Глава Четырнадцатая
Ортáлия
Золотая ахалтекинская лошадь ритмично и гордо двигалась в заданном наездником направлении. Лёгкий ветер, гонявший песок, обдувал копыта, а иногда и попадал в лицо сидящего в седле принца, по-видимому, уже привыкшего и не обращавшего на это никакого внимания. Он потянул поводья на себя, чтобы с каждой секундой ускоряющийся конь сбавил обороты, а затем рывком развернул его в сторону небольшого холмика, на который впоследствии поднялся. Оттуда открывался величественный вид на столицу Востока, отличающуюся от других городов особой монументальностью. Прикрыв глаза, Бёрк с наслаждением втянул ноздрями родной запах раскалённого на солнце песка, скудной растительности и камней.
— Ваша светлость, — обратился чуть приблизившийся к растворяющемуся в воздухе родного места юноше мужчина, останавливая лошадь чуть позади. — Её величество просила прибыть в замок не позже полудня, и если мы задержимся ещё немного, то, вероятнее всего, опоздаем. А мне бы не захотелось в дальнейшем получить от госпожи по шапке за то, что её сын не вернулся вовремя. — Шатен дружественно усмехнулся.
— Не беспокойся, Бернанд, — всё ещё смотря вдаль, успокаивающе промолвил наследник. — Моя матушка прекрасно понимает, что охота — дело не быстрое, и если мы чуть припозднимся, то вряд ли она станет бранить нас.
— Пожалуй, вы правы, господин. — Согласился мужчина, склонив голову перед осторожно спускающимся с холмика ортали́йцем. — Наша королева слишком мудра, чтобы злиться из-за таких мелочей. — Бёрк кивнул.
Он вновь возглавил небольшую группу мужчин, приходившихся его отцу близкими товарищами и самыми доверенными лицами. Их путь пролегал через бескрайние просторы королевства, правителем которого юноша рано или поздно станет. Пески бескрайней пустыни переливались золотыми и оранжевыми оттенками под влиянием лучей яркого солнца. Каждый шаг верного скакуна оставлял за собой нечёткие следы, а ветер приносил с собой лёгкий аромат диких трав и редких цветов, смело пробивающихся сквозь песок. Юноша с восхищением смотрел по сторонам, его сердце наполнялось гордостью за родные земли. Всё вокруг, казалось, было живым существом, меняющимся с каждым мгновением. Вдали виднелись величественные дюны, словно волны, замеревшие в своём танце. Их формы и оттенки менялись в зависимости от света, создавая удивительные картины, которые могли бы вдохновить любого творца на свете.
Принц заметил, как на горизонте поднимается пыль — это караван, движущийся к оазису, где жизнь бурлит даже в самых суровых условиях. Принц вспомнил о том, как много лет назад сам отправлялся в подобные путешествия, полные приключений и открытий. Но теперь, будучи единственным наследником престола, не мог этого повторить, из-за чего порой грустил, понимая, что именно такие моменты делают Ортáлию уникальной и неповторимой. С каждым шагом своего коня Бёрк ощущал, как пустыня наполняет его энергией. Он любовался редкими пальмами, которые, словно стражи, охраняли единственный поблизости природный источник воды, и яркими цветами, которые распускались в самых неожиданных местах. Даже в этом суровом климате флора находила способ удивлять и радовать.
— Я помню, как однажды я и твой отец также, как мы сейчас, возвращались домой после охоты, — внезапно начал Бернанд. — Мы решили поехать вдвоём, чтобы вспомнить былые времена: наши совместные поездки, в которые мы отправлялись только вдвоём, как самые близкие товарищи. На обратном пути мы оба были уставшими, как собаки. — Мужчина усмехнулся, заставляя уголки рта наследника растянуться в тёплой улыбке. — И вот, вернувшись в замок, нас встретила твоя мать, наша великая госпожа. Помниться, тогда у тебя и Брома был тихий час, так что она могла наконец отдохнуть. Мы рассказали ей обо всём, что с нами было, и о том, как тяжко было идти по песку с болящими мышцами и буквально утопающими в нём ногами. — Бернанд резко выставил палец, как бы говоря о том, что это важно: — На обратном пути бóльшую часть времени мы шли на своих двоих, так как лошадям было тяжело тащить на себе добычу и нас в придачу. — И вновь взявшись за поводья, продолжил. — Она молча выслушала нас, а потом сказала слова, запомнившиеся мне на всю жизнь: пустыня — это не просто песок и жара, это испытание, которое открывает нам истинную суть жизни, и каждый миг здесь — это дар. Поэтому я нескончаемо рад, что ты искренне любишь всё это. — Мужчина обвёл взглядом всё, что его окружало.
— Ты же знаешь, я просто не могу не любить. — Бёрк снова устремился вдаль. До ворот города оставалось несколько метров, но уже отсюда были слышны звуки базара: громкие возгласы торговцев, гул голосов множества людей, цокот копыт и шум телег.
— Будьте осторожней, господин. Людные места, в особенности базары, бывают опасным местом. — сообщил подъехавший воин.
— Нолан, успокойся. Мне кажется господин в состоянии позаботиться о своей безопасности сам. — махнул рукой Бернанд.
— Я в этом не сомневаюсь, но такова моя работа.
— Именно поэтому я предпочитаю просто позволять вам оберегать меня, даже если могу справиться с этой задачей сам. — Эти слова вызвали у двух мужчин недоумение, от которого они быстро переглянулись. — Не хочу обесценивать вашу работу. — Принц чуть ускорился. Таким образом он уехал вперёд всех, уверенно двигаясь навстречу толпе.
═══⊹⊱≼≽⊰⊹═══
Клио сидела в зале, отведённом специально для отдыха, прямо напротив больших панорамных окон, вид из которых открывался на все красоты Ортáлии. Там всегда царило спокойствие, тишина и гармония. Именно поэтому и именно там королева любила подолгу сидеть и читать, играть на различных музыкальных инструментах, тихо что-нибудь себе напевать или совмещать мелодию и слова, образуя таким образом полноценные песни, надолго забывая о счёте времени. Сейчас она вышивала случайные узоры на полотне, тихо напевая незамысловатую песенку. Голос её был мелодичным, красивым, мягким и тягучим, как сладкий мёд. Он зачаровывал, не позволяя ни одному живому существу оторваться от него...
— Я просто без ума от тебя и твоего голоса. — ласково прошептал ей на ухо тихо вошедший, а впоследствии и приблизившийся со спины Зак. Он начал плавно спускаться губами вниз по её шее, в конце концов прикусив нежную кожу.
— Зак... — Запустив пальцы в его волосы, вздохнула она. Тот продолжал оставлять дорожку из осторожных поцелуев, на этот раз поднимаясь вверх. Прижавшись щекой к щеке любимой, правитель почти промурчал от наслаждения:
— Дорогая, я так тебя люблю.
Уголки губ женщины приподнялись, и она повернула голову в сторону супруга. Встретившись с его безумно влюблёнными глазами, внутри что-то затрепетало, задрожало, и вот Клио вновь ощутила себя той маленькой девочкой, которая только познакомилась со своим будущим мужем и в тот же вечер безвозвратно отдала ему своё сердце, ни секунды не жалея. В следующее мгновение королева прижалась губами к губам правителя, сжав пальцами тонкие пряди его шевелюры. Тот в считанные минуты ответил на желанный поцелуй, быстро проникая языком в её рот. Он тёрся им об язык любимой, проводил то вверх, то вниз и углублял страстный поцелуй, нежно придерживая лицо жены пальцами за подбородок.
Оба потеряли счёт времени. Никуда не торопились, действовали осторожно, ласково и непринуждённо. Этот поцелуй, помимо выражения их бесконечной любви друг к другу, был также и обещанием заботиться о своём младшем сыне, поддерживать его и быть рядом в трудные времена, так как тёмные тучи начали стремительно сгущаться с каждым днём. Вокруг них мир продолжал вращаться, но для них существовал только этот поцелуй — символ их любви, силы и единства, мягкий и трепетный, словно ветер, касающийся поверхности спокойного озера. В этот миг они были не только королём и королевой, но и двумя душами, связанными неразрывной нитью.
Внезапная горечь, вызванная потерей старшего сына, промелькнула в голове каждого, заставляя прижаться друг к другу плотнее. Это чувство печали, боли и страха никогда не будет залечено, и оба понимали это. По щеке Клио прокатилась слеза, коснувшись щеки Зака, вынуждая этим наконец оторваться от её губ и обеспокоенно посмотреть прямо в глаза.
— Свет очей моих, в чём дело? — Он взял её лицо в свои ладони и стёр подушечкой большого пальца новую слезинку. — Прошу, не плачь... Это заставляет мою душу разбиваться на тысячи осколков, а сердце обливаться кровью, ты же знаешь.
— Я не могу, — прошептала та, всхлипнув. — Не могу отпустить его, забыть о нём и принять то, что он мёртв... — над последним словом голос правительницы предательски надломился, и муж уткнул её лицом в свою ключицу, успокаивающе поглаживая по голове.
— Тише, тише, — шептал он.
В конце концов король перестал пытаться успокоить любимую и просто позволил ей проплакаться, так как считал, что вместе со слезами хотя бы малая часть её страданий уйдёт и ей станет чуточку легче.
═══⊹⊱≼≽⊰⊹═══
— Ваша светлость, в замке произошло покушение на одного из придворных! Неужели вы думаете, что это просто случайность или обычная пьяница, внезапно решившая поубивать без какой-либо на то причины, при этом сумевшая незаметно пробраться во дворец? — Мужчина возмущённо вздёрнул брови.
— К вашему сведению, я ничего не думаю на этот счёт. — Взгляд Бёрка пропитался бесстрастием. Прежде чем продолжить свою речь, он поддался корпусом чуть вперёд. — Предоставьте мне улики, различные зацепки, и тогда вы получите от меня окончательный вердикт.
В этот момент в зал вошёл Зак. Все присутствующие вмиг поднялись со своих мест, низко поклонившись ему. Король выглядел сосредоточенно, задумчиво, и об этом говорили сдвинутые на переносице брови. Кронпринц сразу же понял, что что-то не так, его отца что-то волнует. К сожалению, он не обладал способностью залезать в головы людей и читать их мысли, но даже несмотря на это быстро понял, что мужчина озадачен появлением на границах воинов Вэ́рбинда и недавно дошедшей до них новостью о происшествии на банкете в Нóрдии, и был прав. Он сам очень переживал и переживает до сих пор по этому поводу, ведь весть пришла, а информации о том, всё ли в порядке и никто ли не пострадал, так и нет. Сердце пропустило удар.
— Итак, что у нас сегодня на повестке дня? — спросил король, принимая свёрток от подошедшего мужчины.
— На сенешаля было совершено покушение буквально сегодня утром, ваше величество! — тут же воскликнул маршал, хватаясь за сердце. — Ему почти перерезали горло... Государь, я подвёл вас. Это непростительно. Я подаю в отставку.
— Киррос, успокойся. Не разводи панику раньше времени, и если хочешь исправиться, то пусть лучше твои подчинённые тщательно осмотрят весь замок! — Зак выделял каждое слово касанием указательным пальцем поверхности стола.
— Как прикажете, ваше величество. — В следующую секунду после своего самого низкого в жизни поклона маршал в спешке вылетел из зала. Правитель тяжело вздохнул, склонив голову.
— Есть раненые? — не сильно громко, но и не сильно тихо спросил он.
— Нет, ваше величество, — отозвался на вид тридцатилетний мужчина с русой бородкой. — Только убитые. — Брови короля резко приподнялись.
— Сколько?
— Трое. Два стражника и одна служанка.
— Их семьи знают? — поинтересовался Бёрк, положив ладонь на столешницу, чтобы сделать центром тяжести.
— Нет, ваше высочество. Будет лучше, если они узнают об этом позже, — сообщил канцлер, склонив голову. Принц коротко кивнул, вновь переведя взгляд на отца, который уже читал какие-то бумаги.
— Сходи к матери, — не отрываясь от пергамента, сказал он. — У неё есть к тебе разговор.
Наследник просидел в зале ещё некоторое время, словно завороженный, смотря в одну точку. Наконец он отвёл взгляд и, будто тень, скрылся за дверью. В последний миг он ощутил на себе тёплый взгляд отца, который, словно солнечный луч, согрел его изнутри.
═══⊹⊱≼≽⊰⊹═══
— Песок, как шёлк, под солнцем жёлтым,
Ветром вздымается, играет, словно волны. — Клио напевала старинную песню, глядя в окно и по-прежнему продолжая вышивать рисунок на ткани. — Дыханье зноя, тишина бездонная,
Где скалы древние, как сны, застыли словно каменные.
Закат пылает, огненным костро-о-ом,
Окрашивая в багровый цвет просто-о-ор.
Пустыня-чародейка, с тайнами веко-ов...
— И в глубине её, секретов сто доро-ог. — продолжил песню вошедший в помещение сын. — О, бескрайняя пустыня, мираж чудесный,
Где звёзды мерцают, словно драгоценный жемчуг.
Дух свободы, вечный, в сердце затаился,
И в этом безмолвии, волшебство раскрылось.
Губы королевы расплылись в улыбке. Она обернулась на постепенно приближающегося принца и провожала его взглядом до тех пор, пока он не присел рядом с ней. Глаза упали на пяльцы, которые мать держала в руках. Бёрк почувствовал внезапно наступившую истому, головокружение и раздвоение в глазах. Это заставило нахмуриться и опустить веки.
— Мам... — тихо попросил он, посмотрев на неё. — Пожалуйста, можно не сейчас. — Женщина опустила взор в пол.
— Лекарь сказал, что тебе опять снились кошмары. — Клио положила ладонь на колено наследника, подвинувшись чуть ближе. — Позволь я посмотрю. — Она дотронулась прохладными пальцами до его висков, взглянув прямо в глаза так, что казалось, будто она видит душу сына насквозь. Тот шумно вздохнул, понимая, что сопротивляться бесполезно.
Перед глазами королевы появился огонь, а в следующую минуту и кровь, стекающая по худой и изящной женской руке. Картинка сменилась на более ужасную: некто с топором убивал каждого встретившегося ему на пути человека. Брызги крови его жертв летели в разные стороны, доносились приглушённые крики. Затем показалось разодранное в некоторых местах до мяса окровавленное тело Брома, лежащее в покачивающейся деревянной лодке. В его теле было три ножа, и каждый из них находился в разных местах, а в самой груди красовалась стрела.
Глухой шум воды. Показались мрачные подводные пейзажи, казавшиеся пугающими, давящими и удушающими. Воздух будто резко покинул тело, длинные водоросли цеплялись за ноги и руки, утягивая на дно. Взглянув вверх, видишь небо, тусклое, расплывающееся солнце и еле виднеющиеся облака. Внезапно всё это яркое и радостное зрелище сменилось ужасом: кругом полыхал огонь, деревянные обломки летели в разные стороны, люди падали в воду, и кровь отплывала от их тел, корабли горели, а в небе парили драконы. Водоросли, доставшие до шеи и начавшие обвивать её, надавливая, резко утянули вниз, подальше от всего. Туда, где не было ничего. Только тьма и холод...
Клио резко оторвала ладони от лица сына. Отпрянув чуть назад, она взяла его за руку, опустив голову. Прикусила губу изнутри, медленно втягивая воздух носом, а затем также медленно выдыхая его через рот. Проморгавшись, королева вновь подняла глаза на юношу, который с опечаленным взглядом смотрел на неё. Она в тот же миг нежно обняла его, ласково поцеловав в щёку.
— Я так люблю тебя! — голос звучал тихо, посажено и слегка дрожаще.
Принц обхватил мать в ответ, также крепко, ласково и осторожно. Вспоминая свои эмоции после увиденного кошмара, он представлял, что испытывает она. Женщина, относительно недавно потерявшая старшего ребёнка и увидевшая его во сне, который оставлял тот же неизгладимый след в памяти, что и реальность...
═══⊹⊱≼≽⊰⊹═══
Свет попадал на стол только благодаря небольшой щёлочке между штор и, словно лента, ровно ложился на его поверхность, доходя до самого края. Бёрк обмакнул кончик пера в чернила и принялся писать:
Дорогая Тесса,
Задумчиво вздохнув, он опёрся лбом на руку, подумав: «Нет, не так», и зачеркнул написанное, после чего озадаченно сдвинул брови.
̶Д̶о̶р̶о̶г̶а̶я̶ ̶Т̶е̶с̶с̶а̶,̶
Милая Тесса,
Написал юноша и снова задумался. Ему казалось, что и первый, и второй варианты неуместны и в какой-то степени неправильны: у него не было причин писать в таком тоне, но почему-то именно сейчас ему очень хотелось это сделать. Уголки губ приподнялись, и принц принялся писать дальше, перейдя на другую строчку.
̶Д̶о̶р̶о̶г̶а̶я̶ ̶Т̶е̶с̶с̶а̶,̶
Милая Тесса,
Недавно я узнал печальную и тревожную весть о том, что на банкет в Нóрдию проникло несколько воинов из Вэ́рбинда, впоследствии устроивших настоящий хаос. Это повергло меня в шок! Как Данталиан посмел, ума не приложу. Никто из вас не пострадал? Как ты? Мне очень жаль получать такие известия, пожалуйста, передай мои соболезнования Эрагону и Дафне!
«Это ужасно...» — подумал ортали́ец, быстро пробежавшись глазами по всему тексту. Он искал ошибки или то, что ему хотелось бы исправить, но, не найдя их, принялся думать, что написать дальше. После того как наследник затронул эту неприятную тему, его потянуло на что-то хорошее, поэтому он решил поделиться с девушкой тем, как дела обстоят у него и что вообще происходит в Ортáлии.
Мне бы не хотелось продолжать писать об этом, надеюсь, такого больше не повторится. На мой взгляд, будет лучше поговорить о чём-нибудь не таком мрачном: как у тебя дела, нравится ли Нóрдия? Я слышал, ты пользуешься там неплохим авторитетом, это очень здорово, я искренне рад за тебя!
Лично я занимаюсь королевскими делами и, признаться честно, уже несколько от этого устал. Радует только то, что в любой момент я могу уехать куда-нибудь, прикрываясь тем, что я, например, на охоте или просто поехал осмотреть окрестности, и об этом знает Бернанд, хоть это и не так. Надо отдать ему должное, ведь он частенько мне подыгрывает.
Бёрк усмехнулся, когда в его голове всплыло одно из таких воспоминаний. Он был безмерно благодарен Бернанду за постоянную заботу и содействие в большинстве дел.
После того как я отнёс ту небольшую коробочку, которую ты вручила мне в порту перед моим отъездом из Вéстры, на могилу Брома, он пришёл ко мне во сне спустя несколько недель. Он благодарил тебя за такой неожиданный и приятный подарок, а затем рассказывал о последних минутах своей жизни, и я, вероятно, бы всё понял и запомнил, если б он говорил прямо, а не использовал множество сложных для понимания образов, но ведь это Бром, так что я вовсе не был удивлён. Хотя знаешь, одно я понял и запомнил точно: он просил передать тебе низкий поклон и сказать, что даже после смерти помнит твой робкий взгляд, который заставлял его сердце биться чаще. Жаль, что судьба так распорядилась. Вы были бы чудесной парой!
Ну ладно, не будем о грустном, прости, что я опять завожу эту тему. Я искренне надеюсь, что у тебя и остальных всё хорошо, передавай им от меня большого здравия и ясных дней!
Крепко обнимаю,
Твой верный Бёрк.
Принц ещё раз перечитал письмо и осторожно сложилего пополам, поместив в длинный светлый конверт, который он затем отложил всторону, так как взялся за печать. Растопив над огнём свечей бежевый воск,юноша вылил его на пергамент и придавил штампом с изображением венценосного журавля. Подув на печать, он убрал всё ненужное в бардачок и, прихватив конверт, отправился к Весперу — королевскому канцлеру, который в рабочее время обитал только на втором этаже, чаще всего в его южной части.