Свидетели начал. Книга 1. Смерть

Открыв глаза, я вздрогнул. Жда́нка стояла надо мной, положив руку мне на плечо.

Не знаю, каким был мой вид, когда я открыл глаза, но лицо женщины было подсвечено легкой улыбкой.

-Ты кричал ночью. Кошмар приснился? – с легкой наигранностью поинтересовалась хозяйка.

Я приподнялся на локте, продирая глаза, чтобы свыкнуться с реальностью. Какое-то время я пытался прийти в себя. Это чувство было для меня не обычным и очень странным.

«Все, что я видел - только сон? Не верю». – Эта мысль разбивала молотом сомнения мой череп изнутри.

Первые петухи ещё даже не успели пропеть, а Жда́нка вовсю носилась по избе, занимаясь по хозяйству . До меня донесся запах еды. Будучи легким, он, тем не менее, глушил все остальное и манил к себе с огромной силой, успешно играя с моим усохшим желудком. Полы были ещё влажными после утренней уборки. А сама хозяйка дома была одета с иголочки. «Когда она только успевала всё это делать?».

Умываясь, я взглянул на себя. Белое, как свежеобглоданная кость, скуластое отражение в обрамлении неровно спадающих на лоб серо-белых волос пронизывало меня стрелами холодных глаз. Зрачки сузились до размера булавочной головки. Бледно-голубую радужку от остальной части глазного яблока отделяло лишь резкое черное кольцо. «Ничего нового».

-Служба скоро начнется, а ты ещё даже не завтракал. Поторопись, нам непременно нужно успеть к началу. – голос женщины звучал неестественно равнодушно и даже пусто.

Я подошел к столу и вдруг заметил, что Жда́нка вовсе и не собирается присоединиться ко мне за завтраком.

-Все это мне одному точно не съесть. - Сказал я с улыбкой.

-Ничего страшного. Что останется- уберу в печь.

-Но ты ведь так ничего и не ела.

Жда́нка, наконец, повернулась ко мне лицом, выражающим некоторое недовольство.

-Я уже ела. И на твоем месте я бы поторопилась, а не болтала зря. Уже пора идти.

Наскоро поев, я вышел в сени за сапогами. Уже сразу я понял: что-то не так. Они стояли ровнехонько у стены, где я никак не мог их оставить. Кроме того, на подошвах виднелась еще не до конца застывшая грязь.

«Это точно был не сон». - Мелькнуло в голове.

Жда́нка вихрем тканей пронеслась мимо меня к двери.

-Время. Готов? - Она оценивающе глянула на меня. – Никуда не годится. Как можно по осени ходить в одной рубахе? - И протянула дубленку с воротом.

Ночью шел дождь, и теперь все дороги окончательно стали походить на грязное месиво. Солнце, казалось, решило и вовсе сегодня не появляться, уступив свое место на небе тяжелым, налившимся водой, тучам. Слегка просвечивающие через них лучи пропускали землю и все, что на ней, через серую призму.

Наконец я мог разглядеть всё поселение при свете дня. Деревня показалась мне довольно большой. Дома и различные хозяйственные постройки были небрежно раскиданы, словно игральные кости на доске. Таких же роскошных домов как у Жда́нки я больше не видел. Все постройки были совсем обычными, сколоченными, казалось, из подручных средств. Люди разводили скот и куриц. Откуда-то доносился визг свиней, где-то блеяли козы. Всего в нескольких домах мычали коровы, их в деревне было меньше всего. Многие избы уже начали увядать, видимо, в них уже никто не жил и ухаживать за ними некому. Огороды заросли бурьяном, а домашние питомцы из этих домов остались одни и теперь бродили по округе в поисках пропитания. Люди лениво подтягивались по направлению к церкви, и, поравнявшись, с любопытством смотрели на нас со Жда́нкой. Она же шла, здоровалась с соседями, будто и не замечала их взглядов. Я лишь коротко кивал в ответ на приветствия.

На этот раз волосы Жда́нки были собраны в аккуратную косу и покрыты меховой шапкой. Каждый пламенный перелив деталей ее одежды, взгляд, осанка, легкие кивки в сторону приветствующих ее людей - все это говорило о высоком статусе женщины и уважении к ней со стороны остального населения деревни.

Здание церкви, к которой мы подошли, величественно возвышалась надо всем, что было вокруг. В тонких струях серого солнечного света камень казался грязноватым. Фигуры святых тускло смотрели на ступающий под своды народ. Воздух вокруг быстро наполнился запахами свечей в паникадилах, ладана и копоти на стенах. Небольшое пространство внутри быстро заполнялось толпой, гудевшей роем разбуженных пчел. Обстановка не добавляла им дисциплины, и голоса вылетали откуда-то от пола, ударялись о стены и своды, рассыпались осколками эха.

Моментами мой слух улавливал отрывки фраз:

-Убит?..

-Пропал...

-Да нет же. Тела нет.

-Снова зверь?

Слова бились о барабанные перепонки, не желая сливаться в цельные предложения, пока один мощный голос не покрыл собой все звуки.

-Тишина. – перед нами вырос священник, будто из ниоткуда. Его голос схватил толпу за связки, принуждая к молчанию. Это был статный мужчина, но возраст давал о себе знать. Все его лицо было в глубоких морщинах, седина коснулась уже даже бровей. Голос хоть и властный, но уже достаточно хриплый.

-Сегодня я хочу, чтобы мы помолились о пропавшем Дра́гоше. Да будет милостив Господь, и мы найдем хотя бы его.

-Хотя бы его? - я сказал это громче, чем хотелось бы.

Мужчина средних лет, стоящий слева от меня, наклонился ближе к моему уху и шепнул, сопровождая голос запахом прогоревшего дерева.

-Уже много лет в деревне периодически пропадают люди. Обычно пропадают бесследно, но иногда удается найти хотя бы то, что от них осталось.

Мои глаза расширялись все больше по мере того, что я слышал, но тут Жда́нка зло и по-змеиному шикнула на прихожанина.

-Тебе бы помолчать, а не пугать парня байками, Вано́.

Мужчина в смущении отвернулся, но пару минут спустя сжал мою ладонь, впихивая в нее запачканный маслом листок бумаги.

Что-то внутри подсказывало мне, что Жда́нка не должна его увидеть, поэтому я наклонился, будто бы желая поправить сапог, и незаметно вложил в него записку.

После долгих разговоров и молитв служба окончилась, некоторые прихожане выходили из церкви, освобождая место для тех, кто вставал в очередь для разговора с А́лином. Жда́нка сказала, что нам также предстоит разговор с ним, поэтому следует занять место. Время, казалось, совсем не шло, священник уделял каждому человеку достаточное количество внимания, и все эти разговоры растянулись на часы.

Наконец настала наша очередь.

-Святой отец, - Жда́нка первая начала разговор. Святой Отец был уже изрядно измучен вопросами и было хотел остановить женщину, но, по непонятной для самого себя причине, не сделал этого. - этот молодой человек, - она указала в моем направлении.-мой брат. Я бы хотела Вам его представить. Он прибыл в нашу деревню вчера поздним вечером...

-И? - А́лин с сомнением посмотрел на меня, потом на Жда́нку. - Что ты хочешь услышать от меня? – с каждой секундой терпение мужчины кончалось всё быстрее и быстрее.

По тому, как А́лин говорил с ней, я понимал, что святой отец едва ли не презирает эту женщину. Но она то ли не замечала, то ли умело игнорировала его тон голоса.

-Он хотел бы трудиться у Вас. – наконец заключила Жда́нка

А́лин нахмурил густые брови и поджал нижнюю губу. Он долго стоял вперив на меня свой измотанный взгляд. Не знаю, что именно происходило в его голове, но выражение его лица менялось по несколько раз в секунду

- Хорошо, но пусть не жалуется, когда убежит, сверкая пятками. После обедни приходи к моему дому. - И махнул рукой, чтобы мы уходили.

Несколько минут спустя мы уже стояли под открытым небом. Тучи слегка поредели, и солнце подмигивало яркими холодными лучами в этих прорывах. Несколько человек подошли к нам ближе. Среди них был и мужчина, заговоривший со мной в церкви.

-Жда́нка, представь нам этого юношу рядом с тобой. – Вступила в разговор полноватая женщина с ребенком на руках.

-Пусть он лучше сам о себе расскажет. - Сказал другой сосед, внимательно смотревший на меня все это время.

Все смотрели вслед за ним в мою сторону, так что я выступил вперед на полшага и заговорил сам, не дожидаясь слов от Жда́нки. Она одобрительно кивнула.

-Мое имя Валенти́н. Я прихожусь троюродным братом уважаемой вами Жда́нки. Я прибыл сюда с нашей с ней Родины-Украины, с печальной вестью о смерти моей дорогой матушки...

Лицо Жданки в этот момент выражало глубочайшую скорбь. Она утешающе положила руку мне на плечо.

«Хороша лиса. Сыграет любую роль, что ей на руку». -Подумалось мне, когда я обернулся на неё, однако, и глазом не моргнув, заговорил снова:

-Я... ухаживал за ней почти два года. Она умерла у меня на руках...Поседел за это время, словно старик. А мне ведь всего двадцать шесть.- Я горько улыбнулся и провел рукой по волосам.

Соседи замерли, не зная, как реагировать на услышанные от меня слова. Довольный произведенным даже на Жда́нку эффектом, я продолжил.

-Когда я остался совсем один, то вспомнил, что матушка рассказывала, как часть нашей родни перебралась в далекую Румынию. По письмам матери я нашел название этого местечка, где мог найти родную кровь и остаться поблизости хоть от одного близкого мне человека. Однако же, добрые люди, если вы решите меж собой, что здесь нет мне места, то я уйду тихой ночью, будто и не было меня никогда в Casa lui dumneseo.

Шок румынцев вызвал у меня внутреннюю улыбку. Вопросов ко мне после такого рассказа станет определенно меньше. Женщины и дети сороками разнесут все по деревне, и мне не придется из раза в раз говорить одну и ту же ложь.

Люди сочувственно вздыхали, кто-то бормотал слова поддержки, кто-то трепал по плечу, некоторые просто молча уходили по домам. Постепенно мы остались только вдвоем со Жда́нкой.

-А ты был убедителен. Не ожидала, признаюсь честно. - равнодушным тоном произнесла женщина и тоже направилась в сторону своего дома. Я пошел за ней.

-Когда пойдешь к А́лину, не перечь ему. Слушай, что он тебе скажет о твоей работе. Он, вероятно, предложит тебе тот участок. Не соглашайся.

-Почему? - я искренне удивился.

-Скажешь, что хочешь трудом доказать, что достоин этой земли. Он оценит такой подход.

Ее лицо не выражало ровно ничего. Лишь едва, почти незаметно, шевелились губы. В какой-то момент мне даже показалось, что за несколько минут, что я смотрел на нее, она ни разу не моргнула, холодно глядя впереди себя.

-Может быть, я пойду к нему уже сейчас? - резко изменившееся поведение моей спутницы заставило меня вспомнить предупреждение из сна.

«Будь осторожен». - Она знала, что я силен, и ни разу не усомнилась во мне, но при этом неустанно боялась за меня и не хотела отпускать. Из всех, кого я знал, наша с ней связь была самой крепкой и тесной...

-Ты вообще слушаешь? - теперь Жда́нка была взбешена. Очевидно, что отсутствие внимания к своей персоне она переживала куда тяжелее, чем что бы то ни было еще.

-Извини, задумался.

-О чем же?

-О семье. Своей.

-Так у тебя есть семья?

-Да.

-Ничего больше не расскажешь?

-Матери моей и правда, нет на свете. В этом лжи не было. У меня есть две сестры и брат. Из них я появился самым последним. Всегда четвертый прихожу, так уж заведено - на последних словах я усмехнулся.

-А отец? - Казалось, она спрашивала только из вежливости, и ей снова было неинтересно. Но я все же ответил.

-Отец занимает высокий пост. Я бы сказал, он, своего рода, судья.

-А разве у детей высокопоставленных родителей есть проблемы с деньгами и работой? - с сомнением спросила Жданка.

Я поморщился.

-Обычно нет. Но отец завещал каждому найти свое дело.

-И ты стал гробовщиком.

-Да.

-А кто твои брат и сестры?

На этот раз я ответил сухо и сдержанно.

-Брат всегда тяготел к медицине. Одна из сестер увлечена вопросами урожаев, другая же более воинственна и постигает боевые искусства.

-Говоришь, будто не видел их сто лет.

Я рассмеялся.

-Ну что ты. Нет, конечно, не сто... - от этих слов мои губы искривились в непонятной, даже для меня, улыбке.

-Не хочешь говорить - за язык тебя не тяну. Собственно, мы уже и пришли.

Я стянул с себя дубленку и вернул ее женщине.

-Замерзнешь.

-Нет, не беспокойся об этом. Не люблю оставаться хоть в чем-то должным. Поэтому за твою помощь я тоже тебе помогу.

-Как? – Жда́нка с сомнением зыркнула на меня своим острым взглядом.

-А это позже. Благодарю тебя. До свидания, Жданка.

Не дожидаясь ответа, я развернулся на пятках и направился к церкви в поисках дома А́лина.