16.
Я вернулась на склады, когда уже зашло солнце. Как оказалось, я была не права, когда предполагала сколько времени у меня занял поиск печати. Я думала, что пару часов от силы, но на самом деле куда больше. Не став задерживаться на то пляже слишком долго, я связалась с Люцифером и объяснила ему, где именно нахожусь, а секундой позже рядом со мной очутилась Асмодей, которую мне хотелось расцеловать, настолько сильно я была рада её видеть. По возвращению я тут же кинулась к брату и сестре. Поразительно, сколько раз я висела на волоске от смерти и думала, что больше их никогда не увижу, но всё равно возвращалась к ним. Когда уровень адреналина в моей крови заметно упал, на мои плечи вдруг свалилась такая тяжесть, что едва не припечатала к полу. Я и сама не заметила насколько сильно устала и физически, и морально. Но помимо всего прочего мне жутко хотелось есть, принять тёплую ванну и переодеться. И невзирая на мои попытки избегать Люцифера, — которые, к слову до этого момента были успешными, — сейчас ситуация вынудила меня подойти к нему и прямо сказать о своих человеческих потребностях.
— Домой вам сейчас нельзя, — тут же выдал Люцифер, поднимая на меня полный уверенности взгляд.
— Хоть куда отправь нас, — тяжело выдыхаю я, устало заваливаясь в кресло, — двойняшкам тоже не помешало бы немного отдохнуть от всего этого. — покручиваю пальцем в воздухе, намекая на весь склад. — К Джею сейчас ведь тоже приставлен демон, не так ли?
— Падший. Азазель, да. Ты хочешь к нему? — удивлённо спросил Люцифер, облокотившись плечом о стену.
— Азазель мне твой и даром не сдался. А вот Джеймс мой лучший друг, за которого я беспокоюсь. Поэтому да, хочу туда.
— Будь по твоему. Но ты можешь остаться там только на восемь часов, после чего отправишься за следующей печатью. И для начала, — Люцифер переводит взгляд с меня на Асмодей, а с неё на Шамсиэля, который только что зашёл в комнату, — расскажи мне всё, что случилось в Маринской впадине.
Просить второй раз меня не требовалось, поэтому я, как на духу, поведала ему про всё, что с нами случилось во тьме. Мой рассказ занял всего несколько минут. Во-первых, и говорить-то было особо не о чем, а во-вторых, мне безумно сильно хотелось как можно скорее уже попасть в нормальные человеческие условия, отдохнуть и повидаться с Джеем. Когда я замолчала, то в тишину погрузились и все присутствующие в этой комнате. Асмодей шокировано вскинула брови, приоткрыв слегка рот, а Люцифер совсем помрачнел.
— Откуда там взялись ангелы? — Шамсиэль недоумевающе нахмурил брови, сделав шаг вперёд.
— Хороший вопрос, — Люцифер осматривает каждого из нас, но взгляд его мрачнее тучи, — ладно, разберёмся с этим позже. Вы можете быть свободны, а ты, Женевьева, задержись, будь добра.
— Если ты хочешь поговорить о вчерашнем, — начинаю я, когда кроме нас в комнате никого не остаётся, но Люцифер не даёт мне договорить.
— Есть дела по важнее, Женевьева. — нервно отмахивается тот, искривив губы. Люцифер подходит ко мне ближе и садиться на кофейный столик, при это сильно понижая голос. — Кроме тебя никто не знал, как на самом деле выглядят печати и где их искать. Ты рассказала нам, а потом вдруг мои братья откуда невозьмись появились на дне грёбанной Марианской впадины? Это не слишком уж популярное место, чтобы спускаться туда с Небес забавы ради.
— Намекаешь на то, что среди нас завелась крыса? — удивляюсь я, но его подозрения имеют под собой все основания так предполагать.
— Намекают на покувыркаться в постели, а я тебе прямым текстом заявляю.
— Ладно. И кто это может быть?
— В душе не чаю. Поэтому будь осторожна, присматривайся ко всем и никому не доверяй.
— Даже тебе?
— Я — единственное исключение.
— Если целиком и полностью тебе доверять, то можно себя в могилу свести. Но в рамках обсуждаемого между нами предположения, я согласна.
— Женевьева, — сипловатым голосом обращается ко мне мужчина, тяжело выдыхая, — я же извинился. Что еще я должен сделать, чтобы ты доверяла мне, как прежде?
— Доверие — штука хрупкая, Люцифер. Заслужить его тяжело, порой не всегда возможно, а вот потерять — расплюнуть. Просто не дай двойняшкам пострадать или погибнуть. На остальное мне всё равно.
— Даю тебе своё слово, Женевьева.
────༺༻────
Двойняшки на всех парах бегут к Джеймсу и буквально облепляют его со всех сторон. Джей пожимает руку Эверетту, а Эвелин поднимает на руки и крутит в воздухе под заливистый смех девчонки. Я же стою чуть позади дожидаясь своей очереди, чтобы поздороваться с лучшим другом. Рядом со мной Бельфегор изучает квартиру Джея взглядом, а Асмодей оценивающе приглядывается к блондинчику, что возится с моими братом и сестрой. Я замечаю её заинтересованный взгляд и горящие глаза и давлюсь смешком, хоть и пытаюсь его сдержать. Асмодей цокает языком, закатывает глаза и пихает меня в бок локтем. Бельфегор наблюдает за нами словно за детьми, скрестив руки на груди. Когда Джеймс поднимает взгляд к нам, мы с Асмодей перестаём дурачиться и выпрямляемся. С широкой улыбкой подхожу к лучшему другу и крепко-крепко обнимаю его, пока Эвелин бежит принимать ванну. У нас не так много времени, поэтому стоит сделать все самые главные дела сразу же.
— Вы будете чай или кофе? — спрашивает Джеймс и ставит чайник кипятиться, пока мы рассаживаемся за столом. — Азазелю понравился горячий шоколад, кстати говоря. Пьёт его литрами, как помешанный.
Асмодей хихикает от услышанной новости, а Бельфегор поджимает губы. Я выбираю чай и князья Ада следуют моему примеру. Джей быстро рассказывает нам, что Азазель свалил за минуту до нашего прибытия, а в это время Асмодей шепчет мне на ухо, что падший поступил так, потому что не сильно жалует демонов, а тем более её. Джей разливает кипяток, заваривает зелёный чай и ставит его рядом с нами. Эверетту же достаётся горячий шоколад с маршмеллоу. От еды демоны отказываются, но мы с Эвом за милу душу сгребаем всё, что есть у Джея в холодильнике. Потом из душа выходит моя сестра и они с Эвереттом меняются местами.
Джей рассказывает мне, что после случившегося у меня дома и похищения двойняшек, он долго не мог прийти в себя и даже в какой-то момент действительно решил, что он спятил. Подумал, что обязательно сходит к психотерапевту, если не получится связаться с Люцифером. Как только мы с двойняшками сели в такси и уехали из города, Джеймс вернулся в мою квартиру, имея при себе дубликат ключей, что я отдала ему при своём отъезде, а затем парень начал молиться. В первый раз в жизни. Так ещё и Люциферу. Это показалось ему не столько несуразным, сколько ироничным. Но, вопреки всем ожиданиям, Люцифер явился к нему. Первым же делом Джеймс отдал королю Ада книгу, а затем тот перенёс его на склады, где мы теперь обитаем, и заставил парня рассказать всё, что ему было известно. После подобного Джеймс уже не мог оставаться скептиком. Выложил всё, что видел и знал о том, что произошло в тот день, а затем Люцифер отравил его домой, но приставил к нему Азазеля, через которого и проходило дальнейшее общение с королём. После нескольких дней размышления, они придумали план и начали действовать. Так мы с двойняшками и оказались в относительной безопасности.
После ужина Эвелин и Эверетт ушли отдыхать, смотреть телевизор и в принципе наслаждаться всеми благами современности, потому как единственным развлечением на складах у них был сон и собирание камушков в округе. Телефоны у всех давно разрядились, а все демоны были заняты делами, чтобы гонять тех по магазинам с электроникой или за игрушками. Мне же развлечений и без того хватило с полна, так что лишь попросила детей поставить мой телефон на зарядку, а сама осталась в компании лучшего друга и двух князей Ада. Я заметила, как Асмодей кинула взгляд на пустую чашку с горячим шоколадом, а затем подняла глаза на Джеймса, пьющего чай.
— Джеймс, ты знаешь, что мы с тобой, как горячий шоколад и маршмеллоу? — сладко протянула она, расплываясь в улыбке. — Потому что ты горячий, а я сверху.
Джей, мирно пьющий всё это время чай, подавился, разбрызгивая напиток по всему столу. Мои глаза округлились, а Асмодей, запрокинув голову, рассмеялась, откидываясь на спинку стула. Джеймс заметно покраснел то ли от сильного смущения, то ли от не хватки воздуха, а может и от всего сразу. Молодой человек тут же вскочил с места и принялся неловко убирать беспорядок, который навёл. Его движения были рваными и быстрыми, от чего, всегда собранный Джей, начинал сшибать вокруг себя все предметы, чем самым ещё больше раззадоривая демоницу. Я совсем перестала сдерживаться и тоже рассмеялась. Дело было даже не в глупой шутке Асмодей, а в том, как она подействовала на Джеймса. Даже Бельфегора это заставило улыбнуться. Но время шло, а мне всё больше и больше хотелось пойти и принять душ. Так и поступила, оставив смущённого Джея в тёплой компании демонов.
— Здесь есть алкоголь где-нибудь? — в коридоре меня остановил Бельфегор.
— На первом этаже алкомаркет, — киваю я, и демон исчезает с моих глаз.
Джей не пьёт, поэтому я точно знала, что в его квартире выпивки нет. Но знать зачем вдруг демону понадобилось накидаться мне хотелось не так сильно, как наконец-то залезть в тёплую ванну. Так что пускай Бельфегор делает, что пожелает, а я в свою очередь займусь делами и поразмышляю о некоторых весьма интересных вещах. Закрывшись в ванной комнате, я оставила воду набираться, пока расчёсывала волосы и раздевалась. Джей дал мою чистую одежду, которую я забыла здесь, когда в последний раз ночевала. Опустила ногу в тёплую, практически, горячую воду, и по моему телу пробежали мурашки. Погрузившись в ванну полностью, я блаженно закрыла глаза, чувствуя, как тепло разливается по моему телу. Распаковала чистую мочалку, и вылив на неё небольшое количество геля для душа, начала растирать его по коже.
В мою уставшую голову лезли только мысли о том, как ангелы оказались в Марианской впадине. Однозначно, кто-то их направил туда, рассказав про печати. Если бы ангелы знали, как они выглядят и где находятся, то давно бы их нашли, а не рыскали неделями по всей Земле. А знали только я, Люцифер, Асмодей, Бельфегор, Левиафан и Шамсиэль. Двойняшек я даже в счёт не беру, так как они вечно находились под присмотром, да и никогда бы не стали действовать за моей спиной, а если учесть, что они не питают тёплых чувств к Гавриилу, то и подавно ничего бы ему не сказали. Меня, Левиафана и Люцифера тоже можно сразу же исключить из списка подозреваемых. Нам обоим не нужны лишние проблемы. Остаются три князя Ада и один падший. Бельфегор самый молчаливый из всех и его почти никогда не видно в убежище. Где он ходит? Действительно ли воюет или...? Шамсиэль не показался мне предателем, да и мотива у него не было. Когда его Лукрецию уничтожили, а самого свергли с Небес ни один его брат не встал на его защиту, так что вряд ли он бы стал им помогать сейчас. Асмодей? У неё, как и у других, мотивов не было совершенно никаких. Ангелы ненавидели демонов, так что вряд ли она пошла бы сдаваться им прямо в руки. К тому же она показалась мне очень хорошей девушкой, преданной своему делу и Люциферу. Исходя из всего этого, можно сделать выводы, что самым подозрительным оказался Бельфегор, но и доказательств его сговора с ангелами не было, как и, опять же, мотива. В любом случае, нужно бы внимательно приглядеться ко всем, иначе этот двойной агент наставит палки в колёса.
Намылив волосы мужским шампунем, я смыла пену и откинулась назад, чтобы прилечь. Однако, когда я открыла глаза, то едва под воду не ушла с застывшим в горле криком. Пытаясь прикрыться руками, гневно уставилась на Асмодей, сидящую на стиральной машинке прямо напротив меня. Закинув ногу на ногу, демоница рассматривала свой длинный яркий маникюр, а после моего визга перевела взгляд на меня. Девушка глубоко вздохнула и облокотилась спиной о кафельную плитку на стене ванной комнаты, и сложив пальцы в замок, опустила их на колени.
— Какого дьявола, Асмодей?! — недовольно прошипела я, не зная куда спрятаться от её глаз.
— Дьявола здесь нет, хотя я более, чем уверена, что он заценил бы тебя в таком виде, — Асмодей подмигнула, от чего мне сделалось ещё в сто крат неудобнее. — Ладно, приятно, конечно, поглядеть на тебя, но я по делу.
— Нельзя было дождаться, пока я выйду отсюда что ли? Дела не ведут, когда собеседник полностью голый валяется в ванне.
— Ну-ну, не брюзжи, куколка. Не знаю, как там у людей, но у демонов нет такого понятие, как "неподходящее время" для ведения дел. В общем, я знаю, что у тебя есть парочка соображений на тот счёт, кто мог вступить в сговор с пернатыми.
— Утопишь меня теперь? — я вскидываю правую бровь, но девушка заливается хохотом.
— Конечно, нет. Я просто хотела поделиться своими наблюдениями. Без лишних глаз и ушёй, поэтому выбрала именно это место и время. Я демон похоти. Никто и не подумает, чем я сейчас тут с тобой занимаюсь, а потому и подслушивать не станет.
— Почему не поговоришь сразу с Люцифером? К чему этот испорченный телефон?
— Он в последнее время, скажем так, нервный слишком. Заносит его. Демоны — его создания, и ждёт он от нас беспрекословной верности и подчинения. Подумай только, что со мной будет, если я выскажу ему свои ничем не обоснованные догадки, а они потом не оправдают себя? Он меня в порошок сотрёт в порывах гнева.
— Зато меня не сотрёт, — догадалась я, прищуренно глядя на демона, — выкладывай тогда.
— Я, в отличии от тебя, часто бываю на поле битвы. Там сейчас похуже, чем в Аду будет, на самом деле. Так вот, я часто вижу Бельфегора, Левиафана и Шамсиэля, но почти никогда Вельзевула, Мамона и Сатану.
— Но ведь они не были в курсе про...
— Печати? Не смеши мои туфли, сладкая. Они же князья. Конечно, будут знать, что происходит. Вельзевул очень сильный демон, сильнее нас всех. По силе и могуществу уступает только Люциферу. Он командует легионами Ада.
— И почему ты думаешь, что правая рука Люцифера могла его предать?
— Вельзевула не просто так связали с грехом чревоугодие. Ему единственному из нас нужно постоянно питаться. Однажды он вкусил человеческую душу и больше не смог остановиться. Люцифер же душами, что в Ад попали просто так не разбрасывается, бережёт по своему. А на живых людей нападать ему запрещено. Потому и питается редко : душа раз в год. Это ничтожно мало, Женевьева. А сколько таких душ ему могли предложить ангелы? Апокалипсис унесёт жизни всех, и если Вельзевул уцелеет, то поглотит их все. Представь сколько это силы и энергии.
— Хорошо, я тебя услышала. А что на счёт остальных? — внимательно слушаю княгиню, пытаясь запомнить абсолютно всё, что она говорит, а сама при этом продолжаю водить мочалкой по телу.
— Мамон... Я люблю его, как брата, но всегда знала, что жадность погубит его. Нас не спроста нарекли демонами семи смертных грехов. Каждый из нас полностью соответствует своему греху и на него же толкает смертных. В основе этого греха лежит желание иметь большие блага, короче говоря, богатство. Жажда, которая заставляет человека служить деньгам, а не Богу. Соответственно человек служит Мамону, а не Богу. Но и тот падок на смертных, ему нравится, когда его восхваляют. Мамон, если не выбирать выражения, продажный. С Сатаной ты уже знакома. Он — это один сплошной гнев. И он был в яром бешенстве, когда Люцифер пропал. И так обозлился, что места себе не находил. Я вот и боюсь, что он по глупости сделал то, за что его не простят.
— А ты и остальные демоны грехов?
— А что мы? Женевьева, я демон похоти. И заниматься всякими непристойностями мне очень даже нравится. Что мне до конца света? Люди помрут и кого мне развращать? Ангелов? Нет, спасибо, у меня аллергия на их правильность. — Асмодей сморщила носик. — Видишь? Нет у меня резона. Бельфегор — демон уныния. Какой ему апокалипсис? Тем более, дела ему нет до сотрудничества с ангелами. Ему лишь бы к бутылке приложиться и всё сразу хорошо, хотя демоны пьянеть не могут. Левиафан — зависть. Тоже не вижу смысла ему сговариваться с ангелами. Ради чего? А по поводу падших ангелочком и так всё ясно. Злы они и обижены на братьев и отца.
— Допустим. — киваю я, понимая, что в принципе её мысли и догадки между собой вяжутся. — Я передам всю Люциферу, только... не могу обещать, что буду держать тебя в курсе всех его мыслей и выводов.
— Оно мне и не нужно, Женевьева. Я просто хочу не допустить конца света.
На этом наш разговор в какой-то чересчур интимной обстановке заканчивается, Асмодей уходит, а я доделываю все водные процедуры. Переодевшись и выйдя из ванной комнаты, я направляюсь в гостевую комнату, где на огромной трёхспальной кровати двойняшки уже спали без задних ног. Меня тоже страшно клонило в сон, поэтому беру ещё одно одеяло и устраиваюсь рядышком. Засыпаю сразу, как только моя голова касается мягкой подушки. Сон на нормальной кровати с хорошим матрасом явно пойдёт мне на пользу, а то от сна на том диване до ужаса болит всё тело.
────༺༻────
Разбудили меня, как потом удалось выяснить, через шесть часов. Дети спали, а Джей аккуратно держал меня за плечо, пытаясь разбудить. Сонно протирая глаза, я спрашиваю лучшего друга, что случилось и зачем мне вставать с постели, но Джей ничего не отвечает, просто практически с силой вытаскивает меня из кровати. За окном уже село солнце, в комнате стало совсем темно, поэтому мне пришлось приложить уйму усилий и напрячь зрение, чтобы ни обо что не ударить и ничего не свалить. В относительной тишине мы вышли из комнаты, и я прикрыла за собой дверь, чтобы двойняшкам удалось поспать ещё хотя бы чуть-чуть. Со стороны кухни раздавались приглушённые разговоры, и мне казалось, что нам тоже туда нужно, но Джеймс повёл меня в гостиную, плотно закрыв за собой дверь. Усевшись на диван, я обняла себя за плечи и облокотилась головой о подлокотник. Сон не хотел отпускать меня из своих тёплых рук, да и я не горела желанием уйти от него, но, видимо, Джей был иного мнения.
— Джен, ты меня слушаешь вообще? — вдруг задаёт вопрос Джей, и я ловлю себя на том, что последние пять минут тупо пялилась в выключенный телевизор. Джеймс глубоко выдыхает и повторяет ещё раз : — Хочешь, оставайся с двойняшками здесь. Эти черти и слушать меня не хотят, но, думаю, твоё слово имеет больший вес, чем мой. Я был на этих складах, это отвратительное место для жизни!
— Джей, — я зеваю, прикрывая рот ладонью, — я бы с радостью и спасибо тебе огромное за предложение, однако найти твою квартиру ангелам ничего не стоит. Здесь мы будем лёгкой мишенью. Полностью согласна с твоими впечатлениями про склады, но там безопасней. Если бы мы могли переехать к тебе, то Люцифер давно бы уже так сделал.
— Я ему вообще не доверяю, — морщится Джеймс и отворачивается от меня к окну, — мутный он.
— Мутный, не мутный, дело не в этом. Джей, Люцифер — древнее существо. Он видел, как создавался этот мир, как первая рыба вышла на сушу. Он знает многое. И умнее нас с тобой в тысячу раз. Я тоже от него не в большом восторге, но нам следует радоваться, что такой мощный ангел на нашей стороне.
— Мощный? Он за пределы города и шагу ступить не может, — невесело усмехается парень, скрещивая руки на груди.
— Из-за заклинания. У него вырвали крылья и лишили почти всех сил, но он единственный, кто в таком состоянии может перемещаться и сворачивать людям шеи одним взмахом руки. Другие ангелы и демоны стали бы обычными людьми в такой ситуации. Слабый и Люцифер — это две не совместимые вещи. Я думаю, что мы и половины его силы не видели.
— Я лишь переживаю за тебя, Джен. Он впутал тебе не пойми во что!
— Начнём с того, что не по его воле я стала пророком. Поэтому не нужно спускать всех собак на одного Люцифера. Мы разберёмся со всем этим и будем жить, как раньше.
— Ты прекрасно знаешь, что жить, как раньше уже не получиться. Мы знаем и видели то, что не должен видеть и знать обычный нормальный человек.
— Хорошо, ты прав. Но давай решать проблемы по мере их поступления, ладно? Иначе голова лопнет. Пока мне нужно разобраться с печатями и выпустить Люцифера из Лондона. А дальше... дальше его ход.
— Как знаешь, Джен...
— Пойдём, нужно кое-что узнать у демонов, — я поднимаюсь с дивана и плетусь на кухню, чувствую за собой недовольно идущего Джеймса. Хоть мы с двойняшками и не можем остаться здесь надолго, он подал мне хорошую идею. — Ребят, у нас есть ещё два часа, так? Пусть Эверетт и Эвелин спят эти два часа, а меня верните к Люциферу, займусь делами. О, привет, Шамсиэль.
— Женевьева! — ворчит Джеймс, но на лицах Асмодей и Шамсиэля расцветают улыбки, говорящие о правильности моего предложения..
— Отлично, — соглашается Асмодей, и поднимаясь со стула, растирает ладони. — Где Бельфегор, кстати?
— Судя по всему, проверяет возможности своей печени, — пожимая плечами я, вспомнив, что он собирался выпить. Асмодей невесело вздыхает.
— Пойдём, я...
— Давай лучше я? — перебивает девушку Шамсиэль, переводя взгляд на меня. — Мне уже надоело сидеть на одном месте. Хоть крылья разомну.
— Мне всё равно, кто меня доставит обратно, решайте сами, — я пожимаю плечами.
В конечном итоге, Асмодей уступает Шамсиэлю. Я быстро прощаюсь с Джеймсом, который совсем не желал, чтобы я уходила, а затем подхожу к падшему и мы пропадаем с глаз долой.