Антиморалисты

Если бы была премия по самому нервному человеку на лекции, то Чимин занял бы первое место. Его один раз пнул Юнги, когда он тряс ногой под столом, два раза сделала замечание преподавательница за то, что грызёт ногти (может, он голодный, в университете столовая закрыта, дайте хоть ногти пожевать), а ещё несколько раз обернулись одногруппники, потому что он ногой продолжал трясти, так сильно, что дрожали парты и скакали чужие ручки.

Парень на это дружелюбно не послал их нахер.

Во всём виноваты плохие полы университета, никак не Чимин, он отрицает свою вину, господин судья.

  — Что ты как заяц, ёб твою ногу, — шипит Юнги, снова пытаясь пнуть, — Серьёзно, заебал, перестань.

  — У меня нервы.

— Хуервы, отлично ты сдал ту контрольную, если не ты, то кто. Кроме меня, конечно.

  — Ты в самом низу списка успеваемости, хён, — Чимин остановился, кидая взгляд на Юнги, — После всех твоих «выучу потом» и «ну ещё будет отработка». Вылетишь.

  — Заплачу.

  — Натурой? — Пак отодвинулся от друга на всякий случай подальше, чтобы тот не треснул ему, как в прошлый раз. Юнги бы не был таким охочим до секса — Чимин бы не шутил о том, что он телом платит. Вообще, кто из них ещё заяц. Пак сексуальных контактов не имел давно, если не считать его правую и левую руку. Они были лучшими соратницами в ночи, никогда не предавали и с утра не сматывались из постели, как порой это делали Вишенка с Персиком у Юнги, потому что им к первой паре, а поэтому они оставляли дрыхнущего Мина, махали ручкой Чимину, в такое время пьющему кофе, потому что утренняя пробежка уже была, и уматывали, оставляя слушать нытьё Мина о том, что его бросают в холодной постели.
Чимин предлагал ему найти постоянные отношения, но был послан нахер лесом, соснами и морем. Мол, не ему учить.

Не ему, действительно, не тогда, когда он парочку или больше лет сохнет по одной девчонке, а та игнорирует его чувства начисто. Не тогда, когда он эти чувства научился скрывать за сотней тысяч масок, подсовывая вместо своего настоящего лица новую карикатуру, тяжёлую, сдавливающую голову. Чимин в этих масках чувствовал себя почти как в свое коже. Порой был благодарен, что научился носить их, скрывая эмоции и подавляя самого себя.

Это полезно, учитывая, чем они занимаются. Когда приходится то стрелять, то избивать кого-нибудь. Приходится, когда из тебя вытрясывают душу.
Спасибо, неразделённая любовь, что Чимин молодец и всех дурит.
Но вообще, ему бы хотелось почувствовать что-то кроме очередного разочарования, почувствовать тепло, а не постоянно ёкающее сердце, предупреждающее, что ещё немного страданий и оно остановится к хуям, раз никто не хочет его взять в руки и сберечь, никто не хочет подарить ему второе сердце. Они чувства раньше были почти незаметными, прятались за другими, лежали где-то на дне, прежде чем решили, что они тоже на свет хотят.

И только Чимин стал сам глубже в себя заталкивать, потому что ему не надо. Ему не хочется, остановись, ебаный Купидон, хватит тратить стрелы, чёрт тебя подери.

А этот голожопый карапуз для достоверности, кажется, стрельнул ещё одной. Чтоб побольнее, да почувственнее.

Чимин чувства ненавидит. Они делают слабыми (как говорится в куче книг, фильмов и сериалов, которые он пересмотрел-перечитал в своё время), чувства уязвимы и ими можно играть, если найдётся умелый кукловод. Чувства — ниточки к чужим пальцам.

Дайте ему волю — сам вручит концы и скажет, чтобы делали, что хотят.
Только не скажет.

Не будет.

Не согнётся.

Так парень думает днём, натягивая улыбку или равнодушие, позволяя тренировать свой разум и тело так, чтобы выжить. Он днём становится чем-то сильнее себя обычного, становится тем, кто прикроет спину Юнги в нужный момент, кто протянет руку и поможет, станет его правой рукой, когда придётся, потому что так всегда было, они столько лет вместе, с детского сада. Дружбу пронесли (хрен знает как, если честно, учитывая, сколько раз они друг другу ломали носы в драках). Чимин ночью продолжает себя держать, потому что там клубы порой, встречи, бессонные часы над картами и документами на полу помещения, где толпятся люди.

А в своей постели Пак медленно умирает и сгрызает себя, потому что не может, слишком всё тяжело, слишком неожиданно свалилось на плечи. Небо на него без предупреждений рухнуло, его Юнги с другой стороны подпирает, пыжится, Чимин старается поднять выше, чтобы другу было не так тяжело. Тот тоже старается, снимает часть веса, рычит, если Чимин пытается на себя всё забрать.

По ним, наверное, такого и не скажешь. Срутся и подкалывают друг друга, порой ведут себя на публике университета, как два неудавшихся гея (это им так на вечеринке сказали), может, немного привлекают внимание, может, Юнги этим охотно пользуется и собирает следом ещё баскетбольных болельщиц.

  — У нас завтра тренировка, помнишь? — Юнги пихает Чимина в бок, вырывает из мыслей, — Позовём мелкую?

  — Она нам однажды голову открутит за такое прозвище.

  — Ну ты её в школе вспомню, шмакодявку.

Чимин фыркает. Да, Т/И сначала была маленькой. То ли на ней так природа отыгралась, то ли то, что дома было всё не круто. Только после того, как у тётки Юнги обосновалась, потому что Мин её отпускать от себя не собирался, начала расти.

Но прозвище осталось.

  — А сегодня в клуб давай, а, — Юнги почти лежит на парте, прикрывая глаза. Чимин на это качает головой.

  — Нам сегодня на какой-то вечер идти, нельзя, — парню самому это времяпровождение не нравится, но выполнять придётся. Может, даже силком потащить Юнги туда, связав верёвками, чтобы не дёргался. И в рот кляп, чтобы не пугал никого матом. — Наверняка это что-то важное.

В ответ ему молчание, потому что друг решил вздремнуть. Или просто проигнорировать нравоучения.

Как обычно, в прочем.

***

Тэхён ненавидел, когда его вырывали с учёбы. Он только настраивался на то, чтобы вызубрить всё и надрать задницу одной заносчивой девчонке со своего потока, но тут звонили с «работы» и говорили, что он срочно нужен.
Помимо него есть ещё два компьютерщика в компании, что за хуета. Каждый раз, когда парень пытался задать вопрос: «Какого нахуй хуя?», распахивая дверь ногой, вся его бравада спадала. Потому что каждый раз он сталкивался дверях с одним и тем же парнем, не очень дружелюбно смотрящим каждый чёртов раз.

— Ты когда-нибудь научишься открывать двери нормально? — шипел незнакомец, перекидывая через плечо чехол с винтовкой. Тэхён был уверен, что это винтовка. Так же сильно уверен, как в том, что если он огрызнётся в ответ — ствол окажется где-нибудь в нём. Ну, как пончики начиняют — вставляют в дырку и начиняют.

Вот его также начинят. Не сгущёнкой, правда, а пулями.

Поэтому в девятнадцати случаях из двадцати он молчал.

Сегодня двадцатый случай, потому что Тэхён очень зол. Он заебался ночами потом просиживать над учебниками, одновременно писать коды для камер, чтобы конкуренты не вскрыли их, проверять всё, серфить по интернету и выслушивать какую-нибудь речь о его бесполезности со стороны одного из работников, который, блять, тоже должен писать коды, а не вскрывать игры, чтобы получать больше монет и оружия.

Ещё и Чимин сегодня нарычал с утра без причины. Ну, спал Тэ в обнимку с Т/И, подумаешь. Не Чимина же душил, а тот точно бы его пинком с дивана убрал. Девушка тоже была непротив его обнимать, вообще-то, Тэхён впервые спал более-менее спокойно, а не пытаясь подстроить подушку так, как нужно, потому что ему неудобно.

А тут, видите ли, в нашем мистере Паке проснулся борец за личное пространство.

И на учёбе завал, преподаватель считает его просто отвратительным человеком, который кроме двойки не достоин ничего другого.

И Тэхён голоден, потому что они все проспали. И сегодня нужно возвращаться в общежитие, потому что у парня есть совесть, пусть он и ноет, что Юнги не разрешает жить у него, но ему хватает просто навещать хёнов пару раз в неделю, они сами предлагают остаться на ночь, у Юнги даже отдельный ноутбук есть для Тэхёна, если нужно срочно выполнить работу.

А в общежитие просто отвратительно.

И у Тэхёна просто ужасное настроение от всего этого. Он хочет пнуть все столбы так сильно, чтобы они погнулись, раскидать мусорные баки и наорать на орущего ребёнка.

Это ему тут плохо, на минуточку, а не тебе, пиздюк, потому что тебе мама не купила леденец. Тэхён должен орать!

Поэтому при очередном столкновении в дверях с тем самым злюкой-незнакомцем парень просто не выдерживает. Он очень хочет, чтобы тот промолчал. Но ему произносят давно знакомую фразу, которая пробивает нахер всё самообладание Кима.

— Знаешь, блять, что? — фильтр мата работает кое-как, Тэхёну совершенно плевать, — Ты мог бы и сам глаза разуть, а не говорить мне каждый раз, что я хуёво двери открываю, потому что ты тоже нихуя не делаешь для того, чтобы мы не столкнулись. Я заебался выслушивать от тебя эту фразу каждый херов раз, будь добр съебаться с моего пути, пока я тебе вирусняк в телефон не посадил, что он нахуй всё вынес!

  — Вау. А ты истеричка, — незнакомец улыбается, только его улыбка больше похожа на оскал акулы, а Тэхёна совсем отключена система самосохранения и антивирусы тоже упали.

  — На себя посмотри, любитель стволов.

  — Давно не ебали?

Тэхён задыхается от подобной наглости и какого-то клишированного выражения из рассказов темы "любовь/ненависть", где вот сначала давно не ебали, а потом они сами ебутся. Тэхён не может сделать вдох, он просто смотрит на парня, который такого же роста, всё так же улыбается и щурит глаза. Он, если убрать фильтры злости с глаз, даже симпатичный. Выглядит как акула, которая сожрёт, но если его запустить в толпу желающих любви и падших на красоту людей, то те точно оккупируют. Потому что эти глаза, эта улыбка. Эти зачёсанные волосы естественного оттенка, а не как у Тэхёна — розовые.

Да, незнакомец симпатичный.

Но это не позволяет ему говорить такое Тэхёну.

(даже если у него секс только с рукой)

— Себя своей винтовкой выеби! — шипит Ким, отталкивает парня с пути, чтобы зайти в здание. У него зло закончивается, на минуточку становится немного стыдно за своё поведение, потому что он себя так не ведёт.

Но тот парень определённо заслужил, потому что заебал.

— Честное слово, заебал, — бормочет себе под нос Тэхён, открывая дверь кабинета компьютерщиков. Никого. Отлично, он снова один. Сейчас как напишет код для остальных двух, которые наверняка не захотели явиться. Подсадит им в сеть, чтобы лица в порнушке заменялись какими-нибудь рожами.

Да, так он и сделает. Когда своё задание выполнит.

— Босс? — Тэхён откидывается на спинку стула, — Кого взломать?