Глава 4 : Воспоминания
Среда, 3 августа 1977 г.
Снова наступил теплый летний день, и Гермиона провела утро, помогая Аберфорту в пабе и долго обедая в саду за Hog's Head. Это был приличных размеров сад с дикими цветами, небольшой клочок деревьев в конце и металлическая старинная садовая скамейка, возвышающаяся под деревьями.
После обеда, когда она шла по знакомой тропе к школе, вспышки воспоминаний о прошлых поездках в Хогсмид заполонили ее разум. Она вспомнила много воспоминаний о своих лучших друзьях и о себе за годы их учебы в Хогвартсе и почувствовала себя совершенно одинокой, когда все, на что она смотрела, напоминало ей о Гарри и Роне.
Она попыталась выбросить эти мысли из головы, подумать о чем-то другом. Возможно, Дамблдор нашел решение, с помощью которого она могла бы помочь ему здесь и вернуться к своей прежней жизни. Даже если была возможность состариться на двадцать лет по прибытии в будущее, она все равно рассматривала это как вариант.
Возможно, Дамблдор мог бы дать какие-то ответы. Пока она шла, она мысленно перебирала списки, которые составила прошлой ночью, и решила начать с самого важного — с крестражей. Когда она дошла до ворот, она улыбнулась, когда к ней приблизился Хагрид.
«Привет! Ты, должно быть, дочь старого Эба?» — спросил Хагрид, открывая ей ворота.
Гермиона тепло улыбнулась ему и прошла через ворота. Она еще не видела его в это время, и его вид действительно сделал ее веселой. "Да, и вы, должно быть, Хагрид?" Она ответила сердечно.
Хагрид кивнул. «Ага. Идёшь к Дамблдору, да?» — спросил он с ухмылкой.
Гермиона снова кивнула и улыбнулась ему в ответ. «Да, я встречаюсь с директором в час дня. Приятно познакомиться, Хагрид. Кстати, меня зовут Гермиона», — сказала она и протянула ему руку для пожатия.
Он взял ее за руку и на удивление нежно пожал ее. "Да, Гермиона. Зайди ко мне, когда закончишь, если будет время? Я принес кое-что для Эба, можешь отнести ему?" - спросил он, когда они пошли к замку. "Думаю сегодня испечь..."
Гермиона улыбнулась, вспомнив, как впервые пила чай с Хагридом и как она попробовала его стряпню. Она усмехнулась про себя, вспомнив, как она чуть не вгрызлась зубами в его каменные кексы — не говоря уже о том, когда она действительно нашла большой коготь в середине его говяжьей запеканки. Она напомнила себе, что нужно придерживаться чая, только когда ответила ему: «Я бы с удовольствием».
«Отлично! Тогда увидимся», — сказал он и повернулся к своей хижине.
Пока Гермиона наблюдала за удаляющейся фигурой Хагрида, ее желудок сжался от тоски. Она вспомнила все те разы, когда она и ее друзья навещали Хагрида. Она увидела поле для квиддича и задалась вопросом, увидит ли она когда-нибудь снова своих друзей летающими. Она глубоко вздохнула и попыталась успокоиться. Несмотря на то, что все эти воспоминания наводили на нее грусть, она не могла отделаться от ощущения, что возвращается домой, когда приближалась к замку.
Гермиона почувствовала, как внутри нее воцарилось спокойствие, когда она прошла через парадные двери и направилась в кабинет директора. Когда она подошла к знакомой горгулье, она собиралась произнести пароль, когда ее прервали.
«Простите, мисс?» — раздалось за ее спиной твердое рычание женщины. «Вы направляетесь на встречу с директором?»
Гермиона быстро обернулась, узнав голос, и была слегка озадачена знакомым, хотя и гораздо более молодым, лицом. Минерва МакГонагалл. Она нервно наблюдала за бывшим главой факультета, чувствуя себя задыхающейся.
"О... Да, мэм", - нерешительно сказала Гермиона. Было немного нервно встречаться с МакГонагалл вот так, когда старшая ведьма понятия не имела, кто она такая. Гермиона очень уважала эту женщину, возможно, потому, что она относилась ко всем с той же деловой манерой, и потому, что именно она изначально познакомила Гермиону с волшебным миром. Именно она привела Гермиону в Косой переулок, чтобы получить школьные принадлежности, и с тех пор была там все эти годы. Нет, МакГонагалл не очень-то благоволила к ней, но Гермионе нравилось думать, что ведьма уважает ее желание учиться и получать информацию.
«Ты Гермиона?» — спросила МакГонагалл, пристально глядя на нее.
Гермиона кивнула. Она знала, что другая ведьма ее не узнала, поэтому предположила, что Дамблдор что-то ей сказал. «Да. Ты знаешь обо мне?»
МакГонагалл некоторое время разглядывала ее, прежде чем ответить. «Да, я знаю. Альбус рассказал мне о твоих обстоятельствах и о том, откуда ты родом, и попросил меня присоединиться к встрече. Пойдем?»
Гермиона снова кивнула, и МакГонагалл повернулась к горгулье: «Шоколадные лягушки». Она произнесла это, и горгулья двинулась.
Пока лестница поднималась, МакГонагалл внимательно на нее посмотрела. «Полагаю, представляться не нужно?»
Гермиона вежливо улыбнулась, прежде чем ответить: «Нет, я знаю, кто вы, мэм. На самом деле вы были главой моего факультета, когда я училась в Хогвартсе». Она посмотрела на пожилую женщину с грустной улыбкой, и МакГонагалл бросила на нее смешанный взгляд удивления и восторга.
Когда они вошли в кабинет, Дамблдор встал из-за стола, чтобы поприветствовать их и широко улыбнулся.
«Добрый день, дамы». Он сказал с яркой улыбкой. «Думаю, представление будет уместным?» — спросил он, оглядывая женщин.
«В этом нет необходимости, Альбус, мы уже немного поговорили», — сказала МакГонагалл, махнув рукой, а Гермиона кивнула.
Дамблдор, казалось, был удовлетворен и жестом пригласил их сесть в два плюшевых кресла перед его столом, в то время как он обошел свой стол и снова занял свое место. Дамблдор улыбнулся Гермионе, прежде чем заговорить: «Я надеюсь, что с твоим отцом все в порядке?»
Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что он говорит об Аберфорте. «О... Да, все замечательно, спасибо, сэр». Она неловко улыбнулась. Дамблдор усмехнулся и кивнул ей. МакГонагалл закатила глаза с легким раздражением и подождала, пока стихнет светская болтовня. Дамблдор скрестил пальцы на столе, и выражение его лица стало более торжественным.
«Я думаю, нам нужно обсудить некоторые вопросы. Не так ли, Гермиона?»
Гермиона немного напряглась, вытащила из своей бисерной сумки конверт со списками и взяла из конверта первый пергамент.
«Я составил пару списков, и думаю, мы могли бы начать с крестражей?»
МакГонагалл ахнула и поднесла руку ко рту, ее пальцы дрожали. «Борода Мерлина... Крестражи? Этот ужасный человек сделал крестражи? ...Больше одного?» — спросила она с тревогой, ее голос повысился.
Гермиона сочувственно улыбнулась ей и кивнула. "Боюсь, что так. В мое время мы считали, что он сделал их шесть, разделив свою душу на семь частей, чтобы гарантировать, что он никогда не умрет. Мы узнали, что он думал, что семь, будучи мощным магическим числом, повысит эффективность. На данный момент я считаю, что он сделал пять".
Гермиона повернулась к Дамблдору и сказала: «Информация, которой я располагаю, основана в основном на ваших собственных исследованиях, которыми вы поделились с моим другом Гарри, а позже он поделился ими со мной и еще одним другом. В прошлом году, когда мы втроем были в бегах и охотились за крестражами, мы также сами получили некоторую информацию».
Дамблдор и МакГонагалл оба нахмурились, но не перебивали. Она задавалась вопросом, собираются ли они спросить ее, почему Дамблдор позволил трем подросткам в одиночку взяться за такую задачу. Иногда, когда она чувствовала горечь, она тоже пыталась найти причину для этого. Она выкинула эту мысль из головы и продолжила.
«Итак, как я и говорила, он, вероятно, создал пять крестражей и попытается создать шестой через несколько лет», — сказала Гермиона и передала все четыре списка Дамблдору. Он сделал две копии стопки, взмахнув палочкой, и передал МакГонагалл половину копий и оригиналы обратно Гермионе.
«Я не уверен в порядке, в котором были созданы крестражи и когда, за исключением первых. Так вот... первым был его личный дневник, который он вел, когда еще был здесь студентом».
МакГонагалл уставилась на нее. Дамблдор поднял взгляд от пергамента, чтобы посмотреть на Гермиону, широко раскрыв глаза от удивления. «Это означает, что Хагрид действительно невиновен. На основании этого я могу начать процесс очищения его имени».
Гермиона улыбнулась. «Да, он такой. Волан-де-Морт — или Том Риддл тогда — подставил Хагрида, чтобы школу не закрыли, чтобы он не вернулся в приют. Хотя у Хагрида в общежитии был питомец Акромантул, когда он учился в школе, он никому не причинял вреда». Она улыбнулась любви Хагрида к опасным зверям.
Дамблдор что-то напевал и нацарапывал что-то на своем пергаменте.
«Так он убил Миртл Уоррен? С помощью василиска? Они вообще существуют? Наверняка кто-нибудь заметил бы гигантскую змею, ползшую по коридорам...» — сказала МакГонагалл и недоверчиво посмотрела на нее, прочитав список.
Гермиона мрачно улыбнулась ей, вспоминая свой второй год, когда она действительно поняла это и вскоре окаменела. Она была в больничном крыле все время, пока Гарри убивал зверя, столкнувшись с фрагментом души Волан-де-Морта.
«Ну...» Она глубоко вздохнула. «Василиск действительно существует. Он путешествовал по трубам внутри школьных стен. И... легенда о том, что Салазар Слизерин построил тайную комнату в замке, совершенно верна. Тайная комната, как я узнала, находится под подземельями. Вход в нее находится в женском туалете, где обитает Плакса Миртл, а Василиск живет в комнате. Вход можно открыть, заговорив на парселтанге». Она быстро объяснила, пока Дамблдор и МакГонагалл в ужасе смотрели на нее.
"В первый раз его открыл Волан-де-Морт, будучи потомком и наследником Слизерина, а также змееуст. Во второй раз он использовал девочку-первокурсницу, овладев ею с помощью своего дневника-крестража, который был подложен в ее вещи без ее ведома". Она нахмурилась, вспомнив, как Джинни была одержима .
«Девочку чуть не убили. Душа Волан-де-Морта черпала из нее энергию, и если бы Гарри не убил василиска и не уничтожил дневник, девочка наверняка бы умерла», — серьезно сказала Гермиона.
«Добрый Годрик... Он убил василиска...» — прошептала МакГонагалл. Дамблдор тоже, похоже, был потрясен известием о том, что легенда о Тайной комнате оказалась правдой.
«Кто такой Гарри?» — спросил он после минуты молчания. «Вы упоминали его пару раз, и у меня такое чувство, что он играет во всем этом решающую роль?» — сказал Дамблдор и посмотрел на нее поверх своих очков-полумесяцев.
Гермиона ожидала, что он спросит о Гарри в какой-то момент. Но сейчас не время объяснять о нем, пока нет. "Я вернусь к этому позже", - слабо сказала она, и Дамблдор кивнул.
«Дневник, скорее всего, находится у Люциуса Малфоя, возможно, в поместье Малфоев. Люциус был тем, кто изначально положил дневник среди вещей моего друга. Хотя это было в 1992 году, я полагаю, что он уже является одним из последователей Волан-де-Морта». Оба профессора снова нахмурились, услышав эту информацию.
«Люциус Малфой... школьный директор?» — в шоке спросила МакГонагалл. Гермиона кивнула.
«Мы доберемся до Пожирателей Смерти позже». Она мрачно сказала, и ее бывший Глава Дома кивнул, плотно сжав губы. Дамблдор выжидающе уставился на Гермиону, ожидая продолжения.
«Второй крестраж, созданный Волан-де-Мортом, был семейной реликвией, которую он украл у своего дяди, Морфина Гонта. Короче говоря, Волан-де-Морт исследовал своих родителей, когда учился в школе, и узнал, что его мать, Меропа Гонт, была потомком Салазара Слизерина. Меропа влюбилась в местного маггла по имени Том Реддл. Она отравила его любовным зельем и заставила его жениться на ней, от чего она забеременела. Через некоторое время она сняла зелье, и Том бросил свою беременную жену. Позже она умерла, родив сына, Тома Марволо Реддла. Он воспитывался в приюте, как, я думаю, вы оба знаете», — объяснила Гермиона, и оба профессора беспокойно кивнули.
«Когда он узнал, что его отец был простым магглом, бросившим его мать, он отправился убивать свою отцовскую семью. В то время и отец Меропы, Марволо, и Мероп уже умерли, и единственным живым Гонтом был дядя Волан-де-Морта, Морфин, который жил неподалёку от дома Реддлов. Убив свою отцовскую семью, он затем изменил память Морфина так, чтобы Морфин считал себя убийцей и гордился этим. Морфин был приговорён к Азкабану, где и умер позже. Волан-де-Морт украл Кольцо Гонта у Морфина и создал свой второй крестраж, возможно, на седьмом курсе или сразу после выпуска. Он сделал это после того, как спросил у профессора Слизнорта о возможности создания нескольких крестражей». Она заключила.
«Гораций?» — тихо произнесли Дамблдор и МакГонагалл и в замешательстве уставились на нее.
«Да. Конечно, тогда он этого не знал. Профессор Слагхорн был просто сражен обаянием Волан-де-Морта и его умом. Волан-де-Морт спросил его о крестражах и заверил профессора Слагхорна, что это только для его академических знаний, ничего больше. Позже, когда профессор Слагхорн понял, что он сделал, он покинул школу и скрылся, надеясь, что ни вы, — она кивнула Дамблдору, — ни Волан-де-Морт не найдёте его».
МакГонагалл покачала головой и пробормотала: «Мне это напоминает Горация». Губы Дамблдора слегка изогнулись, и оба профессора снова повернулись, чтобы послушать Гермиону.
«Волдеморт спрятал кольцо в Литтл-Хэнглтоне, в хижине Гонтов. Я считаю, что это место защищено какими-то чарами или проклятиями, и само кольцо проклято. Носитель умрет от него». Она на мгновение бросила взгляд на Дамблдора, прежде чем продолжить.
«Следующие — медальон Салазара Слизерина и кубок Хельги Хаффлпафф. Они были созданы в результате убийства ведьмы по имени Хепзиба Смит и неизвестного магла», — объяснила Гермиона.
Оба профессора смотрели на нее в недоумении, возможно, потому, что Волан-де-Морту удалось собрать такие уникальные предметы.
«Медальон спрятан в пещере, которую Волан-де-Морт посетил во время поездки со своим приютом. Он поместил Инфери, чтобы защитить крестраж, вместе с ядом, который нужно выпить, чтобы получить медальон из чаши. Я полагаю, что медальон уже находится там, но Волан-де-Морт проверит защиту где-то между 1978 и 1979 годами, поэтому его следует пока оставить нетронутым, пока мы не узнаем наверняка».
«А как мы узнаем правильное время? Через... Регулуса Блэка?» — спросил Дамблдор, отрывая взгляд от пергаментов, которые он разложил на столе.
Гермиона кивнула. «Я не так уж много о нем знаю, так как он умер где-то до или после моего рождения. Он был Пожирателем Смерти, но он дезертировал и хотел уничтожить Волан-де-Морта и медальон. Волан-де-Морт использовал Черного домового эльфа Кричера, чтобы проверить защиту, и оставил эльфа умирать в пещере. Волан-де-Морт совершил ошибку, недооценив магию домовых эльфов, потому что Кричер смог аппарировать обратно к своему хозяину Регулусу и сказать Регулусу, где найти крестраж».
«Инфери... Цирцея! — воскликнула МакГонагалл. — Как ты можешь быть такой спокойной после того, как приняла участие во всем этом?» — спросила она и посмотрела на Гермиону, как ей показалось, с удивлением. Гермиона неловко пожала плечами.
«Действительно, вы должны быть исключительно умной и могущественной ведьмой, чтобы выдержать все это и быть готовыми рассмотреть возможность сделать это снова». Дамблдор искренне улыбнулся ей.
Гермиона почувствовала, как ее шея покраснела от похвалы. Она прочистила горло и продолжила перечислять. «Итак, есть кубок Хельги Хаффлпафф. Он был создан в то же время, что и медальон. Я не знаю наверняка, где спрятан кубок, но до того, как я пришла сюда, я была...» Она нахмурилась и судорожно вздохнула. Ей действительно не хотелось возвращаться к воспоминаниям о поместье Малфоев и пытках Беллатрисы, и уж точно не к попытке нападения Грейбека. Она содрогнулась от воспоминаний, когда вспомнила, как он коснулся ее своим грязным языком и ртом и выдохнул свое мерзкое дыхание ей в лицо.
«Гермиона... Ты не должна рассказывать все подробности, если это для тебя слишком много, дорогая», — тихо сказал ей Дамблдор, в его голубых глазах мелькнула тревога.
"Нет, я... меня пытала Беллатриса Лестрейндж. Она... э-э... подозревала, что мы что-то украли из ее хранилища в Гринготтсе. Она была весьма непреклонна в том, чтобы выяснить, были ли мы там. И она, похоже, тоже была напугана. Поэтому я подумал, что у нее там мог быть крестраж. В мое время она была верной служанкой Волан-де-Морта, и если Волан-де-Морт действительно оставил свой дневник на попечение Малфоев, кто сказал, что он не доверял другим своим последователям охранять его секреты". Гермиона сказала и взглянула на МакГонагалл, которая посмотрела на нее с обеспокоенным взглядом. Она потянулась, чтобы похлопать Гермиону по руке. Гермиона заставила себя слегка улыбнуться.
Дамблдор обеспокоенно посмотрел на нее. «Как вы думаете, его последователи знают, что эти предметы действительно являются крестражами?» — задумчиво спросил он.
Гермиона покачала головой. «Я так не думаю. Иначе мистер Малфой, вероятно, не расстался бы с дневником». Сказала она, и Дамблдор кивнул в знак согласия.
«Пятый — неизвестный предмет. Он тоже может быть тем, что находится во владении Беллатрисы Лестрейндж. В мое время вы подозревали, что Волан-де-Морт пытался создать свой шестой крестраж, убив Гарри, о чем я расскажу вам подробнее через минуту, но ему это не удалось, и он был побежден», — объяснила она, нахмурившись, и посмотрела на Дамблдора.
«Волдеморт, конечно, не умер, потому что у него все еще были пять крестражей, которые он сделал ранее. Ему потребовалось тринадцать лет, чтобы сделать свой шестой крестраж, змею, которую он назвал Нагини, убив ведьму по имени Берта Джоркинс. Примерно через год после этого он снова обрел человеческую форму, и Вторая магическая война была в полном разгаре». Гермиона сказала и вздохнула, вспомнив последние пару лет своей жизни. И теперь она отправилась в то время, когда первая война только начиналась. Она задавалась вопросом, когда же она закончится для нее? И переживет ли она ее вообще. Она надеялась, что на этот раз все будет по-другому, и что она не окажется в самом центре войны, как раньше.
Дамблдор напевал, читая пергамент. «Я вижу, ты уже исследовала некоторые варианты, как их уничтожить. Я не думаю, что нам нужно искать какие-то другие методы, поскольку у нас уже есть необходимые средства для уничтожения крестражей», — сказал он, взглянув на Гермиону.
«Но сэр... Нет никакой гарантии, что мы сможем войти в Тайную комнату, и я считаю, что это наш единственный вариант, поскольку было бы очень рискованно даже пытаться использовать Адское пламя». Гермиона возразила. МакГонагалл слегка улыбнулась ей.
«Гермиона, я верю, что Альбус может наложить проклятие. Не так ли?» — украдкой сказала МакГонагалл и наблюдала за реакцией Дамблдора.
«Как всегда, ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой, Минерва. Я действительно знаю заклинание и то, как его снять, но даже я должен признать, что я не идеален. Поддерживать проклятие — самая сложная часть, потому что оно может легко выйти из-под контроля и стать фатальным для любого, кто окажется рядом». Он улыбнулся женщинам.
«Ох», — пробормотала Гермиона.
«Однако я хотел бы научить вас. Вас обоих. Таким образом, когда один из нас действительно наложит проклятие, мы сможем помогать друг другу, если это необходимо», — сказал он прямо.
Обе женщины с недоверием уставились на директора.
«Ну, тогда, я думаю, все решено. Мы вернемся к этому позже», — он хлопнул в ладоши и улыбнулся Гермионе и МакГонагалл, пока они оба молчали.
«Итак... следующий список — это некоторые другие достойные упоминания вещи, о которых, как я думала, вам следует знать». Гермиона сказала, говоря о списке, который она изначально написала для себя, но решила поделиться с ними. Когда Дамблдор и МакГонагалл прочитали первую строку списка, они оба, казалось, были удивлены.
«Я думаю, ты можешь присоединиться к Ордену, но с некоторыми условиями». Дамблдор внимательно посмотрел на нее. «Я бы хотел, чтобы ты закончила свое образование и не посещала собрания. По крайней мере, пока. Чем меньше ты вовлечена, тем безопаснее ты. В конце концов, если не те уши услышат о твоей информации, это может быть опасно для тебя». Он объяснил, и Гермиона кивнула. Она на мгновение подумала, что изучение Окклюменции было бы полезно, поскольку до этого она лишь слегка касалась этой темы. Она сделала мысленную заметку спросить об этом Дамблдора позже, если он захочет ее научить.
«Полагаю, это разумно», — ответила Гермиона, чувствуя себя немного разочарованной.
Дамблдор слегка улыбнулся ей и сказал: «Я буду держать вас в курсе того, что обсуждается на собраниях».
"К следующей записке: у меня нет никакой новой информации о вашей ситуации. Однако я рекомендую вам жить своей жизнью, пока мы не узнаем больше о ваших обстоятельствах. Я немедленно сообщу вам, если получу какую-либо новую информацию", - просто сказал он. Гермиона нахмурилась и собиралась возразить, но промолчала и кивнула ему. Дело было не в том, что она собиралась просто оставить все как есть и не исследовать свою ситуацию самостоятельно. Она считала, что в библиотеке Хогвартса должна быть хоть какая-то информация о Магии Времени.
«Ты собираешься сдавать ТРИТОН по зельям на седьмом курсе, Гермиона?» — спросил Дамблдор, продолжая список.
«Да, конечно», — ответила она без колебаний, поскольку мог быть и другой вариант.
«Я предлагаю вам исследовать зелья, вызывающие галлюцинации и душевную боль, в нашей лаборатории зелий, до начала занятий? Сейчас в подземельях довольно тихо, и у вас есть все необходимое пространство. Я понимаю, что вы согласились помочь отцу в пабе, так что, может быть, вы могли бы уладить это с ним?» — любезно спросил он, и Гермиона улыбнулась и с нетерпением кивнула. Она не могла дождаться, когда действительно сможет сделать что-то полезное, а также возможности варить зелья в лаборатории, совершенно самостоятельно.
Она снова прочистила горло и заговорила: «Я думаю, мы могли бы сначала сосредоточиться на пророчестве, а затем пройтись по остальной части списка, если вы не против?» — нервно спросила она.
Оба профессора кивнули, и Гермиона на мгновение задумалась, как ей начать объяснение пророчества. Она глубоко вздохнула.
«Ну... в конце 1979 или в начале 1980 года ведьма по имени Сивилла Трелони пришла на собеседование в Hog's Head на должность профессора прорицаний. В середине собеседования она вошла в транс и сделала пророчество о появлении мальчика, который будет обладать силой, способной победить Лорда Волан-де-Морта. В пророчестве говорилось, что мальчик родится в последние дни июля 1980 года и что родители мальчика трижды бросали вызов Волан-де-Морту и выжили, чтобы рассказать об этом. Согласно пророчеству, у мальчика будет сила, которую Волан-де-Морт не сможет или не захочет постичь, и если родится больше одного человека, который будет соответствовать требованиям, Волан-де-Морт сам выберет, к кому в конечном итоге это будет относиться. Мальчиком, которого он выбрал, был Гарри Поттер», — сказала она, глядя вниз с глубоким хмурым выражением между бровями.
МакГонагалл ахнула, а Дамблдор поднял брови.
«Он случайно не родственник Джеймса Поттера?» — осторожно спросила МакГонагалл.
«Да. Джеймс Поттер был отцом Гарри. А Гарри... Ну, он... был... моим лучшим другом». Гермиона грустно улыбнулась, быстро моргая, чтобы остановить подступившие слезы.
МакГонагалл и Дамблдор с нетерпением наблюдали за ней и ждали продолжения.
«Северус Снейп, который в то время был Пожирателем Смерти, подслушал интервью и вернулся к своему хозяину, чтобы рассказать ему о том, что он услышал. Таким образом Волан-де-Морт узнал о пророчестве. Волан-де-Морт пытался убить Гарри, когда тот был младенцем, 31 октября 1981 года. Он убил родителей Гарри и выстрелил в Гарри смертельным проклятием, но из-за жертвы матери Гарри проклятие обернулось против Волан-де-Морта, уничтожив его физическую форму».
Она на мгновение взглянула на профессоров, которые снова уставились на нее с потрясенными выражениями лиц, прежде чем продолжила. «Но прежде чем Волан-де-Морт отправился к Поттерам, они были помещены под чары Фиделиус после того, как Снейп осознал свою ошибку и предал. Он все рассказал вам», — сказала она, пытливо глядя на директора.
«Вы как-то сказали, что у вас была железная причина доверять Снейпу, позволив ему присоединиться к Ордену после того, как он слил пророчество Волан-де-Морту и стал причиной смерти Поттеров. И в конце концов, когда Волан-де-Морт вернулся к власти, Снейп был тем, кто...» Голос Гермионы дрогнул. «О-он убил вас, сэр». Она запиналась, слезы жгли ее глаза, когда она вспоминала ночь, когда это произошло. Она стиснула челюсти и попыталась сглотнуть комок в горле.
МакГонагалл уставилась на Гермиону, вся краска отхлынула от ее лица. Гермиона услышала, как она пробормотала что-то вроде «Мерлин», в то время как Дамблдор просто выглядел заинтересованным.
«Как Волан-де-Морт добился успеха, если Поттеры были под чарами Фиделиуса? Полагаю, чары были разрушены?» — спросил он, поправляя очки-полумесяцы.
«Но профессор...» — сказала Гермиона, сбитая с толку тем, что он только что получил информацию о его смерти и не проявил особого интереса к обстоятельствам.
«Нет, Гермиона. Давай оставим это. Теперь мы знаем гораздо больше благодаря тебе, но никому не стоит зацикливаться на плохом. Давай сосредоточимся на том, что мы можем изменить».
Гермиона почувствовала раздражение, но все равно продолжила. «Поттеры согласились сделать Сириуса Блэка своим хранителем тайны, но в последнюю минуту поменяли его на Питера Петтигрю, никому об этом не сказав. В конце концов Питер предал их Волан-де-Морту, а затем сбежал, убив по пути кучу магглов. Сириуса подставили за убийство магглов и отправили в Азкабан без суда. Даже Ремус Люпин не знал о подмене».
Дамблдор пристально посмотрел на нее. «Ты была знакома с Блэком и Люпином?»
«О... Да, я была. Римус был профессором Защиты на моем третьем курсе, а Сириус, после того как сбежал из Азкабана и его репутация была очищена в Ордене, сблизился со своим крестником Гарри и в конце концов познакомился и с его друзьями. Они оба были верными членами Ордена», — объяснила Гермиона.
Оба профессора, казалось, были заняты своими мыслями. Гермиона перешла к следующей теме в своем списке и заговорила: «А потом Регулус Блэк. Он был Пожирателем Смерти, который вскоре после посвящения сбежал и погиб, пытаясь уничтожить крестраж. Думаю, нам следует попытаться склонить его на нашу сторону как можно скорее. Он может быть ключом к нескольким крестражам, поскольку он, вероятно, ближе к Лестрейнджам и Малфоям, чем его брат Сириус в данный момент», — сказала Гермиона, и рот МакГонагалл слегка скривился, и она кивнула.
«Ты, наверное, права, по крайней мере, в школе он, кажется, окружен только своими товарищами-слизеринцами, даже не удосужившись поговорить со студентами с других факультетов. Но откуда ты знаешь, что он готов предать?» — спросила МакГонагалл у Гермионы, выглядя немного подозрительно.
«Ну, я не знаю, но, по крайней мере, мы должны попытаться. И у него должны быть некоторые сомнения, если он собирается принять решение через пару лет», — задумчиво ответила Гермиона.
Дамблдор снова скрестил пальцы на столе. «Гермиона, если это не слишком для тебя, ты не могла бы попытаться убедить его?» — спросил он, задумчиво глядя на нее.
«Да, конечно. Я постараюсь», — решительно кивнула она, чувствуя легкую тревогу.
«Вы хотите обсудить перечисленные вами смерти?» — любезно спросил он.
«Нет, не совсем. Я имею в виду, что у меня нет никакой другой информации о них, кроме той, что я уже написала на этом пергаменте», — сказала она, слегка нахмурив брови.
«Тогда я учту эту информацию при организации наших миссий».
Гермиона кивнула, и они перешли к последнему списку, о Пожирателях Смерти в настоящем и будущем. Они просмотрели список, и всплыло несколько имен, которые удивили Профессоров. Они сосредоточились в основном на них — Августус Руквуд, Невыразимый в Министерстве, который работал шпионом для Волан-де-Морта, и Барти Крауч-младший, чей отец был главой Департамента магического правопорядка — и решили, что Дамблдор сообщит Ордену о них.
«Что делать с крестражами? Или с Пожирателями смерти?» — устало спросила МакГонагалл, их встреча заняла больше времени, чем кто-либо из них ожидал.
Дамблдор задумчиво нахмурился и через мгновение заговорил: «Я предлагаю нам снова встретиться в последние дни этого месяца, чтобы продолжить наши планы относительно крестражей и того, что мы решим относительно Пожирателей смерти. Ты многим поделилась с нами, Гермиона, и я думаю, что нам всем нужно немного переварить эту информацию. Минерва скоро уезжает на летние каникулы, а у меня самого есть еще кое-какие дела, которые нужно уладить до начала учебы. Ты согласна на это?» — сказал он, разглядывая Гермиону поверх своих очков-полумесяцев.
«Да, конечно. Я думаю, что нет необходимости торопиться с этим, по крайней мере, пока, поскольку у нас есть информация обо всех крестражах, кроме одного», — согласилась Гермиона.
Когда она наконец добралась до хижины Хагрида, время было близко к ужину. Хагрид рассказал ей о своем лете и о паре единорогов, которых он встретил в Запретном лесу. Это напомнило ей о ее четвертом курсе, когда Хагрид привел двух жеребят-единорогов на урок ухода за магическими существами, удивив большинство своих учеников своими знаниями о более очаровательных существах, чем те, что они обычно видели в классе. Гермиона глубоко вздохнула, вспоминая это.
Он также рассказал ей о стаде лунных телят, которое он встретил в полнолуние, когда бродил по лесу, чтобы собрать их навоз для профессора Спраута, чтобы использовать его для ее магических растений. Существа грелись в лунном свете на холме и проводили то, что он считал брачным ритуалом. Гермиона тепло улыбнулась, когда он упомянул, что на днях наткнулся на пару гиппогрифов, и задалась вопросом, не находится ли их стадо где-то в глубине леса.
Гермиона оставалась у Хагрида почти до темноты. Она была в гораздо более веселом настроении после разговора с ним и посчитала, что это было как раз то, что ей было нужно.