Тульмонт

Темнота. Темнота это мой враг. Я помню, как тогда пепел закрыл солнце. Как день исчез и город погрузился в мрак. Темнота и шаги резиновых подошв. Сейчас было так же. Я слышал как там, за стенами железного контейнера глухо отдаются тяжелые шаги. Ненавидел это. 

Я достал магазин из патронника. Он был тяжелым. Пока что боеприпасов хватало. Еще четыре таких же магазина получилось достать через друга, что работал на жд-станции. Не знаю, как у него получилось спрятать их прямо на глазах у комбайнов, но мне оставалось только быть благодарным. Итого шесть магазинов, два пистолета-пулемета. Заплатили едой. 

С звонким щелчком тонкая прямоугольная коробка с патронами снова зашла в оружие,  я передёрнул затвор. Но от этого лучше не становилось. Живот ныл от голода, в груди лежал камень. Нас было четырнадцать человек, только двое из которых оставались вооружены. Их же могло быть в разы больше. Беззвучно мои руки нащупали в темноте обводы девичьих плеч. Мия улыбнулась, я почувствовал это. Хотелось бы надеяться, что я увижу эту улыбку снова. Она была настоящей, искренней, не отравленной ужасами Семичасовой войны и всем тем, что было после. Будто бы эту девушку достали из стазиса, просто перенесли в этот мир. Ей было всего восемнадцать. Наверное, она была одной из самых молодых жительниц Земли.

Монотонным голосом заговорил диктор.

"Внимание гражданам. Производится проверка идентификации. Занять назначенные для инспекции места." 

Я снова крепче обхватил оружие, оставил Мию. Комбайны были близко. Сейчас они двинутся на проверку. Они еще не знают, что нас там нету. В квартале остались люди. Должно быть, они все умрут из-за нас. Но мы и так умрем все до последнего, все человечество. Сейчас или через десять лет - какая разница?

Зарычал мотор. Это был броневик. Его то мы и боялись больше всего. Если броневик уедет - будет шанс. Мы с Мией изучали это место два месяца. Неделю назад сами сбежали. Теперь нам нужно было увезти других. Стали слышны переговоры по рации, кто-то, забормотал что-то внутри своего противогаза. А потом снова темнота и эти чёртовы шаги.

Я почувствовал, теперь Мия коснулась меня. Не я один нервничал. Почему-то, это успокаивало. Я просчитал в голове до тридцати перед тем, как броневик подал признаки жизни. После этого осторожно, едва подрагивающими руками, я нащупал небольшой засов на стене контейнера и отодвинул его. Оттуда маленьким ручьем внутрь полился свет. Солнце начало вставать. Мои глаза привыкали к нему еще несколько секунд. Потом что-то стало видно. 

Там был человеческий поезд, электричка еще со времен СССР, трое из гражданской обороны. Вдалеке стоял нужный грузовик. Он был на ходу, это я знал точно. Во всем остальном уверен быть не мог. Я отодвинулся от щели, увидел в свете глаза людей, которые забились вглубь контейнера. У них были холодные, испуганные взгляды. Они одичали. Бывало, люди сходили с ума за годы, месяцы. Но эти сошли с ума за несколько часов. Я молился, чтобы никто из них не попытался выбежать. Но беженцы были молодцами. Они держали себя в руках. И только эти глаза выдавали их нервность и безумство. 

Потом мой взгляд двинулся к Мие. В той маленькой щелочке, через которую внутрь пробивался свет, я увидел клаптик её лица, совсем другого, какого-то солнечного. Потом она тоже посмотрела в щель, долго стояла так , будто бы утоляла жажду, а то был источник воды. Потом она медленно отодвинулась и вопросительно посмотрела на меня. Я смотрел на неё несколько секунд, а потом медленно кивнул. Еще несколько секунд прошли в тишине, а следом заговорил диктор. 

Внимание всем гражданам жилого квартала. Замечено отклонение от численности. Теперь вы угроза обществу пятого уровня.

Пока оповещение звучало, мои руки отодвинули металлический засов, что держал нас закрытыми. Следом, обменявшись коротким взглядом, мы вдвоем с Мией со всей силы ударили ногой по железной дверце и в этом движении был весь испуг, которым мы успели пропитаться за последние часы. Внезапно, будто бы ведро холодной воды, на нас выплеснулся свет, свет целого неба, целой звезды. На миг, все вокруг меня было размытым и в лучах солнца, я видел только фигуру девушки прямо передо мной. Она была такой маленькой, такой несвойственной тому, что происходило. Но в следующий миг, резкая вспышка прошла, перед глазами прояснились побитые бетонные стены вокруг и я рванул туда, навстречу к солнцу. 

Она бежала со мной, впереди, настороженные звуком открывшейся двери стояли силовики гражданской обороны. Мой пистолет-пулемет поднялся в первого, которого я увидел и раньше, чем он успел повернутся ко мне, я нашпиговал его живот свинцом. Десяток красных ран расцвели на его корчащемся теле, он упал прямо передо мной. Тут же, с другой стороны застрочило оружие Мии и снова я услышал агонию врага. Перед глазами блеклыми красками и ржавым железом, меня встретила электричка. Третий из ГО выбежал прямо из её головы. Он не успел бы вызвать подмогу и это радовало. Ублюдок был напуган. Его пистолет тихо затявкал, я услышал крики среди толпы беглецов. Сам побежал вперед, пистолет-пулемет поднялся и я зажал курок. Ослепляющая огненная вспышка, что горела несколько секунд, закрыла мое поле зрения, за то, когда она потухла - враг был мертв. Я высадил в него весь магазин, пока не услышал безоружный щелчок курка. 

Моя голова обернулась, я увидел Мию и других людей. Никто из них вроде не пострадал. Разглядеть не было времени. 

- Берите их оружие, на поясе у них подсумок с патронами! - крикнул я. - Мия, скорее, нам нужно его заправить. 

- Да! - сказала она, уже подбегая поближе ко мне. 

Я двинулся к грузовику. Он стоял на том же месте, где обычно, все было хорошо.

Тревога. Отрядам гражданской обороны. Замечены локальные беспорядки. Код: Собрать. Исполнить. Усмирить.

Времени оставалось мало. Я подбежал к бензиновой колонке, достал шланг и быстро поднес его к грузовой машине. Остальные беглецы под руководством Мии начали залазить внутрь. Секунды, целые минуты утекали сейчас, как вода через руки, а мое сердце, как таймер, отсчитывало те мгновения, которые я еще могу прожить. Хотелось раскиснуть, хотелось плакать, но я заставлял себя держатся смирно. 

Мы были на периферии Сити-17,  на одной из жд-станций. Дальше были канализационные каналы, пересохшая река. Там можно было спрятаться. Там можно было жить. Точнее дожить.

Наконец бак был полон, по крайней мере, на какую-то часть. Мия завела грузовик и это было мне сигналом. Я отбросил шланг в сторону и забрался в машину. Ноги вдавили педаль газа, машина сдвинулась с места. Передо мной раскинулись бетонные развалины, арматура, но я знал, как здесь можно было пройти. Продавливая зелёную грязь, машина начала лавировать между руинами, выбираться наружу. 

Мысли были о броневике. Он отъехал не больше трех минут назад, здесь мы уже не меньше пяти. У нас оставались секунды. Я пытался сосредоточится на дороге. Тут мне все было знакомо. Когда мы только выбрались, мы шли по этому маршруту. Здесь патрули вовсе не такие частые, а еще, за металлической сеткой, находится дорога наружу. Её я в тот момент и увидел. Моя нога вжала педаль газа так, как только могла. В этот же миг, я услышал, как сзади зарычал броневик. 

Внимание наземным отрядам гражданской обороны. Запретить внешний контакт.

Я поехал вперед, машина начала буксовать, на миг, казалось, она насовсем застрянет в рыхлой почве и перед глазами у меня все потемнело, а потом побелело. Позади я услышал характерный хлопок и свист, когда из ракетной установки на броневике вылетела ракета.  Однако потом, колеса выбрались из грязи, будто бы рыба, что выпрыгивает из воды, грузовик выкарабкался и понесся навстречу к сетчатому забору. В тот же миг, ракета разорвалась в том месте, в котором только что была машина, во все стороны полетела грязь, она падала на капот, везде вокруг меня. Я услышал звук новой ракеты, а в тот момент, как моя машина проломила металлическую преграду, запищал, активируясь, импульсный пулемет. 

Машина вырвалась навстречу, на свободу и сразу покатилась вниз со склона куда-то туда, в бесцветную пустошь. Я прижался к рулю и пытался не тормозить. Все затряслось, запрыгало, машину заболтало на кочках, я со всей дури ударился о крышу, в голове потемнело, но потом сознание будто бы дефибриллятором оживил вновь запускающийся импульсный пулемет. Он запищал, а следом раздались гулкие выстрелы, будто низкие барабанные удары. Засвистели пули, одна из них, как синяя комета пронеслась справа от меня и врезалась в дерево, неподалеку от грузовика. То упало, но машина успела проскользнуть.

Скорость была сумасшедшая, я думал, мы разобьемся, ведь ничего другого представить просто не получалось. Вдалеке буйствовал броневик, он стрелял со всего своего оружия, я мог только надеяться, что шальная пуля не настигнет колесо. Сзади слышны были стоны. Подо мной рычал двигатель, руки тряслись. Мы выехали вниз оврага. По сторонам появились странные, огромные металлические конструкции. Они были очень ржавыми. Грязь теперь была зелёно-серого оттенка. 

Когда-то здесь была река. Я хорошо помнил это. Когда я был маленьким, до войны я часто ходил сюда, играл тут с друзьями. Теперь они, конечно, все либо мертвы, либо раскиданы по другим городам. И река пересохла. Хотя когда-то, по ней ходили корабли. Я посмотрел на бывшие водные берега, что теперь горами высились надо мной. В ушах прозвучал призрачный детский смех. Теперь больше некому играть в согретом солнцем песке. Нету уже детей. И мы - лишь живые музейные экспонаты, последние из нашей расы. 

Я лавировал меж баркасов, пытаясь не сбавлять ходу. В наилучших условиях, грузовик будет таким же быстрым, как и броневик. Пока он выедет из бетонных развалин, пока можно будет оторваться. Я посмотрел на Мию, она водила стволом её пистолета-пулемёта туда-сюда, будучи готовой встретить противника. Девушка уловила мой взгляд, тоже посмотрела на меня. У неё были такие большие и тёплые жёлтые глаза, как алыча из детства, налитая солнцем. Я снова смотрел за дорогой, девушка продолжила целится куда-то вдаль. Хотя толку в этом не было. Это тут мы провели первые дни после того, как сбежали. Здесь никого не было, сторожевые заставы появлялись дальше, там, где раньше были небольшие порты. 

Внезапно, что-то засвистело. Звук был похожим на тот, что издавала ракетница грузовика, но гораздо более гулкий и громкий. А потом я увидел их. Небо рассекли два белых, пушистых следа. Их наконечники направились прямо на нас и со свистом полетели вниз. В тот момент мы как раз вырвались из стены ржавых кораблей, впереди снова появился белый бетон. Что-то вроде порта предстало перед нами, по две стороны от нас были какие-то причалы, их соединял мост. И снаряды в небе упали как раз в него. Тот начал рушится, я и так давил на газ. Все вокруг обваливалось, одна из балок угодила прямо по капоту. Машина продолжила ехать, но казалось, ходу убавилось. Сзади запаниковали люди. Но нам нечего было им сказать. 

Все что я мог - только лишь ехать. Двигаться вперед. Это было и так многим. А впереди были канавы, лужи, умирающие ручьи. Я не знал, что мы будем делать дальше. Машина, должно быть, не протянет долго. Я посмотрел на Цитадель, она была видна даже отсюда. Огромным черным гвоздем, она впилась в планету и надзирала за ней, за каждым её жителем. Никто не помнил, как она появилась. Но представить, что её не существует, было невозможным. Мы все с этим свыклись. Мы помнили другой мир слишком мало, чтобы узнать, как было раньше и в то же время слишком много, чтобы просто забыть. Все смирились. С тем, что вымрут здесь, на ржавых останках покоренной цивилизации.

В этот миг меня коснулись чьи-то пальцы. Это была Мия, кто же еще. Я снова посмотрел в её глаза. Она улыбнулась. Должно быть, я тоже. Трудно было увидеть что-то лучшее здесь, в этом чертовом мире. Эта девушка просто не помнила ничего. Она родилась в этом новом мире и не знала, что когда-то было что-то другое. Это её спасало. Спасало её глаза, её мимику. Она была живой, как должен быть живым человек, в отличии от меня и от тех людей, что сидят сзади, что давным-давно надели на себя каменную мертвую маску. 

- У тебя пальцы белые, - проговорила она и я почувствовал, как она трогает мою руку. 

И правда, мои пальцы побелели от той силы, с которой я сжимал руль. Я немного расслабился, как только мог. Мия коснулась моего плеча. Нам было страшно. Мы не знали, что будет дальше и это радости не придавало. Даже если пускай, у нас получится выбраться и избежать преследования, даже если мы сможем связаться с другими повстанцами, что потом? 

У нас не было надежды ни на что. Но мы сопротивлялись. Мы продолжали бороться, пускай в этом и не оставалось почти никакого смысла. Вокруг теперь раскинулись заброшенные пятиэтажки, мы выезжали из города. В какой-то момент, машина погрузилась в темноту туннелей иссохшего водоканала. Теперь, нас, должно быть, не достанет вертолет. Оставалось двигаться, уехать так далеко, как только сможем, а потом бежать, по лесам, по канализациям, да как угодно.