Глава 19
Подходя к дому, Джессика услышала музыку. Глухая мелодия, щекоча, взбиралась по коже и оседала в ушах. Она заставляла сердце биться чаще и обрывала дыхание. Холодные ноты выливались из стен этого дома впервые за много лет. Это настораживало. Джессика открыла дверь и вошла в холл. Внутри главенствовал холод, стены успели покрыться инеем, а из большой комнаты звучал голос Луи Армстронга. Тусклый свет ночника едва выкарабкивался из мрака. Кресло-качалка, словно маятник, гуляло взад-вперед, взад-вперед. Билл не издавал ни единого звука. В левой руке стакан с виски, а перевязанная правая рука под музыку болтала указательным пальцем. Рядом на столе лежал пистолет.
Чарли побежал наверх, в свою комнату, а Джессика попятилась в сторону кухни. Она остановилась, закинула руку за стену и начала ощупывать ее в поисках молотка для отбивки мяса, который там всегда висел вверх рукоятью, держась веревочкой за жестяной крючок. Джессика наткнулась на гладкую деревянную ручку, неторопливо сняла его и, сжимая крепче, завела за спину.
Она испуганно смотрела на кресло, зловеще гуляющее туда-обратно. Джессика проматывала жизнь и невольно вспоминала, как до аварии Билл на пустом месте мог устроить скандал. Никто не понимал, что его таким сделало. Бенктон кидал упреки в сторону Джессики, злился на нее и не в шутку ревновал. Его фантазии, как снежный ком, разрастались из года в год, но никаких поводов Джессика не давала. Она до этого никогда не задерживалась на работе, не общалась ни с кем. Билл часто выставлял ее зачинщицей скандалов.
– Билл... Билли, ты в порядке? – с трепетом в голосе окликнула она.
Тот продолжал молчать. Он качался в кресле, поднося ко рту стакан со спиртным и отпивая из него по глотку. Джессике стало не по себе. Она хотела поговорить с ним, поставив все точки над «и», но его странное поведение не позволяло ей подойти к нему и на метр.
– Билл, ты меня слышишь? – пробормотала она.
Биллу в эти секунды было наплевать. Он испытывал блаженство от хриплого голоса Луи Армстронга. Казалось, разум Бенктона полностью отверг Джессику и Чарли.
Джессика опасливо подступилась к проигрывателю, сжимая в руке молоток, спрятанный за спиной, и выключила его. После щелчка в голову врезалась морозная тишина. Кресло-качалка застыло. Бенктон поставил на стол пустой стакан, поднял с пола рядом стоящую бутылку и наклонил ее к стакану. Спиртное стремительно хлынуло в него. Джессика видела только спинку кресла. Билл поставил бутылку на пол, после чего взметнул указательный палец перевязанной руки, прокрутил им в воздухе и громко сказал:
– Включи музыку! Включи!
Джессика стояла на месте и ждала, когда Билл встанет и попросит у нее прощения.
– Включи, я сказал! – разъяренным голосом вскрикнул Билл.
Джессика ужаснулась и нажала на кнопку. Игла звукоснимателя вернулась на начало пластинки. Страшная тишина сменилась мягким виниловым треском, за которым заиграла мелодия.
– Билли, давай поговорим, – встревожено просила Джессика.
Он поднес стакан к губам, отхлебнул и сказал:
– Подойди сюда!
Эти слова звучали спокойно, и Джессика, выдохнув тяжелый воздух, сделала несколько шагов вперед.
– Можно с тобой поговорить, милый? – с опаской спросила она.
– Чего тебе?
Джессика растерялась. Она боялась разговора с ним больше, чем его самого. Свет ночника освещал половину его худого лица, на котором от виска до скулы растянулся шрам. Глаза Билла смотрели на экран выключенного телевизора, а щетинистый подбородок не шевелился. Билл оскалился, а изо рта вырвался шлейф кислого перегара.
– Нам нужно развестись! – произнесла Джессика.
Бенктон в голос рассмеялся. Он походил на монстра, воплощающего свой коварный план. Его смех услышал даже Чарли, занятый в своей комнате поисками любимого динозавра Риччи, которого ему на четырехлетие подарил отец. Мальчик перепугался и вдвое быстрее заелозил под кроватью, чтобы в куче разных игрушек найти нужную.
– Ты думаешь, что я вас просто так отпущу? Почему ты вдруг решила подать на развод?
В эту секунду он вцепился ей в кисть и подтянул к себе. От этого она выронила молоток на пол и в испуге закричала:
– Чарли! Чарли, спускайся!
В мгновение Билл схватил револьвер, встал и приставил к ее лбу. Из комнаты наверху вышел Чарли. Билл вывел Джессику в холл.
– Вернись в комнату и закройся там! – закричал на сына.
Перепуганный, Чарли сделал, как просил отец. Он забежал в комнату, закрыл дверь изнутри и спрятался под кроватью. Мальчик не мог даже плакать, так как страх происходящего на порядок выше. Чарли уткнулся носом в пыльный пол, накрыл голову руками и затаил дыхание.
Билл вонзился пальцами в горло Джессики и сквозь зубы выдавил:
– Он же не от меня? Верно?
Джессика не понимала, о чем говорил Билл. Чарли был его сыном, но он верить в это напрочь отказывался. Его мозгом в эти минуты управляли неведомые силы. Он все сильнее сжимал пальцы.
– Чей это сын? – грозно кричал Билл, брызгая слюной. – Я знаю, что он не мой!
Она задыхалась и кряхтела, воздуха не хватало, а отяжелевшие веки сомкнулись. Билл ослабил хватку и вполголоса спросил:
– Джесс, ведь все было нормально. Что с нами стало?
Он захныкал, отпустил Джессику и выронил револьвер. Он почувствовал себя обессиленным и упал не колени. Джессика глубоко вдохнула, подползла к нему, обняла и начала расцеловывать.
– Дорогой, все хорошо, Чарли только твой сын и больше ничей! – убеждала она. – Я тебя всегда любила и сейчас люблю! Дай нам уйти, прошу!
Казалось, все утихло, но на Билла снова напал приступ. Глаза налились кровью, вены на висках взбухли, рот наполнился едкой слюной. Бенктон поднял полный ненависти взгляд и произнес:
– Я вас просто так не отпущу!
Джессика не понимала, что происходит. Будто Биллом управляли демоны. То он пьет и смеется, то пытается задушить, то плачет. Джессика пнула ногой пистолет в угол, оттолкнула Билла в сторону, выключила свет и побежала наверх к Чарли.
Бенктон не помнил, где находится выключатель, но в шкафу, куда его откинула Джессика, всегда лежал фонарик. Билл достал его, включил и вмиг обнаружил на полу предмет похожий на револьвер.
– Чарли, сынок, открой! – в истерике просила Джессика – Это мама!
Билл медленно поднимался по лестнице. Он трогал каждый дюйм стены рукой, в которой находился пистолет. Скрип деревянных ступеней разносился по всему дому. Виднелись только контуры, попадавшие под луч небольшого фонарика. Билл шел на голос Джессики. Она кричала и умоляла Чарли впустить ее в комнату. Билл приближался. В одной его руке фонарик, а в другой револьвер. До Джессики оставались считанные ступеньки. Бенктон направил дуло пистолета на ее силуэт, но в эту секунду она будто испарилась. Джессика вбежала в комнату, закрылась и подперла дверь тумбочкой.
– Оставь нас в покое! – умоляла она.
Джессика осмотрела комнату и думала о побеге. В окно прыгать не вариант, так как после падения с пятиметровой высоты можно вовсе не встать. Бороться с психопатом бесполезно, ведь несмотря на плохое зрение, тот сильнее. Джессика сидела на кровати, прижимала Чарли к себе и плакала.
– Мама, почему папа такой злой? – испуганно спросил ребенок.
– Он заболел, Чарли! – сказала она. – Ему сейчас очень плохо, поэтому и злится!
Бенктон долбил ногой в дверь. Он бесился и матерился самыми грязными словами. Его мозг чесался, словно по нему ползали насекомые, а в ушах снова появился гул, сквозь который расплывчато слышались чьи-то голоса. Билл не понимал ни единого слова. Перед ним все серо, вспышки из прошлого сливались с лицом доктора Милтона. Тот что-то говорил, но Билл не мог разобрать слов. Он продолжал сбивать ноги и руки. Из носа по губам прокатилась капля крови и упала на деревянный пол. Осветив дверь фонариком, Билл зрительно нашел замок и выстрелил в него четырежды, после чего еще раз ударил ногой. Тумбочка, стоявшая по ту сторону, отлетела к окну. Билл ворвался в комнату, залитую кромешной тьмой. Он светил по сторонам, но никого не видел. Лицо обдало сквозняком. Он посмотрел на окно. Открыто. Подошел к нему и попытался выглянуть. Метель, смешанная с темнотой, не давала четкого изображения, из-за чего в глазах рябило. Бенктон стер кровь под носом и плюнул вниз.
«Тварь!» – подумал он, стукнув кулаком по подоконнику.
Сквозь музыку из проигрывателя послышались раскаты часов. Девять. Джессика с Чарли лежали под кроватью. Она ладонью прикрыла мальчику рот и беспомощно наблюдала за ногами безумца. Он развернулся и пошел к лестнице, что-то грозно бормотал под нос и через шаг харкал.
В его голове трезвонили голоса, мигрень не утихала. Он взял бутылку, отхлебнул из горла и поставил ее на стол. Спать никак не желал, бродил по холлу и большой комнате. Нащупав выключатели, везде включил свет. Предметы получили очертания и яркость.
Билл не выпускал из левой руки револьвер, крутил его на пальце, а другой рукой по привычке ерзал по штанине. Бенктон прильнул к стене в холле, закинул голову назад и через секунду с силой приложился о нее лбом. Все завертелось, мозг продолжал зудеть, а шум только усилился. После этого он подошел к зеркалу, взглянул на свое отражение и приставил ствол к виску. Он считал, что это будет единственным решением избавиться от боли.
– Билли, стой! – закричала Джессика.
Она наблюдала за ним из темной комнаты, но не решалась спуститься. В это мгновение Джессика подумала, что его разум заставит ее выслушать. Она ступила на лестницу. Выставив перед собой правую руку, а левой держась за перила и размеренно шагала вниз. Все внимание падало на безмолвного Билла.
– Дорогой, не нужно этого делать! – уговаривала она. – Тебе надо выспаться и прийти в себя!
Билл убрал от виска пистолет и повернулся к Джессике лицом. Казалось, он не помнил ее, однако, увидев спускающийся образ, ехидно улыбнулся и наклонил голову к правому плечу. Джессику это напугало, но она продолжала отсчитывать ступени. Ей надоело бегать. Она верила, что получится уговорить его бросить оружие и отпустить их. Джессика подошла к нему ближе, левой рукой опустила его руку, державшую пистолет.
– Ты же помнишь, как мы познакомились? – спросила она.
– Да, – ответил он.
– А как мы поженились? – продолжила Джессика.
– Помню, – сказал он.
– Нам вместе было очень хорошо, у нас родился Чарли. Ведь именно ты дал ему такое имя, ведь это твой сын и ничей больше! – успокаивающим голосом говорила Джессика.
Билл виновато опустил намокшие глаза в пол. Его руки затряслись, а ноги невольно сделали шаг назад. Джессика подхватила Билла и прижала к себе. Она гладила по его спине ладонями, прикоснулась своими губами к его губам. Она начала целовать Билла. Бенктон, как послушный ребенок, находился в ее объятьях. Он наслаждался поцелуем и вспоминал ту самую встречу, когда они стояли под звездным октябрьским небом и не спешили расставаться. Билл жадно обнял Джессику. Последняя песня на пластинке доиграла, игла звукоснимателя поднялась, окунув дом в безжизненное молчание. Через секунду раздался громкий хлопок. Джессика застыла, словно увидела перед собой яркий свет. Сапфировые глаза сверкнули, а по щеке скатилась одинокая слеза. Ее белая блузка неторопливо насыщалась багровым оттенком.
– Зачем? – спросила остывающим голосом.
Бенктон стоял перед ней и молчал. Он лишь отшвырнул тело умирающей Джессики в сторону. Тяжелой поступью Билл пошел по скрипучей лестнице наверх. Зашел в комнату, нащупал выключатель, находившийся слева на стене. Взору явилась фигура сына, сидевшего на кровати. Чарли испуганными глазенками смотрел на отца.
– Чарли, родной, – спокойным тоном говорил Билл. – Ты же меня не боишься?
Мальчишка помотал головой и отполз по кровати назад. Билл приближался к нему и продолжал говорить:
– Понимаешь, сынок, когда-то я был твоего возраста. У меня не было ни отца, ни друзей, ни брата. Меня устраивала такая жизнь. Я делал все только для себя, и мне никто не нужен был. Но однажды все они появились: два друга, любимый братишка и даже родной отец. Все бы ничего, но иногда они меня так бесили, что я хотел порвать их на маленькие кусочки. Я мечтал, чтобы их не стало. И в какой-то миг моя мечта исполнилась. Но только через годы я пожалел об этом. Ты спросишь, к чему все это? Дело в том, что жизнь нам дарит что-то, а потом отнимает. Я не хочу, чтобы ты прошел через тот ад, что испытал я.
Мальчик не понимал, для чего отец ему это рассказывает. Он отползал ближе к стене, но Бенктон улыбался и приближался, становился выше и страшнее.
– Прости меня, сынок! – сухо выдавил он.
Билл нацелил револьвер на Чарли, зажмурился и нажал на курок. Затишье разорвал выстрел. Истекающее кровью тело сползло с кровати на пол. Стены, на которых висели детские рисунки, некогда созданные младшим братом Билла, окатило кровавыми брызгами. Орошенное лицо Бенктона замерло. Он не испытывал ни боли, ни жалости. Билл в эти секунды не соображал. Он присел на кровать, поднял тело сына и положил к себе на колени. Остатки серого тягучего вещества вытекали на его ноги. Билл гладил Чарли по склизкой голове и плакал. Краски мрачнели. Бенктон с трудом видел белый цвет.
Спустя четверть часа в дом ворвались полицейские. Билл сидел в той же позе в детской комнате наверху. Офицер с оружием наготове неспешно поднимался по лестнице, в то время как его напарник осматривал все внизу. Офицер вошел в комнату и увидел Билла. Тело мальчика лежало на его коленях. Губы Бенктона окутали остывшее дуло револьвера, находившегося в его руках. Билл не желал оставаться здесь. Закрыв глаза, спустил курок.
Никто и подумать не мог, что случится такой кошмар. С виду милый улыбчивый парень превратится в настоящего психопата. Бенктон пережил многое, а краски, ранее наполнявшие его собственный мир, просто взяли и испарились, превратив жизнь в черно-белое немое кино, не имеющее счастливого конца.
– Брось оружие! – закричал офицер, наставив пистолет на Бенктона.
Билл понял, что все еще находится в этой гниющей реальности. Револьвер, унесший жизни двух ни в чем неповинных людей, оказался без патронов. Билл медленно спихнул тело Чарли с ног, встал с кровати, бросил пистолет на пол и закинул руки за голову.
Его ждала неминуемая смерть в стенах тюрьмы. Разве такой развязки ожидал Билл? Возможно, все это ему снилось. Видеть он стал еще хуже, шум в голове будто поселился навечно. Билла охватывал шок. Он смотрел на мертвого сына, но ничего не помнил. Его память вспышками проматывалась, оставляя все страшные моменты в тени.
Офицер надел на Бенктона наручники и повел вниз, где уже вовсю орудовала бригада скорой помощи. Те осмотрели тело Джессики, но с сожалением переглянулись и расправили мешок для трупов. Они еще не знали, какую картину предстоит увидеть этажом выше. Другой офицер тем временем собирал улики, складывал бутылки из-под спиртного, стакан и револьвер в пустые одноразовые пакетики. Билл защурился на то время, пока его вели по лестнице. Он боялся видеть ужас, сотворенный им. В дверях стоял сосед Филип Моррисон. Это он вызвал полицию после того, как услышал выстрелы. Жертв можно было избежать, если бы полиция приехала раньше, однако погода, как назло, с каждым часом ухудшалась. Офицер усадил Бенктона в полицейскую машину и отвез его в отделение. Билла ожидало долгое разбирательство и суд.