Глава 13 : Признания
Понедельник, 3 октября 1977 г.
Гермиона отправила директору записку о ходе их миссии после того, как они с Сириусом встретились с Регулусом. Дамблдор попросил ее встретиться с ним в его кабинете в понедельник вечером после ужина. Когда она вошла в его кабинет, профессор МакГонагалл и директор уже ждали ее.
«Добрый вечер, Гермиона», — сказал Дамблдор, разглядывая ее поверх своих очков-полумесяцев. На нем была светло-голубая мантия, того же цвета, что и его глаза.
«Я так понимаю, у вас есть новости, которыми вы хотели бы с нами поделиться?» — продолжил он и жестом пригласил ее сесть в кресло напротив его стола, рядом с МакГонагалл, которая улыбнулась и кивнула Гермионе в знак приветствия.
Гермиона села и собрала свои мысли. «Это Регулус. Я встретила его после занятий на днях, и он сказал мне, что хочет дезертировать», — сказала она, внимательно глядя на профессоров.
Брови Дамблдора удивленно приподнялись. «Молодец, Гермиона. Это действительно приятный прогресс в наших поисках», — сказал он и широко улыбнулся.
Гермиона кивнула. «Ну, да. Но я думаю, что я не сделала многого. Я имею в виду, я только сказала ему пару вещей. Я думаю, он хотел этого уже некоторое время, и я просто дала ему повод...» Гермиона задумчиво замолчала.
«Тем не менее, это большой прогресс, Гермиона», — сказала МакГонагалл, сияя.
«Действительно», — с улыбкой сказал Дамблдор и подождал, пока Гермиона продолжит.
«Итак... Регулус хотел поговорить с Сириусом, и мы все встретились вчера. Регулус сказал нам, что Волан-де-Морт уже запросил встречу с ним и что он не может отказаться от этого. Он сказал нам, что не хочет присоединяться к Волан-де-Морту, но считает, что должен это сделать, чтобы защитить свою семью...» — объяснила она.
Дамблдор изучал ее, тихо напевая. «Тогда Регулус должен встретиться с Волан-де-Мортом», — просто сказал Дамблдор.
«Что ты имеешь в виду, Альбус?» — резко спросила МакГонагалл, нахмурив брови.
Гермиона настороженно наблюдала за Дамблдором.
Дамблдор вздохнул и поправил свои очки-полумесяцы. «Это будет опасно, но если он захочет, Орден может извлечь выгоду из того, что он шпион. Мы можем извлечь выгоду из этого», — многозначительно сказал он.
Гермиона нахмурилась, но нерешительно кивнула в знак согласия. Ей эта идея не понравилась, хотя они и обсуждали ее с Регулусом и Сириусом. Это было рискованно, даже с навыками Регулуса в окклюменции. Они все знали, насколько могущественен Темный Лорд. Но им нужна была помощь Регулуса с крестражами, и им нужно было, чтобы он был в милости у Волан-де-Морта, чтобы получить достаточно информации о них.
«А если Регулус согласится на то, что мы собираемся его попросить сделать, ты будешь его связным в Ордене?» — спросил Дамблдор, испытующе глядя на Гермиону.
«Его контакт?» — в замешательстве повторила Гермиона.
«Мы не можем включить его в собрания, поэтому у него должен быть контакт внутри Ордена. Если Волан-де-Морт будет исследовать его разум с помощью Легилименции, он попытается сосредоточиться на поиске информации о собраниях Ордена и обо мне. Вот почему кто-то другой должен быть с ним на связи», — пояснил он.
Гермиона задумалась на мгновение, прежде чем склонить голову, зная, что это разумная просьба. «Конечно, конечно».
Дамблдор коротко улыбнулся. «Превосходно. Молодой мистер Блэк может подвергнуть себя большой опасности, и мы будем ему благодарны за его действия», — серьезно сказал он.
«Я встречусь с Регулусом и сообщу вам, о чем мы договорились», — продолжил Дамблдор и хлопнул в ладоши. «А теперь, может, перейдем к другим, не менее важным вопросам?» — спросил он, и МакГонагалл и Гермиона выжидающе посмотрели на него.
«Я получил письмо от Прюэттов относительно их согласия присоединиться к нашему делу. С этого момента они будут посещать наши собрания, а также наши занятия по обучению преодолению проклятия Адского Пламени», — сказал он, выглядя довольным ходом событий.
«Когда мы начнем тренироваться? И где? Мы вряд ли сможем практиковать такое ужасное проклятие внутри замка?» — спросила МакГонагалл, скептически посмотрев на директора.
Дамблдор на мгновение задумался. «У меня может быть решение для этого», — невнятно сказал он. «Сначала мне придется изучить эту возможность. Я сообщу вам о времени и месте, когда у меня будет больше информации», — продолжил он, сияя в сторону женщин.
После короткого молчания МакГонагалл снова заговорила. «Если это все, я пойду в свои покои. Спокойной ночи, Альбус. Гермиона». Она кивнула им обоим, встала и пошла к камину, чтобы уйти через камин.
«Эм... сэр...?» — осторожно спросила Гермиона после того, как МакГонагалл вышла через камин.
"Да, дорогой?"
«У вас есть какая-нибудь новая информация о моей ситуации?» — спросила она, готовясь к ответу, каким бы он ни был. У них не было времени поговорить о ее ситуации в последний раз, когда она его видела, поскольку там были Гидеон и Фабиан. Последний месяц пролетел так быстро, что она чувствовала себя немного виноватой из-за того, что не поговорила с директором раньше.
Дамблдор посмотрел на нее с непроницаемым выражением, прежде чем скрестить пальцы на столе и заговорить. «Я получил некоторую информацию относительно обстоятельств вашего прибытия в это время».
Гермиона выпрямилась в кресле и с нетерпением ждала продолжения.
«Я проконсультировался со своим коллегой, который работает в Министерстве с отделом магии времени», — сказал Дамблдор, серьезно глядя на нее, и искорка в его глазах исчезла.
Ужас пробежал по ее спине. «Ты говорила с Невыразимым? Что они сказали?» — поспешно спросила она и в предвкушении потерла губу.
«Боюсь, что, насколько им известно, нет способа отправить тебя обратно в твою старую жизнь. Они считают, что твое прибытие фактически создало альтернативную временную линию. Они также считают, что если бы ты просто вернулся назад во времени, ты бы либо перестал существовать, либо не смог бы ничего изменить в прошлом, потому что это уже произошло», — осторожно объяснил он, в то время как она смотрела на него пустым взглядом.
«Тот факт, что мы твердо верим, что вам удалось что-то изменить, указывает на то, что вы сейчас находитесь в другой временной линии. Теперь я в этом совершенно уверен, и мой коллега в Министерстве согласен с этим предположением. Мне жаль, дорогая», — сказал он с сострадательной улыбкой.
Ее плечи поникли от поражения. Хотя она знала, что это возможно, она каким-то образом все еще продолжала надеяться, что Дамблдор получит какое-то откровение о ее обстоятельствах и узнает, что ее действительно можно отправить обратно. Она считала, что это подтверждение теории Дамблдора от Невыразимого, действительно уменьшило вероятность ее возвращения к прежней жизни. Она знала, что если Дамблдор и Министерство не смогут ей помочь, у нее не останется никакой надежды. Она стиснула челюсти и кивнула, не желая показывать ему, как ее мир рушится у нее в голове.
Дамблдор встал, и Гермиона последовала его примеру, и оба направились к двери. Прежде чем она повернулась, чтобы уйти, он положил руку ей на плечо и заговорил. «Я понимаю, что мы не так близки, как намекает история, которую мы для тебя придумали. Однако моя дверь всегда открыта для тебя, если ты захочешь поговорить», — сказал он с доброй улыбкой, его глаза снова заблестели.
Гермиона не могла ничего сказать, так как была уверена, что либо всхлипнула бы, либо ее просто стошнило. Она на мгновение завороженно подумала, что бы это было, прежде чем кивнула и покинула его кабинет.
Гермиона сморгнула слезы, быстро направляясь на пустой седьмой этаж, к знакомому коридору. Она остановилась прямо перед гобеленом Варнавы Безумного, обернулась и начала расхаживать перед пустой стеной. Ей нужно было где-то, где она могла бы выплакаться, не задавая вопросов. И, возможно, сломать несколько вещей. Ей нужно было спрятано где-то. Где-то, где никто не мог бы ее найти. Где все было спрятано.
Перед ней появилась дверь, и она вошла внутрь. Гермиона изумленно уставилась на то, что ее ожидало, и не могла не быть ошеломлена тем, что увидела. Когда она просила у комнаты место, где ее никто не сможет найти, где она сможет спокойно сломаться, она не ожидала этого.
Комната была размером с большой собор, с высокими окнами, из которых лился лунный свет. Несколько факелов горели вдоль стен, испуская мерцающий свет. Там были бесконечные груды и башни предметов, вероятно, спрятанные поколениями студентов Хогвартса, профессоров и домовых эльфов. Между неуравновешенными грудами сломанной и грязной мебели были узкие проходы, а также тысячи и тысячи книг, которые, как считала Гермиона, вероятно, были запрещены или украдены.
Она зажгла палочку, когда пошла дальше по комнате. Она увидела щербатые бутылки с подозрительно выглядящими зельями, шляпы, драгоценности, плащи; что-то похожее на скорлупу драконьих яиц, а также закупоренные бутылки с содержимым, которое все еще мерцало. Гермиона вздрогнула, когда поняла, что это, вероятно, то самое место, где Гарри спрятал книгу Принца-полукровки. Позже он описал ей комнату, и, судя по всему, она была в том же месте.
Гермиона устало вздохнула и неторопливо пошла вперед по одному из многочисленных переулков между всеми скрытыми объектами. Она прошла мимо огромного чучела тролля, а затем свернула налево, наконец остановившись возле шкафа, на поверхность которого, казалось, плеснули кислотой.
Она не смогла сдержать любопытства и открыла одну из скрипучих дверей шкафа. Там была клетка, а внутри нее было что-то, что давно умерло: скелет с пятью ногами. Она сморщила нос и закрыла дверь. Ее взгляд метнулся к коробке рядом со шкафом, где стоял облупленный бюст старого колдуна, а рядом с ним лежала забытая потускневшая тиара. Она продолжила идти и с интересом осматривала окрестности, пока не нашла старый викторианский шезлонг, на котором она наконец упала.
Гермиона сжала губы и позволила воспоминаниям и мыслям о своей прежней жизни заполнить ее разум, пока она молча плакала. Она тряслась на месте, уткнувшись лицом в руки, сидя на старом пыльном диване. Она думала о своих родителях, лучших друзьях и всех остальных, кого она, возможно, никогда больше не встретит. В конце концов она легла на мягкие, хотя и грязные подушки и закрыла глаза, плача, пока слезы не прекратились, и она только дрожала, чувствуя себя совершенно опустошенной.
Прошло некоторое время, и, почти провалившись в сон, она встала. Гермиона посчитала, что лучше всего будет покинуть комнату, прежде чем она действительно уснет среди всего этого спрятанного хлама. Кто знает, что еще там, ждет за углом. Она встала, отряхнула пыль с одежды и волос и направилась к выходу.
Когда Гермиона вошла в коридор, она громко ахнула, прижав руку к груди от пережитого страха. Сириус сидел под гобеленом Варнавы Дурманящего, согнув колени и положив на них руки. В другой руке у него висел пергамент, а в другой — палочка. Он поднял глаза от звука ее шагов, вскочил на ноги и окинул ее взглядом.
«Гермиона! Что, черт возьми, с тобой случилось? Откуда ты только что взялась?» — с беспокойством потребовал он, схватив ее за плечи.
Гермиона решила, что, должно быть, она выглядела как сумасшедшая, учитывая его реакцию. Она глубоко вздохнула с облегчением. Сириус был там. «О, Сириус», — прошептала она и прижалась к нему, уткнувшись лицом в его шею, и судорожно вздохнула. «Слава Годрику, ты здесь», — продолжила она, ее голос дрогнул.
«Конечно, я здесь... Что случилось?» — нежно прошептал он ей на ухо и провел рукой вверх и вниз по ее спине.
Гермиона помедлила, прежде чем заговорить. «Я скучаю по своей старой жизни...» — жалобно сказала она.
Он ничего не сказал и только крепко обнял ее.
«Пойдем, уже поздно», — тихо сказал Сириус через мгновение, потянув ее за руку и уводя их с седьмого этажа в сторону башни Гриффиндора.
Он продолжал поглядывать на нее со смесью беспокойства и тревоги в глазах, но молчал. Когда они добрались до пустой общей комнаты, Гермиона поняла, что комендантский час уже, должно быть, прошел. Сириус отвел ее в свою спальню. Она не сопротивлялась и ничего ему не говорила, а просто следовала за ним в оцепенении.
В спальне мальчиков было тихо и темно, так как все мальчики крепко спали в своих кроватях. Гермиона и Сириус подошли к его кровати и сели на нее, друг напротив друга. Сириус взмахнул палочкой, чтобы задернуть занавески, и наложил заглушающие чары, прежде чем пристально посмотреть на нее, его глаза были широко раскрыты от беспокойства, когда он скользнул взглядом по ее лицу.
«Хочешь поговорить об этом?» — нерешительно спросил он, взяв ее за руку и проведя большим пальцем по костяшкам ее пальцев.
Гермиона тяжело вздохнула и на мгновение затихла, глядя на их соединенные руки. Она должна была ему что-то сказать. Она хотела дать ему что-то настоящее.
«Эб мне не отец», — прошептала она и взглянула на него. «Он усыновил меня пару месяцев назад».
Сириус выглядел удивленным, но кивнул. «Почему?»
«Потому что я маглорожденный... Чтобы защитить меня. Потому что из-за него моей семьи больше нет».
Его глаза расширились от шока, когда она упомянула Волан-де-Морта. «В Австралии?» — спросил он. В его голосе слышался намёк на замешательство и недоверие.
«Да. Он хотел чего-то... кого-то. Моего друга. Нас схватили и привезли в Уилтшир», — сказала она и вздохнула про себя; ложь медленно пожирала ее изнутри.
Она не могла рассказать ему всю правду. Слишком многое было поставлено на карту. Она надеялась, что когда-нибудь это станет возможным, может быть, когда он присоединится к Ордену — если он вообще собирался присоединиться.
Сириус в шоке уставился на нее. «Уилтшир... поместье Малфоев?» — медленно произнес он, его лицо побледнело от страха.
"Да."
«Как ты выбрался?» — резко спросил он, в его глазах был расчет. «Они знают, кто ты? Что случилось с твоими друзьями?»
Гермиона знала, что не может сказать ему правду. Ей нужно было что-то придумать. «Мне удалось схватить палочку и аппарировать оттуда к чертям. Я была под действием оборотного зелья, так что нет, они не знали, кто я. А что касается моих друзей. Я оставила их позади. Они не выжили», — прошептала она последнее предложение и с трудом сглотнула, чувствуя тоску.
Сириус нахмурился и уставился на нее смутным взглядом. «Гермиона... мне жаль», — сказал он затем, выражение его лица стало сочувственным. Он, очевидно, увидел сожаление, которое она чувствовала в ее глазах. «Я уверен, что ты сделала все, что могла», — успокаивающе продолжил Сириус, сжимая ее руку.
Гермиона отвернулась и в сотый раз задумалась, что же на самом деле случилось с ее друзьями.
«Что там произошло?» — спросил он через мгновение, хотя, казалось, у него уже были серьезные подозрения на этот счет.
«Как ты думаешь, что случилось?» — прошептала она и измученно фыркнула. «Они пытали меня. Они избивали меня. Они пытались изнасиловать меня», — сказала она усталым голосом.
Она не говорила об этом, не так много слов даже Дамблдору, когда он спросил. И хотя у Сириуса был тошнотворный и болезненный взгляд в глазах, она все равно считала, что было приятно выпустить это наружу. Она имела право получить жалость хотя бы от этого.
«Кто?» — потребовал он, сотрясаясь от смеси гнева и расстройства, стиснув челюсти.
Гермиона резко вздохнула. «Я не могу тебе этого сказать», — с сожалением сказала она. Она не могла назвать ему их имена, так как была уверена, что он уже мстит за нее.
Глаза Сириуса стали жесткими. «Это был Люциус? Его отец? Этот гребаный сукин сын...» — прорычал он.
Гермиона покачала головой. «Нет, это были не они», — быстро сказала она.
Выражение его лица стало холодным, когда он посмотрел на нее с горечью в глазах. «Но я же их знаю, не так ли? И ты не доверяешь мне, что я не отомщу?» — наконец тихо сказал он.
Гермиона отвела взгляд и уставилась на кровать между ними.
"Нет, ты их не знаешь. А даже если бы и знал, это не имело бы значения. Я вышла", - сказала она, и ее глаза снова поднялись к его пронзительным серым глазам, в которых читалось сожаление. Она протянула руку, чтобы убрать его шелковистые волосы с лица.
Сириус прочистил горло и нахмурился. «Где ты только что была? На седьмом этаже? Как ты появилась из ниоткуда...?» — спросил он и озадаченно посмотрел на нее.
«О! Я, э-э... думала. Я так увлеклась своими мыслями, что не заметила тебя, когда бродила по коридорам», — неопределенно проговорила она.
Она не знала, знали ли Сириус и остальные о Выручай-комнате, учитывая, что ее не было на их карте, но она не собиралась упоминать об этом, по крайней мере, пока. Прежде чем покинуть комнату, она кратко подумала о том, что комната может быть возможным местом, где Дамблдор мог бы научить их проклятию – по крайней мере, она собиралась предложить ему это позже.
Сириус подозрительно на нее посмотрел. «Что именно ты делаешь с Дамблдором?»
Гермиона слегка улыбнулась ему. «Как ты думаешь?» — спросила она и бросила на него многозначительный взгляд.
Его глаза слегка расширились. «Орден...»
Она кивнула в знак согласия.
«Я хочу участвовать. Я хочу сражаться», — тут же сказал он с решительным выражением лица.
Гермиона вздохнула. «Ну, это решать директору. Но я не думаю, что он принимает учеников».
Он поднял брови, глядя на нее.
«Племянница», — сказала она с невинной ухмылкой.
Сириус фыркнул и покачал головой с легким весельем.
Гермиона подавила зевок.
«Давай спать», — сказал он и нерешительно посмотрел на нее. «Останешься со мной?»
«Ладно». Она улыбнулась и потянулась. «Мерлин, мне нужно принести сюда зубную щетку», — пошутила она, слегка покачав головой.
Сириус лишь ухмыльнулся и, потянув ее за руку, встал и вытащил ее из кровати.
"Что ты - "
«Тсссс», — прошипел он и повел ее в ванную.
Гермиона прищурилась, но молча последовала за ним.
«Вот», — он протянул ей свою зубную щетку, как только они закрыли за собой дверь ванной.
Затем Сириус разделся прямо перед ней и скользнул в душ. У Гермионы отвисла челюсть от неожиданного движения, и она просто замерла на месте, моргая, ее круглые глаза были устремлены на затемненную стеклянную дверь, которая вела в душ.
«Ты в порядке, Гермиона?» — спросил Сириус радостным голосом, умываясь.
Гермиона прочистила горло и пошла к раковине. Она посмотрела на себя в зеркало и почти испугалась, когда увидела, что ее волосы стали более густыми, чем обычно, кожа покрылась пятнами, а глаза и губы опухли и покраснели от слез. Когда она начала чистить зубы, ее мысли вернулись к Сириусу и тому, что она только что увидела. Она подумала о его выпуклом животе и безупречной груди, о том, как идеально очерчена каждая его крошечная часть, о том, как гладкой выглядит его кожа, и о легкой россыпи черных волос, спускающихся по его животу, что приводит к его...
«Ты закончила?» — пробормотал он позади нее, во всей своей нагой красе, вода стекала по его волосам и телу. Гермиона уставилась на него через зеркало и неловко кашлянула. Сириус ухмыльнулся ей, казалось, довольный ее реакцией. Она просто кивнула, широко раскрыв глаза, и протянула ему зубную щетку, прежде чем выскочить из ванной. Он рассмеялся и пошел чистить зубы.
Через мгновение Сириус вернулся к своей кровати, где его ждала Гермиона с настороженным взглядом. Она почувствовала облегчение, увидев, что он одет в пижамные штаны. Сириус просто улыбнулся и лег рядом с ней, притянув ее ближе и положив подбородок ей на макушку.
"Сириус..."
"Ага?"
«Вы практиковали окклюменцию?»
«Конечно. Все в моей семье так делают», — легко ответил он.
Гермиона подавила желание закатить глаза.
«Ты никому не расскажешь, о чем мы говорили», — сказала она, слегка отстранившись и глядя ему в глаза.
Сириус кивнул и искренне посмотрел на нее. «Ты можешь доверять мне, Гермиона».
«Я знаю», — она улыбнулась и прижалась к нему, вдыхая его успокаивающий запах.
«Кстати... Как ты оказалась на седьмом этаже, прямо там, где была я?» — прошептала она. Она знала, что у него в руках была Карта Мародеров, так что он, должно быть, видел, как она вышла из кабинета директора и исчезла с Карты, поскольку Выручай-комнаты на ней не было.
«Не задавай мне вопросов, и я не солгу тебе, Дамблдор», — пробормотал он и поцеловал ее в макушку.
Гермиона фыркнула и закатила глаза. Они оба быстро уснули.
Воскресенье, 9 октября 1977 г.
Гермиона снова посвятила воскресное утро учебе, так как Сириус и другие семикурсники Гриффиндора долго спали.
Она несколько забросила исследования магии времени после разговора с Дамблдором в начале недели, когда директор фактически сказал ей, что у нее нет никакой надежды вернуться к прежней жизни.
Однако оставалось еще несколько вещей, которые нужно было изучить. Была тайна пятого крестража, которую, как оказалось, было довольно трудно раскрыть. Были также исследования ядов и противоядий, касающихся медальона, для которого Гермиона теперь нашла несколько изменяющих сознание и пыточных ядов, которые могли быть использованы для защиты крестража.
К сожалению, в последнее время у нее было меньше времени, чтобы разобраться в этих вещах, так как она начала проводить больше времени с Сириусом и остальными гриффиндорцами седьмого курса вне занятий. И когда Гермиона подумала, что утро выходных будет идеальным временем для исследований, Регулус создал тему, чтобы присоединиться к ней в библиотеке в эти часы. Даже если Регулус собирался присоединиться к их делу, она не собиралась ничего ему открывать, пока Дамблдор не одобрит это.
Верный своей привычке, Регулус подошел к ней некоторое время спустя.
«Могу ли я присоединиться к вам?» — тихо спросил он, подходя к ее столику в углу и наблюдая за ней с непроницаемым выражением лица.
«Да, конечно», — сказала Гермиона с доброй улыбкой.
«Ну... как дела?» — осторожно спросила она, когда он сел рядом с ней.
В пятницу Сириус и Регулус встретились с директором, чтобы подтвердить преданность Регулуса с помощью Veritaserum. Сириус настоял на том, чтобы он присутствовал на встрече, а также задал некоторые вопросы своему брату, поскольку, по его словам, он был единственным, кто действительно знал, как Регулус мыслит и функционирует. Все, что знала Гермиона, это то, что сам Дамблдор задал пару вопросов, прежде чем казаться удовлетворенным, но Сириус, по-видимому, копнул немного глубже, желая точно узнать, каковы были мотивы его брата и почему он решил сделать это сейчас. Она также узнала, что Регулус высказался ясно, поскольку директор отправил ей письмо, в котором кратко упомянул, что их планы будут приведены в действие.
«Великолепно», — ответил он с ноткой сарказма, глядя на нее без эмоций.
Гермиона была несколько смущена, потому что его было так трудно читать, что она не знала, что ему сказать. Она просто нахмурилась и вернулась к своим занятиям. Это было неприятно, так как теперь она была его контактом, и она едва знала его, и все равно, она должна была часто с ним общаться.
«Я имею в виду, кому бы не понравилось, если бы сам директор услышал твои самые глубокие и темные мысли, потому что твой собственный брат решил помучить тебя ради забавы», — он взглянул на нее с легкой ухмылкой.
Гермиона усмехнулась. «Ну, я уверена, ты бы поступила с ним так же, да?» — пробормотала она.
Регулус рассмеялся. «Я бы так и сделал, но у этого парня нет никаких секретов, особенно когда он постоянно ходит по школе и хвастается собой», — с юмором сказал он.
Улыбка тронула губы Гермионы. Она знала, что у Сириуса были свои моменты.
Она молча изучала его некоторое время. «Как ты можешь быть таким непроницаемым порой и таким... несдержанным в других случаях?» — спросила она его с осторожной улыбкой.
«Я черный?» — тупо предположил он.
Гермиона закатила глаза. «Очень смешно».
Регулус ухмыльнулся. «Я знаю».
Она подавила смех и покачала головой в раздражении. У нее было чувство, что, возможно, им не так уж и трудно работать вместе.
Они некоторое время изучали, не говоря ни слова, пока он не взглянул в ее сторону, чтобы увидеть, что она строчит на своем пергаменте. Там был список ингредиентов для зелий, а также некоторые другие заметки.
«Что ты собираешься сварить?» — спросил он и наблюдал за ее реакцией, его рот слегка дернулся, когда она вздрогнула.
"О! Ну, ничего, я просто провожу исследования для нашего проекта по зельям", - неопределенно сказала она. Закончив свою школьную работу, она нашла пару вещей из их учебника по зельям, которые она решила добавить к своему собственному исследованию ядов.
Регулус внимательно ее изучал. У нее было ощущение, что он видит ее насквозь. Она попыталась не покраснеть и вместо этого выдержала его взгляд.
«О чем она?» — спросил он, слегка изогнув бровь, пока она перебирала пергамент под своими записями по Трансфигурации.
Она внутренне поморщилась от недостатка тонкости и попыталась казаться беспечной. «Эм... ну, вы знаете, необычные яды и противоядия», — сказала она, пожав плечами.
Он скептически посмотрел на нее, но не стал настаивать. У нее было подозрение, что он знал, что она не говорит ему правду.
«Да, я знаю», — тихо сказал он.
Гермиона сменила тему на уровень ТРИТОН Трансфигурация, и они вместе размышляли о том, что, скорее всего, будет проверяться на ТРИТОНах. Регулус, казалось, был весьма рад разговору об их курсах, хотя она была на год старше его.
Суббота, 22 октября 1977 г.
Это были их третьи выходные в Хогсмиде, и Гермиона пообещала пройтись по магазинам с девочками-семикурсницами Гриффиндора, чтобы найти им платья для бала на Хэллоуин на следующих выходных. За последние пару недель, между учебой, исследованиями и общением с Сириусом, у Гермионы едва хватало времени поговорить с соседками по общежитию, хотя она жила с ними и обедала и занималась вместе с ними. Гермиона считала, что ей не хватает девичьего времени, и поэтому она покинула замок в приподнятом настроении, хотя сам шопинг не был ее любимым занятием.
Пока они шли по главной улице деревни, которая была заполнена увлечёнными студентами от третьего курса и старше, Гермиона вспомнила свою предыдущую поездку в Хогсмид с Сириусом. Он отвёл её в Визжащую хижину через скрытую и зачарованную дверь в задней части здания. Было странно снова оказаться там. Она мгновенно вспомнила ночь, когда Петтигрю сбежал, и когда Сириус и Ремус воссоединились спустя двенадцать лет.
Сириус быстро уловил ее внезапную перемену настроения и сумел ее подбодрить, а навязчивые мысли вытеснили из ее сознания. В конце концов, они убрались и провели день в чистой и нетронутой постели, целуясь и разговаривая.
Она вырвалась из своих мыслей, когда Лили открыла дверь в Gladrags Wizardwear, куда они все вошли. Магазин был полон девушек, которые толпились по магазину, взволнованно просматривая стойки с платьями. Семикурсницы Гриффиндора разбрелись кто куда, просматривая платья и наряды, подходящие для бала на Хэллоуин. Гермиона посчитала, что магазин всегда был заполнен, чтобы удовлетворить спрос, поскольку место было не таким уж большим.
Гермиона посмотрела на пару платьев, не имея ни малейшего понятия, что ей надеть. Девочки говорили о простом сочетании платья и маски, и она подумала, что это звучит довольно управляемо. По крайней мере, так она думала до того, как увидела все платья, висящие на вешалках, ожидая, когда она их переберет. Гермиона вздохнула про себя и двинулась дальше в магазин.
Через пятнадцать минут Лили окликнула ее с другого конца магазина. «Миона, иди сюда! Я нашла для тебя идеальный вариант».
Гермиона подошла к ней и сморщила нос, увидев, что держит Лили.
Она энергично покачала головой. «Абсолютно нет», — сказала она и бросила на Лили недоверчивый взгляд. Хотя платье было очаровательным черным, с замысловатым узором из бисера по швам, бюст был слишком низким на ее вкус. Лили мгновение разглядывала платье.
«Ну, я полагаю, это немного показательно. Хотя ты вполне могла бы это сделать. И раз уж ты идешь с плохим парнем...» — сказала она, подвигав бровями в сторону Гермионы.
Гермиона в ответ нахмурилась.
«Ладно. Тогда я просто найду тебе что-нибудь менее откровенное», — со смехом сказала Лили и пошла обыскивать полки.
Гермиона усмехнулась. "Лили, тебе не обязательно, я сама справлюсь, правда. К тому же, разве ты не должна искать себе платье?"
«О, я уже нашла одно», — сказала она с яркой улыбкой и показала Гермионе простое изумрудно-зеленое шифоновое платье, цвет которого идеально подходил к ее глазам.
«Как красиво», — тихо сказала Гермиона и улыбнулась Лили.
Они обе повернулись, чтобы снова просмотреть вешалки, и через некоторое время Гермиона прихватила с собой пару платьев, чтобы примерить. В примерочной она увидела, как Марлен оценивающе разглядывает себя из высокого зеркала. На ней было откровенное черное платье с глубоким вырезом, то самое, которое Лили предложила ей первой. Гермиона не могла не почувствовать себя несостоятельной, когда увидела, что платье идеально подходит к безупречной фигуре Марлен. Она посчитала, что Сириус, вероятно, привык встречаться с девушками-моделями. Девушки вроде Марлен...
Гермиона знала, что глупо так себя чувствовать, ведь Сириус был просто нетерпелив, чтобы быть с ней, хотя он, вероятно, мог выбрать почти любую девушку в школе. Она также знала, что бессмысленно переживать из-за того, что кто-то о ней думает. Тем не менее, она ничего не могла с собой поделать, чувствуя себя немного неуверенно. Она никогда ни с кем не встречалась, никогда ни с кем не занималась сексом, черт возьми, она едва ли целовалась с мальчиком до Сириуса. И когда она фантазировала о Роне, когда они были в школе, он выбрал вместо него Лаванду. Это действительно не помогло делу. Тяжело вздохнув, Гермиона отбросила мысли и пошла примерять платья, которые принесла с собой.
«Ну?» — крикнула Лили с другой стороны прилавка. Гермиона примеряла свое третье платье, а остальные уже нашли то, что искали. Лили и Мэри ждали в примерочной, пока Элис рассеянно просматривала полки, а Марлен уже ушла, так как сказала девочкам, что встречается с кем-то на раннем обеде.
"Эээ... Я не уверена насчет этого... Я имею в виду, мне это нравится, но..." - нерешительно сказала Гермиона и вышла из кабинки. Лили и Мэри ахнули.
На ней было длинное платье цвета фуксии и серебра с инкрустированным кристаллами, высоким лифом-халтером и открытой спиной. Богатая атласная юбка доходила до пола.
«Черт меня побери...» — рассеянно пробормотала Мэри, уставившись на открывшееся перед ней зрелище. «Ты выглядишь потрясающе, Гермиона!» — воскликнула Мэри, а Лили горячо кивнула рядом с ней.
«Думаешь? Стоит ли мне его принять?» — неуверенно спросила Гермиона.
«ДА!» — воскликнули обе девушки, и Гермиона рассмеялась.
Платье ей очень понравилось, и она купила его, поклявшись себе надеть его больше, чем в этом случае, поскольку оно стоило кучу денег. После того, как Гермиона закончила с покупками, девочки отправились в другие магазины перед обедом.
«Ты идешь с кем-то на бал?» — спросила Гермиона, взглянув на Мэри, которая шла рядом с ней по главной улице.
Лили и Элис были впереди них, оживленно болтая о предстоящем бале. По деревне все еще бродило много студентов, некоторые из них рассматривали витрины магазинов, а другие просто гуляли и наслаждались свежим воздухом. Дождь лил несколько дней до их выходных в Хогсмиде, но теперь небо наконец прояснилось.
Мэри выглядела немного грустной. «Нет... Я, э-э... Ну, я полагаю, ты знаешь, что я чувствую к Ремусу, не так ли?» — спросила она, немного съёжившись и оглядываясь на Гермиону.
"О! Нет... Ну, да, полагаю, у меня были свои предположения", - вежливо сказала Гермиона. "Так... ты ему сказала?" - спросила она и нахмурилась, глядя на Мэри.
Она задавалась вопросом, знал ли Ремус, и пыталась вспомнить, говорил ли он что-нибудь о Мэри.
Мэри вздохнула. «Да, я сказала ему на прошлой неделе. Я имею в виду, у нас уже давно что-то было, и он даже поцеловал меня один раз перед летом. Мы были на вечеринке, и мы оба были пьяны, когда это произошло, и я думаю, он пожалел об этом на следующий день. Он извинился за свое поведение и некоторое время держался на расстоянии». Мэри объяснила, поправляя шарф. «Когда снова начались занятия в школе, и мы были на открытии школьной вечеринки, мы танцевали вместе, и это было, гм... довольно напряженно некоторое время», сказала она и ухмыльнулась Гермионе.
Гермиона улыбнулась. «Вы разговаривали после вечеринки?» Она не видела их танца, но помнила целомудренный поцелуй, который Римус подарил Мэри во время игры «Выпей или выиграй».
Мэри покачала головой и опустила глаза. «Я как бы ждала, что он поднимет этот вопрос, но когда он этого не сделал, я выступила против него. На это ушло всего больше месяца...» Она покусала губу и посмотрела на Гермиону.
"Что он сказал?" Гермиона была заинтригована, хотя подозревала, что это, вероятно, не было чем-то хорошим, поскольку Мэри была этим недовольна. Гермиона иногда разговаривала с Ремусом, и он, по крайней мере, ничего ей не говорил.
«Ну...» — начала Мэри и вздохнула. «Он сказал, что не может быть ни с кем. Что не хочет причинять мне боль. Он как будто уже знает, что это закончится, понимаешь?» — сказала она с досадой, выглядя несчастной.
Гермиона вздохнула про себя. Казалось, Ремус защищал Мэри от себя. Гермиона чувствовала себя довольно грустной за них обоих. Ремус заслужил счастье. Она вспомнила, как он, будучи старше, пытался оттолкнуть Тонкс, и, вероятно, преуспел бы в этом, если бы Метаморфомаг не был столь решителен, как она.
— Да, у меня есть смутное представление... — пробормотала Гермиона.
Она подумала, что, возможно, пришло время немного поболтать с Муни .