Глава 10. Бессмертная тень, вечный свет
Удар.
Мир вздрогнул, как живое существо, ощутившее боль. Воздух загустел, пространство прогнулось под невыносимым давлением столкнувшихся сил. В эпицентре столкновения вспыхнула слепящая точка - сначала с размером с монету, затем расширяющиеся в ослепительную сферу.
Взрыв.
Свет Фиолетового разорвал ткань реальности, выжег сетчатку, исказил само пространство. На миг все замерло - звук исчез, время остановилось, оставив лишь немое кино: разлетающиеся обломки, искаженные силуэты.
А потом - тишина. Глухая, оглушающая, нарушаемая лишь гулом разрушающегося бетона, треском раскаленного металла, шепотом пепла, оседающего на землю. Где-то вдали обрушилась колонна, ее падение отдалось эхом в пустотах разрушенного города.
Сукуна играл. Но теперь - без прежней небрежности. Он почувствовал опасность. Его улыбка не исчезла, но глаза - хищные щели - сузились до тонких черточек. Пальцы, еще секунду назад расслабленные, напряглись.
Его когти резали воздух в сантиметрах от лица Амаи, оставляя за собой следы искаженного пространства. Но каждый раз - мимо.
Сатору ловил его - как ветер, угадывающий траекторию бури. Он не блокировал и не отражал. Он предвосхищал. Его тело двигалось на полшага вперед, его глаза уже видели то, что только собирался сделать Король Проклятий.
И вдруг - взгляд. Один миг. Одна искра.
- Готова? - коротко бросил он. В этом слове было все: доверие, расчет, уверенность.
- Всегда, - ответила она, и ее тени сжались, как пружины. Их очертания стали плотнее, готовые в любой момент прорвать грань реальности.
Голубой.
Гравитационный вихрь рванул Сукуну в точке между ними. Пространство заскрежетало от напряжения, воздух завыл, как раненный зверь. Он резко затормозил, мышцы напряглись в неестественном усилии, пытаясь отпрыгнуть - но из-под земли взметнулись тени, черные, как сама пустота, обвив его лодыжки.
Одна. Вторая. Третья.
- Ты недооценил ее, - произнес Сатору, уже нависая над ним. В его ладони вспыхнул Красный, собираясь в шар чистого разрушения.
Амая подняла руку. Ее губы шевельнулись, произнося слова, что не звучали, но отзывались вибрацией в самой ткани мира:
- Переплетение: Разрыв Воли.
Тени взметнулись вверх, сплетаясь в сложный узор. Они сковали Сукуну цепями тьмы, впивающимися в плоть, как раскаленное железо. Не навсегда - но на несколько драгоценных секунд.
Этого хватило.
Когда Синий и Красный сливаются, рождается Фиолетовый. Взрыв, от которого сердце мира замерло.
Ударная волна сорвала остов здания, кирпичи и арматура разлетелись, как пыль на ветру. Воздух сгорел от плотности энергии, оставив после себя вакуум, который с грохотом заполнила новая масса воздуха.
Сукуну отбросило - на десятки метров. Его тело кувыркалось по земле, прорезая в асфальте траншею, пока он не врезался в опору моста. Металл прогнулся и заскрипел - и замер. Лишь дым, клубящийся над кратером, да тихий треск остывающего камня.
Дым рассеялся, открывая разрушенный пейзаж. Воздух дрожал, насыщенный запахом озона и раскаленного металла. Пыль медленно оседала, словно боясь нарушить хрупкое равновесие. Где-то вдали ритмично капала вода - удары по асфальту звучали, как тиканье часов, отсчитывающих последние мгновения перед новым катаклизмом.
Сатору тяжело дышал. Руки дрожали - не от страха, от перегрузки. Каждая клетка его тела кричала.
Амая стояла неподвижно, но тени отзывались ее напряжением: пульсировали, мерцали на грани распада. Сэцу, ее первая тень, прикрывала плечо, словно щупая воздух в поисках угрозы.
- Это было ... - Сатору повернулся к ней. Голос охрип, но в глазах - огонь. - Почти поэтично.
Амая не ответила сразу. Ее взгляд скользил по развалинам, по трещинам, расползающимся от эпицентра, по языкам пламени, лижущим обломки.
- Это была только проверка, - произнесла она спокойно. Но под ровным Тоно - стальная решимость. - Он жив.
Как будто в подтверждение ее слов гора обломков дрогнула. Камени заскрежетали, металл застонал - и Сукуна поднялся. Одежда разорвана, кожа почернела от ожогов, но он улыбался. Кровь стекала по его подбородку, капала на грудь.
А в глазах...
Не ярость. Не безумие.
Интерес.
- Ну что ж, - хрипло, как скрежет металла по металлу, произнес он. - Поиграли.
Он вытер кровь с губ, уставился на алую жидкость - и стряхнул ее.
- Теперь... - он поднял взгляд. Его улыбка стала шире, опаснее, острее. - Моя очередь.
Тишина, повисшая после его слов, была тяжелее любого крика.
Сатору и Амая переглянулись. Ни слов, ни кивков. Только один взгляд - мгновенный, полный доверия.
- На этот раз - без проверки, - сказал Сатору, разминая пальцы. По ним пробежали голубые искры.
- Действуем, - отозвалась Амая. Ее тени сомкнулись плотнее, принимая боевые формы.
И они двинулись.
Сатору исчез первым - не с резким хлопком, а плавно, будто пространство само втянуло его. Появившись рядом с Сукуной, он нарушил ткань мира: воздух застонал под давлением сил.
Амая не спешила.
Шаг. Еще один.
С каждым движением ее тени росли, расширялись, образуя узоры. Она не бежала. Она приближалась, как неотвратимая судьба.
Сукуна встретил их атаку с холодной сосредоточенностью. Ни бравады, ни насмешек - только точность и расчет.
Когда он парировал удар Сатору, пространство между их руками дрожало, как воздух над раскаленным асфальтом.
Но Сатору уже не было там. Он отступил, создавая дистанцию, и в тот же миг из под ног Сукуны взметнулись тени - сетью, стремящийся сковать движения.
Сукуна рассмеялся. Но теперь - без веселья. Смех хищника, загнанного в угол, но не сломленного.
- Вот как, - прошипел он, разрывая теневые путы. - Вы двое... научились дышать в одном ритме.
Он выпрямился. Глаза метались, оценивая, анализируя. Кровь снова выступила на губах - он лишь облизал ее, не обращая внимания.
- Это... раздражает, - признал он. И в голосе прозвучало ... уважение?
Пальцы сомкнулись в знакомом жесте. Но теперь - медленнее, точнее. Как у шахматиста, готовящего финальный ход.
- Значит, придется разорвать вас по одному.
Последние слова зависли в воздухе - как обещание. Как приговор.
Прежде чем они успели ответить, Сукуна исчез. Теперь - по-настоящему серьезный. По-настоящему опасный.
Бой начался снова. Но правила изменились.