Тлеющие звёзды

Оставив на рынке Селену и Лату искать закрылок и взяв Спуни с собой, Фрэнк последовал за туролцем, за огромным существом, обладающим прочным огнеупорным хитиновым панцирем. Верхние конечности инопланетянина напоминали человеческие руки, только о трёх крупных пальцах каждая, что не мешало ему использовать любые виды оружия: от примитивных копий и дубин до новейших образцов. Глядя в широкую пепельно-серую спину перед собой, Коул невольно вспомнил анатомию туролцев. Про строение существ, их слабые и сильные стороны Фрэнку и ещё десяткам тысяч солдат и пилотов рассказали на брифинге за несколько часов до битвы при Тур-Ол-Манне, вулканической планете на низкой орбите красного гиганта – звезды Манн. Он вспомнил, что аборигены из-за естественной брони, спасающей их от высоких температур и от парализующих электрических разрядов, сопровождающих выбросы лавы из-под неустойчивого слоя базальта, показались в первый день неубиенными. Туролцев нашпиговывали свинцом, поливали по ним плазменными снарядами, а те с завидным упорством, вопреки смерти, шли вперёд, в атаку. У солдат чудом не сдавали нервы, и если бы не экзокостюмы, потери среди личного состава были бы катастрофически велики.

Фрэнк отметил отличную осведомлённость Дагга о таких нюансах из его биографии, как неприязнь к обитателям планеты и первобытный страх, овладевающий каждым живым существом во Вселенной при виде жуткого хищника, способного в один миг растерзать тебя.

Ненавистный отпечаток давно отгремевшей войны.

Насколько Фрэнк помнил, он никому не рассказывал про данный пунктик, если только не взболтнул лишнее, напившись до посинения. Он мысленно отругал себя за потерю самоконтроля, глядя на качавшуюся при ходьбе спину туролца. Своим присутствием существо отвлекало, не давало сосредоточиться на предстоявшей сделке. А ведь переговоры с Даггом требовали хорошей стратегии, иначе этот хитрый лис обведёт вокруг пальца, и ты уйдёшь ни с чем. Фрэнк вновь чертыхнулся, коря себя за то, что позволил Даггу пополнить досье, состоявшее из способных испортить жизнь мелочей.

Они подошли к безликому строению, отмеченному в три человеческих роста цифрой. Серые стены убегали на два квартала вглубь города, а торец здания с огромной, сомкнутой пастью ворот, занявший один квартал, глядел на потрёпанную войной и временем, но уцелевшую апсиду полуразрушенного храма на холме. Сверкнув жёлтыми с пылающими красным краями радужек глазами, туролец протянул покрытую мелкими хитиновыми чешуйками руку в сторону от ворот и что-то коротко сказал на своём языке. Переводчик в ухе Фрэнка сухо произнёс: «Сюда». Слева от поражавшей размерами створки слабо выделялась на сером фоне серая дверь. Туролец набрал на пульте кодовую комбинацию, и та открылась, исчезнув в стене.

Склад был окутан мраком. Проникший через дверной проём свет с улицы обозначил стоявшие далеко впереди контейнеры с тусклой золотистой аурой. Под сводами высокой крыши гуляло шумное эхо нескольких голосов. Они звучали одновременно, громко и эмоционально, потому было невозможно разобрать отдельные слова. Даже переводчик потрескивал в ухе, улавливая инопланетную речь, но не смысл сказанного.

Приглашающий жест туролца показался Фрэнку подозрительным. Он сжался, как пружина, готовый молниеносно распрямиться, чтобы отразить возможное нападение со стороны существа, и вошёл на склад первым, боковым зрением наблюдая за выходцем с Тур-Ол-Манна. За Коулом последовал Спуни, и последним шагнул во мрак их сопровождающий. Он закрыл за собой дверь. Кромешная тьма тут же обволокла троицу. Подобно слепцу Фрэнк сразу выставил вперёд руки, чтобы не наткнуться на невидимое препятствие. Его случайно задел засуетившийся в темноте Спуни. Над самым ухом раздалось тихое «Простите, босс!». Послышались шаги. Существо обошло Коула и его напарника, и обоих обдало лёгкой воздушной волной с примесью серы. Перекрыв эхо отдалённого спора, растворившийся во мраке склада туролец вновь выдал череду обрывистых звуков.

- Следуйте за мной, - с еле заметным опозданием среагировал переводчик.

Фрэнк поплёлся за жителем Тур-Ол-Манна, ориентируясь на его неприятный, вызывающий тошноту запах. Он правой рукой нащупал в темноте рукав куртки Спуни и потащил второго пилота за собой. От неожиданного рывка тот запнулся и чуть не распластался на бетонном полу. Прозвучало протяжное «э-э-э».

Золотистая аура вокруг чёрных силуэтов контейнеров становилась ярче и насыщеннее – глаза начали привыкать к темноте. Некоторые силуэты светились крохотными индикаторами целостности груза. Другие пустовали, потому ничем не выделялись. Контейнеры стояли хаотично, и в этой части склада их было очень мало. Торговля с другими мирами шла в последнее время туго, замещать же необходимое своей продукцией Халут только начинал.

Гул голосов приблизился, перекрыв блуждающее под потолком, среди металлических ферм, эхо. Переводчик Коула стал выхватывать отдельные слова. Существа спорили, и причиной разногласий являлась какая-то азартная игра. Доли от выигрыша сдававший фишки распределил вопреки набранным очкам. В недовольный гвалт вклинился новый голос: высокий, скользкий и одновременно слишком сладкий, должный с точки зрения его обладателя располагать к себе, но возрастающей внутренней тревогой заставляющий здравомыслящего человека уносить ноги.

- Хватит шуметь, - тихо, без угроз, прозвучал он. Неожиданно свалившаяся на помещение тишина оглушила Фрэнка и Спуни. Те даже остановились на мгновенье, замерев в недоумении.

- Мне надоел ваш спор, - продолжил голос. – Тридцать процентов я забираю себе...

- Но, босс, вы же не играли с нами! – нашёлся среди шумевших один смельчак.

- Это вам в назидание, - растёкся по складу приторный голос. – Остальное делите пополам, а вот Гунт, устроивший свару, ничего не получит. Но-но-но! Сидеть! Другим будешь зубы демонстрировать. Со мной твои устрашающие фокусы не пройдут. Могу быстро тебя к лицедеям в кочевой театр устроить, детишек пугать беззубой улыбкой.

Раздался оглушающий хохот.

Фрэнк подотстал от туролца. Нет, он не хотел исчезнуть, повинуясь внутреннему чутью бежать как можно дальше от сладких речей. С Даггом Коул был давно знаком. Он примкнул к его шайке, когда те бежали из заточения с Сулахо, где прозябали за разбой и грабежи. Фрэнк отстал, потому что устал вдыхать примеси серы, шлейфом тянувшиеся за пепельно-серым существом с Тур-Ол-Манна.

Обогнув составленные ступенчатой пирамидой контейнеры, Коул и Спуни зажмурились от хоть и слабого, но после кромешной тьмы слепившего света. Он выхватывал из мглы небольшую площадку, усеянную пластиковыми ящиками, уложенными штабелями, либо хаотично разбросанными поодиночке. Они служили мебелью для разношёрстной компании, шумно делившей деньги.

Первым в глаза бросился приземистый верзила с далёкой малоизвестной планеты, где сила тяжести в два раза превышает стандартное значение для основной массы освоенных миров, и где долгие суровые зимы. Его кулаки, как показалось Фрэнку, были размером с посадочные опоры «Мермэса» каждый, а выступавший вперёд и покрытый коротким подшёрстком лоб прятал под собой два крохотных чёрных глаза. Несмотря на размер, они источали свирепость, заточённую в этом человеке. Под тяжестью тела верзилы деформировался ящик, на котором он сидел, свесив мощные, но искривлённые в форме колеса ноги.

За ним, теряясь в тени широкой спины, стоял худой и весьма гибкий представитель одной из лун Аломены с овальной, сильно вытянутой кверху головой. Серая с голубым отливом кожа гермафродита сморщилась под воздействием поля, производимого закреплённым на поясе аппаратом, что уменьшал влияние безжалостной для этого существа гравитации Халута. Искусный карманник и домушник. Промышляя на местном рынке, он исправно платил дань Даггу, заодно любил сыграть на деньги. Если же фортуна благоволила, то айлумен не был против обчистить карманы кого-нибудь из игроков или шестёрок Тощего. Делал это аккуратно, не наглея, чтобы не навлечь гнев Дагга.

Напротив этой гротескной пары, перекатывая в пальцах фишки, сидел Гунт. С виду обычный человек, но жёсткие условия на планете, которую давным-давно колонизировали его древнейшие предки, привели за многие века к мутациям. Из явных и видимых изменений в генах людей были каменные наросты на костяшках пальцев, пятках в виде шпор, коленях, выше локтей и почти до самой шеи, в районе солнечного сплетения и вместо бровей. Такие, как Гунт, становились отменными вышибалами. С ними никто не вступал в перепалку, потому что один удар в лучшем случае укладывал противника надолго в больничную койку, в худшем убивал разбуянившегося посетителя кантины на месте. Насколько знал Коул, у Дагга на службе была ещё пара-тройка соплеменников Гунта. Они держались тени, не раскрывая точное количество охранников своего босса.

Справа от Гунта с початой кружкой куасса сидела представительница Темпера, землячка отсутствовавшего Лату, со столь же бледной, чуть ли не полупрозрачной кожей, ультрамариновыми радужками глаз, от которых сложно было отвести взгляд. Они так и притягивали магнитом к себе внимание мужчин. Одни лишь они могли свести с ума, влюбить в эту женщину с вполне заурядной по меркам Темпера внешностью. Стройные ноги с развитыми мышцами бёдер говорили о постоянных тренировках и физических нагрузках. Их обтягивали кожаные штаны с замысловатым вытравленным рисунком. На ремне красовался натёртый до блеска револьган со стволом, подстраивающимся под любой калибр и вид патронов, имеющих стандартную конструкцию из пули, гильзы и капсюля, независимо от начинки. Предмет зависти многих, кто мало-мальски разбирался в оружии. Мужскую майку, окончательно скрывшую в складках и без того плоскую грудь, наискосок рассекал ремень от снайперской винтовки с плазменными снарядами. С макушки выстриженной на лысо и покрытой татуировками головы назад падал перехваченный в нескольких местах длинный, чёрный как смоль хвост её волос. Его к спине прижимало цевьё винтовки.

Вокруг импровизированного стола с игровым полем, бутылями куасса и кружками также сидело немало жителей Халута. Среди них выделялся разодетый по последней моде чиновник, один из многих прикормленных Даггом ради беззаботной жизни честного, как Тощий сам себя называл, торговца. Он развалился на четырёх ящиках, упершись локтями в них, между Гунтом и верзилой. На холёной морде бюрократа светилась идиотская улыбка. Зрачки его глаз были расширены, свидетельствуя о принятой дозе химических наркотиков. Он неожиданно рассмеялся невпопад и смолк. На животе поверх застёгнутого камзола, пошитого из пурпурного бархата, лежала пачка галактов. Чиновник слишком беспечно относился к деньгам в обществе воров, наёмных убийц и головорезов.

В стороне от пёстрой компании, на троне из пластиковых ящиков, устланных подушками, свесив одну ногу и поджав вторую, сидел тучный никсианец, довольный своим последним решением. Его лоснящееся от пота охристое лицо светилось от удовольствия, глядя, как внушительный банк игры превращался в жалкие кучки денег возле победителей и проигравших. Свою долю он уже спрятал с мыслью, что порой полезно решать подобные горячие споры, и вновь превратился в безучастного наблюдателя. Локоть правой руки, державшей гроздь халутских ягод, покоился на коленке поджатой ноги. Пальцами второй он отрывал с веточки красные упругие шарики с белыми прожилками и не спеша отправлял в рот, по обеим сторонам которого свисали кожистые отростки, издалека напоминавшие выцветшие усы.

Никсианец поднял глаза и широко улыбнулся. Зазвучал его высокий приторный голос:

- Фрэнки, мой мальчик! Эй! – он защёлкал пальцами,привлекая всеобщее внимание, затем указал на Коула. – Смотрите, кто к нам пожаловал. Старый друг. Фрэнки!