Тьма
Если долго смотреть в бездну - бездна посмотрит в тебя. Такую поговорку читал он когда-то. Он не знал, насколько это можно было отнести к ситуации, но он не видел ничего, взирая в тьму, что казалась ему бездонной. И ему нравилось это. Сначала это было невыносимо, страшно, а чувства обострялись до предела. Он страдал от голода и жажды, а ноги отмерзали, прикованные к холодному полу. Но со временем он привык. За то время, которое он здесь пробыл, он успел приучится к тому, чтобы не обращать внимания на физические проблемы. Должно быть, он здесь только пару месяцев. Но верилось с трудом. С таким же успехом он мог пробыть здесь столетие. Борода и усы уже отросли на несколько сантиметров, а еще он забыл вкус нормальной пищи. Ему не давали еды и для выживания пришлось питаться своими жертвами.
Сначала это было ужасно, он отказывался и терпел голод, что сводил его с ума, когда он сидел во тьме часами и сутками, изнывая от тупой боли в животе. Он не хотел становится тем чудовищем, с которыми сражался. Но он знал ради чего живет. А средства оправдывают цель. Он начал питаться человечиной, ведь ему нужно было жить. Сначала его рвало от сырого человеческого мяса, но со временем он привык. Остатки разжеванных мышц застряли в зубах, а кровь из перекушенных артерий осквернила благородные черты его лика, оставив бурые засохшие пятна по всему лицу. Но он знал к чему идет. Он верил в то, что ему не доставляет удовольствия питаться своими врагами.
"Ты должен перестать обращать внимание на материальные препятствия" - Говорили ему. И он цеплялся за эти слова, как за спасательную соломинку, выныривая из океана безумия.
"Если ты не отбросишь в сторону свои чувства - тогда тебе лучше умереть, не мучая себя" - Говорили ему. Он почувствовал, как мышцы на лице напряглись, растягивая бледную кожу, создавая жуткую улыбку. "Нет, умереть я еще успею" сказал он себе.
В цепях, в маленькой металлической коробке сидело чудовище. "Нет" ответил он себе. Он знал, что был куда более разумен, чем любой его собрат. Он надеялся на это. И у него не было поводов не верить. Он уже научился оценивать достоверность любого утверждения посредством аргументов. И он знал, что тьма успокаивает его.
Он видел таких. Этих людей. В голове всплыло видение.
" - Скорее, нужно остановить чёртово кровотечение! - Кричал зрелый мужской голос из пелены. Он придерживал другую фигуру, что тряслась в луже крови. - Слушай меня, старый ты пёс, мы тебя вытащим! Не смей подыхать на моих руках!
- Тише... Вальтер... - Через силу прохрипела истекающая кровью фигура и попыталась рассмеяться, но в итоге получился сухой стон, что звучанием был похож на скрежет камня об камень. - И... Не такое... Бывало...
- Да за что она тебя так?! - Сам себе сказал силуэт по имени Вальтер. - Давай, держи вот здесь, помоги мне перевязать его чёртову глотку! Раздери меня гром, Грэг, сильнее держи!
- Что с ним случилось? - Спросил дрожащий и молодой голос, что должно быть принадлежал Грэгу.
- Чёрт его знает! - Прорычал Вальтер, но его голос не смог скрыть тревожных догадок. - Принеси морфин, шприц с ним помечен зелёным. Скорее, Грэг!
- Парень, иди сюда! - Вальтер позвал силуэт, что следил за всем этим и он послушно подошел. - Мне плевать, кто ты и с какого корабля, у меня тут друг помирает, чёрт подери! Подержи его шею так, чтобы кровь не текла, мне нужно оборвать бинт!
Пальцы коснулись искровавленной шеи лежащего человека и под рукой почувствовалась тёплая жидкость, что ручейком выходила из рваной раны. Кисть сжалась и кровотек остановился.
- Только не задуши его! - Проговорил Вальтер, раскусывая зубами бинт.
- Вот морфин. - Крикнул подбегающий Грэг.
- Вкалывай в вену! Скорее! - Прорычал Вальтер.
- Сэр, я не умею... - Проговорил Грэг.
- Просто воткни чёртову иглу сюда! - Вальтер сорвался на крик.
Спустя пару минут упорной работы фигура в луже крови распласталась, а побледневший Вальтер нащупал пульс раненого и с облегчением выдохнул.
- Получилось. - Прошептал силуэт, с руками по локоть замаранными в крови.
- Что произошло? - Спросил Грэг.
- Я не знаю точно... - Проговорил Вальтер, пытаясь отдышатся. - Но это, - Он указал на кровавое пятно на бинте, что был обмотан вокруг шеи. - Сделано зубами. Человеческими зубами.
- Что за чертовщина? - Спросил Грэг.
- Я не знаю. Но догадываюсь. - Проворчал Вальтер. - А-ну, пойди найди мне Эбигейл.
- Эбигейл? - Грэг хотел сказать еще что-то, но потом закрыл рот, удержавшись от расспросов.
- Именно. - Ответил Вальтер. - И вот, - Он протянул младшему силуэту свой пистолет. - на всякий случай."
Он знал, он чувствовал это на себе. Многие скрывали это. Друга Вальтера не пытался загрызть упырь. Его укусила та девушка. Он понял это по её глазам, когда Грэг привел её под стволом пистолета. Эбигейл была нормальной, вполне разумной и дружелюбной. Но он знал, что с ней. Это произошло сразу же после боя. Он видел такое не раз. Люди становятся неконтролируемыми зверями, когда чуют ярость в жилах. Не всегда враг сражается так яростно, как друг, которым овладела жажда крови. Он знал, каково это.
Тогда он вырвал сердце из груди своего врага. Но на этом он не остановился. Когда его остановила она - он был готов бросится на неё, разодрать в клочья, выдавить её глаза и проломить ей череп, разрывая глотку зубами. Часть его навсегда осталась там, среди трупов, в какофонии безумного хора. И с каждым звуком лишающегося оков ножен клинка он терял новую часть себя, а сейчас бережно восстанавливал потерянные кусочки души, сидя в темноте. Он вдохнул полные легкие воздуха и так же абсолютно их опустошил. Волна легкости прошлась по телу. Он был спокоен. Теперь он знал, что раньше жил как зверь. Нет, он не был им сейчас, даже сидя со ртом, запачканным человеческой кровью. Раньше его сознание держали в клетке, но он выбрался из неё. Он был оружием, он был инструментом, а сейчас стал человеком. Его держали в узде, в вечном стрессе, давая взамен насладится чем угодно, создавая таким образом иллюзию на свободу. Как бы то ни было, он оставался оружием, рядовым элементом в механизме выживания или смертоубийства.
Он не был человеком. Живое оружие, чью страсть и жизненную энергию направили на врага. Совсем еще молодых существ натравливали друг на друга. Не только Стальные Волки. Все делали это. Это было эффективно. Ведь только подросток еще достаточно глуп для того, чтобы не понимать, что он может умереть, но уже достаточно силен, чтобы убить человека. На Эрвике не было подростков. Там были только калеки. Дети бойни, чьё детство прошло в крови и грязи, для которых клинок заменил материнскую любовь, а капитан - отца. Почти все были сиротами. К этому привыкали, память о тех временах, когда родители и дети были вместе давно стерлась. Теперь они были сырьем, топливом войны.
"Мы все братья" - говорили Стальные Волки. И правда. Ни у кого не было выбора, либо он становился братом по бойне и по горю, либо умирал. Рею было только шестнадцать. Он знал, что вряд ли доживет и до тридцати. Его жизнь оборвали с рождения. И лучшей смертью называли смерть с мечом в руке. Никто не умирал среди своих внуков и детей, что провожали с благодарной улыбкой душу на тот свет. Все умирали болезненно, корчась в муках и сходя с ума в последние секунды жизни.
Сейчас он чувствовал себя живым. Сейчас все было точно так же. Его выпускали, словно зверя из его клетки и он убивал своих врагов, питаясь мертвецами. Но ему дали надежду и он знал, для чего он это делал, он верил, что знает.
В разуме возникло слово. "Алекс". Он не до конца понимал его значение, но помнил, что это что-то важное. В один миг ему явился силуэт и он вспомнил, кто такая Алекс. Губы истончились. Да, он все еще жил только ради неё. Он должен увидеть её. Он пообещал себе. Он знал, что уже никогда не будет жить полноценно. С ранних лет он познакомился с безумием и частичка его навсегда стала им порабощена. Возможно, конечно, он сможет обуздать свой разум, сохранив гуманность, но глупо было на это полагаться.
В глаза ударил свет. Железная коробка, в которой он сидел раскрылась, а руки освободились от цепей. Он не моргнул, когда свет внезапно омыл его теплом. Он вернулся к своему физическому телу, до этого витая по своему сознанию. Медленно чувства начали приходить к нему. Тошнота от поедания сырого мяса, боль в ногах, голод, холод и пересохшее горло заставили его вздрогнуть, но он тут же поборол свои чувства и боль отступила. Он поднялся на ноги, не ощущая своего тела. Его долго учили этому. Казалось, он был тут уже несколько столетий. Но это было не важно. Перед глазами он увидел только блеск рукояти «Возмездия» и противника вдалеке.
Его рука машинально обхватила рукоять клинка и парень почувствовал приятную вибрацию, когда монстр в его оружии ожил, нагревая лезвие и опаляя песок.
На другом конце песчаной арены, в которой его держали он увидел с десяток противников, что стояли с арбалетами и мечами наготове. В их глазах он читал страх - они были жертвами, которых принесли ему на съедение. Почему-то ему вспомнился набег на гражданский конвой Лазурных Клинков пару лет назад. Только вот сейчас пленных он брать не будет. Он будет только убивать. Он все еще верил, что это его обучение, его испытания. Отчасти так и было. Его навыки владения мечом улучшились, а долгие медитации позволяли воспринимать бой как искусство и читать его как книгу, любуясь им, словно картиной. Он почувствовал как в его организме начал выделятся адреналин и ощутил, как время вокруг немного замедлило свой ход, а чувства обострились. Парень не спеша оглядел своих врагов, вонзаясь в каждого взглядом на несколько секунд.
«Двенадцать противников. Две алебарды, два щита, два арбалета, один арбалетчик что-то скрывает.. Шестеро агхору.»
Оказалось, что твари, которых парень впервые встретил в железнокаменном монастыре когда-то были людьми. Это были те, кто не выдержал пыток апостолов, но пожелал выжить. Таких бедолаг называли «Агхору» и возможно очень скоро Рей станет одним из них. Ему казалось, что процесс метаморфозы уже начался.
Он медленно крался к врагам, гладя на них как волк глядит на свою добычу. Он не давал себе отчета о том, как он двигался, но со стороны это было жутким зрелищем. Тёмная костлявая фигура в рваной накидке, покрытая щетиной и запачканная кровью пронзала своих противником двумя янтарными глазами медленно сближая дистанцию.
Апостолы явно были напуганы, но парень был один, а их в дюжину раз больше. В воздухе просвистели сразу две арбалетные стрелы но Рей взмахнул своим клинком, разрубая одну из них. Вторая пролетела возле его плеча, но даже близко не задела парня. Два воина поставили свои щиты на землю, а два других протянули через щели алебарды. Агхору понеслись на Рея, правда с некоторой опаской и осторожностью. Даже полубезумных нелюдей вид Рея настораживал. Но враги все так же бежали на него и парень замер на месте, не желая спешить с атакой. Арбалеты были заряжены и направлены на него, но воины не стреляли, желая подождать, пока Рей вступит в бой с агхору.
И это произошло. Один из агхору набросился на него сверху, другой атаковал снизу, еще четверо обошли его со сторон. Но Рей ловко рассек голову верхней твари и сразу же опустил клинок в шею нижней, а затем побежал на воинов, что прикрывались за щитами, словно не замечая агхору за спиной. Противники протянули алебарды через щели щитов, желая насадить парня на острое оружие, но Рей сблизив дистанцию обрубил одну из алебард и вскарабкался по щиту ближайшего Апостола, и оттолкнувшись от металлической поверхности ногами, взмыл вверх. В воздушном пируэте "Возмездие" почти освободилось от хватки парня и проскользив по долоне вперед увеличило длину достаточно, чтобы достать до головы одного из щитоносцев. Лезвие мгновенно повредило ему голову, лишив глаз раскаленным пламенем. Прыжок, что длился от силы секунду казался куда более длительным и Рей, чувствуя как он набирает кинетическую энергию, падая перехватил свой клинок двуручным хватом. Как только ноги коснулись земли, парень провел горизонтальную дугу в противоположном от щитов направлении. Как раз подоспевшие агхору натолкнулись на раскаленное лезвие "Возмездия" и троих из них располовинило, а еще одно существо насадило себя на союзную алебарду. Щиты закидало ошметками тварей, что врезались в Апостолов с убойностью хорошей арбалетной стрелы.
Ослепленный щитоносец не выдержал массы трупов агхору, что врезались в его щит и повалился на спину, а Рей был только рад. Он побежал на противников с рыком, который не смог не вырваться из его груди. Арбалетчики беспомощно пустили в него свои снаряды, но их подвели дрожащие руки и стрелы не попали в парня. Дух Апостолов был сломлен - они увидели в Рее неудержимое орудие убийства. С нахлынувшим отчаянием двое алебардистов атаковали, выбежав в перед и прикрывая отступающих союзников. Они чувствовали, что смогут только задержать абсолютного аватара войны, но были полны решимости и ярости. Одно длинное оружие и один меч, что сменил сломанную алебарду устремились к сердцу парня, а Рей изо всех сил махнул мечем влево. Там где еще секунду назад была грудь парня теперь трепыхался только его плащ и клинки Апостолов нашли своими лезвиями воздух, а Рей, что унесся влево, гонимый массой "Возмездия" и собственными мышцами не глядя нашел своим мечем шею ближайшего врага. Закончив длинный пируэт, Рей блокировал новую атаку алебарды и контратаковал, вонзая свое оружие врагу прямо между глаз. Вновь послышался звук испаряемой крови и запекающейся плоти, а правое плече Рея одолела слабость. Туда вонзилась стрела из арбалета и Рей резко обернулся к троим выжившим Апостолам. Когда его огненные зрачки встретились с глазами арбалетчика что его ранил, они полыхнули пламенем и Рей с ревом обломал стрелу, что торчала из его наплечника.
Испаряющаяся кровь создала вокруг "Возмездия" алый туман и Рей стряхнул со своего клинка кусочки костей и стекло, медленно сближаясь со своими врагами. Арбалетчики осознали, что бессмысленно стрелять в парня, пока он не ввяжется в схватку, но продолжали посылать в него снаряды, борясь за свою жизнь. В них уже почти не было видно Апостолов - только покрытая известью изрезанная кожа выдавала их принадлежность к фанатикам. В их лицах блестел страх, но и сухая решимость, а свое оружие они сжимали не как маньяки, а как воины. Рей тоже изменился в облике. Бывший призрак ночи, что крался к врагу как волк, сменился гордо расправившим свои плечи воителем. Он шёл, не обращая внимания на боль в плече и крепко сжимал "Возмездие".
Перепуганные сначала противники тоже держались ровно и по взгляду Рея можно было прочитать едва заметное уважение. То же самое выдавал и блеск глаз фанатиков.
"Два парня и девушка" - Подумал Рей. - "Почему мы не можем просто остановится?".
Рей поднес свой клинок к сердцу, едва заметно кивнул головой, а затем опустил свой меч, как жнец, что опустил свою косу в преддверии урожая черепов и устремился к противникам.
Направив "Возмездие" перед собой, Рей пронзил щит ближайшего Апостола, отбрасывая защиту в сторону. Арбалетные стрелы просвистели в воздухе и парень пнул бывшего щитоносца навстречу двум снарядам. Они вонзились в спину воина и он мгновенно умер, а Рей уже замахнулся для удара по одному из арбалетчиков. Это была девушка и она успела перехватить удар Рея своим мечем, но он быстро начал плавится обжигая искрами её руку. Девушка закричала, а Рей отсек ей кисть и пронзил насквозь, мгновенно оканчивая её муки. На бегу Рей сбросил бездыханный труп со своего клинка и нанес рубящий удар последнему противнику. Враг отскочил и обнажил то, чего иногда касался во время всей схватки. Выстрел револьвера прогремел в воздухе, но Рей успел отскочить. Он ожидал этого. Еще одна пуля врезалась в песок прямо возле голени парня, а еще одна унеслась прямо ему в сердце. Рей инстинктивно взмахнул мечем и долгие тренировки вместе с маленькой скоростью снаряда оружия врага позволили "Возмездию" успеть преградить путь снаряду. Не желая дожидаться следующего выстрела, Рей метнул свой клинок во врага и Апостол сгорбился, когда "Возмездие" отрубило ему руку, сжимающую огнестрельное оружие и прошило живот. Покачиваюсь, противник Рея выронил из уцелевшей руки меч, но устоял на ногах. Обхватив рукоять "Возмездия", Апостол вытащил его из своего тела и сразу же упал на колени. Не в силах держать вытекающую из него жизнь, воин умер, только тихо выдохнув перед смертью. Рей поднял свой меч и осмотрел бойню, которую он учинил.
Целая гора трупов осталась за его спиной. Он медленно подошел к тому месту, где пали первые агхору, затем подошел к все еще шевелящемуся щитоносцу, который лишился глаз. Видимо, "Возмездие" прошло дальше глазниц и расплавило череп, ведь воин медленно умирал, уже будучи не в своем уме от боли. Коротким движением, Рей добил врага и пошел дальше. Девушка лежала на спине, а её волосы распластались на подобии ауры вокруг её головы, руки разошлись в стороны, а рот немного приоткрылся, словно от удивления. Если бы не обрубленная правая рука и проколотый насквозь живот - можно было бы подумать, что она просто восхищается безоблачным небом. Глубокие карие глаза блестели, выдавая смерть девушки, а её сдержанно улыбающееся веснушками гладкое лицо и милый приплюснутый нос начали бледнеть, придавая её коже цвет слоновой кости. С нежных губ сходил румянец.
"Зачем мы делаем это?" - Подумал Рей, выдергивая из плеча остатки стрелы. "Она была такой прекрасной и возможно, любимой". "Быть может и Алекс сейчас так же лежит где-то, истекая кровью" - После этой мысли Рей дрогнул и решил не пускать в свое сознание подобные вещи.
Вновь взглянув на покойную девушку, Рею захотелось прикоснутся её, ощутить остатки жизни в ней, почувствовать тепло все еще румяных рук, но он остановился, чувствуя, что сойдет с ума еще быстрее, если будет заниматься подобным.
Его мысли прервало уже знакомое чувство сдавливаемого воздуха и Рей вонзил свой клинок возле себя, тяжело вздыхая.
"Сегодня ты вновь подтвердил свое мастерство, Рейвен Митчел." - Прозвучало в его сознании.
- Хватит залазить в мою голову. - Огрызнулся парень. Он обернулся, без страха глядя на величественную фигуру, что подходила к нему, покрываемая алыми и белыми тканями.
- Если тебе проще будет слушать мою физическую речь, - Силуэт склонил голову и его медная кожа слабо заблестела на солнце вместе с оливковыми глазами. - то я прислушаюсь к твоей просьбе Рейвен Митчел.
- Это и есть мое обучение? - Не обращая на предыдущие слова Уризена говорил парень. - Убивать подобных мне?
- Любое достижение требует своих жертв. - Ответил Апостол.
- Чем это мне поможет? - Спросил парень.
- Ты должен научится перестать жалеть тех, кто становится у тебя на пути к достижении твоей цели. - Молвил Уризен. - Будь то милая женская особь, или же близкий тебе человек.
- О чем ты? - Сказал Рей с яростью. - В этом и есть благородность - уступать достижению цели ради сохранения благополучия близких.
- Я не учил тебя быть благородным. - Сказал Уризен. - А сейчас я попрошу тебя помолчать, Рейвен Митчел. Кровопролитие почти окончено.
- Что? - Спросил Рей, широко открыв глаза от удивления. - Этому есть конец?
- Терпение. - Медленно проговорил Уризен, вглядываясь в Рея малахитовой зеленью. - Ты доказал свое мастерство и холод своего рассудка в достаточной мере. На какое-то время выдержки, которую ты проявил хватит.
- На какое-то время? - Спросил Рей.
- Ты быстро учишься, Рейвен Митчел. - Ты здесь всего три месяца, но уже освоил основы медитации и мастерства владения разумом.
- Три месяца... - Проговорил Рей, пораженный таким крохотным и одновременно огромным сроком.
- Я бы испытывал тебя больше, но боюсь, у нас мало времени. - Сказал Уризен и в его голосе почувствовалась тревога. Слышать такую приземленную эмоцию в таком богоподобном голосе было отвратительно.
- Мне плевать, что там грядет, но я готов к чему угодно. - Сказал Рей, положив правую кисть на рукоять "Возмездия".
- Я вижу в тебе самоуверенность, Рейвен Митчел. - Сказал Уризен.
- Что ж, возможно так и есть. - Ответил Рей, чья рука на "Возмездии" сжалась, желая рассечь Уризена пополам. - А теперь, позволь мне узнать, что ты имеешь ввиду.
- Мы не просто так дали тебе выбор, Рейвен Митчел. - Молвил знакомый властный голос. - Ты не простой парень. Ты достоин "Регес Интерфектор". А это значит, что либо ты избран им, либо в тебе течет королевская кровь.
- Что такое "Регес Интерфектор"? - Спросил Рей.
- Я расскажу тебе одну историю, Рейвен Митчел. А тебе уже решать, верить мне или нет. - Молвил Уризен. - Ты человек. Мне же дарована честь быть частью другой расы. Я - Хомо Аетернум. Ты мог слышать о нас, как о Эльфах. Когда-то я тоже был человеком. Я жил еще тогда, когда мир был твердым, а горизонты вокруг покрывала земля. Тогда человечество жило по другому. Все сосуществовали в мире. - Уризен помедлил, чтобы Рей усвоил произнесенные им слова. - Я родился в эру тьмы, времена раздора, после того, как всю планету поглотило пламя. Эту войну называли концом времен, но человечество, оказалось сильнее, чем само предполагало. Бывшие владыки земли выстояли, некоторые из них подняли взор к звездам, а другие построили чудо-машины, чтоб возобновить красоту колыбели человечества - Терры. Непорочную планету осквернили вмятины огромных орудий уничтожения - ядерного оружия. Испепеляющих саму планету снарядов взорвалось не так много, как предполагалось и человечество выжило, сохранив знания предков. Тогда, оставшиеся владыки стран, что выжили в огне ядерного пламени приняли Эдикт Клинка. Больше ни одна армия не бороздила ядерные пустоши и уцелевшие земли Терры. Страны, что пытались соблюдать цивилизованность, сдали все свое оружие и построили Сад Свинца. Огромную кузницу, выплавленную из миллионов орудий поместили внутри самой высокой горы на планете, которую сейчас зовут Олимпией. Там собрались тысячи лучших кузнецов со всего мира и они заперли себя там, отдав себя богу машин. Они создали машинный интеллект и заточили его в массивные металлические оболочки, назвав их "Юдексами". Они были вооружены лучшими из лучших орудий и стали надзирателями и судьями, которых разослали по всему миру, следить за исполнением Эдикта Клинка. Ни один человек больше не решился собрать под своим началом армии и не решился претендовать на чьи либо земли, опасаясь вездесущих и смертоносных "Юдексов". Но это был не конец. Зная, что природную кровожадность человека не остановить - инженеры Сада Свинца создали тысячу клинков, назвав их "Убийцами Королей". Они вселили в них интеллект, такой же, что и в "Юдексов", но ограничили его возможности, чтобы он не навредил своему владельцу. Каждый повелитель, король, князь или принц получили возможность получить себе этот клинок, что назвали "Регес Интерфектором". Для этого они проходили четыре испытания, что пытались сломить их силу и дух, а если оказывались достойными - один из "Убийц Королей" сам выбирал юношу. Теперь исход войны решался двумя. Претендующий на чьи-либо земли должен был одолеть в бою на клинках владыку спорной территории. И только тогда он был способен захватить новые земли, избежав ярости "Юдексов". Любой другой человек мог сразится с другим желающим на клинках, но только владыка "Регес Интерфектора" мог потребовать за победу землю. С тех пор, короли стали лучшими мечниками за все времена, а их клинки не всегда оставались всего клинками.
С этими словами Уризен протянул руку и "Возмездие" притянулось к ней, выскальзывая из хватки Рея, и с вибрацией уложившись в руку Апостола. Внезапно, клинок разошелся на две части, обнажая небольшое сопло, предположительно термического оружия. Два лезвия сначала соединились в топор, а потом растянулись, удлиннив меч почти на четыре метра. Внезапно, Уризен решил отсечь голову парню, и клинок со свистом понесся к горлу Рея. Но в тот же момент лезвие стало тупым и застыло, не желая вгрызаться в плоть своего носителя.
- Это оружие обладает почти волшебными свойствами - Продолжил Уризен. Выбросив "Возмездие", что каким-то образом бесшумно вонзилось в песок под идеальным прямым углом. - Если уметь им пользоваться и знать, как пробудить его дух - оно способно быть не простым раскаленным клинком. Никому доселе не известен ни химический состав, ни подлинные возможности "Регес Интерфектора". Каждое оружие создано лучшими кузнецами всех времен, которые, поговаривают, тоже облачили себя в машинные оболочки. В твоем оружии, Рейвен Митчел, заключена сила армии целого государства былой земли и этот клинок не подал бы признаков своего могущества, если бы его не коснулся достойный "Регес Интерфектора".
- К чему ты клонишь? - Спросил Рей, не зная, верить ли словам Уризена.
- Я не просто так испытываю тебя. - Сказал Уризен. - Ты должен стать Апостолом.
- Что? - Спросил парень. - Ни за что.
- Ты не понимаешь. - Сухо молвил Уризен. - Жатва должна продолжатся. Таковы вечные правила. Гармонии не существует. Война - единственный путь к миру. Только сражаясь с общей угрозой люди могут жить в мире. Мы всегда были грузилом, которое держало баланс. Апостолы гармонии и мира.
После этих слов Рей расхохотался и его смех пронзил почти гробовую тишину.
- Апостолы мира? Так вот кем вы себя возомнили! - Смех Рея мгновенно прервался, перерастая в гнев. "Возмездие" поднялось в его руках питаемое чистой ненавистью. Словно волк, что обнажил свои клыки, Рей нанес удар, полный жестокости и непорочной ярости.
- Вы лишили меня стольких друзей! Вы убили Валерия Кёрза! Вы привязывали моих братьев и сестер к своим мерзким таранам! Вы заставили меня питаться людьми! Вы это сорняк, который нужно искоренить!
С каждым выкриком Рей наносил по одному смертельному удару Апостолу, который, однако, блокировал каждый своими перчатками. Наконец, Апостол не сдержал удара и клинок парня унесся прямо в шею врагу, но тень блокировала его. Уризен обнажил свое оружие - подобный "Возмездию" меч, который, однако был толще в ширину и оканчивался тупее, чем клинок Рея. Посредине оружия было написано "Экклезиастес" и Рей не смог не улыбнутся от иронии.
- "Проповедник"? - Сказал Стальной Волк. - Кто бы мог подумать.
- Мой повелитель называл его "Апостолом". - Сказал Уризен. - А теперь успокойся, Рейвен Митчел.
- К чёрту! - Крикнул Рей, вновь атакуя. Два клинка столкнулись и Рей, не зная способностей Уризена, зажал его в клинче, лишив мобильности.
- Я убью тебя, тварь и покончу наконец со всем этим безумием! - Закричал Рей прямо в лицо Апостолу.
- Ты еще успеешь. - Ответил ему Уризен. - Убить меня ты еще успеешь. Обещаю. Подумай, делая это сейчас ты обречешь Алекс на одиночество.
Апостол с легкостью отразил клинок Рея и парень отшатнулся в сторону, едва устояв на ногах. Ярость в его душе отразилась на «Возмездии» и оно полыхнуло искрами, что сорвались с кончика лезвия. «Жить ради Алекс» - мысленно сказал себе Рей. «Сражаться ради Алекс». «Убивать ради Алекс». Его руки побелели от той силы, с какой он сдавил рукоять «Возмездие» и клинок с первозданной яростью понесся к самому сердцу врага. Два «Регес Интерфектора» столкнулись, высекая искры и оплавляя песок вокруг. Белый «Апостол» с кроваво-красным лезвием и такой же алой надписью «Экклезиастес» столкнулся с чёрно-громовым «Возмездием» и когда Уризен блокировал атаку, Рей уже повторно замахнулся вкладывая все силы в удар по клинку врага. Уризен тоже ударил «Возмездие» и от силы столкновения у Реч чуть не сломались кости. Кровавые и голубые искры разлетелись вокруг, но чудным образом ни одна не задела владельцев мечей. Ударная волна от столкновения, казалось ранила не только тело парня, но и его душу. Он быстро отскочил в сторону и вновь встал в боевую стойку, но тени начали бегать по его лицу. Его клинок дрогнул один раз, затем второй, а потом бессильно опустил кончик своего острия вниз.
- Чего тебе нужно?! Я хочу уже просто покончить с этим всем. - Все усилия положенные на то чтобы держатся на ногах и быть готовым к бою пошли на смарку и Рей свалился на колени. Его душу и глотку сдавило тьмой и тёплые слезы закапали с его глаз. Он бессильно отбросил "Возмездие" в сторону, что потухло, как тлеющий огонек в умирающем костре, как только руки владельца отпустили его. - Я уже понял, что был обречен только родившись и что с того? Я уже понял, как нужно было ценить её, их всех, но что тебе нужно?! Позволь мне просто умереть! Умереть спокойно и быстро.
Парень заслонил лицо руками, не сдерживая слёзы, что все скатывались и скатывались с щек постоянным ручейком. Как же давно он не плакал.
- Я устал... - Прохрипел Рей. - Я устал сражаться.
- Ты сражаешься с целью, Рейвен Митчелл. - Проговорил Апостол. Он подошел и положил свою руку, закованную в латную перчатку на плече парня.
Рей улыбнулся сквозь слезы. Если бы он так разревелся перед своим отцом - тот бы спустил с него шкуру. А лидер кровожадных фанатиков сейчас пытается его подбодрить. Учитывая еще то, насколько многому его научил Уризен, мог ли он назвать его своим отцом?
- Я знаю это чувство, Рейвен Митчел. - Проговорил Апостол, вглядываясь вдаль. - Я живу с ним уже несколько веков. Я потерял надежду, но у тебя она все еще есть.
Слезы Рея потихоньку перестали капать с подбородка, словно кровь из раны, которую бережно перевязали бинтом. Ему было стыдно за то, что он сдался, за то, что расплакался, как маленькая девочка, но в то же время ему было легче. Его животная ярость осталась в страшных увечьях, которые он нанес дюжине апостолов, а его боль осталась на мокром от его слез песке. Все что осталось в его умирающей душе - холодная решимость.
- Скажи, я увижу Алекс? - Тихо проговорил Рей, вытирая слёзы.
- Да, Рейвен Митчел. - Молвил Уризен. - Ты увидишь ту, которую зовешь Алекс и вы будете жить с ней до тех пор, пока смерть или ваше желание не разлучат вас. Если ты продолжишь сражаться, я могу обещать тебе, что ты её увидишь.
После этих слов Апостол развернулся и медленно ушел, оставив коленопреклонённого парня наедине с дюжиной трупов и своей совестью.
Солнце заходило за горизонт огромным огненным шаром, что вдавливался в морскую гладь подобно огромной бронзовой сфере. Женственное лицо, усеянное веснушками временами подергивалось, лицезря закат. Её глаза блестели в последних лучах солнца, что отдавало остатки своего тепла, захлебываясь в воде. Бледные губы все еще были приоткрыты в легком удивлении. Её голову вновь дёрнуло, когда в гробовой тишине вновь раздался чавкающий звук.
Едва различимое на арене, которую покидали последние лучи света существо оторвало еще один кусок мяса от живота девушки, отчего труп сначала приподнялся, а потом вновь упал, в последний раз блеснув глазами от лучей солнца.
Как только небесное светило зашло за горизонт, существо остановило трапезу.
Оно медленно подняло свою голову, глядя на то место, где еще недавно горел огненный шар и замерло так, разжевывая сырую плоть. Мертвый взгляд девушки смотрел туда вместе с ним, всматриваясь глубокими глазами куда-то далеко за горизонт к бескрайнему океану. Затем существо проглотило последний кусок нежной плоти, с усилием подавив рвотный рефлекс и со стоном откашлявшись встало. Одна мелкая слеза соскользнула с его щеки, но большей роскоши он себе не позволил. Вытерев накидкой рот, существо сгорбившись зашагало к своей темнице, добровольно заключая себя там, не желая чтобы непорочная водная гладь видела его грехи. И вновь Тьма. Тьма была с ним. И он был ей рад.