Глава 14. Лофт
- Детектив Уиллоу. Останьтесь, пожалуйста.
Мартин Уиллоу остановился. Внутренности его как будто стянуло ремнем. Он до смерти не любил эту фразу, означающую, что шеф еще с ним не закончил и в то время, как другие в отделе спокойно пойдут работать, его будут отчитывать.
Мартин перекинулся взглядом с Сэмом. Напарник сочувственно кивнул ему и вышел. Молодежи всегда все сходит с рук, даже самые явные огрехи, это ему, Уиллоу, придется огребаться.Что ж, он готов как и всегда.
Шеф полиции – серьезный и в большинстве случаев хмурый человек по имени Джейкоб Трэн, не любил ходить вокруг да около. Он жестом предложил своему подчиненному ближайший стул. Уиллоу помедлил немного, а потом с неохотой к нему подошел, но присаживаться не стал.
В этом проклятом участке все стулья как один были неудобными. Мартин только слегка коснулся рукой спинки стула, словно там сидел кто-то еще. Кто-то, кто примет на себя весь удар за него.
- Буду краток, - произнес Джейкоб, сплетя пальцы в замок. – Разговор пойдет об одном вашем деле.
Шеф взял одну из папок, которую Уиллоу сразу же узнал и ремень, образовавшийся у него внутри, затянулся. Он все же сел, практически не чувствуя теперь стул и то каким он был неудобным. Если предчувствие его не подводит, то его задницу ожидают проблемы похлеще неудобного стула. И хотя Уиллоу прекрасно знал, что это за дело, он все же раскрыл папку.
- Дело Лорэйн Флорес, - проговорил детектив и поднял глаза на начальника. – Что конкретно вас интересует?
Джейкоб тяжело засопел, раскрывая свой рабочий ноутбук. Уиллоу почему-то раздражала эта привычка шефа. Это сопение, как и неудобный стул не сулили ему ничего хорошего.
- Моей племяннице шестнадцать лет. В этом возрасте они все зависают в Интернете. Хотя вы и без меня это знаете, ваша дочь примерно того же возраста, если я не ошибаюсь.
Упоминание о Розе было настолько неожиданным, что Уиллоу не смог скрыть удивления в голосе:
- Ей пятнадцать, да. Но я не понимаю...
Джейкоб Трэн развернул к нему ноутбук.
- Я объясню. На днях она рассказала мне, что подписала петицию по делу девушки, которую нашли в мусорном баке в начале года. Мэгги очень восприимчива к таким вещам. Она следит за этим делом с февраля. Я попросил ее показать, что именно она подписала. Честно говоря, ее содержимое меня не обрадовало. Взгляните.
Уиллоу прошелся взглядом по строчкам и почувствовал, как в нем вскипает волна негодования. Черт возьми, опять эта Кэтрин! Все никак не уймется! Вот же безголовая дура! Что она себе возомнила? Неужели она реально думает, что сможет привлечь ФБР?
Детективу Уиллоу пришлось приложить усилие, чтобы говорить спокойно.
- Да, можно было ожидать, что Кэтрин Флорес выкинет что-то подобное, - пояснил он в ответ на безмолвный вопрос. - Это сестра погибшей. Она периодически приходит в участок, требуя, чтобы я прислушался к ее идеям, которые, если честно одна безумнее другой.
Трэн выдохнул, выдав еще более раздражающее сопение, чем прежде.
- Что-то вроде посттравматического стрессового расстройства. Она вбила себе в голову, что способна раскрыть это дело самостоятельно, - продолжил Мартин.
- Не совсем, она надеется на помощь ФБР, - поправил его Трэн. – Но мы ведь сможем обойтись и без Федералов, детектив?
- Разумеется.
- Предоставьте мне отчет в конце месяца о том, как продвигается дело.
- Да, конечно.
Шеф закрыл свой ноутбук и откинулся на высокую спинку своего кожаного кресла. Уиллоу выдохнул и снова стал чувствовать дискомфорт от сидения на своем треклятом стуле.
- Даже среди безумных идей иногда может проскочить одна толковая, - сказал шеф задумчиво.
- Поверьте, с Флорес это не работает, - фыркнул Уиллоу. - Вы ее цвет волос видели?
Трэн промолчал. Он забрал папку и убрал ее в стол, положив поверх прочих дел, а потом снова обратился к своему подчиненному.
- Цвет волос в данной ситуации меня заботит меньше всего, - сказал он. – Если она вновь расшевелит прессу, нам придется отвечать на вопросы, на которые, судя по всему, ответов пока немного.
- Я вас понял. Могу идти?
- Можете.
Уиллоу поднялся на ноги и спешно направился к выходу.
- Сделайте все, чтобы не повторилось то же, что и с последним делом Джеймса Коулмана.
Уиллоу замер.
Вот значит как? Неужели он виноват даже в этом? Все будто сговорились, мать их.
- Не хотелось бы и здесь иметь дело с последствиями. Вы ведь понимаете, о ком я?
Мартин Уиллоу понимал. Еще как понимал. И он хотел бы послать всех их к черту, что он и сделал про себя, покидая кабинет начальника.
***
Мартин сидел в машине и слушал, как на том конце провода тянутся гудки. Три месяца назад Бренда переехала и забрала с собой детей. Три месяца он слушал гудки, прежде чем услышать голос дочери и сына.
В этот раз трубку не брали особенно долго, и Мартин забеспокоился – не стряслось ли чего, а потом вспомнил, что Алиса должно быть на занятиях, поэтому и не отвечает. Томми был слишком мал, чтобы иметь свой собственный телефон, поэтому ему все-таки пришлось звонить Бренде.
- Зачем ты снова звонишь мне?
Этот вопрос уже стал чем-то вроде ее постоянного приветствия, с тех самых пор как Мартин в пылу очередной ссоры поднял на нее руку. Как ни странно он о поступке своем ничуть не сожалел – Бренда в последнее время вела себя как стерва, грозилась, что найдет себе другого. Уиллоу почти не сомневался, в том, что угрозу свою она давно уже исправно выполняет с кем-то, у кого «в порядке с нервами», пока он мотается по местам преступлений, допрашивая свидетелей, рассматривая раздувшиеся трупы, и гоняясь в конце концов за всеми этими ублюдками, чьи рожи, расклеенные по участку ему уже по ночам снились....
Самое паршивое во всем этом была вовсе не эта пощечина – Бренда ее заслужила – хуже всего тот факт, что все это гадство видели и слышали дети, а он тогда в выражениях не стеснялся. Поганый был день. Так что эти разговоры по телефону всегда теперь были нелегкими.
- Чтобы спросить, как там дети. Алиса не взяла трубку.
- О, теперь ты хочешь узнать, как дети поживают?
- Я всегда хочу это знать, - ответил Уиллоу, начиная на нее злиться.
- Взял бы и приехал хоть раз.
- Чтобы ты снова увезла их в какой-нибудь парк, зная, что я к вам еду?
Вы с матерью неплохо спелись – отличные напарники. Ты сбегаешь, она - прикрывает.
- Ты позвонил, чтобы оскорбить мою мать?
- Я еще не оскорблял никого. Томми трубку дай.
- Он спит.
- Ну, естественно, - фыркнул Мартин и прошелся взглядом по салону машины, вчера тут валялась пачка сигарет.
- Что значит твое «естественно»?
- Ни хрена не значит. Разбуди его. Скажи, что папа хочет с ним поговорить.
- Я не буду будить его, - возразила Бренда и в голосе ее зазвучали опасные нотки. - Он болеет и сон ему необходим. Просто перезвони.
- Почему ты не сказала, что нужны лекарства? – вскипел он. - Я бы привез.
- Мы справляемся.
Возникла пауза, очень неприятная, в ходе которой Уиллоу пытался переварить значение этих двух коротких слов и того факта, насколько они разрушительны. Они справлялись – без него.
- Наверняка там от помощников отбоя нет, - наконец произнес детектив.
- Это единственное, что пришло тебе в голову? – спросила она с сожалением.
- Я просто сделал выводы. У меня работа такая.
- Вот поэтому наш брак и разваливается.
- Перезвоню, - сказал Уиллоу и положил трубку.
***
Алан считал этажи, чтобы хоть как-то отвлечь себя от накатившей тревоги.
- Одиннадцать, двенадцать, тринадцать... - брелок с ключами вертелся в его руках, пока он негромко озвучивал эти цифры. –... двадцать.
Двери лифта открылись, и брелок одновременно с этим замер.
Так не пойдет.
Нужно взять себя в руки.
В конце концов, самый неприятный из раскладов он и сам прокручивал в своих мыслях. Алан спрятал ключи в карман и вышел в застеленный ковром коридор. Он обвел взглядом номерки на каждой двери, хотя прекрасно знал, куда ему следует идти. Он просто тянул время.
Нужная ему дверь была в самом конце коридора. Алан шел, осторожно ступая, точно пол под ним мог обвалиться, пойди он быстрее. Сердце стучало так, что казалось, его было слышно там, в лофте.
Ничего. Все обойдется, если он правильно себя поведет.
С этой мыслью Алан позвонил в дверь и пару минут спустя та открылась автоматически. Если бы он пришел сюда по другому делу, он бы рассмотрел здесь все повнимательнее, на случай, если ему когда-нибудь захочется обустроиться так же. Но сегодня было не до этого.
Его встретили двое мужчин – оба ненамного старше него самого. Они были в кожанках, у одного на шее завязана бандана. Алан взглянул на нее мельком и все же рассмотрел надписи.
- О, «Rammstein» все еще у руля? – спросил он, надеясь сбавить напряжение.
- Ствол сдай и проходи, - хмуро ответил парень с банданой.
- Тебя уже ждут, - добавил второй.
Алан хотел было сказать, что все это лишнее, что он пришел с миром, но взглянув на этих двоих получше, понял, что пререкаться толку нет. Он молча завел руку за спину, взялся за рукоять и протянул парням пистолет.
Очень уж ему не хотелось расставаться с оружием в таком месте, но другого выхода не было.
- Не потеряйте, - сказал Алан, разжимая пальцы.
Ему никто не ответил и Клэйрон просто пошел дальше. Первые несколько секунд его не покидало поганое чувство, что ему сейчас выстрелят в спину из его же ствола, но ничего подобного не произошло, и Алан толкнул от себя еще одну дверь.
- Проходи, Клэйрон, - услышал он уже знакомый голос. - Рад видеть тебя живым.
Алан почувствовал холодок в этом приветствии, но протянул руку хозяину лофта и пожал ее.
Этого мужчину звали Мэйсон Линч, и он считался одним из самых серьезных людей в преступной жизни этого города. Достаточно полезный в качестве друга и опасный в качестве врага. Алану рассказывали, что в случае предательства Линч выкашивал целые семьи, не жалея даже детей.
Карал он по большинству чужими руками, но иногда, в особых случаях, присутствовал при расправе лично.
В свободное от этого время Мэйсон Линч управлял сетью гостиниц и одним рестораном.
- Я тоже рад, - ответил Алан.
Линч провел его к длинному столу у окна.
- Присаживайся. Сейчас принесут ужин. Я хотел бы выпить с хорошим человеком. Ты за рулем?
- Да, - кивнул Алан, коснувшись спинки своего стула.
- Ты что, до сих пор не нанял себе водителя?
- Нет, я предпочитаю сам водить, - улыбнулся Ал уголком рта.
- У тебя ведь машина итальянская?
- Да.
- Интересно.... – протянул Мэйсон. - Очень интересно. Расскажи мне.
Алан напряженно ждал, когда закончится этот по сути своей бесполезный треп о машинах и они перейдут к главному. Но интуиция, а какой-никакой инстинкт самосохранения подсказывали ему в один голос, что сейчас надо говорить о достоинствах его «Alfa-Romeo», о пробеге и о прочих вещах к делу не относящихся. Прошло минут десять, а может и больше прежде, чем пара хорошеньких брюнеток принесли им еду и выпивку.
Алан проводил их обоих взглядом, что не укрылось от Мэйсона.
- Нравятся? Я бы их оставил, но бабы в таком разговоре – сам понимаешь...
Алан посмотрел на своего собеседника и сказал:
- Лишние.
- Не страшно тебе идти против отца? – спросил Мэйсон и взглянул ему в лицо. – Он явно не одобрил бы этот разговор.
- Нет. Я хочу знать больше. Время уходит, а четвертого не нашли.
- Скажи мне честно, ты думаешь на него?
Алан опустил взгляд. Сложно было не думать, когда Дориан пустил дело на самотек. Но можно ли было говорить об этом вслух? Здесь? Этому человеку?
- По глазам вижу – думаешь... - вздохнул Линч и налил в его бокал выпивку.
Алан вдруг понял, что хочет выпить, что ему это нужно. Он взял бокал и сделал глоток. Коньяк оказался качественным, в разы лучше того, что он держал в своем собственном доме.
- Я знал Джессику, - вдруг сказал Мэйсон. – Еще до твоего рождения. Батя, не говорил тебе?
Алан Клэйрон вскинул на него глаза.
- Нет.
- Он только-только всем представил ее, она была совсем юной и ей было неуютно во всем этом... Всю оставшуюся жизнь, как мне казалось. Поэтому она и увезла тебя подальше от него.
Алан отвел взгляд в сторону, обдумывая услышанное.
- Я помогаю тебе, потому что Джессика однажды помогла мне. Но эта история для другого времени и места.
Алан взял в руки вилку, просто, чтобы чем-то занять руки, которые немного дрожали. Мысль о том, что мама помогала когда-то такому человеку как Линч, не укладывалась в голове. И все же Мэйсон был прав, они собрались не за этим.
- Я долго в это не вмешивался, потому что думал, вы с отцом сами разберетесь. Все-таки это семейное дело, а семья – это святое.
- Нас и семьей-то сложно назвать, - горько усмехнулся Алан.
- Тебе конечно виднее, но вот что я знаю, когда ты пришел к нему четыре года назад и попросил о помощи, он тебя принял. Он с таким же успехом мог от тебя отвернуться, но вот он ты – сидишь передо мной, живой и здоровый, у тебя есть машина, клуб и свое место в жизни.
Алан покачал головой, чувствуя, как от услышанного вскипает кровь, но ответил он очень спокойно, как и следовало, чтобы выйти отсюда на своих ногах:
- Я жив, потому что до сих пор ему нужен. Этот клуб был мне навязан, чтобы я разгреб дерьмо за его любимым сыном. Машину я сам купил. Все знают, почему я пришел к нему. Я ищу последнего убийцу матери и найду с вами или без. Про свое место в жизни, я бы тоже поспорил, но не хочу отнимать ваше время. Так что там у нас по делу?
Линч пристально взглянул на него.
- Ладно, Алан. Не мне тебя учить, у меня есть свои дети. Но будь осторожней с высказываниями.
Клэйрон едва заметно кивнул.
- Не в моих правилах копать под своего друга, но я это сделал ради Джессики, и к счастью ничего не нашел. Не смотри так на меня. Если бы что-то было, ты бы знал.
- Зря вы так. Мне верить можно, - сказал Алан, немного помолчав.
- Кто сказал, что я тебе не верю?
- Вы говорите о моей матери и отце как о своих друзьях, но забираете у меня ствол на входе, будто я представляю угрозу. Серьезно? Я пришел к вам с просьбой сдать своего отца, один ваш звонок ему и я мертв. Я уже одной ногой в могиле, только потому что сижу сейчас здесь и вы думаете, что ствол мне чем-то поможет?
- Вернут тебе твой ствол. В таком деле как у нас, Алан перестраховка никогда не будет лишней. Запомни это. Я продолжу искать информацию, если что, сразу позвоню.
- Спасибо, - ответил Клэйрон, и они пожали друг другу руки.