Прислужник Тьмы. Книга 1

Пещера заглотила своего гостя, пряча от лучей дневного солнца; дорога уводила вглубь, сужаясь с каждым пройденным метром до тех пор, пока фигуре в тёмном балахоне не пришлось протискиваться боком сквозь стены; и вот, пробравшись сквозь особо узкий проём, где ребристые известняковые стены вогнулись вовнутрь, забирая значительную часть свободного пространства, человек выбрался на относительно просторную площадь. Здесь было особенно влажно, так как сквозь каменные стены просачивались струи воды, образующие небольшую лужу внутри раскола под ногами. Прямо над головой свисали конусообразные образования – сталактиты – будто остро заточенные ножи, подвешенные к потолку с целью защищать пещеру от визитов незваных гостей.

Однако Некроманту ничто не мешало наведаться сюда, в по истине историческое место, где несколько тысячелетий назад была упокоена его госпожа на перекрёстке нескольких миров; именно здесь, отражаясь многократным эхом от стен, пел ЕЁ многоголосый голос, взывающий к своему Прислужнику; Некромант остановился, оборвав шелест тёмного плаща, который всё это время волочился по земле величественным хвостом вслед за своим хозяином. Ворон на его плече взбудоражено приоткрыл крылья, звонко каркнув, как бы подсказывая Прислужнику Тьмы, что это то самое место; перехватившись за ткань поудобнее маленькими когтями, ворон покорно подставил шею под руку хозяина и нахохлился, разрешая себя погладить. Запрокинув голову вверх, Некромант разглядел вырисовывающуюся красную пентаграмму на потолке в месте, незатронутом сталактитами. Рунами были украшены и стены вокруг них, так что отыскать пустеющий от магического рисунка сталагмит было бы проблематично. В этом месте всё смердело колдовством светлых магов. Некромант погрузил ладонь во внутренний карман мантии, нащупывая пальцами кинжал Тьмы; обнаружив предмет в целости и сохранности, он вытянул его перед собой – синий свет передался от руки Прислужника Тьмы к лезвию кинжала, оживляя его руны; Некромант и представить не мог, что будет вынужден сразиться с бандой навязчивых молодых людей, чтобы держать это оружие в руках прямо здесь и сейчас.

Кинжал Тьмы прорубил дыру в пустом пространстве – тонкая полоса, изнутри которой исходило белое свечение, внезапно замерла над землёй. Всего один барьер, который отделял Некроманта от места захоронения его первостепенной цели. Лезвие кинжала полоснуло защитную стену повторно, высекая горящий крест в воздухе. Чтобы провернуть круг кинжалом, пришлось приложить чуть больше усилий. Вслед за движением Некроманта – свет завертелся в торнадо, образуя своеобразную ослепительную воронку, озарившую мрачную пещеру своим свечением. Она раскручивалась, в считанные секунды принимая форму портала. Прислужник Тьмы отдёрнул кинжал и отступил на шаг, снова невольно протянув руку к пернатому спутнику, чтобы погладить.

– Это то, что мы так долго искали, друг мой.

Немедля больше ни секунды, Прислужник Тьмы совершил долгожданный шаг вперёд и ощутил, как портал переносит его из одной реальности в другую.

* * *

Периодически прерываемое металлическое лязганье аккомпанировало вечерние песни сверчков. Голоса их колоссальной по своему количеству группы сливались в один оглушительный стрекот. Кусты неподалёку словно ожили, перешёптываясь между собой и делясь новыми сплетнями. Этот однообразный рокот временно заглушался каждый раз, когда Моника проводила лезвие ножа вдоль заточки. Кому-то звук трения металла о шероховатую поверхность покажется раздражающим, однако Моника находила в этом нечто успокаивающее. Ей нравилось приводить в порядок оружие, возвращая его форме прежнюю остроту и смертоносность. Ненадолго её взгляд поднялся на затылки приятелей, которые один за другим скрывались внутри заброшенного католического храма. Того самого храма.

«Идиоты» – выдохнула Моника, возвращая своё внимание к прежнему занятию.

Что именно эти трое пытались обнаружить внутри того здания – неизвестно, но согласно словам Лэри они были просто обязаны найти что-то, что указывало бы на последующие шаги Некроманта. Тем не менее, около получаса ранее место было досконально обыскано агентами «Локонте Корпорэйшн», что явно говорило о совсем ничтожных шансах наткнуться на что-то новое. После своего увольнения Лоуренс окончательно помешался на цели отыскать Некроманта и доказать отцу, что чего-то стоит, так что теперь приходилось расплачиваться за это всем шестерым. Подумать только: меньше чем за двое суток Лоуренс умудрился совершить фееричный прыжок в пространстве аж до Миннесоты с Николь в качестве проводника, увести джип Бёртленов и вернуться на нём обратно в Долину магов, чтобы в конечном итоге сбежать сюда (напрашивается вполне очевидный вывод, что Артур закинул их в Долину с целью избавиться от их дальнейших вмешательств; тут Лоуренс проявил необычайную находчивость). Ещё раз задумчиво покачав головой, Моника вернула заточенный нож в ножны и принялась за другой. Теперь они судя по всему преследовали отряды агентов Артура, которые пытались отследить местоположение Некроманта. Однако датчики призрачной активности молчали, и не в одной точке земли не возникало внезапно резкий электромагнитных скачков. Значило ли это что... Некромант просто исчез?

Из приоткрытой двери джипа доносились хриплые голоса рации – поймав волну, на которой общались агенты ЛК, Лоуренс держал себя в курсе последних новостей. К сожалению, новостей как таковых не было, а в запасе оставалось пару часов, чтобы сдержать Некроманта от проведения ритуала. Всего пару часов до того, как луна кровавого цвета осветит землю, и запуститься необратимый процесс, грозящий перевернуть все устои этого мира. И увы, не в лучшую сторону.

Взгляд Моники остановился на собственном отражении в тонированном окне заднего ряда. Её сердце мерно отстукивало дробь в груди в своём обычном темпе, как оно билось даже в самые простые дни. Осознание, что этот день может оказаться последним отторгалось сознанием – быть может, по этой причине Моника была столь спокойна. Внутри автомобиля шевельнулся силуэт Николь, которая решительно отказалась от посещения заброшенного храма во второй раз. Почти всю дорогу до сюда Николь сидела неподвижно, вцепившись взглядом в далёкую точку лобового стекла; но прямо здесь и сейчас она слегка ожила по причине нарастающей тревоги.

Поставленный на крышу джипа датчик GA сигналов преимущественно сохранял тишину, изредка выдавая малейшие колебания электромагнитного поля вокруг. Алекс согнулся над громоздкой сумкой оружия, которое недавно пополнилось украденными Лэри из дома Бёртленов револьверами. На случай визита призраков у них теперь был арсенал из заряженных солью патронов в их распоряжении. Извлекая один из них из сумки, Алекс невольно вспомнил, как одним летним вечером около года назад они с Моникой сидели за столом в тусклом свете гаража и засыпали смесь пороха и соли в пустые гильзы. Сложилось чёткое впечатление, что с того самого момента миновали многие годы. Не успело предыдущее воспоминание прокрутиться в голове до конца, как оно сменилось ещё одним, более далёким. Помещая соляной патрон в камору револьвера, Алекс мысленно воссоздал свой первый опыт знакомства с огнестрельным оружием: мать вложила в его руку похожий револьвер, объясняя, как тот устроен и производит выстрелы, а затем позволила им с Моникой пострелять солью по мишеням. Им было около десяти лет. По какой-то необъяснимой причине сознание Алекса расценивало эти отрывки прошлого, как «счастливые» моменты, когда Бёртлены проводили время вместе. В привычной манере ухватившись за рукоять, Алекс крутанул револьвер в ловком манёвре и вскинул дуло к небу. Ухмыльнулся.

– Готова к реваншу? – обратился он к сестре.

C привычным выражением сосредоточенности, застывшем на лице, Моника кивнула, исследуя взглядом заточенное остриё ножа:

– Подготовка матери не должна пройти даром. Пришло время вспомнить её уроки.

– Поверить не мог, что её опасения когда-то подтвердятся, – протянул Алекс, улыбнувшись в пустоту. – Даже постройка бункера уже не кажется таким абсурдом в свете недавних событий.

– Я же говорила, что она не такая уж и сумасшедшая, – нравоучительно заметила Моника, помещая заточенное оружие в ножны.

– В сумасшедшие времена, в которые нам довелось жить, довольно трудно говорить об адекватности, – выдал свой философский вывод Алекс.

Моника в ответ приподняла краешек губ с иронией, окончив кратковременную переброску мнениями красноречивым молчанием. В очередной раз в её голову прокралась мысль о том, каким чудесным образом Лоуренсу удалось увести джип их матери и стащить парочку оружий буквально из крепости, оборудованной камерами наблюдения и охраняемого немецкой овчаркой; однако, как довелось убедиться прежде, Лоуренс бывает весьма находчив на пути достижения своей ключевой цели (к тому же тут ему на помощь пришла Николь с её скрывающим заклятием). До слуха Моники донёсся хлопок, с которым затворилась автомобильная дверь по другую сторону. Когда Моника заглянула внутрь салона через переднее окно, то обнаружила Николь, в ступоре уставившуюся на радио. Несколькими секундами после грянуло предупреждающее пиликание GA-метра, отчего плечи Моники невольно сузились. Количество красных делений на небольшом экране подпрыгнуло с одного-двух до пяти.

Резко пригнувшись и пошарив рукой в оружейной сумке, Моника извлекла оттуда железный лом. Взгляды Бёртленов по разные стороны машины столкнулись, делясь одними и теми же мыслями. Повернувшись к автомобилю спиной, Моника прищурилась в попытке обнаружить мельчайшие движения вокруг. И тут до её слуха донёсся грохот где-то неподалёку, за чем последовал глухой удар о землю.

– АЛЕКС!

На окно пассажирского сидения обрушился навязчивый стук с внутренней стороны. Моника сорвалась с места, огибая багажник. Нечто вписалось в её плечо, по инерции швыряя в бок. Спустя долю секунды – столкновение лбом о стекло и тьма.

* * *

Тьма окутывала тело, как одеяло, пела славную песню, пророчащую покойное существование без боли и душевных терзаний. Её крылья с мягкими смоляно-чёрными перьями отпускали с трудом. Быть может, не отпустили бы, если бы не резкий и до жути навязчивый запах, ударивший в нос и раздражающий рецепторы. И морок развеялся, заземляя тело и проявляя картину действительности. Эта самая картина оказалась на удивления яркой. Даже слишком. Разлепив веки, Алекс был вынужден тут же зажмуриться, спасаясь от слепящего света фонаря.

– Очнулся! – звонко вскрикнул удивительно знакомый голос.

Когда нестерпимо яркий свет сдвинулся в сторону, Алекс осмелился снова открыть глаза – ниспадающие седые кудри и хищный оскал первое, за что зацепился взгляд. Потребовалось некоторое время, чтобы распознать нависшую над и ним лыбящуюся Хелену. Из-за её плеча выглядывала Лукреция, беспокойно дёргающаяся себя за волосы. Когда потерянный взгляд Алекса переместился на неё, Лу приставила ладонь к груди, длительно выдыхая. На лице её блеснула улыбка. В схожей манере над ним склонился Лоуренс, брови которого взлетели к небу. Чуть выше был обнаружен Джек, мрачно приставивший кулак к губам. За ним топталась на одном месте Николь, сжимая себя в объятиях, вероятно, стремясь успокоиться.

– Жить будет, – прошептала Хелена, поднимаясь с колен и пряча флакончик нашатырного спирта в карман.

Проделав над собой усилие, Алекс приподнялся на локте, зачем последовала красочная вспышка головной боли. Кончики пальцев притронулись ко лбу, отчего на них остались влажные алые пятна.

– Что?.. – из его горла вырвался сиплый голос.

Внимание Хелены переключилось на других членов команды, а прежнее ехидство исчезло, не оставив на её лице и следа.

– У вас есть четыре часа тридцать две минуты, чтобы начать действовать, – заявила Хелена, акцентируя свою речь чрезмерной мимикой. – Настало время предпринять некие попытки для устранения проблемы вселенских масштабов.

– Да мы уже... – внёс свой комментарий Лоуренс, потирая заднюю сторону шеи.

Костлявые руки Хелены, впившись в предплечья Лоуренса, тряхнули его пару раз, будто стремясь вернуть бывшему агенту способность здраво оценивать ситуацию.

– Настоятельно рекомендую оставить нелепые попытки отыскать что-либо стоящее в этом храме – здесь вы ЕГО не найдёте, – прошипела она, безумно выпучив глаза. – Некромант покинул этот мир пару часов тому назад – об этом вам говорят радары. Прислужник Тьмы сейчас, с большей вероятностью, пребывает на перепутье пространств, где тысячелетиями ожидает своего пробуждения его госпожа. Кинжал Тьмы стал его ключом в иное пространство. Именно там он планирует совершить свой последний ритуал в свете кровавой луны, после чего Мир Мёртвых и наш, Мир Смертных, сольются во единый, создав катастрофическую комбинацию, равнозначную концу света...

Хелена умолкла, выпалив последнюю фразу на выдохе, и уставилась на Лоуренса. Её не моргающие глаза ясно давали понять, что их обладательница выжидает каких-либо незамедлительных действий.

– Откуда Вам всё это известно?

Отцепившись от Лоуренса, Хелена обернулась на звук голоса Джека. На его груди сам собой сложился барьер из рук, одна из которых озадаченно потирала подбородок. Взгляд Джека казался внимательным и открытым для дискуссий, однако некий прищур выдавал его скептический настрой.

– Не уверен, что мы можем слепо доверять Вам, – высказался он.

Лукреция, выглядывающая из-за плеча своего брата, несколько раз кивнула, как бы разделяя его слова. На шаг приблизившись к ним обоим, Хелена хрипло втянула ртом воздух – вслед за расслабившимися мышцами лица к ней вернулось спокойствие.

– Благодаря изучению подлинных древних артефактов, связанных с Тьмой и её прислужниками, – выдала ответ старая провидица. – Вайолет, кто собирала эти сведения полтора месяца, поделилась со мной фотографиями манускриптов и скрижалей, найденных ею на разных континентах, в соответствии с нашим договором.

В ответ на её реплику Джек задумчиво склонил голову, словно переосмысливая только что полученную информацию.

– Но как мы можем вмешаться в этот процесс? – встряла Лукреция, отлипая от плеча брата. – Выманить Некроманта из... другого мира?

Отстраняясь ото всех слушателей, Хелена собрала руки за спиной и неопределённо кивнула:

– Полагаю, Некромант ещё удосужит наш мир своим визитом. Ритуал находится на стадии подготовки, так что, есть вероятность, что Некромант запрятал необходимые для жертвоприношения компоненты здесь, в Мире Смертных. Несмотря на всё своё могущество, сомневаюсь, что он способен оперировать своими мертвецами из параллельной реальности. Так что, быть может не всё потеряно...

– Его появление отразится новым электромагнитным скачком, так ведь? – подала глухой голос Николь, после чего расфокусированный прежде взгляд обрёл осознанность.

Распрямив спину, Хелена участливо кивнула:

– Непременно.

Мысль Николь поплыла далее по течению логических связей:

– И произойдёт это прямо возле портала...

Глаза Хелены прищурились, выдавая едва заметную улыбку довольства:

– Так точно.

– Это наш шанс... – почти перейдя на шёпот подытожила Николь, в то время как мышцы лица её неожиданно обмякли.

Губы Хелены раздвинулись в широкую улыбку, за чем последовал её восторженный шёпот:

– Ай да умная Винтель-младшая! – окольцованные пальцы провидицы скрестились домиком. – Вся в мать! Я даже почти не подсказывала.

Мимолётный скрежет мелкого камня об асфальт вынудил всех присутствующих обернуться. Поднявший себя с земли Алекс, покачнулся, пытаясь удержать равновесие, в то время как болезненно блестящие глаза метались, пытаясь охватить всё происходящее вокруг.

– Что происходит?.. Где Моника?! – ближе к концу фразы сиплый голос сорвался на крик.

Вопрос повис в воздухе, посеяв затишье. Воровато спрятав руки за поясницей, Хелена отступила на пару шагов назад с видом непричастности к дискуссии. Пока Алекс настойчиво взывал взглядом к своим приятелям, ладони вытянутых вдоль туловища рук непроизвольно свелись в кулаки.

– Моника? – эхом повторил Лоуренс, царапая ногтями свою шею. С какой-то глуповатой едва различимой улыбкой он, оглядевшись, пробормотал: – Её... нет тут...

– Что значит «нет тут»?! – выкрикнул Алекс в лицо Лэри, резко подскочив; глаза продолжали сверкать, как у безумца.

Когда на его плечо приземлилась чья-то рука со стороны, Алекс вздрогнул, качнувшись в бок. Сжатые словно от судороги кулаки вынужденно распрямились, когда Николь справа от него вполголоса проговорила:

– Она исчезла... вернее... её зачем-то забрали призраки... я была заперта в машине, когда...

Алекса снова качнуло влево, благодаря чего он высвободился из-под руки Николь и направил взгляд в пустоту, слепо и дезориентировано отстраняясь от окружающих людей. Руки резким движением обхватили голову, дёргая за волосы.

– Чёрт! Вот ведь твари... – дрожащий голос умолк, позволяя гнетущему рокоту сверчков выступить на передний план.

Проследовав за его неровной траекторией движения до джипа Бёртленов, присутствующие не сразу догадались о последующих действиях. Только когда закатный сумрак озарился светом фар, а вечерние звуки дополнились истошный воем сигнализации, пришло понимание, что нога Алекса изо всех сил вписалась в шину автомобиля. Физиономия Лоуренса скривилась в сочувственной гримасе, и он произнёс одними губами: «ух...». Прежде чем Алекс успел повторно пнуть не в чём неповинную машину, его отдёрнули назад, обхватив за плечи; дёргаясь в сопротивлении и бормоча ругательства, Алекс предпринял попытку вывернуться из рук Джека, однако тот оказался настойчив; Лукреция бросилась внутрь салона джипа с целью отключить сигнализацию; Хелена продолжила отступление в зону роста деревьев и темноты, а Николь и Лоуренс остались неподвижно созерцать сложившуюся картину.

– А сейчас мне пора, – подвела итог Хелена, поравнявшись с кустами. – Теперь вы располагаете большинством информации – не облажайтесь, как в предыдущие разы. В кои-то веке не суйтесь на рожон, никто из вас в действительности не бессмертен.

Нравоучительно покачав головой, Хелена была на грани покинуть это место, но что-то заставило её задержаться. Провидица приоткрыла рот, что-то вспомнив, и обратилась к Лоуренсу с глумливой ухмылкой:

– А ты, молодой человек, сделал должное? Проинформировал бывших коллег?

Лоуренс в ответ безадресно и широко улыбнулся, косясь себе под ноги:

– Так точно, мадам, мой смертный приговор уже подписан и вскоре вступит в исполнение.

За этим последовали хриплые смешки и рассеивающийся в темноте шёпот:

– Уда-а-чи-и...

Когда Лоуренс поднял взгляд на старую провидицу, то не обнаружил её на прежнем месте; Хелена покинула это место, растворившись в воздухе, так же неожиданно, как и очутилась здесь. Поймав на себе изумлённый и несколько напуганный взгляд Николь, Лоуренс понимающе кивнул ей, поджав нижнюю губу, и пустился расхаживать возле джипа.

– Je suis fini, – обречённо вздохнул он.

* * *

Локация не определена.

В разы отяжелевшие веки размыкались с трудом. Сквозь пульсирующую вспышку боли в виске удалось сместить повисшую голову. Представшая перед глазами картинка была размыта, словно под толщами воды. По онемевшей от не самого комфортного положения головы шее прошлись волны покалываний. Монотонный звон в ушах сопровождал зрительные помехи. Было жарко, словно тело поместили в знойную пустыню под лучи зенитного солнца; в то же время суставы ломило, и мышцы схватывало кратковременными судорогами от озноба. Дышать было тяжело, как будто нечто препятствовало проходу воздуха через носовые полости. Тёмные пятна перед глазами постепенно рассеивались, позволяя рассмотреть смутные очертания обширного пространства вокруг. Монику по-прежнему штормило, качая из стороны в сторону, будто на палубе корабля; к горлу подступила тошнота как при морской болезни, которую с трудом удалось проглотить. В спёртом воздухе стоял омерзительный запах крови, от которого мутило ещё сильнее; ощутив на собственном языке солоноватый привкус железа, Моника поняла, что кровью было залито её лицо.

В попытке стереть пот, заливший лоб, и отлепить от него волосы, Моника дёрнула рукой – громыхнула цепь, движение было остановлено. Сейчас она осознала, что обе её руки были раздвинуты в разные стороны, а в запястья впивались оковы. Обе ноги были вытянуты вперёд и прочно скреплены друг с другом цепями.

– Уже очнулась? – донёсся мужской голос откуда-то со стороны. – Быстро, однако.

Вопреки ясному обзору, который спустя небольшой промежуток времени проявился перед Моникой, она решительно не видела никого и ничего, кроме бугристых и остроугольных очертаний огромной пещеры. Учитывая достаточно звучный тембр голоса, по своему окрасу, близившемуся к высокому, Моника допустила мысль, что произнесённая реплика принадлежала юноше не старше двадцати лет. Зрачки Моники пустились зрительно обхаживать незнакомое место: сплошные рельефные стены внутри пещеры, ближе к их верху склоняющиеся куполом над её головой. Она запрокинула голову, положив затылок на нечто твёрдое, к чему её привязали; сейчас она могла рассмотреть беспорядочно торчащие толстые ветви прямо над собой, частично перекрывающие кусочек неба в центре, так называемого, купола. Она была прикована к громадному дереву, ствол которого с трудом бы обхватили несколько человек; под собой она ощущала влажную землю, из-под которой рвались наружу массивные корни; дерево потрясало своими размерами, походя на некогда великое Дерево Жизни, но было мертво – на обрубленных ветвях более не оставалось листьев.

Склонив голову на бок, Моника обнаружила чью-то смуглую руку, кольцо оков которой соединялось с оковами самой Моники; судя по миниатюрным размерам рука принадлежала девушке. По левую сторону от себя Моника наткнулась на более крупную ладонь, скованную по тому же принципу, вероятно, это и был тот самый парень, кто около минуты назад оборвал тишину.

Её сухие губы приоткрылись, позволяя взять полноценный вдох. Пересохшее горло ощущалось болезненно, словно его изнутри раздирали когтями кошки. Чтобы извлечь из себя звук, пришлось приложить усилие:

– Где мы? – прохрипела Моника.

– Никто не знает, – пришёл ответ справа, – нас похитили также, как и тебя.

Похитили. Прислонившись затылком к древесной коре, Моника ненадолго прикрыла глаза. Запёкшаяся на лице кровь, залившая правое веко, раздражала; внутри Моники зудело отчётливое желание очистить кожу, а навязчивые ароматы крови только усугубляли ситуацию; по крайней мере, рана больше не сочилась. Запоздалый вопром, какое событие стало последним, сохранившемся в памяти Моники до потери сознания, заставил её через силу погрузиться в последующие размышления. Вслед за очередным всплеском боли пришёл тот временной отрезок прошлого: лезвие только что заточенного ножа в руках, предупреждающие сигналы датчика, грохот, падение...

АЛЕКС!

Волна тошноты продолжала навязчиво подступать, застряв где-то в горле; Моника с трудом сглотнула, пытаясь избавиться от неприятного кисловатого привкуса. Она понятия не имела, что сейчас происходит с её братом и приятелями, но времени сидеть и наслаждаться всеми теми оттенками мучительных ощущений от сотрясения мозга определённо не оставалось. Переборов обострившуюся в виске боль, словно в него вбили гвоздь, Моника подтянула к себе скованные ноги. Ботинки на шнуровке довольно плотно прилегали к голени, но если приложить усилия – возможность избавиться от них существовала. Когда Моника зацепилась пяткой одного из них за землю, то подтащила левую ногу к себе, при этом надавливая на область с молнией носком другого ботинка. Эффект вышел незначительным, однако она всё же ощутила, как обувь слегка съехала вниз. Продолжая тереть ботинок о землю, Монике удалось спустить его достаточно сильно, чтобы осознать его пустоту внутри.

– Они забрали нож из левого ботинка, – со вздохом ответила ей смуглая девушка.

Моника с раздражением выпустила воздух. От напряжения мышцы лица сделались неподвижными, точно окаменели в гримасе фрустрации. Она резко подалась вперёд, натягивая цепи, которыми были скреплены их руки, до предела, и склонилась к другой ноге.

– И из левого тоже, – предотвратил её порыв пленник-парень, – они хорошо нас обыскали.

Какой-то тонкий прутик надежды выбраться из оков самостоятельно – лопнул, остужая внезапный порыв решимости. Моника снова прилегла на массивный ствол мёртвого дерева, после чего разведённые в стороны руки обмякли. Непонимание, фрустрация, чувство собственной беспомощности – всё это непроизвольно сплелось в узел крайнего напряжения, отразившись тяжестью в груди. Чем дольше Моника бесцельно сидела, тупо уставившись в пространство перед собой, тем красочнее проявлялось это чувство. Оказавшись почти на грани паники, Моника приказала себе остановиться. Повинуясь воле своей обладательницы, мысли замедлили свои хаотичные метания. Моника прикрыла веки и набрала полные лёгкие воздуха.

«Успокойся и включи мозг»

На выдохе она раскрыла глаза, наблюдая прежнюю картину. Однако теперь она с большей чёткостью ощущала себя здесь и сейчас. В этом моменте, когда её жизнь зависела только от неё. Уроки матери, увы, не могли быть полезны в данной ситуации – так как подручных средств для освобождения у Моники при себе не было, да и сам способ, которым пленники были прикованы к дереву, делал шансы на побег близкими к нулю. К тому же, незнание собственного местоположения усложняло подобную авантюру. Таким образом, всё, что Моника могла предпринять на этот момент, – анализировать обстановку вокруг. Не исключено, что это могло бы натолкнуть её на потенциальные методы решения проблемы.

Итак, она и ещё несколько людей прикованы к стволу дерева общей цепью за руки (причём, судя по ширине ствола, чтобы обвить его руками необходимо не менее четырёх человек. Выходит, позади неё есть кто-то ещё?). Моника огляделась по сторонам, с предельной внимательностью изучая окружение. Внезапно её взгляд зацепился за небольшую деталь, ранее незамеченную: стол, по которому расстилалась серая однотонная скатерть, а поверх него нагромождались чаши, колбы, склянки и прочие магические объекты; его также украшал серебристый кубок с симпатичной отделкой ручек в виде лаврового венка. За этим наблюдением последовало лёгкое ощущение удушья, которое возвратилось к Монике подобно бумерангу.

«Ну, чёрт возьми, конечно! Обставленный колдовской дребеденью стол, тихая уединённая пещера, гигантское мёртвое дерево, несколько прикованных к нему людей – потрясающие условия для ритуала с элементом жертвоприношения»

Вслед за визуализацией возможных событий скорого будущего Моника кратковременно ощутила, будто падает. Весьма буквально – то самое чувство, что испытывают люди при катании на американских горках. Только в случае Моники оно было обусловлено другой причиной. Перспектива стать жертвой в ритуале не слишком её привлекала. Напротив, находясь она сейчас в спокойной домашней обстановке рядом Алексом, она бы вероятно поспорила бы с ним на тему самого нелепого способа умереть и непременно бы аргументировала в пользу жертвоприношения; сейчас ситуация же была до неприличия абсурдной, так что Моника прогнала эти мысли прочь.

Только сейчас она обратила внимание, как непроизвольно сузились её плечи, словно в попытке сжаться до размера элементарных частиц и просто исчезнуть отсюда; об этом ей напомнили зудящие от натяжения мышцы рук. Возвратив взгляд на ритуальный стол, она обнаружила новую, невероятно выдающуюся деталь, которая прежде, к удивлению, ускользнула от неё. Здесь находился источник воды, слегка шумящий на заднем фоне, отчего Моника прежде сочла его за шум в собственной голове. Казалось бы – простой водопад, который прежде бы ничем не привлёк её внимание; тем не менее везде существуют свои «но».

«Иисусе, здорово я приложилась головой»

Мышцы лица и предплечья Моники безвольно расслабились, когда она неподвижно уставилась на этот объект. Небольшая струя воды, вероятно, берущая исток где-то в низине, мерно вздымалась вверх, к потолку, где она продолжала своё течение куда-то вглубь пещеры. А можно ли это вообще наименовать словом водопад? А может лучше водовзлёт?

«Куда же меня занесло?..»

Теперь у Моники зародилось понимание, что они могут пребывать в каком-то сюрреалистичном мире, где не действуют привычные законы физики. У неё было два предположения: либо это всё бред, который был спровоцирован сотрясением мозга, и на самом деле действительность выглядит иначе, либо призракам действительно удалось протащить её каким-то образом свозь пространства. Но даже если рассматривать вторую теорию, то подавляющее большинство вопросов остаются без ответа (само существование «параллельных миров» кажется чем-то нереальным; с другой стороны, на фоне существования Тьмы – великой божественной сущности – уже ничего не может выглядеть более абсурдным). Если здесь не работает закон всемирного тяготения, то почему Моника по-прежнему твёрдо сидит на земле? Таким образом, её бы уже тянуло в небо, как воздушный шар. А что если они до сих пор пребывают в своём мире, но на «водопад» наложены мощные колдовские чары, чтобы ввести их в заблуждение... но действительно ли они бы стали так заморачиваться ради каких-то четырёх людей?

Поток судорожных размышлений в поиске недостающих ответов вдруг оборвался. Моника просто окончательно осознала, что так или иначе, не в её силах выбраться из этой передряги. Она замерла, прижав к себе колени скованных ног, и устремила помрачневший взгляд в пустоту. Сердце уныло бухало в груди, издавая характерный грохот, а где-то в глубине души до сих пор тлел уголёк нелепой надежды. Надежды, что «Локонте Корпорэйшн» каким-то чудесным образом окажется здесь и спасёт их.

Больше никаких интересных деталей в окружении взгляд не обнаружил. Предположив, что остальные пленники могут обладать большей информацией о происходящем (так как пребывают здесь несколько дольше), Моника обратилась к ним:

– Вы знаете, зачем нас тут держат?

Ответ ей пришёл справа, от лица смуглой девушки:

– Когда тебя только принесли сюда... тут была ведьма. Такая, светловолосая... Она говорила, много всего говорила... что-то про ритуал и четыре жертвы...

Моника резко вытянулась, услышав словестное подтверждение своей догадки. Слегка склонив голову направо, она продолжила слушать девушку:

– А ещё про последнюю печать и какого-то «господина».

Последняя фраза активировала воспоминание в мыслях Моники – Хелена поведала им историю Некроманта; и если верить её словам, то завершительный этап возрождения Тьмы оканчивается ритуалом жертвоприношения. Пазл в её голове постепенно начинал складываться, проявляя целиковую картинку зловещей действительности. Внутри всё похолодело, будто из знойной пустыни её перебросили в снежную, арктическую. Траурно угрюмым тоном Моника проговорила:

– Некромант взламывает последнюю печать...

Склонив голову на другой бок и уставившись в одну точку, Моника пыталась переварить неприятное открытие. Пальцы сами собой стиснулись в кулаки, вдавливая ногти в ладони, – отвлекающий манёвр, позволяющий отвести собственное внимание от разрастающейся тревоги. Ранее неподвижные черты лица вдруг дрогнули, когда в мысли Моники ворвался голос третьего пленника, кажущийся удивительно знакомым на фоне всей обстановки вокруг.

– Моника? – позвал её по имени тот голос, наделённый особым мелодичным звучанием.

Моника, позабыв про дыхание, замерла. Потребовалось всего мгновение, чтобы распознать человека, которому принадлежал этот голос.

– Эбигейл?.. – в месте с воздухом её горло покинул вопрос. – Эби, это ты?!

– Да! – обретя оживлённую звонкость, воскликнула та. – Да, да, это я! Слава Богам...

В ответ пришёлся изумлённый возглас парня слева:

– Вы знакомы?

Риторический вопрос остался без внимания. Вместо этого Моника резко повернулась, дёрнув цепями, будто в попытке увидеть Эбигейл собственными глазами. Однако та, увы, была прикована к дереву ровно позади Моники.

– Как ты?

– Не о-очень... – протянула Эбигейл, пытаясь окрасить свой тембр голоса поддельным оптимизмом; тем не менее, в свете происходящих событий было трудно не уловить подвоха. – Что произошло? Как ты здесь оказалась?

– Призраки, – оскалилась Моника, – застали врасплох. А с тобой что случилось? Чёрт, твои родители так переживали.

– Мертвецы, – с горечью вздохнула Эби. – Я поднялась к горному озеру, чтобы полюбоваться закатом, а они выследили меня и...

– Так, подружки! – нетерпеливо рявкнул голос справа, принадлежащий смуглой девушке. – Я безумно рада, что вы снова встретились, но может хоть у кого-нибудь есть идеи, как нам выбраться?! И что это вообще за ритуал такой?!

Моника тряхнула головой, словно пытаясь погасить неожиданно вспыхнувший оптимизм. Удивительно, насколько она, должно быть, отчаялась, раз отыскав хоть что-то знакомое в этом мире, Моника ощутила некоторое облегчение. Собрав мысли и имеющиеся сведения в кучу, Моника попыталась связно и с расстановкой объяснить наиболее вероятную причину их пленения:

– Это третья печать, которой Тьму изолировали от общества. Некромант, тот, кому под силу управлять мёртвыми, хочет воскресить её. Для этого сегодня, в ночь Кровавого Полнолуния, он приносит в жертву четырёх...

Изначально уверенная и чёткая речь начала угасать ближе к окончанию мысли и вдруг оборвалась совсем. Моника отвернулась и прикрыла рот.

– Четырёх – кого?! – с явным нажимом воскликнула девушка справа.

– Не важно, – спустя некоторое время выдала Моника. – Я ошиблась.

– Нет уж, раз начала – договори! А потом мы сами рассудим, правда это или неправда.

Слегка обмякнув, Моника отрешённо покосилась на водопад, взлетающий вверх, следя за его траекторией. Ничего больше добавлять она решительно не собиралась.

– ...магов стихий, так ведь? – осторожно закончила за неё мысль Эбигейл.

Выражение лица Моники по-прежнему оставалось каменным. Зато смуглая девушка приободрилась, отрывая спину от ствола дерева (это Моника поняла по натянувшейся цепи).

– А-а, ну это хоть что-то да объясняет! – несколько переигрывая, заявила она. – Я – маг огня, приятно познакомиться.

– Что ж, я родом из Клана Земли, – представился парень. – Но какого чёрта именно я?

– Поверь, мы все здесь задаёмся этим вопросом. А ты, милашка с ангельским голосом?

– Я дочь главы Клана Воздуха, – немного смущённо ответила Эбигейл.

– О-о, да ты птица высокого полёта – как же тебя угораздило сюда попасть?

Голоса товарищей по несчастью постепенно отходили на второй план, в то время как звук собственного сердца становился нестерпимо громким. Едва заметно покачивая головой, Моника пробормотала:

– Это бред... должно быть, какая-то ошибка...

– Что такое, сестрёнка? – с насмешкой обратилась к ней девушка справа. – По нашим расчётам, ты...

Верхние зубы прошлись по поверхности нижних, издавая характерный скрип.

– Я не маг воды, – ответила Моника.

– Тогда, что же ты тут забыла?

– Это какая-то ошибка, – повторила свои слова Моника, немного повысив тон голоса. – Я не могу им быть.

В разговор вступила Эбигейл, обращаясь мягко, но в то же время убедительно:

– Моника, но ведь твоя мать – маг воды.

Моника отрицательно покачала головой, позволяя кривоватой ухмылке посетить лицо. Ни на йоту не сомневаясь в собственной правоте, она продолжила аргументировать:

– Нет. Отец был человеком. Ген мага – рецессивный, он не передался ни мне, ни брату. Это какая-то ошибка. Моя мать и так маг лишь наполовину, так что в лучшем случае передалась бы одна четвёртая часть генов от чистокровного мага...

Все разговоры были оборванны мерным звуком приближающихся шагов. Среди гробовой тишины внутри таинственной пещеры эхом отражался от стен стук каблуков ко камень. Взгляды пленённых одновременно обратились на гигантскую тень, которая с каждым шагом всё больше разрасталась по стене. Тень принадлежала фигуре в плаще, которая несла перед собой фонарь, взбираясь вверх по круговым ступеням (внизу также что-то было, но Моника не могла видеть – что именно). В скором времени в поле зрения Моники возникла белобрысая макушка, вылезающая из-за камня. Когда пришедшая женщина оказалось на той же высоте, что и пленники, Моника распознала в ней одну из ведьм Совета, которая однажды пырнула Кайлу кинжалом. Её тело почти полностью покрывала тёмная мантия за исключением головы – капюшон был спущен. Пройдя мимо Моники, ведьма не удосужилась взглянуть ни на неё, ни на других пленённых людей. Ведьма быстро настигла ритуальный стол и принялась приводить его в порядок, переворачивая чащи в их естественное положения и тщательно отсыпая необходимые пропорции трав. Её губы были плотно сжаты, однако сквозь них прорывалось едва различимое мычание какой-то мелодии.

Правую руку Моники резко дёрнула цепь, растягивая мышцы плеча. Затем последовал звон металла и вскрик девушки из Клана Огня:

– Эй, ты, в плаще! Выпусти нас сейчас же!

Лицо ведьмы Совета сохранило маску лёгкости и абсолютной невозмутимости. Засыпав горстку трав внутрь чащи, она принялась увлечённо размешивать ингредиенты. Затем она затянула мелодию с большим воодушевлением, чем походила на стереотипную домохозяйку, готовящую ужин. Цепи громыхнули повторно, зачем последовал более мощный рывок вперёд,

– Э-эй!! Я к тебе обращаюсь!! – срывая голос, провопила девушка.

Она продолжала дёргаться, свистеть и сопротивляться, жаждая привлечь внимание ведьмы, но та, либо взаправду не замечала их присутствия, либо мастерски отыгрывала свою роль. Окончательно провалившись в свои мрачные думы, Моника прекратила чувствовать лёгкую боль в плече и локте, причиняемую буйной соседкой. Смуглая девушка продолжала кричать до тех пор, пока голос не сошёл на нет.

* * *

02:42:41

Наручные часы Лоуренса неумолимо отсчитывали время до момента, когда что-либо уже изменить будет крайне трудно. Штабные селенологи из «Локонте Корпорэйшн» установили точное время начала Кровавого Полнолуния. Подслушав разговор своих бывших коллег по рации, Лоуренс решил пометить это время, держа себя в известности. Он также выяснил, что отряды B и C (агенты старшего звена с наибольшим опытом работы, кто имели доступ к секретным материалам ЛК и имели право пользоваться сложнейшими из технологий) из штаба Монтаны были высланы патрулировать близь лежащие леса, лишь бы предпринимать хоть какие-либо действия. В то же время основатель корпорации неотвратимо двигался в их направлении – о чём свидетельствовала приближающаяся на экране смартфона метка геолокации.

Джип Бёртленов пришлось перегнать в другое место, где был доступен мобильный интернет – на относительно крупную трассу с заправкой неподалёку, где Артур Виардо де Локонте приказал им оставаться. Лукреция и Джек остались внутри автомобиля, пытаясь сдерживать Алекса от порыва вырваться и безрассудно отправиться на поиски сестры. Лоуренс, прислонившись спиной к двери машины, издалека наблюдал огни заправки, контрастно выделяющиеся на фоне чёрного неба и деревьев. Рядом с ним пристроилась Николь, сложив руки крест накрест на груди, и разделяя гнетущую тишину и пессимистичные мысли. Издалека завидев светящиеся глаза чёрного «Порше», а также вереницу из трёх идентичных автомобилей, следующих по пятам, Лоуренс вытянулся как струна.

– Как там Хелена, не будучи ведьмой, проделала тот трюк с исчезновением, а? – хохотнул он, адресуя слова Николь, но не сводя взгляда с приближающегося объекта. – Я так же хочу...

Чёрный «Порше» притормозил на обочине абсолютно бесшумно, словно притаившийся в темноте хищник. Дверь джипа выпустила наружу Джека и Лукрецию, после чего распахнулась водительская дверь «Порше», позволяя хозяину покинуть салон. Маленькими шажками отступая назад, Лоуренс предпринял отчаянную попытку ретироваться, растворившись во мраке.

– Эй, ты, не с места! – прикрикнул Артур, выкинув указательный палец вперёд и ускорив шаг. – Замри, а то я прикажу своим агентам открыть огонь!

Лоуренс притормозил, не совсем понимая: шутил ли он или и вправду был готов открыть огонь, и для пущей убедительности поднял вверх свободные руки, что делают застуканные на месте преступления преступники. С явной неохотой повернулся лицом к Артуру. Основатель ЛК словно ураган подлетел к Лоуренсу, едва не сбив с ног и продолжая указывать на него пальцем. Лоуренс удручённо вздохнул, морально готовясь к лавине очередных нотаций. Шея начальника побагровела от напряжения и злобы, а губы скривились, точно при судороге, выплёвывая слова:

– Запаса бранных слов на трёх изученных мною языках не хватит, чтобы выразить насколько я не доволен твоим поведением, Лоуренс!

Губы Лоуренса расплылись в непринуждённой лучезарной улыбке:

– Я тоже рад тебя видеть, пап. И я уже знаю, что ты собираешься сказать, так что можешь не утруждаться. И прежде чем ты начнёшь рассказывать мне, какое я разочарование семьи Виардо де Локонте, я тебе напомню, что времени у нас осталось критически мало, – прежде чем Артур успел что-либо возразить, Лоуренс покрутил экраном наручных часов перед самым его лицом. – Нам надо найти Монику, пока это ещё имеет значение.

Брови Артура ещё сильнее надвинулись на глаза, позволяя глубокой морщине пролечь между ними. Он отступил на шаг назад, запустив ладонь во внутренний карман куртки. Извлечённый оттуда платок прошёлся по блестящему от пота лбу, осушая его. Расценив этот жест как отступление, Лоуренс продолжил слащавым тоном:

– Как продвигаются дела в штабе?

Артур окинул сына взглядом искоса, поморщившись от этой интонацией, и с явным нежеланием ответил:

– Никак. Агенты ЛК по всему миру были призваны на неотложную службу. Отряды Монтаны патрулируют леса здесь, неподалёку. Я держу связь с ближайшим штабом – они докладывают мне об изменениях электромагнитного поля. Как ты можешь предположить, особых изменений не наблюдается.

Развернувшись к собеседнику боком, Артур направился куда-то в сторону прибывших с ним агентов. Тем самым была поставлена точка в разговоре с Лоуренсом. Отсутствие достаточного количества информации заставило Джека увязаться вслед за основателем «Локонте Корпорэйшн».

– Сэр, у Вас есть план дальнейших действий? – с запинкой спросил он.

– Ждать – всё что в наших силах, – сквозь зубы ответил Артур. – Агенты возьмут небольшой перерыв, чтобы заправить автомобили, а затем мы покинем это место.

Джек продолжал следовать за ним, пытаясь наладить зрительный контакт, но зрительный контакт удавалось наладить исключительно с его затылком.

– А что насчёт Моники?

Вместо ответа Артур поднёс к губам рацию, зажимая боковую кнопку:

– Направить отряд D в место предыдущей резиденции Некроманта. Субъект розыска – Моника Джозефина Бёртлен. Приём.

Настигнув край обочины, Артур огляделся по сторонам в поиске проезжающих машин; удостоверившись, что трасса свободна от транспорта, он двинулся через дорогу – Джек, не раздумывая, устремился следом.

– А что будет с нами? – едва ли не в отчаянии вопрошал Джек.

Из кармана основателя ЛК с запозданием донёсся шуршащий голос какого-то исполнительного агента: «Так точно, Сэр». Когда они оказались под навесом заправочной станции, Артур, до сих пор слыша навязчивые шаги за своей спиной, решил ответить:

– Агенты доставят вас в ближайший штаб. И вероятнее всего, вас придётся запереть в камерах на эту ночь, чтобы больше не путались под ногами.

Глаза Джека округлились:

– Но, Сэр...

– Господи Иисусе, можно мне хотя бы отлить в одиночестве? – повысил голос Артур, акцентируя свои слова разведением рук в разные стороны.

Тяжёлый, полный неземной усталости взгляд обратился на Джека; его грудная клетка неприятно сжалась. Джек уронил собственный взгляд себе под ноги:

– Да, конечно, извините...

Ноги сами собой приковались к асфальту, а глаза проводили спину генерального директора, скрывающегося за дверью круглосуточного минимаркета.

Сквозь непроглядный мрак, укутавший собой кроны и стволы дремлющих деревьев лесной полосы Монтаны, прорезался маленький огонёк. Лукреция отшатнулась, когда мимо неё, бороздя воздух, проскочила горящая сфера тепло-оранжевого цвета. Приковавший её внимание летающий объект обогнул спину Лоуренса и очутился возле Николь. Николь, отдёрнув руки, прижала их к себе, в то время как широко распахнувшиеся глаза пытались разглядеть неопознанный объект получше; светящаяся сфера походила на шаровую молнию, мечущуюся прямо перед её лицом.

– Николь, не двигайся! – выставив вперёд руки, Лоуренс приковал взгляд к источнику всеобщего беспокойства. – Это фантом! Он чует твою магическую энергию.

Николь затаила дыхание, следуя его наставлению. Горящая сфера подсветила её лицо жёлтым цветом и отражалась бликами в глазах. Фантом слегка колебался в пространстве, будто выбирая дальнейшую траекторию своего движения или приглядываясь к Николь. В какой-то момент, Николь даже показалось что она сумела разглядеть смутные очертания в этом свечении, после чего фантом дёрнулся с места. В грудную клетку Николь пришёлся удар, после чего горящая сфера прошла сквозь кожу внутрь. Николь прислонила ладонь к груди, ощущая, как под пальцами по венам растекается холодок; мгновение спустя лёгкие сковало резким спазмом. Спина непроизвольно согнулась, а рука принялась царапать кожу под ключицей, словно в попытке вырвать оттуда фантом; широко раскрыв рот, Николь так и не удалось взять вдох.

– Ники! – вскрикнула Лукреция, двумя прыжками оказавшись рядом.

С другой стороны их настиг Джек, бесцельно сжав плечо Николь и пытаясь заглянуть ей в глаза. Ранее неподвижный Алекс просунул ладонь во внутренний карман куртки, нащупывая прохладную рукоять револьвера. Вскоре сдавленные хрипы борющейся за вдох Николь оборвались. Мышцы её плеча ослабли под ладонью Джека, руки Николь свесились вдоль тела в то время, как сгорбленная прежде спина начала распрямляться в исходное положение. Джек и Лукреция одновременно отшагнули от Николь, когда пустой взгляд, кажущийся каким-то неестественным, будто принадлежащим кукле, оглядел окружающих исподлобья. Неторопливым круговым движением головы Николь взметнула подбородок кверху, посеяв череду переглядываний среди окружающих её приятелей. Тонкой струйкой из её носа потекла чёрная жидкость, задерживаясь в области верхней губы. Рваным движением рука Николь поднялась к лицу, стирая полосу эктоплазмы.

– Убирайся из её тела, – почти по слогам разобрал Лоуренс. – Сейчас же.

Пальцы Алекса продолжали постукивать по рукояти, не решаясь выхватить оружие. Растягивая текущей момент, Николь неспешно повернула голову к Лоуренсу. Глаза не моргали, замерев в едином остекленевшем выражении; в зрачках отражались тусклые блики огней с автозаправки, отчего взгляд выглядел мутноватым.

– Вам ведь нужна помощь?.. – с её губ сорвался глухой голос, похожий на шелест листьев от дуновения ночного ветра. Собственный тембр Николь исказился, выцвел и мало походил на тембр живого человека.

– Нужна, – Лоуренс поджал губы и склонил голову к плечу. – Только не призрачной твари вроде тебя.

Лицо Николь сохраняло неподвижность, не выражая ровным счётом ничего. В интонации предположительно должен был крыться сарказм, однако предложение прозвучало бессодержательно:

– Жаль, что никто, помимо призрачной твари не поможет вам...

– Стой!

Фантом развернул тело Николь лицом к Лукреции, отчего та подпрыгнула на месте, продолжая созерцать её ошарашенными глазами. Тем не менее желанный вопрос всё-таки прозвучал:

– Ты знаешь, где состоится ритуал воскрешения Тьмы?

С некоторой задержкой, фантом заставил Николь согласно кивнуть и ответил:

– Да...

– Очевидно, что это ловушка, Лу, – Алекс наморщил лоб. – Может, мы, конечно, кажемся Некроманту настолько идиотами, что он предположил – мы клюнем на это Но я сомневаюсь, что Некромант бы стал присылать сюда своего фантома, чтобы тот привёл нас прямо к месту ритуала с целью вместе отпраздновать возвращение Тьмы.

– У меня есть причины для неповиновения... – ответил фантом. – Господина здесь нет... но Господин хочет видеть меня среди остальных... Господин хочет освободить Тьму, которая принесёт с собой триллионы умерших душ на землю... Господин лишает нас выбора... Это значит, я навсегда застряну во временной петле, проживая свою смерть целую вечность снова и снова...

Из-за багажника джипа вынырнула посторонняя фигура, на которую одновременно переключилось внимание всех, в том числе и фантома. Взгляд Артура прогулялся по измученному лицу Лукреции, отрешённым глазам Джека и озадаченной физиономии Лэри, после чего остановился на неподвижной Николь. Нижняя губа Артура поджалась, когда он запустил руку в карман, что вероятно говорило о том, что часть её слов он расслышал. Уже в следующий миг дуло пистолета было нацелено точно в грудь Николь.

– Па-а-а-п... – Лэри раскрыл глаза столь широко, сколько позволяют веки, а брови, напротив, спустились ниже.

– Опусти ствол, – механически произнёс фантом. – Ты не хочешь, чтобы пострадала оболочка...

Глазами Николь призрак проследил за движением большого пальца, переместившегося с рукояти на предохранитель. Короткий щелчок.

– Именно, не хочу, – неспешно проговорил Артур. – Патроны заряжены солью. Они не нанесут такого сильного ущерба, какой можешь принести ты.

Лоуренс неуверенно шагнул в направлении отца, выставляя вперёд ладонь и вынуждая его остановиться.

– Постой. Ему известно, где расположен портал к месту ритуала.

Напряжение в некоторой степени покинуло мышцы лица Артура, сменяясь на гримасу истинного недоумения; с выражением какого-то сострадания он покосился на своего сына, как на сбежавшего из психиатрической клиники безумца.

– Ты совсем свихнулся? Предлагаешь мне довериться словам призрака и отправить своих людей на верную смерть, цепляясь за вероятность успеха от силы в один процент?

– А у тебя есть идеи получше? – с вызовом спросил Лоуренс, мрачно скривив линию губ.

Артур отвёл взгляд в сторону, покусывая собственную щёку изнутри.

– Продолжать наблюдение за электромагнитными колебаниями, – спустя некоторое время выдал он.

– И как долго ты будешь наблюдать, а? – фальшиво улыбнулся Лэри. – Позволь напомнить, что у нас осталось меньше двух часов, чтобы что-то предпринять!

Чтобы придать своим словам убедительности, Лоуренс снова зажёг экран наручных часов, мерно отсчитывающих время до Кровавого Полнолуния, и с важным видом продемонстрировал его отцу. Повинуясь внезапному порыву смелости, он приблизился к Артуру на шаг, стремясь установить зрительный контакт:

– Некромант, чёрт возьми, давно покинул этот мир, да и вряд ли собирается возвращаться, – продолжил Лоуренс, повышая громкость и напористость голоса. – И что ты будешь делать дальше: восседать на вершине небоскрёба в своём шикарном кабинете, наблюдая как всё кругом сгорает в адском пламени?!

Рука, всё это время держа на прицеле застывшую Николь, невольно расслабилась, опуская дуло пистолета в землю. Лоуренс ожидал, что отец вспыхнет, яростно напоминая Лоуренсу о его месте и о собственном превосходстве, но тот, к удивлению сына, только бессловесно косился куда-то в сторону.

– Я в курсе, что процент успеха чертовски мал. Да и какая уже разница... Всё равно все сдохнем, – понизив тон голоса, закончил мысль Лэри.

Высказав все накопившиеся мысли, Лоуренс отступил к своим приятелям и предоставил Артуру возможность поразмыслить над этой идеей. Раздался протяжный, многозначительный вздох неподъёмной тяжести, который выразил степень усталости Артура больше, чем всякие слова. Генеральный директор «Локонте Корпорэйшн» сжал двумя пальцами собственную переносицу, массируя её и зажмурив глаза. Напряжение частично отпустило Лоуренса, когда по этому излюбленному Артуром жесту он понял, что его слова оказались вполне убедительными, что смогли даже достучаться до его невероятно упрямого отца.

– Нет времени думать! – с долей воодушевления воскликнул Лоуренс. – Надо рискнуть.

Артур отвёл ладонь от лица. Покосился на своего сына, глаза которого амбициозно загорелись. На одержимую фантомом Николь, непоколебимо и прямо стоящую напротив него; холодный, безучастный взгляд прожигал его лицо. Взгляд упал на зажатый в правой руке пистолет, снятый с предохранителя; отследив мимолётный её сдвиг вверх в пространстве, Лоуренс вскрикнул:

– Нет!!

Дуло пистолета вновь оказалось направлено в грудь Николь.

– Убирайся из её тела, фантом, – сухо приказал Артур. – Можешь выбрать любого из моих агентов.

Губы Николь приоткрылись, донося бесстрастный голос, лишённый всяких интонаций; потому это походило на речь голосовых помощников, которые устанавливались в автомобилях агентов.

– Ты ведь работаешь с паранормальными явлениями... Ты, должно быть, в курсе, что мы, фантомы, не столь сильны, как остальные духи... Нам нужна подзарядка, в виде внутренней энергии... У ведьм её много, а вот у людей... Покинув это тело, я больше не смогу поддерживать связь со Смертными...

Артур был в курсе, однако решил испытать судьбу. Вернув пистолет на предохранитель, Артур спрятал его внутри поясной кобуры и ответил на взгляд одержимой.

– В таком случае Николь придётся поехать с нами.

«Порше» скользил по пустой ночной трассе стремительно и бесшумно, будто, поборов земную гравитацию, левитировал над асфальтом. Пейзажи за окном не особо менялись – сплошные деревья смешанного леса и кустарники, кажущиеся чёрными силуэтами в ночной темноте. Несмотря на удалённость от жилых поселений здесь до сих пор ловило радио волну, на которой крутилась популярная танцевальная поп-песня. По какой-то причудливой и необъяснимой причине по телу Лоуренса разливалось тепло оптимизма, что казалось несколько нелепым на фоне происходящего; он сделал музыку немного громче, откинувшись на спинку пассажирского сидения. Он и не помнил, когда последний раз они с отцом ехали так куда-либо: Артур сидел за рулём, а Лоуренс рядом с ним, созерцая мелькающие картинки в окне; Лэри даже не был уверен, что когда-либо находился в салоне отцовского «Порше» прежде, ибо Артур – слишком занятой человек для времяпровождения с сыном; единственное место, где они изредка пересекались за последние лет пять – на работе, и пару раз в Париже, в кругу семьи Виардо де Локонте во время праздников. Свой двадцать-четвёртый день рожденья Лоуренс как раз провёл там, и был тепло встречен своим дедом, двоюродной бабушкой, кузенами и их жёнами; вся семья и близкие их друзья собрались в тот день; все, за исключением Артура, кто был вынужден отправиться в неотложную командировку в Аргентину, для продвижения идей «Локонте Корпорэйшн» в южном полушарии.

Рука Артура потянулась к подсвечивающийся панели с кнопками, чтобы отключить радио; избавившись от лишнего шума, который действовал на него раздражающе во время эмоционального напряжения (и Лоуренс это прекрасно знал; однако упустить небольшую возможность побесить отца он не сумел), Артур вернул ладонь на руль, с силой стиснув пальцы. Лоуренс украдкой взглянул на его сосредоточенную физиономию, уставившуюся на дорогу, – сведённые брови, немного прищуренные глаза, обрамлённые мелкими морщинами; гримасу дополняли чётко очерченные от напряжения линии челюстей. То, каким именно образом Лоуренсу удалось уговорить отца взять его с собой, – оставалось загадкой. Тем не менее прямо в этот момент Лэри находился в его автомобиле, стремительно несущемуся навстречу неизвестности, а вслед за ними спешила череда машин агентов ЛК, возглавляемая синим джипом Бёртленов – его управление на себя взяла Лукреция; с какой целью вместе с ними увязались Алекс и Джек – ещё можно понять, но зачем Лукреция предпочла отправиться с ними Лоуренс не мог представить (зная то, с каким желанием она совсем недавно стремилась оказаться у себя дома, Лоуренс удивлялся ещё больше).

В зеркале заднего вида Лоуренс мог наблюдать застывшую фигуру Николь, спрятавшуюся в темноте; изредка в салон автомобиля прокрадывался свет проносящихся мимо фонарей – тот падал на безразличные ко всему окружению глаза; Лоуренс сомневался, что за всё то время, когда фантом перенял управление телом Николь, она хоть раз моргнула. Опустившись ровно посередине заднего сидения, Николь держала спину неестественно прямо, сложив ладони на колени и вытянув шею. Время от времени из-за спины доносился приглушённый руководящий голос, указывающий им дальнейший путь. Каждый раз от этого голоса по задней стороне шеи Лоуренса проползали мурашки, точно лапки сотни муравьёв.

Спустя некоторое время «Порше» был вынужден свернуть с асфальтированной трассы на узкую песчаную дорогу, уводящую куда-то вглубь дремлющего леса. С этого момента начались дебри и кочки. Каждый раз, как колёса «Порше» неумолимо проваливались в небольшие ямки или цепкие лапы ближайших деревьев царапали автомобиль, Артур едва слышно ругался на французском. Лоуренс усмехнулся, задумавшись над тем, что отец, вероятно, не рассчитывал тащиться по бездорожной местности на недавно приобретённом автомобиле. Наверное, окончательно отчаявшегося Артура уже это мало волновало; тот, отбивая барабанную дробь по поверхности руля и следя за дорогой, многозначительно вздохнул, как бы в подтверждение мыслей Лэри.

– Ну почему все апокалипсисы по классике жанра начинаются в этой чёртовой стране? – выдал философский вопрос Артур.

Лоуренс не удержался от ехидной улыбки:

– Прекрасный вопрос. Раньше я бы свалил всё на Дерево Жизни, но сейчас, увы, не актуально.

– Полагаю, здесь и без того предостаточно мощных древних артефактов, – сам же ответил на свой вопрос Артур.

– La France paisible et ennuyeuse me manque déjà, où rien d'intéressant ne se passe ces derniers temps, – с ностальгической улыбкой промурлыкал Лоуренс, переключившись на родной язык.

– Это потому что тебя там нет, – невозмутимо прокомментировал Артур.

– Sérieusement, je retournerais vraiment à Paris une fois que ce sera fini.

Какая-то странная эмоция промелькнула в слегка расширившихся глазах Артура, которая в прочем не изменила напряжённого выражения лица.

– Да, это было бы лучшим решением, что ты мог бы принять на данный момент, – ответил он с деловой серьёзностью начальника.

Лоуренс состроил наигранно-обиженную мину:

– Снова отсылаешь меня куда подальше? Твой фирменный стиль.

– Если мы переживём эту ночь, – продолжил мысль Артур, не обращая внимание на сарказм Лэри, – я и сам бы был рад нанести визит своей семье.

– Надо же, у тебя, оказывается, семья есть?

Последующее перекидывание остротами прервал леденящий холод, скользнувший по спине Лоуренса. Краем глаза он заметил голову Николь, возникшую между ним и отцом.

– Тормози, – сухо велел голос призрака.

Когда Артур ударил по тормозам, Лэри откинуло на кресло. «Порше» резко остановился на какой-то небольшой поляне – некой проплешине посреди густого смешанного леса – и Лоуренса по инерции качнуло обратно. Едва не клюнув носом бардачок, Лоуренс поднял взгляд на зеркало заднего вида. На том месте, где прежде располагалась Николь, было пусто. Внутри что-то оборвалось, свободно летя в бездну – острое чувство, будто сердце Лоуренса совершило феерическое падение в пятки. Коротко обменявшись взглядами, Артур и Лоуренс одновременно покинули салон автомобиля.

Пока что тревожное чувство себя не оправдало – силуэт Николь стоял всё также неестественно неподвижно спиной к ним, созерцая из далека чёрные очертания горного хребта. Когда опасность временно миновала, сердце Лоуренса успело возвратиться из пяток на своё исходное место – тот облегчённо выпустил воздух, направляясь к одержимой. Лёгкие наполнились свежим прохладным воздухом, в котором различались тонкие ароматы хвои.

– Зачем мы остановились?

Николь развернулась к нему лицом, по велению фантома:

– Дальше вы идёте без меня...

Лоуренс с иронией оскалился:

– Бросаешь нас?

– Чем ближе я к тому месту, тем легче Некроманту воздействовать на меня... Поверь, смерть – это ещё не самое худшее... Далее путь для авто закрыт... Только пешком вдоль лесной тропы... не сворачивайте, и она вас выведет к горному хребту, где пролегает пещера... там вы и отыщите то, что ищите...

Под конец фразы голос начал ломаться, сопровождая мышечные тики, исказившие лицо Николь; призрак несколько раз отстранялся от её тела, явно теряя управления, и возвращался обратно, что походило на визуальные помехи, периодически выдаваемые голограммами. Лоуренс бессознательно отступил на пару шагов назад, расширенными глазами наблюдая метаморфозы фантома. Наконец призрак дёрнулся последний раз, вернувшись в занятую им оболочку, и из глаз Николь, будто слёзы, потекли чёрные капли эктоплазмы.

– Куда путь держите, путники?.. – вырвалось из горла Николь, но это мертвенно-бледное звучание совсем не походило на её настоящий голос.

Лоуренс инстинктивно протянул ладонь к поясу, где ожидал нащупать кобуру с пистолетом, но, разумеется, нащупал только пустой карман джинсов. Тем не менее Артур уже держал руку с оружием вытянутой перед собой.

– Отпусти Николь.

Губы Николь искривились, когда полупрозрачный силуэт мимолётно отделился от тела. Взгляд смотрел Лоуренсу чётко в лицо, но в действительности не видел, будто сам Лоуренс не имел оболочки. Призрак повторил реплику с идентичной интонацией, не реагируя на приказ Артура.

– Куда путь держите, путники?..

«Вошёл в фазу цикличности. А это значит, что...»

Новая волна судороги затронула не только лицо Николь, но и мышцы шеи, спины и рук. Сверхъестественная сила заставила её сжаться, борясь с обладательницей тела за место у штурвала; её метало из стороны в сторону, пока выталкиваемые наружу испарения эктоплазмы, принимая смутные человеческие очертания, со змееподобным шипением цеплялись за свою материальную оболочку. Артур медлил, надеясь, что организм Николь избавиться от незваного паразита самостоятельно, ибо в противном случае ему бы пришлось выстрелить солью, ранив саму Николь. Где-то в глубине зрачков Николь зажглось золотые огоньки; вместе с пронзительным криком вырвавшись из груди Николь, волна ослепительного свечения разошлась во всех направлениях и померкла. Лоуренс успел предотвратить падение Николь, обхватив за плечи.

Ранее онемевшие ноги неожиданно быстро обрели силу и контроль, так что Николь вскоре вернула себе равновесие; грудная клетка вздымалась и опадала с каждым хриплым вдохом и выдохом; тело Николь колотило крупной дрожью – руки обмотались вокруг туловища, растирая предплечья.

– Х-х-холодно... – с трудом выговорила Николь, клацая зубами. – О-очень х-холодно...

Артур непроизвольно огляделся по сторонам в поисках того, что могло бы помочь, но обнаружил несущуюся в их сторону Лукрецию с клетчатым пледом в руках; кроме «Порше» на поляне успели припарковаться джип Бёртленов и автомобили агентов. Спустя пару секунд тёплый плед уже лежал на плечах Николь, царапая ворсинками её щёки, а Лукреция обнимала подругу поверх него и мурлыкала что-то успокоительное (как позже выяснилось плед отыскался в багажнике джипа).

Пока сеть ещё была доступна, Артур успел отправить в штаб их геолокацию. Перед ними расстилалась заросшую кустарниками тропа, ведущая куда-то под навесом лохматых лап елей и растворяющаяся во мраке. Активизировавшись, измерительное устройство электромагнитных колебаний тихо зашуршало, иногда выдавая кратковременные вспышки потусторонней активности; Артур и без специализированного устройства предполагал, что в этом месте прогуливаются мёртвые духи. Куда привела бы их эта тропа – оставалось загадкой, решение которой помогло бы избежать лишних жертв. Однако иных выходов оставалось критически мало, и вариант «развернуть автомобили и ехать обратно» – уже не рассматривался.

По команде начальника из автомобилей высадились на землю пары массивных кожаных сапог, принадлежащих исполнительным агентов «Локонте Корпорэйшн»; выстроившись в два ровных ряда они слаженно прошествовали в сторону неизведанной тропы – с ног до головы к их костюмам крепились пуленепроницаемые панели, глаза скрывались под светящимся стеклом смарт-очков, на правой руке слабым синим огоньком отображался экран с номером и жизненными показателями агента; к спине каждого из них крепился компактный ящик, от которого отходила узкая гибкая труба, – специализированное для поимки нематериальных духов устройство; пояс каждого был обмотан сумкой-патронташем, содержащим в себе несколько разновидностей патронов; агенты держали увесистые автоматы со встроенным лучом света, который несколько облегчала их задачу – не оставалось нужды нести дополнительные фонари. Один за другим агенты ныряли под навес ветвей, расчищая себе дорогу, и вскоре отряд D был окончательно проглочен лесом.

Посеялось затишье. Артур молча смотрел им вслед, скрепив руки за спиной, и размышлял, как много из них сумеют вернуться к себе домой после этой ночи. Спустя некоторое время безмолвного созерцания в неведении, не получая отчёта от отряда D, внезапно донёсся шуршащий голос штабного агента по рации:

– Сэр, в области под исследованием отряда D действительно происходят стремительные изменения электромагнитного поля.

Вытянутый из потока мыслей Артур, резко выхватив из кармана рацию, с усердным вниманием прислушался, несмотря на режущие слух помехи в звучании. Генеральный директор компании почувствовал некоторое ослабление груза ответственности, взваленное на его плечи, после того, как он отправил своих подчинённых навстречу смерти.

– Приборы зафиксировали мощное пятно призрачного движения в этой области – красный уровень, достигнутый всего за пару минут. Показатели растут, и, судя по всему, будет превышен экстремальный порог, поэтому отряд D пребывает в некой «мёртвой зоне», мы никак не можем с ними связаться, их профили заблокированы. Это превосходная зацепка, Сэр. Теперь нам известно, что... пш-ш-ш...

Радиоволна дала сбой раньше, чем агент успел окончить мысль – однако это уже имело не столь большое значение. Прибор в другом кармане Артура жалобно взвыл, сообщая о скачке электромагнитной энергии. Порыв ветра, прорвавшись сквозь густую шевелюру деревьев, хлестнул его в лицо; их листья над головой в ужасе задрожали, издавая громкий панический шелест. Теперь Артур переключился в прежний оперативный режим работы, чем всегда славился «Локонте Корпорэйшн».

Новый приказ отправил три оставшихся на месте отряда вслед за их коллегами первопроходцами – все одинаковые, тяжело вооружённые с логотипами компании на спинах. В этот раз они грянули ни в ряд, а в разнобой, прорываясь через кусты и разрубая ветви низкорастущих деревьев; сейчас они куда более походили на храбрую армию, нежели на осторожных шпионов. Лес осветился широко разбросанными синими огоньками, издалека кажущимися стаей сверчков. Несколько агентов были отправлены искать проезд для автомобилей для последующих отрядов ЛК, которым Артур успел подать сигнал прежде, чем выйти за пределы досягаемости сети. Запустив механизм поиска таинственной двери к месту ритуала, Артур наконец обратил внимание на незваных молодых людей, с раскрытыми ртами наблюдающими за происходящим. Вокруг них собралось парочку исполнительных агентов, подобно сторожевым псам, охраняющих их.

– Отвези этих в штаб Монтаны, – с кривой ухмылкой распорядился Артур, – а остальные присоединятся к штурму со мной.

Чьи-то руки сомкнулись вокруг предплечья Лоуренса, настойчиво утягивая куда-то. Лихорадочно горящие глаза заметались, высматривая пути отступления, и наконец уставились на отдаляющегося от него отца.

– Отец! – отчаянно вскрикнул Лэри, отмахиваясь от агента. – Ты обещал!

– Я ничего не обещал тебе, Лоуренс, – холодным тоном ответил Артур. – Так будет лучше.

Локоть Лоуренса пришёлся агенту под дых – тот скрючился, выпуская его плечи из мёртвой хватки.

– Ну уж нет! Если ты там будешь – то и я обязан там быть, – продолжил протест Лоуренс и переключился на бег.

Артур, неподвижно застыв на месте с заложенными за спину руками, был всего в метре от Лоуренса, когда в его бок пришёлся разряд тока; несмотря на кратковременность – этого хватило, чтобы Лэри взвыл от боли и без последующих сопротивлений оказался в руках исполнительного агента. За резким и пронзительным сокращением мышц, следующим было соприкосновение кожи с металлическими оковами, застегнувшиеся на кистях – наручники. Пока Лоуренса оттаскивали обратно к автомобилю, он с немым вопросом уставился прямо в глаза своего отца. Уголок губ Артура едва заметно дёрнулся, на секунду меняя безразличное выражение его лица, и он ответил:

– Как же ты не понимаешь, что это для твоей же безопасности.

Вслед за Алексом в автомобиль исполнительного агента усадили Лоуренса, прекратившего сопротивление. Артур не сдвинулся с места, пока под его надзором автомобиль с малолетними надоедливыми занозами не скрылся из виду. Только потом, распахнув багажник «Порше», он извлёк из спортивной сумки комплект с бронежилетом, к которому прилагались автомат и патронташ.

И что ты будешь делать дальше: восседать на вершине небоскрёба в своём шикарном кабинете, наблюдая как всё кругом сгорает в адском пламени?! – эхом отозвался язвительный голос сына в голове.

«А вот чёрта с два»

* * *

Во второй раз за этот вечер глаза обозревали всё ту же картину: ничем не различающиеся между собой стволы деревьев, кустарники, не приспособленная для езды дорога; однако на этот раз автомобиль нёс их в противоположенную сторону – дальше от этого леса и ближе к цивилизации. На каждой кочке пассажиров подбрасывало вверх и моментально тянуло вниз, в том числе и почти неподвижного Лоуренса; тот, уйдя глубоко в свои размышления, время от времени неспешно моргал. Датчик призрачной активности, закреплённый возле кнопочной панели, периодически выдавал некоторые изменения вокруг. Управляющий автомобилем агент до крайности сосредоточенно смотрел на подсвечиваемую фарами колею; на протяжении всего пути ни единая реплика не покинула его уст, разделяя всеобщее траурное молчание. Лоуренс до последнего сохранял веру в то, что отец примет его обратно и возьмёт на наиважнейшее задание (полагался на отсутствие выбора); тем не менее отец хотел избавиться от его присутствия столь сильно, что приказал подчинённым насильно увезти его отсюда.

Радио уже давно перестало ловить волны и доносить сообщения из штаба – они сменились на однообразное приглушённое неинформативное шуршание. Расширяющаяся «мёртвая зона» поглотила их автомобиль, напоминая о себе тревожными сигналами датчика и порывами ветра, яростно сотрясающими деревья. Судя по светящимся синим линиям карты на табло они вот-вот должны были вырваться из этого эпицентра. Но вырваться отсюда не суждено никому.

Под руками исполнительного агента руль вывернулся на сто восемьдесят градусов. Автомобиль занесло влево – колёса, выйдя из колеи, подпрыгнули на бугре обочины. Агент с усердием надавил на руль, стремясь вернуть его в исходное положение, но ему воспрепятствовала некая посторонняя сила. Тормоз проигнорировал нажатие, и машина, прорывая сплетённые из ветвей кустов сети, понеслась вглубь леса. Откуда-то сбоку успели донестись чьи-то протестующие крики прежде чем бампер транспортного средство с сокрушительным грохотом влетел в сосну. Ремень безопасности предотвратил неминуемое столкновение лба с водительским креслом. Голову Лоуренса толкнуло вперёд, но сам он остался прижатым к сидению. Лобовое стекло с треском разлетелось, засыпая салон дождём из мелких осколков. Движение прекратилось.

Ремень расслабился, позволяя Лоуренсу податься вперёд. Он огляделся: передняя часть кузова сильно деформировалась, вогнувшись во внутрь и сдавливая ноги водителя; все пассажиры пребывали в сознании, включая сидящую возле водителя Лукрецию – её засыпало осколками, но она была в состоянии отстегнуть ремень. Проделав то же самое, Лоуренс настиг первый ряд сидений – его взгляд сначала обратился к Лукреции, пытающейся выбраться из-под подушки безопасности, и задержался на осколке стекла, впившемся в её висок. На долю секунды руки Лоуренса засыпали мурашки, но вскоре они были стёрты осознанием, что для такой как Лукреция этот несчастный осколок ничего не значил. Он повернул голову к водителю. Лицо агента утонуло в подушке безопасности и было увенчано кровавыми разводами, алыми розами растекающимися на фоне белой ткани; он оказался придавлен к сидению рулём, так как удар пришёлся как раз в водительскую часть; Лоуренс наклонился ближе, изучая неестественно сильно согнутую шею. Со второго ряда просунулась чья-то рука и прикоснулась к водителю, проверяя наличие пульса. Лоуренс опередил Николь и проверил жизненные показатели агента на сенсорной панели, горящей на его запястье. Однако вместо ожидаемых цифр по некоторым параметрам мигали лишь прочерки; прибор неумолимо гласил, что начинать реанимацию уже было поздно.

Двери потерпевшего крушение автомобиля распахнулись. На улице стало значительно холоднее: толи от присутствия обильного скопления мёртвых духов, толи вследствие гневных потоков ночного ветра. Съёжившись от зябкого ощущения накатывающей тревоги, Николь исследовала взглядом внешние повреждения: капот выгнулся пирамидой, бампер отлетел, и с водительской стороны ствол сосны пробил существенную вмятину; стало очевидно, что автомобиль больше не заведётся. Рядом с ней приоткрылась передняя дверь, откуда с помощью Алекса выбралась Лукреция, наконец-то оттолкнув от себя навязчивую подушку безопасности. С некоторой отстранённостью во взгляде она рывком выдернула из своего виска торчащий осколок; раны на её лице прекратили сочиться, постепенно срастаясь обратно, – ускоренный процесс регенерации был успешно запущен. Блуждающий взгляд Николь обратился к Джеку, который судорожно озирался вокруг себя; радужки глаз блеснули жёлтым цветом, активируя ночное зрение, в то время как зрачки перебегали с одного невидимого объекта на другой, определённо улавливая некое потустороннее движение. В подтверждение догадки заверещал прибор в кармане Лоуренса, предупреждая о высокой концентрации призрачных тел. Сам Лоуренс вытащил голову из багажника автомобиля и доложил:

– Ну что ж, ребятки, походу нам снова не оставили выбора. Мы, конечно, можем остаться здесь, пытаясь не стать парадными костюмами для призраков, но было бы логичнее двинуться вслед за ЛК навстречу неизвестности. Может, мы даже сумеем выжить во втором случае. В нашем распоряжении два лома и пакет с...

Хлестнувший в лицо порыв ветра заставил Лоуренса замолчать и зажмуриться. Подступивший к нему Алекс выхватил лом из его рук, и был вынужден кричать, чтобы быть услышанным:

– Да-а-а, второй вариант звучит явно лучше.

Лоуренс протянул второе орудие Лукреции, но она покачала головой:

– Я в порядке, они меня игнорируют.

Задумчиво кивнув, Лоуренс покосился на наручные часы. 00:39:02.

Повреждённый призраками автомобиль утонул во мраке где-то далеко за их спинами. Лоуренс возглавлял их пятёрку, в одну руку взяв походный фонарь и освещая их путь, а другой придерживая закинутый на плечо автомат, украденный у мёртвого агента. Справа и слева от него двигались Николь и Алекс, которым были доверены два имеющихся в наличии железных лома, которые с периодичностью в несколько секунд крушили белёсые силуэты умерших. Джек и Лукреция держались рядом с ними, прижав к туловищу увесистый пакет с крупными кристалликами соли – когда призраки подбирались к ним почти в плотную, на них обрушивалась лавина этого минерала. Везде, куда падал их взгляд, собирались и рассеивались новые и новые силуэты, лишённые жизненных красок и человеческих черт; их лица были серыми, одинаковыми и отдалённо походили на прежние, человеческие; выцветшие, застывшие в своём времени чёрно-белые картинки, обречённые на вечное бесплотное скитание по земле. Они медленно подкрадывались ближе или выскакивали прямо из темноты, пугали скорченными физиономиями и неразумным шипением или молили о помощи, пытаясь ухватиться за Смертных. Однако их голос растворялся в бескрайней лесной местности, и бестелесные силуэты сыпались, стоило только их материи вступить в контакт с солью или железом.

Их было много. Так много, сколько Николь не доводилось видеть за всю свою жизнь. Настолько плотное скопление эктоплазмы в одном месте, и беспрерывное призрачное движение создавало мощные потоки штормового ветра. Над их головами замкнулся купол, заглушающий мобильный интернет и прочую связь с внешним миром. В какой-то момент Николь и сама перестала ощущать полную связь с моментом, где они застряли, и потому начала без разбора махать ломом во все стороны. Тем не менее орудие каждый раз находило свою цель – призрак разбивался о железо, словно корабль – о скалистый хребет, обрушиваясь на Николь лёгким бризом с запахом озона. Безостановочная череда выстрелов из автомата Лоуренса всё больше меркла на фоне завывающего похоронную песню ветра, становясь неотъемлемой частью самой мелодии. Изредка в поле зрения возникали Джек и Лукреция, которые рассыпали соль на землю, словно сеяльщики раскидывали зёрна пшеницы в полях Клана Воздуха. Сосредоточенность Николь на подбирающихся призраках в целом вычеркнула из поля зрения всё за исключением лома в руках.

Они шагали крайне быстро, с каждым метром наращивая скорость. Переключение на бег произошло плавно, так что никто не отметил этот момент. Фонарь Лоуренса отказал в своей службе, из-за чего им пришлось продолжать путь почти вслепую. Несмотря на вероятную стремительность их перемещения, Николь казалось, что они напрочь застыли на одном месте. Или угодили внутрь временной петли, отбрасывающей их в самое начало каждый раз, когда они находились в секунде от победы. Подобное чувство было невыносимым, несколько удушающим и горьким на привкус, но всеобщее отчаяние продолжало толкать их двигаться напролом. Когда магазин соляных патронов Лоуренса опустел, на всех остальных пришёлся дополнительный натиск призраков. Вой и гул их голосов звенел в ушах и заставлял сотрясаться всё тело; с некоторой периодичностью их бесплотные тела цепляли плечи или ноги, распределяясь леденящими судорогами по мышцам. В один момент завывания и стоны сменились на тишину. Волосы Николь, прежде неистово трепавшиеся на ветру, осели на плечи. Николь окаменела, до боли сжимая вспотевшими пальцами железяку, ставшую её единственным спасением. Только потом она осознала, что им удалось вырваться из «критической зоны» призраков.

00:24:52. Они смогли спокойно пополнить запас соляных патронов и лучше вооружиться. Временная база с пустыми автомобилями «Локонте Корпорэйшн» была успешно разыскана – именно отсюда Артур отправил их со своим агентом в штаб Монтаны. Николь даже успела найти остатки воды в пластиковой бутылке и утолить нестерпимую жажду; таким образом, она физически настроила себя на последующий рывок.

Времени оставалось критически мало, и по этой причине они бежали ещё быстрее прежнего. Следуя по указанной фантомом тропе, они отправились на поиски скрывшихся где-то здесь отрядов исполнительных агентов. Густые сети кустарников уже были ими рассечены, навес хвойных ветвей над головой – прорежен, лесная трава – притоптана сотнями тяжёлых ботинок. Ветра почти не было, и потому вместо похоронного гула по округе прогуливалась тишина. Разве что ветви и листья деревьев под ногами издавали характерный хруст. Запрокинув голову к небу, Николь могла наблюдать крупный светящийся диск в небе ярко бордового цвета, восходящий над деревьями. Кровавое Полнолуние. Яркий всплеск красок посреди чёрного неба привлёк не только внимание Николь; её приятели словно под гипнозом уставились на несколько неординарное небесное явление, постепенно проглядывающее из-за розоватого облака и прячущееся за кронами деревьев. Каждой клеткой своего тела Джек испытывал влияние суперлуния, будто оно наделяло его дополнительной силой и делилось частицей своей необузданной энергии; Джек едва мог удержать поводья, чтобы не позволить волчьей сущности вырваться на свет. Чувство собственной неуязвимости, непонятно откуда проклюнувшееся, заставляло его сердце трепетать с упоением, дожидаясь чего-то.

И это что-то, сорвавшись с ветки дерева, громоздким камнем рухнуло ровно перед Джеком. Ноги Джека инстинктивно затормозили, цепляясь за землю с целью остановить движение. Взгляд упал на землю, изучая объект: чьё-то неподвижное, одетое в бронированный костюм «Локонте Корпорэйшн» тело. Приблизившись, Лоуренс присел на корточки и взглянул на экран, прикреплённый к напульснику.

– Мёртв, – глухо заключил он, отстраняясь.

Вдвоём с Джеком они перевернули тело агента на спину, пытаясь разглядеть лицо в темноте – этот человек был Лоуренсу неизвестен. Чрезмерная подвижность головы явно свидетельствовала о свёрнутой шее – не слишком удивительно, если учесть, что он каким-то образом был заброшен на дерево. Но стал ли перелом шеи причиной летального исхода или позвонки были сломаны при падении? Лэри в который раз покосился на наручные часы, напоминая, что времени почти не осталось. Им пришлось двинуться дальше, оставив убитого агента лежать на спине, распластав руки по сторонам.

С каждым шагом вперёд лес становился реже, постепенно открывая обзор на горный хребет, простирающийся прямо перед ними. Некое подсознательное чувство гласило, что где-то здесь должна быть обещанная фантомом пещера, ведущая в иное измерение. Лукреция приободрённо устремилась вперёд, обгоняя своих приятелей, когда издали завидела спуск к подножию горы. Лоуренс мысленно отметил, насколько быстро ей удавалось перемещаться, когда она ненадолго ослабляла контроль над нечеловеческой сущностью. Достигнув крайнего ряда сосен, Лукреция внезапно затормозила. Она резко отдёрнула голову, словно врезалась в невидимую преграду, и остолбенела.

– Что такое, призрака увидела? – осведомился Лоуренс.

Ответ пришёлся не сразу. Пошевелив плечами, Лукреция повернулась лицом к приятелям и пролепетала:

– Я нашла их...

Одной рукой она обвила своё туловище, уперев в неё противоположный локоть, и поднесла кулак к губам, поглядывая на приближающихся приятелей округлившимися глазами. Отыскав в этом взгляде нотки неподдельного ужаса, Лоуренс ускорил шаг и поравнялся с ней, на подсознательном уровне предвидя последующую картину. С холма, на котором они остановились, можно было разглядеть углубление в скале – обещанную фантомом пещеру – к которой была вымощена дорожка из ступеней, расколовшихся от времени в некоторых частях; затем взгляд Лоуренса скользнул в низину, свободную от деревьев, а после так и замер. Трава была усеяна синими огоньками, словно на землю присела сотня светлячков, – так горели сенсорные панели, прикреплённые к запястьям отряда агентов ЛК; все они лежали бездвижно, равномерно распределённые по низинному участку перед входом в пещеру, распластанные в хаотичных позах.

Лоуренсу показалось, что его рёбра сжались, препятствуя прохождению воздуха. Тупо уставившись ровно перед собой, он не заметил приближения Николь, Джека и Алекса, не услышал их комментариев по поводу уведенного. Ноги сами сорвались с места, неся тело вниз холма, и согнулись в коленях, упираясь в землю, возле одного из агентов, лежащем на боку. Лоуренс взглянул на экран его напульсника, который оповещал об отсутствии жизненно важных показателей, таких как дыхание и сердцебиение; вместо этого голубым огоньком высвечивался мигающий крестик по центру сенсорного экрана. Ткнув пальцем на экран, Лоуренс мог прочесть столбец с основной информацией агента: его номер, имя, фамилия, место службы, отделение. Поднятая Лоуренсом рука мёртвого агента вновь пала на землю.

Отряд D. Первые закинутые отцом Лэри агенты в эпицентр «мёртвой зоны». Двигаясь между телами и переступая через них, Лоуренс продолжал натыкаться на синие кресты и осматривать их ID – большинство убитых принадлежали к печально известному отряду, но среди них были оставлены и другие. Прежде чем ком горечи и тревоги успел сдавить собой горло, Лоуренс с трудом сглотнул слюну. Он ускорился, судорожно вглядываясь в лицо каждого убитого и переворачивая тела некоторых лицом вверх. Больше всего на свете он боялся обнаружить своего отца, где-то среди этой кучи трупов. В один момент чья-то рука твёрдо, но в жесте немой поддержки сжала его плечо. Лоуренс был вынужден притормозить и ответить на выжидающий взгляд Джека. Тот выразительно постучал пальцем по запястью другой руки и проговорил:

– Время...

Лоуренс понимающе кивнул, проверяя экран своих часов с установленным таймером. Оставшееся в запасе время стремительно и бесповоротно близилось к нулю. Он вновь покосился на пещеру, к которой вела длинная лестница, а также на острые выступы скалы; цепляясь конечностями за ребристые валуны, вниз горного хребта неторопливо сползали живые мертвецы, словно увеличенные в десятки раз пауки; их блестящие под лунным цветом глаза буравили взглядами новых посетителей грядущего ритуала. Лёгкий поток ветра принёс с собой тухлый запах их разлагающихся тел. Предположительно последнее препятствие между ними и искомым порталом представило себя; не видя больше иных выходов, кроме как двигаться вперёд напролом, эти пятеро ступили вверх по лестнице навстречу раззявленным пастям мертвецов. Мгновение спустя, после того как Алекс и Лоуренс сменили магазин соляных патронов на обычные свинцовые, на тварей Некроманта обрушился двойном залп выстрелов из автоматов. Они оба шагали впереди, расчищая дорогу для остальных приятелей; пули мешали лишь тем мертвецам, кто полз к ним – они, теряя опору из-под рук, скатывались вниз скалы, многократно ударяясь об острые выступы; впрочем для тех, кто накидывались на чужаков с лестницы, особой помехой огнестрельное оружие не представлялось (увы, взрывчатых устройств в багажниках агентов не отыскалось); выстояв череду ударов пуль, мертвецы получали ломом Николь по затылку и каблуком Лукреции по голове, либо посредством пинка Джека катились с космической скоростью кувырком вниз лестницы. Пятеро пар ног продолжали взлетать в верх, однако количество ступеней по их ощущением увеличивалось вдвое с каждым их шагом. В один момент Николь обернулась через плечо, недолго созерцая тела агентов с приличной высоты, а затем переместила взгляд на пещеру – оставалось ровно столько же до конца; тем временем количество мертвецов значительно возрастало по мере их приближения к заветной пещере.

Отправив очередного мертвеца в головокружительное путешествие вниз по склону, пятеро приятелей ступили на ровную поверхность. Последняя ступень осталась за их спинами. Сорвавшись с арки над входом в пещеру, группка мертвецов выстроилась в защитную стенку перед ними. Алекс надавил указательным пальцем на спусковой крючок, однако на этот раз ничего не произошло. Магазин патронов вышел. Из автомата Лоуренса вырвалось несколько остаточных пуль, пробивающих тела мертвецов насквозь, но не приносящих никакого урона. Приклад оружия в руках Алекса обрушился на голову ближнего мертвеца сокрушительным ударом; Джек перехватил одного из скелетообразных мертвецов, удерживая за шкирку, пока тот изворачивался в его руках, будто в припадке эпилепсии, и истошно шипел; влияние суперлуния на физическом уровне позволила Джеку проделать подобную махинацию; далее мертвец был обречён катиться кубарем вслед за своими сородичами. Повалив одного из созданий Некроманта на спину, Алекс накинулся на него с ломом. Ожесточённые удары металлического предмета оставляли рваные раны на пока ещё существующей плоти мертвеца, кровяные сосуды лопались, выплёскивая содержащуюся в них чёрную жидкость на руки Алекса; наконечник лома наискось прошёлся по шее твари, рассекая тонкую посеревшую кожу, – мелкие капли, вырвавшиеся из артерии, оросили лицо Алекса. Изувеченного мертвеца, оставшегося последней преградой на пути к пещере, поднял над землёй Джек и скинул вниз со скалы. Лукреция оглянулась: мертвецы уже продолжали карабкаться в их направлении вверх по ступеням. Шагая внутрь пещеры, Лоуренс украдкой посмотрел на Алекса: на лице застыла гримаса сосредоточенности, в то время как глаза мерцали в ожесточении, точно у безумца; пущей дикости его виду добавляли чёрные потёки мертвецкой крови на лице и лом в руках. В мыслях Лоуренса мимолётно пронеслось очевидное умозаключение, что разлучать Бёртленов крайне неразумная затея, ибо тогда доведётся познать разрушительную силу их негодования. Должно быть, будучи мрачно-молчаливым всё это время, Алекс искал возможности выместить на ком-либо закипающий гнев. И вдруг подобная возможность представилась.

Пещера молниеносно проглотила пятерых путников, позволяя им утонуть в своей кромешной темноте. Постучав походным фонариком по руке с целью улучшить его работу, Лоуренс наконец сумел осветить однообразные неровные стены по обе стороны от них. Вокруг предплечья Джека обвились руки Лукреции, ищущей поддержки в своём брате; её глаза с неким жалостливым выражением обратились к нему, после чего Лу прижалась к нему головой. Джек не возражал несмотря на тревогу, заставляющую капельки холодного пота стекать с его лба. Затхлый от влажности воздух затруднял дыхание идущих, ровно также, как и страх пред лицом неизвестности. Что ждало их за новым поворотом? Отсутствие ответа на данный вопрос позволяло сознанию выстраивать всякие домыслы, а воображение дорисовывала всевозможные сценарии последующих событий. Почти полное отсутствие времени побудило их переключиться с шага на бег; вторым весомым аргументом были мертвецы, наверняка преследующие их. Достаточно долго они блуждали по пещере, удивляющей своих посетителей новыми и новыми оборотами; никаких порталов на тот момент ничего не предвещало. Отскакивая от носка ботинка, мелкие камушки катились по дну пещеры вместе со звонким стуком, который долей секунды позже передразнивало эхо. Внимание Николь сошлось на её изнывающих ногах, мышцы которых успели забиться из-за длительного и скоростного подъёма по ступеням. Внезапно они обнаружили слабые изменения цвета на стене пещеры впереди; стало понятно, что некий неизвестный объект в глубине пещеры подсвечивает её. Это несколько обнадёжило их.

В конечном итоге они настигли причудливый светящийся объект, переливающийся различными оттенками синего, размером с человеческий рост. Его поверхность колебалась в волнообразных движениях, подобно водной глади. Никому из присутствующих ни разу не доводилось видеть нечто подобное прежде, однако все точно поняли, что этим объектом являлся заветный портал. С неопределённой опаской Лоуренс приблизился к нему, изучая взглядом подвижную материю, и разинул рот в изумлении:

– Обалдеть... – его брови взлетели к потолку. – Что ж, дамы вперёд.

Он резко отшагнул в сторону, выставив руки в приглашающем жесте, и послал выжидающий взгляд Лукреции. Лу испуганно треснула его по плечу. Разногласие, кому шагать первому, предотвратила Николь, двинувшись внутрь портала. Светящийся объект поглотил её тело, будто Николь нырнула в толщу воды.

– А-а, так тоже можно...

Озадаченно почесав затылок и зажмурив глаза, Лоуренс отважился последовать за ней...

...Спустя миг портал выплюнул его по другую сторону, точно инородный предмет. Первым, что бросилось в глаза, был густой туман, толщами клубящийся по всюду и перекрывающий обзор. Сложилось впечатление, будто он впрыгнул в огромное белое облако. Недалеко от себя Лоуренс разглядел Николь, пристально всматривающуюся в его глаза; затем её взгляд сместился левее, и Лэри обернулся в том же направление; порталом в это странное место оказались также выброшены Лукреция и Джек, а позже к ним присоединился Алекс. Они впятером, держась друг возле друга, продолжили свой путь, размахивая руками непроглядный туман; тот по своей консистенции напоминал молоко, обращённое в пар, так что им было трудно разглядеть что-то дальше своей вытянутой руки. Со вдохом лёгкие наполнились влажноватым и свежим воздухом. Прислушавшись, Николь обратила внимание на шум какого-то объекта недалеко от них; она повернулась в его направлении. Когда туман над их головами слегка рассеялся, Николь сумела рассмотреть удивительный водный объект слева от себя: оно походило на водопад, однако, льющийся в обратном направлении – от дна пещеры к потолку. Николь прищурилась и шагнула в направлении этого непостижимого умом явления, не веря в правдивость увиденного. Они что, попали в некое измерение, которое вправе нарушать законы физики? Будь здесь мистер Уильямс, её школьный учитель, у них бы возникло много вопросов для обсуждения.

Преодолев расстояние в пару метров, они заметили, что туман стал значительно реже. Таким образом перед их глазами вырисовывался силуэт скалы, стремящийся ввысь к своду пещеры, а также огромное сухое дерево с обрубленными ветвями, которое по своим размером и форме сильно напомнило Николь Дерево Жизни. Ровно над деревом в пещере было отверстие, открывающее обзор на ярко красный лунный диск. Они покинули зону чрезмерной туманности спустя некоторое время. Шедшая впереди них Лукреция резко затормозила, напряжённо раскинув руки в стороны и приказав остановиться и остальным. Перед ними представилось песочное дно обширной по своим масштабам пещеры, где были обнаружены стройные ряды исполнительных агентов, по колено увязших в этом песке; некоторые из них успели уйти под землю по пояс. Несмотря на обездвиженность и неспособность выкарабкаться из этого природного капкана, некоторые время от времени совершали лёгкие смещения рук в пространстве; в голове Джека отчётливо гремели десятки бьющихся людских сердец, что заставило лёгкому огоньку оптимизма промелькнуть в его глазах; в голове крутилась восторженная мысль: они живы. Николь даже не стала размышлять над тем, откуда в этом безумно странном месте взялись зыбучие пески, куда больше её волновало, что собственными силами они не сумеют вызволить отсюда агентов ЛК. Мимо неё вдруг протиснулся Лоуренс, смелыми шагами приближаясь к опасной зоне, в то время как его прищуренные глаза пристально вглядывались в затылок какого-то из увязших людей; внезапно черты его лица обмякли, и он застыл на месте с непроизвольно приоткрывшимся ртом. «Отец» сорвалось с губ Лэри достаточно громко, чтобы звук донёсся до Артура и заставил его обернуться через плечо.

Пересёкшись взглядами со своим сыном и другими пришедшими, невыразительное выражение лица генерального директора ЛК значительно переменилось, отражая целую массу противоречивых эмоций; все они смешались в единую комбинацию, которая походила скорее на крайнюю степень недоумения. Вслед за своим начальником на пришедших обратили внимание исполнительные агенты. Не разрывая зрительного контакта с Лоуренсом, Артур с неверием покачал головой и приложил указательный палец к губам в приказе сохранять тишину; затем его рука указала на вершину скалы, привлекая к ней взгляды пришедших; его ладонь с пятью растопыренными пальцами вытянулась вперёд, указывая на количество неких объектов. Лоуренс подключился к этому бессловесному разговору, задействовав исключительно жесты рук и мимику, чтобы обменяться информацией с отцом. В конце концов Артур повторно выставил указательный палец, на этот раз вынуждая их запрокинуть головы к потолку: по острым выступам сталактитов беспроблемно перемещались шайки мертвецов, но их движения казались сонными и несколько замедленными. Артур спросил про оставшееся время, постучав пальцем по запястью, где Лоуренс носил наручные часы. 00:02:09.

Не требовалось дальнейшего продолжения диалога, чтобы понять существенную необходимость незамедлительно двигаться дальше. Лоуренс повёл своих приятелей в обход, по проложенному в скале туннели, который вскоре должен был их вывести к злосчастной скале. По дороге он коротко доложил спутникам о том, что жестами объяснил ему Артур: песок под ногами агентов в один момент стал жидким, отчего они провалились и были обездвижены; на вершине скалы к огромному дереву были привязаны четыре пленниками, двумя из которых являлись Эбигейл и Моника; их охраняла и готовилась к ритуалу ведьма, которую им впятером предстояло вывести из игры. Сердце Джека затрепетало от новости, что им удалось разыскать Эбигейл – это придало ему мотивации ускорить бег и нестись из последних сил, пока не стало поздно спасать кого-либо. Джек навострил слух, пытаясь обнаружить звуки жизни на вершине скалы – и ему удалось. Сердца четырёх живых объектов на вершине колотились в ускоренном темпе, должно быть, из-за страха; вместе с ними находился ещё одна живая персона, мелодично мычащая какую-то мелодию и время от времени стучащая металлическими предметами. Некроманта до сих пор в этой пещере не наблюдалось, что многократно упрощало их задачу и обнадёживало добиться успеха. Они выскочили из туннеля ровно перед увязшими в песке отрядами агентов – те теперь оказались к ним лицом.

Здесь их вымощенная камнем дорога кончалась. Первым ступить на голую землю отважился Алекс, с опаской ощупывая ботинком песок. Когда тот, твёрдо сопротивляясь подошве, не промнулся, Алекс перенёс всю тяжесть тела на эту ногу и пустился бегом пересекать песчаную зону. Вслед за ним ринулись и остальные. Заключавшая эту вереницу Лукреция запрокинула голову к своду пещеры, наблюдая как мертвецы отползают от его центра к стенам и косятся в сторону бегущих. Её нога зацепилась за что-то, мешающее дальнейшему движению. Она уронила взгляд на свою ногу, оплетённую тёмно-коричневым подвижным корнем, вырвавшемся из песка. Лу дёрнула ногу на себя в попытке отделаться от навязчивого растения. То только прочнее наматывалось вокруг её колена, в секунды достигнув высоты бедра. Фигуры её приятелей успели отделиться от неё на значительное расстояние. Лукреция вскрикнула, когда второй корень, протаранив собой землю, рывком впился в её запястье и потянул к земле. Услышав её голос, Джек обернулся к сестре.

– Дже-е-е-е-к!!! – всхлипнула Лукреция, с мольбой протянув к нему свободную руку.

Джек притормозил, одичалыми глазами уставившись на сестру, которую опутывает своими корнями неизвестное растение. Его взгляд кратковременно обратился к вершине скалы, после чего Джек незамедлительно бросился в противоположном направлении к Лукреции. До Лукреции оставалось всего пару ярдов, когда новый корень растения вцепился в кисть руки Джека. Джек согнул руку в локте, пытаясь противостоять растению, но вскоре была пленена его вторая рука, и его потянуло к земле. Вырвавшиеся из-под земли корни принялись обматывать его ноги и туловище, окончательно лишая его всякой возможности к сопротивлению.

Краем глаза Лоуренс увидел, как бегущая за его спиной Николь падает пластом на песчаную поверхность. Однако Лоуренс больше не мог повернуть назад и прийти на помощь приятелям, так как в подобном случае он был бы ровно также пленён. Обзор его сузился до единственной на данный момент цели – винтовой лестницы ведущей вверх скалы к месту жертвоприношения. Он был остановлен всего в десяти ярдах от конца песчаной полосы, будучи притянутым и прижатым к земле плотными живыми и подвижными верёвками. Глазами он проследил за траекторией движения Алекса, стремительно приближающегося к общей цели. Лоуренс успел допустить оптимистичную мысль, что ещё не всё потеряно, однако секундой позже за спиной Алекса выкарабкался на свет треклятый магический корень, расщеплённый на конце. Оружие из рук Алекса также, как и из рук Лоуренса, было выбито прежде, чем он успел оказать какое-либо сопротивление. Почти дотянувшись рукой до первой ступени, Алекс был оттащен назад и опутан сетями удивительно прочного растения. Всего за пару секунд их вторжение обернулось провалом.

Судорожно напрягая мышцы до предела, дёргаясь в сопротивлении, Джек предпринимал попытки вывернуться. Прочные и твёрдые, точно выкованные из стали, корни больно впивались в его кожу при каждом резком рывке. Даже троекратно преумноженная в связи с суперлунием сила оборотня не могла одолеть эти магические сети. В этой реальности всё подчинялось своим собственным законам. Законам, установленным Некромантом. Наверное, прямо здесь и сейчас Джек в полной мере испытал на себе всю колоссальность божественной силы. Более того, осознан своё собственное бессилие пред лицом столь мощной и разрушительной энергии. Вот и всё. Джек немного ослабил сопротивление, приняв решение не расходовать запас сил впустую. Прямо перед ним всё ещё находилась Лукреция, руки которой были плотно примотаны к телу, будто её обернули в кокон – сама она продолжала стоять на коленях. Её наполненные слезами и отчаянием глаза смотрели ровно на брата, толи вопрошая о чём-то, толи моля об утешении. Джек оглянулся, изучая пленённых приятелей, кто был всего в шаге от успеха; Николь смирно лежала на животе, плотно обвязанная лозами, и даже не имела возможности приподнять голову над землёй. По правой и левой стене от них неторопливо, словно подкрадывающиеся к жертвам хищники, спускались вниз группки мертвецов, определённо рассматривая обездвиженных гостей, как будущий ужин в честь восстания Тьмы.

Внимание Джека привлёк крупный подсвечивающийся объект, взошедший ровно над гигантским деревом на скале; луна кроваво-алого цвета имела форму безупречной окружности; она была столь огромной, что можно было рассмотреть бордовые впадины кратеров и оранжевый отблеск по её контуру. По-своему прекрасное и живописное зрелище предстало пред глазами каждого – оно одновременно захватывало дух, заставляя невольно любоваться пугающей красотой сего явления, но от приходящего с этим созерцанием осознания бросало в дрожь. Какой-то тонкий прутик последней надежды был необратимо разорван, после того как по пещере эхом разнёсся хриплый женский голос, механически произносящий слова на латыни. На фоне алой небесной сферы вырисовывался тёмный силуэт в плаще, возвышающийся на краю скалы. Глаза в тени капюшона неизменно горели прожигающим насквозь синим. Кровавое Полнолуние началось.

Джек, как и остальные наблюдатели ритуала, с затаённым дыханием смотрели на Некроманта, широким демонстративным жестом вытянувшего кинжал Тьмы из своего рукава. Лезвие оружия блеснуло, отражая красный свет луны. Некромант отшагнул обратно к дереву, скрываясь из поля зрения. С вершины скалы до слуха Джека продолжал доносится угнетающий рокот заклятия и лязганья металлических чаш, аккомпанирующие унылое буханье сердца в его грудной клетке... а затем тихий, молящий лепет: «нет, нет, прошу...», произносимый кем-то на вершине скалы. Словно ведром ледяной воды Джека окатило понимание, кому принадлежит этот тонкий, едва слышимый, словно шелест листьев на ветру, голос. Мимолётное затишье. Жалобный писк мгновением после. Опутанный корнями Джек дёрнулся, не зная, как облегчить щемящую боль, сдавившую своими оковами горло; вобрав в лёгкие столько кислорода, сколько позволяли стянувшие туловище живые тиски, Джек завопил:

– ЭБИГЕЙЛ!

Его подбородок в отчаянии упал на грудь. Джек сконцентрировал внимание на собственном сиплом дыхании, чтобы не сойти с ума наедине с лезущими в голову ужасающими образами. Чьи-то целенаправленные шаги где-то вверху, и разгневанный крик кого-то, чей голос был Джеку не знаком. «Убери свои руки к чёртовой матери! Не трогай меня, скотина в плаще!» – вопила та девушка, сопровождая слова звонким металлическим лязгом. Вербальные протесты и сопротивления были оборванны, сменившись слабым стоном. Унылое бормотание заклятие вышло на передний план, а голос ведьмы становился всё более напористым, и громкость возрастала. Хрустнули мелкие камни под двинувшимися дальше шагами. Джек напряг слух, пытаясь распознать, к кому направился Некромант теперь, однако никаких протестов и мольбы за этим не последовало; только тихое смирение со своей участью, горделивое молчание и участившееся сердцебиение. Шаги возобновились, после чего Джек опять мог наблюдать спину Некроманта на вершине скалы. Наверное, склонился к последней жертве этого ритуала. Так вот оно какое, поражение...

Горькое на вкус, давящее мёртвым грузом. Наверное, это то, что чувствовали родители Джека, поставленные на колени перед Некромантом и покорно выжидающие своей погибели. Джек оглянулся на своих приятелей: выражения лица Лоуренса он видеть не мог, однако его плечи и голова, поникши, обратились вниз; распластавшаяся на земле Николь не могла ни видеть того, что происходит, ни слышать всего того, что мог слышать Джек (вероятно, оно даже к лучшему). Джек задержал взгляд на неподвижном и мертвенно-бледном лице Алекса в цвет тех полотен, которые он прежде заполнял красками; Лукреция продолжала плакать, не отрывая глаз от своего брата. Мертвецы вокруг них постепенно переходили с вертикальной поверхности на горизонтальную, угрожающе надвигаясь. Джек больше не мог вынести взгляда покрасневших глаз Лукреции, не мог смотреть на унылые взгляды своих приятелей, не мог думать об Эбигейл и Монике, до сих пор слыша их мерные биения сердец на верху. Джек не мог думать о подходящему к концу ритуале. Не мог думать о Тьме, для которой ворота в мир Смертных, будут вот-вот гостеприимно отворены, не мог думать о неминуемых последствиях. Не мог думать об их грандиозном провале, об истории семилетней давности, которая повторяет себя в настоящем времени. Джек просто не мог поверить, что его родители отдали свою жизнь понапрасну. Неужели их смерть оказалась столь глупа и бессмысленна? А памятники на кладбище, провозглашающие их героями, лишь бестолковые глыбы камня? Выходит, их гибель действительно была напрасной. Как и смерть Объединённой стаи Даркфора. Как и смерть Кайлы. Как и смерть всех, кто приложил хоть малейшее усилие, чтобы победить общего врага. Такой же бесцельной станет смерть Эбигейл и Моники, и остальных людей, пребывающих здесь. А затем смерть самого Джека в том числе.

Голова Джека была готова взорваться от обилия мучительных мыслей и сожалений. Он чувствовал слишком многое, чтобы описать словами, и в то же время ничего. Джек просто зажмурил глаза, выжидая неизбежное нападение мертвецов.

Многоголосое сипение мертвецких голосов внезапно нахлынуло, каскадом передаваясь от одной твари Некроманта к другим. Джек приоткрыл глаза. Рожи мертвецов больше не были повёрнуты в сторону пленённых, а безотрывно пялились в некую точку, где-то за спинами увязших в песке агентов. Змеиный шёпот оборвался после того, как в глубине туманного облака вспыхнул голубой огонёк портала, и сразу же померк. Мертвецы засипели, оскалившись, как стайка бродячих псов, обнаруживших на своей территории чужака. Плотную пелену тумана мимолётно прорезал тёмный силуэт, так что Джек прежде решил, что ему померещилось. Однако вскоре этот объект повторно был замечен Джеком – силуэт резво вынырнул из парового облака и прыгнул в туннель сквозь одну из скал. Чем бы оно ни было, мертвецы его восприняли как угрозу.

Твари Некроманта истошно зашипели и ринулись вперёд к выходу туннеля, готовясь перехватить посторонний объект. В один момент прежняя заторможенность отпустила их, и теперь они работали будто единый механизм, заряд аккумулятора которого был заново пополнен. Их ожидание выдалось недолгим. Очень скоро из туннеля выскочила фигура постороннего, чьё тело было покрыто чёрной мантией, а голова крылась под капюшоном; раскинутые в стороны и слегка опущенные руки были напряжены из-за магической энергии, что скапливалась вокруг кистей и ладоней, образовывая заметные глазом волновые колебания в воздухе вокруг. На подсознательном уровне Джек уловил колоссальную энергетику, исходящую от приближающегося субъекта, по своей мощности напоминающего ядерный реактор. Человек в мантии взмыл в воздух, отталкиваясь ногами от дна пещеры, и приземлился на поверхность песочной зоны, так что задрожала земля. Сверхзвуковая магическая волна цунами разошлась от эпицентра землетрясения во все стороны, вздымая песок и смывая собой мертвецов. Приподнявшись в серо-жёлтом пылевом облаке, человек в плаще проследил за траекторией полёта небольшого серого ошмётка. Создания Некроманта просто обратились в прах. Распались на атомы. Перестали существовать.

Игнорируя обращённые на себя взгляды пленённых, человек снова сорвался с места, устремившись к лестнице. Корни одухотворённого растения продолжили прорывать землю, стремясь ухватить фигуру в мантии; однако, этот субъект оказался куда проворнее: предвидя каждое последующее движение живых корней, он описывал ловкие манёвры, избегая быть пойманным. Спустя мгновение человек в мантии настиг лестницы и взмыл ввысь, перескакивая через несколько ступеней и развивая молниеносную скорость, так что подолы плаща развивались за его спиной на ветру. И вот, он покорил эту скалу, очутившись на вершине. Плащ спланировал на его спину, снова укрывая собой.

Скрытый под капюшоном взор прошёлся по жертвам ритуала и гигантскому стволу дерева, по корням которого растекалась вишнёвая лужа крови, и остановилась на Лоре Найт, застывшей над магической книгой. Ритуальный стол опрокинулся от руки незнакомца, отчего колдовские чаши, склянки и древние артефакты рассыпались по земле. Процеживая сквозь зубы какие-то слова на латыни, ведьма выбросила руку вперёд в атаке, но оппонент перехватил её кисть ещё до активации проклятия; незнакомец вывернул её руку под неестественным углом, за чем последовал хруст ломающейся кости кости; ведьма вскрикнула, отшатываясь назад. Лора Найт успела увидеть приближение кулака человека в мантии, прежде чем удар угодил ровно в её переносицу; она грохнулась навзничь, ударившись затылком об опрокинутый стол.

Стоящий возле сухого дерева Некромант пристально вглядывался в скрытое навесом капюшона лицо. Горящие синими огнями глаза установили зрительный контакт, после чего уголок губ Прислужника Тьмы взметнулся кверху.

– Какая неожиданная встреча, – произнёс он без тени удивления.

Пауза длиной в долю секунды. Человек в мантии резко подался вперёд, сжимая руками ворот плаща Некроманта. Он безапелляционно наступал на Прислужника Тьмы, вынуждая врага подступать ближе к краю скалы; без промедлений в грудь Некроманта пришёлся яростный толчок, выбивающий землю из-под его ног; Некромант успел ухватиться за край мантии своего соперника, утягивая его вниз скалы вместе с собой.

Последнее, что Джек услышал в здравом рассудке, был грохот на вершине скалы, после чего опутавшие его тело корни ослабили свою хватку. Разорвав пожухшее растение порывистым движением рук, Джек высвободился из плена. Сконцентрировав взгляд на лестнице, Джек больше не отрывал глаз от расколотых ступеней, по которым его ноги взлетали к месту жертвоприношения, перепрыгивая сразу через несколько. От быстро колотящегося сердца, в груди отдавало болью; дыхание затруднилось, сделавшись похожим на порывистые заглатывания воздуха; Джек, подгоняемый диким страхом, никогда в жизни не развивал такой скорости, даже будучи на спортивных соревнованиях. Одна единственная мысль гремела в голове, единственный уголёк нелепой надежды на лучшее, будучи не затоптанным несчастной судьбой, ещё тлел где-то в закромах его души. Лестница под его ногами продолжала закручиваться в винт и казалась бесконечной, так как новые и новые повороты ожидали Джека. В какой-то момент сложилось впечатление, будто она закольцевалась, и Джек продолжал нелепо гоняться по кругу, словно белка в колесе.

Но в итоге он всё-таки достиг вершины. Ступив на ровную поверхность, Джек будто собака высунул язык наружу в попытке отдышаться. От ускоренного сердцебиение его лицо окрасилось пунцовым цветом и было залито струйками пота. Когда он обнаружил представившуюся перед собой картину, его челюсть непроизвольно задрожала. Возле ствола огромного дерева сидела Эбигейл, уронив голову на плечо; её руки были разведены в стороны и скованны цепями, а из вскрытых поперёк вен до сих пор сочилась тёмно-вишнёвая кровь; белое платье впитало в себя растёкшуюся по земле жидкость, окрасившись красными разводами. Едва сдерживая в себе рвущийся наружу вопль, Джек обрушился возле Эбигейл и приподнял ладонью её лицо. Веки бледной как снег Эбигейл приоткрылись. Посиневшие губы дрогнули в измученной улыбке:

– Ты пришёл...

Джек бессловесно хватал ртом воздух, испытывая лёгкое головокружение. Она жива. Она в сознании. Джек продолжал твердить одно и то же, срывая с себя хлопковую майку и кромсая её на крупные лоскутки. Одним куском ткани он обмотал правое запястье Эбигейл, создавая препятствие для потока покидающей её тело крови. То же самое он проделал со второй рукой. Он лихорадочно оглянулся по сторонам, стремясь обнаружить что-либо, что могло бы помочь снять оковы с рук Эбигейл. Его взгляд зацепился за бездвижно лежащую возле стола Лору. Пошарив в её карманах, Джек наткнулся на связку ключей и прихватил её, возвращаясь к Эбигейл. Краем глаза Джек заметил фигуры Лоуренса, Николь и Алекса, взобравшихся на вершину скалы и бегущих на помощь к остальным пленникам. От крупной дрожи, охватившей руки Джека, он никак не мог попасть ключом в замок одного из наручников. Наконец бородка ключа успешно вошла внутрь щели замка, позволяя прокрутить ключ несколько раз. Замок победно щёлкнул, высвобождая правую руку Эбигейл из оков; Джек аккуратно взял её ладонь, продолжая оказывать первую помощь: свернув из лоскутка своей майки жгут и согнув её руку в локте, Джек плотно перетянул её предплечье. Голова Эбигейл безвольно накренилась вперёд, уткнувшись лбом в плечо Джека. Окончательно освободив её и проделав те же самые действия со второй рукой, Джек посмотрел в её лицо – оно было расслаблено и безмятежно, веки накрыли глаза. Ни на что больше не реагируя, Эбигейл тряпичной куклой обмякла в руках Джека; нащупав под своими пальцами слабую пульсацию в области её шеи, Джек хрипло выдохнул.

Моника всё ещё пребывала в сознании, когда Алекс примчался к ней ураганом и принялся освобождать её из крепкой металлической хватки оков. Поспешно порезав ножом ритуальную скатерть на лоскутки, Алекс теперь использовал их в качестве бинтов; Моника стиснула челюсти от боли, отвернувшись, когда Алекс без всяких церемоний сдавил её израненные запястья. Она знала, что так было необходимо. Глядя на его плотно стиснутые губы и лихорадочно горящие глаза, Моника провалилась в воспоминание из детства: как она порезала руку об осколки стекла, и мать, обучающая их остановке кровотечения, заставила Алекса оказать первую помощь сестре; тот, растерявшись от вида струящейся крови, не сумел довести дело до конца; сейчас же всё было иначе. Эффективно и быстро сработав, несмотря на непослушно трясущиеся руки, Алекс превосходно доделывал работу. Грудь Моники неровно вздымалась на вдохе и резко опадала на выдохе. Когда Алекс завязал прочный узел из жгута, он поднял взгляд на сестру. На бледном лице отчётливо проступили синяки под глазами и блестели капельки холодного пота на лбу; губы, верхняя из которых была рассечена небольшим шрамом, слегка подрагивали. Моника медленно моргала, будто в полусне, ощущая, что вот-вот сознание её покинет. Глаза её, несмотря на лёгкую мутность из-за большой потери крови, продолжали блестеть. В отличие от безразличного ко всему лица они кричали о страхе, непроизвольно сотрясающем всё её тело.

– Всё позади... – тихо прошептал Алекс, положив перепачканную в крови ладонь на щёку Моники. – Я с тобой. Только не отключайся...

Моника немного склонила голову в имитации кивка, продолжая слабо раскачиваться из стороны в сторону. Алекс приблизился к сестре, так что их лбы соприкоснулись. На лице Моники проступила бесцветная улыбка.

* * *

Всего несколько секунд свободного падения обернулось по меньшей мере дюжиной столкновениями о выступающие камни скалы. После – долгожданная твёрдая поверхность, от столкновения с которой по граниту расползлась змеями извивающаяся трещина. Некромант приподнял себя с земли, насчитав двадцать семь сломанных костей, которые со временем начинали срастаться в исходное положение. Напротив Прислужника Тьмы, привстав на локте в схожей позиции, человек в плаще зорко сверлил его лицо своими глазами, спрятанными ото всех. Вернув себе вертикальное положение и устойчиво упираясь ногами в землю, Некромант с мерзким хрустом вправил свёрнутую шею в естественное положение, позволяя кости восстановиться.

– Око за око, я правильно понимаю? – отслеживая положение противника в пространстве, вопросил Некромант. – Однако в твоём случае, шею за шею.

Скрытые под капюшоном глаза оппонента заискрили, разжигая два оранжевых полных ненависти огонька. Фаланги пальцев Некроманта хрустели одна за другой по мере возвращения вывихнутых костей на своё место; вправляя запястье, он продолжал прожигать собственными глазами глаза соперника, в очередной раз испытывая его на стойкость.

– Какая хирургическая точность и символизм, – продолжил Некромант, прокручивая исцелённую руку в кисти. – А ты не умеешь проигрывать.

Они продолжали медленно переступать по кругу, поддерживая постоянное расстояние между собой и соблюдая зрительный контакт с целью определить момент, когда кто-либо из них решиться напасть первым. Ладони человека в плаще задрожали, сдерживая рвущуюся наружу магическую энергию. Некромант притормозил, мерея своего противника взглядом.

– Требуешь реванша?

В мгновение сформировавшаяся шаровая молния устремилась к Некроманту из рук человека в плаще. Выставив преграду перед собой, Некромант избежал колдовской атаки – сфера разбилась о его руку, обволакивая его кожу мелкими колющимися молниями. Сменив объект своего внимания, Некромант был вынужден разорвать зрительный контакт первым; губы неподвижно замершей фигуры медленно растянулись в триумфальном оскале. Кратковременная судорога отпустила предплечье Некроманта, после чего раздалось мощное звучание его голоса:

– Так и быть, у тебя будет вторая возможность отыграться один на один, если покажешь своё лицо.

Человек в мантии продолжал выдерживать гробовую тишину, чуть исподлобья испепеляя Некроманта своими пронзительно оранжевыми и проницательными очами, нагло присваивая себе фирменную фишку врага.

– Сними капюшон, – беспристрастно, но требовательно сказал Прислужник Тьмы. – Покажи, кем я тебя сделал.

Секундное затишье и обмен выжидающими взглядами. Ладони человека в мантии вынуждено скользнули вверх по гладкой чёрной ткани и остановились на уровне капюшона. Пальцы сжали его края с двух сторон, и голова рефлекторно склонилась вперёд – в противоположную сторону от движения рук. Капюшон спал на плечи, высвобождая тонкие пряди чёрных волос, что рассыпались по плечам, формируя завесу для лица. Фигура в мантии выпрямилась в полный рост, отрывая подбородок от груди и горделиво вознося его к небу. На фоне белёсой кожи, отливающей в серый цвет, отчётливо вырисовывались извилистые узоры кровеносных сосудов, окрасившихся в чёрный; они расползались по лицу, словно щупальца, тянущиеся к области вокруг глаз, утончаясь; из-за потемневших белков глазницы казались пустыми, где-то внутри них, словно утонувшие в самом черепе, тлели оранжевые угольки – радужки глаз. Видоизменённые ногти, обратившиеся волчьими когтями, разжали кулак, демонстрируя клочок колдовская энергии, закручивающийся в воронку; он разрастался, подобно снежному кому, вбирая в себя всё больше магии и увеличиваясь в размерах. Начиная от кончиков пальцев и заканчивая предплечьями руки Некроманта вспыхнули синим пламенем в ответ.

– Добро пожаловать в мир Смертных, Кайла Кеннинг.

Клубы тумана озарились чередой ярких вспышек портала, выталкивающего одного за другим только что прибывших людей. Отряды агентов быстро распределялись по пространству, пробиваясь через густые испарения воды и иногда находя встречи с мертвецами – те быстро оказывались обезвреженными, сгорая в пламени. Эффективно расчистив дорогу на своём пути, агенты настигли зону с зыбучими песками, в ускоренном темпе экзаменуя взглядом сложившуюся ситуацию. Поставленный во главе отрядов E и F исполнительный агент высшего звена отдал приказ по рации:

– Приступаем к эвакуации обездвиженных, зачистке местности. Агенты с номерами 785 и выше следуют вверх скалы на разведку. Исследуем местность на наличие кинжала... чёрт, это ещё, что за шоу.

Объектом его внимания, стала разворачивающаяся перед глазами динамичная сцена сражения двух субъектов нечеловеческого вида, облачённых в схожее одеяние и обменивающихся ударами сверхъявственных световых волн. Агент нацепил смарт-очки на нос, приглядываясь к перемещающимся в пространстве фигурам: красные буквы не сложились в имена, обозначая эти субъекты – никто из них не был упомянут в базе данных. Однако исходя из описаний внешности, агент предположил, что один из них и есть тот самый великий и ужасный Прислужник Тьмы. Второй объект, скорее, вводил в недоумение... Чьи-то острые зубы впились в плечо агента, утратившего бдительность.

Неимоверная по своей силе атака была адресована противнику, стремясь поскорее покончить с этим треклятым реваншем. Тем не менее изворотливая Кайла Кеннинг сумела избежать её, рухнув за огромный булыжник. Колдовская энергия врезалась в камень, заставив его разломиться на две половины – магия устремилась прочь к своему первоистоку, в землю.

Разверзлась хрупкая тишина. Некромант, потерявший своего противника из виду, с некой настороженностью обернулся вокруг своей оси. Он прекрасно знал, что соперник подготавливает новое наступление с эффектом неожиданности, так что просто ждал, приготовившись. Атака пришлась из-за спины. Почувствовав стремительное приближение, Некромант резко обернулся, выбрасывая раскрытую ладонь вперёд. Кайла Кеннинг не успела вонзить когти-лезвия в его горло и, будучи откинутой в сторону, откатилась на пару метров по земле. Короткого замешательства с её стороны было достаточно, чтобы начать контратаку. Очередной выпад сопроводился полётом плаща и вытянутой рукой, адресующей новые колдовские волны, преобразившиеся в электроэнергию. Яркая вспышка ударила в глаза противника, заставив руки рефлекторно защитить тело. Электрическая энергия пробежалась по телу Кайлы Кеннинг от головы до пальцев ног, образовав вокруг неё своеобразный кокон, сплетённый из новогодней блестящей мишуры. По инерции её смело с прежнего места. Но Кайла упёрлась дрожащими ногами в землю, тем самым возвращая себе положение равновесия.

Колдовская энергия Некроманта, отторгаемая телом, поверхностно скользила по её кистям, не задевая кожу. На энергетическом уровне с телом Кайлы творились странные метаморфозы, от которых мышцы ломило, заставляя нетвёрдо пошатываться на месте: внутри неё шаровой молнией собирались остатки энергии из вместительного внутреннего источника. Борьба продолжалась, однако не внешняя, а внутренняя. На её скулах проступили желваки из-за сжатых челюстей. Сквозь суженные щели на Некроманта в ответ взирали оранжевые угольки, с каждым мгновением разгорающиеся в настоящее пламя. Кайла раскинула в стороны скрещенные руки, высвобождая остатки энергии из резерва и рикошетом отправляя предыдущую атаку Некроманта.

Колдовские электрические разряды прилетели бумерангом. Повелителя мёртвых отбросило на десяток ярдов сверхмощной волной. Капюшон чёрного балахона был скинут с его лысой, испещрённой магическими символами головы. Костлявые, исписанные надписями на латыни руки упёрлись в дно пещеры, отталкивая тело от земли. В свод заглядывал алый полукруг ускользающей луны. Взгляд синих глаз, полыхая от ярости, был направлен на приближающуюся к нему фигуру. Кайла Кеннинг совершила то, что никому не удавалось за предыдущие тысячелетия. Она подчинила себе магию Некроманта, дарованную тёмным божеством. Чувствуя себя буквально скинутым с вершины возведённого себе пьедестала, Прислужник Тьмы обратился к фигуре напротив, так что зубы его злобно заскрежетали друг об друга:

– Думаешь, так просто одолеешь меня?! Меня, САМОГО ВЕЛИКОГО И ВСЕМОГУЩЕГО НЕКРОМАНТА?! Повелителя мёртвых?! – выкрикивал он, кривя челюсть, так что гремящий громом голос отражался от стен. – В сравнении со мной, ты лишь мелкая мошка, которую я без труда могу прихлопнуть! Я добьюсь своей цели, даже если придётся ждать ещё тысячу лет!! Какая-то девчонка не станет преградой на моём пути!

Некромант свистнул, призывая к себе новое полчище мертвецов. Кайла наклонила голову к плечу, вслушиваясь в знакомое звучание, словно исходящие от завывающих в окно потоков ветра; глазами она проследовала за полётом пепла, постепенно выстраивающимся за спиной Некроманта в шеренгу. С некой задумчивостью в голосе Кайла принесла свой ответ:

– Я не какая-то девчонка. Я, чёрт возьми, трибрид.

Она продолжала выдерживать устойчивый зрительный контакт – Некромант больше не чувствовал её страха. Витающий в воздухе пепел внезапно сменил траекторию, облетая вокруг Прислужника Тьмы и направляясь к сопернику. Игнорировав мысленные призывы своего повелителя, серые ошмётки постепенно начали складываться в целостные фигуры мертвецов позади Кайлы Кеннинг, лицо которой не выразило не малейшего удивления.

– Нет... – рот Некроманта безвольно приоткрылся. – Ты не можешь...

Губы Кайлы плавно сложились в злорадном оскале, отчего наружи выступил ряд заострённых хищных клыков. Некромант протянул руки, с целью ухватить улетающий от него прах и обратить происходящее вспять. Однако мертвецы больше ему не покорялись, и в конечном итоге порабощено выстроились в ровный ряд по велению Кайлы, словно отряд солдат за спиной генерала. Лёгким кивком головы Кайла дала им знак. Некромант подскочил на ноги, увеличивая дистанцию, когда мертвецы угрожающе двинулись на своего предыдущего хозяина.

– Назад! – крикнул он, готовясь капитулировать. – Взять её! Вы подчиняетесь МНЕ!

Сопротивление не принесло никакого эффекта, и мертвецы взяли Некроманта в кольцо. Повелитель мёртвых оказался окружён собственными созданиями, что были готовы накинуться и растерзать его в любой момент, исполняя прихоть Кайлы Кеннинг. Попытка Некроманта раствориться в воздухе была предотвращена, когда мертвецы облепили его со всех сторон своими телами и обездвижили цепкими лапами, возвращая его на колени перед новой хозяйкой. Их взгляды повторно сошлись: на этот раз Некромант был вынужден созерцать настигающую его Кайлу снизу-вверх. Внутренний карман плаща был опустошён одним из мертвецов, после чего кинжал Тьмы был передан в руки Кайлы. Пробка отлетела от флакончика, позволяя содержимому оросить лезвие оружия и зажечь его руны, тем самым активируя свойства. Некромант свёл трясущиеся от ярости челюсти и молчал, принимая последние секунды собственного существования с достоинством. Повинуясь движению руки Кайлы Кеннинг кинжал вонзился в его грудь, прорывая плоть и чётко проходя между рёбер, а затем пронзил самое сердце. Раздался сдавленный хрип, после чего синие огни глаз медленно померкли. Надавившая на рукоять Кайла провернула кинжал внутри грудной клетке Некроманта, доставляя новые оттенки боли, и, склонившись к нему, прошептала:

– Не такой уж ты и всемогущий.

В уголках губ Некроманта скопились чёрные капельки крови. Кайла выпустила рукоять и отступила на шаг, наблюдая его предсмертные судороги со стороны. Тело Прислужника Тьмы продолжала подрагивать и ослабевать с каждым мигом. Ладонь поднялась к израненной груди, но не дотянулась до кинжала, немощно повиснув вдоль туловища. Нетвёрдо покачнувшийся Прислужник Тьмы обрушился наземь, окончательно теряя контроль над мышцами своего тела. Кожа посерела в цвет известняка и скукожилась, сначала плотно облегая череп, а затем обнажая очертания кости. Кайла неподвижно наблюдала, как иссыхает тело её злейшего врага, что должно было произойти ещё тысячи лет назад, если бы Тьма не избрала его своим аколитом.

Усмирённые мертвецы вокруг Кайлы начали неторопливо распадаться, возвращаясь обратно в форму сыпучего праха, и разлетаясь в воздухе. Позже в отчётах о деле Прислужника Тьмы агенты, оставшиеся по другую сторону портала, будут описывать удивительное зрелище: призраки, которых им предстояло обезвредить, вспыхивали золотистыми огнями и растворялись в воздухе по мере того, как неупокоенные души после долгих лет скитаний по земле, предположительно, уходили в лучший мир и обретали покой. Некоторыми очевидцами даже была замечена стайка пожирателей душ, которые клином бороздили небо и уносились прочь из мира Смертных, став свободными от влияния Некроманта.

Проклятие снято. Картинка медленно поплыла перед глазами от головокружения. Ноги гудели так, словно она пробежала длительный марафон на постоянной высокой скорости. Кайла зажмурилась, ощущая, как нечеловеческая мощь сменяется лёгкой слабостью, чувство невесомости – приземлённостью и дрожью в коленях, по мышцам растекалась приятная усталость, а в душе стало так пусто, и от того так хорошо. Живые краски постепенно возвращались на её лицо, ногти сокращались до привычной длины, а новоприобретённые клыки задвигались обратно в десну. Звон в ушах приглушился, когда приемлемый для человеческого глаза облик вернулся к ней.

Вокруг неё возобновилось движение: агенты «Локонте Корпорэйшн», от которых Кайла только недавно скрывалась, приступили к активной эвакуации своих коллег, перестав замечать её присутствие. Кайла приобняла себя, устремив взгляд себе под ноги на облачённый в балахон человеческий скелет, из груди которого торчал кинжал. Она хорошенько пнула его носком ботинка, от чего голова, отсоединившись от позвоночника, откатилась в сторону. Вновь приблизившись, Кайла обхватила черепушку обеими руками, всматриваясь внутрь пустых глазниц. Совсем недавно она соревновалась в гляделки с глазами, что были помещены внутрь.

Среди суетящихся взоров, Кайла почувствовала один, сфокусированный на её спине. Обернувшись, она встретилась со знакомыми глазами насыщенно зелёного цвета. Растрёпанные рыжие волосы легли на плечи своей обладательницы непослушными волнами. Николь застыла на месте в явном мышечном напряжении, позабыв предыдущее направление своих шагов. Она часто заморгала после продолжительного неприкрытого разглядывания. Что же таили в себе эти глаза? Толи страх перед монстром, в чьём образе поначалу предстала перед ней Кайла, толи тихое восхищение её новоприобретённой деструктивной силой. Кайла неуверенным шагом направилась ей на встречу, растирая заднюю поверхность шеи; с неким вороватым выражением, как у преступника, пойманного с поличным на месте преступления, она бросала взгляды на Николь, опасаясь, то та убежит или закричит. Но Николь продолжала стоять почти неподвижно на одном месте, не смыкая приоткрытого рта. Кайла притормозила в нескольких шагах от неё, несколько натужно улыбнувшись краешками губ.

– Здравствуй, Ведьмочка, – прервала тишину она, замечая небольшую хрипоту в собственном голосе.

Тем не менее эта реплика вывела Николь из ступора. Сперва она наклонила голову вперёд, будто пытаясь развеять сомнения в реальности увиденного, затем с большей уверенностью подалась на встречу. Спустя мгновение руки Николь сомкнулись вокруг шеи Кайлы, заключая её в свои объятия, так что Кайла уткнулась носом в её мягкие волосы. Глаза Кайлы расширились от импульсивности этого действия. На секунду она, слушая собственные короткие свистящие вдохи, застыла в неловком положении: вытянувшись как струна, держа в одной руке череп, а вторую безвольно свесив вдоль тела.

– Я думала, ты... – прошептала Николь, путаясь в мыслях, – вернее, была уверена, что ты...

– Теперь я здесь, – на выдохе ответила Кайла, положив свободную руку на спину Николь.

Николь отстранилась, задержав ладони на её плечах. Возобновив интенсивный зрительный контакт, Кайла заметила перемену взгляда Николь: он заметно смягчился, а прежнее недоверие затмилось сиянием. Николь, с неохотой убрав руки, смахнула устремившуюся вниз щеки слезу и завела прядку волос за ухо.

– Oh mon Dieu! – раздался ошарашенный вскрик недалеко от них.

Одновременно обернувшись, они обнаружили Лоуренса, схватившегося за свою голову и широко распахнутыми глазами смотрящего на Кайлу. Рядом с ним держалась Лукреция, с окаменелым выражением лица таращась на них обеих.

– У меня, должно быть, галлюцинации, – непроизвольно рассмеялся Лэри, шагая в их сторону. – Если это действительно так, надеюсь, моя галлюцинация не развеется.

Его рука спланировала на плечо Кайлы, проверяя материальность её присутствия. Удостоверившись в реальности происходящего, Лоуренс демонстративно вскрикнул и отшагнул назад, не прекращая открытого созерцания.

– Подумать только... Я думал этот мир меня уже ничем не удивит, но каждый раз доказывается обратное.

Неподалёку раздалось тактичное покашливание с целью получить разрешение на вклинивание в беседу. Лэри встретился глазами с отцом, которого успели высвободить из плена зыбучих песков, отчего его агентские штаны были испачканы. Несмотря на свой не самый презентабельный вид и сходство с рядовым агентом из-за специальной одежды, во всех жестах Артура и уверенном взгляде отчётливо различалось прежнее превосходство начальника.

– Вас троих, – он обратился глазами к Лоуренсу, Лукреции и Николь, – уже ждут на выходе агенты, так как всем пришедшим необходимо немедленно покинуть эту зону. С вами ещё предстоит побеседовать. А сейчас позвольте мне лично познакомиться с персоной, единолично одержавшей победу над Некромантом, мисс...

Артур вопросительно прищурил глаза, обращаясь к Кайле.

– Эванс, – ответила Кайла.

– Мисс Эванс.

Артур обвёл глазами остальных, намекая на то, что не собирается продолжать диалог в их присутствии. Без всякого предъявления претензий Лукреция молча направилась к выходу, а Лоуренс, адресовав отцу взгляд полный недовольства, не осмелившись больше перечить, насупленно последовал за Лу Николь осталась стоять на прежнем месте, обхватив рукой другой локоть и смотря мимо Артура.

– Николь, тебя это тоже касается, – настойчиво пояснил Артур.

Она вздрогнула, словно услышала просьбу впервые, и с некой растерянностью последовала за приятелями. Натягивая маску делового человека на лицо, Артур повернулся лицом к Кайле и протянул ей ладонь для рукопожатия.

– Артур Виардо де Локонте, основатель и генеральный директор «Локонте Корпорэйшн», – представился он.

Немного помедлив, Кайла осторожно протянула руку в ответ, после чего их ладони сцепились в крепком дипломатическом рукопожатии. Артур продолжил говорить, не сбавляя серьёзности и официальности своего тона:

– От лица всей компании хочу выразить Вам благодарность за соучастие в деле Прислужника Тьмы. Должен признать, что без Вас это дело, вероятно, стало бы самым грандиозным провалом в истории «Локонте Корпорэйшн». Можете считать меня своим должником.

Тщательно отслеживая малейшие мимические изменения в лице Кайлы, Артур не обнаружил ничего; лицо её продолжало сохранять сосредоточенность. Взгляд Кайлы мимолётно упал на стиснутый пальцами одной руки череп, после чего ладони соединились, спрятавшись за спиной. В ответ на его благодарность Кайла почтительно кивнула.

– Мисс Эванс... Кайла, верно? – слегка улыбнулся Артур, меняя тактику дальнейшего диалога. – Так уж вышло, что нам о Вас совсем мало что известно, за исключением Ваших... необычных способностей. Не могли бы Вы поделиться Вашим родом деятельности в мирные времена?

Губы Кайлы едва заметно стиснулись.

– У меня нет постоянной работы, – сдавленно ответила Кайла, украдкой покосившись в сторону портала.

Глаза Артура проницательно прищурились, после чего он выставил перед собой открытые ладони в миролюбивом жесте:

– Вам не стоит чувствовать себя столь сконфужено, так как мы прекрасно знаем о Вашей родословной. Мы не представляем интересы ВССС, наша компания в настоящее время полностью автономна. Вы можете нам доверять.

Приподняв подбородок, Кайла испытывающее посмотрела в ответ.

– Не могли бы Вы сообщить Ваше текущее место жительства? – деликатно попросил Артур. – Мои агенты могли бы помочь Вам добраться до дома.

– Благодарю, в этом нет нужды, – ответила Кайла механически, не моргая. – Я привыкла путешествовать на автобусе, мой дом находится не слишком далеко отсюда.

Справа к Артуру пристроился агент, тактично выжидающий окончание их диалога. Артур усмехнулся, отступая на шаг:

– Что ж, Ваше дело. Агент, Вы что-то хотели?

– Сэр, почти все присутствовавшие покинули пространство через портал. И ещё, Вас вызывает агент под номером 304 по неотложному делу.

– Сейчас буду. Прошу прощения, мне необходимо отлучиться. Был рад познакомиться с Вами лично.

Кивнув на последок, Артур удалился вслед за агентом по своим делам. Чувство, что замаскированный под доброжелательность тон крыл в себе какие-то иные эмоции, не отпускало Кайлу.

После того как зона зыбучих песков осталось пустой от пленников, количество персон во вневременном месте начало сокращаться. За спиной последнего из представителей мира смертных портал замкнулся, самостоятельно и перманентно зашивая пространство.

Медицинские работники в спешке погружали пострадавших и жертв ритуала на каталки, транспортируя их к припаркованным возле горного хребта машинам скорой помощи. Задыхаясь от чувства скованности в груди, Джек преданно следовал за врачами, увозящими прочь Эбигейл. Не выпуская из виду неподвижное лицо мраморного цвета, прислушиваясь к пульсирующему грохоту в собственных ушах, который заглушал уговоры врачей отступить, Джек проследовал за ними до самого автомобиля скорой помощи. Когда носилки принялись загружать внутрь, а Джек продолжил просить в отчаяние пустить его вместе с ней, врач, с категоричностью придерживаясь своего изначального ответа, строго сказал:

– Сэр, прошу отойдите. Она потеряла много крови, необходимо переливание.

Дверь захлопнулась прямо перед его носом – больше Джек не видел Эбигейл. В тот момент он ощутил почти физическую боль, словно кто-то врезал огромной кувалдой ему под дых. Кайла созерцала разворачивающуюся суету со стороны, разместившись внутри вместительного раскрытого багажника джипа Бёртленов, и приобняла согнутые в коленях ноги. Среди мельтешащих перед глазами работников ЛК, она обнаружила Алекса, который, опустив плечи и голову, расхаживал возле соседней машины скорой помощи. Спустя некоторое время он поймал её изучающий взгляд, после чего на его лице мелькнула измотанная полуулыбка.

– С возвращением, – сказал он, подойдя ближе и учтиво протянув руку для рукопожатия.

Кайла ответила тем же, приветливо кивнув:

– Спасибо.

Дверь одной из медицинских машин приоткрылась, выпуская знакомую фигуру, ведомую медсестрой. Моника, пребывавшая в сознании, когда ей зашивали запястья и переливали кровь, присела на ступень скорой помощи. На плечи ей заботливо опустили клетчатый плед, кольнувший шею своими ворсинками, а в перемотанные бинтами руки вложили бумажный стаканчик чая. Обводя взглядом сложившуюся обстановку вокруг, она поднесла краешек стакана к губам и отхлебнула горячей жидкости. Напиток оказался до безобразия сладким, отчего Моника скривила губы; так и не определившись, пьёт ли она чай с сахаром или сахар с чаем, Моника продолжила делать небольшие глотки через силу. Её глаза прищурились, остановившись на раскрытом багажнике джипа; разглядев в полумраке Кайлу, она радушно склонила голову и приподняла руку со стаканом. В свою очередь, Кайла ответила тем же доброжелательным кивком. Алекс отстранился от джипа его матери, направившись на встречу своей сестре; Моника проследовала глазами за его приближением, после чего Алекс опустился на ступень возле неё. Задумчиво покачивая стаканчиком в руке, Моника прервала тишину:

– Не осталось при себе сигарет?

Алекс скосил на неё глаза:

– Ты только что перенесла операцию по переливанию крови, и первым делом просишь об этом?

– Меня только что едва не принесли в жертву какому-то божеству, так что да, – пробормотала Моника, насупившись.

Алекс задумчиво поджал губы, склонив голову набок. Моника в ответ упёрла язык в щёку изнутри, издав протяжный вздох:

– Да в порядке я, физически. Печёшься о моём ментальном здоровье – мог бы и не жадничать.

Она бесцеремонно просунула руку во внутренний карман куртки брата, где он обычно носил пачки сигарет, но ничего там не обнаружила. Алекс поднял зажатую между пальцев упаковку в воздух, покрутив ею перед сестрой; Моника попыталась перехватить, но Алекс отдёрнул руку.

– Пользуешься моей временной слабостью? – осведомилась Моника.

Алекс проигнорировал её реплику, закинув пачку сигарет в урну внутри автомобиля скорой помощи, и улыбнулся с издёвкой:

– Прекрасное время, чтобы начать здоровый образ жизни, не так ли?

Моника закатила глаза, уткнувшись носом в бумажный стаканчик.

На протяжении всего времени, что Эбигейл провела на операции, Джек ни на шаг не отступал от машины скорой помощи. Усевшись на ступени и поднеся к губам сложенные домиком ладони, он терпеливо дожидался новостей. Мысль о том, чтобы отлучиться даже на секунду, вызывало панику; иррациональный страх что в его отсутствие с Эбигейл может произойти нечто ужасно оказался сильнее, чем потребность встретиться с Кайлой после всего, что произошло. Краем глаза Джек заметил приближающегося Лоуренса; тот молча опустился рядом, положив свою руку поверх плеча друга в немом жесте поддержки. Джек протёр ладонями глаза, слово в попытке уменьшить напряжение, и ответил взглядом на грустную улыбку Лэри.

Щелчок открывающейся двери заставил Джека подскочить на ноги и, затаив дыхание, уставиться на врача в ожидании вердикта.

– Операция прошла успешно, нам удалось стабилизировать её состояние, – озвучил врач, постукивая пальцами по планшету с прикреплёнными к нему бумагами.

– Она выживет?.. – протараторил Джек.

– На данный момент мой прогноз оптимистичен. Единственная сложность операции заключалась в том, что мы не знали её группу крови. Осталось только надеяться, что наугад выбранная нами донорская кровь не вызовет отторжение иммунной системой.

* * *

За некоторое время до минувших событий.

Тьма заполняла собой всё пространство, вытесняя воздух, и коконом обволакивала тело, крепко цепляясь своими щупальцами и лишая возможности сбежать. Тело тонуло в этих безграничных толщах нефти, пророчащих вечную борьбу и страдания. Но какой же из путей наиболее щадящий: отдаться удушающим объятиям тьмы и тонуть – вечность, никогда не достигнув дна – или бороться за жизнь, стремясь к недосягаемой поверхности, лелея угасающую надежду? А может быть в объятиях Тьмы не так уж и плохо – тишина вместо бесконечного потока тревожных мыслей, пустота вместо накопленной с годами душевной боли, лёгкость вместо невыносимо тяжёлых тюремных колодок прошлого? Страна, где не осталось место для горестей и беспокойств. Страна безграничного покоя и умиротворения. Страна, где у тебя нет имени, фамилии, прошлого, предназначения... И всё же некая надежда обрела материальность, представившись тусклым просветом во тьме. Эта душа не пришла в мир смертных, чтобы быть трусом. Эта душа была рождена воином. Протянутая рука всё стремилась ухватиться за свет, в то время как вторая толкала тело выше. Огонёк разрастался, становясь с каждым метром всё отчётливее, и вот, последний толчок ногами – ладонь прошлась сквозь светлый блик, высунувшись на поверхность. Тьма расцепила объятия, когда вслед за ладонью вынырнуло и тело.

Последнее что помнила Кайла – внезапный хруст шейного позвонка, вылетающего из привычного положения, и ломающего межпозвоночный хрящ. Затем картинка перед глазами померкла, как будто экран телевизора, кабель которого вырвали из розетки.

В какой-то момент всеобъемлющая завеса темноты впустила однотонный беспрестанный шум, шелестящий где-то на заднем фоне. Все части тела утратили былую невесомость, упокоившись в горизонтальном положении на бугристой поверхности. Обонятельные рецепторы уловили резкую и приторную сладковатую вонь, смешанную со спёртым запахом влажной почвы. Осознание себя, своего имени и предыстории, будто удар грома в безоблачном небе, пронзило прежде беспечные мысли.

Кайла приоткрыла глаза, морщась от навязчивого запаха. Густым зелёным навесом над ней склонили свои ветви деревья, будто стремясь заслонить Кайлу своими телами от тысячи водяных пуль, посылаемых небом. Однако этот барьер на их пути не был совершенен – несколько вражеских дождевых капель сумели просочиться сквозь кроны, отчего имеющаяся на теле Кайлы одежда намокла и прилипла к телу. Справа и слева от себя Кайла обнаружила некие «стены», сотворённые из смоляно-чёрной от влажности лесной почвы. Должно быть, она была помещена где-то ниже уровня земли. Рывком Кайла подтянула к себе руку – та непослушно плюхнулась на её грудь, согнувшись в локте; конечности казались чужими и почти неуправляемыми, будто не принадлежали ей в полной мере. Голова была столь же неподъёмной – Кайла чуть повернула её набок. Когда ей в ответ уставились выпученные глаза с пожелтевшими роговицами, мысли вновь обрели ясность.

На ничтожно маленьком расстоянии от неё лежал мертвец, из раззявленного рта которого вываливался почерневший от гнили язык с копошащимися в нём белыми червями. Крик вместе с рвотным позывом застрял где-то в горле, когда Кайла резко подскочила, зацепившись ногой за нечто скрюченное – иссохшую руку другого трупа, и снова рухнула. В ужасе отползая дальше, она угодила рукой в нечто размякшее и склизкое на ощупь. Не разбирая что-то это было, Кайла нервозно отряхнула руку, пытаясь устоять на вершине нагромождения гниющих тел. В глазах потемнело от накатившей дурноты; относительно чистой рукой Кайла заткнула нос и рот в попытке уменьшить жуткую трупную вонь. Масса человеческих тел и оторванных конечностей, пребывающих на разных стадиях разложения, двигалась от её шагов и проминалась под ногами, так что она несколько раз падала обратно на мертвецов прежде чем доковылять до стены огромной по своей вместительности братской могилы. Руки вцепились в спасительный край ямы, после чего Кайла, подтянув тело, забросила одну ногу наружу. Земля оказалась размыта ливнем – ботинок соскользнул вниз, отчего Кайла едва не сорвалась обратно. Она повисла, проталкивая себя дальше по влажной лесной траве и хватаясь за выступающие корни многолетнего дуба. Оказавшись целиком на поверхности, Кайла изнеможённо распласталась на ковре из мха.

Сухие ветки, павшие на землю, неприятно покалывали её щёку. Капли дождя разбивались о широкие дубовые листья, собираясь позже в тонкие струйки, будто по водосточным трубам стекающие вниз. Было странно вновь испытывать весь тот спектр чувств, что испытывают все смертные; однако этот спектр, казалось, был преумножен в разы. Стойкие ароматы до сих пор доносились из проклятой ямы, и, казалось, намертво впитались одежду и волосы Кайлы, заставляя недавние образы повторно предстать перед глазами: изувеченные, взбухшие от влаги серые рожи, иссохшие скелеты, чёрные от гнили конечности. Новая волна тошноты подкатила к горлу, и на этот раз выплеснулась наружу.

Стало несколько легче. Кайла поднялась с земли и вытянулась во весь рост. Полноценный контроль над ногами до сих пор не вернулся к ней, поэтому её слегка пошатывало. Она запрокинула голову к небу, серые отрывки которого немного виднелись за навесом смешанного леса, и огляделась. Вокруг неё кишела жизнь в различных масштабах и формах: флора и фауна в этом месте процветала, что говорило о его вероятной удалённости от человеческой цивилизации. Руки скрестились, приобнявши тело в самоуспокоительном жесте, подбородок склонился к груди, отчего мокрые волосы спали на лицо. Кругом было зябко и сыро, пахло грибами и свежестью, а также осточертевшим запахом смерти. Не имея представления куда идти и что дальше делать, Кайла позволила своим ногам вести её куда-то в неизвестность, вдоль мощных дубовых стволов. А что обычно делают люди, когда воскресают из мёртвых? Нелепость подобных мыслей вызвала лёгкую полуулыбку. Расцепив объятие, Кайла дотронулась кончиками пальцев до выступов позвоночника, пробежавшись вдоль по нему до шеи; с особой осторожностью она прощупала кости – те были абсолютно целы, словно никаких переломов никогда не случалось. Тем не менее Кайла точно была убеждена, что умерла тогда от рук Некроманта. Быть может, она всё ещё мертва? Быть может, это и есть та самая жизнь после смерти, о которой повествуется в шедеврах мировой классики и описывается в религии? Что же это, один из кругов Ада? Местность вокруг Кайлы мало походило на Ад или Преисподнюю. Кайла могла бы скорее назвать этот лес – Райским, нежели местом, где люди обречены на вечные страдания. Однако место в Раю Кайла не заслуживала.

Её переполняли странные неизведанные ощущения, будто с её телом успели приключиться некие метаморфозы за время проведения на том свете. Мелкая дрожь продолжала сотрясать Кайлу, несмотря на то, что холода она не чувствовала; горло драло от нестерпимой жажды, так что она раскрыла рот, пытаясь поймать дождевые капли – от них жажда не слабела; Кайла с удивлением заметила, что улавливает приближение каждой дождинки по отдельности, что сопровождалось визуальным изображением в голове: её полёт, замедляющийся в разы, деформация сферической формы при столкновении с поверхностью. Если сосредоточить внимание, то можно было обнаружить мельчайшие детали окружающей среды, что кардинально меняло восприятие мира как такового. Кайла не помнила, чтобы раньше могла услышать стук по дереву дятла, сидящего на вершине огромной пихты в пятистах метрах от себя; приблизительно оттуда же донеслась вибрация земли (предположительно от ударов копыт небольшой стайки животных). Наверное, только сейчас Кайла прочувствовала всю обширность земли под своими ступнями – масштабы вокруг внезапно начали увеличиваться, отчего возникло острое ощущение ничтожности собственных размеров в сравнении со Вселенной. Кажется, она смогла почувствовать мерное движение земного шара. От подобных мыслей и ощущений перехватило дух, отразившись свободным падением эфемерного предмета в груди. Спектр чувств сжался обратно до размеров собственного тела, и внимание сместилось на прогрессирующую головную боль. Внутри ощущалась какая-та непривычная пустота, будто Кайла утратила какую-то неотъемлемую часть своей плоти, но она всё никак не могла осознать, что именно. Ко всему прочему коктейлю чувств примешивался голод, о котором красноречиво урчал желудок.

Облака несколько потеряли свою плотность, позволив единственному просвету прорваться сквозь пелену. Он оказался ослепительным. Кайла выставила ладонь вперёд, защищая воспалённые сухие глаза от солнечного света. Он казался чрезмерно ярким, навязчивым, обжигающим. Накатывающая тошнота раздражала нервы ещё сильнее. Непривычная гиперчувствительность становилась невыносимой.

На самом деле Кайла уже давно догадалась, что произошло с её телом. Однако осознание наступившего бессмертия её вовсе не обрадовало. Раньше она часто погружалась в рассуждения о неограниченности времени собственного существования, но каждый раз эти думы были преисполнены отчаянием. Вечность в её понимании было чем-то непостижимым человеческим пониманием, чем-то сюрреалистичным и абсурдным. Да и собственная жизнь выглядела чем-то абсурдным, лишённым реализма, но теперь она была обречена скитаться вечность в поиске смысла своего пребывания в этом мире. Кайла бы утонула в беспрерывном течении мыслей и чувств глобальных масштабах, если бы не приземлённая и с каждым шагом нарастающая жажда. Организм, ощущающий недостаток чего-то (теперь) жизненно необходимого, настойчиво требовал восполнение ресурса. Новая потребность, захватившая мысли. Жажда крови.

Смерть сделала её полноценным трибридом. Вызволила из заточения третью сущность. Раз и навсегда изменила её. Запустила нечто необратимое. Вместе с досадой прилетела мысль, что придётся учиться уживаться с кровожадной вампирской сущностью (следует подметить, что с двумя другими уже не заладилось). Двум другим придётся потесниться, принимая своего нового сожителя. Прежняя жизнь была необратимо разрушена Некромантом.

Мимолётный просвет бесследно померк, в то время как ливень набирал силу, пробивая себе путь сквозь кроны деревьев. Кайла не имела представления, как долго брела вдоль леса в неизвестном направлении. Теперь её запас времени был неограничен, спешить было незачем и некуда. Над её головой раздался первый раскат грома. Спустя некоторое время Кайла обнаружила небольшое углубление в скале, которое вполне бы могло стать укрытием от дождя. Собрав горстку промокших веток на земле, Кайла вошла во внутрь – там было значительно суше. Высыпав хворост посреди пещеры, Кайла стянула с себя майку, мокрой тряпкой свисающей на неё, и осталась в одном топе. Из ткани выжалось около литра дождевой воды. Она присела на колени возле горстки хвороста, распрямив ладони над ней, и сосредоточилась на внутреннем резерве магической энергии – тот был насыщен как никогда прежде. По этой причине развести костёр из веток, пускай они и были влажными, не составило больших усилий. Заворожённо наблюдая, как искра порождает небольшой огонь, Кайла прислонилась спиной к каменной стенке и подтянула колени к себе.

Поверхностью лица Кайла ощутила приятное тепло, источаемое пламенем. Она с недоумением почувствовала, как её щёки начинают пылать – как обычно бывает, когда заходишь в тёплое помещение после прогулки по морозной улице (до этого, Кайла полагала, что температура тела вампиров всегда статична). Мирно потрескивающие угольки производили удивительно умиротворяющий эффект. Склонив голову к плечу, Кайла сонно прикрыла глаз, другим продолжая наблюдать хаотичные движения пламени. Весь мир остался где-то далеко за этим лесом, пока Кайла наедине с пляшущим костром погрузилась в рефлексию о собственных изменениях. Горло сдавил ком сожаления, что никто не созерцает костёр вместе с ней, сидя рядом, и не с кем разделить собственные думы и тревоги. Её руки бессознательно обвились вокруг колен, слегка поглаживая их. В этом месте определённо чего-то не хватал. Чего-то, к чему она успела привыкнуть за последние недели.

Одиночество? Столько лет она жила сама по себе, не имея ни друзей, ни семьи. Одиночество – основное составляющее её жизни, однако прежде её это никогда не волновало. Раньше ей было комфортнее обсудить что-то мысленно со своим внутренним голосом, нежели довериться постороннему человеку. Что же изменилось с тех пор? Должно быть, она увидела другую сторону жизни. Наилучшую.

Она слегка покачивалась на одном месте: вперёд-назад. Удалось ли им пережить ту самую встречу с Некромантом? Какой сейчас день? Был ли Некромант остановлен кем-либо или так называемый «судный день» уже свершился? Её кожа всё сильнее разогревалась, пока в этой пещере не стало до невыносимости жарко. Кайла почти провалилась в сон, пока размышляла о судьбах тех людей, кому доверилась впервые в своей жизни.

Тук-тук, тук-тук. Кайла разлепила веки, услышав постороннее биение сердца, доносящееся снаружи пещеры. Здесь есть кто-то ещё. Прохладные потоки ветра снаружи принесли вместе с собой незнакомый человеческий запах. Отстранившись от стены, Кайла уставилась на движущуюся в сторону её укрытия фигуру, скрытую ночной темнотой.

Лучи догорающего костра осветили закутанного в плащ человека, без капли стеснения нарушившего уединение Кайлы. Запах человеческой плоти приобрёл нестерпимую отчётливым, так что острая потребность в свежей крови накатила волной мелкой дрожи. Кайла, медленно сглотнув слюну, стиснула пальцы в кулак. Голова незваного гостя крылась под куполом чёрного зонта, с которого ручьями стекала дождевая вода.

– Заблудились? – вопросил объёмный по своему звучанию женский голос. – Нынче погода оставляет желать лучшего.

Купол зонта автоматически и компактно сложился, разбрызгивая капли по сухому дну пещеры. Этим человеком оказалась достаточно высокая женщина средних лет, чьё лицо казались Кайле отдалённо знакомыми. Манерным движением сняв с головы капюшон бежевого плаща, она позволила пышным волосам рассыпаться по плечам крупными завитками. Было в остроугольной линии её челюсти и прочих особенностях лица нечто маскулинное, что прекрасно сочеталось с изящной формой поджатых губ и проницательными серыми глазами, присматривающимися к настороженно поднявшейся на ноги Кайле. Лёгкие морщинки успели затронуть лицо пришедшей женщины, однако было трудно судить о её возрасте: предположительно ей было от тридцати пяти до пятидесяти лет.

– Рада встретить Вас в здравии, – продолжила она, механически улыбнувшись краешками губ.

Кайла непроизвольно отшагнула, поворачиваясь к собеседнице полубоком. Стук сердца пришедшей обретал нестерпимую громкость, что вызвало болезненное натяжение тканей дёсен; затем нечто прорвалось сквозь них, вытягиваясь во всю длину и формируя второй ряд зубов. Кончиком языка Кайла прошлась по их поверхностям, ощупывая отличающиеся от волчьих по своей длине и остроте новые клыки.

– Кто Вы? – спросила Кайла, прерывисто вдыхая.

– Скажем так: у нас есть общие знакомые, – женщина сместила свой взгляд на свёрнутый зонт, оборачивая его лентой. – Вы лично знакомы с моей дочерью.

Позабыв о предосторожности, Кайла приоткрыла рот и склонила голову на бок:

– Вы... Вайолет Винтель?

Неопределённое чувство, что это лицо было Кайле чем-то знакомо, подтвердилось. Кайла немного прищурилась, внимательнее изучая образ женщины перед собой, которая действительно напоминала некоторыми чертами Николь, но более зрелую её версию; выразительным отличием так же являлся тёмно-каштановый цвет волос Вайолет. Вайолет Винтель учтиво склонило голову, сопровождая движение ещё одной снисходительной полуулыбкой:

– Верно. А Вы, должно быть, – печально известная Кайла Кеннинг, вторая печать к заточению Тьмы, и бывший объект преследования Некроманта?

Эти слова заставили грудную клетку Кайлы неприятно сжаться, создавая лёгкое удушье. Она чуть опустила подбородок, из-за чего её прямой взгляд стал глядеть на собеседницу немного исподлобья:

– Кайла Эванс. Предпочитаю фамилию матери.

– Как скажете.

Отвлёкшись от до сего момента бесцельного диалога, Кайла опустила взгляд от лица Вайолет к оголённой шее, и небольшой пульсирующей под кожей артерии. Собственное сердцебиение (которое, в отличие от простых вампиров, у Кайлы запустилось по новой после смерти) громыхало в ушах, ровно так же, как громыхала единственная на тот момент мысль, вытеснившая все прочие. Кайла попыталась отвести взгляд, но не смогла противостоять своей сущности, продолжая загипнотизировано всматриваться в живую плоть. Она стиснула пальцы в кулаки, вдавливая острые ногти в нежную кожу в попытке сместить центр внимания.

– Твоё лицо пылает, – непринуждённо заметила Вайолет, не обращая внимание на её помутневший взгляд. – Повышенная температура тела – удивительная особенность новообращённых. Это указывает на изменения, происходящие с твоим телом.

– Вам лучше уйти... – сипло выдавила из себя Кайла, пытаясь вернуть контроль по крайней мере над беспорядочным дыханием. – Я едва могу сдерживаться, чтобы не впиться клыками в Вашу шею.

Ни единое движение, указавшее бы на страх или тревогу, не затронуло спокойное лицо Вайолет. Вместо этого серые глаза прищурились в ответ из-за едва заметной усмешки:

– Я знаю. У меня имеется опыт общения с вампирами. К слову, у меня есть кое-что для тебя.

Вайолет Винтель просунула руку внутрь вместительной сумки, перекинутой через плечо, и извлекла оттуда прозрачный пакет с донорской кровью. Поймав кинутый объект двумя руками, Кайла намертво приковала взгляд к наклейке «Всемирный Банк Крови» вместе с мозолящим взгляд логотипом с двумя переплетающимися буквами. Её лицо резко побледнело, приобретая неестественный серый оттенок, выделивший чёрную сеть вен и капилляров. Дрожащие руки потянулись, чтобы открутить крышку, но что-то вынудило её притормозить. Кайла задумалась над тем, что ровно в этот момент она стояла на краю эфемерного обрыва, готовясь шагнуть в пучину неизвестности. Чёткое понимание, что после этого шага уже будет не повернуть назад, придавало ей силы противостоять вампирской сущности.

– Я не могу... После этого мне не стать прежней.

– Можешь, – с напором в голосе заметила Винтель-старшая. – И сделаешь, если не хочешь опять вернуться на тот свет.

Снова отдаться объятиям тьмы? Подобная мысль послужила катализатором принятия решения: в исступлении сорвав крышку с пакета, Кайла припала к нему губами и с животной яростью выпила всё содержимое до последней капли. Из-за импульсивности движений часть крови размазалась по её губам; остервенелая жажда была наконец удовлетворена, так что утих шум грохочущего сердца в ушах, испарились навязчивые мысли и прошёл болезненный жар, от которого ломило суставы. Вайолет на протяжении всего этого времени молча созерцала данную сцены издалека, а позже, поглядывая на успокоившуюся Кайлу прошлась внутрь пещеры. Кайла искоса проследила за её походкой и стыдливо отвела взгляд, испытывая чувство, будто её застали за чем-то интимным и непристойным.

– Хорошо, – сдержанно кивнула Вайолет, остановившись напротив Кайлы и прислонившись спиной к стене. – Теперь, можем обсудить вопрос, по которому я здесь. Я хочу, чтобы ты нашла Некроманта и довела дело до конца.

То, как быстро смениться направление их беседы, стало для Кайлы шокирующей неожиданностью. Сделав пару шагов в глубь пещеры, Кайла выставила перед собой ладони в защитном жесте:

– Нет, – скривив губы, нервозно замотала головой она. – Я не хочу, чтобы мне свернули шею ещё раз. Прошлого раза вполне достаточно.

– В твоём нынешнем состоянии тела свёрнутая шея не убьёт тебя, – скупо на эмоции парировала Вайолет. – Не забывай, что, условно говоря, продолжительность твоей жизни не ограничена рамками.

Слегка расширенные глаза Кайлы столкнулись с беспристрастным взглядом Винтель-старшей, по-деловому сложившей перед собой руки домиком.

– Что вы имеете в виду?

– Состояние твоего тела статично, – пояснила Вайолет. – Твой организм больше не претерпевает возрастные и физиологические изменения, что, гипотетически, позволяет тебе существовать вечность. Однако ничего не вечно в этом мире, даже трибрид. Опыт начала столетия доказал, что гибриды устойчивы к осиновым колам, солнцу и ядам – фатальным факторам для ординарных вампиров. Но такие факторы, как полное уничтожение (ядерный взрыв) или божественная сила, коей обладает Тьма, – могут положить конец существованию гибрида.

Взгляд Кайлы обращён на Вайолет, но в то же время он будто смотрел сквозь неё, сканируя рентгеновскими лучами изнутри. Погрузившись в своим размышления и медленно моргая, Кайла сохраняла почти полную неподвижность.

– Вы собираетесь сказать, что Некроманту всё ещё по силам положить конец моему существованию?

– Да.

С обращённой в никуда улыбкой, Кайла покачала головой и прилегла спиной к противоположной стене, позже спустившись по ней вниз.

– В таком случае, мой ответ не изменен. Я уже сказала, что не желаю быть повторно убитой. К тому же, я до сих пор с трудом управляю своим телом, так что вряд ли от меня будет значительная польза.

Зрачки Вайолет слегка расширились, сопровождая микро-изменение её выражения лица. Поглаживая наружную сторону кисти в перчатке и шагнув ближе к Кайле, Винтель-старшая продолжила приводить аргументы, понизив тональность голоса и говоря с расстановкой:

– Ты и представить не можешь, что случиться, когда Тьма восстанет. На земле разверзнется хаос, Тьма погубит всё живое. Ты – единственная, кому по силам оказать сопротивление Некроманту.

– Как?.. – Кайла с неверием подняла брови, смотря на Вайолет снизу-вверх. – Я всего лишь сирота, которая провела всю свою сознательную жизнь в бегах от охотников и самой себя.

– Довольно прибедняться, – строго заметила Вайолет, поджав губы. – Ты не просто сирота. Ты – трибрид. Уникальное, единственное в своём роде существо. Помнишь те всплески магической энергии, которые уничтожили десятки живых мертвецов? Это всего лишь часть потенциала, заложенного в тебе.

– Это просто абсурд... Не хотите ли Вы сказать, что я смогу в одиночку остановить существо, которое не может остановить целая всемирная корпорация?..

– Я понимаю, насколько абсурдно это звучит. Однако это действительно так.

Кайла не нашла что ответить. Молча прикрыв веки, она лёгкими массажными движениями надавила на глазные яблоки в попытке сбавить напряжение. Вайолет приставила кулак к губам, откашливаясь, и подступила ещё ближе:

– Если судьбы несколько миллиардов человек не являются весомой причиной выступить против Некроманта, тогда задумайся над тем, что станет с теми шестью людьми, единственными, к кому ты испытывала хоть небольшую долю привязанности.

Поймав на себе несколько оживлённый взгляд, Вайолет продолжила:

– Они погибнут так же, как и всё человечество.

Спина Кайлы распрямилась, отрываясь от пещерной стены. Она заморгала чаще прежнего, переворачивая какие-то мысли в своей голове.

– А почему Вы не можете вступиться? – спустя некоторое время спросила она. – Ваше имя тоже нынче слывёт известным.

– Это не в моих силах. Однажды, мне довелось оказывать ему сопротивление... – запрокинув голову кверху, Вайолет многозначительно вздохнула. – Полагаю, ты в курсе, чем всё обернулось.

Винтель-старшая совершила пару шагов вглубь пещеры, отчего на стене возникла громоздкая облачённая в плащ тень, но не прекратила размышлять каким-то философским тоном:

– Некромант – один из самых могущественных существ на планете. Его дар был дан самой Тьмой. И ты одна из немногих, кому подвластно потягаться с ним силой.

Притормозив паре шагов от Кайлы, Вайолет опустилась на колени так, что их лица оказались на одном уровне. Серые глаза расширились, в то время как брови опустились ниже в меланхолическом выражении.

– Я надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, – почти опустив тембр голоса до шёпота, сказала Вайолет. – До Кровавого Полнолуния осталось пару часов, пока что есть шанс предотвратить неизбежное. Это также твой шанс доказать свою непохожесть на отца, доказать, что твоё сердце не полностью охвачено мраком. Без твоего вмешательства, твои приятели обречены на погибель. В том числе, и моя дочь...

Между её пальцев оказался зажат миниатюрный флакончик с некой полупрозрачной жидкостью и прикрепленной надписью. Выставив упакованное зелье между собой и собеседницей, Вайолет наделила следующую просьбу всей чувственностью, на какую только была способна:

– Как мать, я молю тебя: спаси жизнь моей дочери...

Ранее твёрдая уверенность в своём отказе разлетелась на осколки. Гипнотизируемая флакончиком в едва заметно подрагивающей руке Кайла ровно так же не могла от него отвернуться, как и от пакета с донорской кровью. На этот раз нечто другое не позволяло ей отказаться. Чувство ответственности, взваленное на плечи. Кайла приняла флакончик с зельем из рук Вайолет.

– Я попробую сделать всё, что в моих силах. Обещаю.

* * *

Толпа людей разбавилась санитарами, облачёнными в белые одеяния, что делало их похожими на мельтешащих перед глазами призраков. Один за другим они выносили трупы погибших на службе агентов, обмотанных светлой тканью, подобно египетским мумиям; таким образом, вскоре у подножия скалы почти не осталось мёртвых агентов - все они были транспортированы и аккуратно уложенные в подобие пирамиды на открытой местности. Задачей санитаров было подготовить тела к кремированною, согласно условиям контракта ЛК и очистить местность от следов недавнего побоища. Шатаясь по округе без дела, Джек наблюдал за их деятельностью, параллельно с этим размышляя, кого это – быть исполнительным агентом ЛК. Вероятно, подобная работа была во много раз интереснее офисной рутины, ведь жизнь агента за все годы службы просто обязана наполниться незабываемыми историями и постоянными приключениями, так что будет чем поделиться со своими ближними. В то же время работа агента ЛК всегда представляла опасность для жизни, даже смертельную (летальные исходы на службе происходили, увы, часто), что, в свою очередь, компенсировалось хорошей заработной платой. Путь по карьере исполнительного агента был открыт не для каждого – было необходимо обладать определённым набором качеств, таких как критическое мышление, находчивость, смелость и стрессоустойчивость. Переходя в выпускной класс в своей школе, Джек до сих пор не знал, с чем желает связать свою жизнь. Со стороны наблюдая за тем, сколько сил инвестируют некоторые агенты в свою карьеру, Джек внезапно задумался над своим собственным будущим. А чего хочет от жизни он?..

Джек задержал ногу над густой травой, услышав под своим ботинком шуршание. Он отступил назад, приглядываясь к листьям в поиске источника звука и наткнулся на нечто маленькое и чёрное, копошащееся в траве. Склонившись к земле, Джек увидел, что объектом его любопытства на самом деле оказалось птицей с блестящими перьями смоляного цвета. Это был ворон, который неловко полз, волоча за собой раненое крыло по земле, и время от времени неуклюже заваливался набок. После непродолжительного наблюдения сей сцены, сердце Джека болезненно сжалось от жалости к этой несчастной птице. На рациональном уровне понимая, что излишняя сентиментальность в конечном итоге не доведёт его ни до чего хорошего, Джек обернул руку носовым платком и аккуратно взял ворона обеими руками. Сначала тот вырывался и противился, но Джек крепко обхватил его тельце, не позволяя плюхнуться обратно в кусты. Наконец смирившись со своей участью, ворон зыркнул на Джека своим чёрным блестящим глазиком, выжидая своей участи. А Джек пока размышлял, как бы рассказать о подобранном вороне тёте Малии, чтобы не вылететь из дома вслед за новым питомцем.

– Что тут у тебя? – раздался голос Лэри прямо над ухом.

Тот, покравшись со спины, заглядывал на новый объект через плечо Джека.

– Это ворон. У него, кажется, крыло сломано.

Брови Лоуренса удивлённо поползли вверх:

– А может это тот самый, которого на плече таскал Некромант?! Тогда, может не стоит его трогать?

– Он же ранен... – со страдальческой физиономией вздохнул Джек. – К тому же, даже если так – он не выбирал себе хозяина. Ты предлагаешь бросить его здесь?

Лоуренс, обхватив подбородок большим и указательным пальцами в задумчивости, покачал головой:

– Нет, бросать нельзя. Надо его вылечить.

Проходящая мимо Лукреция, обнаружив объект всеобщего внимания, пристроилась рядом:

– Это что – ворон? – с удивлением протянула она.

– Нет, это павлин, – с чрезмерной уверенностью заявил Лоуренс. – Не видишь яркий хвост что ли?

Лукреция, закатив глаза, адресовала ему полный усталости и раздражения взгляд. Лэри просиял в ответ:

– JC хочет забрать его к себе. Будет живым трофеем!

Лукреция перевела недоверчивый взгляд с Лэри на Джека и обратно.

– Вы что, серьёзно?

– Абсолютно, – с энтузиазмом закивал Лэри. – Ну пожалуйста!

Он шутливо сложил губы бантиком и, передразнивая Лукрецию, направил два указательных пальца друг на друга. Лу цокнула языком:

– Прям как дети малые!

– А что? – лучезарно улыбнулся Лэри. – Мне всего лишь двадцать четыре годика.

По-деловому уперев руки в буки, Лу смиловалась:

– Ладно. Только кормить и убирать за ним буду не я.

– Вот и славненько.

Джек легонько погладил птицу по голове, проходя пальцами по углено-чёрным перьям. Завёрнутый в серый платок ворон продолжал смирно сидеть у Джека в руках, с подозрительностью поглядывая на приблизившегося к нему Лоуренса.

– Ему теперь нужно имя.

– Точно, – поддержал Лоуренс. – Назовём его Уинстон. Как вам?

– Уинстон? – с оттенком недоумения повторил Джек, прислушиваясь к звучанию имени.

– Да, прекрасное имя! – ответил Лэри сам себе.

Вместе с яркой вспышкой на их спины обрушился внезапный жар, заставивший их развернуться. Донёсся едкий запах керосина, с помощью которого было разведён масштабный костёр, пожирающий пирамиду из мёртвых тел; процедура кремации проводилась под строгим контролем в обособленном от деревьев и высокой травы месте, где прежде была вырыта объёмная яма. Замотанные в белую ткань трупы тонули в оранжевых и жёлтых языках пламени; должно быть, с высоты птичьего полёта очищающий костёр должен выглядеть броским пятном на фоне мохнатого ковра из крон деревьев. Огонь осветил собой всю округу, а столпившиеся вокруг него люди отбрасывали длинные и неподвижные тени на поверхность горного хребта. Агенты выстроились в ровные ряды, одинаково приложив кулак правой руки к сердцу и опустив голову. Эту толпу возглавлял Артур, склонившись в том же жесте. Лоуренс, невзирая на собственное увольнение, испытал острое чувство сопричастности к происходящему, так что, подыскав себе подходящее место возле одного из агентов, последовал примеру бывших коллег. Они отдавали честь погибшим, безмолвно платя дань уважения тем, кто ценой собственной жизни не позволил Некроманту совершить нечто катастрофическое. Нечто, что могло бы по-настоящему изменить привычное мироустройство и погубить миллиарды жизней.

Сегодня судьба оказалась достаточно благосклонна, чтобы избежать необратимых последствий. Финальная точка была внесена в историю Прислужника Тьмы. Путь Некроманта подошёл к своему логическому завершению ровно так же, как были оборваны пути многих агентов. Тем не менее спустя несколько тысячелетий Тьме не было суждено вырваться на свободу. Вероятно, в один восхитительный день она отыщет изобретательный способ положить конец своему заточению, но определённо не сегодня. И, хотелось бы верить, не завтра. Таким образом, победа осталась на стороне Смертных, законных обывателей этого мира. Однако конец ли это?

Под звуки потрескивающих угольков они безмолвно созерцали живописную и ужасающую картину. Огонь поглотит материальные доказательства того, что эта битва за жизнь когда-либо происходила, но сие событие навсегда сохраниться в памяти выживших. Тем временем над горизонтом начинало пробуждаться солнце, вместе со своими лучами принося в этот мир новый день...