Глава 4. «Ночной кошмар»
Лучи заходящего солнца окрасили розовым оттенком полупустую площадь Даркфора, которую пересекал Джек. Кругом, на удивление, мало людей: только группка подростков, занявшие скамью, и дворник, одиноко подметающий сцену. В спортивной кофте и шортах Джек бежал вдоль пешеходной дорожки, а на встречу ему глядел красный полукруг солнца, ещё виднеющегося над горизонтом. За парнем попятам следовала его тень, которая вытянулась в несколько раз за счёт положения светила.
Джек особенно любил вечерние пробежки, ведь именно этот час наилучший, чтобы насладиться тишиной и покоем. Именно подобная безмятежная атмосфера помогает отвлечься, в частности, и от не самых приятных минувших событий. Джек решил очистить голову от ненужных мыслей, и прислушался к лёгкой фоновой музыке.
Обогнув круг возле Центральной площади и свернув на тропу, проходящую через лесную территорию мимо старого болота, Джек вернулся в исходную точку своего маршрута – сегодняшняя тренировка подходила к концу, парень шагом направился вдоль Десятой улицы, восстанавливая дыхание. Около калитки Джек чуть притормозил, вынимая беспроводные наушники из ушей и возвращая их в коробочку для подзарядки. Когда парень очутился во дворе, он застыл на месте, обнаружив весьма странную картину: близнецы Бёртлены дрались. Моника порывисто занесла руку, а Алекс отразил удар.
– Э-э... - Подходя к ним, Джек склонил голову набок. – А что здесь...?
Но приблизится ему не дал откуда не возьмись появившийся Лэри, который преградил ему дорогу.
– Т-ш-ш, не мешай! – На его лице заиграла ухмылка.
– А что происходит? – Джек недоумённо потёр свою щёку.
– Бёртлены тренируются, - ответил Лэри. – На кого ставишь? Лично я, на Мони, - он кивнул в сторону девушки.
Джек, заворожённый движениями Бёртленов, ничего не ответил и тоже стал наблюдать со стороны. Брат и сестра сражались в рукопашную действительно по-мастерски: все шаги и удары были слажены и непредсказуемы. Чувствовался опыт, наработанный за многие годы. Сложно было предугадать, кто выигрывает, а кто находится в проигрышном положении, ведь оба были сильны. Удары резкие и порывистые, так что, казалось, все движения смешались в какой-то импровизационный и опасный танец. Джек взглянул на Монику: удивительно, что в такой уравновешенной и рассудительной девушке, коей её считал Джек, таится столько энергии. Она смело идёт в атаку, потрясающе отражает удары противника. Присмотревшись, Джек обнаружил эластичные бинты, переплетающиеся на её кистях. Передние пряди (которые обычно зачёсаны назад) спали на глаза, а на лбу проступили капли пота. Её фигура, высокая и стройная, спортивная и гибкая, превосходно выдерживала физическую нагрузку. Взгляд тёмных глаз внимательный, сосредоточенный, анализирующий действия противника.
– Давай, Алекс! – прозвенел голос Лукреции из беседки (там же расположилась Николь). – Уделай её!
Джек перевёл взгляд на парня, стоящего напротив Моники, который, в прочем, сражался ничуть не хуже сестры. Алекс полностью сосредоточился на ударах противницы, не замечая присутствующих, словно мир вокруг перестал существовать. Сейчас он видел перед собой только молниеносные кулаки Моники, что нескончаемо обрушивались на него со всех сторон, и Алекс непременно предотвращал удары, выставляя вперёд руки, образующие блок. Его чёрные волосы взъерошены, на лице проступил еле различимый румянец. Было заметно, что сбилось дыхание, но парню это не мешало давать отпор. Алекс попытался схватить сестру, но та ловко вывернулась. Секундное замешательство со стороны Моники, и её брат ринулся в атаку, но девушка, отшатнувшись в сторону, внезапно присела и замахнулась ногой по земле. Споткнувшись, Алекс потерял равновесие и упал, а Моника, навалившись на противника всем телом, гордо произнесла прерывчатым из-за сбившегося дыхания голосом:
– Победа за мной.
– Не честно, ты жульничала, - обескураженно сказал её брат, прижатый к земле.
– Настоящему противнику ты скажешь то же самое?
Моника, протянув руку, помогла Алексу подняться. Тот открыл было рот, чтобы отпустить укоризненный комментарий, но в последний момент остановил себя и, вытянув губы в единую линию, молча отряхнул спину. На контрасте с огорчённым улюлюканьем Лукреции прозвучали довольные аплодисменты Лэри:
– Ура-а!
Джек и Николь последовали его примеру и сдержанно похлопали в ладоши. Моника посмотрела на собравшихся зрителей в упор и вызывающим тоном спросила:
– Чего столпились? Это вам не бесплатное шоу. Давайте-давайте, расходимся.
Под недовольный гул все разбрелись по своим делам – двор опустел. Двигаясь до конца коридора первого этажа, близнецы оказалось возле дверей своих комнат, находящихся друг напротив друга. Прежде чем уйти в спальню, Моника приободряющее потрясла плечо брата, глазами говоря, мол: Ничего! В следующий раз повезёт. Алекс безучастно кивнул и скрылся в комнате.
Посреди одной из многочисленных гостевых дома Винтель размещалась просторная двуспальная кровать, на которую парень, раскинув руки в стороны, утомлённо плюхнулся. Тренировки всегда были изматывающими, особенно после длительного перерыва, а недавняя погоня за одержимым напоминала о себе ноющей болью в икроножных и бедренных мышцах. В данный момент в голове возникало лишь три мысли: питьё, прохладный душ, мягкая постель. Наполовину осушив баклажку воды, Алекс направился в ванную, чтобы смыть с себя всю грязь и пот. Более того, горячий душ превосходно снимал напряжение и расслаблял мышцы. Полностью очистив себя от событий прошедшего дня, парень со спокойной душой разместился на кровати. Наушники в уши – и лежи, думай о жизни.
В поединках Бёртленов Моника становилась победительницей не раз, по крайней мере, чаще, чем Алекс. Сегодня победа явно была на его стороне до тех пор, пока Моника не решила схитрить. За все восемнадцать лет жизни брат и сестра хорошо изучили тактику друг друга, научились предугадывать последующие шаги, а значит, и предотвращать их. В любом случае, в рукопашной драке его сестра – просто не уязвима! Особенно сильно чувствовалась разница в навыках, когда они были детьми и только осваивали боевые искусства. Моника побеждала, чем заслужила благосклонность матери. А её брат...
Александр! – до сих пор звучали гневные восклицания матери в его голове. В памяти зачастую всплывал её сердитый образ, когда она была чем-то раздосадована: покрасневшее лицо и глаза, мечущие искры, дрожащий от возмущения голос, напоминающий раскаты грома, и чётко очерченные напряжённые челюсти (К слову, в адрес Моники это звучало куда реже). Каждый раз, когда он ошибался, делал что-то, отличающееся от её желаний, мать звала Алекса полным именем. С самого начала так сложилось: её голос рефлекторно гремел в мыслях, когда что-то шло не по плану.
Да, детство у них с Моникой выдалось не из лёгких. Вечные переезды из города в город, мамины нервные срывы, изнурительные тренировки... Мать говорила, что Алекс и Моника должны уметь постоять за себя в этом мире, полном опасности. С этим Алекс, безусловно, был согласен и также был благодарен, за данные ею навыки, хотя раньше не воспринимал всё это в серьёз, считая плодом воспалённой фантазии матери. Однако жизнь заставила парня взглянуть на это под другим углом...
Многие люди отмечали необычайную внешнюю схожесть Алекса и Моники (да и не удивительно). Оба темноволосые, стройные, обладающие спортивным телом. Одни и те же резковатые черты лица: вытянутая форма, чёрные глаза с длинными ресницами, густые брови с сильным изломом (напоминающие вершины двух треугольников), высокие скулы, тонкие губы и аккуратный нос. Брат и сестра Бёртлены были почти одного роста: Алекс ненамного выше Моники. У обоих уверенная гордая походка, при которой они слегка раскачивают плечами. Некоторые даже подмечали, что если Бёртлены идут рядом – то идут в ногу.
Однако за внешним сходством лежит абсолютная противоположность характеров. Моника обожает математические и компьютерные задачи, ценит правду, флегматичная и рассудительная. На протяжении всего детства она беспрекословно слушала мать, чем заработала её симпатию. Моника всегда была чрезвычайно ответственной, что не сказать о её брате. Алекс же, напротив, считал себя более свободной и творческой личностью, всей душой ненавидел, когда ему указывают, что делать. На этой почве у них с матерью и возникали вечные разногласия. (К тому же, Алекс не мог похвастаться образцовым поведением в детстве).
Настоящему противнику ты скажешь то же самое?
В тот момент, Моника была безумно похожа на мать.
В наушниках продолжал проигрываться плейлист, в котором совмещались преимущественно хард-рок и нью-метал. Песня за песней, мысли отдалялись и отдалялись от реальности, до тех пор, пока не перемешались воедино, а веки не налились свинцом.
* * *
Полумесяц, походящий на серебристый серп, проглядывал из-за раскидистых лап елей, покрытых толстым слоем чистого снега. Мелкие кристаллики застывшей воды, кружась в воздухе, постепенно оседали на землю, деревья и голову Алекса. Парень пробирался сквозь хвойные преграды, разгребая руками густые ветви, которые слегка царапали кожу, и переставлял босые ноги, почему-то не испытывая холода. Внезапно между мрачных иголок мелькнули тёпло-жёлтые огни. Он ускорил шаг.
Вскоре заросли елей вытолкнули его, как инородное тело, в открытое пространство, так что Алекс едва удержался, чтобы не грохнуться в сугроб. Перед ним представилась узкая лесная дорога, по другую сторону которой виднеется небольшая хижинка с дымящейся трубой и двумя горящими окнами. Перед домиком припаркован смутно знакомый автомобиль с раскрытым багажником.
«Я что... дома?!»
Верно, это дом Бёртленов. Вернее, один из многих, в которых они успели прожить – самый последний, в Миннесоте. Как только Алекс осознал, где находится, то в одно мгновение оказался у порога. Чьё-то прикосновение – парень вздрогнул. Эльза Бёртлен, одетая в зимнюю куртку и вязаную шапку, вручила ему громоздкую сумку с вещами.
– Помогай.
Справа стояла Моника, держащая точно такую же. С заднего сидения автомобиля в снег приземлился на четыре лапы крупный пёс – немецкая овчарка – по кличке Арчи. Жизнерадостный Арчи наматывал круги возле их ног и тщательно изучал незнакомую территорию, вороша лапами снег.
– Ну что, дети, это наш новый дом. Располагайтесь.
Алекс зашёл первым. Вместо привычного коридора, который он ожидал увидеть, парень оказался в неизвестном пустующем помещении. Дверь за ним гулко захлопнулась. Когда Алекс обернулся, ни матери, ни сестры, ни собаки за ним не оказалось. Алекс огляделся: стены, покрытые копотью, дыра в потолке, через которую проникают свежие потоки ветра. Обуглившиеся половицы потрескивали под его ногами, готовясь с минуты на минуту провалиться. Дойдя до конца, парень оказался в просторной комнате, не тронутой пожаром. Судя по двум колыбелям и раскиданным игрушкам – он оказался в детской.
Алекс изучающим взглядом прошёлся по окружающей обстановке. Его внимание привлекло фото в рамочке на комоде: мать держит их с сестрой, ещё младенцев, а на её спину легла рука отца. Вот только лицо его размыто – невозможно разглядеть черты. Спустя несколько секунд фотография вспыхнула – Алекс отшатнулся и, споткнувшись о детский конструктор, чуть не упал. Вдруг комната озарилась ярко-оранжевым светом, и Алекс спиной почувствовал невыносимый жар, распространившийся по всему пространству. Воспламенилась дверная арка, вслед за ней обои и мебель – огонь вмиг охватил всю комнату. Алекс попятился, чувствуя, как волосы на голове встают дыбом, и глазами ища пути отступления. Откуда-то донёсся чей-то пронзительный крик.
«Это всё сон... Я не могу умереть во сне»
Его взгляд остановился на окне. В мыслях уже возник план, как можно проснуться... Не долго раздумывая, он прыгнул.
Темнота окутала его со всех сторон. Алекс всё продолжал падать в бездну...
«У этого же есть конец?!»
Он расслабился, позволяя своему телу свободно лететь вниз. Послышались приглушённые неразборчивые голоса, которые усиливались по мере приближения к земле...
Посадка вышла на удивление мягкой. Звуки прояснились, как будто парень снял беруши. Алекс плюхнулся на стул, кажется. Дневной свет, проступающий из окна, тут же ослепил, так что пришлось зажмуриться. Когда глаза адаптировались, Алекс обнаружил вокруг себя подростков, которые оживлённо перешёптывались и косились на него. Школьные парты, доска, одноклассники – это всё указывало лишь на одно место.
Алекс протяжно выдохнул и уткнулся лицом в ладони.
– Нет, только не Балтимор...
В кабинет ворвался учитель и с грохотом кинул учебники на стол, так что Алекс подскочил.
– Да твою ж... - парень стиснул зубы.
В этот момент возникла острая потребности уйти от сюда как можно скорее. Алекс так и поступил: поднялся с места и направился к двери, несмотря на суровый взор учителя.
– Куда-то уходите, мистер Бёртлен?!
Парень выбежал из кабинета, не оборачиваясь, и оказался в коридоре с оживлённым движением: толпы учеников проходили мимо, окидывая Алекса недоброжелательными взглядами искоса. В попытке не обращать внимание Алекс скрестил руки, образующие барьер для посторонних. Воздух вокруг сделался чересчур жарким и тяжёлым, заставляя парня учащённо дышать. Он безостановочно бормотал:
– Проснись, ну же... Проснись...
Локация резко сменилась, и Алекс столкнулся лицом к лицу с разгневанной матерью:
– Александр!! Сколько раз мне нужно объяснять?! – И вновь покрасневшее лицо и сверкающие глаза, дрожащий от возмущения голос, напоминающий раскаты грома, и чётко очерченные напряжённые челюсти. – Твоя сестра уже давным-давно всё умеет, а ты?! Ты даже помочь мне толком не можешь!
Сузив плечи, точно пытаясь уменьшиться в размерах, Алекс сжал пальцами виски и зажмурился:
– Проснись... проснись...
Все окружающие звуки вдруг умолкли, сменившись гробовой тишиной.
– Алекс...?
Он обернулся. Блестящие глаза Моники смотрели ровно на него с мольбой и страхом. Она стояла безмолвно и неподвижно, если не учитывать дрожь во всём теле. Она не видела того, кто возвышался за её спиной – длинная и тощая фигура пожирателя душ. Корявые пальцы сжали её плечо, но она не почувствовала. Только тогда, когда золотое свечение начало покидать её тело, она осела на колени и тёрла грудную клетку, не сумев вдохнуть. Пожиратель продолжал медленно вытягивать её душу, пока Моника не распласталась на тёмно-синей плите. Существо растворилось в пространстве.
– НЕТ!!! – отчаянный крик вырвался из горла Алекса. – МОНИКА!!! Нет, нет, нет!!
Он упал возле сестры, обхватил её лицо руками. Остекленевшие глаза утратили блеск, а руки безвольно свисали вдоль тела. Моника не подавала признаков жизни, и Алекс слышал лишь собственное хриплое дыхание.
– Это сон... это лишь сон... проснись, чёрт возьми! ПРОСНИСЬ!!!
Собственный голос донёсся эхом. Алекс открыл глаза. Дом Винтель. Он находился в своей постели.
Алекс хотел подняться – не вышло. Его тело словно обездвижено. Руки, ноги, мышцы не слушаются. Шорох чиркающий спички – вспышка. Языки пламени возгорелись с новой силой, поглощая обои, мебель, занавески, потолок, ковёр...
Алекс попытался вернуть контроль над своим телом, однако всё безуспешно. Огонь перешёл на кровать. Алекс попытался закричать, однако пропал голос, так что парень беззвучно ловил ртом воздух. Зажмурив глаза, он слушал сердцебиение, пока горело собственное тело...
... Алекс вскочил с кровати. Ещё темно. Парень обхватил голову, стремясь усмирить дико колотящееся сердце. Краем глаза он заметил какое-то движение в самом тёмном углу комнаты. Моментально среагировав, парень вытащил пистолет из-под подушки, взвёл курок и зажёг лампу. Когда комната озарилась светом, в том самом углу никого не было.
Дуло пистолета подрагивало. Опустив руку, Алекс положил оружие рядом с собой и укутался одеялом, но свет не выключил. По спине катился холодный пот, а майка неприятно прилипла к коже. В голове отчётливо слышался собственный частый пульс, вызывающий боль в груди. Парень прикрыл веки, пытаясь вновь вернуться ко сну. На протяжении всей оставшейся ночи он вздрагивал от малейшего шороха.
* * *
С раннего утра Моника заняла своё излюбленное место за столом кухни, разместившись на мягкой подушке, приделанной к стулу, и разложив перед собой ноутбук. Недалеко от себя она поставила кружку с ароматным кофе, дожидавшимся своего череда. Подперев подбородок рукой, Моника устремила взгляд на чёрный экран с белыми и цветными знаками – удостоверялась в правильности перевода информации на язык программирования. Дело достаточно длительное и кропотливое, требующее полной концентрации внимания, однако хорошо оплачиваемое – может задействоваться и не одна кружка бодрящего напитка.
За этим же столом место напротив заняла Николь, пробудившаяся не так давно. Своё утро она проводила за чтением книги известного американского писателя Френсиса Фицджеральда «Великий Гэтсби».
Когда дверь ванной шумно отворилась, на кухню величественно прошествовал, напевая себе под нос какую-то мелодию, Лоуренс в домашнем подпоясанном на талии халате, полы которого доходили ему до щиколоток. Приятная на ощупь махровая ткань была тёмно-бордового цвета, и по всей её поверхности пересекались различные пёстрые линии, образующие геометрические фигуры.
– С добрым утром, народ! – поприветствовал всех присутствующих в комнате Лоуренс, направляясь к холодильнику.
– Доброе утро, - ответила Ники, не отводя глаз от печатных букв.
Лэри распахнул дверцу. Помимо открытой консервной банки и одиноко лежащего засохшего лимона – там не обнаружилось ничего съестного. Парень озадаченно поджал губу.
– М-да, не густо... - буркнул он, а затем обратился к девушкам: – Вы в курсе, что у вас в холодильнике мышь повесилась?
– Рада за неё, - без особого энтузиазма ответила Моника. – Хоть кто-то лишил себя страданий.
Она, отстранившись от экрана, откинулась на спинку стула. Внимательные глаза IT-специалиста пробежались по компьютерному коду повторно, чтобы окончательно убедиться в отсутствии ошибок. Моника утомлённо потёрла бровь.
Раздумывая, Лэри почесал затылок. Шаги со стороны лестницы предупредили его о чьём-то скором появлении. Это оказался Джек с наушниками в ушах и в спортивных шортах. В руке он держал бутылку чистой воды. Прежде чем тот успел пройти в коридор, перед ним возник Лоуренс.
– О! Джеки! Куда намылился?
– На пробежку, - коротко ответил Джек, всем своим видом показывая, что спешит.
– Прекрасно! Заодно, забеги во «Free Days» и купи что-нибудь съестное. Провизия на исходе.
Взгляд Джека остановился на халате Лэри, затем на нём самом. В итоге Джек пожал плечами:
– У меня нет денег.
Лэри с довольной улыбкой всунул купюру в карман его кофты.
– Теперь есть. Всё, беги, Джеки! – он слегка подтолкнул Джека к выходу.
Прежде чем за Джеком закрылась дверь, он успел возразить:
– Да хватит уже меня так называть...
Отвлёкшись от работы, Моника впервые за это утро подняла взгляд на Лоуренса.
– О, – она удивлённо подняла брови. – А чего это ты на себя напялил?
– Нравится? – Лэри провёл пальцами по ткани. – Мне тоже! Удобно, свободно и с вентиляцией.
Николь не сдержала смешок:
– Теперь тебя точно видно издалека.
– Ты что, спёр краски Алекса и обмазался ими с ног до головы? – предположила Моника, глумливо прищурившись.
Из соседней комнаты донёсся недоумевающий голос Алекса:
– Чего?! Кто спёр краски?!
– Лэри, - одновременно ответили Николь и Моника.
Лэри протяжно вздохнул, потирая переносицу:
– Объясняю для особо непросвещённых: это называется стиль!
– А-а, ну это всё объясняет, - с наигранной серьёзность покачала головой Моника, возвращаясь к программе.
– Да и вообще, вы хоть знаете, сколько стоил этот халат?! – Лэри с наигранным возмущением всплеснул руками. – Дешевле почку продать!
На некоторое время он удалился в гостевую комнату, выделенную специально для него, но после вернулся на кухню с коричневым кожаным портфелем, который разместил на полу возле себя, а сам присоединился к Николь и Монике. Лоуренс разложил перед собой ноутбук, извлечённый из сумки, и ожидал загрузки. Посередине внешней стороны экрана красовался логотип «Локонте Корпорэйшн»: две переплетающиеся между собой заглавные буквы «Л» и «К», помещённые внутрь окружности. Когда портативный компьютер включился, Лэри кликнул на иконку приложения. Некоторое время Николь и Моника могли насладиться полной тишиной.
– Последнее время призраки совсем ошалели, - вновь заговорил Лэри, косясь на монитор и задумчиво постукивая себя костяшками пальцев по губам. – Про Даркфор я вообще молчу – оно и не удивительно. Проблема в том, что они начали объявляться в совсем тихих городках, где раньше ничего подобного не случалось.
Когда Моника украдкой заглянула на его экран, её лицо изумлённо вытянулось:
– У вас есть приложение, которое отслеживает призраков?
Лэри кивнул:
– Разработано «Локонте Корпорэйшн». Погляди: тут можно найти любой город страны.
Мгновенно переключившись на объект интереса, Моника приподнялась со стула и подошла к Лэри со спины, сосредоточив взгляд на мониторе и скрестив руки. Это приложение представляло собой нечто вроде карты местности, где можно менять масштаб, но некоторую территорию занимали пятна различных цветов от ярких к бледным.
– Видишь эти цветные ареалы? – Лоуренс указал пальцем. – Это места активности призраков. Данные обновляются ежедневно. Синий – очень низкий уровень призрачного движение, то есть там разгулялись один-два молоденьких духа. Зелёный – просто низкий, до 10 недавно умерших душ; жёлтый – умеренный, скопление душ возрастом от 30 до 65 лет; оранжевый – усиленный, тут уже встречаются столетние души, полтергейсты, сильные рэйфы. Кстати, тот призрак, которого вы изгнали из соседнего дома – как раз-таки полтергейст. И так, красный уровень – очень сильное призрачное движение, какое бывает на местах крупных катастроф – вот это уже действительно плохо.
Внимательно прислушавшись и склонив голову набок, Моника заглядывала через плечо агента.
– А чёрный уровень?
– Экстремальное призрачное движение. Но такого не бывает, - быстро добавил агент, пренебрежительно отмахнувшись. – По крайней мере, за всю мою карьеру – ни единого случая.
– А у тебя что ли такая длинная карьера была? – фыркнула Моника.
– Два года – срок не малый, - Лэри в шутку состроил горделивую гримасу. – Вон, Даркфор – и тот держится на оранжевом уровне.
– Ясно. Выходит, вы можете отследить призрака в любой точке страны?
– Да. По всем городам распределены наши датчики, которые отслеживают их по...
– Электромагнитному излучению? – предположила Моника, перебив его.
– Именно! – Лэри, довольно улыбнувшись, щёлкнул пальцами.
Моника одобрительно покачала головой, соединив руки за спиной:
– Занятно.
Из коридора на кухню вынырнул Алекс и, не поздоровавшись, пронёсся мимо них в направлении холодильника. Прежде чем он успел занести руку над ручкой дверцы, его остановил голос Лэри:
– Можешь даже не смотреть – там пусто. Джеки уже отправился на поиски еды.
Отдёрнув руку, Алекс вздохнул и запрокинул голову. Затем его взгляд обратился на присутствующих и остановился на халате Лэри, а глаза расширились:
– Ух ты ж ё-моё! – Он непроизвольно рассмеялся. – И кто автор сего шедевра абстракционизма?
– Да чего вы прицепились к моему халату? – Лоуренс сдвинул брови. – Халат – как халат. Красивый, яркий. Это твой гардероб состоит из пятидесяти оттенков чёрного. Тоже мне, рокер нашёлся!
Подняв ладони вверх, как бы принимая поражение, Алекс опустился на стул к приятелям. Круглый стол из белого дерева оказался достаточно вместительным, чтобы за ним могли усесться шесть человек (пока что лишь четверо). Прокручивая в голове события минувшей ночи, Алекс надул щёки, а затем резко выпустил воздух.
– Кажется, меня сегодня ночью сонный паралич хватил.
Лэри прижал кулак ко рту, подавляя смешок.
– Это когда из-под кровати вылезает красноглазая чупакабра и пялится на тебя, в то время, как ты не можешь пошевелиться?
– Нет, это куда более жутко, чем ты описываешь, - проворчал Алекс.
– Вот я вам сейчас про такую чупакабру расскажу!
Лэри, открыв строку поиска в Интернете, стал увлечённо вбивать какой-то запрос. Спустя некоторое время он перевернул ноутбук экраном к приятелям и торжественно произнёс:
– Во, полюбуйтесь!
Бёртлены и Николь придвинулись поближе, рассматривая открытую статью на сайте новостей. Прочитав название, Николь широко раскрыла глаза:
– Живые мертвецы?
Девушка посмотрела сначала на Монику, потом на Алекса, чтобы увидеть их реакцию.
– В смысле, зомби? – Алекс скептически сощурил глаза.
Развернув монитор обратно, Лэри поднялся со стула.
– К нам стали всё чаще поступать истории о том, как возвращаются к жизни давно умершие родственники, друзья, знакомые. К примеру, история одной семейной пары. – Лоуренс по привычке начал мерить комнату шагами, заложив руки за спину. – Их дочь погибла пять лет назад – утонула в реке. Около месяца назад, женщина обнаружила на пороге свою дочь, ничуть не изменившуюся с момента гибели. Казалось бы, всё наладилось, да вот только через две недели наши агенты нашли тела супругов изуродованными и обглоданными, а дочь сидела возле трупа отца и доедала его печень.
Лоуренс остановился, переведя взгляд на приятелей. Алекс смотрел на него с недоверием. Моника ничего не ответила, лишь постукивала пальцами по столу. Поморщив нос, Ники втянула голову в плечи:
– Какой кошмар...
– Вот и я о том же. – Лэри продолжил бесцельное передвижение. – Мне всё больше начинает казаться, что наш мир медленно, но безвозвратно катится в какую-то...
– Можешь не продолжать, мы поняли, - остановила его Николь, сцепив пальцы перед собой.
Алекс всё это время переводил взгляд вслед за Лэри.
– Лэри, может, сядешь? А то у меня от твоего халата рябит в глазах.
Лэри застыл, сверкая глазами, и набрал в лёгкие воздух, готовясь уже что-то возразить, но его прервала хлопнувшая входная дверь. В прихожую ворвался ураган кудряшек по имени Лукреция:
– Всем привет, что я пропустила?
Радушно улыбаясь, девушка быстро кинула сумочку на кушетку и туда же бросила пальто.
– Много интересного о зомби, крови и призраках, - ухмыльнулся Алекс.
– А ты где была? – спросила Николь.
– Долгая история, - отмахнулась Лу, стягивая второй ботинок с ноги.
Сняв с себя верхнюю одежду, Лукреция осталась в чёрных облегающих джинсах и кремовой водолазке и прошла на кухню. Лоуренс приободрённо улыбнулся и подскочил к ней:
– О, наконец-то! Может быть человек, столь прекрасно разбирающийся в моде, сможет объяснить этим неандертальцам, что этот халат – стильный?!
Парень демонстративно провёл рукой по ткани. Лу замерла, уставившись на него. Затем уголки её губ медленно поползли вверх – девушка залилась хохотом, прикрыв рот ладонью. Улыбка соскользнула с лица Лэри, и он вздохнул, демонстративно уставившись в никуда, что показалось Лукреции ещё более забавным. Она опёрлась рукой о стену, чуть не свалившись. Плотно сжав губы, чтобы успокоиться, она ответила:
– Ты уверен, что не украл халат у моей бабушки?
Вспыхнула новая волна многоголосого смеха. На этот раз смеялись все, кроме Лэри. Тот с деланным разочарованнием закатил глаза:
– Ну и смейтесь дальше! Чего я вообще тут распинаюсь перед вами? Эх, не разбираетесь вы в моде!
Лоуренс выразительно махнул рукой и расправил спину, демонстрируя насколько ему всё равно на мнение окружающих, и, усевшись обратно, обиженно притих. Вслед за Лукрецией в очередной раз за сегодняшнее утро в прихожей возникла новая фигура с двумя огромными пакетами еды – это Джек, вернувшийся из кафе. Джек выгрузил покупки на стол и заявил:
– Кушать подано.
Всё ещё горячие блюда источали наиприятнейшие ароматы жареного бекона и ещё чего-то, отчего желудок жалостливо урчал, сообщая о голоде. Все моментально протянули руки к пакетам (из экологически чистой бумаги, на которой виднелся знак «Free Days», как на вывеске).
– Погодите, у меня есть одна идея! – остановила их Лукреция. – На улице такая солнечная погода, что здесь является настоящей редкостью. Давайте воспользуемся шансом и отправимся на пикник?
– Я только за, - согласилась Николь.
Бёртлены утвердительно кивнули.
– Отличная идея! – поддержал Лоуренс.
– Хорошо. Я знаю одно живописное место, - ответил Джек.
* * *
Удивительно, но погода действительно радовала. Между раскидистых ветвей многовековых сосен и широколиственных деревьев проникали согревающие солнечные лучи, а также проглядывало ясное небо светло-голубого цвета. Температура воздуха ближе к полудню поднялась до семидесяти пяти градусов по Фаренгейту, так что пришлось переодеться во что-то более лёгкое. Джек, оставшийся в спортивных шортах и серой майке, вёл приятелей на какое-то особое место, где можно устроить пикник. Дорогу он помнил хорошо, ведь в детстве часто бегал по этой лесной тропе с друзьями или по выходным гулял с родителями. К слову, вспоминая о друзьях детства, Джек поймал себя на мысли, что не знает их дальнейшей судьбы, живут ли они до сих пор в Даркфоре или уехали. Когда Джек покинул город, то потерял все связи.
Моника шагала следом, доверившись памяти Джека. В лес они вышли через ворота Жилого квартала и, обогнув кладбище, двинулись дальше по проложенной тропе, которая время от времени путляла и вела через ямы и холмы. С обеих сторон к ним простирались ветви кустарных растений, цепляясь за одежду и царапая кожу. Дорожка сужалась и становилась более заросшей, трава щекотала лодыжки. Моника, натянувшая козырёк чёрной кепки на глаза, держала при себе найденную сухую палку, которой отмахивалась от паутины и отодвигала кусты.
За ними двигались Николь и Лукреция, взявшись под руки и заметно отставая от направляющего. Ники надела синие джинсы и футболку с ярким принтом, а Лу – короткие шорты и светлый топ, открывающий плечи, с длинным рукавом. Густая копна волос Лукреции была собрана резинкой на макушке в высокий хвост. Подруги оживлённо обсуждали что-то и громко хихикали, шутливо толкая друг друга.
Позади всех неспешно плелись, молча оглядываясь по сторонам, Алекс и Лэри. В окружающем их лесу кипела своя жизнь: летали и ползали жуки и насекомые, ближе к кронам деревьев заливались пением на всевозможные лады птицы, в крупном сооружении из хвои, песка и тому подобного кишели тысячи мелких существ – муравьёв. По дороге они даже встретили белку, перепрыгивающую с ветки на ветку.
Спустя некоторое время лесная часть территории города осталась позади, и они вышли на открытую местность. Деревья здесь встречались значительно реже (и то были высотой не более двух ярдов), землю преимущественно покрывали луговые травы и полевые цветы. Тут же подул лёгкий тёплый ветерок, доносящий капли воды и запах влаги – где-то неподалёку располагался водоём. Следуя тропе, они обошли холм – справа от них представилась картина, захватывающая дух своими масштабами и живописностью: небольшая река в низине, к которой вёл крутой обрыв, потрясающий обзор на долину.
– Вот это пейзажи! – Алекс поднял брови и улыбнулся, взглядом художника оценивая природную красоту.
– Ага-а... – протянул Лэри, устремив глаза в одну точку. Губы парня дрогнули в ехидной усмешке, когда он с нескрываемым интересом разглядывал ягодицы Лукреции. – Не то слово...
– Мы на месте! – торжественно заявил Джек.
* * *
– Вот так мы и поймали этого рэйфа, - Лэри закончил ещё одну историю, что приключилась с ним за время работы в «Локонте Корпорэйшн».
– А что в итоге случилось с ботинком? Он нашёл его?
– Ах, это! Не-а, - парень махнул рукой. – Он так и прыгал до машины на одной ноге, не сумев найти потерянный ботинок.
Послышался очередной взрыв многоголосого смеха в ответ на завершение забавного случая. Николь, разливающая газировку по пластиковым стаканчикам, поставила бутылку, чтобы не выплеснуть жидкость из-за хихиканья. В голове повторно воспроизвелась смешная ситуация, из-за чего на лице по новой проступила изумлённая улыбка. Да, у Лэри определённо талант к рассказам! Его громкий и выразительный, задорный голос придаёт истории особый окрас; Лэри знал, как заинтересовать слушателя. Кто знает: правдиво ли повествование или вымысел, но какая разница, если всем весело? Новый приятель довольно прищурил свои горящие озорством глаза. Николь наполнила стаканчик апельсиновым напитком и протянула Лэри; тот с широкой улыбкой принял его и сказал:
– Приношу свою благодарность!
– А ты забавный, - хихикнула Лу, расположившаяся поперёк пледа. Она легла на живот, подперев руками подбородок, и беззаботно болтала босыми ножками, согнутыми в коленях.
Николь предложила газировку Монике, но та покачала головой со словами: «Не люблю апельсины». Лэри в шутку изумлённо вытаращил глаза, придавая себе комичный вид, из-за которого Лукреция хохотнула повторно, но не стал комментировать. Ники пожала плечами и протянула руку к пакетику с конфетами. По дороге до места пикника они успели забежать в супермаркет и купить разных угощений, не самых полезных, конечно, но вкусных.
– Ну что ж мы всё обо мне да обо мне, расскажите что-нибудь о себе! Вот ты, JC. – Лэри обернулся к Джеку. – Почему именно «JC»?
– Мои инициалы. Джек Коннорс – JC. В команде все подписывали свою форму двумя буквами. Как-то раз ребята отметили, что звучит прикольно. Стали так обращаться ко мне, вот и повелось.
– Состоял в школьной команде?
– Он капитан команды по бейсболу, - преисполненная гордостью Лу улыбнулась.
Лэри непроизвольно рассмеялся и шутливо схватился за голову:
– Так ты ещё в школе учишься?! Сколько тебе, семнадцать?
Джека не особо задел этот вопрос. Насыпав в рот горстку чипсов, он бессловесно кивнул головой.
– Надо же, а выглядишь старше! Ники, вы ведь ровесники?
Николь поджала под себя сложенные по-турецки ноги, почему-то, смутившись от осознания, что самая младшая в компании, и кончики её ушей покраснели.
– Ну... да...
Лэри удовлетворённо качнул головой и мечтательно устремил взгляд в небо, на проплывающие мимо облака. Сидел он в открытой позе, опираясь локтем в согнутое колено, и водил пальцами по затылку.
– Ох, школьная пора – давненько это было! Прямо скучаю по тем временам безбашенной молодости. Чего мы только с одноклассниками не вытворяли, - он глубоко вдохнул, погружаясь в минувшие воспоминания. – Ну, расскажу как-нибудь в другой раз. А ты, милашка? Учишься в Сан-Франциско? – Лэри лучезарно улыбнулся Лу.
– Да. На пиар-менеджера.
– Скучаешь по школе?
– Не сказала бы. Хотя, я закончила её с отличием. Я скучаю, разве что, по своей команде девчонок-чирлидерш.
– О, вот это интересно! Всегда любовался красотками-чирлидершами. И что, сложно проделывать все эти трюки?
– Для меня – нет, родители отдали меня на танцы в четыре года. Мне всегда говорили, что при моей артистичности и пластичности – грех не попробовать себя в танцах. Так вот, до пятнадцати лет увлекалась латино.
– Это здорово. Танцы – ядерное комбо зрелищности, красоты и страсти. Уважаю, - он подмигнул, на что Лу горделиво развела плечи и подняла подбородок. – А ты, JC, кроме спорта увлекался чем-либо?
Вопрос опять застал Джека с набитым ртом. Он задержал руку над пакетиком чипсов и неразборчиво ответил, жуя:
– Фа фихаге игфаю.
Лэри покатился со смеху и выставил вперёд ладонь:
– Ага, вопросов нет. Я кушать тоже люблю. Что ещё надо для счастья, верно? – Он задорно пихнул Джека локтем.
Проглотив еду, Джек произнёс внятно:
– Говорю: на гитаре играю.
– А-а, понял, музыкант! – Лэри хлопнул себя по колену. – А тебе разве разрешены чипсы? Ну, ты ж за ЗОЖ и всё такое...
Лицо Джека озарила таинственная ухмылка:
– Иногда можно. Пару чипсинок – не смертельно.
– Да, я смотрю, пару упаковочек тоже. – Он окинул многозначительным взглядом почти опустошённый Джеком в одиночку пакет и хмыкнул, на что Джек пожал плечами. – Ну, знаете, ребят, у вас у всех есть хобби, я прямо слегка завидую. У меня-то, как таковых, хобби нет – весь в работе, понимаете? – Лэри, положив руку на сердце, театрально вздохнул. – А у вас все как на подбор: музыкант-спортсмен, танцовщица, ценительница литературы, программистка... а художник наш где? – Опомнившись, парень огляделся в поисках недостающего приятеля.
Моника указала большим пальцем в сторону ивы в нескольких ярдах от места пикника. Сквозь густо растущую крону развесистого дерева проглядывала фигура в чёрном на раскладном кресле для отдыха. Раздвинув ветви с мелкими светло-зелёными листочками, Лэри нырнул под иву, где расположился Алекс, соорудивший из планшета для рисования подставку для акварельных карандашей, палитры и банки с водой. Глядя на открывающийся с холма пейзаж, Алекс предавал его бумаге.
– Только поглядите! Наш юный художник в расцвете своего таланта творит шедевры!
– Завидуй молча, - не оборачиваясь и нанося штришки, задумчиво протянул Алекс. – Я правильно понимаю, там ты всем надоел и пришёл выносить мне мозг?
– Ага-а, - довольно лыбясь, заявил Лэри. – Чего ты там хоть рисуешь? Меня?
– Конечно, Лоуренс, ведь мир вращается вокруг тебя.
– Ух, как обольстительно быть центром вселенной! В особенности, когда твой портрет претендует быть выставленным наравне с Ван Гогом в Лувре. Дай, гляну, - не дождавшись разрешения, Лэри сунул нос через плечо Алекса. Тот быстро выпустил носом воздух, издав характерный звук. – Так это ж не картина, это скопление зелёных пятен!
Алекс надавил на карандаш сильнее, чем следовало, тем самым сломав грифель, и искоса посмотрел на Лэри, который с трудом сдерживал издевательскую усмешку.
– Это набросок, - раздражённо бросил Алекс.
– Да это ж, оказывается, проще простого! Ну, я так же смогу.
Для пущей убедительности он демонстративно поднял брови и выставил грудь колесом.
– Да ну? – с иронией сказал Алекс, прищурив глаза. – Валяй, нарисуй пейзаж.
Он махнул рукой и откинулся на спинку кресла. Лэри, устремив взгляд на простирающуюся внизу долину, почесал затылок.
– Хм-м, ну пейзаж как-то неинтересно... Давай я лучше, портрет забабахаю! Вон, Лукрецию нарисую.
– Меня? – Лу вытянулась, как струна виолончели, и ткнула себе в грудь острым ноготком.
Алекс ухмыльнулся:
– А давай. На спор.
– Раз плюнуть! – Лэри вылез из-под ивы и развёл руками: – Дамы и господа, приготовьтесь, вскоре вам доведётся увидеть легендарное творение!
– Ну ради такого «шедевра» я даже пожертвую листок скетчбука, - не скрывая ехидства, сказал Алекс.
Алекс захлопнул блокнот и собрал все художественные принадлежности, после чего они все вшестером разместились на пледе. Лэри вооружился парочкой карандашей, листочком, который приложил к планшету и спрятал от посторонних глаз, чтобы не выдать раньше времени, и уселся на против Лукреции. Девушка сразу же поднялась, приняла более подходящую для запечатления позу: расправив на себе одежду и зачесав волосы, она села, опираясь на бедро, и притянула к себе согнутые ноги; одну руку она положила на колено, другой упёрлась в землю, и кокетливо наклонила голову. Лэри одобрил, показав большой палец вверх, и приступил творить. Парень увлечённо наклонился к планшету и улыбался, вздёрнув бровь; рука неторопливо выводила линии. На какое-то время задержалась удивительная тишина, входе которой появилась возможно расслышать звуки природы: пение лесных птиц, шелест ветвей ивы, которыми играется ветер, и шум реки в низине. Алекс вытащил из кармана рюкзака колоду карт и покрутил её в руках:
– Сыграем?
Инициативу проявили все, кроме увлечённого Лэри. Пальцы Алекса быстро и ловко перетасовывали карточки; с видом профессионала он раскидывал их по пять колонок. Лукреция быстро переключилась с позирования на игру, совсем позабыв, что с неё рисуют портрет. Последующие минут пятнадцать следовала одна партия за другой, входе которой Лукреция и Моника всегда избавлялись от карт самыми первыми, оставляя соревноваться за предпоследнее место Джека и Алекса. По исходу первого раунда Алекс вышел из игры проигравшим – несмотря на превосходное умение перемешивать колоду, ему катастрофически не везло с картами и не попалась ни одна козырная; всех козырей себе присвоила Лукреция, которой, по всей видимости, сегодня улыбнулась фортуна; таким образом, девушка конкурировала с Моникой, скрупулёзно продумывающей каждый ход и предугадывающий действия соперников, за звание победителя. Последним раундом стал поединок Лу и Моники – финальных ход остался за Лукрецией, выкинувшей козырного вольта червей, которого Моника не смогла побить своей пиковой дамой.
– Что...? – карта выпала из её рук.
– Ура-а! – торжественно вскрикнула Лу, выбросив кулаки к небу, и похлопала в ладоши сама себе.
– Быть не может... - потрясённо выдохнула Моника.
– Ещё как может, дорогуша, - Лукреция слащаво улыбнулась. – Лэри, милый, как там рисуночек?
Девушка вальяжно откинула волосы и выжидающе посмотрела на него. Лэри покусывал нижнюю губу, глядя на листок бумаги в руках, и прижал кулак к губам.
– Готовы? – он обвёл присутствующих смеющимися глазами. – Та-дам!
Карандашный рисунок обратился лицом к приятелям. Лукреция с горделивой улыбкой подалась вперёд, чтобы рассмотреть получившийся результат, который Лэри старательно выводил всё это время. Улыбка вдруг померкла на её лице, а брови опустились:
– Это я что ли?
«Шедевр» Лэри скорее походил на рисунок десятилетнего ребёнка: состоял из простых чёрных линий по контуру фигуры и закрашенных одним тоном деталей. На рисунке изображалась персона женского пола с улыбкой-дугой до ушей, глазами-точечками с тремя ресницами-палочками и отходящими от них стрелками, треугольным носом, красными губами в виде сердечка, объёмными коричневыми завитушками вокруг головы и весьма фигуристыми формами. Лукреция озадаченно поджала губы, наклонив голову набок, а Лэри еле сдерживал приступ хихиканья. На фоне всеобщего замешательства, непредсказуемо раздался безудержный хохот Моники. Все разом покосились на неё, поскольку никогда раньше не слышали подобного, даже Лу взглянула на неё без тени злости, с одним лишь изумлением. Её искренний смех оказался голосистым и переливчатым, грудным, как и сам голос. Моника отвернулась, уткнувшись носом в плечо брата и не переставая закатываться хохотом. Алекс выразительно поднял брови и молча качал головой. Успокоив бурный выплеск, Моника шмыгнула носом – внезапно начался насморк – и приставила тыльную сторону ладони к лицу:
– А похоже! Не, ну так детально передать... Я бы даже сказала: один в один! Спасибо, ты сделал мой день! – она сдавленно хихикнула, не прекращая улыбаться, и вытерла губы. Даже лицо покраснело.
Лу обиженно повела носом и отвернулась. Лэри прижал руку к груди, растопырив пальцы и неотрывно глядя на Монику, после чего демонстративно вскрикнул.
– Так, стоп, погодите... Ты умеешь смеяться?
Моника, успокоившись, ответила:
– Ну да, я же человек.
С мастерством актёра Лэри облегчённо выдохнул:
– Фух, а я уж начал сомневаться.
Лу, очухавшись, отвесила парню хороший подзатыльник. Лэри ойкнул и потёр место ушиба.
– Ты невыносим, Лэри, ты это знаешь? – девушка закатила глаза.
– Знаю и горжусь, - он стукнул себя кулаком в грудь. – Зато я хоть как-то разряжаю атмосферу в вашем коллективе. Представьте, если бы судьба не свела нас в этом городе?
– Ладно, но художник из тебя никудышный.
– А мне нравится. Что ж, порой истинные гении бывают отвергнуты обществом...
– А говорил: хобби нет. Твоему таланту выводить людей на эмоции можно позавидовать, - буркнул Алекс.
* * *
Поток воздуха сдул пару пластиковых тарелок, которые Николь пришлось догнать и сунуть в мусорный пакет. Совместными усилиями приятели упаковывали остатки еды в контейнеры, собрали все фишки настольной игры в единую кучу и вернули в коробку, свернули плед и поместили прочие вещи в рюкзаки. Причём всё делали в ускоренном темпе, так как сизые тучи, вновь перекрывшие небо, не сулили ничего хорошего. В один момент погода кардинально переменилась. Теперь и не скажешь, что буквально пол часа назад в небе не было ни облачка. По поверхности реки, окрасившаяся тёмно-серым цветом из-за недостатка солнца, пошла беспокойная рябь. Яростный порыв ветра хлестнул в лицо Николь, путая волосы, а спустя некоторое время на нос девушки упала первая капля. Николь торопилась, но с трудом могла застегнуть молнию переполненной сумки. Тем временем, дождь не заставил себя долго ждать – капля за каплей он набирал силу, в конце концов обратившись настоящим ливнем.
– Вот вам и хорошая погода! – причитала Лукреция, держа над головой ветровку Джека, точно навес.
Алекс, суматошно складывающий акварельные карандаши в пенал, исподлобья покосился на небо:
– Даркфор, город дождей...
Место былого пикника опустело – приятели ни секунды немедля направились домой. Куртка Джека оказалась конфискована, поэтому парень остался в одной лишь майке, которая насквозь промокла. Закинув рюкзак себе на плечо, он крикнул приятелям:
– Следуйте за мной, я знаю короткий путь!
Пришлось довериться Джеку повторно. Свернув на луговой развилке направо (хотя пришли с левой стороны), они попали на лесную территорию, где ливень ощущался не так явно, ведь кроны деревьев служили препятствием на пути капель воды (но всё же не избавляли от них). По словам Джека, эта дорога приведёт их домой быстрее, тем не менее, тропа здесь более заросшая и неровная; бугры, кочки, ямы встречаются чаще. Дождь с шумом ударялся о листья и ветки, наполняя округу свежим влажным воздухом и размывая почву. Под ногами неприятно хлюпали грязевые лужи.
Спасаясь от разбушевавшейся стихии, приятели перестали обращать внимание на цепкие кусты, на выступающие испод земли корни деревьев, на плохую дорогу. Их обзор остановился на ведущем и не выпускал его затылка из поля зрения. Вдруг нога Джека скользнула вперёд, и он неловко плюхнулся прямо в грязь. Лэри не сдержал смеха и протянул ему руку:
– Какая грация!
Шмыгнув носом, Джек напряжённо сжал губы, но позволил себе помочь (вся задняя часть шортов промокла и испачкалась). Наконец-то лес остался позади, и приятели ступили на ровную поверхность даркфорской площади – они пришли ровно с противоположенной стороны. После вязкой земли чувствовать под ногами твёрдую плитку стало непривычно. Всё-таки этот путь занял значительно меньше времени. Или они бежали столь быстро?
Вдоль площади прогуливались несколько горожан, держащих над головой зонтики и кидающих косые взгляды на мокрых, перепачканных и раздражённых шестерых персон с сумками. Пройдя центр города, они свернули на Десятую улицу. Дождь продолжал без устали колотить по крышам домов, стекая целыми потоками по водосточным трубам. Отсыревший асфальт, омывающийся от пыли, окрасился более насыщенным цветом, сменившись с блёкло-серого на смоляно-чёрный оттенок.
Проходя мимо одного из соседских домов, приятели вдруг притормозили – возле входа припаркована скорая помощь, белый грузовик с красной полосой и мигалкой. Кругом столпились горожане, с любопытством наблюдая за происходящим. Лэри задержал взгляд и прищурился, испытывая потребность понять, что там случилось, и словно совсем забыл, что на его голову обрушивается проливной дождь. Из раскрытой двери дома показалась пара врачей в белых халатах, вывозящих каталку. Один из них задёрнул молнию чёрного мешка, после чего его принялись загружать в машину.
Лоуренс уверенно двинулся в гущу событий, на ходу зачёсывая назад мокрые волосы, а остальные недоумённо смотрели со стороны. Пробившись сквозь толпу, парень подошёл к одному из врачей:
– Добрый день, господа. Агент ЛК, - Лэри вынул из внутреннего кармана куртки удостоверение и протянул. – Что тут произошло?
Врач озадаченно почесал подбородок и кивнул в сторону укрытого тела.
– Джозеф Дэвис. Умер во сне. Остановка сердца. Странно, ведь до этого у гражданина не было проблем с сердцем.
– Вот как. Я могу осмотреть место происшествия?
Врач оглянулся по сторонам, потирая ладони, как будто мыл их, и согласно кивнул. На лице мужчины и в его жестах читалась растерянность, какая обычно наступает при нетипичной смерти пациента. За два года Лоуренс научился судить о предстоящих делах (а дело непременно появилось!) по свидетелям и служащим в здравоохранении. Агент скрылся в доме.
Перешёптывания людей возобновились с новой силой. До дома Винтель оставалось буквально пару шагов, но Николь и с места не сдвинется, пока не получит ответы на волнующие её вопросы. Погибший хозяин этого дома был знакомым Николь. Когда она была ребёнком, мистер Дэвис работал официантом во «Free Days». Ему было от силы тридцать пять лет. Ники запомнила его как дружелюбного и миролюбивого человека. Девушка растирала плечи руками, чтобы согреться, ведь эта промозглая погода пробирала до костей.
Лукреция тоже не спешила уходить: она, кажется, позабыла даже о растёкшейся по лицу туши, оставившей чёрные разводы под глазами. Лу непонимающе хлопала ресницами, накрыв голову ветровкой брата. Джек был вынужден вернуться домой, а Бёртлены приняли решение дождаться Лоуренса. Тем временем, ливень утих. Только мелкие неприятные капельки продолжали срываться с неба.
Погрузив каталку внутрь автомобиля, задние двери захлопнулись, и врачи разместились на сидениях. Народ расступился, позволяя скорой помощи покинуть двор. Больше ничего интересного лицезреть не удалось, так что зеваки понемногу разбредались по своим делам.
Прошло всего пару минут, когда вернулся Лоуренс. Он задумчиво переставлял ноги, а на лице играла странная, обращённая в себя улыбка. Выкинув использованные бахилы в урну, он подошёл к приятелям:
– Там просто зашкаливает GА!
– GА?
– Призрачная активность. А дело-то явно попахивает озоном... - Лэри усмехнулся своим мыслям.
Все недоумевающе покосились на него. Лэри удивился, что необходимо пояснять такие элементарные для него вещи:
– Странно, но факт – призраки пахнут озоном. Итак, что у нас имеется: умер во сне, явно замешан призрак, не оказывал сопротивление, никаких посторонних следов не обнаружено (кроме следов врачей). Вывод: оно убило его не собственноручно, гражданину было достаточно одного лишь взгляда. Более чем уверен, умер он из-за разрыва сердца, то есть, от сильного испуга. Ещё кое-что: в его постели я нашёл вот это, - Лэри извлекает прозрачный пакетик из кармана.
– Что это? Волосы? – Моника рассмотрела содержимое и перевела взгляд на агента, не улавливая связи между пучком чёрных длинных волос и призраком, что напугал гражданина.
– Именно. Насколько мне известно, наш мистер Дэвис не носил такую шевелюру, и это определённо улика. Думаю, надо сдать на анализ. Не знаю, как вас, а меня это дело вводит в ступор. Я должен за него взяться.
* * *
Как же хорошо и тепло было дома! Николь целиком укуталась в тёплый плед, заняв диван гостиной. Только сейчас она в полной мере осознала, насколько замёрзла под дождём (который, к слову, не прекратился). Волосы Николь просохли и распушились, покрывшись крупными волнами, что всегда случалось при избыточной влажности воздуха. Чашка горячего чая помогла Николь восстановить баланс тепла.
Переодевшись по погоде, Лоуренс сразу же куда-то ушёл. Джек на долго занял ванную, смывая с себя всю грязь (и, судя по всему, тоже согреваясь), Лукреция застряла перед зеркалом, поправляя макияж. Ни Моники, ни Алекса на первом этаже видно не было, а Лэри отсутствовал дома на протяжении часа.
Звук открывающейся двери в прихожей привлёк внимание Николь. Это как раз-таки возвратился Лоуренс. Оставив зонт раскрытым на террасе и повесив влажный плащ на крючок, агент быстрым шагом прошествовал на кухню. Взгляд парня перебегал с одного предмета на другой, не останавливаясь на какой-либо одной точке, а рука в который раз заправляла волосы за ухо.
– Где ты был? – Ники, часто моргая, следовала за ним глазами.
Лоуренс подскочил к кувшину с водой.
– В морге. Осмотрел тело, беседовал с патологоанатомом. Приблизительное время смерти с часу до трёх ночи, - затараторил агент, а после с жадностью отпил воды. Услышав его появление, другие обитатели дома тоже потянулись на кухню. – Как я предполагал, у того человека случилась остановка сердечных мышц, при отсутствии патологий сердца. Причина – резкий испуг. Новая информация об умершем: мужчина в самом расцвете сил, спортсмен, неоднократный участник марафонов по бегу. Словом – здоровью его позавидуют многие. До смерти мистер Дэвис не просыпался, а откинулся именно в момент сна, видимо, из-за сильного кошмара. Вопрос в том, что спровоцировало остановку сердца?
Лэри резко взмахнул руками и отпрянул от стола.
– Эм-м... тот призрак? – неуверенно предположила Николь.
– Я тоже так думал вначале, - Лоуренс пустился в привычной манере расхаживать по комнате, что делал каждый раз, размышляя. – Будь это так, призрак бы оставил следы эктоплазмы, но там ничего не было! Конечно, это мог быть молодой дух, что объяснило бы отсутствие эктоплазмы, но такие обычно остаются невидимыми. Соответственно, он вряд ли бы смог напугать мистера Дэвиса, а тем более во сне. Также прибор уловил сигналы GА. Возник вопрос: какого чёрта?
Он притормозил, обратившись взглядом не столько к приятелям, сколько к пустоте. При этом скорчил выразительную гримасу: поджал губы и вытаращил глаза, что придало его и без того взвинченному виду диковатость. Лэри понизил тон голоса:
– Тут, я невольно вспомнил утреннюю беседу. Что ты там говорил про сонный паралич, Алекс? Осмотрев твою комнату, я нашёл идентичный клочок волос, что и в доме умершего.
Алекс в упор посмотрел на него, скрестив руки:
– Ты рылся в моих вещах?!
– Так вот, твои волосы будут явно короче найденных мною. Конечно же, я бы мог сделать вывод, что у вас общая любовница, однако я изучил находки в стенах медицинской лаборатории. И не поверите, что я обнаружил... - Лоуренс глубоко вдохнул. – Волосы-то не человеческие, а конские.
В комнате повисла напряжённая тишина, которое нарушало раздражённое сопение Алекса. Николь уже открыла рот, чтобы выразить своё непонимание, но тут же одернула себя, коснувшись пальцами лица.
– Браво, Шерлок Холмс! – Алекс похлопал, не скрывая язвительного тона. – А дальше что?
Пропустив мимо ушей саркастичное замечание, Лэри внимательно посмотрел в глаза Алекса:
– Расскажи в подробностях: что ты видел этой ночью?
Алекс протяжно выдохнул, возвращая самообладание.
– Я словно застрял в петле снов, при этом осознавая, что всё нереальность, но в то же время чувствовал нарастающую тревогу и не мог пробудиться. Эти сны... Точно отражение сокровенных страхов... – он отвёл взгляд и сцепил перед собой руки. – Спустя несколько неудачных попыток, мне удалось открыть глаза. Сердце билось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Краем глаза я увидел движение в темноте. Чей-то силуэт. Когда я включил свет, оно исчезло.
Лоуренс неопределённо кивнул и, неторопливо пройдя в гостиную, опустился в кресло. Парень наморщил лоб и устремил взгляд в никуда, постукивая пальцами по подлокотнику. Трудно было понять, о чём он думал на тот момент, но можно определённо заявить, что Лоуренс прокручивал в голове разные варианты происходящего.
– Ты знаешь, с чем мы связались? – обратилась к нему Николь.
– Кажется, догадываюсь, - Лэри помедлил, облизав пересохшие губы. – Но не уверен. Раньше никто не сталкивался с чем-то похожим. Я думал, это лишь легенда.
Моника резко выдохнула:
– Не томи.
Когда агент поверну к ней голову, его взгляд обрёл большую осознанность:
– Найтмар. Его так же зовут «ночной кошмар».
– Погоди, что? – Моника застыла. – Они существуют?
– Не знаю, - в очередной раз не усидев на месте, Лэри подскочил на ноги. – Никто не мог доказать их существование, но и опровергнуть тоже. Чёрт, да тут всё, как в легенде! Он не совсем призрак, поэтому обошёл защиту дома и не оставил следов эктоплазмы, но в то же время излучает сигнал GА. И да, в комнате Алекса GА просто зашкаливает! Легенда гласит, что найтмары приходят ночью, ибо боятся дневного света, питаются энергией человеческого страха (когда мы видим кошмары). Они передвигаются по ночному небу, превращаясь в чёрных лошадей.
– Вот откуда конский волос... - шёпотом озвучила мысли Моника, положив пальцы на переносицу и зажмурив глаза.
– К сожалению, большей информацией я не обладаю.
Вспомнив кое-что, Ники подалась вперёд:
– В Даркфоре есть библиотека, где полно мифологических энциклопедий. Может, удастся найти какую-нибудь информацию?
– Хорошая мысль. Тогда я направлюсь туда, но мне нужен напарник. Лукреция, не возражаешь?
– Разумеется, - Лу обаятельно улыбнулась.
– Отлично! Тогда JC и Бёртлены, для вас тоже есть дело. Опросите горожан. Может быть, кто-нибудь ещё видел найтмара. Николь? Ты знаешь, как можно обезопасить твой дом от дальнейшего вторжения этой твари?
– Есть одна мысль. Анис – отгоняет кошмары, если вшить его в подушку. Думаю, это сможет помочь нам.
* * *
Библиотека Даркфора была достаточно просторной и уставлена нескончаемым числом полок. Книги всевозможных размеров, цветов и жанров располагались на них в алфавитном порядке. Начиная от словарей различных языков и заканчивая художественной литературой, от классики до современных произведений, от исторических мемуаров до сборников стихотворений – здесь можно отыскать что угодно. Кругом царила полнейшая тишина и идиллия, которую иногда нарушал шорох перелистываемых страниц. В настоящее время не столь часто встречались любители библиотек, однако таковые всё же присутствовали. В интерьере преобладали оттенки тёмного дерева, из которого изготовлены столы, шкафы и фурнитура, кожаный диван полностью соответствовал стилистике и выглядел гармонично. Винтовая лестница вела наверх под высокий потолок, где также располагались полки.
Лукреция внимательно рассматривала корешки книг в поисках той, в которой могли упоминаться найтмары. С балкона она могла наблюдать парочку горожан, пришедших почитать. Девушка находилась в разделе «энциклопедии». Глаза внимательно перебегали с одного название на другое и в конечном итоге остановился на затылке Лоуренса, виднеющемся сквозь стеллаж. Парень тихо перелистывал страницы какого-то произведения. Лукреция задержала взгляд на его высокой фигуре, широких плечах, красивых волосах. Не сумев сдержать мечтательный вздох, она вернулась к поиску. Её внимание привлёк один переплёт с надписью: «Бестиарий Даркфора». На вид старая и явно тяжёлая книга. Иронично, но стояла она на самой верхней полке. Лукреция, встав на цыпочки, протянула руку, но ей конкретно не хватило роста.
– Что, не дотягиваешься? – раздался насмешливый голос Лэри прямо над ухом.
Лу вздрогнула от неожиданности и отшатнулась:
– Тьфу ты! Напугал!
– Извини, - не прекращая улыбаться, Лэри достал ту самую книгу (и сделал это легко, без всяких проблем). – «Бестиарий Даркфора»? Хорошая находка, - протянул книгу девушке. – Я тоже кое-что откопал. Боюсь теперь нам придётся провести ближайшие полтора часа в мучительно скучном перелистывании пыльных страниц, - агент кивнул в сторону внушительной стопки книг на столе и красноречиво поднял брови.
Пошёл второй час их пребывания в библиотеке. Посетители начали потихоньку расходиться, ведь в шесть часов она закрывается. Лукреция и Лоуренс, сидящие по разные стороны деревянного стола в читальном зале, продолжали разглядывать заголовки, оставшись одни. С большей частью книг они справились, но так ничего полезного и не обнаружили. Парень постукивал ногой по полу – сейчас его пасмурно-серые глаза были озадаченными, как никогда. Лукреция устало массировала виски, после чего подпёрла голову рукой и опять уткнулась в текст. Строка за строкой. Буквы уже плыли по строчкам, глаза жгло от напряжения (по всей видимости, они ещё и покраснели). Лу зажмурилась, потом часто заморгала.
– У меня сейчас мозг взорвётся! – вздохнула девушка, отодвинув от себя книгу.
– У меня тоже, - согласился Лэри, повторив её жест.
Лукреция, почувствовав на себе продолжительный изучающий взгляд, подняла голову. В ответ ей глядели два серых глаза, что она так часто любила сравнивать с дождливым небом. Лэри усмехнулся и, продолжая поддерживать зрительный контакт, вполголоса спросил:
– Хочешь немного отвлечься?
Сердце девушки пропустило удар. Скрыв своё мимолётное изменение эмоций, Лукреция многозначительно приподняла бровки.
– Отвлечься? – переспросила она, как будто не услышала с первого раза.
Лоуренс приподнял краешек губ и, чуть подавшись вперёд, продолжил:
– Да. К слову, мы тут совсем одни.
В следующий миг, она почувствовала лёгкое прикосновение к руке. Пальцы Лоуренса мягко поглаживали тыльную сторону её ладони. Одно его лёгкое прикосновение – и Лукрецию бросило в жар. Его приглушённый соблазнительный голос – и её сердцебиение ускорилось вдвое. И эта обворожительная хищная ухмылка – единственная из всех, что заставила Лукрецию смутиться. Но она проявила себя стойко и не отвела глаз, выдержала его глубокий проницательный взгляд. Лу знала – это игра. Опасная и непредсказуемая, но чертовки пленительная. Девушка не отдёрнула руку, напротив, придвинулась ближе и наклонила голову.
– Ну не знаю, не знаю, - промурлыкала она, томно глядя из полуопущенных ресниц, - мы вроде как ищем способ убить опасное существо. Такими темпами мы ещё не скоро что-нибудь найдём...
Взгляд Лоуренса перешёл на её приоткрытые губы и задержался, выражая явные намерения.
– Мы не заставим себя долго ждать.
Не желая бороться с порывом вспыхнувшей страсти и подавшись вперёд, Лукреция позволила Лоуренсу с жаром поцеловать её губы...
* * *
Информацию о «ночных кошмарах» удалось откопать в одной небольшой книжонке, которая скорее всего являлась чьим-то дневником, ведь все записи были рукописными. Там в подробностях описан ритуал вызова и изгнания найтмара, ловушки и защита от него. Набросок этого существа так же присутствовал на страницах: нечто, вроде неосязаемой безликой человеческой тени, что парит над спящим и провоцирует ужасы в его снах, питается энергией страха. Оно умеет читать мысли и проникать в сознание, тем самым узнавая уязвимые места человека и воздействуя на психику. Жертва начинает в разы острее реагировать на раздражители, эмоции приобретают более яркий окрас. Влиянием тёмных чар найтмары выводят человека из состояния равновесия, заставляя нервы натянуться канатом.
Если однажды найтмар заприметил себе жертву, то будет возвращаться каждую ночь до тех пор, пока жертва не умрёт от разрыва сердца. Эти существа встречаются крайне редко, они могут левитировать в небе, превращаясь в чёрных коней. Данный облик особенно отталкивающий и неприятный для человеческого глаза: тощие лошади с косматыми гривами, тонкая кожа обтягивает скелет, так что отчётливо виднеется каждая косточка, а вместо морды – череп с пустыми глазницами (для наглядности в дневнике представлен набросок карандашом). Призвать существо можно, используя в ритуале кровь человека, которого уже посетил «ночной кошмар» однажды.
Николь права: анис – обезопасит дом Винтель от нежеланного гостя. К тому времени Бёртлены и Джек опросили горожан: некоторые говорили о летающих в небе лошадях, или о тенях в самом тёмном углу комнаты, или жаловались на плохие сны. Вывод лишь один – найтмар действительно разгулялся в Даркфоре, и сегодня предстоит избавить город от потустороннего гостя.
В ритуальную чашу, наполненную сухими травами, добавили масло Абрамелина (приготовлено по проверенному маминому рецепту: настояно с корицей, миррой и калганом), как связующее вещество. Этот ингредиент выполняет защитную функцию для призывающего – первым делом найтмара надо заманить в ловушку. Опираясь на магический справочник и собственные знания, Лоуренс уже направился в избранное для ритуала место, чтобы наметить защитные руны. Таковым местом выбрали заброшенный дом в самом конце Жилого квартала (история здания остаётся загадкой; однако там никто не обитает более шестидесяти лет, и вряд ли ритуал кому-либо помешает; всё же из личной безопасности проводить подобные махинации дома крайне не рекомендуется). Когда солнце скроется за горизонтом, у Николь останется мало времени на обряд изгнания, ибо найтмар спускается в людской мир в строго ограниченное время, как выяснилось (может, он ещё не обрёл достаточно сил для длительного пребывание вне призрачного мира?). Основу для ритуала Николь должна подготовить заранее.
Ведьма чувствовала, что внутренний баланс природных сил восполнился, так как с момента изгнания пожирателей душ прошло достаточно времени. Бесспорно, это прибавляло уверенности. Но отчего же так чётко ощущалось психологическое напряжение? Её терзали сомнения в собственных способностях, потому что она осознавала возложенную на её плечи ответственность. Успех этого дела напрямую зависел от неё. Николь не была так хороша в магии, как её мать. Порой подчинить собственные способности было необычайно трудно. Девушка ненадолго зависла, обдумывая наихудшие сценарии, но тут же мотнула головой и вернулась к работе.
В каждом ритуале нужна жертва, в каждом ритуале нужна кровь. А насколько жертва будет велика – зависит от сложности заклятия. Призыв найтмара требовал самую малость крови человека, попавшего под влияние существа. Покрутив кинжал в руках, Ники неуверенно шагнула к Алексу и опустила уголки губ. Алекс безразлично протянул ей руку. Ведьма аккуратно разматывала бинт, как будто хотела оттянуть неизбежное, при этом боялась посмотреть парню в глаза. На всю его ладонь простиралась царапина, оставшаяся от предыдущего ритуала изгнания пожирателей душ. Николь сильнее обвила рукоять кинжала, чтобы тот не подрагивал, и нажала лезвием на едва зажившую кожу. Алекс напряжённо прикрыл глаза, но не издал ни звука, а Ники ощутила стеснение в груди. Густые капли тёмно-вишнёвого цвета медленно стекали внутрь чаши.
– Извини, - еле слышно сказала Николь, отвернувшись.
– Не извиняйся. Так надо.
Когда необходимое количество крови заполнило сосуд, Алекс взял новую ткань. Ники, вытянув губы в единую линию и покусывая их, искоса наблюдала, как он перевязывает свежую рану.
– Алекс, я хочу кое-что спросить... Ты не знаешь, может ли твоя мать поддерживать связь с моей?
Карие глаза задумчиво взглянули на девушку. Алекс неопределённо мотнул головой и слегка пожал плечами:
– К-хм, не думаю... Последнее время она не высовывается из дома. Видимо, паранойя окончательно доконала. В любом случае, я не знаю наверняка. У нас не то что бы близкие отношения. – Последнее предложение он добавил с неохотой, тут же переключив внимание на обматывании ладони бинтом.
– Понятно... - Ники ответила бесцветной улыбкой и вернулась к перемешиванию ингредиентов.
Только когда ведьма повторно пробежалась по рецепту, то к ней пришло неприятное осознание: кое-что из списка она забыла добавить. Николь, цокнув, была готова хлопнуть себя по лбу. Вот так и доверяй ей ответственные задания... Благо, что конкретно в этом ритуале последовательности ингредиентов не несёт значимости.
– Лу! Принеси, пожалуйста, цветы амаранта в стеклянной банке с чердака. Вторая полка снизу.
Лукреция, назначенная на важную роль помощницы Николь, отвлеклась от экрана смартфона. Всё это время она восседала в гостиной, закинув ногу на ногу, и строчила эсэмэски. При этом причудливая улыбка не сходила с её лица. Рассеянно кивнув в ответ, Лу поспешила на второй этаж. И вот, наименее любимое место в доме Винтель, чердак, в очередной раз встретило девушку. Какая там банка? На какой полке? Лу осознала, что пропустила абсолютно всю информацию мимо ушей, ведь мысли в её голове были вовсе не о волшебных растениях...
Девушка раз за разом проваливалась в воспоминания того потрясающего момента наедине с Лоуренсом... Как он, переплетя их пальцы, утягивал её вглубь книжных стеллажей... Как прижал к стене, гладя волосы девушки и целуя её губы... Как его руки дрожали от нетерпения, с трудом справляясь с пуговицами её рубашки... Его шикарное подтянутое тело... Его дразнящие губы на её шее, ключицах...
– Лу-у!
Лукреция встрепенулась, опомнившись.
– Ты там что, заблудилась?!
– Иду-у! – поспешно крикнула Лукреция в ответ и огляделась.
Цветы амаранта в стеклянной банке с чердака. Вторая полка снизу...
Вторая полка снизу... Нашла! Лу радостно схватила банку и покинула чердак. Спустившись в комнату, девушка вручила ингредиент подруге. Николь коротко посмотрела на Лукрецию: девушка слегка покачивалась на месте, плотно сжав губы. Было видно, что сдерживать улыбку ей удавалось с трудом.
– Ты чего? – Ники рассмеялась.
– Да так... - Лу загадочно пожала плечами, заправив кудрявую прядь за ухо.
Состроив гримасу, Николь понимающие хмыкнула. Прежде чем добавить в чашу цветы, ведьма помедлила – возникло определённое желание прокомментировать ситуацию. Она приоткрыла рот, не решаясь, но всё-таки добавила:
– У тебя помада смазалась.
Лукреция артистично вскинула брови, придавая своему лицу выражение удивления, и залезла в сумочку.
– Надо же! Интересно, как так вышло? – наигранно воскликнула девушка, разглядывая губы в зеркальце.
– Ума не приложу...
* * *
Едва светило сошло с небосклона, зайдя за линию горизонта и погрузив Даркфор в сумерки, Николь и её приятели отправились на место предстоящего ритуала – заброшенный домик на краю города. Смешанные элементы заклятия Николь держала при себе. Это самое здание было построено на улице под номером три и вполне походило на среднестатистическое строение из фильмов ужасов. Николь на несколько мгновений задержалась перед входом, окидывая взглядом одноэтажный дом: возле него валялись выбитые местными хулиганами окна, у разломанной двери отсутствовали несколько досок, да и в целом мрачный фасад с облупившейся краской всем своим видом гласил о необитаемости здания. Разумеется, местные успели наплести кучу легенд об этом месте, а также придумать объяснение, почему его никак не могут продать. Однако, истинная история неизвестна никому – даже Николь. Кому принадлежал этот дом? Что здесь произошло? Возможно, тут даже нету какой-либо ужасающей или душещипательной истории. Тем не менее, Николь всё равно почувствовала себя не в своей тарелке. Прежде чем ступить на порог, ведьма с трудом проглотила ком в горле.
Следом за ней вошли Моника и Алекс, каждый из которых держал наготове револьвер с соляными патронами. Найтмары – те же призрачные создание, неизменной уязвимостью которых был простой минерал – химическое соединение натрия и хлора. Если задуматься, то как взаимосвязаны призраки и хлорид натрия? Николь бы с удовольствием поразмышляла на эту тему, правда, время не подходящее. Пришлось оставить раздумья на потом.
Лоуренс тоже вызвался сопровождать ведьму. Лукреция же наотрез отказалась и близко подходить к дому, так как, по её словам, он нагонял на неё панику. Лу слёзно упросила брата не «бросать» её одну, в связи с чем Джек был вынужден остаться с ней вне стен загадочного строения. Да и сам Джек признал, что бессилен против найтмаров и будет скорее мешать призыванию духа и его изгнанию. Поэтому Николь подстраховывали близнецы и Лоуренс (а Джек дал клятву сиюминутно ворваться в дом, если всё пойдёт не по плану).
Ступив внутрь дома, Николь оценила обстановку. Он в точности соответствовал ожиданиям девушки: голые стены с ободранными обоями, полное отсутствие мебели и тёмный скрипящий паркет. Точно – фильм ужасов! Классика жанра! По всем углам раскиданы пустые стеклянные бутылки из-под пива, осколки и целлофановые пакеты, а посередине приготовлен Лоуренсом стол для ритуала. Время не резиновое – пора действовать. Николь поспешно начеркала магические знаки мелом и расположила элементы в необходимой последовательности, Лоуренс помог ей зажечь четыре свечи. К слову, освещения здесь, конечно же, не предусматривалось, так что лишь слабый свет горящего фитиля позволял рассмотреть хоть что-нибудь (если они не хотят отпугнуть найтмара, Лэри пришлось погасить фонарь). Бёртлены встали слева и справа от ведьмы, готовясь выстрелить в любой момент.
Ники повторно пробежалась по строчкам заклинания, проговаривая про себя каждое иноязычное слово. На её счастье, оно оказалось коротким – Николь до сих пор недолюбливала латынь и боялась ошибиться в произношении (а фонетика играла не маловажную роль в колдовстве). Как же ей сейчас пригодилась бы мамина помощь... Но мамы здесь нет, придётся выкручиваться самостоятельно. На неё рассчитывают – Николь не могла подвести друзей.
Коротко покосившись на наручные часы, Лэри кивнул Николь. Нельзя медлить. Ники глубоко вдохнула, успокаивая внутренний трепет, и прочла:
– Audi me, tantibus, im ' vocans ad vos, - голос прозвучал робко и приглушённо, как будто внутри образовалась преграда для звука. Николь в очередной раз сглотнула комок.
Руки, обрамлённые колдовскими талисманами, легли на края ритуальной чаши. Николь продолжила говорить, на этот раз увереннее и чётче, слушая как реплики эхом отражаются от стен. Тяжёлые бусы с различными камнями грузом висели на шее ведьмы (как их носят?!), тело покрывало чёрное одеяние (мамино), что предназначалось специально для обрядов. Магические талисманы не усиливали внутреннюю энергию, но помогали направить её в нужное русло и не дать рассеяться в пространстве, служили чем-то вроде контролёра; подобное одеяние, использованное в большей степени для обрядов призыва, скрывало ведьму от посторонних духов и помогало наладить связь с конкретным. Всем этим багажом знаний Николь обязана Виолетте.
– Venit, et in tenebris spiritus.
С течением времени, голос Николь звучал всё смелее и громче. Каждое слово она процеживала сквозь зубы, из-за чего её лицо всё более напрягалось. Перед глазами виднелся лишь рукописный текст, служащий помощником юной ведьме и проводником в тёмный мир духов. Содержимое чаши поддалось её заклинанию – жертвенная кровь забурлила. На поверхности смеси то и дело всплывали пузыри воздуха.
– Veni, dweller noctis mortifer spiritus.
Огоньки свеч, утратив спокойствие, истерически подрагивали. На секунду, ощутив уверенность, распирающую грудь, Николь прикрыла глаза. Так, словно знала текст. Он отзывался где-то на подсознательном уровне. Несколько секунд вполне хватило, чтобы ведьма испытала незримую связь, точно душа ненадолго отделилось от тела. Девушку как будто опутали невидимые нити паутины, или сети – трудно описать это чувство словами. В её голове, как голос подсознания, вторила слова иная, посторонняя сила. Казалось, на мгновение они стали единым целым.
Николь открыла глаза. По обшарпанным стенам заброшенного дома гуляли причудливые тени. Они видоизменялись, не имея какой-либо определённой формы, то увеличивались, то уменьшались, то вздрагивали, то опадали и шептали. Николь показалось, они хотели сообщить нечто важное, но девушка не могла их понять. Тысячи голосов, твердящих неизвестные словосочетания, должно быть, могли сбить ведьму с толку, но они лишь прибавили не пойми откуда взявшейся уверенности. Эта иная, колоссальная по мощи связь, привлекала Николь. Но она оборвалась, как лента, перерезанная ножницами, стоило только ведьме произнести финальную фразу.
– Ita fiat!
Ноги твёрже ощутили землю под ногами. Тени сошли со стен, выделив лишь одну – неказистую чёрную тень, ползущую по потолку. Взгляды четверых переметнулись в том направлении, Бёртлены синхронно сняли револьверы с предохранителей. Бестелесный найтмар, спустившись вниз по стене, возник перед ритуальным столом. Увеличившись ростом раза в два, он навис над Николь и помедлил, вглядываясь в её лицо. Алекс вскинул руки с оружием, но Лоуренс остановил его прежде чем тот выстрелил. Николь остолбенела, не отводя глаз от жуткого существа и нащупывая рукой мешочек, прикреплённый к поясу. Над ведьмой возвышался сплошной сгусток тьмы, расплывающийся в пространстве и не имеющий чётких очертаний. Найтмар слишком слаб – его тянет в призрачный мир. Дух не набрал достаточно силы. Может, поэтому он терроризирует жителей Даркфора?
Но это уже не касалось её, Николь. Девушка сорвала ведьмовской мешочек и, когда подожгла, кинула на металлический поднос. Яркая вспышка ослепляла, а найтмар взвизгнул, словно дикое животное. Призрачное существо забилось в угол, не прекращая истошно верезжать и метаться, но ловушка Лоуренса не позволила удрать. Комната наполнилась благовонием базилика – ароматическая часть заклятия для очищения от тёмных сил. До последнего борясь за жизнь, найтмар медленно осел на пол. Дух ушёл под землю, оставив чёрное пятно на паркете.
* * *
Люстра в комнате слабая и даёт мало света. Пришлось расположиться под настольной лампой, которая своим желтоватым сиянием озаряла блокнот с набросками. Простые и акварельные карандаши хаотично раскинулись по всей поверхности, загрязнённая вода (которую, по-хорошему, следовало сменить ещё давно) наполняла прозрачный пластиковый стаканчик, в палитре подсыхали неиспользованные краски. Время перевалило за полночь, а Алекс продолжал безрезультатно биться над начатым утром рисунком. Очередной насыщенный день утомил, а глаза закрывались сами собой, но парень не мог оставить это дело незавершённым. И у художников случаются плохие дни. Сегодня вдохновения явно ускользнуло из его рук.
Подобрав под себя ноги и скрючившись над столом (интересно, откуда же потом боли в спине?) Алекс сверлил взглядом лист бумаги с основными композиционными пятнами пейзажа и проглядывающими карандашными линиями. По правде, это уже третий вариант изначального рисунка: первый плачевно уничтожился дождём (противное растёкшееся грязно-коричневое пятно испортило всю картину), а второй подвергся надругательству в порыве гнева Алекса – был вырван, скомкан и отправлен в урну. И вот, Алекс уже час пыхтит над третьим вариантом, который не отличался необычайной живописностью, и только сильнее раздражал парня. Из-за нервозности повысилась температура тела, что заставило его щёки пылать. Будем честны: парень еле сдерживался, чтобы не повторить плачевную судьбу второго наброска. К великому разочарованию, Алексу не удалось передать того впечатления от восхитительного обзора с холма на лист бумаги. Алекс в очередной раз убедился, что пейзажи – не его конёк.
Так он и замер над блокнотом, занеся кисточку, и не мог сообразить дальнейший ход действий. Мозг отказывался работать и жалобно молил отправиться спать. Но Алекс всё размышлял, не столько о рисунке, сколько о сегодняшних событиях. Найтмар оставит Даркфор в покое – отныне горожане будут спать спокойно. Наверное. Лоуренс доложил об успехе своему начальству, и прежде чем разойтись по комнатам все дружно похвалили Николь за успех, из-за чего девушка смутилась и покраснела. Из мыслей его вернул на землю тихий скрип двери и чьи-то нерешительные шаги. Алекс обернулся, предположив, что это Моника зашла пожелать спокойной ночи. Какого же было его удивление, когда на пороге возник человек последний из всех, кто, в представление Алекса, мог сейчас заглянуть.
– Тук-тук! – Неуверенно покачиваясь на носочках, Лукреция перебирала пальцами подол юбки. – Не спишь?
– Не-а, заходи, - Алекс поднял брови, не скрывая своего изумления.
Он проследил как Лукреция, колеблясь у входа, всё-таки прошла внутрь, а в голове возник единственный вопрос: с какой целью она заявилась в его комнату в столь поздний час? Девушка, пригладив ладонями юбку, небольшими шагами очутилась посередине спальни. Глаза Лукреции бродили всюду, но только не отвечали на выжидающий взгляд Алекса: прошлись по стене с серыми обоями, по приоткрытому шкафу, разобранной постели, потолку и громоздкой (но бесполезной) люстре. Было очень странно заметить в ней это смятение. Лукреция явно не из робкого десятка и определённо не отличается скромностью. По крайней мере, так думал Алекс.
– Что-то случилось? – задал наводящий вопрос парень.
– Нет-нет, всё хорошо, просто... - Её взгляд зацепился за письменный стол. – А что ты рисуешь?
Алекс неохотно повернулся к рисунку – комбинации зелёных полупрозрачных пятен, где в некоторых местах проработаны детали, но что-то всё равно было не так – и, покусывая внутреннюю сторону щеки, захлопнул блокнот.
– Уже ничего. Реализация далека от задумки, - он устало улыбнулся гостье.
Лукреция пробормотала что-то вроде «ясно» и присела на край кровати. Устремив не менее утомлённый взгляд в противоположенную стену, она провела пальцами по каштановым кудрям и наконец протянула:
– Слу-у-шай... Наше знакомство началось, пожалуй, не лучшим образом. Ну-у, я немного не поладила с тобой и Моникой, в начале, но-о, мы же теперь команда, да и ты, вроде, не плохой парень. Я хотела бы предложить, начать с чистого листа, не хочу ссориться.
– Я тоже не люблю ссориться с сожителями, - согласился Алекс. – Хорошо, я не против начать сначала.
– Здорово! Круто! – выпалила Лукреция, подскочив на ноги, глаза её воодушевлённо засияли. – Наши отношения с Моникой складываются куда сложнее, поэтому я хотела бы с тобой нормально общаться.
– С Моникой – сложно, - улыбнувшись, Алекс согласно кивнул.
– Ладно, пойду я. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Приободрённая Лукреция покинула комнату. Алекс погасил лампу и, поднявшись на ноги, потянул спину, которая на протяжении долгого времени пребывала в полусогнутом состоянии. Этот диалог повлиял оживляюще и на Алекса в том числе, так что он даже позабыл о неудачном рисунке и решил дать себе долгожданный отдых.