Прислужник Тьмы. Книга 1

7 лет назад. Даркфор. Дом Винтель.

На паркете лежали две половины распахнутого чемоданчика, в которых горкой нагромождались вещи. Он наполнен до краёв, однако десятилетняя Николь не оставляет надежд вместить ещё пару книг и белое платьице. В голове девочка проворачивает мысль: «Взяла ли она всё необходимое? Ничего ли не оставила?». Пересчитав собранное, она аккуратно сложила платье в несколько раз и, уложив поверх прочей одежды, пару раз надавила на него ручками, чтобы утрамбовать. Предприняв усилие, Ники перевернула вторую часть чемодана, из которой содержимому мешала выпасть сеточка на застёжке, тем самым слепив две половинки. Чтобы защёлкнуть молнию, пришлось навалиться на него всем телом – чемодан, изнутри распираемый чрезмерным количеством вещей, активно сопротивлялся. В конце концов Николь благополучно одолела его и поставила увесистый розовый прямоугольник с гладкой поверхностью на колёсики. Книги девочка поместила внутрь рюкзака, а затем продела руки в лямки. Из приоткрытого окна в душную комнату врывались потоки свежего воздуха и умиротворённые звуки с улицы, на контрасте с которыми граничил шум двигателя только что прибывшего грузовика для транспортировки крупных вещей. На секунду девочка задержала взгляд на салатовых и тёмно-зелёных верхушках Центрального сада, недавно лишившегося своей главной достопримечательности; листья деревьев грелись под знойными лучами солнца.

Солнце... Совсем недавно бушевали страшные бури, обладающие невероятно разрушительной мощью. Когда неприятные воспоминания, перемешавшиеся в один единый нескончаемый день, пронеслись в её мыслях, Ники опустилась на голый матрас своей кровати. По ночам, во время очередной грозы, девочка пряталась под одеялом, ибо схорониться от ярчайших вспышек молний и грозных раскатов грома. Она всегда боялась таких масштабных природных явлений, так как часто ощущала собственную уязвимость пред силой могучей стихии, а когда страх всё же одолевал, Ники бежала вниз по лестнице к маме. Дом Винтель долго вёл её по бескрайним коридорам, пока среди закрытых дверей комнат, не имеющих хозяев, она не находила нужную. Запрыгнув на просторную кровать, которая всегда казалась Николь более мягкой, тёплой и уютной, девочка закутывалась с головой в покрывало. Разбуженная Виолетта успокаивала её, гладя по голове и убеждая, что не стоит бояться природу, ведь она их верный союзник, а этот дом – самое безопасное место, что можно отыскать на всём свете. Большой, двухэтажный дом Винтель в детстве казался чем-то громадным и неприступным, как собственный замок или крепость, которая принадлежит только им двоим: Виолетте и Николь, за стенами которого девочка и впрямь чувствовала себя в комфорте. Теперь им приходится покинуть их крепость.

Дверь с тихим скрипом приоткрылась – на пороге остановилась мама, со спортивной сумкой через плечо, в простых синих джинсах, серой помятой кофте и светло-кофейном плаще. Её каштановые волосы с выгоревшими светлыми прядями ближе к концам лежали на плечах пышными волнами; из-за вздёрнутых бровей на лбу проступила пара морщинок; впалые щёки делали её лицо изнеможённым. Насколько Николь могла заметить, она не ест несколько дней.

– Ты готова, Николь? Нам уже пора.

– Я не хочу уезжать... - тихо проговорила Ники, надув губки.

Виолетта удручённо вздохнула, но лицо по-прежнему ничего не выражало. Маленькими шажками она зашла в комнату и, скинув сумку с плеча, опустилась на край кровати возле дочери.

– Я тоже, - шёпотом сказала она, безотрывно глядя на стену. – Боюсь, у нас нет выбора. Не печалься, у нас появиться новый, не менее хороший, дом. Там мы будем счастливы.

– Почему мы уезжаем? – Ники потрясла плечо матери, заставляя её посмотреть в свои блестящие и печальные глаза.

Виолетта не посмотрела. Ссутулив спину, она продолжила говорить ровным тоном без эмоций, убеждая в возможных плюсах либо Николь, либо себя:

– Мы отправимся на поиски лучшей жизни. Ты будешь ходить в школу вместе с другими детьми, я устроюсь на какую-нибудь работу. Жизнь наладиться, вот увидишь.

Она не верила в свои слова, Николь это знала. Внутри их обеих крепко засело чувство, что как раньше уже не будет. Ники мрачно нахмурила бровки и надулась:

– Я не такая глупенькая! Я знаю, почему на самом деле мы уезжаем. Нас выгоняют, так ведь?

Она с вызовом посмотрела на мать. Та никак не отреагировала и лишь продолжала смотреть куда-то перед собой. Николь хотела, что мама разозлилась или расплакалась, упрекнула бы за что-нибудь или успокоила, но Виолетта молчала. Ники надоело видеть её безрадостный взгляд и опущенные плечи; Ники больше не могла видеть её в таком странном и непостижимом детскому уму состоянии. Спустя некоторое время Виолетта слабо кивнула:

– Да.

– Но они не могут лишить нас дома!

– Поверь, могут. – На лице мамы появилась бледная улыбка, обращённая к Николь. Не настоящая – лишь подобие настоящей. Виолетта ласково провела рукой по рыжим локонам Ники, заплетённым в тугую косу, приглаживая пушок на висках, который, извиваясь, всё время топорщились. – Нам пора идти, Николь.

Женщина нежно коснулась губами макушки дочери, оставляя лёгкий поцелуй, и поднялась с кровати, подобрав сумку. Николь последовала за матерью к выходу, обернувшись напоследок, чтобы ещё раз взглянуть на свою полупустую комнату. Глаза защипало от подступивших слёз, ведь девочка осознавала, что, возможно, никогда сюда не вернётся.

* * *

Настоящее время.

Первое, что она услышала, – звон в ушах, заглушающий прочие звуки. Перед глазами мелькали неразборчивые, бесформенные тени, со скоростью света движущиеся в полумраке и рассыпающиеся в пространстве. Во рту ощущался металлический привкус крови, мешающийся с тем же запахом и дерущим чувством в носоглотке. Картинка плыла и раскачивалась на волнах, как корабль, который то и дело подкидывало море, а затем он вновь падал вниз, норовя рано или поздно перевернуться и пойти ко дну. Сознание возвращалась чрезвычайно медленно, с трудом; все мысли путались и сбивались, не приходя к единому выводу; внутри всё больше разрасталась неопределённая пустота. Николь предприняла попытку шевельнуться, что отдало острой болью в висках; невидимое препятствие не позволило её рукам и ногам сменить положение. Из-за ощущения сухости во рту, что только усугубляло скребущее чувство в горле, её охватила жуткая жажда воды. Желудок скрутило от подступившей тошноты. Её било мелкой дрожью от озноба; всё тело ломило, как при инфекционном заболевании. Голова Николь повисла на плечах и казалась неподъёмной, как будто вся тяжесть этого мира сосредоточилась внутри её черепной коробки; преодолев над собой усилие, девушка отлепила подбородок от ключицы – резка боль пронзила затылок и отдала в верхний плечевой пояс; затёкшую шею свело судорогой. Глаза уловили блики – слепящие лучи света; зрение возвращалось медленно и с неохотой, но картинка постепенно прояснялась. Помещение, где она находилась, – тёмное, сырое, без окон и с единственной дверью; грушевидная лампочка над головой давала слабое освещение; стены и потолок – серые, невзрачные, бетонные, вдоль них протягиваются многочисленные оголённые трубы, различные по толщине; по полу растекается тёмная лужица, поблёскивающая поверхность которой отражает скудный свет, – по всей вероятности, чья-то кровь. Когда звон в ушах немного смолк, возвращая способность складно мыслить, Николь определила, что привязана к стулу где-то под землёй. Грубые верёвки болезненно впивались в щиколотки и запястья сведённых за спиной рук, оставляя кровяные потёки; они также обвивали туловище, лишая Николь возможности хоть как-то пошелохнуться. Тем временем головокружение не проходило, а продолжало создавать впечатление, что девушка летает где-то в космосе между пространств, между звёзд и вселенных; туман, покрывший мягкой вуалью рассудок, не рассеивался, грозясь вновь забрать Николь в мир беспамятства; девушка ему противилась. В области затылка резкая боль не смолкала – ушиб давал о себе знать. Николь с трудом вспомнила последние мгновения до потери сознания: пробуждение в Даркфоре, приезд в Чикаго, звонок Виолетты, агенты, штаб «Локонте Корпорэйшн», её неконтролируемая вспышка гнева, перестрелка в Нейпервилле, заброшенный банк, Лоуренс, таинственная связь, странная девушка, разбитый нос, поход в аптеку, а дальше... а дальше... а дальше её огрели по голове, подобравшись со спины. И вот теперь она здесь... А, где это, здесь?

Едва Николь восстановила цепочку ярких событий в голове, как из соседней комнаты отдалённо донёсся приглушённый шум. Она дёрнула ногами, привязанными к ножкам стула (который оказался, на удивление, весьма устойчивым). Тогда она шепнула:

– Ignis...

Ничего. Что-то перекрывало её связь с внутренней магической энергией. Железная дверь с лязгом открылась, впуская две мужских фигуры в чёрном одеянии. Николь не могла разглядеть их лиц – они выглядели размазанными, их образы – как два бледных пятна во тьме. Один из вошедших приблизился к ней, принеся с собой стойкий аромат табака. Звонкий шлепок по лицу окончательно привёл девушку в чувства.

– Просыпайся! – рявкнул шершавый голос, и фигура шагнула назад.

Место удара покраснело и начало жечь; голова Николь по инерции запрокинулась, отчего виски сдавила новая волна пульсирующей боли. Туман перед глазами рассеялся, и Николь сумела разглядеть лица двоих мужчин. Один из них, что стоял чуть дальше, лицо которого заросло бородой, а чёрные волосы торчали в разные стороны, показался Николь смутно знакомым. Девушка открыла рот, пытаясь произвести какой-либо звук, но вместо привычного голоса послышался сдавленный хрип:

– Что... вам надо...

– Мы хотим вернуть то, что ты забрала у нас, - Лохматый нахмурил густые тёмные брови. Его голос оказался выше, чем голос напарника, и звучал, почему-то, тоже очень знакомо. Николь осенило: это тот самый охотник, которого она усыпила, тогда, в заброшенном банке. Вероятно, ему удалось сбежать от агентов ЛК.

– Не понимаю, о чём вы...

Тут же обрушилась ещё одна жёсткая пощёчина.

– Та пленница! – лицо первого исказила гневная гримаса. Шершавый голос перешёл в лающий крик. Первый охотник, что повторно стукнул Николь, был темноволосый и с небольшой небрежной щетиной. Это лицо Николь не знакомо. – Ты помогла ей бежать. Где она скрывается?!

– Я не знаю...

– ЛОЖЬ!!! – Мужчина вновь ударил, отчего губа девушки треснула и начала кровоточить. – Скажи где она, и мы тебя отпустим!

– Клянусь, я не знаю... – голос Николь задрожал и надломился. От боли и обиды на глазах навернулись слёзы. – Я не знаю, кто она...

– ЛОЖЬ!!! – Охотник ещё раз жёстко хлестнул девушку по лицу. – Я знаю, что вы с ней заодно! Хватит прикрывать! Скажи, куда она направилась, иначе пожалеешь! Твоя подружка не стоит того!

На перекошенном от лютой ярости лице появились красные пятна. Губы кривились, демонстрируя оскал зубов и брызжа слюной. Вытаращенные глаза, в которых отчётливо видны белки, дико и пристально смотрели на Николь. Привязанная к стулу девушка вся сжалась и нервозно замотала головой:

– П-пожалуйста, отпустите меня... я... я ничего не знаю... - залепетала она, заикаясь и дрожа. – П-прошу, я даже имени её не знаю... Я в-видела её лишь один раз...

Мужчина угрожающе приблизился и свирепо обхватил пальцами её лицо, надавливая на щёки и заставляя смотреть ровно на него. Ники выпучила глаза, ощущая, как по щекам скатываются крупные слёзы.

– Глупая девчонка! – прошипел он, сильнее сжав пальцы, болезненно впивающиеся в кожу. – Ты и понятия не имеешь, ЧТО ты освободила...

Он отпустил её и шагнул назад, отведя взбешённый взгляд. Голова Ники упала, вслед за ней на глаза спали волосы, которые моментально приклеились к влажным щекам. С трудом сглотнув ком в горле, девушка подняла глаза на двоих переглянувшихся охотников. Бешенный, запустив ладонь в карман куртки, извлёк какой-то небольшой предмет и шагнул к Николь. Только когда он демонстративно повёл предметом перед лицом девушки, Ники увидела складной нож и всхлипнула. Бешенный рассмеялся. Отточенным движением охотник обнажил небольшое лезвие, отблёскивающее свет грушевидной лампы. От накатившей дурноты всё поплыло перед глазами, а ноги сковала слабость. Николь задёргалась, пытаясь высвободиться из оков и верёвок, и затрясла головой ещё неистовей, словно отрицала происходящее.

– Прошу, не делайте этого... - захныкала она, с мольбой обратившись глазами ко второму, Лохматому. Лицо того осталось непроницаемо и холодно.

Бешенный подошёл почти вплотную:

– Ты не оставляешь мне выбора. Очень не хотелось изуродовать твоё милое личико, но ты сама напросилась.

– НЕТ!!!

* * *

Чикаго. Штаб ЛК.

– Как давно вы её видели?

– Где-то около двух часов назад. Мы договорились встретиться на стоянке, возле машины Лэри, но она не пришла к обозначенному времени. Мы ждали, ждали, обошли округу, но не нашли её!

И без того тесный кабинет Артура переполнился шестью гостями. Лукреция остановилась возле директорского стола, нервно покручивая кольцо на указательном пальце и поглаживая волосы. Поставив локти на спинку кожаного кресла, Артур массировал виски.

– Больше подробностей по поводу вашего последнего разговора. Куда она направлялась?

– Она куда-то собиралась... что-то говорила, - Лу прищурила глаза, пытаясь восстановить в памяти тот временной отрезок. – Я не помню!

Девушка тревожно прикрыла губы ладонью. Отведя руку от лица, Артур внимательно заглянул в её глаза и сказал мягким тоном, но с некоторым напором:

– Лукреция, пожалуйста, это важно.

В разговор вмешался Джек, подавшийся вперёд:

– Она шла в аптеку. Было где-то около девяти часов.

– Та аптека на углу? – уточнила Моника. – Там как раз тёмный переулок – лучше место для похищения и не найти.

– Думаешь, её похитили? – обратился к ней Алекс.

– Это же очевидно.

Лукреция, порывшись в сумочке, взяла в руки телефон и в который раз проверила сообщения в надежде получить весточку от Николь. Новых сообщений не было.

– Я соберу поисковый отряд. Они восстановят её шаги. Мы найдём Николь.

Артур рассеянно кивнул присутствующим и покинул кабинет. Джек запустил руку в волосы, приглаживая их. Брат и сестра Бёртлены бессловесно переглядывались, тем самым поддерживая угнетающее молчание.

– Не вешайте нос, - подбодрил товарищей Лэри. – Раз за это дело берётся мой отец, то очень скоро Винтель Младшая вернётся к нам. Особенно, учитывая тот факт, что Виолетта убьёт отца, если с Николь что-нибудь случиться. Поможем следствию?

* * *

Истошный крик был подавлен, так и не вырвавшись из горла. Тело било крупной дрожью, слёзы, струясь по лицу, капали с подбородка. Дыхание было сдавленным и неполноценным, ведь каждый несдержанный всхлип или вскрик отдавал колкой болью в груди. Кажется, ей сломали пару рёбер, когда избивали. Николь уже не могла различить в полной мере, какие увечья ей были нанесены, из-за болевого шока. Пару раз она осмелилась взглянуть в безумные глаза своего мучителя: помимо ненависти, безразличности к её боли и агрессии в них не было ничего. Как можно быть настолько жестоким и хладнокровным, причиняя адскую боль? Бешенный продолжал безжалостно наносить неглубокие ножевые раны, не оставляя ни единого живого места на теле девушки. Он точно знал, где и как нужно порезать плоть, чтобы жертва не умерла раньше времени от потери крови. Голос Николь сорвался от пронзительного визга и, кажется, совсем пропал.

– Где та девушка?! – снова и снова вторил один и тот же вопрос Бешенный, отрывисто, брызжа слюной, чеканя каждое слово, каждое звучание, так что этот вопрос запечатал след на подсознание Николь. Вопил ли он до сих пор или Николь казалось, она точно не знала. Звон в ушах становился столь громким, что заглушал разъярённые крики. Наверное, Николь уже перестала чувствовать боль, а безжалостное лезвие ножа по-прежнему оставляло кровавые отметины. Хоть боли не было, но кулаки Бешенного вынуждали её тело содрогаться от каждого удара. Казалось, Николь успела возненавидеть ту девушку... Прямо сейчас Ники выносила боль, которая предназначалась бывшей пленнице. Николь сто раз пожалела, что спасла её из оков и, нарушив запрет Артура, опрометчиво бросилась внутрь заброшенного банка. Постепенно зелёные мушки перед глазами застлали ужасное лицо Бешенного, и непроницаемые глаза Лохматого. Николь видела лишь тьму и слышала звон, как будто звучит старинный будильник... Она медленно теряла сознание...

Один из тех самых дней грозы семь лет назад. Неестественно мощный ливень остервенело хлестал по крышам домов на протяжении недели. Порывистый ураганный ветер ломал ветви деревьев, хилые сарайчики, да и всё, что попадалось ему на пути. Река вышла из берегов, затопив поселения в низине. Таких стихийных бедствий не было очень давно, да и причины всего этого тоже не естественные. Природный баланс разрушен, природа негодует, обрушивая проклятия на жителей Даркфора. В этот день всё должно решиться...

Дерево Жизни погибает. Его корни повреждены, неисцелимо и безвозвратно. Древнее колдовство, что лежит на этом городе, пришло в исполнение: очень скоро жители Даркфора погибнут, все до единого. Дерево Жизни – единственное, что сдерживало тёмные чары. Ранее зелёные и свежие листья сохнут и опадают, магические руны на стволе Дерева угасают. Когда падёт последний лист – всех ожидает неминуемая погибель. Даркфор будет стёрт с лица земли навечно.

Пророчество гласит, что до полного уничтожения есть неделя. Последний день подходит к концу, но Совет ведьм нашёл решение. Тринадцать фигур в чёрных балахонах встали вокруг, соединив ладони. Сквозь грозные раскаты грома звучат их голоса, слившиеся в один единый. По четыре стороны света от дерева лежат четыре реликвии – предметы, вбирающие в себя магию. Через тела ведьм проходит электрический разряд. Дерево Жизни передаёт им свои силы, которые Совет заключает в четырёх реликвиях. Совет Тринадцати сумел предотвратить разрушение. В тот же миг, дождь прекратился, и сквозь мрачные тучи проглянул долгожданный лучик света...

Николь с трудом разлепила отяжелевшие веки. Кожа горит от внутреннего жара, а запёкшаяся под носом кровь мешает свободному проникновению воздуха. Грушевидная лампочка опять слепит болезненно-покрасневшие глаза. Николь с горечью подумала, что в скором времени может их лишиться. Свет из дверного проёма падал на две фигуры, от которых волоски на руках вставали дыбом. Картинка умиротворённо плыла и качалась на волнах...

Девушка уловила обрывок их диалога:

– ...хватит? Она ничего не знает, иначе раскололась бы, - сказал Лохматый.

– Нет, она лжёт, придурок! – шипел злобный голос Бешенного. – Все ведьмы лгут, на то они и ведьмы.

– Но она ещё ребёнок...

– Какой к чёрту ребёнок, Грэм?! Пораскинь своими тупыми мозгами! Она бы давно их тебе расплавила, если бы не защита на здании. Ты, как всегда, слишком мягкотел! Представь, какую сумму мы получим, когда наконец-то поймаем эту скотину, - голос Бешенного даже смягчился и обрёл мечтательность. – Твою ж мать, мы были так близки! А эта... - Бешенный хорошенько выругался в адрес Николь, - ставит нам палки в колёса!

Николь, обретя какую-то мимолётную энергию, приподнялась на носочках. В следующий миг оторвавшиеся от пола ножки стула громыхнули, стукнувшись о бетон, а Ники беспомощно обмякла на сидении. Шум сразу привлёк внимание похитителей.

– О гляди-ка, очнулась! – в тоне голоса появилась насмешливая улыбка. Шаги двух пар сапог приблизились к девушке и остановились. Что бы «помочь» ей быстрее прийти в чувства, Бешенный хорошенько шибанул её кулаком под дых. Николь согнула спину, насколько это возможно, и удушливо закашлялась. Бешенный угодил точно в солнечное сплетение, из-за чего на высохших воспалённых глазах ведьмы проступили слёзы. Она зажмурила глаза, корчась от боли.

– ПОСЛЕДНИЙ РАЗ СПРАШИВАЮ: ГДЕ ПЛЕННИЦА?!?! – неистово проорал он, так что яростный крик эхом разнёсся по коридорам.

Николь, сплюнув откашлявшуюся кровь, поднимает на него затуманенный взгляд. Она опять видит только расплывающийся силуэт, лишённый чётких очертаний, её опять шатает из стороны в сторону. Она качается, как моряк на волнах; море подбрасывает вверх и вниз, спокойно, умиротворённо. После дикого вопля наступила тишина, только громкое хриплое дыхание Бешенного напоминает, что Николь вовсе не в море, а в подвале наедине с безумцами. Именно, с безумцами... Человек в здравом уме никогда не причинил бы такие страдания другому человеку будь то ради денег, мести или что бы там ими не двигало. Выпустивший агрессию Бешенный замолчал, непрерывно вглядываясь в искалеченное им же молодое лицо, залитое алой кровью, и мутные зелёные глаза.

– Ну всё, тварь, ты меня достала... – С этими словами мужчина надвинулся на Николь и схватил её за шею обеими руками. Пальцы сдавили горло, перекрывая дыхательные пути. Повинуясь естественному инстинкту самосохранения, Николь отчаянно дёргала всеми частями тела, как будто билась в припадке, хрипела от боли, страха, обиды, непонимания, жуткой ненависти. Бешенный не отступал, а, прилагая большие усилия, выдавливал из неё жизнь голыми руками. Николь ненавидела ту девушку, из-за которой пришлось испытать столько страданий, всей душой, проклинала себя, её, Бешенного и Лохматого, Виолетту...

Лохматый, он же Грэм, открыл и закрыл рот, как выброшенная на берег рыба, сделал шаг к напарнику, но остановился в нерешительности. Если бы лицо Николь не было искалечено, наверное, её щёки бы уже окрасились в багровый цвет. Глаза сами собой выпучились от напряжения, так что сложилось впечатление, что они вот-вот лопнут. Последние капли кислорода покинули лёгкие, усилив головную боль.

– Прекрати! – вдруг вскрикнул Лохматый. – Ты её убиваешь!

Он, сорвавшись с места, схватил напарника за плечо, но Бешенный сердито оттолкнул его. От недостатка кислорода снова потемнело в глазах и онемели конечности. Тело до последнего борется за жизнь, но Ники уже не верила, что выживет. Напротив, она хотела, чтобы мучения поскорее закончились...

Вдруг пальцы Бешенного разжались. Николь жадно, с хрипом, глотнула воздух, закашлявшись и зажмурившись от колющего чувства в груди. Ненавистный мир приобретает прежние краски. На шее, где сомкнулись пальцы охотника, остались красные следы. Бешенный, встряхнув руками, отступил.

В коридоре что-то глухо громыхнуло, создав распространяющуюся по полу вибрацию, и кто-то вскрикнул. Бешенный и Лохматый одновременно обернулись. Мимо дверного проёма пронеслось чьё-то тело, взмывшее в воздух, и стукнулось о стену, произведя характерный грохот. Бабах! Металлическая дверь с лязгом отлетела в стену, позволяя ворваться в помещении человеческой фигуре, облачённой в чёрный плащ. В тени капюшона не видно лица; видно только два вспыхнувших золотистыми огнями кружочка.

Лохматый не успел издать ни звука, прежде чем фигура подскочила к нему и обхватила голову ладонями. Руки незнакомца резко дёрнулись, вывернув шею. Омерзительный хруст ломающейся кости заставил тело Николь скорчится от страха и отвращения. Побледневший Бешенный медленно пятился назад, не спуская взгляда со странного объекта, и, выхватив пистолет, произвёл пару выстрелов, но незнакомец в плаще вовремя отстранился от пуль. Плащ без рукавов откинулась назад, показывая женственные очертания фигуры. Бешенный не отводил дрожащего пальца со спускового крючка, но всё время промазывал. Фигура, настигнув его, распустила острые когти и вонзила их в грудную клетку охотника. Мужчина взвыл от боли, пока рука незнакомки прорывала плоть и входила всё глубже. Рывок. Охотник безжизненно упал в её ноги, истекая кровью. В руке незнакомки оказалось зажато вырванное человеческое сердце, до сих пор пульсирующее; Николь никогда не видела вживую человеческих органов, только более-менее сносные картинки в учебнике по биологии. Да, она мечтала стать врачом, но не была морально подготовлена лицезреть такое. К тому же, профессия кардиолога подразумевает рассматривать отображённое на бумаге биение сердца, а не видеть, как это происходит на самом деле. Выплёскивающаяся из органа кровь густыми каплями обволакивала когтистую руку от кисти до локтя. В то время собственное сердце Николь было готово выпрыгнуть из груди; она оцепенела, зациклив взгляд на источнике неконтролируемого ужаса. Незнакомка отбросила вырванное сердце как ненужный хлам и поспешно вытерла испачканную руку о край плаща.

Двумя шагами оказывавшись возле Николь, она подобрала охотничий нож с пола. Ники больше не могла оказывать сопротивление, ведь силы полностью покинули тело. Взгляд метался между окровавленными телами мучителей и жуткой фигурой в плаще, что находилась сейчас на опасном расстоянии, за спиной ведьмы. В глазах в очередной раз потемнело: уже привычная чёрно-зелёная пелена заволокла комнату; звон в ушах заполонил все мысли. Наверное, лучше уж быстро умереть от рук когтистой незнакомки, чем ещё хоть немного времени провести наедине с этими садистами-охотниками. И снова море, снова шторм, снова качание на волнах... Только теперь, Николь качнуло взаправду, это она поняла. Или, ей померещилось? Кажется, даже запястья уже ничего не удерживает... Славное, долгожданное чувство невесомости... Она была готова упасть, если бы чьи-то руки не легли на её плечи, придерживая. Кажется, её тело распрямилось из сидячего положения... Или это лишь иллюзия? Порождение измученного рассудка? Кто знает...

И вот, тело Николь воспарило над землёй. Ноги перестали упираться в твёрдую поверхность. Они обрели невесомость. Она свободно летела – никто ей не препятствовал. Не подвластная глазу сила помогала ей нестись над полом, удерживала, подталкивала... Может, это всё сон? Может, защитная реакция организма на физические истязания? Может, она осталась в сыром помещении с Бешенным и Лохматым? Может, они живы, а фигура-спаситель с золотыми глазами – вымысел, неправда, разыгравшееся воображение? Может она умерла?..

Она летела недолго и опустилась на землю. Что-то твёрдое и холодное отчётливо было под спиной. Ей показалась, что она ненадолго приоткрыла глаза и увидела навес над головой, который наискось опускался к полу, пока не стал с ним единым целым, и свет вдалеке... Манящий и спасительный... Вдруг нечто живое перекрыло этот свет. Кажется, это нечто грубо надавило на челюсть Николь, вынудив открыть рот. Горькая, терпкая жидкость смочила пересохшее горло, а дальше оно распространялось по всему телу – от клеточки к клеточке – и вызвало нестерпимый зуд, точно тысячи жуков проползали по коже. Потом наступило небытие...

Разве что, тело Николь повторно взмыло в небеса – на этот раз, пребывала она в таком состоянии дольше. До неё доходили звуки откуда-то извне: людские крики, наделённые злобой, похожие на рык животных, топот прорезиненных подошв сапог, хлопки взрывающихся петард или фейерверков; Николь представилось, что она стоит посреди городской площади, а над головой яркие огни, взрываясь, рассыпаются по небосклону. Каких там только цветов нет: красный, фиолетовый, синий, зелёный, серебристый и золотой, как два кружочка в тени капюшона. Николь широко улыбается, вдохнув полной грудью и медленно выдохнув, протягивает руки к небу, ощущая острый прилив энергии и странное благоговение, что распирает душу...

Божественные спасительные руки отпускают её. Теперь, Николь и вправду на борту корабля, качается на волнах. Море подбрасывает судно вверх-вниз, готовясь опрокинуть в любой момент... И опрокинуло, дав мощный толчок, так что Николь стукнулась лбом о подводные камни. Безграничная и спокойная темнота забирает ведьму в свои объятия...

* * *

Однажды во время обучения магии Николь сидела во дворе, обернувшись пледом, и держала в руках чашку, вдыхая аромат горячего ромашкового чая, в то время как мама молвила о заклятиях. Она многое говорила и показывала в действии, но почему-то именно этот день так отчётливо отложился в памяти. «Запомни этот урок, Николь», - произнесла мама. – «Сегодня мы затронем заклятие, для исполнения которого не нужны вспомогательные предметы. Достаточно лишь внутренней энергии. Ты уже знаешь несколько, не так ли?»

«Заклятие поджога!» - воодушевлённо ответила дочь.

«Ты права. Сегодня, мы попробуем кое-что новое. «Assultus» или заклятие атаки. Представляет собой своеобразный выплеск внутренней энергии. Чтобы его запустить, достаточно произнести это слово и дать направление своей магии. Но, предупреждаю, после понадобиться время на восстановление сил. Оно очень энергозатратно!»

Виолетта всегда заставляла пить ромашковый чай перед тренировкой навыков. По её словам, он успокаивает и позволяет ведьме максимально сконцентрироваться на своих ощущениях. Славные были времена...

Воспоминания рассыпались как морок, возвращая сознание Николь к реальности. Открыв глаза, девушка обнаружила туман, по своей консистенции напоминающий молоко – такой же насыщенно белый и густой. В следствии этого воздух обильно насытился влагой, которая оседала конденсатом на всю поверхность и лицо ведьмы. Николь шмыгнула носом, почуяв запах водорослей и реки. Вестибулярный аппарат подсказывал, что прямо сейчас она находится горизонтально относительно земли и то, на чём лежит её тело, безостановочно меняет положение в пространстве – вверх и вниз, происходили небольшие перепады. По звуку плещущейся воды, которая разбивается о карму, Ники сделала вывод, что находится внутри плывущей лодки. Она всё ещё спит или, может, умерла? Девушка шевельнула пальцами – те послушно выполнили сигнал мозга. Нет, разум чист как никогда раньше, и она ясно чувствует своё тело – она точно не умерла!

Свозь прозрачно-белую пелену проглядывает жёлтое свечение. Сейчас ночь, поняла Ники, а над ней – луна. Позвоночник упирался в жёсткое дно деревянной лодки, а под голову подстелили что-то не слишком мягкое, однако придающее комфорт. Николь сменила положение, коснувшись щекой гладкой прохладной ткани – это оказался плащ. Николь потрогала своё лицо ладонью – на нём не было ни единой царапины, но в то же время засохла кровь. К слову, её больше не тошнило, и головокружение пропало. Если бы не кровь – не сохранилось бы ни следа, напоминающего о пытках.

Приподнявшись на локте, Николь заметила постороннюю фигуру в носу лодки, которая, перевесившись через борт, склонилась к воде. Девушка в плаще. Правда, сейчас на её плаще лежала Николь, а она осталась в узких штанах и какой-то верхней одежде (Николь не определила, какой именно), что плотно облегала стройное тело. Тихие всплески говорили, что она опустила руки в воду. Разогнув спину, Девушка потёрла ладони между собой, чтобы оттереть чужую кровь – в ночной темноте капли, срывающиеся с её рук, выглядели чёрными. Перед глазами в очередной раз предстала ужасающая картинка: густая кровь течёт от кисти до локтя, жёлтые огни в тени капюшона, всё ещё пульсирующее человеческое сердце... Николь передёрнуло, и она ухватилась рукой за бортик, чтобы в очередной раз не упасть в обморок, при этом набрав побольше воздуха в лёгкие и медленно выдохнув.

– Пришла в себя? – донёсся тихий голос, сквозь клубящиеся пары. Не оборачиваясь, Девушка продолжала отмывать руки от грязи. – Быстро. На тебе живого места не было – думала, ты проваляешься без сознания, как минимум, до берега.

Николь молча вылупила на неё глаза, вцепившись пальцами в край деревянной лодки, словно боялась, что дно вот-вот уйдёт из-под ног, и ничего не понимала. Тот самый образ Девушки в плаще не покидал головы и вызывал внутренний трепет, заставлял содрогаться от страха. Было в нём что-то демоническое, что-то навевающее тревогу... Девушка совершила это без колебаний. Так хладнокровно лишила Лохматого и Бешенного жизни... С другой стороны, Девушка спасла жизнь Николь. Все убитые ею люди желали смерти Ники и, вероятно, самой Девушке в плаще. Её можно понять: чего только не сотворишь ради выживания. К тому же, в глубине души, Ники сама желала им смерти. Этот факт принимался с трудом, но, после всего, что эти люди сделали с Николь, – они заслуживали подобной участи.

Голос Девушки оказался, на удивление, приятным. Не высокий, но и не низкий, ближе к грудному звучанию; своеобразный мелодичный окрас делал её тембр удивительно вписывающимся в тишину туманной ночи. Она сидела на деревянной перекладине в пол оборота, так что лицо прикрыли ниспадающие прямые пряди иссиня-чёрных волос. Стряхнув капли речной воды с рук, Девушка повернулась к Николь – Ники вздрогнула, так что тело на миг подпрыгнуло.

– Ты?! – вскрикнула она громче, чем предполагала, и разинула рот, застыв в таком положении. Голосовые связки работали так, как будто Николь не срывала их истошными воплями.

В этом лице, освещаемом слабым лунным светом, Николь узнала ранее знакомые черты – черты Пленницы. Осознание, что Девушка в плаще и Пленница, - один и тот же человек, пришло не сразу и, как-то, не укладывалось в голове, создавая один новый вопрос за другим. Измученное лицо Пленницы, с толстым слоем засохшей грязи и запёкшейся крови, контрастно отличалось на фоне того, что находилось напротив Николь, как и сальные пакли – на фоне гладких чёрных прядей; одна неизменная деталь, по которой ведьма узнала бывшую пленницу – выразительные глаза цвета ясного неба. Девушка выставила ладонь перед собой:

– Спокойно, Ведьмочка. Здесь тебя никто не достанет.

– Кто... ты такая? – спросила Николь, с трудом собрав слова в предложение.

– Та, кто спасла твою задницу.

– Ты-ы... - Взволнованно озираясь по сторонам, Николь подобрала под себя ноги, которые до этого были просунуты под сидение лодки. – Это одна провернула...?

Девушка с иронией поджала губу и оглянулась:

– Ты видишь кого-то, помимо меня?

На ведьму внезапно накатило удушье. Прислонив колени к груди, она зажалась в задней части лодки и запустила обе руки в волосы, царапая кожу головы. Дыхание сделалось частым и поверхностным, Николь показалось, что она вновь расплачется.

– Эй-эй, спокойнее, - чуть громче сказала Девушка, приподнявшись с дощечки, но потом опустившись обратно. – Тут они тебя не достанут. Всё позади.

Понадобилось пару минут, чтобы вернуть самообладание и выровнять дыхание. Николь спросила, на этот раз более уравновешенно:

– Как тебе удалось? Ты вытащила меня из логова охотников...

– На руках, - прервала её Девушка, безразлично пожав плечами, и взялась за вёсла.

Николь подняла брови:

– Ты тащила меня на руках под пальбой охотников?

– Ну да. Ты худая как тростинка. Поднять тебя – проще простого. Лёгкая. Того и гляди, ветром унесёт.

Николь замолчала, не зная, как реагировать на подобного рода замечание. Девушка говорила холодно и без улыбки, поэтому не ясно: шутит ли она или говорит серьёзно. Так и не поняв, был ли это комплимент или оскорбление, Ники без слов поднялась на ноги и опустилась на перекладину, служащую сидением в лодке. Ведьма оказалась напротив Девушки, загребающей вёслами воду и подталкивающей их маленькое судёнышко дальше по водоёму. Николь перевесилась через борт; в ночной темноте река выглядит практически чёрной. Её поверхность мирно колыхал ветер, образовывая небольшие волны. Ещё не остывшая вода испарялась – поднимался туман, который обволакивает лодку, точно кокон. Дальше пары метров – ничего не видно, как не старайся разглядеть. Куда несёт их течение – не известно, лишь бы подальше от того злополучного места. Николь так застыла на какое-то время, поглядывая за борт и слушая безмятежный шум плещущейся воды, затем наклонилась и, зачерпнув в ладони, умыла лицо; куски свернувшейся крови наконец-то отколупнулись от кожи. Николь с наслаждением провела пальцами по гладкой, чистой, без единого синяка и царапины, щеке. Подул прохладный ветер, от которого в девушке прилетело осознание, что она успела продрогнуть до костей (слава Всевышнему, не сломанных). Взгляд ведьмы упал на аккуратно сложенную на сидении красную куртку с логотипом «ЛК» на спине. Продев рукава, Николь завернулась в неё и обняла себя руками, толи стараясь отогреться, толи приободряя себя.

– Когда они схватили меня, то хотели выбить информацию о тебе. Почему они решили, что я твоя сообщница?

Николь подняла вопрошающий взгляд на свою спутницу; Девушка с чрезмерным усердием, как будто тем самым хотела снять напряжение, заносила вёсла над водой, обводя небольшой круг, и опускала обратно, подталкивая лодку. В темноте невозможно было досконально изучить её выражение лица, но Николь показалось, что Девушка хмурится.

– Тебе хватило глупости освободить меня, и тогда они решили, что мы работаем вместе, - спустя некоторое время ответила она, прекратив грести. Девушка, направившая взгляд куда-то вниз, не подняла его. – Теперь не отстанут.

Она небрежно повела плечом. Ники обиженно заметила:

– Это ты так благодаришь?

– Я не просила спасать меня.

– Кажется, я уже начинаю об этом жалеть... - пробурчала Николь и отвернулась.

Девушка ничего не ответила и по новой взялась за вёсла.

– А ещё ты мне нос разбила, в нашу первую встречу, - укоризненно добавила Ники, постукивая ногтем по бортику лодки.

– Я была напугана, - Девушка сдвинула брови. – Решила, что ты одна из этих...

– Из этих?

– Ну-у, агентов.

Спутница указала взглядом на красную кожанку «Локонте Корпорэйшн». Николь расправила воротник куртки и не без нотки сарказма проворчала:

– Кстати, было больно.

– Я не собираюсь оправдываться перед тобой.

Николь тяжело вздохнула и покачала головой:

– Ещё бы, почему я не удивлена...

– Может, помолчишь? – слегка раздражённо спросила Девушка, смерив ведьму пристальным взглядом. – Лучше бы ты поспала подольше...

– И зачем же ты меня спасла, если я тебе так не нравлюсь?

– Не могла оставить умирать по моей вине.

Спутница сжала губы и снова задержала не моргающие глаза на каком-то объекте в стороне от Николь или на деревянной перекладине для сидения – сложно определить, куда был адресован этот взгляд. Быть может и никуда. Николь тоже вернулась к рассматриванию обстановки за бортом: туман разжижался, выдавая неопределённые тёмные очертания суши где-то вдалеке.

– Где мы?

– Посреди реки.

– Это я поняла. А если конкретнее?

– В Висконсине. Вдали от городов. Ближайший поселённый пункт – Некуза. Конкретно?

– Вполне. А путь держим куда?

– Подальше от охотничьего логова.

Немногословность спутницы и полное отсутствие конкретики уже начинали действовать Николь на нервы. Неужели так трудно дать внятный ответ? Да, понятное дело, что Николь задаёт много вопросов, а как иначе? Очнутся внутри деревянной лодки, посреди реки, наедине со странной незнакомкой, которая буквально недавно голыми руками вырвала сердце из груди человека. Николь так и не смогла определить: Девушка над ней насмехается или просто чудаковатая? Потому что лицо, насколько его возможно разглядеть, не выражало ровным счётом ничего.

– Тебе уже лучше? – вдруг спросила Девушка.

– Да... Что ты со мной сделала? – Николь поймала себя на том, что в очередной раз трёт ровную поверхность щеки. Так странно после всех тех ножевых увечий трогать абсолютно здоровую и целую кожу.

– Тебе принципиально надо задавать вопросы, ответ на которые до крайности очевиден? – В голосе Девушки на этот раз не было напряжения, только небольшая усталость. Подобным снисходительным тоном говорит мама со своим ребёнком, который, в силу возраста, сотворил небольшую шалость. – Исцелила, глупышка. Лечебная настойка, ускоряющая регенерацию клеток.

Николь с досадой отвернулась, осознав, что спутница не слишком расположена к разговору и решила не донимать с расспросами. Однако, странная, безумно странная личность! То она злиться, когда Ники всё время прерывает молчание, то почти что добрым тоном называет её глупой.

«Ну и пожалуйста» - Николь скрестила перед собой руки, сунув пальцы подмышки. Затаив на спутницу обиду, ведьма больше не желала смотреть в её сторону, так что просто разглядывала обозначившийся пейзаж; туман развеялся окончательно, поэтому Николь хотя бы получила представление, что их окружает. За её спиной из поля зрения постепенно уходило крупное и хмурое строение с невзрачными серыми стенами, которое напоминало неприступную крепость. Вражеская «крепость» была окружена водой со всех сторон, так как построена на островке, обособленном от земли. Николь невольно подумала о том, сколько же охотников могло засесть там. Вероятно, здесь собралась далеко не одна группировка Висконсина, а люди из разных штатов. Впереди лодки виднелся противоположенный берег, над которым в ряд возвышались широколиственные деревья возрастом более ста лет. Перспектива блудить по лесу в столь поздний час показалась Николь не слишком привлекательной. Ведьма подняла голову вверх, изучая взглядом яркий диск лимонного цвета в безоблачном небе. За городом, где нету освещения, звёзды смотрелись отчётливо и контрастно на глубоко-чёрном фоне; Ники нашла созвездие Кассиопеи – лет в двенадцать она была просто одержима астрономией. Даже будучи в сотнях миль от дома, она могла увидеть знакомый рисунок «W»; он, наверное, сопровождал Николь везде, куда бы она не пошла. От этих мыслей почему-то стала проще на душе. Лунному диску недоставало небольшого фрагмента до полноценного круга – в ближайшее время настанет полнолуние. Природная подсветка отражалась яркой полосой на поверхности колеблющейся воды и напоминала известные картины Куинджи.

Лунный свет также помог разглядеть лицо Девушки, слегка запрокинувшей голову, получше: рельефные скулы придавали её внешнему виду некое благородство и драматизм; тёмные брови, пребывая в нейтральном положении, имели выразительный изгиб, а по толщине не были широкими, однако узкими их тоже не назовёшь; губы – пухлые, но в меру – о такой идеальной форме мечтают многие дамы; волосы, покорно лежащие на плечах, доходили чуть ниже лопаток. Теперь Николь сделала вывод, что Девушка не на много старше её самой. Обида уступила своё место любопытству.

«Да кто же ты такая...»

Та, из-за кого Николь похитили и пытали охотники. Та, кто с размаху заехала Николь по лицу, когда Ники всего-навсего желала помочь. Та, кто лишала жизни людей без колебаний. Та, кто в бегах. Но в то же время, та, кто, ставя под угрозу собственную жизнь, спасла Николь.

Та, кто спасла твою задницу.

Николь улыбнулась, вспомнив слова Девушки. По правде, она ещё не успела составить точное мнение о своей таинственной спасительнице. Да и как его составить, если Николь толком ничего о ней не узнала? Заметив исследующий взгляд, спутница посмотрела в ответ – Николь шустро отвела глаза. Наверное, слишком долго и пристально разглядывала в попытке найти ответы на волнующие вопросы. Берег приближался, а у Николь пока что есть шанс, выведать какую-либо информацию. Вряд ли Девушка захочет отвечать, но Николь всегда отличалась упрямством и любопытством. А мама говорила, что до добра это не доведёт...

– Я смотрю, ты кому-то сильно насолила, раз за твою голову обещают заоблачную сумму. За что тебя разыскивают?

Девушка застыла, не сводя глаз с водной глади. Её брови сошлись, резко обозначая морщинку над переносицей. Прежде чем ответить она с трудом сглотнула и холодно усмехнулась:

– За то, что родилась.

Ответ был краток, но в нём можно было уловить плохо скрытую тоску и горечь. Николь оставила дальнейшие попытки разговорить спутницу. Всю оставшуюся дорогу они плыли в тишине.

* * *

Днище лодки заскрежетало о песок, предвещая приближение к берегу и притормаживая движение. Вскоре судёнышко упёрлось носом и окончательно остановилось. Силуэт девушки-оборотня закопошился, выискивая что-то под сидением, и вскоре поднялся на ноги, держа в руках свой плащ. Николь высадилась на сушу вслед за спутницей – ноги ступили на долгожданную твёрдую землю. В том месте, где они пришвартовались, был небольшой пляж с серо-жёлтым песком; здесь же начинался густой широколиственный лес, который Николь завидела ещё издалека. Ники задрала голову, обводя взглядом неприветливые шапки деревьев и тёмные торчащие ветви. Ведьма спохватилась, вспомнив что-то, и просунула руки в карманы куртки в поисках смартфона – не нашла. В джинсах его тоже не оказалась. Николь вздохнула с досадой; наверное, телефон присвоили себе охотники. Пришлось смириться и идти вслед за таинственной спасительницей по узкой тропинке прямо в глушь леса. Дорожка вела вверх по холму; когда они поднялись, Девушка обернулась к Николь:

– Вот и всё. Теперь ты точно в безопасности. Если идти по той тропе, - она указала направо, - то выйдешь к трассе. Там часто проезжают автомобили.

Николь несколько озадаченно задержала взгляд в указанном направлении – пока что не было ни единого намёка на оживлённую дорогу – и задумчиво прикоснулась к губам. Ведьма неуверенно покосилась на спутницу, которая уже шагала в противоположенную сторону, и вновь настигла её.

– И что теперь?

– Ты вернёшься к своим приятелям, а я вернусь к прежней скрытной жизни. Каждый пойдёт своей дорогой, - с неохотой ответила Девушка, не оборачиваясь.

Николь, хлопая глазами, встала как вкопанная. Они просто так разойдутся? История этой девушки так и останется в тайне? Что теперь с ней будет?

– Послушай, - обратилась ведьма, протянув к ней руку. Девушка с недоумением отступила. – Охотники не на шутку взбудоражены твоим побегом. Ты же понимаешь, что они рано или поздно достанут тебя?

– Как-нибудь справлюсь. Не привыкать.

– Нет, я серьёзно! Твоя поимка стала их наиважнейшей задачей. Ты уязвима в одиночку, но я могу помочь тебе. Идём со мной? Мы отвезём тебя к людям, которые сумеют защитить тебя.

Уголок губ Девушки резко вздёрнулся, что походило на лицевой тик.

– Нет, - поспешно ответила она изменившимся голосом и мотнула головой, при этом отступая назад, чтобы увеличить дистанцию. – Ты ничего обо мне не знаешь. Я не нуждаюсь в защите. Всю жизнь была одиноким волком, такой и останусь. Прощай. И дам тебе совет: держись от меня подальше.

Она развернулась, с такой же скоростью, с какой заговорила, и двинулась дальше, почти что бегом.

– Я даже имени твоего не знаю! – крикнула Николь ей вслед.

Девушка вдруг остановилась.

– Кайла Эванс, - она обернулась. – О многом тебе сказало?

– А меня зо...

– Я знаю, кто ты такая, Николь Винтель, - на её лице блеснуло нечто наподобие ухмылки.

Наверное, Николь приоткрыла рот, наблюдая за скрывающейся в темноте фигурой странной девушки. Что вообще сейчас произошло?! Её ноги сами собой двинулись по указанной тропинке, несмотря на то что ведьма до сих пор не могла выйти из оцепенения. Мозг пытался обработать все события, что приключились за последние сутки. А мама была права, ох как права! Обстановка накаляется, обретая всё новые повороты и ускоряя темп повествования. Звонок матери, приезд Артура, похищение, пытки, таинственная Пленница – всё смешалось в голове в одну кучу.

Ведьме пришлось притормозить, чтобы мысленно разложить всё произошедшее по полочкам. Николь так и застыла, окружённая звуками полусонной природы: листья с тихим шорохом колебались ветерком, слева от нее шумела река, разбивающаяся о водный порог, где-то неподалёку одиноко свистела ночная птица. По четыре стороны от девушки уходили вверх массивные стволы деревьев, а высоко-высоко над её головой раскидывались усыпанные зеленью ветви, образующие густой навес, сквозь который проглядывала лимонно-жёлтая луна. Николь вдруг почувствовала себя такой маленькой и ничтожной посреди этих дремлющих великанов. Интересно, который час? Наверняка время уже перевалило за полночь. И сколько дней она провела в плену у охотников? Где сейчас её друзья? Ищут ли её, волнуются, а может быть смирились или сочли погибшей? Ники продолжила свой путь, приобняв свои плечи. Холодно. Николь уже настолько промёрзла, что перестала дрожать.

Её посетило неожиданное чувство, из-за которого по задней части шеи пробежали мурашки, как будто лапки сотни муравьёв, заставившие шевелиться волосы на затылке. В такой тихой лесной обстановке сердце Николь шумно загрохотало, вследствие повысившегося кровяного давления, и ощущение надвигающейся угрозы не отпускало. Опасность уже рядом. Подстерегает за углом. Но не Николь. А ту девушки. Кайлу Эванс. Николь не могла отделаться от резкого предчувствия, как тогда, в заброшенном банке. Снова эта связь! Ведьма физически испытывала эту неведомую силу, тянущую её обратно. А впереди уже шум двигателей машин, проносящихся мимо... Николь вдруг осознала, что ускоренно шагает в противоположенную сторону от шоссе. Она и не заметила, как сорвалась на бег.

* * *

Пробравшись через заросли кустов цветущего кизила, она оказалась на лесной опушке. Кайла Эванс шла всё отдалялась от песчаного пляжа, где они разошлись с болтливой попутчицей. Всего спустя каких-то четыре тысячи футов - и она доберётся до Некузы; оттуда можно взять автобус до Милуоки.

Охотники прознали про её маленькое убежище; придётся забрать необходимые вещи и бежать. И куда на этот раз? Кайла начала серьёзно задумываться, чтобы полететь на Аляску. Почему бы и нет? За два десятка лет своей жизни она ни разу там не бывала. Может, хотя бы на далёком севере её оставят в покое... Или, как вариант, сменить гражданство – уехать в Мексику. Или на Кубу. А, может, в Европу? К сожалению, это всё оставалось несбыточной мечтой. Денег едва хватало на первичные нужды – еду и крышу над головой. А встревать в прежние сомнительные авантюры больше не хотелось...

Кайла прижимала к себе сложенный в несколько раз плащ, вобравший в себя запах рыжеволосой ведьмы. Запахи Кайла отличала превосходно, благодаря волчьему чутью. Ткань источала сладковатое благоухание ванили и ещё чего-то приятного и ненавязчивого, что заглушалось ароматом крови. Специфичное сочетание. Кайла невольно вспомнила о новом знакомстве. Откуда эта ведьма вообще свалилась на её голову? Кайла до сих пор корила себя за столь опрометчивый поступок: собственнолично, по своей инициативе сунуться в логово охотников. Это было так глупо и опасно! Кайла не привыкла кидаться спасать кого-либо как камикадзе. Это вообще не в её духе. С каких это пор угрызения совести стали превыше собственной предосторожности?

Острый слух уловил едва различимое колебание за спиной. Ей доводилось слышать такое не раз – это звук натянутой тетивы. Свист воздуха, рассекаемого несущимся тонким предметом. Когда Кайла отклонилась в сторону, мимо её лица пронеслась стрела и вонзилось в кору близь стоящего дерева.

«Они здесь!»

Девушка пригвоздила себя к месту, чтобы не производить лишних движений. Бежать поздно. Они уже настигли её. Об этом говорили бьющиеся сердца людей, что отовсюду слышались Кайле. Она навострила все чувствительные рецепторы; под многочисленными ногами потрескивали сухие ветви; их насчиталось не менее трёх десятков. Кайла затаила дыхание, не прекращая оглядываться. Девушка знала, что всё обернётся именно так (а ещё, почему-то подумала: успела ли ведьма скрыться?). Отбросив плащ, она прикрыла веки и сосредоточилась на ночном светиле над головой. Чем её фаза ближе к полнолунию, тем оборотень сильнее. Радужки глаз вспыхнули жёлтым. Шаги звучали отчётливее – приближались. Круг, в который взяли девушку, – сужался. Кайла напрягла пальцы, позволяя человеческим ногтям удлиниться раза в три, окрепнуть и приобрести острые очертания. В то же время во рту видоизменялись зубы, превращаясь в звериные клыки. В её поле зрения возникли где-то сорок пять человеческих вооружённых фигур; мышцы ног и рук напряглись, приготовившись к защите; стиснув зубы, Кайла издала что-то наподобие утробного рыка.

Она ожидала, что охотники дадут залп из автоматов или продолжат обстрел из арбалетов. Но они чего-то выжидали, надвигаясь, и не атаковали, что привело Кайлу в недоумение. Спустя миг она поняла, в чём дело. Писклявый ультразвук, словно миллионы тончайших иголочек, вонзившихся в мозг, захватили все мысли и органы чувств, оставив только тонкий звон, нестерпимо громкий, оглушающий. Кайла вскрикнула, вцепившись пальцами в голову и затыкая уши; ноги сами собой подкосились – девушка осела на землю. Это длилось мучительно долго, а голова Кайлы была готова расколоться изнутри. Ещё немного и из ушей хлынула бы кровь. Вдруг её отпустило. Чтобы не рухнуть на землю, девушка выставила руки и наклонила голову; на шее часто пульсировала венка, как будто желая прорвать кожу; по лбу скатывались капельки пота.

Вокруг шеи сомкнулся прочный шнурок. Сзади стоящий человек дёрнул его на себя, после чего удавка впилась в кожу и пережала горло. Задыхаясь, Кайла цеплялась пальцами за натянутую струну гарроты, но охотник двинулся дальше, волоча её за собой по земле. Лицо и тело тащилось по сырому грунту, сухим ветвям и траве, пачкаясь грязью и царапаясь об острые выступы. Охотник отпустил ручки оружия, направил на неё фонарик и злорадно натянул улыбку:

– Добегалась...

Ослабляя удавку, Кайла яростно зыркнула в лицо врага несмотря на слепящий свет и, хрипло вдыхая, приподнялась на локте.

– ПРИГНИСЬ! – крикнул девичий голос с холма. Кайла увидела ведьму, порывисто выталкивающую обе ладони вперёд. – Assultus!

Кайла, прильнув щекой к земле, ощутила сверхзвуковую волну, что проскользнула над её головой. Колдовское слово эхом пронеслось по всей округе, подхватывая десяток охотников и сбивая их с ног. Когда Кайла стянула с себя петлю гарроты, над ней уже возвышалась взъерошенная рыжеволосая ведьма, которая часто и поверхностно дышала.

– Зачем вернулась? – прохрипела Кайла, глядя на неё снизу-вверх.

– Почувствовала, что ты в беде, и моё шестое чувство меня не подвело. Между прочем, это уже второй раз, когда я спасаю тебе жизнь. – Николь протянула руку.

– Два один в твою пользу, - ухмыльнулась девушка и, приняв её помощь, поднялась с земли. Пальцы ведьмы оказались ледяными, а ладони – скользкими от пота. – Вероятно, я должна быть благодарна.

Ники улыбнулась в ответ. Тем временем, охотники, приходя в себя после удара, поднимались с земли.

– СХВАТИТЬ ОБЕИХ!

На них устремился свет вражеских фонарей, как лучи софитов на сцене. Николь выставила руку вперёд, защищая неприспособленные глаза от яркости, а Кайла дёрнула её за локоть, вынуждая спасаться бегством. Они рванули с места – охотники за ними. Кайла потянула Николь в темноту, чтобы скрыться от подсветки и передвигаться максимально незаметно. Охотники начали обстрел: пули хлопками вылетали из автоматов, со свитом рассекали воздух, вонзались в стволы деревьев и землю, гремели бесконечной чередой до тех пор, пока боеприпас в магазине не кончался и не требовал перезарядки. По рации противники доложили своим людям о начале погони. Николь, доверившись Кайле, следовала за ней; Кайла повела их по другой дороге, а не по тропе: через кустистую местность и неровную поверхность – через ямы и холмы. Растительность тут была куда гуще – она придавала им незаметности, но в то же время оставляла мелкие царапинки на коже. Николь выставила руки перед собой, защищая лицо. Никогда в жизни она не бегала столь быстро; бушующий в крови адреналин выполнял своё дело: с перепугу Николь почти не уставала и ловко преодолевала препятствия. Огибая деревья, Николь и Кайла пытались увильнуть от смертоносных пуль и лучей фонарей.

Чуть оторвавшись от преследователей, они вырвались из зарослей кустов на свободную местность. Их тут же ослепил свет фар несущейся по проезжей части машины – с неистовым визгом шин, цепляющихся за асфальт, надвигающийся объект стремительно сбрасывал скорость. Николь застыла, чувствуя себя прикованной к месту, но рука Кайлы вновь оттянула её от дороги за шиворот куртки. Водитель быстро выкрутил руль и притормозил на обочине. Из окна чёрного минивэна высунулась голова Лоуренса:

– Давайте, давайте, сюда! – прокричал парень, размахивая рукой. – Живо!

Николь издала тихий стон облегчения, до конца не веря, насколько крупно им везёт. Все расспросы на потом – сейчас девушка залезла внутрь автомобиля и обернулась к Кайле, которая окаменела с напряжённым выражением лица и сдвинутыми бровями.

– Кайла!

Как будто выйдя из ступора, девушка залезла в машину вслед за ней. Едва дверь захлопнулась, как взревел мотор и их обеих здорово качнуло. Николь вцепилась в спинку кресла, пока Лэри выезжал на дорогу и описывал крутой разворот. Автомобиль тронулся, а о его двери и багажник стукнулось несколько пуль. Николь глянула в окно – им вслед смотрели вооружённые люди, выскочившие на трассу. Девушка огляделась: в минивэне собрались все её друзья. Она бессильно обмякла на сидении заднего ряда между Лукрецией и Джеком и приложила ладонь к груди, нащупывая учащённый стук. Лукреция со страдальческим выражением посмотрела на неё и покачала головой:

– Ты сведёшь всех нас в могилу, Ники!

Николь не смогла сдержать улыбки, а Лу облегчённо привалилась к её плечу. Мысли в голове Ники до сих пор путались, возможно, из-за усталости или счастливой случайности, но в данный момент она была безумно благодарна им.

– Спасибо, что вы так вовремя...

– Потом благодарить будешь, когда мы смоемся из этой преисподней, - протараторил Лэри с водительского сидения.

Встретившись глазами с Николь, Джек ненадолго закрыл глаза и глубоко вдохнул через нос, после чего мягко улыбнулся краешком губ. Николь и представить не могла, через что прошли её друзья, пока разыскивали её. В горле пересохло от длительного бега и волнения. Словно прочтя её мысли, Джек протянул её бутылку чистой воды – Николь наконец-то смогла утолить жажду. Возле Лэри пассажирское место занимал Алекс, беспокойно поглядывающий в боковое зеркало; позади него на втором ряду находилась его сестра. Кайла, устроившись на пустовавшем сидении слева от Моники, с небольшим прищуром рассматривала незнакомый лица, окружившие её. Её ладонь легла поверх противоположенного плеча и напряжённо сжимала ткань. Лицо приняло выражение серьёзности или даже некоторой угрюмости; взгляд не переставал бдительно перемещаться по салону автомобиля.

– Народ, у нас проблема, - Алекс кивнул на боковое зеркало.

– За нами хвост? – Лэри глянул в лобовое стекло – им вдогонку мчала вереница из нескольких джипов. Сжатые губы водителя побелели. – Бёртлены, пушка при вас?

– Само собой, - Моника склонилась к громоздкой сумке у себя в ногах и расстегнула молнию. Покопавшись некоторое время, девушка извлекла оттуда автомат и отдельно от него снаряжённый магазин, который позже присоединила к оружию. Отведя затворную раму назад до отказа и отпустив её, Моника отдала заряженный автомат брату.

Когда Алекс зажал кнопку на двери, оконное стекло поползло вниз, с хлопающим по ушам шумом впуская в салон автомобиля потоки прохладного воздуха. Развернувшись лицом к преследователям и поставив колени на сидение, Алекс высунулся наружу с автоматом наготове. Мощный от высокой скорости ветер ударил в спину и колыхал волосы, но парень удержался и прицелился. Зажав кнопку спуска, Алекс стрелял по ближайшему джипу; пули бились о капот, несколько угодило в лобовое стекло и оставили на нём трещины, попали в шину. Водитель, потерявший управление, свернул на обочину, однако другие три автомобиля вырвались вперёд. Когда боезапас исчерпал себя, Алекс вернулся на сидение. Окно закрылось – салон наполнился глухой тишиной. В прочем, Алекс скрылся как раз вовремя, ведь охотники дали ответный залп по их минивэну, входе которого отскочило боковое зеркало с водительской стороны.

– Вот же скотины! – Лэри, скрипнув зубами, ударил по рулю.

Стрельба прервалась ненадолго; охотники ударили по заднему стеклу, которое не выдержало и посыпалось в багажник. Николь, Джек и Лукреция испуганно пригнулись и накрыли головы руками.

– Merde... – мрачно прошипел Лоуренс. – План «Б». Разнесите их в щепки. Напросились.

Моника вытащила из сумки чёрный чемоданчик с логотипом «ЛК» и распахнула его; внутри загорелась голубая подсветка в виде линий и четыре сферических устройства с погашенным табло. Когда Моника извлекла одно из них, то протянула её брату.

– Сбрось скорость.

Лоуренс так и поступил: позволил минивэну ехать медленнее. Когда магазин патронов противников вышел полностью и огонь с их стороны прекратился, Алекс снова открыл окно и высунулся. Он ткнул на кнопку, и на табло загорелся обратный отсчёт. Десять, девять... Дождавшись, когда вражеские машины оказались поблизости, парень кинул бомбу под колёса первого джипа. Алекс шустро плюхнулся обратно на сидение и крикнул:

– Гони, гони, гони!

Лоуренс вжал педаль газа в пол, и минивэн ускоренно рванул вперёд, так что всех присутствующих вдавило в сидение. Летящий следом джип-преследователь, взорвавшись с раскатистым грохотом, перевернулся несколько раз; в него врезались остальные охотничьи машины. Ярко-оранжевое пламя подсвечивало клубящийся дым, поднимающийся над пылающими автомобилями неприятелей.

– Да-а-а! – победно протянул Алекс, издали любуясь устроенным им хаосом, а затем расслабленно откинулся на спинку кресла. – Так-то! Хорошая, однако, штуковина.

– Ну, ещё бы. Превосходная работа, чувак! – Лэри одобрительно стукнул его в плечо, и обернулся к Кайле, которая несколько растерянно косилась в окно. Водитель поприветствовал её добродушной улыбкой. – Добро пожаловать в команду!

Минивэн мчался по дороге мимо полей, а на горизонте начинали проступать первые просветы солнца.

* * *

Спустя сорок минут езды через бескрайние поля и перелески, счётчик показал резкое падение топлива. Утомлённый и раздражённый Лоуренс поглядывал на экран, встроенный в приборную панель, где горела карта местности. Точно назло, они оказались глубокой ночью посреди лесистой местности, где нет ничего, кроме сосен, осин и дубов. Навигатор показал, что до ближайшего населённого пункта – семнадцать миль; это так же кратчайший путь до заправочной станции и автомастерской. Воспользовавшись интеллектуальным помощником (который устанавливался «Локонте Корпорэйшн» на машины всех агентов), анализирующим состояние автомобиля, Лоуренс просчитал, что бензина хватит в лучшем случае на десять миль. Парень остановил машину на обочине и окинул взглядом приятелей: Николь крепко спала, уронив голову на плечо Джека, поверх Николь улеглась Лукреция; Джек не спал, но боялся пошевелиться, чтобы никого не разбудить; он понял, в чём дело, молча обменявшись взглядами с Лэри; Кайла тоже бодрствовала и выжидающе глядела на водителя в ответ; Моника, запрокинув голову на подушку, беспокойно дремала, но стоило минивэну остановиться, как девушка открыла глаза. Сидящий справа от Лоуренса Алекс начинал клевать носом, но вдруг резко подскочил. Фыркнув со всем недовольством на несправедливость ситуации, Лэри вылез из машины и как следует выругался.

Ночная свежесть бодрила; в столь поздний час дышалось особенно легко и свободно. Лоуренс вытащил смартфон из кармана и включил его. Забавно вышло бы, если бы по классике жанра его телефон разрядился; к счастью, процентов ещё было предостаточно. Тем не менее, связь отсутствовала. В безнадёжной попытке поймать сеть Лэри топтался вокруг минивэна и вытягивал руки вверх. Дверь хлопнулась, и рядом с ним возник Алекс.

– Мы в заднице, да? – с непередаваемой точностью заметил он и опёрся спиной о машину.

– Вернее и не скажешь, - Лоуренс озлобленно вздохнул и, присев на корточки, заглянул под машину. Капелька за капелькой под «GMC Сафари» образовывалась лужица. Бензобак пробили во время перестрелки, и топливо стремительно выливалось наружу. – Мы не доедем до Уэстфилда. И подмогу тоже не вызовем.

Лэри сдавил пальцами переносицу и потёр покрасневшие от усталости глаза. Времени было три часа ночи и спать хотелось ужасно. Насыщенно-чёрное небо сменилось ультрамариновым, как поменявшаяся декорация в театре. Алекс чиркнул зажигалкой перед зажатой между зубов сигаретой, Лэри покосился на него:

– Нашёл время для перекура... И мне дай.

Агент извлёк трубочку табака из любезно протянутой коробочки и тоже поджёг. Понятия не имея, как от сюда выбираться, они молча выдыхали дым и смотрели на очертания леса. К великому невезению, выбранная ими дорога не отличалась популярностью – машины проезжали редко.

– Кажется, фортуна повернулась к нам ж... - окончить философский вывод Лоуренсу не дала Моника, угрюмо нахмурившая брови.

Открыв окно, она высунулась и прошипела:

– Вы, двое кретинов, дожидаетесь, пока бензин утечёт полностью?! Поехали, пока ещё можем. Тут в восьми милях по грунтовке через лес есть какая-то... база...

– Какая база? – сонным голосом переспросил Алекс.

– База! – Лоуренс выронил сигарету и затоптал её ботинком. – Конечно же!

Вернувшись в машину, приободрённый агент взглянул на карту повторно: на экране бирюзовым цветом высвечивался логотип «ЛК», отмечающий какое-то место посреди леса. Минивэн на последнем издыхании продолжил свой путь.

Прежде чем трагически заглохнуть, автомобиль издал несколько сдавленных хрипов, и вырубился, не дотянув совсем немного до точки назначения.

– Дамы и господа, мы совершили экстренную посадку в месте под названием «у чёрта на куличках». Просьба покинуть борт самолёта.

Разбудив спящих, они вылезли из машины. Между стволов сосен проглядывало небольшое строение строгой прямоугольной формы, окрашенное в маскировочный цвет и вблизи напоминающее гараж – окон нет, только подъёмные ворота вместо двери. Николь, пребывающая в полудрёме, с непониманием шаталась из стороны в сторону как зомби и лениво оглядывалась кругом; Лукреция придерживала её за руку и вела вверх по холму, который застилал хвойный ковёр. Лоуренс подошёл к Монике:

– Как же хорошо, что ты обнаружила этот мизерный значок на карте...

– То-то же, - хмыкнула Моника. – Что б вы без меня делали.

– Курили бы на трассе в ожидании проезжающей мимо машины.

– Конечно. Как кидаться сортирными шуточками – так это вы первые, а глаза разуть – не, не судьба.

– Не напоминай о наболевшем, Моника! – драматично вздохнул Лэри. – Ты только усугубляешь моё желание попасть в комфортабельный городской сортир со всеми удобствами.

К ним присоединился усмехающийся Алекс:

– Так в чём проблема – есть же кустики?

– Сам иди в свои кустики, а мне жизненно необходим нормальный сортир!

– Заткнитесь, пожалуйста... - едва ли не с мольбой сказал Джек.

Хохотнув, Лоуренс приблизился к устройству на стене, по кругу которого горели красные огоньки, и приложил указательный палец к центру. Когда отпечаток был отсканирован, индикатор пикнул и вспыхнул зелёным. Подъёмные ворота поползи вверх. Оказавшись в помещении, парень потянул рубильник в низ, и загорелся свет. Команде опять пришлось прищуриться от яркости. Они зашли внутрь склада, принадлежащего «Локонте Корпорэйшн»: здесь всё пространство занимают стеллажи, на которых в несколько ярусов лежат какие-то вещи и коробки, есть розетки и маленькая кухонька, упаковка пластиковой посуды, раковина и приделанный к стене шкафчик. По словам Лэри, такие места были спрятаны по всей стране, на случай, подобный данному, когда агенты по какой-либо причине не могут вернуться в город и вынуждены провести ночь в лесу. Автомобиль требует починки, а главные герои – сна, так что приняли решение остаться здесь до утра.

Перед хранилищем располагается ровная полянка, где они собирались разложить палатки, найденные на одной из полок. Над выкопанной в земле ямой, в которую насыпали углей, присела Николь и вытянула ладони; шепча слова заклинания, ведьма понемногу разводила костёр. Кайла присела на землю, поглядывая на полыхающее пламя. Откуда не возьмись появился улыбающийся Лоуренс и плюхнулся рядом с незнакомой девушкой.

– Salut! – дружелюбно пропел он, растягивая гласные. – Ты ведь Кайла, верно?

– Да.

– А я Лэри, - он протянул руку, лыбясь во все тридцать два.

Кайла помедлила, вглядываясь в его лицо, точно хотела прочесть намерения и мысли, но пожала руку.

– Ну, с Николь ты уже знакома. Это – Джек. Те двое – Алекс и Моника, - Лэри указал на близнецов, которые совместными усилиями устанавливали палатку. – А это, Лукреция.

Лэри кивнул на Лу, упёршую руки в боки и недовольно потопывающую стопой. Возле её ног валялась повалившаяся палатка с торчащими колышками. Некоторое время девушка мерила Кайлу взглядом с ног до головы, а затем натянуто улыбнулась.

– Вроде, всех представил, - просиял Лоуренс. – В общем, все наши ребята хорошие и дружелюбные, мы всегда рады новым лицам. Располагайся, бери всё, что необходимо. Хотел сказать «чувствуй себя как дома», да только условия немного не подходящие.

Лэри беззаботно усмехнулся, и Кайла с лёгкой улыбкой кивнула в ответ, поймав на себе косой взгляд Лукреции.

– Если вдруг понадобиться помощь – я в твоём распоряжении, - добавил Лоуренс.

Лукреция раздражённо вздохнула и, откинув волосы, приблизилась к ним.

– Лэри, оставь в покое новенькую, она, наверное, жуть как устала. – Из её уст это прозвучало не как предположение, а как непреложная истина. – Ты обещал мне помочь с палаткой, забыл? Займись уже делом!

– Ладно-ладно! – парень повержено поднял руки в ответ, а затем повернулся обратно к Кайле и подмигнул. – Безумно рад знакомству.

– Ну и долго мне ещё ждать?! – Лукреция выразительно раскинула руками и устремила взгляд в небо.

– Иду, нетерпеливая mademoiselle.

По истечении нескольких минут вокруг костра выстроился палаточный городок, состоящий из трёх треугольников маскировочного цвета, которые издали сливались с кустарниками и листвой. Кайла наотрез отказалась ночевать под навесом, как бы Николь не старалась уговорить её. Во-первых, её куда больше нравилось засыпать под открытым небом, во-вторых, она разложила спальный мешок прямо возле огня – так куда теплее. В-третьих, с этой позиции гораздо выгоднее контролировать ситуацию. Она глазами проследила, как два Одинаковых на Лицо Типа, парень и девушка, скрылись внутри палатки. Другой, Деловой Двухметровый Тип с голливудской улыбкой направился за пределы лагеря со смартфоном последней мега-крутой модели в руках с целью гоняться за сетью. Заботливого Пай-мальчика, он же Подушка для Всех Спящих, в поле зрения не наблюдалось – но он не казался таким уж опасным. Деловой Тип настораживал Кайлу куда больше. Рыжеволосая Ведьмочка, подстелив под пятую точку злосчастную куртку «ЛК» и успев переодеться в кремовый свитер, уселась по-турецки перед костром, сверля взглядом языки пламени; очень скоро возле неё нарисовалась Стервозная Особа. Вроде, угроз нет. Пока что. Кайла расправила спальный мешок под собой и улеглась, закутавшись по самый нос.

За то время, как они разбирали палатки и пока Николь сменяла изорванную одежду на запасные вещи Лукреции, сонливость отпустила ведьму. Она не могла в полной мере оценить, что чувствовала. Глядя на жёлтый в самом центре, оранжевый и красный ближе к краям огонь, слушая мирно потрескивающие в костре угольки, мозг Николь медленно обрабатывал полученную за весь нескончаемый день информацию.

– Опять кусаешь губы? – с некоторой унылостью заметила Лу.

Задумавшись, Николь и правда их кусала. Эта дурацкая привычка, от которой мама всё детство пыталась её отучить, частенько давала о себе знать в эмоционально напряжённые времена. В данный момент, эмоции Николь скорее истлели в пепел. Бывает же у них предел?

– Ну вот, портишь такую красоту... Ты как?

– Бывало и лучше...

Лукреция опустилась прямо на землю возле подруги.

– Ты не ранена? Боже, на тебе кровь!

– Нет. Кайла дала мне какую-то настойку, ускоряющее регенерацию.

– Что произошло? Ты можешь открыться мне. – Лу слегка сжала и отпустила ладонь Николь, внимательно глядя на неё.

В памяти Николь снова откликнулось минувшее воспоминание. Так красочно всплыло разъярённое лицо Бешенного и его нож, что царапал кожу девушки; длительные побои и Кайла в чёрном плаще с пульсирующим сердцем Бешенного в руке.

– Меня пытали, – бесцветным тоном ответила Николь. – Подумали, что я сообщница Кайлы.

Лукреция поднесла ладонь к лицу и испуганно покачала головой:

– Боже...

И это воспоминание вдруг стало нестерпимо реалистичным, и Николь почудилось, что она до сих пор привязана к стулу в сыром подвале, где-то глубоко под землёй, наедине со своими похитителями. Губы девушки задрожали:

– Н-не хочу об этом говорить...

Лукреции захотелось иметь возможность облегчить эмоциональную боль подруги, но не знала, что сказать. Да и помогут ли слова? Лу притянула Ники к своему плечу и приобняла, приглаживая рукой её волосы. Прежде чем выразить свои мысли, Лукреция сглотнула:

– Мне жаль, что тебе пришлось пережить такое... - прошептала она.

Николь редко моргала, не сводя глаз с костра, и молчала, прислонившись к подруге щекой. Исцелённой, здоровой щекой, без намёка на увечья. Кайла смогла излечить её телесные раны, но от душевных ран так просто не избавиться. Такие раны затягиваются долго и ноют, стоит только слегка задеть их, а позже оставляют шрамы. После длительной прогулки по лесу, натянув на себя свитер Лукреции и сидя перед огнём, Николь понемногу согревалась. Тёплые шерстяные нити, объединённые крупной вязкой, приятно ощущались на теле. Возле палатки Ники завидела Джека, наблюдающего издали. Парень коротко улыбнулся ей, как бы мысленно говоря: Я с тобой... всё наладится. Не осмелившись подойти, Джек отвёл взгляд.

Веки Николь, наваливаясь тяжестью, замедленно хлопали и с трудом разлеплялись – сонливость накатила с новой силой. Она закрыла глаза, отдаваясь усталости, и, удобно пристроившись, была готова задремать прямо на плече Лукреции. Сознание путалось от чрезмерной измотанности, отдаляясь от реальности...

– П-с-с! – Громкий шёпот Лэри заставил расклеить веки. – Там, это... общее собрание намечается...

На некотором расстоянии от палаточного лагеря на них выжидающе косились Бёртлены и Джек. Лу и Ники пришлось отойти от костра вместе с Лэри.

– Значит, дела таковы - шёпотом произнёс агент. – Завтра утром я чиню автомобиль и, по идее, мы должны отправиться в Даркфор.

– Для начала, нам надо разобраться с этой... пленницей в бегах, - заявила Лукреция. – Ты ведь уже сообщил начальству, что мы нашли её?

Лэри вздохнул:

– Конечно. Разумеется. Естественно, я бы сообщил об этом, будь здесь грёбаная связь.

– Послушайте, я единственная что ли, кого напрягает её присутствие? – Лукреция указала глазами на спящую Кайлу. – Мы знать не знаем, кто она такая и чего добивается. Давайте завтра просто доставим её к Артуру – пусть сам разбирается! Она невероятно странная и подозрительная...

– Чего ж в ней подозрительного? – Лэри удивлённо вскинул брови. – Всего лишь девушка-оборотень, ставшая жертвой охотников.

– Не просто их жертвой! Они, кажется, совсем страх потеряли, раз лезут в дела ЛК. Нет, здесь всё не так однозначно. Охотники не спроста выслеживали её.

– Прошу заметить, охотникам в принципе не нужны причины, чтобы ненавидеть, - встрял Джек.

– Но они бы не стали так рисковать, будь она простым оборотнем, - подметила Моника.

– Вот и я о том же! – Лукреция приподнялась на носочки, воодушевившись поддержкой. – Она явно замешана в каких-нибудь тёмных делишках!

– Но она спасла мне жизнь, - вяло подала голос Николь. – Если бы не она, меня бы избили до смерти...

– А из-за кого, позволь спросить, тебя собственно и похитили?

– Она не хотела, чтобы так вышло, - Ники опустила взгляд в пол, поправляя рукав свитера. – Поэтому вернулась, так как чувствовала вину.

– Хотела или не хотела, это не имеет значения и не отменяет того факта, что ты едва не погибла.

– Может, завтра это обсудим? – зевнув, предложил Алекс. – Скоро солнце взойдёт.

Все сочли эту идею разумной и разбрелись по палаткам. Уже было раннее утро. Декорация на сцене сменилась ещё раз – ультрамариновое небо посветлело, окрасившись в тёмно-голубой; ближе к горизонту оно становилось розоватым. Ветви деревьев над головой пока что выглядели неприветливо-чёрными и препятствовали проникновению света, сохраняя на лесной опушке полумрак. На дальнем дереве одиноко заливалась трелью ранняя птица или же припоздавший ночной соловей. Не моргая, Кайла выглядывала из своего спального мешка и наблюдала, как дымящиеся угольки в яме неспешно догорают. Она ещё не знала, стоит ли доверять этим людям и какие планы таятся в их головах, но она непременно выведает их мотивы в ближайшем будущем.

4000 футов = 2 км