, спрятавшийся за аппаратом с "Саспариллой", также сказал выжившей сидеть тихо.
— А это что ещё за тарабарщина? — пробормотал Томас, никогда не слышавший подобный язык.
После выкрика "богатого мистера" воцарилась тишина, и лишь ели слышное дыхание бойцов, да рабочее жужжание аппаратуры всё так-же продолжало нарушать молчание. Один из бойцов всё же соизволил запереть дверь, быстро подбежав к стене и нажав на кнопку. Это был Джеффри. Тряся ключами, техник осмотрел пространство снаружи, после чего встал за стеной, ожидая закрытия автоматической двери. Все заняли позиции, и лишь Томас продолжал сидеть в одних трусах на полу, с ощущением надвигающейся херни. Это заставило его ещё раз пожалеть о том,что не стал стрелять по НКРовцам во время бури.
Ещё раз оглядев всю эту замершую в ожидании сцену, он довольно громко вновь повторил:
— Отстегните меня, будьте людьми!
Томас старался говорить спокойно, но в душе у него всё трепещало. Он не знал почему это происходит, но так происходит с тех пор, как он остался сиротой. Чувство чего-то нехорошего, словно внутренний часовой, преследовало его в такие моменты. И в данный момент его собственная шкура орала ему прямо в ухо:
— Тебе нельзя так сидеть. Ты можешь умереть. Делай давай что-нибудь!
Томас повторил свои слова, но уже гораздо тише:
— Будьте людьми...
На просьбу пленника об оружии, Владимир ответил:
— Это можно расценивать как согласие служить? — и, не дожидаясь ответа, пошел к ящику с его вещами.
От такого вопроса внутри Томаса что-то щёлкнуло: — "Что же ты за гуль такой? Буквоед чёртов".
— Служить??? — заорал Томас, забив хер на происходящее и окружающих его людей, — Кому блять служить??? Ты вообще думаешь своей головой? Ты может сдохнешь щас, и именно одного бойца вам не хватит, только потому что ТЕБЕ, — он сделал ударение на этом слове, — Надо, чтобы тебе кто-то служил. Ты блять сам без звонка сделать ничего не можешь, и хочешь что-бы я тоже стал таким вот игрушечным солдатиком в игре какого-то мудака из Калифорнии? Ты что? Всегда был гулем НКР? И на людей тебе плевать? Да пошёл ты, — на секунду Томас задумался, добавив, — СЛУЖИТЬ!
И снова разразился спор, на сей раз уже не с Синдикатом, а с пленником. Ему было не в терпеж сидеть сложа руки, он понимал, что может пригодится, и решил заявить о себе и своих правах, однако он сделал это слишком громко, тихая реакция выслушивающего шаги по ту сторону двери не заставила долго ждать:
— Заткнитесь, вы тут не на базаре, слышите!?! Заткни-тесь!! На нас сейчас клеймо трупов повесят неизвестные людоеды, а вы тут устроили ерунду, потом поспорите!!!
— Да, да, — шепотом ответил Владимир, повернувшись к Томасу, — Не хочешь, значит, — сдержанно ответил он, подняв ящик со снаряжением, — Ты прав, боец нам еще один пригодится. Однако, как все закончится, мне придется с тобой поговорить, — ответил гуль на нападки пленника.
Девушка, что до этого чуть ли не плакала, говорила что-то не внятное периодически замолкая и наблюдая за происходящей суматохой, которую взывало её появление. Тяжело дыша «вдох-выдох», ей нужно было успокоится, нужно было взять себя в руки, она сбежала не для того, чтобы просто рыдать:
— Вы из НКР? — чуть успокоившись промямлила она жалобным голосом и облегченно выдохнула. — Мне нужно сказать вам…— она тяжело выдохнула, то, что её окружали солдаты НКР давало ей слабое ощущение защищённости, — Это очень важно. — добавила она шепотом и замолкла. Наблюдая за тем, как окружающими, его взгляд уставший, напуганный жалкий.
Джеффри, тем временем, уже доставал ключи от наручников, а гуль вытаскивал снаряжение пленника из ящика. Когда тот закончил, офицер связи протянул ему ключи. Рейнджер взял их и открыл наручники.
— Ну, давай, бери свое обмундирование и готовься. Они точно знают, что мы здесь, и я сомневаюсь, что нам удастся избежать боя, — прошептал гуль пленнику.
Тем временем сержант Уилкинс, сидящий рядом с выжившей, ответил на ее вопрос:
— Да. Мы из НКР. Бояться нечего. Успокойся.
Наконец отойдя от истерики, девушка пыталась поведать бойцу цельную картину того, что произошло, однако отвлекающая её суматоха не давали в полной мере раскрыть суть происходящего.
— Вы из НКР?!! Мне нужно сказать вам, это очень важно!
— Попробуй просто не спеша, не отвлекаясь, рассказать, что произошло, смотря мне в глаза. Ну же. Давай, —монотонным голосом шептал Джеффри, стараясь не показывать панику на лице.
— Да-да…— девушка начала мотать головой, воспоминания в голове путались, но она сосредоточила свой взгляд на лице бойца, — Меня зовут…— сколько времени прошло с того самого момента, когда в последний раз её называли по имени, а не по проклятому прозвищу, данному работорговцами.
— Белка…— чуть поморщившийся представилась она кличкой, не в силах вспомнить своё настоящие имя, — Я рабыня, то есть…была ею, у каннибалов…— она запнулась, начав искать что-то в складках своих лохматей, — Но это не важно, если выживем, — Белка вытащила из рукава исписанный пергамен.
— Скажите, кто тут главный. Ему нужно это увидеть…
Удача стояла на стороне бойца, ведь не имея особой харизмы, ему удалось получить некоторые подробности произошедшего.
— Это ужасно. Бел... Тебя зовут не Белка. Ты наверное имела ввиду Белла! Тебя зовут Белла, да? — боец пытался успокоить девушку путем проявления сочувствия.
Девушка протянула клочок бумаги, на котором что-то было написано.
— Умница, только пожалуйста, сиди тихо, я скоро прийду.
Взяв листочек, боец как можно тише подошел к гулю, который в этот момент как раз отвязал пленного.
— Сэр, это вам, она просила передать самому главному, — пояснил Джеффри.
Игнорируя сподвижки бойцов, Синдикат присел на пол, опустив висновку стволом вниз. Синдикат уловил сподвижки в сторону пленника, которому уже сняли кандалы, а гуль подготавливал оснащение для новобранца.
— Плохая идея, - думал про себя немец, опасаясь нападения со стороны заключенного после битвы, где большая часть солдат падет на землю мертвым телом. К его сожалению, уже было поздно что-то принимать.
Тем временем, уши Синдиката не смогли уловить должного шума, видимо понимая - враги знают на что идут, и действуют тихо, не спеша окружая здание с разных сторон, пока двое, или же небольшой кусочек из этой группы сидел в стороне, ожидая дальнейших указании.
Посидев чуток, накинув ремень винтовки на плечо, Синди достал свой полуавтоматический пистолет 45-го калибра. Вернувшись в исходную позицию, в его голову пришла идея, имеющая под собой огромный риск — нужно было открыть дверь, но кто ее будет открывать — вопрос интригующий.
— Послушайте! — взволнованно окликнул Синдикат, — Нужен тот, кто сможет открыть дверь, а замем резко отойдет в сторону улицы. Вам нужно прижаться к укрытию так, чтобы вести стрельбу можно было в разные направления! Ну... Кто откроет дверь?!
Гуль внимательно читал переданную записку. На пергаменте разборчивым, почти идеальным подчерком было написано:
«Дорогой Друг,
Если ты это читаешь, а я надеюсь, что в твоей голове достаточно мозгов, чтобы ты всё ещё был в состоянии собрать буквы в слова, а слова в предложения. То я с радостью хочу тебе сообщить, что я приглашаю тебя на приём в Примм. Для обсуждения вопроса во вступление в «Торговый Союз».
Я счел вас крайне разумными, а ваши бойцы организованы достаточно, чтобы сослужить мне и моей благой цели.
Отправьте ваш ответ ганцам или, как вы называете своих посыльных.
С уважением Главный.»
С обратной стороне пергамента черным была нарисована маленькая ладошка, обведенная в круг, видимо это было что-то вроде обозначения или подтверждение того, что это послание официально.
Это письмо не имело смысла, Белка было подскочила, чтобы подойти, заметя недопонимание на лице главного рейнджера, чтобы попытаться объяснить, что именно обозначает это послание, которое она украла, перед тем, как бежать из Примма, но её ноги предательски подкосились и она чуть не упала:
— Я…я…могу открыть дверь, — тихо пропищала девушка, но её не слушали.
— Что это?.. Примм... Торговый союз... Главный... Но ведь Примм заняли каннибалы! И что это вообще значит? Это попытка заманить нас в ловушку? — недоумевал гуль. Он свернул записку, а затем спросил выжившую:
— Это все? И почему это так важно?
— Скорее всего, это сходка местных работорговцев, не иначе. Откуда у нее вообще взялась это записка, т.е где она взяла?! — Синди недоверчиво покосился на сжавшуюся девушку, — И все же, нужно чтоб кто-то открыл дверь, командуй, командир!
— Ты уверен, что стоит это делать? Вдруг они уже готовы открыть огонь по двери? Неужели нет другого выхода? — спросил командир, сомневаясь в плане Синдиката. Вспоминая битву на заправке, такой маневр закончился не очень хорошо, о чем тот и напомнил Синдикату:
— Вспомни заправку. Помнишь, как три моих бойца вышли из здания, и вы их чуть не перебили? Вдруг каннибалы готовы к такому маневру и сращу перебьют нас? — в голосе командира отчетливо слышалось волнение, ведь он даже не знал, сколько там каннибалов и какие они заняли позиции.
— Эмм, — девушки неловко поднялась с пола, обратившись к командиру, — Я украла это у Главного после того, как… — девушка на мгновение словно выпала из реальности, а её взгляд потух, он делал с ней ужасные вещи, о которых ей не хотелось ни вспоминать, ни говорить, — Не важно, что он со мной делал! — Белка чуть подняла голос.
— Важно то, что его «благая цель» — это уничтожение НКР, или выталкивание вас за пределы этого адского места. В его «Торговом Союзе» уже несколько крупных и хорошо организованных групп, вроде бы шесть. Если я правильно помню из тех записей, которые я видела, то их людей уже будет достаточно, чтобы выполнить затею Главного, — она обняла себя, тяжело выдохнув, — И тогда кто знает, что будет с нашими бедными душами…
— Вот жопа, — по русски прошептал гуль, но перейдя на английски, продолжил, — Ты уверена, что это правда? Откуда тебе известно, что их цель - уничтожение НКР? И, мне кажется, стоит обсудить это уже когда мы будем в безопасности. Поскольку сейчас каждый человек на счету, ты можешь помочь нам отбиться от нападения? Оружие держать хоть умеешь? — спросил командир, попутно переведя флажок предохранителя в положение автоогня.
— Он обсуждал это со своими людьми, при мне очень...Очень много раз…— ответила Белка, её голос, начал сипеть и она прокашлялась — Слава Богу мне удалось сбежать. Ещё бы дня я бы не вынесла. Главный — отвратительный и грязный мужлан, — девушка поморщилась от неприятных воспоминаний о сексуальном, и не только, насилии, которое она перенесла пока была в рабстве.
Она лишь незаметно кивнула, отвечая на вопрос:
— Да, я в состоянии держать оружие, но только если оно с не сильной отдачей, боюсь, что в противном случае боюсь, что оно выпадет у меня из рук, а вообще в идеале что-нибудь холодное.
— Отлично! — ответил гуль на вопрос об оружии, достал из кобуры 9мм пистолет, протянул выжившей, — Вот. Постарайся не подстрелить наших бойцов, — после чего он обратился к Синдикату:
— Слушай, а ты не можешь открыть дверь? Все таки, этот план придумал ты, и тебе лучше знать, что именно надо делать. Однако, я все еще не уверен насчет того, что это хорошая идея, — вспомнив про пленника, Владимир обратился и к нему:
— А ты как? Готов? Можешь выпить воды из фляжки, все таки в бой лучше вступать, не помирая от жажды.
— Разница лишь в том, — громко заявил Синдикат, — Что вы сами вышли под огонь, мы же будем сидеть по углам и выжидать. Согласись, я не заставлял вас вылезать наружу. Если ты не хочешь рисковать, у меня есть в сумке одна вещь, — на лице выжившего появилась небольшая ухмылки, — Эту бомбу я сделал в качестве эксперимента, думаю, как оглушающий прием должен сработать.
Синдикат начал рыться в своем бауле, достав от туда стеклянную взрывную установку из толстых кусков стекла с примесью 1-го процента ржавой жести в упаковке от готового обеда.
— Заводи катушку и кидай, крути как хочешь, от этого всё и зависит, — довольно прокомментировал немец, — Можем попробовать, но дверь приоткрыть придется. Лично я идти не собираюсь, слишком мало сделал для мира хорошего, чтобы отправляться на покой, — заявил он, — Почему бы это не сделать твоему "новому" бойцу? Хоть верой и правдой послужит "родному" государству.
Томас молча одел броню, проверил карабин, попил воды из фляги, достал и зарядил дробовик, прицепил мачете в ножнах под пластину, одел свой ранец и продолжал стоять пока НКРовцы что-то пытались выяснить у беглянки по прозвищу Белка.
Услышав намеки в сторону своей персоны, Томас тихо обратился к гулю:
— Можна я открою? Хочется хоть как-то отблагодарить вас, что не убили и не продали в рабство этому страшному человеку, — он бросил косой взгляд в сторону улыбчивого Синдиката.
— Уверен? — переспросил гуль, — Это опасно. У тебя есть план?
— Да уверен, — пробормотал Томас улыбнувшись где-то внутри, — Да, канешна, я постараюсь спрятаться с линии огня и удача мне в этом пригодится, — он попрыгал на месте, проверяя правильность одетой снаряги, после чего пошагал к двери, чуть поправив болтающийся карабин.
— Ладно, если ты этого хочешь, то вперед. Удачи! — проговорил гуль и покрепче сжал свой автомат. Знаками, он показал всем быть в максимальной готовности. Когда бывший пленник пошел к двери, гуль прохрипел по-русски:
— Ну, поехали!
Томас уверенно нажал на красную кнопку, после чего послышался скрипящий звук заработавших механизмов двери. Задвижки начали подниматься, открывая перед компанией вид на ночную пустошь.
Томас несколько раз вздохнул, пытаясь заглушить долбящий в ушах адреналин. Взявшись за оружие, он выбежал из-за стены в темноту, скользнув песку будто тень.
Пригибаясь, он в ту же секунду ушёл в лево, сдвигаясь с линии огня НКРовцев и вжимаясь в стену на сколько это было возможно. Карабин был уже в боевом положении. До Северной стены подстанции оставалось всего три шага и не теряя времени Томас рванул в её сторону...