Глава 13
[Локация: Подстанция Эльдорадо]
Навесив на сумку винтовку, Вальтер вытащил из трухлявой кобуры исправный пистолет 45 ауто. Пленник уже был за порогом и стоял в ожидании указании. Гуль держал на перевес автомат, контролируя каждый его шаг, однако, даже без видимой опасности Синдикат забеспокоился. Подойдя к пульту управления, Кёниг обратился к сидящему, чтобы тот, закрыл за ним дверь в случае чего.
— Мы с вами так и не познакомились, — ответил техник, поднимаясь со стула, — Кристофер Кано, инженер, техник, местный программист и ученый.
— Очень приятно, ам... Просто Синдикат, — ответил выживший, пожав руку, — Я не имею права раскрывать свою личность, пока что.
— Понимаю, рейнджеры очень скрытные ребята, за исключением тех эпизодов, когда они долбят кулаком по дверь и живодерским голосом пытаются что-то навязать, — хихикнул Кано, заставив Синдиката неловко улыбнуться.
Пройдя к двери, Синдикат вышел следом за гулем на улицу. Кано встал возле кнопки, без особого интереса наблюдая за происходящим снаружи.
— Вон там куст, видишь? Иди туда. Медленно, — прохрипел гуль, толкая пленника дулом автомата. Томас пошагал в сторону, пока гуль держал его на прицеле
Дойдя до середины железной площадки, Томас ощутил резкий перепад температуры, от чего тело судорожно передёрнуло, и покрылось мурашками. Мочевой пузырь весело взревел: — "Пошел ты на хуй Томас!".
— Блять! — пленник громко выругался и рванул передок трусов так, что швы аж затрещали. Продолжая идти мелкими шажками и заливая всё вокруг себя мочой рвущейся как из гидранта, Том остановился возле чахлого кустика, и задрав лицо к небу, глубоко вздохнул. Расслабив мышцы своего тела, он несколько раз хрустнул челюстью, прислушиваясь к щелчкам.
"Вроде целая. Бляяять, какой кайф", — стряхнув с конца последние капли, Томас мысленно ухмыльнулся, — "Повезло тебе сегодня, куст!".
Поправив труханы, он развернулся в сторону подстанции, и уже более бодрым шагом направился к конвоирам. Не дойдя двух шагов, он спросил:
— Курить не найдётся?
— Нет, не курю и в другой жизни не буду, — пояснил Вальтер, неодобрительно махая рукой.
Томас слегка кивнул, и подумав про себя, ухмыльнулся: "Ну да, ну да, в другой жизни, канешно не будешь, если родишься брамином. Баул вон с собой таскаешь, привыкаешь стало быть, ехех".
— Ты и сам слышал, не положено, — добавил Владимир, показывая в сторону открытой двери, — Давай, дуй вперед. Медленно. Не хочу получить удар в спину.
— Кем не положено? Кимболом? — недовольно хмыкнул Томас, но гуль этого не услышал, — Зря опасаешься, я тебе не боец НКР, чтоб в спину стрелять, — пленник повысил тон, что бы его услышали, растягиваясь при этом в довольной ухмылке, — Товарысч!
Гуль ничего не ответил, а лишь плюнул ему под ноги, показывая свое отношение к таким фразочкам, произнесенным в сторону любимой калифорнийской республики. Пройдя мимо конвоиров, Томас вошел в открытую дверь, попутно усмехнувшись над реакцией гуля.
На входе стоял Кристофер, недоверчиво пялившийся на пленного. Проведя его взглядом, он окликнул стоящего на улице Синдиката:
— Заходишь?
— Я побуду на улице, — сказал Вальтер, услыхав в ответ глуховатое:
— Ладно, постучишь тогда.
Немного повтыкав, Синдикат прошел к загородке, отделяющей электрические установки от территории подстанции, и умостился с огромным баулом на песке. Сидя у решетки, он наблюдал за нелицеприятным занятием слоняющегося пленника, которого вели обратно к трубе. Чувство беспокойности не покидало Синдиката ни на минуту.
Даже расслабившись, Синдикат испытал гнетущее чувство тишины, давящее на его уши. После скоропостижного удара по голове, который он получил семнадцать лет назад, это ощущение начало появляться всё чаще. Шум плавно развеивался, будучи прерывным шебуршанием ящериц на песке, которые выползли в преддверии темноты.
Чистый, но слегка с примесью гари воздух чем-то напоминал ему морское побережье. Однако, после несколько освежительных вдохов Вальтер решил, что ошибся: аромат пустыни был по своему уникальным, не похожи на что либо другое.
В свету восставшей луны далеко по песчаным барханам после бури виднелись темные силуэты огненных муравьев. В поле зрения выжившего растянулись холмики, вдоль которых ветер разгонял игривый песок. С протяжным жужжанием пронесся над головой ярко-зеленый жучок, озаряя тишину и лепет сверчков новым звучанием.
Вошедший в здание Владимир привел пленника к трубам генератора. Он до сих пор держал его на прицеле, медленно сопровождая его до того места, где тот был прикован ранее. Дойдя до этих труб, рейнджер приказал пленнику сесть с руками за спиной, уже доставая наручники
Садясь у труб, Томас взял флягу которую положил Синдикат, и не обращая внимания на сопевшего от усердия и тычущего стволом гуля, открыл её и сделал три больших глотка. Вода в этот момент показалась ему самым вкусным, что только есть на свете. Завернув крышку обратно и положив флягу на пол, Том привалился к трубе устраиваясь поудобней, после чего завёл руки за спину:
— Дом, милый дом...
Владимир опустил автомат и начал приковывать выжившего к трубе. Защелкнув оковы, гуль по русски прошептал:
— Готово.
Подойдя к офицеру связи Джеффри, он отдал ключи, и направился к столу, где сидел Роджер с Кристофером. Тяжело выдохнув, гуль потянулся к бутылке с водой, чтобы утолить свою жажду. После того, Владимир подсел, Роджер обратился к нему:
— Ну что, теперь то сыграем?
Гуль молча кивнул, и отложив бутылку, начал размешивать колоду. Перемешав, он взял себе 6 карт и дал столько же Роджеру, а затем вытащил козыря, которым оказались крести. У рейнджера оказалась шестерка крестей, в то время как у его соперника была лишь девятка. Владимир, сказав ему об этом, сходил первый. Игра пошла, и уже через пять минут окончилась ничьей.
— Ну, неплохо для первого раза, — сказал рейнджер своему сопернику
В помещении тихо жужжала электроника. Устроившись поудобней, Томас и решил не терять время зря: — "Ну а хули Томас, это НКР, игра в карты у них впитывается с молоком матери".
Становилось заметно прохладней, но пленника это не беспокоило.
— Тебе, Том, и не такое гавно хлебать приходилось, — тихо прошептал он себе под нос. Прикрыв глаза, он откинул голову к трубе, и чуть поёрзав, устроился поудобней, насколько позволяло текущее положение, — Надо поспать, — однако, у него так и не получилось уснуть. Том открыл глаза, и повернувшись к игравшим, спросил:
— Капитан, долго вы меня тут мариновать будете? Скажи, что вам надо, я как на свидании тебе всю правду расскажу, а потом разбежимся каждый в свою сторону.
— Ну для начала, как ты вообще сюда попал? — спросил рейнджер. Тут, к нему обратился Роджер:
— Сэр, разрешите обратиться?
— Разрешаю. Что такое ? — ответил гуль-рейнджер.
— Сэр, схватили мы его прямо тут, у подстанции. Не знаю, что ему здесь надо было, но вышел он прямо на наш патруль, и ударил меня прикладом. Мы схватили его, забрали экипировку и приковали здесь. На нем была форма бойца НКР, но без каких либо знаков различия, — рассказывал Роджер.
— Форма НКР, говоришь? — переспросил Владимир и обратился к пленнику, — Не желаешь рассказать, откуда у тебя форма Республики?
— А что тут рассказывать, один дезертир за услугу отдал, я его из Мохаве вывел, а он мне свои шмотки даром, они, кстати, уже тогда без знаков были.
— А что тебе понадобилось в лагере НКР? Зачем ты напал на патруль? — спросил рейнджер
— Да ничего не понадобилось. Дорогу решил срезать, в общем проскочить по тихому, буря была, вот и вылетел прям на часовых, — проговорил Томас, глотая тягучую слюну, — Я же хотел отойти пока меня не заметили, но подвернул ногу, оступился, а тут и усиление ваше подоспело. Я не стал стрелять капитан, никого не хотел убивать. Секреты мне ваши никакие не нужны, а то, что прикладом в морду зарядил, ну дык, рефлекторно. Время такое щас.
Грустно вздохнув, пленник добавил:
— Я ж не со зла капитан.
Не успел гуль ответить, как их диалог прервал голос офицера связи, подошедший и прошептавший гулю что-то на ухо:
— Ясно, — кивнул гуль, — Надеюсь, он примет правильное решение, — положив руку на столик, он повернулся к пленнику:
— Тут такое дело. К сожалению, у нас есть приказ командования, который запрещает оставлять пленных в живых. Однако, твои слова подтверждаются другими бойцами, да и особо ущерба ты не нанес, поэтому я дам тебе выбор: послужить на благо Республики, либо получить пулю. Что скажешь? Знаешь, не хотелось бы расстреливать, возможно, хорошего человека, — последнюю фразу гуль прохрипел с некой грусть.
Наблюдая еще какое-то за окрестностями, Синди не заметил ничего необычного, однако, подождав внушительное время, его терпение было вознаграждено ситуацией, происходившей внутри здания. Он услышал разговор бойцов и пленника. Не теряя времени, Вальтер быстро поднялся и направился к ангарной двери. Зайдя он увидел сидящего за столом командира, который внимательно смотрел в сторону пленного. Синдикат, обдумав свой план еще с самого начала, решил прервать их увлекательный диалог.
— Вы еще долго с ним возиться будете? — громко заявил он, что даже сидящие у пульта обернулись в их сторону, — Выпускать не спешите, но в глубине души я знаю, вы хотите от него избавится. Да, я думаю он тоже не хочет тянуть время. Так что, я сделаю вам одолжение и заберу пленника за 2000 крышек, избавив тем самым от всяких проблем, идёт?
Подстанция зависла в гробовой тишине. В этот момент лицо гуля скривилось в неодобрительной мине. Томас, сидевший возле генератора, слегка прихуел от таких новостей. Не зная плакать ему или смеяться, служить НКР или стать рабом неизвестного чувака, Томас мысленно поник, погружаясь в свои мысли: — "Он что, серьёзно думает, что я буду таскаться за ним как ручной брамин за 2000 крышек? Да они тут все ебанулись!.
— Исключено! — недовольно хряпнул Владимир, приведя тем самым пленника в чувства, — Приказ есть приказ, а работорговля в НКР является преступлением!
Гуль-командир повернулся в сторону пленника, и подбирая слова, повторил свой вопрос:
— Ну так что? Ты будешь служить на благо НКР? Это будет выгодно и тебе и мне: ты не умрешь будучи расстрелянным за подстанцией, а мне не потребуется убивать человека, который, возможно, этого не заслужил.
Томас продолжа охеревать от входящий в его сторону предложений. Не выдержав, он крикнул в сторону Синдиката:
— Эй мистер, я тебе что, вьючный мул, чтобы так со мной обращаться? Или ты типа из тех кто думает, что имея гроши может делать что угодно? Не боишься, что я тебе в спину пальну, как только мы выйдем за дверь? Или, может, ты решил ещё и оружие мне не давать? Ты ваще кто блять такой?! А ты? — он повернулся к капитану, — У вас что, этот хер всем заправляет? Или вы все тут ряженные работорговцы?
Скалясь, Том погрузился в своим мысли, то и дело бросая злобные взгляды в сторону нкровцев: — "Сука, блять, в рот ебать. Зря ты, Томас, стрелять не стал. Пожалел людишек, а тут хер знает что за сборище: один крышками брякает, мол я покупаю тебя, Томас, сука никто из этих уродов даже имени твоего не спросил; второй как-будто зомбированный, гуль грёбаный, что бы ты подавился", — пленник злобно ухмыльнулся, сжав зубы.
Получив отрицательный ответ, Синдикат как ни в чем не бывало стоял, как будто сказал обыденную вещь, смотря, как решается судьба одного человека, имя которого он даже не удосужился спросить. Игнорируя всякие возражения, Синдикат настоял на своем:
— Ваша лошадь громко капризничает. 2000 крышек за тебя одного, покоцанного, да еще и непонятно, какие ты болячки при себе имеешь, это слишком много. Да таких как ты живодеры пачками за 300 крышек продают. Тебя боятся не стоит, стоит боятся меня, я таких как ты с дистанции сниму как с дробовика в упор. Ты бы язык за зубами держал, ладно я тебя не трогаю, за что ты должен мне сказать спасибо, но эти "ряженые" тебе снова зубы выбьют, если гуль, этого захочет. Так что цыц, может лишний раз сбережешь себя от пощечины. И все таки, как тебя звать, вьючный? — с улыбкой закончил Синдикат
— Хрена-ли ты лыбишься мистер? — Томас держал себя в руках, стараясь не сильно орать, — Чё, имя моё заинтересовало? Что ж ты сразу не спросил? За 300 крышек пачками? Ну дык иди и купи себе пару пачек, урод! Да ты сдохнешь под своим рюкзаком не дойдя и до Гелиоса. Это ты спасибо скажи, что я прикован, сука, сижу! Кто ты ваще такой, блять? Иди сюда, разберемся, блять, по нормальному!
Внутри Томаса начинало закипать всё гавно, скопившееся за длительное прибывание в этом бедламе. Тупость и неясность ситуации, созданной поведением этих ряженых НКРовцев, заставляла его бросаться от мысли к мысли, отчего в голове закипала сплошная каша. Он обернулся к гулю, громко прокричав:
— Капитан, кто этот тип? Он из ваших? Он вообще НКРовец, блять?
Владимир мрачно посмотрел в сторону пленного, после чего повернул голову к Синдикату.
— Я не пристрелил его лишь потому, что он спас мне жизнь. Нет, он не из НКР, по крайней мере сейчас это окончательно вскрылось. Раньше у меня были сомнения, но теперь, - ответил гуль на вопрос Томаса, прожигая новоявленного работорговца, — Работорговля карается в НКР смертной казнью, если ты и дальше продолжишь говорить об этом, я буду вынужден арестовать тебя. Все понятно? — голос Владимира прозвучал очень серьезно, от чего даже бойцы, сидящие рядом, замялись.
— Я прекрасно знаю, чем карается рабство, — уверенно продолжил Вальтер, — Разве я могу себе это позволить? Командир, эти 2000 крышек заслужили все присутствующие, за то что его содержали и нанесли телесные повреждения, но не убили, хотя и могли. Я не легионер, чтобы брать людей в рабство, да и зачем?
— Покупка людей — самая настоящая работорговля, — с нарастающей злостью ответил Владимир, — Ты уже открыто назвал его "вьючным", что уже говорит о твоих намерениях использовать его как раба. Поэтому, я последний раз предупреждаю: прекрати разговоры о его покупке.
— Я бы его и за 500 купил, но знайте ли, уважение к людям у меня присутствует, — проговорил Синдикат на повышенных тонах, — Извините за грубость, но вам радиация совсем по мозгам ударила. Делать выводы на основании слов в отношении пленника — это верх человеческой мысли, в кавычках, - показав их пальцами, выживший продолжил, скрестив руки, — Не нужен он мне как раб, да и зачем? Я не понимаю. Может я хочу его завербовать в Нкр, а с 2000 крышек его 100% отпустили с лихвой? О чем ты думаешь вообще!? Я не знаю, как такое может укладываться в голове, но я точно знаю, что это бред.
Неожиданно для себя, Вальтера вдруг осенило:
— А вот что действительно не укладывается в голове, так это рейнджер гуль, имеющий высокую должность, и слоняющийся по пустыне. Насколько я знаю, гули не служат, и уж тем более в составе рейнджеров, их же относят к категории инвалидов! — с издевкой улыбнулся Синдикат.
К диалогу присоединился техник Кано, сидящий напротив гуля:
— А он прав, я никогда не видел гулей на службе, тем более среди Рейнджеров. Я еще могу понять, если вы прибыли из Форта, где гули могут занять, правда не знаю как, но все же, место охранников, но это не так. Простите, по моему называть вас шпионом у меня куда больше причин, чем у вас называть работорговцев его.
Кано вытащил пистолет, положив на стол, однако сидящий рядом Роджер промолчал, находясь в неком недоумении. Двое у столиков перешептывались между собой, наблюдая за спором со стороны. Боец рейнджер-гуля не вмешивался, но это был вопрос времени, но а пока обстановка по-немногу накалялась.