Мерзлота

Солнце

1

Дым клубился тучами, ветер сердито гнал его вверх и разжигал бушующую стихию лишь сильнее. Пепел, словно чёрные снежинки, оседал на асфальте.

Как через размытую плёнку, мальчик наблюдал за танцующими силуэтами около перевёрнутой машины. Доброволец выудил перемазанную в крови женщину, чьё лицо походило на неразборчивое месиво, а ранее округлившийся живот был смят, как жестяная банка.

Пустой взор мальчика метнулся на страшный треск, пробивающийся сквозь звон в ушах.

Незнакомец выломал стекло и, не страшась огня, забрался внутрь. Он взвалил мужчину без сознания себе на плечо и вынес его из огненной ловушки, пока на фоне завывали сирены.

Некто загородил обзор на катастрофу и без усилий поднял совсем маленького ребёнка на руки. Затем человек в белом усадил его на носилки.

– Боже, какой кошмар...

– Этому ребёнку на взгляд и пяти нет... – тревожно шептались люди.

Беззвучные рыдания хлынули наружу с первым прикосновением холодной воды к ожогам и волдырям. Всё его существо извивалось от жгучей боли.

Параллельно, другой фельдшер светил фонариком в испуганные, туманные очи мальчика, вынуждая его плакать пуще прежнего.

Они что-то неразборчиво бубнили друг другу, их голоса смешались с гудящими машинами на шоссе, которым пришлось выстроиться в несколько рядов в пробке поодаль от пламени.

Казалось, что весь мир сговорился и сошёл с ума в одночасье.

Тонкий скрип ржавеющих колёс возник из шума. Он служил маяком во всей какофонии. Юноша вёз старика на инвалидной коляске, и вскоре, закончив с обработкой ран, врачи передали мальчика в тёплые, родные руки.

– У него обнаружено лёгкое сотрясение мозга, ожоги второй степени на плечах, руках и щиколотках.

– Что с остальными? – еле заметная дрожь пронзила огрубевший голос.

– Сэр, я сожалею. Они скончались.

Старик кротко кивнул, сдерживая острую боль в своём сердце. Он прижал внука к себе так сильно, как только мог.

* * *

Почти всё детство Уолтер провёл в молчании. Слова попросту не покидали его уста. Если он говорил, то и дело заикался, а когда ребята на площадке слышали это, не упускали возможности отпустить несколько язвительных шуток, и он замолкал опять.

Уолтер не понимал, почему они смеются. Разве потеря родителей в столь юном возрасте, шрамы по всему телу, проблемы с речью были настолько забавными?

Его дедушка и сам не отличался говорливостью, будучи подавленным обстоятельствами. Он не был в силах оказать достойную поддержку внуку, несмотря на старания предоставить ему максимум заботы и любви.

Ещё одной проблемой послужил недостаток средств после смерти его сына. Копейки с пенсии и государственных выплат не покрывали расходы на двоих, что уж говорить о парне сиделке, который ухаживал за ним. В один несчастный миг он переступил порог и больше не возвращался.

С того дня Уолтер сам вызвался помогать старику передвигаться. Он еле дотягивался до ручек инвалидного кресла, однако мало-помалу становилось легче, а связь между стариком и внуком крепла.

Они до поздней ночи засиживались за игрой в шахматы, читали книги – про животных и добрые поучительные сказки. Райт старший желал, чтобы мальчик вырос с высокими нравственными ценностями, в отличие от дворовой шпаны. Он надеялся, что внук расправит крылья и откинет все тревоги в тень.

Время шло, заикания больше не беспокоили Уолтера. И несмотря на это, он всё больше предпочитал одиночество обществу. Но даже так огонёк доброты не погас в его сердце.

На редких прогулках с дедушкой он не упускал возможности помочь и случайным прохожим. Они трепали его по волосам, приговаривая, чтобы он продолжал, ведь человечество нуждалось в лучах света.

Старик Райт лишь тихо улыбался, понимая, что мальчик идёт по правильному пути. И ему казалось, что всё медленно налаживается, пока он тяжело не заболел.

Большую часть времени он просто спал. Всё чаще дедушка не мог вспомнить банальные вещи, включая имя внука. Каждую неделю его посещал врач, выделенный государством на помощь ветерану. Он уверял их в том, что шансы на выздоровление есть, чем давал ложные надежды обоим.

Мальчик же был слишком наивным, воспринимал всё чересчур близко к сердцу. Он безмерно надеялся на лучший исход, перенимая растущую боль старика, чем высекал самому себе дополнительные раны на сердце.

2

Визиты врача проходили ежедневно, превращаясь в рутину. Дедушка угасал на глазах, его жизнь теряла свои последние лепестки. Уолтер вовсе перестал выходить на улицу, всё пытаясь скрасить болезненные дни старика.

Наконец они подошли к логичному завершению, когда пора было взглянуть правде в глаза и попрощаться.

Сэр Райт лежал на кровати, которую тяжело было назвать комфортной. Он медленно скатывался в пропасть, и никого кроме Уолтера не было рядом. Все мосты с родственниками были сожжены.

Мальчик рассказывал старику новообретённые знания о животных и мире, дабы он обратил на него внимание. И пока он отчаянно пытался поднять дедушке настроение, тот рассеянно глядел в пустоту, не реагируя на него.

Внезапно старик медленно повернул голову в его сторону.

– Мальчик мой... – захрипел он. – Подойди ко мне поближе.

Внук с дрожью в теле приблизился к кровати.

– Я здесь, дедушка.

– Когда я усну, возьми мою записную книжку. Найди там... – отрывистый кашель прервал его.

– Кого?

– Винсент Летэм. Позвони ему и скажи, чтобы тебя забрали. Это единственный человек, что может помочь...

– Пожалуйста, не уходи. – взмолился мальчик. – Мы ещё столько всего не успели сделать. Помнишь, ты хотел...

Дедушка прервал мальчика, приподняв ослабшую руку. Это было свойским приглашением обняться напоследок, и он впервые улыбнулся за столь долгое время.

В мрачной тишине Уолтер обвил его руками, а затем услышал, как хриплое дыхание дедушки оборвалось.

Но вдруг послышался стук в дверь.

Мальчик робко открыл её. На пороге стоял врач. Увидев опухшие, стеклянные глаза Райта младшего, его лицо омрачилось. Он безмолвно направился к бездыханному телу.

По велению дедушки, Уолтер закопошился в старинном комоде, где покоились выцветающие фотографии семейства Райт. Выудив компактный блокнот среди прочих записных книжек, он принялся судорожно листать его, в поисках той самой фамилии.

«В. Летэм» – кривым почерком было выведено на бумаге.

Уолтер потянулся за стационарным телефоном.

– Информационный центр академиии R.A.S.D., отделение спецопераций и криминалистики. Слушаю вас. – раздался ровный мужской голос.

– А В-Винсент Летэм... Можно Винсента Л-Летэма? – забытое заикание вновь напомнило о себе.

– По какому делу?

– Мой д-дедушка оставил е-его номер...

– По личному. – перебил оператор. – Сейчас перенаправлю вас.

Через пару гудков кто-то снял трубку.

– Винсент Летэм слушает.

– З-здравствуйте. Д-дедушка, то есть С-Сэр Райт, сказал вам позвонить...

– Ты ведь Уолтер, верно? – возник шипящий из-за помех голос.

– Д-Да.

На другом конце провода повисло напряжённое молчание.

– Царство небесное твоему деду... – раздосадованно вздохнул мужчина. – Собирай вещи, вечером за тобой приедет такая большая зелёная машина. Ты же любишь машины?

Мальчик промычал. Мужчина продиктовал номер автомобиля.

– Запомнил?

– З-запомнил.

– Молодец. Прежде чем сесть в неё, сверь номера. И не падай духом, всё будет в порядке, Уолтер. До встречи.

– До с-свидания.

В то время как врач вился вокруг трупа, ожидая дальнейшего прибытия бригады, Райт собирал свои самые важные вещи. Их было совсем немного, однако первым делом он положил одну из книг по биологии.

Когда солнце практически зашло за далёкие холмы, птицы перестали щебетать, а листву развевал тёплый ветерок, бригада увезла единственного важного в жизни Уолтера человека.

Теперь о дедушке остались лишь воспоминания.

Через ещё пару мгновений сквозь истончённые, хрупкие стены дома Уолтер уловил рычащий звук двигателя. Он выглянул в окно и, узнав номерной знак, поспешил на улицу.

Его тело всё ещё била дрожь.

Возле грузовика курил огромный, по мнению мальчишки, мужчина. Его мускулы туго обтягивала военная форма. Заметив Уолтера, он мигом затушил сигарету о кузов и помог ему сесть на переднее сиденье. Мужчина застегнул ремень мальчика и сам запрыгнул в авто.

– Сэр, миссия в Корвуде успешно выполнена. – отчеканил он в рацию.

– Отлично. А мальчика забрали?

– Да, Сэр.

– Везите его в кампус к Летэму и возвращайтесь в головной офис.

– Принято. До связи.

Райт пугливо озирался по сторонам, но до последнего пялился в боковое зеркало и наблюдал за тем, как его крошечный дом становился всё меньше и меньше, пока окончательно не скрылся из виду.

Он старательно пытался унять трясущиеся руки, сжимая их в кулаки, дабы лишний раз не привлекать внимание рядом сидящего амбала. Но зубы предательски постукивали друг о друга. Сжав челюсть, он почувствовал, как дёсны загорелись болью, и он нервно выдохнул.

Солдат окинул юнца боковым взором, прочистил горло и уставился обратно на дорогу.

– Мальчик, расслабься. Ты имеешь право на эмоции. – смягчился он.

* * *

С первыми лучами солнца, озарившими утреннюю росу, они прибыли в старый, немного обшарпанный корпус одной из академий агентства.

– Добро пожаловать, пацан. – солдат встряхнул уснувшего мальчика. – Приехали.

Уолтер дёрнулся от резкого пробуждения. Он выглядел более растерянным, чем когда-либо. Его серые глаза вновь забегали, а брови встали домиком.

Амбал повёл мальчика через территорию академии. Курсанты уже наматывали круги вокруг длинного корпуса, раскинутого на поле. Вдалеке, на тренировочном полигоне, слышались звуки выстрелов, что заставляли Уолтера непроизвольно вздрагивать.

В самом здании было легко заблудиться: столько дверей, столько непонятных табличек и столько коридоров. Будущие оперативники ходили отрядами; кто старше, кто младше.

Райт и не заметил, как ушёл дальше мужчины, что остановился у массивной деревянной двери. Уолтер подбежал к нему, пока тот стучался.

– Войдите.

Уолтер узнал этот голос, впредь не искажённый стационарным телефоном.

Солдат отдал честь комиссару, сидевшему за столом, и вышел, оставив их с мальчиком наедине. Первое, что заметил Уолтер на грозном лице Винсента – шрам, который, как тонкая трещина, протягивался вдоль носа, расширяясь на лбу.

– Садись, в ногах правды нет. – с привычным для командующего тоном заговорил он.

– Здравствуйте. – робко пробормотал мальчик. – Откуда в-вы з-знаете моего дедушку?

– Я был в его отряде самым юным подопечным. – неожиданно смягчился Летэм. – Он многому меня научил, и мне жаль, что всё так сложилось. И не нервничай, ты здесь не один такой. Большинство – сироты. В основном ко мне попадают дети, начиная с семи лет, но есть и один, которого привезли, когда ему было ещё пять, и...

Летэм увидел, как глаза Уолтера начинают наполняться слезами, и остановился. Оценив ситуацию, он попытался сгладить углы, сделав менее строгое лицо.

– Это я к тому, что все равны. Это как большая семья, понимаешь? Они не станут обижать тебя. А если что-то произойдёт, то ты всегда можешь сказать мне.

* * *

Все дети до тринадцати лет находились несколько оторванными от остальной образовательной системы. В зависимости от их возраста они делились на группы, а затем – на ещё более мелкие подгруппы, состоящие из четырёх-пяти человек. Каждая подгруппа имела своё расписание стандартных для школьников предметов с уклоном на профильные. Академия позаботилась об их образовании со всех сторон.

Со временем Уолтер стал раскрываться и привыкать к окружающей его обстановке. Лишь выстрелы, периодически доносящиеся издалека, всё ещё напрягали его. Так же, как и мальчик с угольными волосами и неизменно хмурым взглядом.

Он выделялся среди остальных, был довольно высоким для их возраста, не отличался общительностью. Атмосфера возле него всегда была мрачная и удушливая, как смог. Казалось, она была настолько плотная, что её можно было пощупать.

Поговаривали, что у мальчика не было никаких родственных связей, что вся информация о его происхождении была утеряна. Пускали и слушки, что у него были провалы в памяти на почве травмирующих событий, которые он, в свою очередь, также не помнил. Однако больше всего внимание Уолтера зацепилось на факте, что это был тот самый юнец, находящийся под крылом агентства с пяти лет, о чём упоминал комиссар в день его прибытия.

То и дело они перекидывались короткими взглядами. Начинал всегда угрюмый одногруппник, а Уолтер подхватывал, ощущая, как по спине пробегают мурашки, словно в помещении был сквозняк. Особенно часто они играли в гляделки на уроках биологии, где Райт был активнее остальных.

Но они никогда не разговаривали.

Ровно до момента, пока Уолтер не выдержал и не окликнул одногруппника на перемене, что взволновало их обоих.

– Это ты Аддлер Кэмпфер? – Уолтер протянул ему руку.

Мальчик вопросительно оглядел его, но затем всё же ответил на рукопожатие.

– Угу. А ты Уолтер?

– Уолтер Райт.

– Да, точно.

На несколько секунд они зависли в неловкой тишине. Уолтеру пришлось собрать всю решительность.

– Эм... А чё ты на меня так смотришь?

– В смысле?

Райт опять ощутил противное дуновение ветра от его бесстрастного ответа и поёжился.

– Ну... от тебя холодком дует. Прям мурашки.

Аддлер оцепенел, будто не знал, о чём идёт речь. После он замешкался, и Уолтер впервые увидел что-то кроме леденящего душу выражения лица.

– Наверно, я просто так привык. – смущённо выдавил он.

– А... Привык, значит?

– Я, типа, не очень выгляжу как... ну, как дружелюбный. Я знаю.

Аддлер еле заметно нахмурился и устремил взор на проходящих мимо студентов, избегая зрительного контакта с собеседником.

– Вообще совсем не дружелюбно выглядишь...

Райт отчаянно пытался поймать упрямо убегающие от него глаза Кэмпфера. Но сделать он этого не смог, пока тот сам не соизволил вернуться к их странному диалогу.

– Прости, я не хотел обидеть. – Райт смягчился. – Я просто хочу нормально общаться.

– Я тоже. Просто... ты типа умный, и мне интересно, откуда ты всё это знаешь. У тебя ответы прям классные получаются. А мои... ну, не очень. – он неловко усмехнулся.

– Хочешь, помогу с биологией?

– Было бы круто.

3

Нельзя сказать, что время в академии шло быстро. Наоборот, оно тянулось, подобно лаве. Рутина крайне выматывала и высасывала все соки из воспитанников. Подъём, уроки, обед, подготовительные учения, отбой, всё по новой.

Закончив вступительный курс, система изменилась для всех мальцов. К ним поступил целый поток новых ребят, которым чуть больше повезло с положением в семье. Подгруппы объединились, что вызывало неудобства у привыкшего к тишине маленького коллектива.

Отныне абсолютно непохожим, как по характеру, так и по мировоззрению, ребятам приходилось уживаться под одной крышей. При этом нужно было умудриться не покалечить друг друга, а это было нелегко.

По крайней мере, всю ситуацию сглаживало тесное общение между Уолтером и Аддлером. Оба вытаскивали друг друга из меланхоличных коконов одиночества. Они были как солнце и луна, как свет и тень. Такие разные, но дополняющие друг друга.

На замену старым студенческим дисциплинам у них появились новые, такие, как введение в тонкости военного дела, работа с оружием, анатомия и прочие, что делало их полноправными курсантами. Естественно, это не означало, что обыденные лекции полностью канули в небытие. Они стали подробнее и... зануднее. А на лекциях по иностранным языкам некоторые и вовсе клевали носом.

Райт впитывал теоретические знания, как губка. Ему приходились по душе предметы, где изучались мирные способы взаимодействий с людьми и оказание им помощи. А вот такие занятия, как стрельба, давались ему с трудом.

В это же время Кэмпфер был более силён в вопросах физической подготовки, при этом ярко отличался лидерскими качествами. Ему частенько поручали командование отрядом в отсутствии старших офицеров. Однако он был не единственным лидером, кому выпадала такая честь.

При формировании взводов к ним присоединился Кайл. Тёмно-русые волосы, медовый центр радужки внутри ровного голубого ореола, создающий впечатление, будто смотришь на затмение. Лисий взгляд, точёные скулы и ровный нос. Он был успешен во всём и нередко хвастал этим, но несмотря на подобные заскоки казался приятным малым. А рядом с ним постоянно ошивался Дэвид, у которого был довольно специфичный взор... Подозревающий, грубый и испуганный.

В группе Дэвид был самым буйным и агрессивным, что подтверждали шрамы на его костяшках и синяки. Его темпераментность привлекала окружающих далеко не в положительном смысле. В академии он еле сдерживался, чтобы не спровоцировать очередную пыл драку, но на тренировках его контроль рассеивался, и он навёрстывал упущенное. Он был схож с ударом тока, что вмиг сбивал противника с ног при первой удобной возможности.

После расселения эти четверо совершенно разных парнишек встретились в одной комнате. Напряжение зародилось моментально. Однако общие занятия и наказания в виде чистки картошки на весь коллектив понемногу сплотили их.

Однажды, Дэвид сидел на профилактической беседе в кабинете комиссара. Вдруг он заприметил на полке бутылку коньяка. Его глаза загорелись любопытством, и как только ненавистный ему Летэм закончил свой длинный монолог, он рванул в общую спальню, влетев в проходящего мимо Джека.

– Эй! Что за хрень, Чендлер?!

– Ой, отвали, пидорок.

Дэвид толкнул Джека и побежал дальше, а у того в свою очередь от оскорбления пошёл пар из ушей.

В комнате парни спокойно занимались своими делами. Аддлер отжимался, пока Уолтер вслух зачитывал ему домашнее задание по психологии, а Кайл похрапывал, завернувшись в одеяло.

– Пацаны, у меня появилась идея. Вы щас попадаете. – распахнул дверь Чендлер, и сразу же нахмурился, заметив незаинтересованного Фокса. – Бля, ударьте этого ублюдка посильнее. Запарил храпеть.

Уолтер отложил книгу и мягко потряс Кайла. Однако, когда парень не проснулся, Дэвид, как туча навис над ним и дал смачную пощёчину.

Кайл вскочил, едва не подавившись слюной.

– Ты чё, придурок?! – возмутился он, потирая покрасневшую щёку.

– Это ты придурок. Слушай давай.

– Ну так что за идея-то? – пропыхтел Аддлер, продолжая упражнение.

– Короче, сидел я у этого деда, опять слушал его нудные лекции про моё поведение. Смотрю, а у него там коньяк стоит...

– И? – перебил Кайл.

– Ты можешь заткнуться? – покосился на него Дэвид. – Так вот, давайте стырим его и «культурно» продегустируем.

– Наконец-то в твоей голове появилось что-то кроме пустоты. – растянулся на кровати Кайл. – Я в деле.

Аддлер перестал отжиматься, уселся на пол и сощурился.

– Вы что, спятили? Летэм вас убьёт, если узнает.

– А мы сделаем так, что он не узнает. Стырим чай из столовки, чтобы залить потом обратно. Дождёмся, когда дед уйдёт на боковую, я тихонько проникну в его кабинет, возьму бутылку, а как только мы все сделаем по глотку, я также тихо положу её обратно.

– Дэйв, это абсолютно... тупая затея.

– Не гони, Кэмпфер. Дед там после организации какой-то важной поебени почти пузыри из слюней дует, скоро точно уснёт. Да и ты не устал только по приказам жить? Даже Уолтер не такой скучный. Кстати, а ты что скажешь, Снежка?

– Я? – смутился Уолтер.

– А я кого-то ещё Белоснежкой называю?!

– Ну не знаю... Аддлер больше на Белоснежку похож.

– А ты добрее. И с птицами что-то чирикаешь.

Кэмпфер закатил глаза. Дэвид стиснул челюсти.

– Чё вы ломаетесь как тёлки? – возмутился он. – Ну и хрен с вами! Тогда мы с Кайлом как настоящие мужики сами будем пить сей божественный напиток, и с вами не поделимся.

– А ты хоть раз пробовал его, чтобы называть «божественным»? – выгнул бровь Аддлер.

– А это тебя ебать не должно. – он перевёл взгляд на Райта. – Может ты хотя бы передумаешь, а, Снежка?

Уолтер на минуту задумался, после чего неохотно кивнул.

– Ладно... я с вами.

– Ты сейчас серьёзно? – возмутился Аддлер.

– Снежка просто тоже хочет быть настоящим мужиком, в отличие от тебя, синичка. Или ты такой же пидорок, как Джек?

– С чего ты взял, что Джек гей? Он же буквально вчера бегал в женский корпус к своей Джульетте.

– Мало в нём мужского, потому что. Небось с этой шлюшкой с калиткой вместо зубов только и делает, что сплетни и косы плетёт... Так ты останешься в стороне или как?

– Или как? – неодобрительно посмотрел на него юноша.

– Давай с нами, Адд. Будет весело. – внезапно стал умолять Уолтер. – Без тебя уже не то.

– Во-о-от! Снежка дело говорит.

Аддлер раздражённо вздохнул и потёр глаза.

– Так уж и быть... Прослежу, чтобы вас не поймали.

* * *

Дождавшись, когда комиссар громко захрапит, Аддлер встал на шухер, а Дэвид аккуратно потянулся за бутылкой.

– Давай быстрее, пока дежурный не вернулся. – прошипел Кэмпфер.

Наконец, Чендлер схватил коньяк, и они бесшумно добрались до комнаты, где их заждались Фокс и Райт. Подростки уселись в круг и принялись распивать алкоголь с горла, передавая друг другу.

– Кошмар, почему это так пахнет? – Уолтер отпрянул от бутылки.

– Да какая разница, пей. – нетерпеливо воскликнул Дэвид.

Сощурившись, а затем и вовсе зажмурив глаза, Райт сделал пару глотков. Его лицо сморщилось, а в горле точно поселился чёрт, раздражающий стенки слизистой. Резким движением он передал коньяк Дэвиду, и он сразу, без каких-либо раздумий, начал глотать его.

Парень поперхнулся и так сильно закашлялся, что чуть не выплюнул наружу лёгкие. Другие тихо захихикали.

– Дай сюда эту «божественную» хрень, а то ещё подохнешь тут. – усмехнувшись, Кайл выхватил алкоголь.

Испробовав заветный напиток, он тряхнул головой, а из-под закрытых век выступили слёзы. Он выпрямился, стараясь не подавать виду, что ему дурно, однако в следующую секунду обратно напыжился и кровь вспыхнула румянцем на его кремовых щеках.

– Ну и гадость. – с отвращением пролепетал он.

– Неужели всё так плохо? – поинтересовался Аддлер, наблюдая за цирком вокруг.

– Сам попробуй.

– Я же говорил, что не буду пить.

– Мозги не компостируй и пей. – прохрипел Дэвид.

– Чёрт бы вас побрал, честное слово...

Кэмпфер без особого желания взял бутылку, и рассматривая наклейку на ней, долго не решался поднести коньяк ко рту. Однако глянув на товарищей в последний раз, он таки набрал напиток в рот, пытаясь распробовать вкус и сдвинул брови.

– М-да... – проглотив, захрипел он.

Не увидев бурной реакции, мальчики уставились на него в ожидании хотя бы чего-то. Но ни плевков, ни кашля не возникло. Кайл, Уолтер и Дэвид переглянулись между собой.

– Ты что, совсем из ума выжил? Тебе вообще нормально или что? – обеспокоенно затараторил Чендлер.

– Ну да, пойдёт. Горло печёт, вкус в целом мерзковатый, но сносный. Могло бы быть и лучше... А если судить по вам, могло бы быть и хуже.

– Ты о чём? У меня голова закружилась, Аддлер! – возник Уолтер.

– Ты просто не мужик, Белоснежка. – саркастично упрекнул того Дэвид.

Кайл забрал бутылку.

– Ясно всё с тобой, будущий алкоголик. Не выпендривайся, посмотрим, что с тобой будет на рассвете.

– На слабо меня берёшь?

– Беру.

Несмотря на отвращение, они продолжили пить спиртное, что потихоньку затуманило их разум и сделало более развязанными.

– Знаешь... А ведь ты мне сначала не понравился, Кэмпфер. – пробухтел Дэвид с тупой улыбкой, ткнув его в грудь. – У тебя такой взгляд... противный. Нет, не противный, а холодный. Я думал ты меня ночью задушишь подушкой. А может и руками... И сдержанный ты слишком. Как говорила наша училка по русскому – в тихом омуте... ебланы водятся. Или как там было?

– Уж точно не так... – пустил смешок Аддлер.

– Ну короче, классный ты парень. По понятиям, вижу. А если выпьешь, с тобой ещё и поговорить можно оказывается.

– Можно-можно... Ты мне тоже сначала странным показался. До сих пор кажешься на самом деле... Помню у тебя ещё глаз заплыл в нашу первую встречу. Ты говорил, что подрался с кем-то накануне. Но ты не такой уж и кретин, когда не злишься.

– Да ты чё-ё-ё... Я одуванчик в белом сарафанчике. Прям как Снежка. – он протянул бутылку Уолтеру. – На, ещё попей.

– Нет-нет-нет... Мне уже плохо, ребята.

– Ай ладно, зато нам больше достанется... Ты тоже что-нибудь скажи, Кайл. А то затих совсем...

– У меня из-за вас голова разболелась... Бесите, сволочи поганые. – закрыл он уши и глаза.

Дэвид и Аддлер ошеломлённо переглянулись, а затем заржали как кони.

– Ну ни хрена себе! В натуре как принцесса на горошине!

Аддлер хрюкнул над комментарием Дэвида, и прильнул к горлышку губами. Но, вдруг, он остановился, увидев, как Уолтер тревожно указал на практически пустую бутылку.

Аддлер нервно сглотнул, веселье улетучилось и все затихли. Они вспомнили, что собирались только попробовать, а не напиваться.

Вчетвером они перебежали и столпились в уборной. Дэвид и Аддлер обдумывали, как скрыть содеянное, пока Кайл мрачно торчал в углу, а Уолтер нервно наматывал неровные круги.

– Как я мог забыть про чай?..

– Ну ты и... балбес, Снежка! Одно задание тебе дай – один хер не сделаешь!

– Простите... – заныл Уолтер и скатился по стенке от головокружения.

– Столовая уже закрыта... Может, облегчиться в неё? – предложил Дэвид, кивнув в сторону бутылки.

– Ты дурак? А если Летэм выпьет это? – зашипел Аддлер.

– Да блин, он же должен почувствовать...

– И в чём тогда смысл?

– Всё не то, просто ужас... Нас теперь точно убьют... – продолжал Райт.

От необузданного потока пьяного гнева и головной боли, Фокс не выдержал и ударил стену кулаком, но попал в зеркало, по которому пошла трещина. Он схватился за пульсирующие костяшки. Следом хлынуло и осознание произошедшего. Кайл поднял брови, и у него отвисла челюсть.

Рейнхарт раздосадовано вздохнул.

– А вот теперь нам точно большая... Нет... Огромная, жирная ж...

Увидев стоящего на пороге сонного комиссара, Аддлер замолк. Он осторожно перевёл взгляд на товарищей. Они тоже молчали в ожидании худшего.

Создавалось ощущение, что Летэм вообще их не заметил. Как ни в чём не бывало он зашёл в кабинку, а мальчики поторопились обратно в комнату. Все разбежались по кроватям, притворяясь спящими, а бутылку спрятали в дыру в стене за тумбой.

4

Солнечные лучи пекли голову Уолтеру, но тот дрых без задних ног, как измотанный котёнок.

– Отряд подъём! – донёсся пронзительный крик Летэма из коридора.

Аддлер лениво приподнялся. Остальные продолжали спать. Он потянулся к Уолтеру и потрепал его за плечо.

– Встаём... – прохрипел Кэмпфер.

Мальчик что-то промычал и медленно разлепил веки, передавая эстафету Кайлу и Дэвиду.

Они приступили к сборам. Кайл слегка пошатывался, не в силах перебороть сонливость до конца. А Уолтеру и Дэвиду пришлось не так сладко, как Кайлу или тому же Аддлеру, которого вообще не коснулось похмелье. Вещи вываливались из их рук, голова гудела, а рот был сухим, как асфальт в знойный день.

– Так спать хочется, но надо на тренировку... Твою ж мать... – зевнул Фокс, вяло облокотившись на стену.

– У меня её нет. – захохотал Чендлер.

Все покосились на него, после чего продолжили свои попытки выбраться наружу.

Спотыкаясь, матерясь и ударяясь чуть ли не о каждый угол, им всё-таки удалось выйти на построение. При виде комиссара двое неуклюже натянули маски «трезвенников», а Фокс еле разлепил глаза.

Комиссар внимательно осмотрел с ног до головы каждого.

– Тридцать пять кругов, живо!

– Есть, Сэр! – невпопад ответили они.

Наблюдая, как Райта и Чендлера шатает из стороны в сторону, Летэм огорчённо покачал головой. Но когда они вместе свалились на дёрн и к ним подтянулись ещё двое, дабы попытаться поднять их обратно на ноги, комиссар направился к ним.

Аддлер и Кайл прекратили свои попытки взбодрить приятелей, и в итоге подростки дружно скучковались у кустов. Они уставились на комиссара, отчётливо ощущая, как их мелкая шалость влечёт за собой далеко не мелкие последствия.

– Значит, мне это не приснилось... – грозно навис над ними Летэм.

Все подавленно застонали, а Винсент поднял мальчиков за шкирку и повёл в неизвестном направлении.

– Куда мы идём?

– Смотреть, что происходит при наказании, которое выносит само агентство. Вы обязаны понимать, что устав – это не пустая бумажка.

Парни встревоженно переглянулись.

– И что это? Картошку будем снова чистить? – тихо предположил Кайл.

– А может ямы копать для деревьев? – прошептал в ответ Уолтер.

– Или драить грузовики? – продолжил Дэвид.

– Вряд ли. – упрекнул Аддлер. – Агентство уж точно не станет выносить такие мягкие наказания.

Комиссар встряхнул подростков.

– Хватит шептаться!

Подталкивая четвёрку сзади, Летэм завёл их в ангар другого корпуса. Вдоль стен выстроились курсанты, что должны были выпуститься из академии этим октябрём.

Подростки взошли на трибуну, прямо позади отряда, откуда открывался лучший вид на происходящее.

В центре находился палач, исполняющий приказы агентства, и провинившийся. Палач направил пистолет на связанного парня, Райт спешно отвернулся.

– Смотрите внимательно. – прошептал комиссар, поворачивая голову мальчика обратно.

Пуля пролетела через голову виновника, Уолтер зажмурил глаза. Дыхание сбилось, равно как и пульс. Палач что-то говорил, но звон в ушах от выстрела заглушил его воодушевлённую речь.

Уолтер судорожно отшатнулся назад и уткнулся спиной в Аддлера, чьи брови свелись на переносице, а глаза расширились, как блюдца и не отрывались от «сцены». Сбоку стоящий Дэвид зажал себе рот рукой. Похмелье и труп с вытекающими мозгами на пол – не лучшее сочетание. Кайл же заметно побледнел.

– Отныне вы точно знаете, что устав создан не просто для запугивания. И, думаю, этого будет вполне достаточно в виде наказания.

– Да, сэр. – твёрдо процедил Аддлер, но его голос всё равно пустил дрожь.

Летэм покинул ангар, оставив подопечных в ступоре. Подростки вынеслись на улицу следом. Кайл ушёл с Дэвидом, которому стало хуже, за угол. Аддлер и Уолтер молча наблюдали, как мимо проходят курсанты, что были в помещении.